Кто украл мое сердце

Тесс Герритсен, 1995

Клеа Рейс едва не погибла от взрыва на корабле, перевозившем коллекцию произведений искусства. В полиции ей не верят, так как она сидела в тюрьме и вообще у нее темное прошлое. Чтобы доказать правоту своих слов, Клеа решает украсть у богатого англичанина старинный кинжал, который якобы находился на корабле. Во время кражи она сталкивается с Джорданом Тэвистоком, настоящим джентльменом из почтенного английского рода, который тоже намерен кое-что украсть, а именно нескромные любовные письма своей приятельницы. Молодые люди конечно же уверены в случайности своей встречи, но судьбу не проведешь…

Глава 4

— За новые знакомства! — воскликнул Гай, протягивая Клеа бокал, до краев наполненный шампанским.

— За новые знакомства! — негромко ответила она и отпила маленький глоток.

Шампанское оказалось превосходным. Если она не будет соблюдать осторожность, оно ударит ей в голову, а сейчас больше чем когда бы то ни было нужно хорошо соображать. Ее положение незавидное. Как, скажите на милость, обыскивать дом, если этот слюнявый Казанова не отходит от нее ни на шаг? Она планировала лишь немного распалить его воображение, но поняла, что у Делэнси на уме не просто безобидный флирт.

Он опустился рядом с ней на цветастый диван — так близко, что она как следует рассмотрела его лицо. Для мужчины его возраста — под пятьдесят — он был еще вполне привлекателен: морщин практически нет, волосы цвета воронова крыла. Но красные глаза и одутловатое лицо служат явным доказательством его беспутной жизни.

Делэнси нагнулся к ней и принялся пожирать ее взглядом. Она едва удержалась, чтобы не отодвинуться подальше. К облегчению Клеа, целовать ее он как будто не собирался, во всяком случае пока. Главное сейчас — удерживать его на расстоянии; она еще не вытянула из него всех нужных сведений.

Она вежливо улыбнулась:

— Какой у тебя красивый дом!

— Спасибо!

— А картины! Какая коллекция! Насколько я понимаю, все оригиналы?

— Естественно. — Гай горделиво обвел рукой картины на стенах. — Я регулярно бываю на аукционах. На «Сотби», когда видят меня, потирают руки от радости. Конечно, то, что ты здесь видишь, — не самое ценное из моей коллекции.

— Вот как?

— Да. Самое лучшее я храню в своем лондонском доме. Там я чаще провожу время. Кроме того, тот дом надежнее охраняется.

Сердце Клеа екнуло. Неужели он держит «Око» в лондонском особняке? Значит, она напрасно потратила в Бекингемшире целую неделю!

— Последнее время именно охране я посвящаю особенно много времени, — замурлыкал Гай, придвигаясь к ней еще ближе.

— Имеешь в виду защиту от воров? — с невинным видом осведомилась Клеа.

— Я имею в виду общую безопасность. Волки у ворот. Холод одинокой постели. — Гай еще ближе придвинулся к ней и вдруг впился в нее своими мерзкими губами. Ее передернуло. — Я так долго искал подходящую женщину! — прошептал он. — Родную душу…

Неужели на женщин в самом деле действует его болтовня? — удивилась Клеа.

— А когда я сегодня… там, в палатке… заглянул в твои глаза, то подумал: может быть, я нашел ее…

Клеа едва не расхохоталась. Ей с большим трудом удалось не отвести от него взгляд — теплый, манящий.

— Нам тоже нельзя забывать о безопасности, — негромко сказала она.

— Согласен!

— Сердце — хрупкий орган. Особенно мое.

— Да, да! Знаю! — Он снова поцеловал ее, более страстно, чем в первый раз.

Клеа поняла, что больше не выдержит, и отпрянула. От омерзения и гнева ее дыхание участилось. Похоже, Гая ее порыв совсем не смутил. Скорее, наоборот: он принял ее учащенное дыхание за признак страсти.

