Амулет Призрака. Книга 1

Тери Кимен, 2021

В далёком и совсем не райском будущем людям приходится выживать в условиях повышенной радиации и постоянных распрях враждующих кланов. В это безумное время появляется проект "Призрак", который смог отстроить новые города, в которых безопасно, приспособиться к радиации и создать непобедимую армию бессмертных воинов. В новом мире нет ни денег, ни тюрем, ни голода, ни болезней. Но это лишь для тех, кто вступил в ряды проекта "Призрак". Что делать тем, кто не оказался в списке избранных? Они – Вольный народ. Те, кто никому не подчиняются. Те, для кого законы лишь для того, чтобы их нарушать. И начнётся эта история с одной оборванки, которая чуть не развязала новую войну… Содержит нецензурную брань.

Гл

ава 2.

Назойливое и неровное дребезжание лампы за грязным стеклом, встроенной над тяжёлой металлической дверью, выводило Канэраки из себя. Уже несколько часов она слышала лишь его, да тяжёлый и неровный стук своего сердца. В этой маленькой комнате с голыми стенами и грязным полом не было слышно ни звука из внешнего мира. И это сводило сума.

Сквозь маленькое отверстие под потолком должен был поступать воздух, но Канэраки казалось, что его становилась всё меньше и меньше. Она сидела у стены напротив двери и старалась не двигаться. Тщетно пытаясь остановить кровь из ладоней, девочка держала руки над головой, сколько хватало сил. Затем, сделав небольшой перерыв, снова поднимала их. Но силы уже кончались. Перерывы были всё чаще, а руки держать становилось всё тяжелее. Понимая, что помощи ждать не откуда, Канэраки тихонько взвыла. Слёзы градом покатились по щекам, оставляя неровные размытые дорожки в уже застывшей крови. Сознание медленно покидало девочку. Она с ненавистью и отчаянием вспоминала пьянчуг, постоянно оравших во дворе и бьющих бутылки, осколки которых никто не убирал, а лишь втаптывал в грязь.

Сглотнув очередной стон, девочка несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Опустив руки, она вцепилась в свою футболку, скомкав часть из неё в своих кулаках. Но тонкая ткань быстро намокала. Вскоре кровь потекла по животу тонкими струйками и медленно начала впитываться в штаны. Дышать становилось всё тяжелее. Канэраки упала на бок, прижав руки к груди и последний раз, стиснув зубы, взвыла. Не хотели убить, но убили… Ни это ли было решением Призрака, который так кичился своими принципами?

Слабость окутала сознание Канэраки. Не осталось ни ярости, ни отчаяния, ни горечи. Лишь темнота, заполнившая всё вокруг. Яркий свет на несколько секунд прокрался сквозь сомкнутые веки девочки. По онемевшему телу прошла холодная вибрация. Чистая, светлая радость, оттесняющая страх и одиночество. Сознание, которое стало другим, принимало гостя, так яростно желающего быть с Канэраки. Одно целое, навсегда… Никогда не будет одиночества, не будет страха и отчаяния! Они вместе. И больше никогда не смогут друг без друга…

Сквозь тяжёлую дремоту, чувствуя дикую жажду, Канэраки с трудом открыла глаза. Белый потолок, освящённый дневным светом, переливался тенями листьев. Девочка жадно вдохнула свежий воздух из открытого окна, осторожно приподнялась на кровати и осмотрелась. Просторная светлая комната с поклеенными уже давно, но всё ещё яркими голубыми обоями, маленький аккуратный светильник на потолке, небольшой деревянный шкаф в углу, комод с ним рядом, большое зеркало возле одной слегка приоткрытой белой двери, и на вид совсем не прочная такая же входная дверь. Рядом с кроватью была тумбочка, на которой стояли большой графин с водой и стакан. Девочка начала жадно пить прямо из графина. Уничтожив всю воду в нём, Канэраки бросилась к приоткрытой белой двери. За ней оказалась ванная комната, откуда девочка ясно ощущала запах проточной воды. Дрожащими руками Канэраки открыла кран и, поочерёдно наполняя ладошки, наконец, смогла утолить свою жажду. И тут девочка заметила источник второго волнующего её запаха. Это была стеклянная шестилитровая банка со странным белым порошком. Схватив её, Канэраки судорожно начала поглощать содержимое банки, пока не опустошила её наполовину. Присев на пол и постанывая от удовольствия, девочка по щепотке продолжила наслаждаться прекрасным вкусом этого замечательного блюда, которое почему-то стоит именно в ванной.

