Русская сага. Выбор. Книга первая

Тина Вальен

«Русская сага» – это народный роман о трёх поколениях простой семьи, которые не претендуют на спасение мира, но мужественно держат его на своих плечах. Не все – мужественно… и – держат, но чего только в жизни не случается.В книге «Выбор» Ина ищет путь к счастью и нагло уверена в том, что сама выбирает свою судьбу. Её сердце считает путеводной звездой любовь, разум твердит, что она для бедной девушки – непозволительная роскошь, а неразумная предопределённость тихо смеётся, глядя на них сверху.

Деревня и её обитатели

За горами, за морями, за дремучими лесами…

(Русские сказки)

В Брянской области недалеко от районного центра Новозыбков берёт своё начало река Снов и течёт на юг через село Истопки, далее её русло проходит по болотистому лугу между деревней Шамовка и селом Чернооково, далее — через село Брахлов и уж совсем далеко на Украине впадает в реку Десна.

Вопреки заболоченной пойме, дно реки оставалось песчаным. За деревней Шамовка Снов наполняется водами реки Солова, которая течёт через торфяные болота, вся в зарослях камыша, аира, с тихими заводями, украшенными жёлтыми кувшинками и белыми лилиями.

Деревенька Шамовка расположилась главной своей улицей вдоль реки Снов, на возвышенности, которая южнее деревни переходила уже в торфяную пойму речушки Солова.

Дом Ивана Ильича Макаренко находился в конце главной улицы в левом переулке в три дома, за которыми, после огородов и лесочка, начинались торфяные карьеры в пойме Соловы. От середины деревни, ближе к реке Снов шла старая улица, дома которой смотрели сверху на реку. Она своей параллелью доходила почти до самой поймы Соловы и заканчивалась хвойным лесочком Гаем, с которого было видно слияние двух рек. Лесочку было лет десять, самый прекрасный пушистый возраст для сосен.

Возвышенность вдоль торфяной поймы реки Соловы — сплошной песок. Сначала на этом песке колхоз сеял люпин, картошку, но урожай никуда не годился. Решили засадить поле соснами и елями, которые росли вместе с Иной. В восьмом классе они были с неё ростом, а уже в десятом — намного её переросли.

Со стороны Истопок главная улица под прямым углом разветвлялась направо к кладбищу, налево — к хозяйственному двору с конюшней, овчарней, коровником, свинарником — и шла дальше. В конце её в семидесятых годах построили новую дорогу до Истопок и назвали её БАМ. На этой улице находился дом Василия и Григория Макаренко, только первый — в начале её, а второй — в самом конце. Ина обычно забегала в гости к двоюродной сестре Вале, а потом — к Вере.

Шамовская начальная школа стояла в самом начале идущей вдоль реки улицы. Школа даст название главному пляжу — «Школьный». Вскоре построят новый магазинчик спиной к школьному садику, окнами на главную улицу, прямо напротив дома подружки Нины. Это место станет самым людным в деревне, как и скамейка у дома.

В двух километрах на другом берегу реки Снов устроилась деревня Брахлов, одним своим краем почти срастаясь с деревенькой Полхов (на холмах), сразу за которым начиналось село Чернооково, славившееся чистейшей криницей с удивительно красивой мельницей. В это село вышла замуж тётя Шура, и Ина часто бегала к ней в гости мимо уже заброшенной мельницы, и её завораживало огромное замшелое деревянное колесо с лопастями, словно из волшебных сказок.

Жители деревни Шамовка состояли из семейных кланов, поскольку до середины пятидесятых годов прошлого века большинство молодёжи оставалось в деревне, женилось и плодилось дальше. Все семьи имели прозвища. Были даже такие, как Князи и Графы-Грахи. Ина сначала думала, что эти прозвища остались ещё от крепостнических времён, хотя о знаменитых родовых дворянских гнёздах их края мало кто знал, особенно из молодёжи.

Ина вспомнила казус, случившийся с ней много лет спустя. После смерти бабушки Ольги их семье досталась старинная икона на почерневшей от времени доске. Она тогда жила в Подмосковье и, пытаясь оценить наследство, привезла её в Москву. Оценщик рассмеялся: «Это самоделка написана даже не маслом, дорогая. Из какого края? Граница трёх республик Украины, Белоруссии и России? Там сроду не было ничего ценного». Но она до сих пор хранит эту икону, намоленную родом Ильи и Ольги, в чём и была её главная ценность.

Чтобы лучше разобраться в происхождения таких оригинальных прозвищ, Ина обратилась за помощью к историку Александру Лепшееву, который после окончания института обосновался в Петербурге, но очень хорошо знал всех деревенских жителей. Много интересного она услышала от него.

