Новые Приключения в Тридевятом Царстве. Том 3

Тигран Осипов

В третьем томе вы встретите героев предыдущих сказок, а также всемирно известных персонажей: Летучих Обезьян, Волшебника Изумрудного города, Страшиллу, Железного Дровосека и даже великого сыщика мистера Шерлока Холмса.

© Тигран Осипов, 2023

ISBN 978-5-0060-8250-2 (т. 3)

ISBN 978-5-0060-4112-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Серебряные башмачки страны Оз

Глава первая

Даже не знаю с чего мне начать эту летопись. Вот сейчас расскажу вам все, как было, на самом деле, а вы скажете, что сказочник умом тронулся совсем. Не знаю, как и быть. Не могу же я врать вам.

Ладно. Давайте так: я расскажу все, как было, а вы не спешите судить меня. Как древние говорили? Сперва слушай, после суди. А по правде было так.

Утром раненько, спят еще все, а я поднимаюсь на колокольню. Да не чтоб звонить в колокола, нет. Люблю я летописи да сказки утром рано писать. Сидишь себе на самом верху, ничего не мешает, ветерок обдувает и чем глазами в пол или в стены упираться: вот небо передо мной. Когда далеко в небо смотришь, хорошо думается. И летописи пишутся как надо. В один день сижу я наверху, пишу и вот поднял глаза и вижу большую стаю птиц крупных. Что за птицы? Журавли? Нет. Журавли клином летают. Может орлы? Тоже нет. Орлы в стаи не сбиваются. Отложил я рукопись и достал подзорную трубу. Пригляделся и глазам своим не поверил. Летят по небу… кто бы вы думали? Обезьяны. Да нет же, не тронулся я умом. Обезьяны с огромными крыльями. И летят прямо к нам. Долго раздумывать времени не было: начал я звонить в тревожный колокол. Если его звон, значит или пожар, или еще бедствие, какое. Я и десяти ударов не сделал, а из домов выбегать уж начали. Царевич Святослав первым как всегда по лестнице взбежал на колокольню. Я, ни слова не говоря, дал ему трубу подзорную, да направление указал. Была у меня надежда, что царевич пальцем у виска покрутит и скажет, что сбрендил сказочник, птиц испугался. Но нет! Отвел он изумленный взгляд от неба и приказал.

— Звони еще в тревожный колокол, а как подлетать будут близко, быстро вниз спускайся в подвал.

Ясно стало, что это опасность какая-то приближается. Обезьян в Тридевятом Царстве не водится. У нас все больше медведи, волки, лисы, зайцы. Да даже если бы водились обезьяны, то ведь не с крыльями же. Ясно, что тут колдовство чье-то. И жди беды. Хорошо, что по звону тревожного колокола все проснулись и оборону заняли. В общем, началась война. Прилетели чудища огромные, страшные, глаза злые. На улицах поймать никого они не успели — все спрятались. Так они понабрали камней и начали резко подлетать и камни в окна кидать, стекла бить. Царь Берендей выглянул, так обезьяны его чуть не схватили. Хорошо царевич Святослав внутреннюю ставню захлопнуть успел. Так и всем клич кинул.

— Ставни закрывайте и из домов не выходите!

Только царевич Владислав с отрядом лучников попытался обезьян пострелять. Куда там! Стрелы как заговоренные мимо летят. Ни одна не попала. Пробовали копья кидать — тоже ничего не дало. Тогда Иван царевич придумал раздать всем зеркальца маленькие и велел этими зеркальцами солнечные зайчики пускать. Да не для игры конечно, а в глаза обезьянам целить. И что вы думаете? Помогло. Отступили враги. Не очень-то полетаешь, когда тебе солнышко в глаза тычет. Улетели обезьяны, но было ясно, что вернуться могут. Собрали спешно государственный совет. Царь Берендей сразу спросил.

— Ну, сыны, что делать будем? С таким ворогом нам еще сталкиваться не приходилось.

— Ну почему же не приходилось? — отвечает царевич Святослав. — Змею Горынычу мы ж отпор дали. Да так славно дали, что ему на мировую пришлось с нами идти. И этих одолеем.

— Так-то оно так, — говорит царь, — да только про Змея мы все знали: где его логово, в чем его сила. Все. А про этих ничего.

— Да вот царь батюшка, — сказал средний сын царевич Владислав, — знаем мы, что стрелы да копья их не берут, сила какая-то волшебная их в сторону уводит. Знать кто-то за них ворожит.

— Кто? — спросил царь. — Узнать бы кто, может это нам помогло бы. В общем, разведать надо.

— А как разведаешь? — спросил младший сын Иван царевич. — Все царство быстро не объездишь. По воздуху надо.

— По воздуху? — удивился царь. — Ты что ль полетишь?

— Да нет, — огорченно отвечает Иван царевич, — куда мне? Потолстел я. Мне в воздух не подняться. Но вот сынок мой Емеля может.

Послали за Емелей. Тот сей же час явился. Выслушал задание и отвечает.

— Исполню. Но дозволь не сразу. Сперва мы тут кое-что сделаем с Ромой, а как закончим, полечу.

Не зря же Емеля наследник двух царей: Берендея, да еще Морского царя. Хитрую штуку придумал он. Натянули веревки от колокольни до верхушки высоких деревьев. Рома побежал к лесу и начал с пауками на их паучьем языке разговаривать. Со всего леса пауки и большие и малые полезли на веревки, привязанные к колокольне, и начали паутину плести. Много пауков приползло, и паутина стала получаться гигантская. Хитро придумал Емеля. Теперь по воздуху так просто ко дворцу Берендееву не подлетишь. Продолжили делать защитные ловушки, а Емеля пошел стрелу готовить, да лук налаживать. Пора было на разведку лететь. Рома пришел помочь.

— Так ты что ж царевич на старой стреле полетишь?

— Да, — отвечает Емеля, — новую доделать не успел, а лететь срочно надо. Слушай, Рома! Не знаю, как там сложится. Ты уж того… если мне погибнуть суждено…

— Э, царевич! — прикрикнул на него Роман. — Ты что же это себя раньше времени хоронишь? Забыл, какой сегодня день? Сегодня молния будет. И мы с тобой знаем где. А обезьяны эти не знают. Если за тобой полетят, гони к высокому дубу, а там, сам знаешь, им за тобой не угнаться.

— Да пожалуй, — согласился Емеля, — если я узнаю, где у них логово, отпишу тебе грамотку.

— Как это? — не понял Роман.

— Да так, — объяснил Емеля, — я улечу в прошлое, там отпишу грамотку и положу в такое место, которое никто не знает. Например, в наш тайник в камне.

— А, — понял Рома, — это который при въезде в Тридевятое Царство?

— Да, он самый, — подтвердил Емеля. — Так что ты смотри: если увидишь, что молния попала в поточный конденсатор, сразу проверяй тайник.

На том и порешили.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Но это правда, смотря какое дело. Подготовка к полету и вправду дело долгое, а вот взлет происходит мгновенно. Все уже конечно знают, что давным-давно придумали в Тридевятом Царстве гигантский лук, который запускает в небо огромную стрелу с крыльями и с кабинкой, в которой помещается человек. Да не просто помещается, он управлять стрелой может: выше направить или ниже. А уж как узнали свойства конденсатора поточного полученного от ученого из будущего, Эммета Брауна, так стрела и вовсе очень быстрой стала. Да на ней теперь и во времени перемещаться можно: хоть в прошлое, хоть в будущее.

Тут дело в том, что если Емеля обнаружит логово врага и убегать, то есть улетать от них придется, то на обычной скорости обезьяны его догонят рано или поздно. Значит, придется лететь к месту, где должна ударить молния и постараться, чтоб она попала в поточный конденсатор. В этом случае аппарат разовьет гигантскую скорость и можно будет улететь в другое время. Так вот: если полететь в прошлое, то из прошлого можно написать письмо хоть Роме, хоть самому себе — неважно. Главное письмо положить в такое место, которое никто не знает и значит не возьмет его, а Рома, остающийся в этом времени может пойти, достать его из тайника да прочитать. И таким образом узнать, где прячутся обезьяны летучие, а может и еще какие подсказки. Поэтому Емеля и сказал Роме: «Если увидишь, что молния попала в конденсатор, сразу проверяй тайник»

Высоко взлетела стрела. Так высоко, что с земли и не поймешь: стрела это или большая птица. Долго кружил по небу Емеля, наконец, начал снижаться. Покружил над Тридевятым, после покружил над волшебным лесом, где замок Кощея. Нету обезьян. Долетел аж до Лукоморья, назад вернулся. Тогда решил полететь в сторону Медной горы и вот где-то со стороны леса, что на стыке Кощеева царства и Медной горы увидал он дымок. Подлетел и увидел, что спряталась в лесу маленькая избушка. Слыхал Емеля, что когда-то в маленькой избушке в том лесу жила Маша с медведем. Но это давно было. Мария уж давным-давно за Ерему замуж вышла и в Тридевятом живет. А кто ж тогда в избушке печку затопил? Только царевич это подумал, снизу от избушки стая обезьян начала взлетать в его сторону. Полетел он к Тридевятому царству, скорость хорошую набрал, но догоняют его враги. Уже вот-вот за хвост стрелы ухватятся. К счастью солнышко выглянуло. А мы-то с вами помним, что когда солнце лучик направит свой в поточный конденсатор, он не только светиться начинает, но еще и скорость стрелы увеличивает. Вроде обогнал обезьян, но ненадолго. Опять они уже близко. Вот-вот схватят за хвост стрелы, и тогда все, конец. Но на счастье подлетели к Тридевятому царству. Вот и лес, а вот и высокий превысокий дуб. Но рано еще. Надо до молнии дотянуть. А как дотянешь? Догонят. И тогда Емеля повернул вправо, а после еще раз вправо и получилось, что солнце сзади. Зачем он это сделал? — спросите вы. А вот зачем: кабина его летательного аппарата была обложена зеркалами для защиты от молнии. А как только Емеля развернул стрелу, солнце стало светить в зеркала и пускать солнечные зайчики в глаза обезьянам. Сработало! Отстали враги хоть и не надолго, но Емеле хватило времени, чтоб дождаться разряда молнии. Вот начались в небе небольшие вспышки, и тогда пустил он стрелу вертикально вниз. Полетели за ней обезьяны, но скорость у стрелы стала очень большой. А как молния попала в поточный конденсатор, так стрела и вовсе исчезла. Только бело-голубые вспышки в небе. Предводитель обезьян сказал:

— Нам его не одолеть. Это какой-то великий волшебник. Полетели в избушку.

И улетели они в дальнюю сторону. А Рома, увидав бело-голубые вспышки в небе, понял, что Емеля переместился в прошлое. И тогда отправился Рома к камню. Он видел, что обезьяны улетели и так сразу не вернутся. Этого можно было не опасаться. А тайник в большом камне был надежный. Никто про него не знал. Открыл Роман тайник и точно: письмо от Емели. Побежал он к цареву дворцу и на государственный совет сразу попал.

