Сильномогучее колдунство

Тимофей Царенко, 2020

Новые приключения двух отмороженных волшебников, Ричарда Гринривера и Рея Салеха. Они сожгли город, убили двух высших демонов организовали (зачертнуто) предотвратили дворцовый переворот, и это только начала списка. Их злоба так велика что они даже взорвали памятник в свою честь! Что же станет новой целью, достойной этих двоих? Разумеется, дипломатическая миссия! В славу империи! В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 4

Земля медленно отдалялась. Похолодало, и дышать становилось всё труднее.

Газ под оболочкой остыл, и подъём прекратился. Аппарат завис на высоте трёх с лишним километров. Все тяжело дышали, кислорода не хватало даже привычному к перепадам высот экипажу. А из-за перепада температуры все ещё и сильно мёрзли. Тем более, что согреться под солнцем мешала туша дирижабля, закрывавшая наглухо всю верхнюю палубу.

— Господа, не хочу давать лишней надежды. Кажется, мы обречены, — голос капитана был мрачен. — На такой высоте мы долго не протянем, нужно снижаться. Но чтобы была хоть какая-то возможность двигаться в нужном направлении, необходимо менять высоту и искать воздушные потоки. Карта ветров для этого региона отсутствует. Сейчас мы можем только снижаться, причём без возможности опять подняться. А до границы этих джунглей не менее тысячи миль.

— И что, совсем никаких шансов? — Рей сохранял присутствие духа. В первую очередь это, видимо, было связано с тем фактом, что во всей тряске каким-то чудом уцелело два ящика патронов к Регине. А ещё полцентнера взрывчатки.

Что сказал капитан Уорел, когда увидал такой багаж, осталось тайной, капитан был очень культурным человеком. Впрочем, его благодарственные молитвы за то, что винтовик влетел в каюту Ричарда, а не Рея, были не менее красочными. Настолько красочными, что какой-нибудь жрец легко бы различил малую печать благодати на его ауре.

— Разве что кто-то из вас способен повелевать ветром… — невесело усмехнулся он.

Наступила тишина. Взгляды всех присутствующих скрестились на Ричарде.

— Что? Почему вы все на меня так смотрите? — юный Гринривер поёжился.

— А как работает ваша способность? Которая чёрная сфера? — в голосе капитана прозвучала такая надежда, что молодой человек смутился.

— Сфера абсолютного ничто диаметром тридцать сантиметров, — начал официальным тоном Ричард. — На каждой руке. Всё, что попадает в эту сферу, исчезает. Будь то какой-то предмет, магическая энергия или вообще любая материя. Воздух тоже исчезает, и потому сфера втягивает его. Она соприкасается с моей ладонью на пятнадцать процентов своей площади.

— Бумага, мне нужна бумага, надо кое-что посчитать…

Как оказалось, уцелела не только взрывчатка, но и личные вещи Гринривера, саквояж и трость. Там обнаружилась пара блокнотов и пяток карандашей.

Воцарилась полная тишина. Слышались только посвист ветра и скрип писчих принадлежностей.

— Это должно сработать! — лихорадочно просипел капитан, поднимаясь с палубы. — Сэр Ричард, можно вас попросить залезть в носовую рубку, и прижав ладони тыльной стороной к поверхности дирижабля, активировать ваш атрибут? По моим расчётам тяга должна быть достаточной, чтобы развить необходимую скорость!

Ричард хотел было возмутиться, но во взглядах окружающих было столько надежды… Ну, кроме Салеха. Тот смотрел ехидно. Потому со своим телохранителем Ричард старался взглядом не встречаться.

Когда дирижабль двинулся с места и стал набирать скорость, раздались приветственные вопли. А потом покалеченный воздушный гигант начал крениться по курсу. Выяснилось, что с рулём надо тоже что-то делать, без силовой установки рули не поворачиваются…

Капитан снова засел за расчёты.

В итоге носовой пост наблюдателя обзавёлся несколькими лестницами, по которым ползал Ричард, активируя способность. Ну как ползал…

— Я боюсь высоты! Чего в этом непонятного?! У меня паническая атака! — рычал Гринривер, примотанный к доске.

— Ричард, это нелепо! Ты же бессмертный! — увещевал нанимателя Рей. По итогу расчётов между ним и Ричардом был натянут парус, который что-то там делал, увеличивая тягу.

— Ты видел, что с тем беднягой матросом случилось, когда его достал этот дух? Ты можешь поручиться, что мой атрибут справится с таким? — окончательно растерял спокойствие молодой аристократ и нна всякий случай забился в истерике.