Оказалось, что своё «звание» Грах (ф) дед многочисленного семейства получил за то, что до революции семнадцатого года служил лакеем у киевского графа. А с прозвищем Князь и того проще: по поговорке «из грязи в князи». Долго не мыл, не чесал свою шевелюру ещё-не-князь, да так долго, что в ней проросло зёрнышко овса! Посмеялся над ним народ и обозвал Князем. Каких только прозвищ не было! Балабаны, Питюки, Прусы (ещё с гражданской войны знал немецкий язык), Коршуны, Солохины, Вушкуны.

Род Макаренко считался на деревне пришлым, его обозвали Вушкунами от слова ушкуйники. Ушкуйник — вольный человек, входивший в вооружённую дружину, снаряжавшуюся новгородскими купцами и боярами, разъезжавшую на ушкуях (лодках с вёслами) и занимавшуюся торговым промыслом и набегами на Волге и Каме. Может быть, её прадед прибыл оттуда, может быть, промышлял там, как и многие крестьяне их края в разных городах: Риге, Петербурге, Киеве и Одессе. Откуда корни её рода, Ина так и не узнала. Прапрадед умер, а его жена Фёкла жила в семье сына Ильи, который взял в жёны Ольгу из дальнего села Плавна из семьи якобы колдуна. Они родили семеро детей и жили очень бедно. Жители деревни помнят, как Фёкла даже ходила попрошайничать по богатым домам. Значит, были и такие… Были, подтвердит Александр, были кулаки и зажиточные крестьяне, некоторые из них вошли в колхоз только после войны. Один из них до последнего считал праздник Октябрьской революции бандитским и в этот день работал.

О каждом семейном клане деревни можно было написать много интересного. Александр знал историю чуть ли не каждой семьи, и очень удивлялся, что Ина не помнит многих или забыла:

— Как?! Ты не помнишь Ковеньку и её сына Спутника? А Андреевых, у них было восемь детей, одного сына прозвали Король, а последний три года ходил в первый класс?

О деревне и её жителях он мог говорить часами, переходя от смешных к горьким историям.

— Саша, напиши книгу! Кому, как не тебе…

— Не люблю писать! А ты напиши ещё про этих…

И начинал рассказывать о них, начиная со времён царя Гороха, до тех пор, пока у Ины не поднималось давление. Уникальный человек и историк!

Личное Ине запомнился невысокий, но юркий и весёлый Вася Рыжий, который лихо водил колёсный трактор «Беларусь», не пропускал ни одной юбки, учил вождению трактора даже их, малолеток, лихо плясал на свадьбах, пытался это делать и на похоронах. Именно дети Василия утащат её брата после армии в Киев, где первыми устроятся рабочими на завод.

Запомнилась ещё невестка семейства Князей, прозванную Княгиней. Мужа убили на войне, так она в неполных тридцать лет осталась одна с двумя сыновьями, потом уже родила дочь… кто-то зашёл и пригрел вдовушку. Главный шутник деревни Кучко-Шаряй имел пять детей. Именно в их породе из поколения в поколение передавался ген остроумия. Оно легко выплёскивалось из них при любом разговоре. Очень жаль, что Ина не записывала эти перлы. В последний раз, уезжая на автобусе к поезду, она была свидетелем такой картины: в автобус зашёл уже старый Николай Шаряй, и смех не смолкал до конца пути. Таких смачных шуток она больше нигде и никогда не услышит. Сколько бы Ина не напрягала память, но не смогла вспомнить ни темы простого разговора, ни подковырок и приколов, вызвавших у всех пассажиров гомерический хохот.

Зимой в пургу дома, смотревшие прямо на реку, заносило снегом по самые крыши. Какие же снежные и морозные зимы были в те времена! И вьюги выли в печной трубе… После окончания пурги дети бежали смотреть, как хозяева ходят от дома до сарая по глубоким снежным тоннелям, а потом начинали кататься с образовавшейся горки на санках.

В самом конце улицы, у лесочка Гай, жила Нина Кучко с мужем, первая подруга мамы. У неё была толстая коса до пояса, которую мама расплетала и расчёсывала, не уставая любоваться густыми длинными волосами. А Нина жаловалась на трудности ухода за ними и просила маму подрезать их хоть наполовину. Как давно это было, и как цепка детская память! Судьба Нины — сплошная трагедия… Однажды, спустя четверть века, когда отца и мать одновременно положат в больницу, Ина приедет в деревню почти на месяц, чтобы следить за уже не большим, но хозяйством. К ней в гости зайдёт совсем опустившаяся женщина, в которой она с трудом узнает тётю Нину, бывшую красавицу с чудной косой.