— Дозволь царь батюшка, срочно доложить надо. Стало известно, что находятся обезьяны летучие в домике в дальнем лесу.

— В каком еще домике? — спросил царь.

— В том, в котором Маша с медведем жила, — отвечает Роман.

— Откуда знаешь? — спросил царь.

— Разведали, — уклончиво ответил Роман.

Не мог он рассказать про стрелу, поточный конденсатор и путешествие во времени. То есть мог, конечно, но кто ж тебе сразу поверит? В общем, сказал для краткости: «Разведали» А чтоб сомнений не было, грамотку показал, а там рукой Емели написано. Прочитал царь, подумал и говорит.

— Ну что ж, давайте думать, чем это нам может помочь.

Слово взял средний сын Владислав.

— А может мы, батюшка, отряд конный туда отправим да порубим их мечами. Меч-кладенец супротив любого колдовства пойдет.

— Да, — согласился старший брат Святослав, — мечу-кладенцу колдовство не страшно. Но один он. Как мы целый отряд вооружать будем?

— Не годится это, — махнул рукой царь, — надо чего другое придумать.

Стар стал царь Берендей. Седьмой уж десяток пошел, но остроту ума не потерял. Почесал он лоб и говорит.

— Собрать надо юношей наших да отправить за помощью. Одним нам не победить.

— А куда за помощью? — спрашивает Иван царевич. — Может я жену свою Софию к Морскому царю отправлю?

— Нет, — покачал головой царь, — не поможет нам Морской царь. Он в воде. В небе, что он может? Вот что: надо обязательно связаться со Старушкой-кудесницей.

— А как батюшка? — спросил Святослав. — Туда ж ехать аккурат мимо избушки с обезьянами. Не ровен час поймают.

— Вот и думайте как, — отрезал царь, — но связаться с ней надо. Она много что знает и может много. Теперь вот еще что: у нас со Змеем Горынычем мир был заключен. Так надо бы и к нему обратиться. Пусть поможет. Делегацию побольше снарядите. Да подарков дорогих возьмите не жалея.

— Много взять? — спросил Святослав.

— Как можно больше, — ответил царь. — Змей подарки любит. А Старушке Кудеснице вовсе ничего не берите. Начнешь задаривать — оскорбится. Не любит она этого. Или, в крайнем случае, что-нибудь этакое, редкое. Фонарь там волшебный или шапку-невидимку. Хотя нет, стой! Шапка-невидимка нам самим пока пригодится. Надо кого-нибудь отправить к обезьянам на разведку.

— К обезьянам? — воскликнул Святослав. — Убьют же они посланника нашего.

— Убьют, — кивнул царь, — коли он дурак будет и так придет. А если в шапке-невидимке? Рома! Ты ведь шапку эту принес в Тридевятое?

— Я, царь батюшка. Только и в шапке не выйдет. Учуять могут. Вот если б мне в шмеля превратиться, да еще и шапку надеть, тогда выйдет.

— Так превращайся! — приказал царь.

— Не умею, — развел руками Роман, — Вот если Старушка Кудесница. Она может.

— Думайте, сыны, как нам Рому на Медную гору переправить, да еще как ребят на остров Горынь доставить.

— Куда, царь батюшка? — не понял Роман?

— Это, Рома, так владение Змея Горыныча называется, — объяснил царевич Святослав, — Горынь, а отсюда и Горыныч.

— А почему остров? — не понял Роман. — Это что на море?

— Нет, — отвечает Святослав, — это такой город среди гор. Поэтому Горынь. Так вот там, среди гор Горыныч и живет. Там и царство его. Вот смотри, — царевич достал карту, положил на стол и показал, — вот Тридевятое, вот лес Кощеев, вот дальний лес, а вот тут справа Медная гора, а дальше за ней Горынь.

— А где избушка, в которой обезьяны? — спросил Рома.

— Да вот левее, в дальнем лесу, — ткнул пальцем в карту царевич. — Что, Рома, есть мысли какие?

— Есть мысль, — отвечает Роман, — дозволь, царь батюшка, изложу. Емеля большую стрелу готовил. Ее доделать полдня, а может и меньше. Берем стрелу, запускаем в сторону избушки. Наверняка, обезьяны захотят ее перехватить, а тех, кто в ней, поймать. Пока ловить будут, в это время проскочить можно к Медной горе.

— И чего это даст? — не понял царь.

— Я слыхал, среди гор тоннели проложены, — отвечает Роман, — у Старушки Кудесницы Гномы живут. Вот они и проведут в Горынь.

— Дело! — обрадовался царь. — Возьмем лучших коней, снарядим юношей наших. А успеют ли доскакать до Медной горы?

— Успеют, — отвечает Роман, — стрела вот туда к болотам улетит. Пока обезьяны ее догонят, да пока назад вернутся. Да мы еще им пленного дадим.

— Какого пленного? — нахмурился царь.

— Чучело посадим в кабину стрелы. Пусть они чучело в плен возьмут.

— А ведь верно! — воскликнул царевич Святослав. — Пока они разберутся, что к чему, мы юношей к Медной горе доставим. А ты Рома иди Конька-Горбунка седлай.

— Нет, царевич, — покачал головой Роман, — чтоб стрела так далеко улетела, управлять ей надо. Емели нет. Только я могу. Надо ж покружить над домиком, дождаться пока они полетят за стрелой, да направить к болотам.

— А сам как? — спросил царь. — Не рано помирать собрался?

— Помирать? — засмеялся Роман. — Еще чего! Как только стрелу к болотам направлю, спрыгну на крыльях в сторону Медной горы.

— А как увидят? — спросили хором царевичи Владислав и Иван.

— Не увидят, — понял царь, — на энтот случай у Ромы шапка-невидимка припасена. Верно богатырь?

— Верно, царь батюшка! — улыбнулся Роман. — Так я у Старушки Кудесницы еще раньше ребят окажусь. А кого пошлете-то?

— Да вот, — отвечает царь Берендей, — самых смышленых. Внучка моего Глеба и с ним ребят.

На том и порешили, да только в план этот пришлось изменения внести. Подсчитали, сколько ребята будут к Медной горе ехать и поняли — не выйдет, больно долго. На каждого Конька-Горбунка не найдешь. Один он Конек.

В общем, так сделали: снарядили стрелу, сел в нее Роман, взял с собой крылья придуманные Емелей, шапку невидимку и полетел. Я по ту пору с колокольни в подзорную трубу смотрел в небо. Как только увидел, что за стрелой стая обезьян помчалась, тут же колоколом просигналил. Царевич Святослав сразу сыну своему Глебу приказ дал. Тот сел на Конька Горбунка и полетел как стрела да не к Медной горе, нет. А сразу в Горынь. Так решили, чтоб время не терять. Конек быстро свезет — не успеют обезьяны опомниться. Как царевич Глеб скачет за лесами, да горами не уследишь, а вот в небе высоко я погоню хорошо в трубу подзорную разглядел. Как и договаривались, направил Роман стрелу к болотам, а сам спрыгнул и начал планировать. Полетели было к нему обезьяны, да только исчез Рома. Им-то невдомек, что произошло, а мы-то с вами знаем: шапку невидимку Рома надел, вот и исчез. На самом-то деле он плавно на крыльях полетел к Медной горе и мягко приземлился. Смотрит Рома, кот на солнышке греется. Рома его конечно поприветствовал.

— Здравствуй, Капитоша!

Кот аж подпрыгнул, хвост трубой. По сторонам смотрит, глазами бешено вращает.

— Кто тут мяу надо мной смеется?

— Это я, Рома. Ты что ж меня не признал?

Тут понял Рома свою оплошность — снял шапку-невидимку. Капитоша заулыбался, замурлыкал.

— Вот как ты, Рома, друзей-то пугаешь.

— Прости, Капитоша! — поклонился Роман. — Это я еще не пугал. Пугать сейчас начну, когда расскажу про нашу беду.

И рассказал Роман про летучих обезьян. Нахмурился Капитоша. Понял что дело-то не шуточное. А хозяйки как на беду нету. По делам улетела. Должна вот-вот вернуться, но пока нету. А дело делать надо.

— Вот что, Рома: я знаю, кто нам поможет. Хозяйки моей пока нету, но поселилась у нас на Медной горе племянница ее. Пойдем к ней.

Пошли они горными тропами. Сначала дошли до входа в пещеру Старушки Кудесницы, но внутрь не пошли, а отправились дальше по тропинке и уткнулись в маленький деревянный домик. Даже не домик, а сарай. В нем ни окон, ни дверей. Впрочем, с задней стороны маленькая дверца обнаружилась. Только хотели дверь открыть, слышат голос визгливый.

— Вам чего надо? По что пришли?

Смотрят, а прямо из стены сарая появился маленький человечек. Чудеса! Прям сквозь стену просочился. Встал, руки в боки и строго говорит.

— Ну, кота я знаю, а ты кто таков?

— Я Рома. Прилетел к Старушке Кудеснице. А ты кто?

— А я Миша Сараев.

— Как это Сараев? — не понял Роман.

Капитоша объяснил.

— Сараев это значит… ну как тебе объяснить? Ты леших, водяных видал?

— А то, как же? Видал, — отвечает Роман

— А домовых видал? — спрашивает кот.

— Ну да видал, — кивнул Роман. — В домах живут. Поэтому и домовые.

— Верно, — мяукнул кот, — а Миша в сарае живет. Поэтому он Сараев. Чего тут непонятного.

— Это я понял, — улыбнулся Роман, — а чего он в сарае-то живет?

— Так надо, — строго ответил Миша, — это раньше был сарай: вилы да лопаты, а Старушка Кудесница велела его переоборудовать. К нам еще зимой племянница хозяйки нашей прибыла. Зовут ее Лу́на. В сарае она почивает. Отдыхает от тяжкой работы. А когда отдохнет, на небо смотрит в подзорную трубу.

— На небо? — удивился Роман.

— Да на небо, — подтвердил Миша, — кнопку она нажмет — крыша раздвигается, а там у ней в сарае огромная подзорная труба имеется. Телескоп называется. Когда в телескоп из темноты сарая смотришь, говорят лучше видно.

И тут Миша достал из кармана какой-то странный предмет: два круглых стеклышка скрепленные хомутиком, а по бокам оглоблины как в телеге, только маленькие. Пока Рома думал, что это такое, Миша взял и оглоблины за уши свои зацепил, а хомутик на нос повесил, да так, что стеклышки аккурат вровень с глазами оказались. Так и смотрит сквозь эти стекла.

— Чего изумляешься? — спросил Миша. — Это прибор такой для улучшения зрения. Очки называется. Мне вот Лу́на сделала, чтоб я видел лучше.

— Это, стало быть, как маленькая подзорная труба, — сказал Рома.

— Верно, — согласился Миша, — теперь вот вижу все, даже чего раньше не видел.

— А скажи, Миша, когда твоя молодая хозяйка проснется? — спросил Рома. — Очень у нас большая надобность в ней.

