ЧАЩА

Тимофей Викторович Надолин, 2000

Четверо друзей, собравшихся на небольшой пикничок, оказались в совершенно другом мире, где правит не поддающийся описанию монстр, стремящийся прорваться в нашу реальность.

8

— Ну что, ухайдакали твоего любимца. Вёрткие ребята попались.

У самого подножия горы, на которой горел костёр, на том месте, где ещё недавно был дом председателя, среди огромных папоротников стояли две еле заметные фигуры. Даже в темноте нельзя было не заметить, насколько они противоположны. Тот, который говорил, был очень маленького роста, с огромным горбом на спине, длиннющими уродливыми руками и большой непропорциональной головой. Тело, высотой примерно сантиметров восемьдесят, было похоже на пивной бочонок, из которого торчали короткие кривые ножки с большими шестипалыми ступнями.

Второй, наоборот, был огромного, за два метра роста, с идеально сложенной фигурой. Даже слишком идеально. Широченные покатые плечи, мускулистые руки, развитый торс, длинные мощные ноги. Голова тоже была нормальной, но вот глаза горели диким жёлтым огнём.

— Дальше что? — спросил горбун, непрерывно переступая своими кривыми ножками.

— Не шурши, — тихо бросил большой, не переставая смотреть на вершину горы, с которой доносился приглушённый разговор.

— А-а, люди всё равно не смогут услышать с такого расстояния, — ответил горбун, но сучить ногами перестал.

— Услышать не услышит, а почувствовать сможет, — гигант опустил голову и посмотрел на своего спутника. — Который из них?

— Тот, кто убил Актобо. — карлик ехидно хрюкнул. — А какого хрена он туда полез? Ясно же было сказано — не трогать пока. Собака переросшая.

Гигант чуть нагнулся и схватил горбуна за длинную уродливую руку. Лёгким поворотом широкой ладони он вывернул конечность из сустава и легко оторвал её.

— Ты чего делаешь? — зашипел на него горбун. — Совсем рехнулся что ли? А ну отдай.

— Пасть закрой, — гигант бросил оторванную руку под ноги карлику, — Ещё чего-нибудь вякнешь — башку отверну.

Горбун проворно подобрал свою конечность и, приставив её на место, сильно вдавил в открытую рану. Несколько секунд слышался какой-то треск и хлюпанье, затем всё стихло, и горбун снова стал двуруким. Покрутив только что приросшей рукой и так и эдак, он остался доволен и снова начал ворчать, но так тихо, что слов разобрать было нельзя.

Гигант, не обращая больше никакого внимания на своего беспокойного спутника, продолжал смотреть на гору.

— Слушай, — горбун снова подошёл к неподвижному гиганту. — По-твоему они уже поняли, что мы их того — переместили?

— Трудно было бы не понять, — гигант даже не повернул головы.

— Но у них нет таких чувств, как у нас. Они же не могут унюхать, что здесь даже воздух другой. И вообще, люди такие тупые. Пока мордой в дерьмо не ткнутся, всё думают, что это розы.

— У него есть чувства, только он о них не знает, и если ты не заткнёшься, он точно нас учует, — в голосе гиганта вновь шевельнулась угроза.

— Ну и что он сделает? — карлик не обратил на это внимания, — Сбежать он не сможет — некуда. Лонаки всё равно его найдут, даже если он под землю зароется. Найдут и сожрут.

— Он нужен живой.

— А зачем ты тогда Актобо туда послал, если он живой нужен? — карлик снова засучил ножками.

— Если бы Актобо его убил, то значит это не тот человек, который нам нужен.

— Так ты его просто проверил, да? — карлик казался удивлённым. — Допроверялся, одного из лучших бойцов потеряли.

— Акуан, замолкни, — гигант начал терять терпение.

— Замолкни, замолкни, — горбун длинно сплюнул светящейся слюной. — Жрать я хочу, ты ж меня от обеда оторвал.

Гигант резко повернулся и, правой рукой схватив карлика за голову, легко поднял его на уровень своих плеч. Горбун что-то испуганно забубнил, но его большой рот был закрыт широкой ладонью, и сказать толком ничего не удалось. Гигант рывком сжал пальцы, и голова горбуна треснула с отвратительным чпоканьем. По шее вниз потекла зелёная жидкость, заменявшая уроду кровь. Подержав карлика несколько секунд на весу, гигант лёгким движением руки отбросил его в сторону и, повернувшись, медленно и бесшумно двинулся вдоль подножия горы, безошибочно обходя стоящие на пути деревья.

Акуан, ударившись раздавленной головой об ствол огромной сосны, упал на землю, но тут же начал неуклюже подниматься на свои кривые ножки. Зелёная кровь уже перестала идти из продавленного сильными пальцами гиганта черепа, да и сам череп с лёгким треском восстанавливался в свою привычную уродливую форму. Подождав пока треск в башке закончится, горбун постучал себя кулаком по затылку и, убедившись, что голова снова в порядке, быстро засеменил вслед за своим обидчиком, что-то бормоча себе под нос.