Интересна была семья Коршуновых. Старшая их дочь вырвется в Киев, удачно выйдет замуж и будет приезжать в гости на «Победе» с мужем-карапузом и двумя детками. К ней уедет средняя дочь Нина. Кто-то из них под конец жизни осядет аж в Греции. Самая младшая дочь Люба была необычайно простодушной и доступной для любовных утех, поэтому патриархальная деревня присвоила ей заслуженное звание первой древней профессии. О Любе особый рассказ. Две дочери её очень серьёзного брата Егора после школы уедут в Киев.

Семья Жака-Куста жила через три дома от них. Во второго их сына Ина влюбилась в шесть лет, старший сын хорошо устроится в далёком городе Красноярске, его огромную библиотеку, которую он переправит к матери в деревню, Ина будет перечитывать во время каникул. Дочь Эмма захватит её обожаемую сестрёнку Валю в подружки, потом уедет к старшему брату и поступит в институт. Она была авторитетом, экстремалкой и авантюристкой, которая первой сядет на мотоцикл без глушителя и будет носиться на нём по округе.

Чубченко Шура с мужем жили напротив Жаков. Здесь заканчивалась главная улица, стоял колодец и висел на столбе фонарь. Шура работала учителем начальных классов в школе другой деревни. Её муж был плотником, построил красивый дом. Три сына и дочка радовали трудолюбием. Старший сын Миша дружил с Иной с первого класса, носил её портфель. Он станет заместителем начальника милиции в районном центре Климово, заведёт идеальное хозяйство, а после смерти матери вернётся доживать жизнь в родную деревню и ещё крепкую хату. Однажды он поможет ей достать билет на поезд: во все советские времена они были жутким дефицитом. Шура будет гордиться своим семейством, пока не застанет мужа в постели вдовушки. Муж вынужден будет уйти из дома и умрёт не прощённым.

Одной из самых уважаемых была семья Захаренко Анны Михайловны, очень долгое время проработавшей агрономом. Она станет крёстной её братика и всегда будет помогать ему в трудную минуту. Две дочки и сын, все младше Ины, устроятся в Москве. Для них в хлеве ежегодно выращивали до трёх поросят.

Начиная с семидесятых годов, каждая деревенская семья будет тянуться из последних сил, помогая своим городским деткам. Существовал своеобразный рейтинг достигнутых высот их положения. Деревня жила молвой: «кто как устроился». Уже в восьмидесятые годы кто-то купит с помощью родителей машину, кто-то сподобится приобрести такую роскошь сам, чаще всего это были дети, уехавшие работать на шахты. Ина уедет с мужем в далёкую Индию, что до основ потрясёт земляков.

Было время, когда десятилетняя Ина подружилась с Катей, дочкой Княгини, которой тогда было лет четырнадцать. Домик их, вросший в землю, состоял из одной маленькой комнаты. Два старших брата-красавца после армии пристроились в далёких городах. До электрической эры Княгиня с дочкой выходили на порог своего жилища и на ярком солнышке перебирали друг другу длинные и густые волосы, уничтожая гнид. Вшивость для тех времён была обычным делом. Катя была добрейшим человеком, она очень любила звать Ину в гости и слушать истории из книг.

Запомнился приезд её брата с потрясающей женой. Это было нечто яркое, в летних бриджах, с зонтиком и очками от солнца. Брат отбыл на работу, а её оставил на лето у матери. Спала она на чердаке, который был виден сразу при входе в сени. В это лето приехал к матери старший сын, и между невесткой и ним случилась страстная любовь прямо на этом чердаке, чему Ина с Катей стали невольными свидетелями.

Кустодиевская красота Кати сначала была невостребованной, потом судьба подарит ей в мужья красавца Ивана. Он работал как трактористом, так и помощником комбайнёра. Работа не из лёгких, особенно в посевную и уборочную пору, но она позволила им построить новую хату и зажить счастливо. Но на этом их история не оканчивается, удивительным образом переплетаясь с историей Любы Коршуновой, простодушной «давалки». Иван с другом, пьяные, приедут прямо с работы на гусеничном тракторе к Любаше гульнуть. Она холостого друга примет, а Ивана отошлёт к жене. Тот заведёт трактор и упадёт под движущуюся махину. Через девять месяцев Катя родит мальчика, а через год-полтора родит мальчика Люба… И один погубит другого…

Одарку Сидорову не забудешь. Яркая личность — прокурор среди баб. Она со своим тишайшим мужем Отрохом настрогают кучу детишек: Григория, Николая, Ивана, Нину, Василия и Михаила. Сидором был давно почивший дед. Все братья и сестра вырастут коренастыми самоуверенными оптимистами. Откуда всё это? Примером служила Одарка. Все бабские ссоры на своём участке деревни она разрешала круто и весело, и сама не забивала голову пустяками. Выбрал старший сын-красавец самую бедную невесту, и ладненько — им жить. Коля оставит руку в веялке, так слава богу, что жив остался, а это несчастье заставит учиться. Именно с Колей случится анекдот или скорее притча.