— Я могу это проверить! — злобно рявкнул Салех, взбираясь по лестнице и пристёгивая карабин страховочного пояса на место первой пометки, которую десятью минутами раньше нанёс капитан.

— Тогда мы сдохнем все вместе! И в отличие от меня, вы сдохнете с гарантией!

— Ты у меня прямо сейчас тоже сдохнешь с гарантией, я тебе это обещаю! Живо включай свой атрибут! — рычал инвалид.

— Меня мутит! А-а-а-а-а! Урод, ты что творишь, сука, убери шило, я тебе говорю, убери шило! Всё, я согласен, всё! Кишки первоматери, боги, обычно проклятие не ходит на двух ногах, говножор, хуепутало-о-о-о-о!

В это время, десятью метрами ниже.

— А о чём они кричат? — капитан отвлёкся от расчётов; он пытался сориентироваться на местности — в рундуке верхней палубы обнаружился секстант.

— Общаются… Кажется, цитируют что-то из классической поэзии, — вдохновенным тоном дал объяснение происходящему Илая. Он уже разобрался в несложных правилах игры за выживание. — Сразу видно, образованные и культурные люди. Ну кто в такие моменты стихи читает? Меня бы на их месте скрутило медвежьей болезнью!

— Да уж, настоящие джентльмены! — одобрительно покачал головой капитан.

Дирижабль набирал скорость.

В итоге путешествие заняло ещё четверо суток.

Корабль достиг конечной точки — Обсидиан-тауэра, удивительно красивого города на холмах, возвышающихся над устьем полноводной реки. Река и была той самой Мата-Каратой.

Собственно, разглядеть, где кончается река и начинается море, было непросто. Вода в дельте была слабосолёной, светлой и мутноватой, поскольку её регулярно перемешивали довольно высокие приливы. Но сама по себе бухта, образованная устьем реки, была полноценной частью моря, и глубина её составляла не одну сотню метров. Порт раскинулся без малого на милю вдоль левого берега.

Сам город окружали высокие стены, по которым через ровные промежутки стояли мощные артиллерийские установки, прямой наводкой направленные в окружающий лес. Только спуск от городских стен к воде был не просто свободен от леса, но и застроен домишками всяческого морского люда, от рыбаков до портовых работников. Народ побогаче всё-таки предпочитал обитать за стенами, внутри города.

Команда приветствовала появление Обсидиан-тауэра на горизонте радостными воплями. Путешественники успели изрядно отощать. Полдня ушло на приземление. Пока в городе подняли один из пришвартованных дирижаблей, пока смогли зацепить неуклюжий огрызок, пока посадили…

Начальник воздушного порта вышел встречать новоприбывших в гордом одиночестве. Он был облачён в тонкую белую рубаху, широкие шаровары и титанических размеров плетёную шляпу.

— К чёрту формальности! — закричал он, едва добрался до сползающих на землю путешественников. — Господа, как вы вообще выжили?!

— Мы уничтожили пиратскую эскадру! — гордо заявил капитан, поднимаясь с поверхности взлётного поля, куда он рухнул, стоило ему ступить на землю.

— И дали по зубам этому вашему великому духу А! — добавил спрыгнувший на землю Рей, на плече которого покоился бессознательный Ричард, свалившийся в обморок, когда закончилась его работа в качестве двигателя.

— А ещё мы всё это сфотографировали! — добавил Илая, который всё ещё был на палубе.

— Я насру на ваши могилы, — болезненно прогундел очнувшийся Ричард. — Я продам вас всех в самый дешёвый бордель, я сожгу ваши дома и изнасилую ваш скот…

— Бедняга перегрелся и все ещё грезит жаркой схваткой, — любезно пояснил слова нанимателя Салех. Он неловко оступился и приложил Гринривера головой о пальму, отправляя того обратно в нокаут.

— Господин… — начал было капитан.

— Шекель, Феликс Шекель! Начальник воздушного порта, — представился служащий, восхищённо разглядывая гостей.

— Господин Шекель, мы не ели четыре дня…

— Ни слова более! Следуйте за мной, за столом и поговорим! — махнул рукой начальник.

Капитан и пассажиры искалеченной «Эсмеральды» расположились в просторном обеденном зале за большим столом. Команда корабля отравилась в набег на кухню, минуя официоз. С ними едва не удрал Рей, но очнувшийся к тому моменту Ричард мстительно остановил приятеля.