— Ждите! — строго ответил Миша. — Как проснется, колокольчик маленький зазвенит. А так как путешествие у нее последнее очень дальнее было, будить ее нельзя — выспаться должна. Ждите

— Ну что ж, — согласился Рома, — подождем, коль надо.

………………….

Роман ждать будет, и мы подождем. Пусть Лу́на поспит. А мы за это время узнаем как царевич Глеб; добрался ли до Горыни.

Помните, когда Роман стрелой отвлекал обезьян летучих, царевич Святослав сына своего Глеба посадил на Конька Горбунка и велел скакать в Горынь? Конечно, будь это обыкновенный конь, пусть даже и очень быстрый, не доехать. Перехватят обезьяны. Но вы же наверняка помните, что Конек Горбунок особенный конь. Там где иному коню день ехать, Конек за минуту может проскакать. Конечно, не просто это. Нужно воды ему из родника, да травку нужную есть давать. Но в Тридевятом царстве всегда порядок. За лошадей отвечает царевич Владислав. Зорко следил, чтоб Конек Горбунок ни в чем не нуждался и готов был всегда скакать. Вот и в этот раз сел на Конька царевич Глеб, только его и видели. В один миг проскакал и у границ Горыни оказался. Долго въезд искал да никак найти не мог. Тогда у подножья гор оставил Конька пастись: травку щипать, да из ручья пить, а сам закинул за плечи мешок свой вещевой и полез в горы. Долго лез царевич Глеб. Нелегок путь в гору, но долез, наконец, до вершины и открылся ему вид на город обнесенный горами. Все там было удивительно красивое, а с высоты горы казалось игрушечным: речка, домики, мельницы, коровы, лошади. Людей много — пашут, сеют, рыбу ловят. Присмотрелся Глеб, а в середине города дворец, да какой красивый! Украшен каменьями драгоценными. Ишь как они солнечные лучи отсвечивают. Но вдруг померкло все. Огромная тень нависла над городом. Глянул Глеб вверх, а это Змей Горыныч летит, солнце закрывает. Испугался, было, царевич, да Змей на него внимания не обратил, вниз полетел. И перед дворцом приземлился.

Начал тогда царевич вниз спускаться. Ох, и нелегок путь. Больно круты горы, которые окружают город. Не зря говорят не город, а остров Горынь. В самом деле, остров только не среди моря, а среди гор и скал. Да еще, каких высоких. Их так просто не преодолеешь, а если выйдет как у царевича Глеба, то его издалека видать. Так что воры сюда не сунутся. Во-первых, его сразу заметят и меры примут, а во вторых и главных со Змеем Горынычем тягаться никому не охота. Сказывали, старый Змей Горыныч в услужении у Кощея бессмертного был, но это давно было. С тех пор много воды утекло. Старого Змея уж нету в живых. Да и Кощей в тюрьме Берендеевой почитай седьмой год.

Только Глеб с горы спустился, а его встречают воины.

— Кто таков?

— Царевич Глеб. Посланник царя Берендея.

— С чем пожаловал? С добром аль со злом?

Протянул Глеб свиток.

— Вот грамота моя верительная. А с чем я пожаловал, могу сказать только тому, к кому я послан. Самому Змею Горынычу.

Переглянулись меж собой стражники, улыбнулись и тогда старшина их отвечает.

— Змей Горыныч просто так с незнакомцами не разговаривает. Сперва надо тебе царевич с феей Арианой повстречаться. Пошли?

И пошли они ко дворцу. По дороге Глеб смотрит на дома ухоженные, на мельницы, на поля пшеницы. Ох, и красиво на острове Горынь. И не мудрено. Никогда город этот войн не знал. Кому в голову придет войной на них идти? Со Змеем тягаться себе дороже.

Шли они шли, но вот и дворец все ближе, видно его богатое убранство. Ох, и красив дворец! Он так построен, что похож на Змея Горыныча. Три башни, как три головы Змея. Все убрано каменьями драгоценными, золотом да серебром. Вошли внутрь, царевич ахнул: стены дворца расписаны лучшими живописцами. Картины изображают историю Горыни. Прошли по залам и вот дошли до тронной залы, а там, на стене огромный портрет девушки невиданной красоты. Стоит Глеб перед портретом налюбоваться не может, и глаз не оторвет, аж дыхание перехватило. Вдруг слышит голос.

— Фея Ариана готова тебя принять.

Но не отвечает Глеб, все на портрет смотрит. Опять голос стражника.

— Царевич, очнись. Ты зачем пришел?

Махнул царевич рукой, мол, не мешайте на портрет смотреть. Где я еще такую красоту увижу? В третий раз его спросили.

— Чего ж ты хочешь царевич?

Тут он ответил.

— Ничего я в жизни не хочу. Только одного, чтоб портрет этот ожил.

И вдруг прям из портрета выходит девушка. Точь в точь как на картине. Конечно, она не сквозь стену прошла. Там в картине встроена незаметная дверца. Вот ее открыла девушка, вышла и говорит.

— Ну, вот сошла я с картины. Что скажешь богатырь?

А Глеб смотрит на нее и дар речи потерял. Тогда старшина стражников протянул верительную грамоту. Прочла ее Ариана и, улыбнувшись, спрашивает.

— Так ты царевич Глеб царя Берендея внук? Давай, царевич, очнись, скажи, зачем пожаловал.

— Я э… — начал царевич, помялся немного, а после уверенно сказал. — Выходи за меня замуж!

— Это что ж, ты ради этого сам столько верст проехал? У царей так не принято. Ты что ж и за сваху, и за посла?

— Нет. Меня с другой целью отправили. Но что я могу с собой поделать? Будешь моей женой? Ответь!

Покачала головой Ариана.

— Ничего я тебе сейчас не отвечу. Кабы был ты не царевичем, а просто богатырем, а я просто девушкой, тогда…

— Что тогда? — нетерпеливо спросил Глеб.

— Ну, за такого красавца кто ж замуж не захочет. Любая пойдет. Но вот закавыка: ты царев внук, стало быть, без разрешения царя жениться не можешь.

— Ничего! — отвечает. — Если я задание выполню, разрешит. Дед мой Берендей милостив.

— Но я-то не свободна. Я хоть и не замужем, а узы покрепче меня держат. Я ведь государыня Горыни.

— Как? — подивился Глеб. — А я думал, Змей Горыныч тут правит.

Посмотрела на Глеба Ариана, подумала и говорит.

— Пойдем царевич обедать. Проголодался, поди? Вот за трапезой тебе все и поведаю.

— Проголодался-то еще как! Но вот тебя увидал, и голод как-то сам прошел.

— Ничего ничего, — улыбнулась Ариана, — как стол с яствами увидишь, глядишь и опять есть захочешь.

Прошли они в трапезную, а по дороге Ариана ему показывает на картину.

— Вот старый змей нарисован. Давно это было. Его уж и в живых нет.

— Странно, — подивился Глеб, — а я думал, Змеи вечно живут.

— Да нет что ты, — отвечает Ариана, — погиб тот Змей, разбился об скалы. И поделом ему. Нечего с Кощеем дружбу водить.

— Как же он разбился? — спросил Глеб. — Упал что ли?

— Нет, — отвечает фея, — полетел за каким-то непонятным предметом: стрелой с крыльями. То ли умелец какой сделал, то ли волшебник. В общем, Змей за стрелой полетел, а стрела та вдруг резко вниз. Змей за ней, да прям об скалу и ударился. А стрела, сказывают, исчезла. Растворилась в воздухе. Смотри, видишь, картина об этом написана.

— И что ж дальше было?

— Да дальше все хорошо было. Сын Змея Горыныча стал править. А он мирный был. С Кощеем дружить отказался. Зато с дедом твоим мировую подписал. Вот и картина об этом имеется. А после сказал, что хочет полетать, мир посмотреть. Вот меня государыней сделал. Так что не принадлежу я себе царевич. Я за жизнь всех людей в Горыни в ответе.

— Что-то я не пойму, — почесал лоб Глеб, — ты говоришь, что Змей улетел, но я же своими глазами его видел, когда с горы спускался. Вон там за дворцом.

— Сейчас узнаешь, царевич, — хлопнула в ладоши Ариана. Открыли стражники окна, выходившие на северную сторону, а там за дворцом Змей Горыныч. Достала Ариана из рукава горсточку песка, кинула в сторону Змея, после взмахнула другой рукой, в которой оказалась блестящая палочка вся в каменьях и в золоте. От палочки той волшебный луч пошел в сторону Змея, и вдруг задымилось все, вспышки пошли, и через какое-то время исчезло туловище Змея. Остались только хвост да головы. Но и головы начали таять и вдруг на месте голов появились три добрых молодца.

— Ну, что, налетались? — крикнула им фея Ариана. — Пойдемте обедать.

Пришли три молодца в трапезную. Познакомила с Глебом Ариана.

— Вот, Глеб, это брат мой Алеша. А это друзья его: Олег и Арсений. Ну, к столу богатыри. Присядем, потрапезничаем, а после и поговорим о деле.

Всякие столы видал царевич Глеб: дубовые, сосновые, березовые. Видал столы, сделанные из камня, даже из золота. Но такого еще видеть не приходилось. Стол был прозрачный. То ли он из стекла, то ли волшебство какое. Совершенно прозрачный стол. Посуда на нем вся прозрачная. А яства в посуде невиданные. Их и описать-то затруднительно, и названия их тоже неизвестны.

— Что, дивишься, царевич? — спросил брат Арианы Алеша.

— Да, — кивнул Глеб, — не видал никогда прозрачного стола и посуды. Это как же?

— Ах, это! — отвечает Алеша. — Сделано все из кристаллов, которые мы в горах добываем. Здесь много чего есть, что в обычном мире не бывает.

— Да нет, — не согласился Олег, — все это и там, в обычном мире можно найти. Искать только надо. А во всех царствах люди ленивые. Привыкли жить тем, что есть.

— Ты не прав, Олег, — вступил в разговор Арсений, — мне кажется не в лени дело. Привыкли к чему-то и все, и не хотят ничего нового.

— Да нет же, Арсений, — отвечает Олег, — ленивые они.

И как начали три друга спорить безостановочно. Ариана наклонилась к Глебу да не для того чтоб посекретничать а уж больно громко кричать они начали. Наклонилась к Глебу и говорит.

— Видишь, как они болтают? Думаешь, они такие? Нет. Это как их троих в Змея превращаю, болтать начинают и даже волшебная палочка не всегда может остановить. Вот только это помогает.

Тут она взяла какие-то невиданные плоды зеленого цвета и заставила каждого съесть. Как только прожевали разговор их начал утихать, а после совсем смолк. В конце только Арсений лениво сказал.

— Ох, так и не договорили.

А Алеша ответил.

— Да после договорим, как опять превращаться будем.

— Да и договаривать не надо, — сказала Ариана, — летаете, летаете, все видите, а главного не разглядели. В том мире у людей так уж устроено, что все время войны идут, а если не войны, то козни разных колдунов. Вон посмотрите на Берендея.