— Все так быстро… так стремительно! — с трудом выговорила она.

— Так и должно быть.

— Я еще не готова…

— Сейчас я тебя подготовлю… — Без предупреждения он схватил ее за грудь и принялся грубо мять, словно ком теста.

Клеа проворно вырвалась и вскочила. Она еле сдерживалась, чтобы не влепить ему пощечину. Дрожащим голосом она попросила:

— Пожалуйста… не надо, Гай! Может быть, потом. Когда мы познакомимся поближе. Когда я получше узнаю тебя… Я имею в виду — как человека.

— Как человека? — Он досадливо помотал головой. — Что именно тебе хочется узнать?

— Всякие мелочи, которые расскажут мне о тебе. Например… — Она обернулась и жестом указала на картины: — Ты говорил, что ты — коллекционер. Но здесь я вижу только картины. Пока я понятия не имею, что тебя заводит, что тебе больше всего нравится. Ты коллекционируешь еще что-нибудь, кроме картин? — Она смерила его пытливым взглядом.

Гай пожал плечами:

— Старинное оружие.

— Вот видишь? — Клеа улыбнулась и заставила себя подойти к нему. — Оружие… какая прелесть! Значит, в тебе живет типично мужская тяга к приключениям!

— Правда? — заулыбался польщенный Гай. — Да… пожалуй.

— Какое оружие у тебя есть?

— Старинные мечи. Пистолеты. Несколько кинжалов.

Услышав последние слова, она почувствовала, как екнуло сердце. Кинжалы! Она подошла к нему почти вплотную.

— Старинное оружие… — прошептала она, — по-моему, ужасно эротично!

— Вот как?

— Да… я сразу представляю себе рыцарей в латах, которых ждут прекрасные дамы! — Она хлопнула в ладоши и задрожала, словно от возбуждения. — Стоит мне увидеть старинное оружие, и я завожусь с пол-оборота!

— Понятия не имел, что оружие так действует на женщин, — удивился Гай. Неожиданно он вскочил. — Пойдем со мной, прекрасная дама! — Он протянул ей руку. — Я покажу тебе коллекцию, от которой у тебя мурашки побегут по спине! Я только что добавил к ней новое сокровище — один частный торговец продал мне его тайком.

— Хочешь сказать, ты купил свое сокровище на черном рынке?

— Нет, у меня надежные источники.

Клеа позволила ему увести себя на второй этаж.

Значит, он хранит «Око» наверху… Возможно, даже в спальне. Подумать только, вчера ночью она была так близка к цели!

Где-то зазвонил телефон. Гай тащил ее наверх, не обращая на звонки никакого внимания. На втором этаже он повернул направо, к своей спальне, и вдруг остановился.

— Мастер Делэнси! — окликнул его чей-то голос. — Спрашивают вас!

Гай опустил голову. У подножия лестницы стоял седовласый лакей.

— Спросите, что им нужно! — рявкнул он.

— Но там… там…

— Что?

Лакей деликатно кашлянул и сказал:

— Там леди Кэрнкросс.

Гай насупился.

— Что ей надо?

— Она хочет немедленно вас увидеть!

— Что значит «немедленно»?

Гай сбежал вниз и взял трубку. Клеа прислушивалась к разговору.

— Сейчас неподходящий момент, Вероника, — торопливо говорил Гай. — Неужели ты не… Слушай, сейчас я занят другими делами. Ты поступаешь неразумно. Нет, Вероника, нельзя! Поговорим как-нибудь в другой… Алло! Алло! — Некоторое время он ошалело смотрел на трубку, а потом со злостью швырнул ее на рычаг.

— Сэр! — обратился к нему лакей. — Могу я вам чем-нибудь помочь?

Гай поднял голову; видимо, до него наконец дошло, в каком затруднительном положении он очутился.

— Да! Да, вам необходимо срочно отправить мисс Лэм домой.

— Домой?

— Она остановилась в отеле! Здесь, недалеко!

— Вы хотите сказать — сейчас?!