Впрочем, мистер Шекель не стал мучить своих гостей, и вскоре стол был заставлен всевозможными закусками.

Начальник порта оказался тощим жилистым мужчиной. Загоревшее до черноты гладко выбритое лицо украшала широкая белозубая улыбка. Ёжик седых волос довершал образ отошедшего от дел авантюриста.

— Господа, прошу, обязательно попробуйте эти восхитительные дыни. К ним настоятельно советую куснуть ломтик солонины. В этих краях очень жгучее солнце, так местные жители с его помощью готовят удивительные блюда. В цивилизованных землях вы такой вкусноты ни в жизнь не попробуете! — давал советы хозяин дома своим гостям. — А вот эта странная штука — местный острый сыр, они его сушат в перце. Это он на материке драгоценный. А тут местные его разве что в чай не заваривают. Хотя, что это я — заваривают!

Перебивать мистера Шекеля никто не торопился. Хотя стук вилок и ложек прерывался непродолжительными репликами, что описывали короткое, но крайне насыщенное приключение.

Молчаливый темнокожий слуга принёс блюдо, в котором свернулось в спираль нечто змееподобное. Одуряюще запахло мятой.

— А это речной угорь в мятном соусе! Сейчас к нему подадут лепёшки, оцените дары местной природы — выпечка из хлебного дерева. Тут плохо с пшеницей, но нельзя сказать, что это такая уж проблема. Когда местные джунгли не едят тебя, они крайне недурственны на вкус и весьма обильны.

Огромную запечённую крысу, несмотря на восхваления, есть стал только Рей. Пряный суп с крохотными птичками путешественники уже смаковали, утолив первый голод. Копчёных фазанов, напоминающих простых кур, вообще не доели, а до десерта в виде сырных шариков, варёных в патоке, добрался только Салех. Когда принесли большой чайник густого, пахнущего землёй чая, мистер Шекель самолично разлил его гостям по чашкам.

— Ферментированные листья чайного дерева. Крайне рекомендую, это позволит вашим желудкам справиться с незнакомой пищей.

Гости, изрядно осоловевшие от съеденного, безмолвно выпили.

После чая перед каждым образовалось по большому фужеру со спиртным. Явно крепким и весьма душистым.

— А это лекарство. Дезинфекция. Настойка на корице и апельсиновых корках.

В лекарстве было градусов шестьдесят.

После приёма «национального дезинфектора» Илая отрубился прямо за столом, капитан Уорел, похоже, заснул с открытыми глазами, и хозяин дома остался наедине с графёнышем и его телохранителем. Озадаченный взгляд встретил два слегка осоловелых, но полных молчаливого одобрения.

— Так, хорошо — план «бэ»!

Произнеся этот тост, начальник порта налил себе «лекарства» и парой глотков осушил высокий бокал. Расстегнул пуговицу на рубахе и тоже отрубился.

Воцарилось крайне задумчивое молчание.

— И что это было? — наконец вопросил Ричард.

— Кажется, хозяин дома передумал с нами общаться, — озвучил свои наблюдения Рей и потянулся к тарелке с закусками.

— Мистер Салех, вы запомнили, в какой момент попытка нас накормить стала вот этим? — Гринривер не смог сформулировать свои мысли, и потому обвёл сцену за столом руками.

— Он прочёл наши бумаги. И что-то шепнул слуге. После началась эта кормёжка, — ответил Салех. — Кстати, вкусно.

— Не нравится мне это всё… — Ричард начал подниматься из-за стола.

— Ты так говоришь, словно когда-то было иначе! — Салех захрустел косточками недоеденной крысы.

— Как только вы можете это есть? — скривился Ричард, которому стало не перед кем демонстрировать манеры.

— Между прочим, вкусно! Большую часть своей сознательной жизни я ел куда менее съедобное мясо, — пояснил Салех, не отрываясь от сочащегося куска.

— Так вы же были офицером, кормёжка должна быть… — начал молодой аристократ, но душехранитель его перебил.

— Вот-вот, всё ты правильно сказал. Кормёжка должна быть. Она и была. А если не было — приходилось обеспечивать. Обугленная на костре драконятина или ошпаренные кипятком лапы гигантской сколопендры — тоже кормёжка, — Рей собрался было ещё поделиться оригинальными рецептами, но графёныш брезгливо скривился.

— И что будем делать? — задал вопрос Рей, налив себе ещё настойки.