— А чего Берендей? — не понял Глеб. — Он ни на кого войной не ходил.

— Он-то не ходил, — согласилась Ариана, — а на него много ходили вороги разные. И Кощей покоя не давал и другие. Вот и результат. Берендей огромную дружину должен содержать. А еще корабли. Да не для рыбной ловли или торговли, а военные с ядрами да пушками. А еще наверняка какой-нибудь тайный отдел есть, который занимается слежкой за врагом. Так, нет?

— Так, Ариана — отвечает Глеб. — Отец мой Святослав этим занимается.

— Вот видишь, — продолжила Ариана, — сколько бы хорошего могли сделать твой дед, сыновья его и люди их, если б им не надо было заниматься военным да секретным делом.

— Понимаю, — согласился Глеб, — вас горы защищают.

— Да, — подтвердила Ариана, — но не только горы, но и Змей Горыныч. Когда этакое чудище над Горынью летает, никому в голову не приходит на нас идти. Конечно, мы тоже о безопасности думаем. Дозорные на каждой горе у нас стоят. Да так спрятаны, что не заметишь. А как увидят, тут же сообщают.

— Как же они сообщают? — не понял Глеб. — Стрелу что ль пускают? Не долетит вроде. Может голубь почтовый?

— Нет, царевич, — отвечает Ариана, — пусть тебе Арсений расскажет.

— Придумали мы…, — отвечает Арсений, — ну то есть я придумал от каждой горы трубки проложить ко дворцу.

— Какие трубки? — спросил Глеб.

— Нашел я дерево особенное и выдолбил у него середину, так что получилась труба. Обработал я трубу снутри и снаружи смолой и поставил ее к дому, чтоб с крыши вода, которая скапливается от дождя не в землю уходила, а прямиком по трубе в бочку. Дерево оказалось очень прочным, вода его не размягчала. Но вот как-то грязь внутрь попала, и надо было прочистить. Взял я тонкий сук, прочистил, пустил немного воды и тихонько спросил сам себя: «Интересно, прошла ли вода?» И вдруг из трубы голос Олега: «Прошла». Вот чудеса! Я-то говорил еле-еле и он не кричал, а слышали мы друг друга как будто рядом сидели. А ведь я на крыше был, а Олег внизу на два этажа. Вот тогда у меня мысль возникла: сделал я три трубы и соединил их. Оказалось, что слышно точно также хорошо. И тут уж попробовали протащить трубы от вершины горы до дворца.

— И что, получилось? — спросил Глеб.

— Вот смотри, — Арсений подошел к квадратному шкафу, открыл дверцы, а внутри оказались маленькие круглые отверстия в количестве 12 штук. Арсений поднес губы к одной из них и сказал, — гора Куримба! Как у вас дела?

Вдруг из трубки донеслось.

— Гора Куримба. У нас все в порядке.

— Конец связи, — ответил Арсений и закрыл дверь шкафа. — Вот так у нас устроено. К каждой горе проложена труба. А у шкафа всегда кто-то дежурит.

— Да, — подтвердила Ариана, — сегодня, как только ты на гору начал подниматься нам тут же сообщили и мы стражников направили.

— Так это Арсений придумал? — спросил Глеб. — Ишь ты трубы! Арсений, ты прям Трубанов.

— Так и есть, — подтвердил Алеша, — мы его и зовем Арсений Труфанов.

— Труфанов? — не понял Глеб. — А это как понять?

— Да вишь, дело какое, — объяснил Олег, — у нас летописец стар да глух на одно ухо. Мы ему сказали Арсений Трубанов, ну чтоб про трубы было понятно, а он из-за глухоты своей по-своему понял и написал Труфанов. Но ничего не поделаешь: раз в летописи так написано — не переделывать же. Стал Арсений Труфановым. У вас-то в Тридевятом не так, поди?

— А! — махнул рукой Глеб. — Тоже самое. Наш летописец тоже… А, ну ладно. Дозвольте, я вам свое дело изложу.

— Давай, Глеб, — кивнула Ариана.

— А дело, вот какое. Послан я к вам царем нашим Берендеем. Напасть у нас. Налетели на Тридевятое царство летучие обезьяны. Ни стрелы, ни копья их не берут. Отбиваемся, как можем. Вот меня послали к вам узнать: не может ли Змей Горыныч помочь. А теперь я вот вижу, что Горыныча-то и нету вовсе.

— Есть Горыныч, — отвечает Ариана, — он хоть и ненастоящий, а мною сделанный и летать может, и огнем пыхтеть. Одна беда: неуправляемый он.

— Как это? — не понял Глеб.

— Да вот так, — объясняет Алеша, — как только нас сестра моя в Змея превращает, мы ругаться начинаем, спорить. Хорошо хоть, что после полета назад вернуться можем. А как прилетим, да человеческий облик обретем, все еще спорим. Да ты и сам видел.

— Да, — кивнул головой Глеб, — а может стойкий человек нужен, который не будет ругаться да спорить. Такого не пробовали? Я вот, к примеру, очень стойкий, ничем не собьешь. Давайте, я вместо кого-нибудь из вас, а?

— Не выйдет ничего, — отвечает Олег, — ты, Глеб, а надо, чтоб имя на «А» было, так уж это волшебство устроено.

— Вот оно что! — расстроился Глеб, и вдруг нахмурился. — Погоди! А ведь ты, Олег. А это не на «А» а на «О».

— Верно, — согласился Олег, но тебе ж Алеша сказал, что у нас летописец глухой и записал меня Алег. Так что я стал на «А». Ты ж помнишь, у нас как в документе, так и…Эх! Пробовали мы других, не на «А». Не превращаются.

— И тех, кто на «А», но других молодцов пробовали, — вторит Алеша, — так еще хуже вышло: при посадке чуть не разбились.

— Ну ладно. Чего переживать? — вставил Арсений. — Сегодня все равно летать нельзя — туман. Не только мы не полетим, но и обезьяны тоже не смогут: туман такой, что и над Тридевятым, и над Кощеевым лесом.

— Так что погости у нас царевич, — улыбнулась Ариана, — давай вместе подумаем, как от беды этой уйти.

— Знаете что, — сказал Глеб, — вот вы мне много своих секретов рассказали. Давайте и я с вами кое-чем важным поделюсь. У нас в Тридевятом царстве главным воеводой мой отец царевич Святослав. Так вот: он давно уже постановил всем воинам учиться играть в шахматы.

— Во что? — не поняла Ариана.

— В шахматы, — ответил Глеб и достал из своего заплечного мешка маленькую квадратную коробочку. Открыл ее и, достав оттуда фигурки, расставил их на обратной стороне коробки, разрисованной черно-белыми квадратами. Фигуры тоже были черные и белые. Да такие махонькие, что не разглядишь.

— Как же тут играть? — воскликнул Арсений. — Тут мелкоскоп надо.

— Маленькие очень, — согласился Олег, — так не разглядишь.

— Верно. Маленькие, — кивнул Глеб, — но я большую коробку в дорогу не мог взять. Если б у вас были мастера то же самое сделать, но побольше.

— Зачем мастера? — улыбнулся Алеша. — Моя сестра есть.

Ариана достала из кармашка платья несколько крупинок волшебного порошка, кинула на шахматную доску, после взяла волшебную палочку, взмахнула и лучиком от палочки провела по всем краям шахматной доски. И тут доска стала расти.

— Скажи, когда хватит! — обратилась к Глебу Ариана.

— Хватит! — воскликнул изумленный Глеб. — В самый раз. Теперь садитесь, научу вас всех играть в шахматы. Вот доска, на ней 64 клетки. А вот две армии: белая и черная. У каждой армии по полководцу, по королю. И у каждой армии равные силы. Вот самая сильная фигура — ферзь, у нас, правда, ее еще иногда королевой кличут. А вот маленькие — это солдаты, пехотинцы. Пешки называются. Ходят только вперед, отступать не могут. Зато если дойдут до последнего ряда могут превратиться…

…………….

Давайте пока оставим царевича Глеба в Горыни. Пусть обучает своих новых учеников шахматам. Мы же вернемся на Медную гору и посмотрим, что там. Если вы помните, мы там оставили Рому в ожидании. То ли первой Старушка Кудесница прилетит, то ли ее племянница Лу́на проснется. А чтобы время скоротать, сел Рома играть с котом в шахматы. Миша сначала насупился, а после заинтересовался. Захотелось ему понять, что это такое. Рома по ходу игры с Капитошей Мише и объясняет. Это вот король, а это пешки. Ходят они так-то и так-то. Слушал, слушал Миша, а после говорит: «Дайте я сыграю!»

Отчего ж не дать. Уступил Рома ему свое место. Миша сел, очки поправил и говорит коту: «Ну, держись, Капитоша!» И что вы думаете? На четвертом ходу поставил коту мат!

— Ишь ты! — изумился Рома. — Ты с ним как с ребенком. Прямо какой-то детский мат получился.

— Ах, вот как мяу! Смеяться надо мной?! Сам мяу садись играть! Посмотрим, как у тебя получится.

Сел за доску Роман. Начали они с Мишей новую партию. Рома то уже почитай скоро 10 лет как шахматы знает, а Миша вторую партию в жизни играет. Ох, и битва у них началась! Никто уступать не хочет. Думы думают так, что чуть волосы на головах дыбом не встают. Напал Миша ферзем, а кот Роме подсказывает.

— Коня, коня давай!

— Зачем мне кобыла? — спросил Роман. — Вишь, он напал. Горе может быть.

А кот не унимается.

— Лошадью ходи — век горя не видать!

— Да ты что? — отвечает Роман. — Если я, как и ты, конем пойду, он и мне этот мат детский устроит. Уж лучше я защиту сделаю.

Сколько так продолжалось час или два, неведомо. Так заигрались, что не заметили, как из сарая вышла девочка. Посмотрела на играющих, подсела и начала следить за партией. А в партии любопытное событие произошло. Съел Миша все фигуры у Ромы, кроме короля, потому что королей не едят. И создалось такое положение: король Ромы заперт, а ходить ему некуда. Миша и говорит.

— Я выиграл! Раз тебе ходить некуда я победил.

— Нет, — говорит девочка, — если ты мат не поставил, то не выиграл.

— Кто тут меня учит? — грозно свел брови Миша. — Ой! Хозяйка проснулась. Как же я не видел! — вскочил Миша, поклонился. — Прости, Лу́на, вышло так.

— Не извиняйся, — ласково ответила девочка, — шахматы увлекают так, что можно все забыть, — после повернулась к гостю и говорит, — а ты Рома верно?

— Да, — опешил Роман, — а откуда ты меня знаешь?

— Как откуда. Капитоша мне давал читать летописи Тридевятого царства. Ты там описан точь-в-точь как в жизни.

— Значит, ты читала про меня?

— Конечно, читала, — отвечает Лу́на. — Читала, как вы в трех поросят играли и волка настоящего поймали. А еще как тебя злой джин в паука превратил. Правда, так было?