Вкус чудесного порошка так опьянял Канэраки, что она и не заметила, как кто-то вошёл и заглянул в открытую дверь ванной. Девочка приоткрыла глаза и посмотрела на незваного гостя. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы опознать его. Сейчас она видела его намного чётче. Рослый загорелый мужчина с неестественно белыми волосами до плеч и странными ярко-зелёными глазами. Только теперь он был одет в мятую белую рубашку с криво застёгнутыми пуговицами и такими же мятыми белыми штанами, да ещё и босиком. Это был тот самый Призрак, поставивший ей подножку, отчего Канэраки поранила руки и… Она замерла, уставившись на него. Воспоминания в её голове проносились с тяжестью паровоза, везущего сотню вагонов с углём. Лёгкое осознание смерти… смерти, что вот-вот наступила бы… или это и была смерть?

Призрак присел на колени перед Канэраки, поднёс ладони к своей груди, а после плавно протянул их девочке. «Друг, — внезапно пронеслось в голове у неё. — Нам нужна помощь?». Эта мысль не принадлежала Канэраки. Это был не голос в голове, а просто… осознание. Как перевод того, что произошло. Девочка облизнула с пальцев налипший порошок и прижала банку к себе.

— Вкусно? — насмешливо спросил Призрак. — Я не буду её отбирать.

–… — Канэраки пристально и выжидающе смотрела на него.

— Давай хотя бы познакомимся, раз такое дело. Я — Михаил.

— Канэраки… — хрипло ответила девочка.

— Вот, теперь мы друг друга знаем ещё лучше!

— Что… что ты со мной сделал? — Канэраки испуганно вытаращилась на мужчину, медленно осознавая, что с ней происходит что-то очень странное.

— Сердечно поздравляю тебя! — Радостно пропел Михаил, ловко привстав и вытягиваясь, будто хотел произнести речь. — Теперь ты — участник проекта «Призрак»!

— Я не… я не помню, как… — девочка судорожно разгребала свои мысли в поисках хоть каких-то воспоминаний, но после той тесной комнаты не помнила абсолютно ничего.

— Ты умирала… Я думал, что успею вовремя исцелить тебя, но когда я пришёл, ничего не вышло… Мне пришлось посвятить тебя в наши ряды.

— Мои руки… — Канэраки только теперь заметила, как раны на ладонях покрылись плотной пластичной беловато-серой плёнкой.

— Да, именно. Раны эти ребята затянули, но потеря крови была слишком велика.

— И что ты будешь с этим делать?..

— Я?! Ничего. А ты вот сидишь и успешно уничтожаешь хороший стиральный порошок.

— Чего?! — девочка прижала к себе недоеденный трофей.

— Да не страшно! Ешь на здоровье. Они сами синтезируют что надо, так что, думаю, через пару часов тебе полегчает.

— Кто они?

— Если ты готова слушать, могу объяснить.

— Объясни! — Канэраки почувствовала, как внутри неё закипает ярость.

— Всё хорошо, не нервничай. Что бы мы ни сделали, всё можно исправить. Не захочешь быть с нами, я тебя освобожу. И гуляй ты хоть на все четыре стороны…

— КТО ОНИ?!!

— Наники, жучки, симбионты, их по-разному называют, — Михаил затараторил, внимательно осматривая девочку с ног до головы, пока та испуганно таращилась на него. — Микроорганизмы, которые населяют сейчас твоё тело. Это маленькие живые существа, использующие твой мозг в качестве управляющей рубки, чтобы контролировать множество таких же, как они. Сейчас в тебе их немного, но вскоре они смогут расселиться по всему твоему телу, поддерживая тебя и помогая. Иногда ты можешь с ними общаться. Они помогут тебе понять некоторые вещи, лучше видеть и слышать, стать сильнее. Ты сама скоро поймёшь, как они общаются.