— Я видел фонтан во дворе. Бери мистера Шекеля. Если он думал, что таким оригинальным способом сможет уйти от разговора, это была его большая ошибка.

Когда темнокожий слуга увидел, как гости тащат куда-то хозяина дома, он поднял крик и начал что-то поспешно говорить на незнакомом наречии. Впрочем, не предпринимая никаких враждебных действий.

Рей внимательно послушал незнакомую речь, кивнул и молча врезал слуге в челюсть. Тот рухнул как подкошенный.

— Вы понимаете, о чём он говорил? — удивился Ричард, переступая через свернувшегося калачиком беднягу.

— Нет, — ответил Салех, пожав плечами. Мистер Шекель колыхнулся, едва не влетев головой в косяк.

— Тогда зачем били? Он же не лез особо! — удивился молодой человек, подставляя лицо горячему ветру, что пах специями.

— А вдруг он мне что-то обидное говорил? — признался пыхтящий громила. Он взял курс на журчащий фонтан, выложенный мраморной плиткой.

— Да, именно такая дипломатичность необходима для успешного выполнения миссии. Мистер Салех, если что, там целый народ говорит на непонятном языке. Планируете бить всех? — Ричард развеселился. — Как-то не слишком красиво.

— А империя разве не тем же занята? Я думал, это называется внешней политикой. А оказывается — дурным воспитанием, — с этими словами Рей уронил свою ношу в фонтан.

Через несколько мгновений мокрый и дезориентированный Шекель вынырнул из чаши. Мужчина очумело озирался и натужно кашлял, выплёвывая из воду.

— Джентльмены, что происходит? — просипел Шекель, отплевавшись и перевалившись через борт.

— Это вы нам должны сказать, — Ричард очень нехорошо оскалился. — У нас с мистером Салехом сложилось впечатление, что вы хотите скрыть от нас какую-то важную информацию. Побег на дно бутылки, как минимум, вызывает жгучее любопытство.

— А мы, когда любопытные, страсть какие недоверчивые делаемся, — решил пояснить диспозицию Рей, хрустя кулаками. — У нас с мистером Гринривером была очень тяжёлая учёба. Испортила характер. Когда мы вносим в вопрос ясность, люди теряют что-то очень важное. Например, ваш слуга уже потерял пару зубов.

— Мистер Шекель, что ещё вам важно, кроме здоровья? — подытожил графёныш.

— Я просто перебрал… Как вы можете так поступать, я же пригласил вас в свой дом и разделил с вами пищу… — горько произнёс хозяин дома. Его голос был полон разочарования. Он сел на край чаши фонтана, понуро свесив голову.

— Феликс, не пытайтесь воззвать к нашему воспитанию. Чести, благородству и прочим странным вещам. Вы что, газет перечитали? — раздражённо дёрнул щекой Ричард. — Там про нас писали всякое…

— Спасители Римтауна, люди, что предотвратили дворцовый переворот… Вас, сэр Ричард, в прессе называли палач-спаситель. Выжигающий свет. Честь без жалости. И его верный спутник, — Шекель чуть не плакал.

— Ага, а теперь все эти люди стоят перед вами, трезвят в бассейне и обещают переломать кости, если вы не поделитесь информацией. Жизнь несправедлива, — философски заметил Рей.

— Да нет никакого секрета! Каждый год империя присылает новых дипломатов с одним и тем же заданием. Дипломатическая миссия! Ни одна ещё не вернулась с успехом. Вообще никто не вернулся. Приезжают на место, шлют депеши, хвастаются успехами, пропадают! — Шекель окончательно расклеился.

— Так вы нас так помянули? Решили, что нас туда на убой отправили? — приятели заржали.

— Вы просто не знаете, с чем придётся столкнуться! Пару лет назад тут сгинул экспедиционный корпус! Двадцать тысяч солдат! Не вернулся ни один! При поддержке магов!!! — в голосе коменданта звучало отчаяние. — Я всех встречал, кормил, поил, а их, благородных джентльменов, жрали эти джунгли!

— Поверьте, нас не так просто сожрать, мистер Шекель, — хмыкнул Ричард.

— Да будь вы хоть бессмертными! Был тут проездом один лич, три сотни лет джентльмену! Шёл с десятком чёрных жемчужин — сила, способная все эти джунгли развеять начисто! Сгинул! Я даже корреспонденцию слал: его филактерия в Центробанке рассыпалась прахом. Что-то там есть, что-то сильное, не подвластное никому! Вы смертники, господа… Вы мне пришлись по сердцу, ваша лихость, ваше геройство, а тут…

— Так может, в том и есть секрет? Может, эти джунгли едят только вежливых и тактичных? Сильных и благородных? — рассуждал Ричард вслух.