— Правда, — отвечает, Рома, — в кого только меня не превращали: и в паука, и в шмеля.

— Ужас, — всплеснула руками Лу́на, — надеюсь, больше такого не повторится и никто тебя не превратит.

— А вот и нет, — огорошил ее Роман, — мне как раз надо превратиться. Ой, как надо. От этого жизнь целого царства, быть может, зависит.

И рассказал он все. Нахмурилась девочка. Долго сидела, думала, вертела в руке пешку шахматную, а после говорит.

— Превратить в шмеля я тебя и сама могу без тети, да только от этого толку не будет.

— Почему? — не понял Рома.

— Посмотри, вокруг какой туман, — отвечает она, — не долетишь. Только я могу. Миша! Как там мои башмачки?

— Серебряные? — говорит Миша, — в сарае.

— Беги, Миша, неси их сюда.

Принес Миша два серебряных башмачка с острыми носами. Да не простые башмачки, волшебные. Надела их Лу́на и говорит.

— Давай свою шапку невидимку.

— Нет, Лу́на, что ты! — закричал Роман. — Учуют они тебя и убьют.

— Не убьют, — успокоила его Лу́на, — серебряные башмачки защищают лучше щита и меча. Это не простые башмачки, волшебные. Да и учуять не смогут. У меня специальный порошок есть. Запаха не будет. Правда скорость увеличится, и я разговоры подслушать не смогу. Но ведь нам надо сначала убедиться, что обезьяны в избушке так?

— Да, так, — отвечает Роман.

— Ну вот, — сказала девочка, — давай шапку. Мне-то туман не страшен. Не я лечу — башмачки. А они и сквозь туман видят. Миша и Капитоша за тобой поухаживают, покормят, а я полетела. Ждите.

И улетела. Стукнула только каблучком об каблучок и исчезла.

Вы, конечно, думаете, что Рома сел трапезничать? Как бы не так! Перво-наперво он сел за шахматы, начал расставлять начальную позицию и говорит Мише.

— Теперь мой черед белыми играть. Посмотрим, как ты черными защищаться будешь.

Вот как шахматы захватывают! Про обед люди забывают. А партия знатная получилась. То Рома атакует, а Миша защищается, то наоборот. Капитоша только мяукает, а подсказывать уже не рискует. Понимает, что с этими шахматистами ему не тягаться. И вдруг в самый важный момент шахматной битвы ветер поднялся сильный, и прилетела Старушка Кудесница на ковре самолете.

— Ох, как только с пути не сбилась!

— Хозяйка! — мяукнул кот. — Как же ты в таком тумане?

— Пришлось рискнуть, — отвечает она, — узнала я про беду вот и поспешила. Волшебное зеркальце со мной. Так что я и про обезьян и про то, что Роман прилетел знаю. Но давайте все же Рома расскажи поподробней.

И снова Рома рассказал, как недавно рассказывал Луне. Покачала головой Старушка Кудесница.

— Беда и впрямь велика. Одним вам не справиться. Тут всем миром надо. Но ты прав, Рома. Если тебя шмелем обернуть, можно подслушать, секреты их узнать.

— А как? — засомневался Рома. — Во-первых, туман, а во-вторых, шапки невидимки нету.

— Не беспокойся, — ответила Кудесница, — сейчас Лу́на прилетит и шапка будет, а туман… я могу в тумане волшебный коридор сделать. Ты по нему и полетишь.

Так и сделали. Как только Лу́на прилетела и подтвердила, что обезьяны в том самом домике начали Рому в путешествие опасное готовить.

— Страшно, Рома? — спросил Миша.

— Страшно ли? — отвечает. — Кабы в первый раз, конечно, было бы страшно. Да и во второй. А так… нет страха. Привык.

— Слушай, Рома! — давала последние наставления Старушка Кудесница. — Прилетаешь, слушаешь, узнаешь что надо и сразу назад. Не вздумай там сам чего делать. А не то погибнешь зазря. Сразу лети назад. А я здесь в волшебное зеркальце посмотрю. Как прилетишь, будем думать. Хорошо?

— Хорошо! — согласился Роман.

— Есть, у кого что сказать? — спросила волшебница.

— Есть, — сказала Лу́на. — Во время своего последнего полета на Луну я собрала редкий лунный порошок. Если его насыпать на обезьян мы всегда будем знать, где они.

Старушка Кудесница покачала головой и говорит.

— Много Рома снести не сможет. В лапах шмеля много не снесешь, но несколько крупинок хотя бы на обезьяньего короля.

Так и сделали. Взял Рома по одной крупинке лунного порошка, Старушка Кудесница превратила его в шмеля, накрыли шапкой невидимкой и отправили в полет по очень тонкому коридору в тумане. Даже не по коридору, а скорее по щелочке. Ее и не заметишь, а для шмеля в самый раз.

Полетел Рома! Долго летел, притомился, хотел присесть, отдохнуть, но слышит голос: «Не садись, Рома! Потерпи» Собрал силы Рома, полетел дальше. Наконец добрался до избушки и вовремя. Силы совсем его покинули. Подлетел к окошку, сел на подоконник отдохнуть, только дух перевел, как вдруг слышит внутри избушки визгливый голос: «Кто-то чужой за нами следит!». «Поймать, поймать!» — закричали голоса. Хорошо, что Рома успел дух перевести, залетел за ставню, а на его место лесная птичка села. Выскочили из избы обезьяны, схватили птичку и съели. Понял Рома: учуяли его. Тогда он опять к окну подлетел, но не сел на подоконник, а спрятался за ставню. Опять обезьяны запах учуяли, выскочили, а нет никого и кто-то из них сказал.

— Так это запах остался еще от той птицы, которую мы съели. Ничего страшного. Можем говорить дальше.

— Вот чудесно! — подумал Рома, — мне только это и надо. И тут визгливым властным голосом заговорил обезьяний король.

— Нам нужно начать действовать активнее. Что-то долго мы возимся. Нам нужно его найти обязательно. Летите на разведку!

— Нельзя лететь! — ответили несколько голосов. — Ничего не видно.

— Пока не видно, — ответил король, — но я чувствую, что сейчас туман начнет рассеиваться. Слетайте в Горынь, присмотритесь к Змею. Может можно его привлечь на нашу сторону, а если нет, надо его уморить. Но без меня не беритесь. Пока только присмотритесь к нему, послушайте разговоры. Потом возвращайтесь — вместе решим.

— А ты? — спросили обезьяны.

— А я останусь в избе — думать буду, — ответил король, — к тому же хозяйка будет со мной связываться — надо ей рассказать, как идут дела.

Обезьяны улетели, а король лег спать. Только он уснул, Рома вылез из-за ставни и тихонько влетел в форточку. Только он подлетел к кровати, король открыл глаза.

— Кто тут? — резко спросил он. — Показалось, наверное.

Покрутил он головой — никого и опять лег спать. Дождался Рома, чтоб он уснул, быстро подлетел и кинул ему на спину две крупинки лунного порошка. Опять вскочил король, почесал спину и уснул снова, а Рома тихонько вылетел в форточку, спрятался за ставней и стал ждать. Долго пришлось ждать. Может час, а может два и вдруг зазвенел колокольчик. Вскочил обезьяний король и прям в серебряный колокольчик говорит.

— Да хозяйка, слушаю.

А из колокольчика голос пошел.

— Ну что? Удалось вам его найти?

— Нет пока, хозяйка, — отвечает, — но мы ищем и напали на след.

— А почему до сих пор не нашли? — строго спросил голос.

— Здесь не просто, хозяйка, — отвечает король, — нашего волшебства не хватает. Здесь такие волшебники! Мы решили хитростью взять.

— Действуй активнее, — проговорил колокольчик, — и помни: как только будет большая полная луна вам останется один день, а после возвращайтесь, а не то волшебный коридор закроется, и вы там останетесь навсегда.

Только король разговор закончил, прилетают обезьяны и наперебой начинают рассказывать.

— Со Змеем договориться невозможно. И уморить его мы не сможем.

— Это почему? — строго спросил король.

— Змей знает невиданные заклинания, при помощи которых может делать то, что не под силу никому ни здесь, ни у нас в стране Оз.

— Да, — подтверждает другая обезьяна, — мы подлетели и говорим ему: «Змей! Предлагаем тебе дружбу!» И вдруг одна его голова кричит: «Дружбу мне?! Только победу!» и такое прибавил, аж жутко стало.

— И что же он прибавил? — уже со страхом спросил король.

— Он сказал: «Е два, Е четыре, вам не жить со мною в мире» Это одна голова сказала, а вторая как закричит: «Е семь Е пять, тоже буду воевать!» А после и третья кричит: «Лошадь дайте, а лучше слона! Зажарю огнем своим и проглочу Эф восемь Бэ четыре!»

— А вы чего? — совсем растерянным голосом спросил король.

— Мы ему говорим: «Король наш хочет с тобой…» а он не дослушав как рявкнет: «Короля в угол!» а другая голова: «Задавим короля!» и как пыхнет огнем из всех трех своих ртов. Ужас. Мы улетели.

Думал-думал король, а после говорит.

— Мы с ним договоримся.

— Как? — воскликнули обезьяны.

— Договоримся, — кивает король, — он же вас не сжег своим огнем, хотя мог. Не сжег, не съел, хотя мог вас так заколдовать, что вы бы сами к нему в пасть полетели. Он гордый как все великие колдуны. Да, гордый. Настоящий колдун! С вами он не будет дела иметь. Только со мной. Я-то для него и то не ровня, но все же повыше. Но прежде чем с ним говорить надо разведку произвести. Во-первых, в лесу, во-вторых, на этой горе. Как там она называется? Медная. Ну и в Тридевятое еще раз попробовать.

— Скажи, король, — спросила одна обезьяна, — а почему мы начали с Тридевятого?

— Хозяйка наша говорит, что великий Оз в плену у Берендея в Тридевятом царстве. Она видела в волшебное зеркало.

— А откуда хозяйка знает, что это великий Оз? Она ж его никогда не видела.

— Верно, — подтвердил король, — не видела. Его никто не видел, но на пленнике Берендея знаки были «О» и «Z». Я видел Берендеевы грамоты. У них и буквы такой нет. Тогда знак откуда? Вот хозяйка и решила, что великий Оз у них в плену. Если мы его вызволим и привезем к нам живого и здорового, хозяйка отдаст нам золотую шапку, и мы будем свободны. А если нет, то наше рабство еще на тысячу лет.

— Король! — попросила другая обезьяна. — Ты расскажи нам поподробней про Оз, чтоб нам легче было его искать. Как он выглядит, или еще какие подробности.

— Сейчас все расскажу. Значит так.