— Кажется, уже понимаю…

— Да?! Так, это же здорово! Очень хорошо, если они быстро находят общий язык.

— Я теперь раб, да?..

— Канэраки, здесь никого не держат насильно! Если хочешь — могу освободить тебя прямо сейчас.

— Ага, и умереть от потери крови… Я так понимаю, это они сейчас меня держат на плаву.

— Хорошо, давай подождём, пока ты поправишься. На это уйдёт не так много времени. На восстановление крови уходит пара-тройка часов, если есть сопутствующие ингредиенты.

— Это какие же? — немного успокоившись, Канэраки сосредоточилась и внимательно посмотрела на Михаила.

— Например, всем известный стиральный порошок, который ты так цепко держишь в своих объятиях, — улыбаясь, ответил мужчина, ткнув пальцем в стеклянную банку в руках девочки.

— И сколько его нужно съесть?

— Серьёзный вопрос… Столько, сколько захочешь! Тут ещё мыло где-то лежало… будешь?

Канэраки, наконец, разглядела насмешливую ухмылку Михаила, которую он даже не сдерживал! Он привстал, взял с раковины мыло, протянул девочке и, под недоумённое молчание, бросив «как хочешь…», откусил от него кусочек, будто это был какой-то фрукт. И нет, не стал плеваться. А даже наоборот. Лучезарно улыбаясь, Призрак на глазах у девочки доел его целиком. Выдержав недолгую паузу, Михаил расхохотался. Махнув рукой, он вышел из ванной и открыл входную дверь, впуская удивлённого громким смехом мужчину. Он был ниже и гораздо моложе Призрака.

— Ты бы видел её глаза, когда я съел мыло! — всё ещё заливаясь смехом, с трудом проговорил Михаил, тыкая пальцем в ошалевшую девочку.

— Я бы тоже так смотрел, если бы ты при мне ел мыло, — угрюмо ответил гость. — Даже если прямо сейчас. Даже несмотря на то, что сам его, собственно, время от времени ем.

— Ты — сама серьёзность! Сума сойти! И где ты вдруг провинился?!

— Почему же сразу провинился? Просто не выспался… — странный гость растерянно уставился на Канэраки, которая уже принялась за остатки порошка.

— Ты никогда не высыпаешься, — вздохнул Михаил, утирая слёзы, и хлопнул вошедшего по плечу.

— А ты на меня ещё какую-нибудь соплячку в бреду повесь, и вообще спать перестану… — он отмахнулся от руки Призрака и презрительно фыркнул.

— Андрей!

Несколько минут мужчины многозначительно смотрели друг другу в глаза. Было даже ощущение, что они разговаривают друг с другом. Канэраки доела порошок и уставилась на них. До неё быстро дошло, что предмет их молчаливого спора — она. И что, по-видимому, Андрею придётся нянчиться с ней. Спустя несколько минут, девочка всё же решилась прервать их игру в гляделки:

— А можно я дверь закрою?..

— Мы поговорим снаружи, — ответил ровным голосом Михаил и, пропуская вперёд Андрея, вышел из комнаты.

Канэраки спешно закрыла дверь и, наконец, смогла сходить в туалет. Пара литров воды, выпитой не так давно, уже давали о себе знать. Закончив, девочка осторожно вышла из комнаты и ещё раз осмотрелась. Поймав своё отражение в зеркале, Канэраки разочарованно вздохнула. Пропитанная кровью одеревеневшая футболка свисала на такие же замаранные зелёные брюки. Их было не спасти… Придирчиво осмотрев рядом стоящий шкаф, девочка подошла к нему и осторожно открыла. Внутри на полках аккуратно были разложены стопки одежды. Немного покопавшись в них, Канэраки поняла, что на полках были футболки, спортивные штаны, толстовки, носки и довольно много странного нижнего белья одной из живущей здесь девочки. Внизу шкафа стояло несколько пар новых кроссовок. И всё было серого цвета! Что ж, очень удачно Канэраки оказалась здесь. Никто и не заметит, если отсюда пропадут футболка и штаны. Быстро переодевшись, она оставила лишь свои ботинки. Нижнее бельё девочка тоже трогать не стала: зачем ей такая роскошь? Его носит лишь элита, а не драные оборванки вроде неё.