— И вы им окажетесь не по зубам? Самонадеянных тоже было полно. Каждый хвастался тузом в рукаве! — Феликс трезвел и уже высыхал.

— Нас много кто уже ел. Тщательно пережёвывали. Только вот всегда не в то горло шло, — голос графёныша был самонадеян. — Мистер Салех, пойдёмте отсюда, нас тут уже помянули. Не желаю присутствовать на собственной тризне.

— Ей-богу, вы первые, о ком я не буду сожалеть! — в отчаянии выкрикнул комендант порта.

— Конечно, не будете! Чтобы о ком-то сожалеть, надо, чтобы этот кто-то умер. А мы пока не планируем.

— Никто не планирует…

Рей только сплюнул.

⁂

Компаньоны вернулись в порт, загрузили вещи в тележку с осликом и отправились в город искать постой.

— Как-то некрасиво вышло… — через некоторое время заметил Рей. — Мистер Шекель искренне за нас переживал, а мы его топить начали…

— Это всё спиртное на жаре, — отмахнулся Гринривер, с интересом оглядываясь. — Полежите в тенёчке, хлебните лимонада — отпустит.

Посмотреть в Обсидиан-тауэре было на что. Город просто утопал в зелени. Тысячи деревьев дарили тень. Фасады зданий были увиты лианами. Небольшие терраски засажены цветами. Местные жители, все как один загорелые до черноты, с интересом разглядывали путешественников, что выделялись светлым цветом кожи. Впрочем, с разговорами никто не лез.

Всё в городе было построено из камня. Крыши сплошь покрыты черепицей, заборы выложены из серого песчаника, а на стены домов в основном применяли розовый туф. Из-за этого город выглядел то ли плодом детской фантазии, то ли изделием безумного кондитера. Приятели достигли небольшого фонтана, укрытого в тени здоровенной акации. Рей закатал штаны, отстегнул протез и опустил некомплектные ноги в холодную воду, что утекала куда-то под землю. Фонтан оказался красиво оформленным родником.

— А мне здесь нравится. Уйду на пенсию, прикуплю себе тут домик. Буду жить с Региной, по выходным на слонопотамов пойдём охотиться…

— Рискну показаться не слишком догадливым, но вы говорите о мисс Штраус, или всё же о своей пушке? — уточнил Ричард, обмакнув платок в воду и вытирая лицо.

— В моём сердце найдётся место для обеих! И в доме тоже! — патетично ответил громила.

— И в кровати? — ехидно уточнил Ричард.

Апельсин врезался молодому человеку в лоб, разбрызгав ароматное содержимое.

⁂

Извилистая улочка привела компаньонов на небольшую площадь. Там они наняли себе гида в лице патлатого мальчишки, обряженного в шаровары и цветастую жилетку.

Путь их лежал в магазин одежды.

Там Ричард обзавёлся шёлковой блузкой, штанами из тонкого льна, подтяжками и небольшим зонтиком от солнца, а Рей взял себе местную одежду из льна и конопли.

Потом компаньоны переглянулись. Салех покачал головой, весело скалясь. Ричард тяжело вздохнул. После чего к выбранному платью добавил ещё пять аналогичных комплектов. И сделал то же для душехранителя.

Из магазина одежды приятели отправились в гостиницу, которая, по словам проводника, была лучшей в городе. Ну, или как минимум самой дорогой.

Через час они сидели на открытой веранде в компании большого чайника зелёного чая с добавлением специй и апельсинового сока. Тень мангового дерева надёжно защищала от палящего солнца.

— Ричард, мне кажется, мы забыли что-то важное… — протянул задумчиво Салех, почёсывая в затылке.

— Мы не попрощались с мистером Уорелом, — ответил Ричард, обряженный в тонкий шёлковый халат и тапочки с загнутыми носами. — Но я не горю желанием ещё раз видеть коленопреклонённого капитана.

— Я думал, тебе подобное по нраву! — удивился Рей.

— Ах, мистер Салех, вы ничего не понимаете в настоящем тщеславии. Он преклонял колени не предо мной, а перед образом Светлого Лорда, перед аватарой своего бога, перед бреднями, что вдалбливает в головы эта странная секта! — охотно пояснил свою мысль Ричард. Он отмылся, привёл в порядок волосы и чувствовал себя предельно расслабленно.