Глава вторая

Дослушал Рома разговоры обезьян, понял все и полетел к Медной горе. Благо путь простой был, не надо сквозь узкую щель тумана пробираться. Долетел быстро, но Старушка Кудесница у себя в пещере, а дверь закрыта. Полетел он к сараю. Его в человека ведь может и Лу́на превратить. Но до нее достучаться оказалось сложнее, чем дубовую дверь открыть. Сидит девочка играет с Мишей в шахматы. Оба ничего вокруг не видят, не слышат. Так не просто играют, а еще часы песочные поставили. На время играют — понял Роман. Как кто ход сделает, часы переворачивает, и соперник может думать, пока песок не просыплется. Значит быстро надо ходы делать и часы переворачивать. Конечно, часы песочные разные бывают. Какие на пять минут, какие на три. А где-то эти часы нашли, в которых песок сыплется самое большее секунд 20 или 30. Так что игрокам не до Ромы-шмеля, ни до обезьян, ни до чего. Играют. И Капитоша тоже хорош! Нет, чтоб Рому учуять. Кот все же. Нет! Смотрит и мурлычет, а иногда, когда ход, какой необычный, прикрикивает. Долго играли, наконец, Миша как закричит: «Мат!!», да как со стуком поставит своего ферзя на черную клетку: «Я победил, хозяйка!» Та вроде расстроилась вначале, но тут же воскликнула: «Да тебе самому шах! Как же ты мне мат ставишь?» Увидел Миша, что не выиграл и так расстроился, что ударил рукой об землю, да на его беду там камень острый лежал.

— Ой! — как закричит Миша. — Кажись, руку поломал. Ой, больно!

— Ну-ка покажи, — сказала Лу́на. Достала немного порошка, посыпала, после помазала ему руку чем-то, а потом обмотала белой тряпкой. После руку к веревке привязала и на шею Миши повесила. — Вот так ходи пока. Все срастется, но руке покой нужен.

— Береги руку, Сеня, — мяукнул Капитоша.

— Я не Сеня. Я Миша Сараев.

— Ну, какой же ты Миша Сараев. Ты теперь мяу сквозь стенку сарая не пройдешь. Только если через сени. Так что Сеня.

— Хватит, Капитоша, — топнула ногой Лу́на, — не издевайся над Мишей. Ты лучше сходи к Старушке Кудеснице. Может она в зеркальце волшебное посмотрит. Что-то Ромы давно нет.

— Да чего ходить-то, — лениво потянулся Капитоша, — если прилетит, я его учую сразу. Я все-таки кот. Не то, что вы люди. Носом поведу, вокруг понюхаю и….да здесь он где-то уже!

Наконец-то! Превратила Лу́на Рому в человека, только тогда смог он шапку невидимку снять. Побежали к пещере Старушки Кудесницы. Рассказал Рома все что видел и слышал. Волшебница внимательно его слушала, а перебила только раз.

— Так ты говоришь, летали они к Змею? Как же они в тумане летали?

— Развеялся.

— Странно, — покачала головой Старушка Кудесница, — туман должен был еще долго быть.

— Тетя! — воскликнула Лу́на, — а может это от того, что ты щель в тумане сделала для Ромы? Рома пролетел, а щель как-то сама разошлась. Вот они и полетели.

— Может быть, — ответила Старушка Кудесница, — Миша! Срочно беги, принеси порошок.

— Какой порошок, хозяйка?

— Который в зеленой банке. Ты мне помогал толочь его. Помнишь? Вот его срочно неси. Ты, Лу́на, разведи огонь. Да не в очаге, нет. Сделай костер на улице. Рома! Бери чан. Вот этот медный, налей туда воды до половины, не больше, и неси к Луне. Капитоша, срочно принеси мяту.

Сама же волшебница открыла книгу, полистала ее, нашла нужную страницу, прочитала, после взяла волшебную палочку и пошла наружу. А костер уже разгорелся. Рома с трех сторон поставил камни и на них сверху чан с водой. Костер начал уже языками желтыми лизать дно чана. Старушка Кудесница кинула в воду две крупинки и вода начала булькать. Прибежали Миша и Капитоша. Взяла волшебница мяту, отрезала стебельки и кинула в воду одни листья, а после, досчитав до семнадцати, кинула порошок принесенный Мишей. Ох, и забурлило варево! Пар из чана повалил. Взяла Старушка Кудесница деревянную лопаточку, помешала ею в чане и, когда пар стал очень сильным, махнула волшебной палочкой, прочитала заклинание и после сказала: «Туман! Закрой небо!». Пар хоть и валил из чана довольно густой, но закрывать небо явно не торопился. Еще раз помешала волшебница свой отвар в чане, еще раз сказала заклинание. Все по-прежнему.

— Ох, как плохо! — сказала она, — нам нужно небо закрыть, чтоб время выиграть.

— А чего вы боитесь, хозяйка? — спросил Миша, — думаете, обезьяны сюда прилетят?

— Нам надо подготовиться, чтоб избавиться от этого зла. Туман! Туман!

Нет! Ничего не получается.

— Я знаю, как быть! — воскликнула Лу́на, — Капитоша и Миша! Бегите, принесите из сарая мои серебряные башмачки. Тетя! Надо вызвать туманного паука.

— Верно, Лу́на! — воскликнула Старушка Кудесница и начала читать заклинание. А в это время Рома спросил Луну.

— А что это за туманный паук такой?

— Это паук, который умеет плести паутину из тумана. Сделает кусок, и если его перенести дальше, к примеру, к лесу, все пространство начнет зарастать туманной паутиной.

— То есть ты хочешь сказать, что можно закрыть туманом любое пространство по желанию?

— Да, — кивнула Лу́на, — абсолютно любое. Одно только сложно — чтоб ему объяснить, что делать, нужно читать длиннющее заклинание.

— А сколько это может продлиться? — спросил Рома.

— Не знаю точно, — развела руки Лу́на, — может полдня, а может и целый день. Паук по-человечьи не понимает.

— Зато я умею по-ихнему говорить, — улыбнулся Рома, — вызывайте его поскорее. Я с ним поговорю и все объясню.

В это время прибежали, запыхавшись, Миша и Капитоша. У одного в здоровой руке серебряный башмачок, у другого в зубах: «Вот, хозяйка, принесли». И тут явился туманный паук — весь белый-белый. Рома подошел и заговорил с ним на паучьем языке. Пожужжали они друг другу, а после Рома говорит: «Фогги готов нам помочь». Пока паук плел паутину из волшебного зелья Старушки Кудесницы, Лу́на надела серебряные башмачки, посыпала на себя лунный порошок и говорит.

— Я готова лететь. Только плохо знаю, какие места закрывать туманом, а какие нет.

— Значит так, — объяснила Старушка Кудесница, — надо закрыть волшебный лес, где избушка, после Кощеев лес и дороги ведущие к Тридевятому, к нам и в Горынь. Сможешь?

— Я плохо здешние места пока знаю. Может мне поможет кто?

— Я могу, — ответил Капитоша, — полетели?

— А как? — не поняла Лу́на, — не могу ж я тебя на руках держать. Я одной рукой паутину тащить буду, а в другой волшебная палочка. Посадить в карман я ж не могу. Кабы ты был мышкой, а еще лучше шмелем. Рома! Так ты ж знаешь все места здесь.

— Да, знаю, — кивнул Рома, — понял я все. Превращайте. Мне привычно.

Взмахнула волшебной палочкой Лу́на — превратился Рома в шмеля и полетел вперед, дорогу показывать, а Лу́на ударила каблучком об каблучок и сказала: «Несите меня башмачки, куда укажет вам путь волшебная палочка!» Но прежде чем взмахнуть палочкой, левой рукой взяла край туманной паутины. И вот от волшебной палочки пошел луч указывающий дорогу, и они полетели. Через полчаса все пространство за Медной горой было покрыто туманом. А еще через час или два Лу́на вернулась. Трудная работа была исполнена.

Лу́ну пришлось отнести в сарай. Идти она уже не могла — так устала. Ее уложили в кровать, накрыли одеялом и плотно закрыли дверь. Пусть поспит. Силы еще понадобятся.

— Хозяйка! — мяукнул кот, — а может зря все это? Вдруг обезьяны не в избушке?

— Мы это сейчас узнаем.

Вошли в пещеру. Разложила Старушка Кудесница большое полотно, а на нем нарисована карта окрестностей. Где-то в районе волшебного леса на полотне светится зеленая точка.

— Вот! — обрадовалась Старушка Кудесница, — это метка которую Рома поставил на спину обезьяньего короля. Теперь мы всегда знаем, где он. Сейчас он точно в избушке.

— Хозяйка! — спросил кот, — а это что за зеленая точка, да еще прям рядом с нами?

— Это Лу́на. Она же сыпала на себя волшебный лунный порошок. Вот он и светится. А теперь Капитоша иди отдыхать. И Миша пусть отдохнет. А мне подумать надо.

Думала, думала Старушка Кудесница, а ничего надумать не может. Только сосредоточится, а какой-то звук не дает ей думать. Что за звук? Убрала она кипящий котелок с огня, прикрыла форточку в двери, чтоб шум ветра приглушить. Ну вот! Какой-то звук: «ЗЖ-зжзжзж». Что это? Да это шмель залетел и жужжит. Открыла дверь Старушка Кудесница.

— Улетай! Ну? Улетай!

А шмель не улетает и начал вокруг ее головы кружить. Только она взяла волшебную палочку чтоб его насильно за дверь, как вдруг поняла: это ж Роман! Взмахнула палочкой, сказала заклинание и у шмеля стали расти ноги, руки, туловище, голова. Рома появился.

— Ух, — выдохнул он, — когда мне было десять лет, это легче проходило. Сейчас тяжелее дается.

— Прости, Рома. Забыли мы про тебя.

— Да ладно. Чего там прости. Дальше-то чего будем делать?

— Дальше, Рома, тебе опять лететь надо. Лу́на после такой работы целый день спать будет. Не кота же мне посылать? Что нахмурился? Тяжко?

— Да уж чего тяжелее чем целый день в шмеля и обратно превращаться, — заохал Роман, — ну, ладно, если надо, давай. А куда лететь-то?

— В Горынь. Надо связь наладить с феей Арианой. А после в Тридевятое полетишь. Мы должны все вместе действовать. Только так победим. Узнала я все про этих обезьян и про хозяйку их, волшебницу востока. Трудно нам будет, но отступать некуда.

— Понял я, — отвечает Рома, — надо, значит надо. Так я полетел?

— Погоди! — отвечает Старушка Кудесница, — я ж тебе сначала рассказать все должна. Где-то далеко-далеко за морями-океанами, за высокими горами есть волшебная страна. В одной из частей этой страны живет злая волшебница. У нее появилось что-то похожее на мое волшебное зеркальце. Начала она смотреть через это зеркальце и увидела Кощея бессмертного.

— Как увидела? — спросил Роман, — он же в своем дворце заперт.

— Заперт — это волшебному зеркальцу не помеха. Увидела Кощея. А у него на груди знак такой: то ли стрелка, то ли молния, а на лбу галка. Все бы ничего, да на лбу у Кощея образовалась морщина и теперь, когда смотришь на галку, кажется, что это буква «О». А молния похожа на букву, которая в заморской стране звучит как у нас «З». А вместе получается ОЗ.