Тихонько приоткрыв входную дверь, Канэраки заглянула в щель и, убедившись, что никто её не увидит, осторожно ступая, вышла. Сейчас единственным правильным решением девочке виделось возвращение домой. Как минимум, она хотела отоспаться в тишине и спокойствии без назойливых личностей, поедающих мыло, словно деликатес. В узком коридоре с окрашенными голубой краской стенами было ещё с десяток таких же дверей. С его концов были видны лестницы, а прямо по центру, по-видимому, находился освящённый уличным светом просторный холл, в котором, укрывшись за поворотом, спорили двое мужчин.

— Сколько ещё ты будешь вешать на меня таких экспонатов? — уже немного разгорячившись, спрашивал Андрей.

— Боишься опять провалиться? — спокойно и тихо спросил Михаил. — Или ты хочешь брать под опеку только Призраков?

— Она же безродная! Её родители даже не из Салютема!

— Все мы когда-то были безродными. Какая вообще разница?

— Ты знаешь! А если она окажется убийцей? Что мне делать с ней тогда?!

— Это будет уже не твоя проблема. Ну, что ты канючишь?!

— Ты мог спасти её без этого пафоса! Думаешь, я не в курсе? Скучно стало?! Хочешь поразвлечься?!

— Мог бы, не стал бы так рисковать…

— Что-то не припомню там никаких условностей!

— А ты и не должен знать их. Мало ли, что ты слышал…

— Слышал! Видел! Знаю! Из-за твоей безалаберности мне придётся нянчиться с самодовольной дурой-выскочкой, которая не может язык держать за зубами и слушать, что ей говорят! Она не подчиняется! Не знает ни законов нашей жизни, ни банальных правил поведения!

— Вот ты и займись её воспитанием.

— Этим занимаются с пяти лет! С семи подготавливают ко входу в проект, в десять — посвящают! У неё нет ни знаний, ни соответствующей подготовки! Как я запихну все знания в голову идиота-подростка, который так уверен в своей самодостаточности?!!

Больше Канэраки слушать не могла. Этого было вполне достаточно, чтобы вконец возненавидеть и Андрея, и выскочку-клоуна Михаила. Два дурака, что тешатся над ней, словно она кусок стухшего пирога, который обязательно надо съесть, но никому не хочется. Сглатывая комок обиды, девочка бесшумно прокралась по коридору в противоположную от голосов сторону, спустилась по лестнице вниз и оказалась на залитой солнцем лужайке. Газон — травинка к травинке, ровные, выложенные булыжником дорожки, и яркое голубое небо. Солнце по-летнему согревало, и Канэраки, щурясь от ослепительного света, с наслаждением простонала.

«Да… классная погодка!» — бросил мимо проходящий парень. Он не остановился поздороваться, не стал знакомиться или расспрашивать кто она и откуда. Просто прошёл мимо, словно они давно знакомы, и вместе зашли в общую кухню. Канэраки опасливо проводила его взглядом, заметив вдалеке серый бетонный забор, и тут же отправилась к нему.

Добравшись до стены, девочка осознала, что выглядит это вблизи куда внушительнее. Ровная бетонная стена без единой трещинки высотой не меньше пяти метров. Оценив свои силы, Канэраки решила поискать выход традиционным способом. Раз есть забор, значит, где-то должна быть калитка. И там, может, пропустят без всяких вопросов, если остальные люди, проходя мимо, лишь высказывали короткие комментарии о прекрасной погоде, если вообще обращали на девочку внимание.