— А тебе не все ли равно?

— Хорошо, приведу другой пример. Я заметил, мистер Салех, вы очень тепло относитесь к людям, что испытывают к вам истинную приязнь. Верно? — Гринривер достал из кармана халата кисет и начал набивать трубку душистым тёмным табаком.

— Допустим, — буркнул громила, чуя какой-то подвох.

— А как бы вы реагировали на попытки за вами волочиться, причём со стороны другого мужчины? Искренняя приязнь и обожание, — Ричард взял щипчиками небольшой уголёк из подставки под чайником и раскурил трубку. В воздухе поплыли клубы вкусно пахнущего дыма.

— Фу, ну и мерзость, — бывшего лейтенанта аж передёрнуло. — Всегда знал, что среди аристократов полно извращенцев.

— А что вы хотели? Удовольствиями быстро пресыщаешься. Когда у тебя много денег, власти и свободного времени… Я вас уверяю, и на вашу внешность найдутся ценители.

— Так, я тебя, кажется, понял. И не желаю больше вести этот разговор.

Ричард усмехнулся и глубоко затянулся.

Когда солнце начало клониться к закату, а отоспавшиеся компаньоны снова выползли на крытую террасу, на противоположной стороне улицы, на небольшой скамейке, они увидели Илаю. Репортёр дремал, подобрав под себя длинные ноги и крепко вцепившись руками в два больших чемодана. Перед ним сидел большой зелёный попугай и жевал что-то из нескольких свёрнутых банановых листьев. В такой необычной обёртке на улицах продавали почти любую еду, исключая жидкую.

— Вот, его мы забыли! — Рей стукнул себя ладонью по лбу. — Надеюсь, он на нас не обиделся? Он мне ещё фотографий обещал.

— У бедняги был шанс сбежать! — Ричард пожал плечами.

— Предлагаю его позвать. Всё же я его нанял. Какая-никакая польза от него имеется, — выдвинул идею Салех. — Он показал себя достойным малым. Я бы не смог равнодушно смотреть в морду дракона и фотографировать её. Железные у человека нервы.

— О, вы поменяли мнение насчёт него? — удивился графёныш, поглощая крупные виноградины.

— Нет, почему же? Но, на мой взгляд, если человек ведёт себя достойно, я ему вполне могу извинить остальные слабости.

Ричард покосился на душехранителя. Тот ответил ему спокойным и безмятежным взглядом.

— Хорошо, в конце концов, не бросать же его тут? Мистер Эджин! — Ричард помахал рукой.

— О, господа, едва вас нашёл! Вы не оставили адрес, но, к счастью, я сообразил, что сэр Ричард пойдёт покупать себе одежду, и меня оттуда уже направили к вам. Только тут джентльмены на входе обещают сломать мне ноги, если я ещё раз побеспокою респектабельных господ… — затараторил Илая. После чего предпринял попытку отвоевать своё имущество у попугая. Тот сидел на чемодане и, похоже, не собирался с него слезать. Попугай раскрыл крылья и издал жуткое шипение. Репортёр отшатнулся.

— Мистер Салех, я знаю, вы метко стреляете, помогите мне, очень вас прошу, в чемодане важные реагенты… — взмолился Эджин. Птица никак не хотела покидать облюбованное место.

— Я не воюю с птицами, Илая. Будь мужчиной. Это же просто зелёный голубь-переросток. Покажи ему, кто тут главный. В конце концов, тебя не заставил дрожать целый дикий бог! — голос Рея был убийственно серьёзен.

— Х-хорошо, я справлюсь, найду только какой-нибудь камень…

— Ага, давай, а мы пока предупредим охрану на входе.

Компаньоны, посмеиваясь, скрылись внутри здания. С улицы раздавались мерзкие вопли и интеллигентная ругань.

Вскоре вопли стали агрессивнее, а голос Илаи приобрёл заискивающие и жалостливые нотки. Впрочем, из-за шума фонтана стало трудно понять, что там происходит.

— Ставлю на то, что бедняга зашиб птичку и просит её не умирать, — заявил Ричард, прислушиваясь.

— А что ставишь? — поинтересовался Рей.

— Победитель выбирает, куда идём вечером. После такого перелёта нам решительно нужен отдых.

— Принято! — усмехнулся Рей, чей слух был гораздо тоньше, чем у Ричарда.