Летним вечером по деревне, как обычно, движется с выпаса стадо коров во главе с быком-производителем. Бык огромный, с кольцом в ноздрях и пеной на морде, угрожающе пыхтит «бум, бум, бум». Все сидящие на скамейках возле домов спешат спрятаться за забором. Коля зазевался, и бык пошёл прямо на него. Коля оторопел, замер. Бык рядом — и поставлен рекорд деревни по прыжкам через полутораметровый забор с помощью одной руки, за доли секунды! Третьего сына Ивана Ина сделает прототипом героя в одном из романов, потому что была немного влюблена в него. С Ниной, единственной дочкой Одарки, она будет дружить.

Связь со своей маленькой родиной Ина будет поддерживать через Марию и её мужа Виктора Кучко по скайпу. Начиная писать свои воспоминания, Ина столкнулась с проблемой множества одинаковых имён. Некоторые из них, исключая имена близких и родных людей, она вынуждена была изменить, за что заранее просит прощения. Так Мария стала Графиней, будучи дочкой Ивана, сына Графа. У её деда было три сына: Иван, Василий и Степан. Иван был очень маленького роста, но зато два раза женился. Сыновья Василия, Анатолий и Виктор живут в Пушкино, Ина была у них в гостях. Дети Степана осядут в столице, о сыне Василии Ина расскажет позже.

В новом веке в их деревеньке останутся только старики. Вся молодёжь уедет в большие и малые города. Она как-то пыталась посчитать её количество, но сбилась на пятой сотне. Деревня умирала, это стало главной причиной демографического кризиса в стране.

Александр Лепшеев не мог не рассказать историю жизни своей мамы Олимпиады, младшей сестры Нины, подруги её мамы Марии. Все звали её Липой. После окончания школы в неё влюбился парень из Истопок, и она уже готова была выйти за него замуж, но началась война, на которой он погиб при переправе через Днепр, а её в самом начале 1943 года угнали в Германию. В сентябре этого года немцев самих изгнали с территории района наши войска.

Немцы основали свой штаб в селе Полхов, а в их деревню протянули только телефонный кабель для связи с выбранным старостой Жаком. Каждый раз ему присылали разнарядку на людей, которых отправляли в Германию на работы. Так из двух сестёр Кучко он выбрал младшую Липу, посчитав, что в этих лагерях сможет выжить только такая боевая девочка. И она выжила.

Немцы Шамовку не трогали, пока одному хлопчику не пришло в голову перерезать телефонный кабель. Тут же прибыл карательный отряд, который без церемоний решил деревню сжечь, как до этого сожгли Истопки, после чего люди там жили в землянках. Спас Шамовку бывший солдат царской армии, воевавший в Первую мировую войну на землях Пруссии и прозванный Прусом. Он кое-как смог объяснить офицеру, что хлопчик порезал кабель не со злым умыслом, а по причине умственной отсталости: дурак, он и есть дурак.

После войны Липа вернулась в деревню и узнала, что её любимый погиб на войне, как и десятки деревенских парней. Было время, когда её подозревали в шпионаже, как и многих, вернувшихся из германского плена или трудовых лагерей. Досталось ей от чужих и от своих. К тридцати годам она всё ещё была одинока. В деревне её звали модисткой, так как она умела шить одежду на швейной машинке. Два раза она хотела уйти из жизни, сначала от унижений после возвращения из Германии, потом — от одиночества.

Удивительно, но Жак увидел в ней ту силу, которая победит все испытания. В тридцать лет Липа приняла решение родить ребёнка для себя, что было по тем временам очень смелым поступком. Так на свет появился Александр. Когда он подрос, она была ещё хороша собой, и в неё влюбился начальник сельпо — большой человек. Он готов был жениться, но партийная дисциплина заставила его отказаться от этого шага, по её мнению — опрометчивого. Потом судьба одарила её любовью учителя, присланного в деревню со своей семьёй. Он был ещё тот ходок по юбкам, но Липу любил искренне и долго. Это стало для Олимпиады достаточной компенсацией за все пережитые ею страдания. И сын Александр каждое лето проводил свой отпуск у любимой мамы Липы. В нём сосредоточилась самая главная её радость и гордость. На старосту Жака она не обижалась, и к людям относилась доброжелательно, а вот самому Жаку всю жизнь пришлось нести клеймо немецкого холуя, хотя он в старосты не напрашивался, а его назначили.