Прогулка вдоль забора продлилась несколько дольше, чем рассчитывала Канэраки. Лишь через час ей удалось добраться до места, которое можно было назвать «калиткой в заборе». Но какой забор, такая и калитка: высотой пять метров огромные металлические ворота. Внизу была маленькая дверь в рост человека, а рядом стояли два Рыцаря, видимо, охранявших эти ворота. Канэраки, полная невозмутимой решимости, направилась к выходу. Рыцари расступились, позволяя девочке дёрнуть за ручку и убедиться, что дверь заперта.

— Мы выпустим тебя, если тебя будет сопровождать твой Ангел, — мягким мужским голосом сказал один из Рыцарей.

— Ангел? — растерянно пробормотала Канэраки.

— Андрей — твой Ангел. Если он будет сопровождать тебя, то мы откроем.

— Но он разрешил ненадолго сходить домой, чтобы забрать кое-что.

Повисло гробовое молчание. Видимо, такой аргумент Рыцарей-стражей не устроил, поэтому девочка растерянно оглянулась в поисках хоть какой-то зацепки, чтобы выйти наружу. Зацепка быстрым ровным шагом шла навстречу. Каким-то образом Рыцари-стражи связались с Андреем, и он оперативно пришёл на зов. В отличие от Михаила, Андрей был коротко стрижен, можно даже сказать «под ноль», имел хоть и крепкое, но худощавое телосложение. А по возрасту Канэраки не дала бы ему и больше двадцати. «Такой молодой, а уже считает себя таким важным, — обиженно подумала она. — Ну, ничего. Недолго ему со мной нянчиться…»

— Не помню я, чтобы мы с тобой вообще разговаривали, — пробурчал Андрей, всматриваясь в новую одежду девочки.

— А надо было? — невозмутимо ответила Канэраки.

— Вообще, нам стоит познакомиться, для начала…

— Я знаю, как тебя зовут, — девочка сплюнула, скрестила руки на груди и продолжила, еле сдерживая злость. — Моё имя тебе тоже известно. Остальное можно опустить.

— Твои манеры превосходят все мои ожидания! — Ошеломлённый такой наглостью, Андрей невольно усмехнулся. — С ума сойти, что за королевская личность вдруг оказалась под моей опекой!

— Не нужна мне твоя опека! Можешь быть свободен! Я и сама прекрасно справлюсь!

— Интересный момент… Знаешь, а ты ведь не имеешь прав для того, чтобы назначать или снимать опеку с кого-либо. Даже с себя.

— Михаил сказал, что я не раб. Значит, я не обязана тебе подчиняться!

— Можешь не подчиняться, можешь даже не слушать меня. Но рано или поздно ты захочешь есть, пить и даже поспать в тёплой кроватке, так как дни, хоть и тёплые, но ночью всё ещё довольно прохладно. Ты можешь огрызаться и плеваться в меня сколько душе угодно, но на моей стороне время. Я могу прождать рядом с тобой хоть год. Ты не сможешь убежать или спрятаться. Здесь мой дом, здесь наша крепость. Сюда никто не может войти, отсюда никто не выйдет, если это запрещено.

— Михаил сказал, что я свободна! — срываясь на крик, Канэраки опустила руки, стиснув кулаки и еле сдерживая слёзы.

— Пока нет. Скоро можешь быть. По моим расчётам, примерно часа через полтора. Плюс пара часов на освобождение… Только вот раны твои откроются. Дома тебе есть нечего, подельник твой тебя кинул, да и репутация твоя подпорчена при появлении здесь. Теперь ты долго будешь на слуху лишь как шпион, а потом как просто неудачник-воришка. Хороши перспективы!

— А вот это уже не твоё дело! — процедила девочка сквозь зубы.

— Возможно. Но пока ты здесь, отпустить тебя я не могу, оставить наедине тоже. Могу развлечь тебя совместной прогулкой: ты идёшь куда хочешь, а я тебя преследую. Или мы можем пойти подкрепиться в столовую. Там сейчас свежие стейки подают…

Этого слова «стейк» хватило для Канэраки, чтобы мозг судорожно выразил одно желание: «Хочу». Это желание было настолько сильным, что девочка не могла сдержаться, и мучительно-мечтательный вздох вырвался у неё из груди. Андрей ехидно посмотрел на плод своих трудов и, победоносно улыбаясь, развернулся и двинулся прочь. «Я в столовую», — не оборачиваясь, бросил он, и Канэраки кинулась за ним, забыв про мгновенно стихшую ярость.