Они спустились в холл, где молодой аристократ поймал слугу и дал ему распоряжения насчёт нового постояльца.

Спустившись через несколько минут к выходу, приятели застали прелюбопытнейшее зрелище.

Илая пересёк порог гостиницы, тяжело вздыхая. Выглядел он потрёпанным: руки изранены, щёку украшала глубокая царапина, сочившаяся кровью, пиджак разодран в нескольких местах. Одной рукой он тащил саквояж с фотоаппаратом, а в другой — палку. Другим концом палка цеплялась за второй чемодан, на котором гордо восседал попугай. Потрёпанный, но не побеждённый.

— Господа, я вынужден капитулировать, пожалуйста, дайте мне пистолет! — взмолился Эджин, с ненавистью глядя на птицу.

— Мистер Эджин, самоубийство — не выход. Боритесь! — пафосно заявил Ричард и обратился к человеку за стойкой. — Выделить номер рядом с нашим.

— И птице тоже? — хозяин гостиницы, полный усатый мужчина с острым подбородком, сдерживал смех.

— Разумеется, нет… — пауза затянулась, и Илая счастливо выдохнул. — Пусть живут вместе! — счастливый вздох сменился горестным.

— Есть замечательный номер для семейной пары.

— Идеально. Пожалуйста, не переживайте насчёт дополнительных расходов. Я всё оплачу.

— Даже не изволили сомневаться, благородный сэр!

— Мистер Салех, куда мы идём развлекаться?

— В бордель. Тут ведь ты не успел его сжечь? — Рей счастливо улыбнулся. Идущий мимо слуга с подносом вздрогнул и уронил свою ношу.

— Нет, но ещё не вечер. Илая, у вас десять минут. Приведите себя в порядок, вы идёте с нами!

— Господа? — вид у репортёра был пришибленный и недоумевающий.

— Мистер Эджин, вы подписали договор, по которому обязуетесь участвовать со мной в любом событии, что может со мной происходить. Бордель тоже туда входит. Или вы девственник?

— Нет, я не… — заблеял смутившийся репортёр.

— Впрочем, не важно. Десять минут. И подайте вина с фруктами на террасу! — последнюю фразу Ричард адресовал суетящемуся слуге.

⁂

Ночной Обсидиан-тауэр оказался ещё прекраснее дневного. Газовые фонари давали мягкий жёлтый свет, который заливал улицы и придавал им праздничный вид. Во многих домах светились окна, замирающая из-за дневного зноя жизнь возобновлялась вечером и продолжалась до глубокой ночи.

Из каждой точки города можно было наблюдать сияющую огоньками реку, что спускалась из тёмной синевы предгорий. То освещали себя рыбацкие судёнышки, выходящие на ночной лов.

Одуряюще пахло цветами, фруктами и свежайшим кофе. Кричали птицы и выводили громкие трели сверчки.

— А потом она мне и говорит, что никогда ещё её покои не посещал самый настоящий маг! И начала такое вытворять своими губами, ну прям такое, о-о-о… И потом стонала, так стонала…. Кричала, господин маг, шибче, шибче! — Илая шёл по улице, размахивая руками. Он был обряжен в местный костюм, от прежней одежды осталась лишь шляпа, на которой гордо восседал попугай, периодически раскрывая крылья.

— Так, я что-то упустил, а с чего она вообще решила, что ты маг? — уточнил Рей. Он был пьян, расслаблен и благодушен.

— Так из-за него вот и решила! — Илая ткнул в сторону шляпы. — Эта странная птица мало того, что выбрала за меня куртизанку, зависнув перед ней в воздухе, так ещё и вытащила деньги из моего кармана и положила их на поднос! Сразу весь мешочек, что вы мне дали, так что сдачи не осталось. Я надеялся, что попугай потом угомонится, так он сел на край стола, вылакал вино из бокала и жрал фрукты!

— Может это чей-то фамильяр? — предположил Ричард. Он тянул трубку и любовался небом. Звёзд на котором было в десятки раз больше, чем в столице.

— Вот и та леди так подумала. Она даже какой-то амулет погасила, очень вид имела довольный.

— Тонкое золотое кольцо в серебряной рамке? С небольшой жемчужиной? — уточнил Гринривер, подняв брови.

— Ага, он!

— Поздравляю вас, мистер Эджин. То был противозачаточный амулет. Теперь у вас будет бастард.

— Но я ведь не из благородных! — ошарашенно произнёс Илая.