— Ну и что? — не понял Рома, — какое-то заклинание?

— Нет, — отвечает Старушка Кудесница, — Оз, так их страна называется. И у них есть поверье, что, когда появится волшебник Оз, он будет править всей страной. Или что-то в этом роде. Вот эта волшебница решила, что наш Кощей — это Оз. и надумала привезти его туда и тогда вместе с ним она захватит всю страну.

— Понимаю, — кивнул Рома, — стало быть, тогда она отправила летучих обезьян, чтоб выкрасть Кощея. Но даже если мы их прогоним, она их опять послать может или еще кого-нибудь.

— Нет, — покачала головой Старушка Кудесница, — страна их закрыта. Оттуда уйти или улететь нельзя. И туда тоже не попадешь.

— А как же обезьяны? — спросил Роман.

— Раз в тыщу лет образуется волшебный коридор. И вот по этому коридору при помощи специального заклинания можно пролететь. Причем на любое расстояние. Вот так и получилось, что к нам эти крылатые попали. Если без заклинания, им к нам и за целый год не долететь.

— Чего-то я не пойму, — засомневался Роман, — ну нужен ей Кощей — пусть забирают. Нам меньше забот. И так уж почти 10 лет охрану у дворца держим. А так улетит и дело с концом.

— Ну что ты, Рома! Нельзя! Ты что забыл, что Кощей тоже колдун? А если он с той волшебницей объединится — не только нам, всей земле опасность великая. Надо придумать что-то. Станем все вместе думать. Вот у меня крылья твои припасены. Мы на них Капитошу отправим в Тридевятое. Пусть там все расскажет. Долетит?

— Долетит, — уверен Роман, — он хоть и потолстел, но ничего, долетит. А я, стало быть, в Горынь? Ну что ж: давай, превращай меня в шмеля. Хоть и надоело мне, а раз надо, значит надо.

— Да нет, Рома! — улыбнулась Старушка Кудесница, — шмелем-то долететь можно, а как разговаривать будешь?

— Ах да! — понял Роман, — а как же лететь?

— Вот, — показывает Старушка Кудесница, — у меня ковер самолет. Не летал никогда? Я научу.

И полетел Роман в Горынь. Обезьян можно не опасаться: туман над ними такой, что в ближайшие три дня над их лесом не полетаешь. А как хорошо на ковре самолете! Ветерок тебя обдувает и не жарко. Под ногами проносятся горы, реки, озера, болота и вот опять горы. Это Горынь. Но не стал Рома на горе останавливаться. Решил прямо вниз ко дворцу, чтоб время не терять, но вдруг заволокло все тенью огромной. День, а почти как ночью стало темно. Глянул вверх, а над ним Змей Горыныч! Роман не робкого десятка, а не то чтоб испугался, но оробел чуть-чуть. Все же взял себя в руки, сделал при помощи коврика воздушный маневр и подлетел к Змею сверху. И вдруг слышит Змей-то не просто летит, а разговаривает сам с собой. Сначала Рома подумал, что с ним, а после понял, что три головы Горыныча говорят между собой. Одна голова впилась взглядом в соседку и визжит.

— Ты что!? Какой Е один Ж один? Рокировка что ли?

— Ну да рокировка, — отвечает вторая голова, — чего тут непонятного?

А третья голова как забасит.

— Дурья башка! При шахе рокировку делать нельзя!

Пошел Змей на посадку. Рома за ним. Сел Змей на землю за дворцом. Рома рядом приземлился. И вдруг видит, открывается окно дворца и там появляется прекрасная девушка, берет порошок, кидает в Змея, после водит лучом, видно от волшебной палочки. Пар пошел, вспышки как при молнии и не стало Змея. То есть остался только хвост! Туловище исчезло, а вместо голов три добрых молодца идут. Да не просто идут, продолжают разговор начатый головами Горыныча.

— Если рокировку нельзя, значит закроемся от шаха пешкой.

А второй юноша отвечает.

— Ты что? Пешку твою я еще три хода назад съел.

— Здравствуйте! — громко обратился к ним Роман. Куда там! Не слышат они его — свой спор продолжают. И Рома вдруг видит, девушка ему машет, подойди мол. Подошел ко дворцу Рома.

— Здравствуйте! Мне нужно видеть фею Ариану. А меня зовут…

Договорить он не смог. Ариана сама сказала.

— А ты — Рома, я знаю. Ждем тебя, заходи.

Зашел Рома во дворец, а тут кроме Арианы и Глеба встретил. Рассказал Рома все, что удалось узнать про обезьян, про то откуда они взялись, чего им надо, да где сейчас находятся. Улыбнулась фея Ариана.

— Так ты думаешь, Рома, три дня у нас есть?

— Да, — отвечает Роман, — Старушка Кудесница сказала, что туман раньше не сойдет. А теперь ты расскажи, что со Змеем?

Рассказала Ариана всю правду, а после Глеб добавил.

— Вот научил их шахматам. Думал, может это их как-то успокоит.

— Да нет, — махнул рукой Роман, — летят и ругаются из-за ходов. Одно хорошо: обезьяны их слова про шахматные ходы приняли за заклинания и испугались. Вот если б это использовать.

— А как используешь? — огорченно ответил Глеб, — кого ни превращают в Змея, все болтать начинают без умолку.

А в это время пришли во дворец три юноши, которые были головами Змея и что интересно продолжали говорить.

— Пойду ка я королем, раз рокировку нельзя делать, — сказал Арсений.

— А я тебе, — ответил Алеша, — еще шах дам.

— Эй, воины! — обратился к ним Глеб, — после доиграете. Давайте о деле поговорим.

— Это бесполезно, — ответила за юношей Ариана, — через полчаса где-то остановятся, не раньше.

— А других юношей пробовали? — спросил Рома.

— Конечно, — отвечает фея, — раньше в виде Змея летали Антон, Артур и Артем. Еще хуже было.

— Ишь ты! — удивился Рома, — все на «А»? Других у вас в Горыни не бывает что ли?

— Бывает, как не бывать? — отвечает Ариана, — но в Змея могут превращаться только те, у кого на «А» имя начинается.

И тут Рома поднял брови.

— Слушай, Ариана! А если попробовать трех других юношей. Есть у нас в Тридевятом царстве три поросенка на «А»

— Нет, — покачала головой Ариана, — поросята не подойдут. Только юноши.

— Да это я так их детской кличкой тремя поросятами назвал. Три юноши и все Андреи. Как, Глеб, может попробовать?

— А они что молчаливые? — спросила Ариана.

Глеб улыбнулся.

— Андрей Хохотун болтает больше чем твои юноши. Андрей Попрыгун тоже. А третий и вправду не болтун. У него и прозвище Андрей Молчун. Из него слова не вытянешь.

Задумалась Ариана и после спрашивает.

— Так ты, Глеб, думаешь, его превращение не изменит? Молчать будет?

— Ну, если и изменит, он несколько слов может и скажет, а нам это и надо.

— Что ж, — согласилась Ариана, — давайте попробуем. Но только как мы успеем? У нас всего три дня тумана. Туда доехать можно, а назад уже не успеть. А что если туда голубя почтового с письмом отправить?

— Нет, — покачал головой Глеб, — пока голубь долетит, пока соберутся и поедут. Все это в три дня не уложить. Можно конечно на Коньке Горбунке, но он троих не снесет. Ну а ты, Рома, что молчишь? Предложи что-нибудь.

— Я вот что подумал, — отвечает Роман, — а зачем нам трех поросят привозить? Хватит и одного. Какая разница Молчуну, кто рядом с ним болтать будет? Нам Молчун нужен, вот кто!

— А ведь верно, — согласился Глеб, — я на Коньке поеду.

— Поедешь? — с недоверием спросил Рома, — а как назад возвернешься? Конек двоих не снесет. Мы лучше так сделаем: я поеду, все царю обскажу. Андрей Молчун на Коньке приедет.

— А ты? — спросил Глеб.

— А я вот. На ковре самолете могу.

Сказано-сделано. Повели Рому через всю Горынь, но не стали на гору подниматься, да потом спускаться. Долго это. Для ускорения провели его тайным подземным ходом и оказались на той стороне гор. А вот и Конек Горбунок, мирно пасется, травку щиплет. Упаковал Роман ковер самолет в мешок заплечный, сел на Конька Горбунка и через мгновенье его и след простыл.

А пока ждали приезда Андрея Молчуна, вызвала Ариана Арсения.

— Арсений! Срочно сделай переговорную трубу. Возьми дерево, выдолби середину, но смолой пока не обрабатывай. Сколько тебе нужно времени на это?

— Нисколько, — отвечает Арсений, — у меня уже есть дерево с выдолбленной серединой и как раз пока смолой не обработано. Я так про запас сделал.

— Хорошо! — обрадовалась Ариана, — где у тебя смола?

Повел ее Арсений в мастерскую, показал чан со смолой.

— Вот здесь я соединяю смолу со специальным раствором и покрываю дерево и изнутри, и снаружи.

— Хорошо, — кивнула Ариана, — теперь попробуем добавить в смолу еще кое-то.

И она кинула в чан со смолой немного волшебного порошка.

— Делай, Арсений, все, как положено, смешивай все, что ты обычно делаешь, а как дерево составом этим обработаешь, позови меня.

А сама пошла опять к Горе и стала звать землеройку. Вылезает землеройка. Ариана ее и спрашивает.

— Сказывали мне, что у тебя есть дядя Землеед. Правда?

— Есть дядя Землеед, — пискнула землеройка, — он у меня сейчас как раз гостит. Позвать?

Вылез Землеед. В отличие от своей племянницы огромный. Размером с кота. Посмотрел своими подслеповатыми глазами и спросил: «Что надо от меня фее Ариане?»

— Уважаемый, Землеед! Я очень ценю дружбу с твоей племянницей, но сегодня мне нужна твоя помощь.

— Буду рад, — отвечает Землеед.

— Скажи, Землеед, а мог бы ты прорыть подземный тоннель до Тридевятого царства?

— А чего его рыть? Его еще мой прадедушка прорыл.

— Хорошо! — захлопала в ладоши Ариана, — где он начинается?

— Вот прям там за горой и идет аккурат до Тридевятого царства.. Удобно ходить в привычной темноте. Мне это лучше чем при солнечном свете.

— А где в Тридевятом он выходит?

— Вот тут закавыка вышла, — говорит Землеед, — прошел я раз ходом до конца, подлез к дырке наверх, а там слышу, царь Берендей о чем-то с женой говорит. Я уполз. Негоже мне королю землеедов царские разговоры слушать.

— Это то, что нужно! — подумала Ариана, а вслух сказала, — а скажи, король, а мог бы ты прорыть от горы до моего дворца?