Здание столовой, скорее, напоминало большой серо-бетонный ангар, нежели обычные городские столовые. Окон не было, лишь пара дверей: с одной стороны, для посетителей, с другой — для поваров. Войдя внутрь, Андрей со своей новой подопечной подошли к одному из окон раздачи. Несмотря на то, что народу внутри было немного, Канэраки заметно нервничала. Сейчас ей казалось, что ангар хоть и большой, но очень тесный. Слишком много было людей, которые могли представлять опасность. Девочка, осторожно оглядываясь, старалась оказаться как можно ближе к Андрею. Тот, заметив странное поведение подопечной, быстро схватил поднос с едой и устремился к ближайшему от выхода столу.

— Говядина с дубовой стружкой! — представил Андрей своей спутнице её блюдо.

— Мне это надо съесть?.. — спросила Канэраки, опасливо глянув на сырой ломоть мяса, посыпанный действительно какой-то деревянной стружкой, но от этого не выглядевший более аппетитно.

— О, да, ты в себя уже приходишь! — Язвительно заметил он. — Так быстро? Не спрашивай, а пробуй.

— А мясо разве не нужно жарить?

— Когда стиральный порошок ела, тогда никаких вопросов не было. А вот к мясу придираешься?

Осторожно принюхавшись, Канэраки всё же поняла, что это сырое мясо, а тем более с этой приправой сверху, пахнет даже вкуснее, чем тот порошок, который девочка ела не так давно, совсем не заботясь о его съедобности. В конце концов, она взяла ломоть сырой свежей говядины и откусила небольшой кусок. Блаженство вкуса невозможно было передать словами. Сочетание парного мяса с нежными дубовыми нотками, который с таким удовольствием разгрызала Канэраки, не дали даже осознать тот момент, что огромный трёхкилограммовый стейк был съеден меньше чем за минуту. Андрей восторженно взирал на успехи своей подопечной. Та вытерла о плечи испачканные кровью щеки, облизнула пальцы и с интересом уставилась в тарелку спутника. Андрей, еле сдерживая гримасу отвращения, уступил спутнице и свою порцию уже поджаренной отбивной. Она исчезла так же быстро, как и первая. Вслед за ними отправились бумажные салфетки, видимо, как десерт.

Наконец, насытившись, Канэраки поняла, что больше не нуждается ни в еде, ни в питье, а желает только одного — вернуться домой и просто выспаться. Андрей взял подносы с посудой и понёс их на мойку, оставив свою подопечную за столом. Та не стала ждать и, осторожно встав, поспешила на улицу. Но стоило Канэраки приблизиться к выходу, как в дверях остановилась странная парочка, рьяно обсуждая что-то очень важное, не допуская возможности перенести беседу в другое место. Девочка застыла на месте, впившись в них взглядом. Они были не просто преградой, а настоящей угрозой для жизни, ведь другой выход находился вне досягаемости Канэраки. Её охватил ужас и паника, стены медленно приближались, потолок наседал прямо на макушку, а враги казались повсюду. Парни в дверях явно готовили засаду. Надо готовиться к бою! Сердце Канэраки бешено застучало, адреналин наполнил всё тело, заставив мышцы напрячься. Она замерла перед прыжком. «Нашли место баб обсуждать!» — неожиданно раздался голос Андрея сзади. Парни посторонились. Он сильными, но ровными движениями вытолкнул на улицу уже готовую к бою девочку.

Тишина, свежий воздух и голубое небо словно окатили обезумевшую Канэраки. Сделав несколько глубоких вдохов, она успокоилась и растерянно посмотрела на своего спасителя.

— Домой хочешь? — участливо спросил он.

— Да… — с удивлением ответила девочка.

— Отлично! Пошли домой.