— Да. Подгоните машину. Живо!

Гай взбежал на второй этаж, схватил Клеа за руку и потащил вниз по лестнице.

— Дорогая, мне ужасно жаль, но кое-что случилось. Дела, понимаешь?

Клеа вырвалась и недоверчиво переспросила:

— Дела?

— Да, срочное дело… одна клиентка…

— Клиентка? Кстати, я ведь даже не знаю, чем ты зарабатываешь себе на жизнь!

— Мой шофер отвезет тебя в отель. Завтра в пять я за тобой заеду, и мы вместе проведем чудный вечер! Ну, как тебе мой план?

Он быстро поцеловал ее в губы и практически вытолкал из дома. Машина уже ждала; рядом с открытой дверцей стоял шофер. У Клеа не оставалось иного выхода. Она села в машину.

— Завтра я тебе позвоню! — заорал Гай и помахал рукой на прощание.

Клеа в досаде вцепилась в кожаный подлокотник кресла. Опять сорвалось! Она ведь была совсем рядом… Гай собирался показать ей кинжал. Если бы не телефонный звонок какой-то дуры, кинжал сейчас был бы у нее! Интересно, кто такая эта Вероника?

Вероника Кэрнкросс отвернулась от телефона и смерила Джордана вопросительным взглядом:

— Ну? Как по-твоему, все получилось?

— Если даже на него не подействовал твой звонок, — ответил Джордан, — то приезд наверняка подействует!

— Неужели мне в самом деле придется ехать к нему? Я говорила тебе, что не желаю иметь с ним ничего общего!

— Есть только один надежный способ убрать ту женщину из его дома, прежде чем она успеет натворить бед!

— Нет, все-таки ей, наверное, можно помешать и по-другому. Например, вызвать полицию…

— Да, чтобы все выплыло наружу? Мой ночной визит к Гаю… украденные письма… — Джордан помолчал. — И твой роман с Делэнси!

Вероника энергично затрясла головой:

— Об этом мы уж точно никому не скажем!

— Так я и думал.

Вероника покорно взяла сумочку и направилась к двери.

— Ладно. Раз я втравила тебя в неприятности, значит, я у тебя в долгу.

— Не только у меня, — заметил Джордан. — Ты выполняешь свой гражданский долг. Та женщина — воровка. И как бы ты ни относилась к Гаю, нельзя допустить, чтобы его обокрали.

— Кого, Гая?! — рассмеялась Вероника. — Да на него мне плевать! Если честно, меня гораздо больше волнует твоя прекрасная воровка. Если она попадется и ее начнут допрашивать…

— Моей репутации конец, — кивнул Джордан.

— И моей тоже, — ответила Вероника.

Клеа сбросила туфли на высоком каблуке, швырнула сумочку в кресло и со стоном рухнула на кровать. Ну и денек! Проклятое поло, проклятый Гай Делэнси, проклятые рыжие волосы! Сейчас ей хотелось одного: заснуть, забыть об «Оке Кашмира», забыть обо всем. Но всякий раз, когда она закрывала глаза, всякий раз, когда пыталась заснуть, ей снился один и тот же страшный сон, такой яркий, что Клеа казалось, будто она заново переживает ужас месячной давности.

Она старалась не поддаваться, пыталась вспомнить что-нибудь хорошее. Например, лето семьдесят второго года. Ей тогда было семь, а Тони — десять лет; они вместе позировали для фотографии, которая позже стояла на каминной полке у дяди Уолтера. Тогда они одинаково загорели и ходили в одинаковых комбинезонах. На снимке Тони закинул костлявую руку ей на тощее плечико. Они широко улыбались в камеру. Сколько всяких темных делишек они тогда замышляли! И учитель у них был самый лучший на свете, дядя Уолтер, старый мошенник с золотым сердцем, обаятельный взломщик… чтоб ему провалиться! Интересно, как старику сейчас живется в тюрьме? Его обещали выпустить досрочно за примерное поведение. Остается надеяться — правда, надежда слабая, — что в тюрьме дядя наконец изменился, как Тони.