— Тогда просто потомок. Ребёнок-маг — это билет в лучшую жизнь для любой куртизанки. Возможность переехать в окрестности какой-нибудь академии. Матерям будущих магов полагается неплохое содержание.

— Теперь ясно, почему у нас в городе девки на заезжего мага так и липли, — задумчиво протянул Салех, что-то вспоминая.

— Так ведь я не маг, я что, наверно это… жениться должен? — репортёр окончательно поник и растерял остатки хорошего настроения.

Грянул хохот.

— Мистер Эджин, куртизанки вроде тех, что мы сегодня почтили своим присутствием, стоят дорого. Золотой в час. А это, если не ошибаюсь, ваша суточная зарплата? — ответил Ричард, отсмеявшись. — Даже если леди получает половину от этой суммы, вам нужно будет придумать крайне вескую причину, почему это она должна вас содержать, а не только вашего ребёнка.

— Но как же… И что же мне делать?

— Как что? Отмечать! Мистер Салех, у вас дети есть? — обратился Ричард к душехранителю.

— Не уверен… — гигант озадаченно почесал в затылке. — А у тебя?

— Где-то точно должны быть. Но у отца есть целый отдел, кто занимается подобными вопросами. Семь сыновей — это вам не шутки. Эти люди находят женщин, что понесли от одного из нас, и увозят их подальше, чтобы те не морочили головы и не портили матримониальные планы, — графёныш чему-то мечтательно улыбнулся. — В своё время я так отделался от самых настойчивых «охотниц».

— И что с ними происходит дальше? — осторожно поинтересовался Илая.

— Топят, наверно… — Ричард взглянул на репортёра и осёкся. — О боги, мистер Эджин, не надо так бледнеть, я пошутил! Девушкам дают содержание, а дети получают неплохое образование. Тех, что достигли выдающихся успехов, могут принять в семью. Отец не любит разбрасываться нашей кровью.

— Но я бы на твоём месте ему не верил. Ричард известный враль. Ты его как-нибудь попроси изложить историю того, как мы познакомились и город от прорыва реальности спасли, — влез в разговор Салех.

— И что он сделает в случае вопроса?

— Соврёт от первого и до последнего слова! — любезно пояснил бывший лейтенант, игнорируя раздражённые взгляды нанимателя. — Я вот слышал уже два десятка версий тех событий. И представляешь, он ни разу не повторился.

— Так что же мне делать, господа, пожалуйста, дайте совет! — в отчаянии воскликнул репортёр.

— Радуйся, Илая! — Рей хлопнул молодого человека по плечу. — Даже если сгинешь в нашей экспедиции, у тебя будет потомок. Мы потом разыщем твоего сына и наврём ему что-нибудь в меру героическое. Я подарю ему нож и скажу, что он принадлежал тебе.

— А если там будет девочка? — уточнил Ричард.

— Подарю ей картечницу. Тяжёлую, — подумав, ответил гигант.

— И что, по-вашему, она с ней будет делать? — снова задал вопрос Гринривер.

— Вот и мне интересно. Как раз узнаю, — простодушно закончил мысль Рей.

— Я в отчаянии! — простонал Илая.

— Это лечится, — Рей протянул спутнику небольшую глиняную бутылку. Впрочем, тот не успел взять её, попугай с этим справился быстрее.

Эджин встретил эту картину ещё одним горестным вздохом.

В гостиницу компанию вернулась уже заполночь.

— Джентльмены, вы должны это увидеть! — раздался голос юного аристократа из его номера. Он успел разжечь газовый фонарь и с интересом разглядывал некогда чистую стену.

Рей и Илая заглянули в проём одновременно. Из-за спины репортёра вылетел попугай.

Бывший лейтенант подошёл к стене потыкал её пальцем. Ноздри его широкого носа едва не выворачивались наизнанку. Палец он облизал.

— Хм, малиновое.

Ричард тоже подошёл к стене и повторил действия компаньона, перекатывая на языке вкус.

— Мистер Эджин, попробуйте. Это, кажется, действительно варенье.

Репортёр подошёл к стене, провёл по ней пальцем, осмотрел результат и решительно сунул палец в рот. Выражение его лица стало меняться от изумлённого до брезгливо сморщенного.

— Тёмные боги, но это же кровь! — просипел репортёр, и его скрутил спазм.

Рей весело заржал. Ему вторил Ричард. Орал пьяный попугай. Илая выворачивал желудок на ковёр.

На белой стене номера кровью было выведено одно слово:

«УЕЗЖАЙТЕ»