Канэраки с трудом понимала, где находится, поэтому просто устремилась вслед за Андреем. Раз он так легко смог только что вытащить её из засады, то и домой, скорее всего, доведёт. Шли они долго. Свежий воздух больше не давал девочке облегчения, а лишь больше подстёгивал у неё желание добраться домой. Ей хотелось тишины, безопасности и долгого блаженного сна. Андрей привел свою подопечную к зданию, где она не так давно проснулась.

— Это ты домой меня привёл?! — возмущённо спросила Канэраки и остановилась.

— Да, это твой дом, — спокойно ответил Андрей, обошёл её и стал легонько подталкивать вперёд.

— Это в каком месте он мой дом? — разочарованно протянула девочка, послушно последовав в дом, уже устав от этого тяжёлого и странного дня.

— Это комната в нашем общежитии, — рассказывал Андрей, пока вёл Канэраки лёгкими толчками в спину. — Одежду тебе предоставили на твой размер, всё твоё. Пока ты осваиваешься со своими симбионтами, тебе не стоит думать о другом доме. Пока они в тебе, ты живёшь здесь. Комната 17, корпус 3. — Мужчина открыл ту комнату, в которой проснулась девочка и втолкнул её туда. — Ключи лежат в верхнем ящике комода, он всё равно пуст. Можешь не закрываться, к тебе никто чужой не войдёт, но, конечно, на твоё усмотрение. Но смотри, что у меня ключей нет. В принципе на второй этаж я спокойно залезу в окно… но лучше не запирайся от меня.

— Ты можешь в любой момент ворваться ко мне?! — Канэраки развернулась и возмущённо уставилась на Андрея.

— Да, могу.

— А если я не хочу, чтобы ты вообще когда-либо входил сюда?

— Пока это невозможно, но как только ты немного освоишься, мы можем обсудить это.

— И когда же я освоюсь, по-твоему?! Я вообще-то не собираюсь здесь оставаться!

— Как скажешь. Но, может, немного поспишь сначала?

Канэраки удивлённо уставилась на Андрея. Создавалось впечатление, что он просто читал её мысли! Уже третий раз он так чётко и ясно подсказал именно то, что ей сейчас нужно. Кровать манила девочку так сильно, как ничто другое на свете. Наконец, сдавшись навалившейся сонливости, она плюхнулась на кровать, не снимая одежды. Все споры сейчас казались бессмысленны, а присутствие Андрея почему-то успокаивало Канэраки. А эта комната в присутствии него казалась такой уютной и безопасной…

Андрей сидел на полу, устало облокотившись на стену. Вытянув одну ногу вперёд, а вторую поджав к себе, усталый Ангел наблюдал за первой лихорадкой обращённой. Она лежала на небольшой металлической кровати, время от времени вздрагивая и постанывая. Футболка, которую Канэраки надела утром после душа, уже вся была пропитана кровавым потом. Плед, укрывавший кровать от пыли, скомканный сжимался в объятиях девочки. Она то и дело пыталась укрыться им, но потом снова сжимала в бесформенный комок и неистово прижимала к груди, постанывая от боли.

Глубокой ночью к Канэраки зашёл Михаил. Его встретил замученный и усталый взгляд Андрея.

— Зачем я здесь? — тихо пробормотал он.

— А ты не знаешь? — недоумённо спросил Михаил. — Ты же её Ангел, должен присматривать за ней.

— Не очень это приятное зрелище… — Андрей с отвращением покосился на девочку. — Да, и что с ней станет? Она либо труп на утро, либо готовая. И я тут ничего не решу.

— Ты можешь позвать меня, например… — Призрак приблизился к нему, лишь мельком взглянув на Канэраки, и внимательно посмотрел в измученные глаза Ангела.

— Ты не сможешь спасти её, — уже громче ответил он. — Не смог же до этого. Тогда какой от тебя толк?.. Кстати, почему? Что в ней особенного?

— В ней? Ничего. Думаю, я один тут «особенный». Андрей, у меня к тебе просьба. Я готов помочь тебе с чем угодно, лишь бы ты сейчас помог мне.