И как она сама.

Может быть, дядя Уолтер, выйдя на свободу, начнет честную жизнь, завяжет с кражами и мошенничеством… Как же, держи карман! Станет он жить честно… после дождичка в четверг…

Услышав телефонный звонок, она вздрогнула и сразу схватила трубку:

— Алло?

— Диана, дорогая! Это я.

Она закатила глаза:

— Здравствуй, Гай!

— Мне очень жаль, что все так получилось… Ты простишь меня?

— Подумаю.

— Мой шофер сказал, что ты собираешься пробыть в наших краях еще несколько дней. Может, позволишь мне загладить свою вину? Скажем, завтра вечером. Давай поужинаем и послушаем музыку в доме одного моего старого друга. А остаток вечера проведем вдвоем!

— Не знаю, не знаю!

— Я покажу тебе свою коллекцию старинного оружия! — Гай понизил голос до интимного шепота: — Ты только представь себе рыцарей в сверкающих латах и ждущих их прекрасных дам…

— Ну ладно, — со вздохом ответила Клеа.

— Я заеду за тобой в пять к твоему отелю «Виллидж-Инн». Буду ждать тебя у входа.

— Договорились! Значит, в пять.

Повесив трубку, она вдруг поняла, что у нее раскалывается голова. Ха! Вот и наказание за то, что она тут изображает Мата Хари.

Нет, настоящее наказание настигнет ее потом, если ей в самом деле придется лечь в постель с этим безмозглым козлом.

Она со стоном встала и поплелась в ванную — смывать с себя запах лошадей и следы от жирных пальцев Гая Делэнси.

Следующим вечером Делэнси заехал за ней под мухой. Клеа усомнилась, стоит ли садиться в машину с таким водителем, как Гай, но потом решила, что придется — ведь она хочет как можно скорее покончить с делом. По сравнению с теми ужасами, которые она пережила, поездка в машине с пьяным водителем — сущий пустяк. Риск — понятие относительное, а сегодня подходящая ночь для того, чтобы рисковать.

— Сегодня повеселимся всласть! — заявил Гай, обгоняя очередную машину на повороте.

Обзор впереди закрывала высокая живая изгородь; Клеа надеялась только на то, что другая машина не мчится им навстречу.

— Если честно, я не очень люблю музыку. Гораздо приятнее просто поболтать… пообщаться с друзьями… Посмеяться.

«И выпить», — подумала, но не сказала Клеа и тут же судорожно вцепилась в подлокотник: они пронеслись буквально в нескольких дюймах от дерева.

— Я подумал, что воспользуюсь случаем и познакомлю тебя со всеми, — продолжал Гай. — Представлю тебя своим друзьям.

— И Веронике тоже?

Гай вздрогнул и покосился на нее:

— Что?!

— Веронике. Той, что звонила тебе вчера. Ты еще назвал ее клиенткой.

— Ах, Вероника… — Гай натужно рассмеялся. — Нет, она не любит музыку. То есть любит, конечно, но не такую. Не классическую, а рок-н-ролл и прочую галиматью. Так что сегодня ее на вечере не будет. — Он помолчал и сквозь зубы добавил: — Во всяком случае, я очень на это надеюсь!

Через двадцать минут, едва они вошли в музыкальный салон Форрестеров, от надежд Гая Делэнси не осталось и следа. Клеа услышала, как Гай со свистом втянул в себя воздух и пробормотал:

— Глазам своим не верю!

К ним с противоположного конца зала приближалась роскошная шатенка в потрясающем платье, с великолепным жемчужным ожерельем на шее. Правда, Клеа больше поразила не она, а ее спутник. Тот шел навстречу с насмешливо-изумленной улыбкой. Клеа не поняла, ей показалось или она в самом деле заметила радость в прищурившихся вишнево-карих глазах Джордана Тэвистока…

Конец ознакомительного фрагмента.