Пока Землеед взялся за работу, Ариана пошла в мастерскую к Арсению. Тот надел колпак, фартук и варежки. Деревянной ложкой размером с маленькую лопату мешал смолу с раствором. Чан стоял на огне, было жарко и душно. Поэтому Арсений периодически подбегал к окну вдохнуть свежего воздуха, но через мгновение назад возвращался. Чтоб смола не затвердела, нужно было постоянно мешать. Нелегкая это была работа. Ариана вошла внутрь. У нее глаза сразу начали слезиться и кашель одолел. Чихнув несколько раз, она вышла из мастерской, огляделась вокруг, нашла около дома лопух, сорвала большой лист, закрыла им лицо и тогда вернулась в мастерскую. С лицом закрытым лопухом было конечно легче.

— Ну что, Арсений, скоро?

— Не знаю, — пожал плечами мастер, — сейчас цвет коричнево-желтый. Вот как только сильно желтеть начнет — значит готово.

Только он это сказал, начал раствор желтеть. А как стал ярко-желтым, Арсений сказал: «Готово!» Начал он раствором этим трубу обрабатывать и примерно через час труба блестела. Положили ее на верстак, проверили — все в порядке. И тут Ариана достала из кармана нить тонкую, прикрепила к трубе. После достала волшебную палочку, коснулась нити, сказала какое-то заклинание, а затем слегка дернула за нить. И тут (О чудо!) труба вытянулась, наверное, на аршин. Дернула еще раз и труба еще на аршин удлинилась. Вызвали Алешу и Олега, понесли трубу ко дворцу. А там уже Землеед проделал тоннель от горы до дворца.

— Спасибо тебе, уважаемый Землеед. Не можешь ли ты теперь позвать свою племянницу?

— Да здесь она, — отвечает.

Дальше вставили трубу в тоннель подземный, прикрепила Ариана ниточку к туловищу землеройки и та побежала по подземному тоннелю к Тридевятому царству. Она бежит, нитку дергает, а труба волшебным образом удлиняется.

— И что это нам даст? — спросил Алеша.

— То даст, — отвечает Ариана, — что теперь мы сможем в любой момент связаться с Берендеем.

— А на таком расстоянии будет ли слышно? — усомнился Алеша.

— Будет-будет, — успокоил Арсений, — еще как услышим.

— Если так, — обрадовался Алеша, — хорошо бы и к Медной горе тоже протянуть.

— Пойду трубу делать, — погладил усы Арсений, — пошли, Олег, помогать будешь. Вдвоем быстрей управимся.

Пока Арсений с Олегом готовят новую трубу пока Ариана, Алеша и Глеб будут думать, как ее проложить к Медной горе, давайте перенесемся в Тридевятое царство. Давненько мы там не были, соскучились.

………

А Тридевятое живет до сих пор на осадном положении. Все силы задействованы на защиту от врага. Нити паучьи протянуты по небу, зеркала расставлены, чтоб слепить обезьян летучих, конные отряды на постоянном дежурстве. В большом тронном зале поставили кровати походные. Тут все сменившиеся с караула отдыхают, здесь же все вместе трапезничают. У царя одного привилегия — спит в своей спальне. Вот и сейчас после обеда пошел поспать часок. Как там дальше сложится, кто знает. Может силенки понадобятся. Так лучше впрок поспать. Дружина тоже в трапезной прилегла. Только уснули богатыри, только первый сон увидели, что небо чистое, врагов нет, расходятся они по домам с детишками играют, как вдруг зазвенел тревожный колокольчик. Да не большой колокол на башне, а царский маленький тревожный колокольчик. Вскочили воеводы и к царю в спальню. Видят, лежит на кровати Берендей и грустно смотрит в потолок.

— Что приключилось, царь батюшка? Звал?

— Звал-звал, — вяло отвечает царь, — попрощаться хочу. Помираю я.

— Как помираешь?

— Да, — отвечает царь, — всему время приходит. Вот мое прошло.

— Да что ты, царь батюшка! Аль хвороба какая? Может излечим тебя?

— Нет, — горько отвечает Берендей, — не излечишь это. Деду моему голос был, и он точно знал что помрет. Вот и я тоже голос слыхал. Так что готовьтесь к смене правителя.

— Ой! — завопила царица Марфа, — на кого ж ты нас оставляешь. Как же ты нас покидаешь! Как же мы без тебя в такую годину тяжкую. Сокол ты мой.

— Погоди мать! — остановил ее Святослав, — так что за голос был, батюшка?

— Только я уснул и тут прямо голос со мной говорит.

— Чей голос? — спросил Святослав.

— Да сына твоего Глеба. Вот прям мне говорит. Не видал, говорит тебя давно дед. Вот свидимся скоро. Я его спросил, откуда голос твой, а он говорит из-под земли. Я понял: погиб внучек мой Глеб и меня к себе зовет. Так что готовься Святослав, царем будешь. А как помру, всем его слушаться.

— Батюшка, — обратился средний сын Владислав, — а может это не Глеб. Может это волшебство какое?

— Нет, — отрезал царь, — я, что внука своего от волшебства не отличу?

И вдруг раздался голос откуда-то из-под земли.

— Дед! Это я Глеб. Ответь.

— Во! Слыхали? — поднял палец царь, — голос.

— Так ты ответить пробовал? — спросила царица Марфа.

— Ты что сдурела на старости лет? — отвечает, — разве можно с голосами подземными разговаривать?

И вдруг из-под земли опять голос.

— Дед! Я не из-под земли. Это просто трубка проложена. Я в Горыни.

— Внучек, ты живой? — воскликнула царица Марфа.

— Живой-живой! Здесь просто научились голос передавать на расстояния.

И рассказал Глеб, что да как. А в это время царев стольник вбежал и говорит.

— Вот, царь батюшка, корону принес. Ну что, водружать ее на голову Святослава?

— Ну к, дай сюда, — ответил царь. Встал с кровати, надел корону и говорит. — Собирайте государственный совет. Моя смерть отменяется. Будем решать, как дальше действовать.

Тут зазвонил колокол. Все бросились на свои места, но довольно быстро прозвонил отбой тревоги. Прилететь-то кое-кто прилетел да не враг. Оказалось это кот Капитоша на крыльях прилетел. Бросились было все с ним здороваться. А я вообще по старой дружбе обедать его позвал, а он мне.

— Сдурел на старости лет? Ты что ж думаешь, я столько верст пролетел, чтоб покушать? Или ты считаешь, что у нас на Медной горе голод? Давай живо к царю. Дело срочное. Отлагательств не терпит.

Побежали мы ко дворцу. Ну не побежали — так пошли быстрым шагом. В нашем возрасте бегать нелегко. Но вот приходим ко дворцу, я первый вошел.

— Царь батюшка! К тебе кот.

— Ты что, сказочник, умом тронулся? Какой кот, когда у нас такое положение. Иди лучше ему сказку свою почитай. Тоже нашел время!

— Царь батюшка! Так ведь ты раз навсегда повелел этого кота к тебе в любое время дня и ночи допускать. Как же?

Нахмурился царь, поводил бровями, а после спросил.

— Капитоша что ль объявился?

— Да, — отвечаю, — Капитоша прилетел на крыльях.

— Так что ж ты, старый дурень, сразу не сказал, что Капитоша!? Кот, кот! Проси да поскорей.

Открыл я дверь, впустил кота.

— Здравствуй, Капитоша! — обрадовался царь Берендей, — вот кому я рад! Давно не виделись!

— Давно, царь батюшка, — отвечает Капитоша, — но про воспоминания после. Послан я хозяйкой моей по срочному делу.

Тут кот рассказал все, что удалось узнать про обезьян. А после про то, что Рому отправили в Горынь. Царь думал не долго.

— Быстро разыскать Андрея Молчуна!

— Так ведь его послали с поручением, — отвечаю, — в Кощеев лес.

— Вернуть немедля! — кричит царь, — послать гонца!

Послали гонца. А пока собрал царь государственный совет и попросил Капитошу еще раз все обсказать про обезьян. Кот, хоть и утомился уже сильно, все заново рассказал и тут доложили: Рома прибыл. Вбежал Роман во дворец и только рот открыл, а царь ему.

— Про обезьян не рассказывай — знаем уже все. Дальше давай. Что вы в Горыни удумали?

— А разве Глеб не сказал? — спросил Роман, — он же собирался по трубе связаться.

— Говорили мы с ним, — кивнул царь, — но внучек мой не дурак. Понимает, что один человек изобрел, другой завсегда ключик подобрать может. А вдруг колдовские обезьяны эти или кто там их послал к трубе ухо приложат? Что тогда? Про все планы наши узнают.

— Эх! — воскликнул Роман, — получается, зря Арсений трубу придумал.

— Не зря! — ответил царевич Святослав, — впрямую говорить нельзя. А мы разработаем знаки.

— Какие знаки? — не понял Рома.

— Ну, к примеру, я говорю черное, а это означает белое. Я говорю небо, а это значит земля ну и так далее.

— Ловко, — согласился Роман, — но мы-то здесь можем впрямую говорить?

— Можно, — кивнул Святослав.

— Тогда вот что: срочно Андрея Молчуна в Горынь нужно доставить.

— За ним уж послали. Скоро привезут, — ответил Святослав.

— Вот как? — удивился Рома, — а если по трубе говорить нельзя, как узнали, что Андрей нужен? Капитоша вам сказать не мог.

— Почему это не мог? — мяукнул Капитоша, — кто бегает быстро, а у кого хозяйка умная. Перед тем как мне улетать, она глаза закрыла, подумала и говорит: «Они еще сами не знают, а я вижу: им понадобится в Горыни Андрей сын плотника. Без него никак». Вот я мяу и передал.

Тут топот копыт: прибыл Андрей Молчун. Вошел во дворец, царю поклонился и молчит.

— Здравствуй, Андрей! Нужна твоя служба. Сможешь отправиться в Горынь и послужить доброму делу супротив злых колдунов?

Ничего Андрей не ответил, лишь кивнул. Не зря же его Молчуном прозвали.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Как ни хотелось бы отправить Андрея поскорее, а Коньку Горбунку отдохнуть надо, травки пощипать, да водицы испить. А за то время пока отдыхает Конек, царевич Святослав продиктовал мне, а я записал грамотку для Глеба: какие слова, что обозначают при разговоре по трубе. Так что теперь если кто и прослушает посторонний, все равно ничего не поймет. А если и поймет, то наоборот.

……………..

Прилетает Рома на ковре самолете в Горынь, а Конек Горбунок здесь уже. Быстро скачет. Ох, быстро! Скорей даже чем на ковре самолете. Оставили Конька пастись на лугу, а сами ко дворцу. Наскоро перекусили куском хлеба, запили молоком и к делу. Нужно было попробовать полет Змея с новым экипажем.

— Ну, центральной головой будет Андрей, — сказала Ариана, — а кто с ним?

— Я полечу, — ответил брат Алеша, — а кто третий, пусть сами решают: Арсений или Олег.

Нет-нет, — покачала головой Ариана, — только не Арсений. Он сейчас для другого нужен. Трубу к Медной горе прокладывать. Зовите Олега.

Конец ознакомительного фрагмента.