— Чего ты хочешь? — раздражённо спросил Андрей, пытаясь уловить в почему-то счастливых глазах Михаила хотя бы намёк на разгадку такого странного поведения.

— Она должна выжить, — медленно проговорил Михаил, уставившись на девочку. — Пока я не знаю зачем, но должна.

— Не думаю, что ей что-то угрожает…

— Нет, ты не понял! — Призрак стал как никогда серьёзен, всё ещё не теряя этого странного блеска в глазах, и посмотрел в глаза Андрея, будто заглядывая ему в душу. — Сегодня, завтра, всегда! Сколько сможешь, сохраняй ей жизнь.

— Ты же сказал, что в ней ничего особенного!

— Ничего, кроме одного… Она, — Михаил сжал кулаки и шумно выдохнул. — Мой билет домой…

— Чего?!

— Я застрял здесь. — Призрак опустился на колени, поравнявшись с Андреем, схватился за голову и уже не сдерживаясь, прокричал. — Я устал ждать! Устал заниматься игрой в песочнице! Столько лет… Она — мой билет домой! И пока я не узнал, как этот билет использовать — сохрани его! Я прошу тебя!

— Почему же ты сам не хочешь с ней возиться? — немного опешив, Андрей упёрся руками в пол и вжался в стену.

— Мне надо уехать ненадолго… — Михаил встал и заговорил уже тише, заметив ошеломлённый взгляд собеседника. — Как ты заметил, я часто уезжаю, и не могу брать её с собой.

— Если она — важнее всего здесь, почему ты не можешь бросить эти поездки?

— Андрей, я не смогу тебе всё объяснить в двух словах… Она нужна мне. Я не могу рассказать большего. Я лишь прошу оказать мне услугу, а взамен даю тебе полное покровительство. Ты можешь больше не ходить на службу, не выполнять задания, только сохрани ей жизнь! Любой ценой…

— Так, может, просто запрём её в четырёх стенах, да выставим охрану? — усмехнувшись, предложил Андрей, обрадовавшись возможности, наконец, избавиться от девочки.

— Так нельзя. Пусть тренируется, растёт и развивается. Не мешай ей жить. Только присматривай за ней.

— Не понимаю я этих сложностей… — Андрей, опираясь о стену, медленно встал. — Ладно, Миш, я постараюсь выполнить твою просьбу.

— Спасибо! И… меня зовут Михаил. Моё имя не имеет сокращений.

Призрак строго взглянул на Андрея. Этот миг он запомнит навсегда. Это был нечеловеческий взгляд. Живые зелёные глаза прожигали Рыцаря изнутри, а симбионты внутри него будто разом настроились на нового хозяина. Одно слово… и Андрея разорвало бы на части. Стоит только попросить… Осознание было таким явным, что он не сомневался. Михаил не просто просил. Это был приказ, подкреплённый угрозой. Ни один Призрак так не заставлял симбионтов жить, как их родоначальник. И он был для них Богом.

— Михаил, — спокойно сказал Андрей. — Я не боюсь смерти или пыток, мне не нужны угрозы. Я — Человек. Я знаю разницу между мной и ИМИ. Я знаю, чего хотят ОНИ, и чего хочу я. Мне слишком хорошо знакома концепция объединения сознания, поэтому я и не хочу быть Призраком. Я тот, кем хочу быть. Я лишь хочу спасти свой мир. Не знаю, с другой ты планеты или просто мутант, но мне не нужна вражда. Я помогу тебе уйти. Жаль, что мой мир — для тебя всего лишь песочница. Но я хочу его сохранить. Даже ценой своей жизни.

Михаил насмешливо улыбнулся. Волна робости симбионтов прошла. Они снова подчинялись Андрею. Тот проводил взглядом загадочного Призрака, бесшумно удалившегося из номера Канэраки. Её Ангел обречённо смотрел на светлеющее небо. Новый день ему предстоит провести здесь, в этой комнате. Лихорадка никогда не длится меньше трёх дней. Но девочка жива. Главное — первая ночь. Дальше — только томительное ожидание. Только бы не упустить пробуждение нового члена улья…