Подарить душу демону

Таша Танари, 2019

«Подарить душу демону» – фантастический роман Таши Танари, первая книга цикла «Пой для меня, моя сирена», жанр любовное фэнтези. Никогда не заговаривай с незнакомцами! Заговорила? Беги как можно дальше, если незнакомец сообщает, что он высший демон. Осталась? Ну уж сделку-то ему не предлагай! Что, все-таки заключила? Поздравляю, теперь у тебя впереди жизнь, полная «веселья» и балансирования на грани. Вот только всесильному демону уже хочется посочувствовать. Его жизнь тоже больше никогда не будет прежней… Книга написана по тому же миру, что и цикл «Танцующая среди ветров», но имеет самостоятельный сюжет. Те, кто читал, цикл «Танцующая среди ветров» имеют возможность взглянуть на некоторые происходящие там события глазами демонов, встретить полюбившихся героев и очень близко познакомиться с личностью Фенрира Оливьера.

Глава 3

Алинро подобралась и серьезно кивнула. Демон взял ее маленькие ладони в свои, поднялся в полный рост и вновь сузил мир малышки до границы собственных крыльев. Ни к чему ей видеть происходящее, ведь в свидетели заключаемой сделки он призовет духов Тьмы.

— Повторяй за мной. — Фенрир наклонился и, щекоча кожу дыханием, прошептал на ушко своей личной частичке моря, именно так он ассоциировал девочку: — Я, Алинро Листар, призывая в свидетели Тьму и пепел падших, по доброй воле передаю Фенриру Оливьеру свою заботу, ласку и теплоту, на которые способно мое сердце, все до капли.

Как завороженная она повторяла за демоном, следя за танцем алых всполохов в его зрачках. Споткнулась лишь на «пепле падших» и долго молчала перед тем, как произнести «все до капли». Демон испытующе ждал, храня молчание. Понимала ли девочка, что отныне ее забота о нем не ограничится поглаживанием по голове? Отчего-то Фенриру казалось, что интуитивно понимала. Потому и не торопил, оставляя последний шанс на отказ. Он специально сформулировал эту часть договора на ее языке так, чтобы оставить как можно меньше конкретики.

Во вспыхнувших символах внутреннего круга, к которым сейчас жадно тянули изуродованные конечности призванные, смысл ее признания был немного иной и вполне четкий. Произношение сторонами начертанного — лишь формальность, достаточно, чтобы смысл хоть немного совпадал с передаваемыми на хранение духам рунами. И кого волнуют тонкости перевода и разночтения в чужих языках? Уж точно не демонов. Ведь всем известно: не заключайте с ними сделок, все равно найдут способ облапошить. Так нет, во все времена находились глупцы, считающие, что уж им-то точно повезет. Но вот девочка едва слышно выдохнула последние слова, и лицо демона, озаряемое огненными всполохами, украсила торжествующая улыбка.

Манящий опасной холодной красотой Фенрир окинул хищным взглядом творящееся вокруг них действо. Расчетливый асурендр привык руководствоваться по жизни исключительно собственными желаниями, если, конечно, они не перечили здравому смыслу. Сейчас он и сам не до конца понимал, зачем ввязался в эту нелепую сделку, но ни о чем не жалел. В любом случае, скучно не будет, а если Алинро ему надоест, то всегда можно забыть о ребенке. Срок действия договора он уточнять не собирался.

— Я, Фенрир Оливьер, призывая в свидетели Тьму и пепел падших, по доброй воле обещаю сделать все, чтобы научить Алинро Листар защищать себя в рамках способностей ее тела и духа.

Пока демон произносил свою часть условий, девочка в его руках мелко подрагивала. Он втянул дразнящий аромат ее страха: такого нет ни у кого из тех, с кем его ранее сводила судьба. Когда духи Тьмы погасили последний символ, где смысл также несколько отличался от озвученного вслух, Фенрир с удовлетворением проследил, как последний призванный с тихим шипением убрался восвояси. Асурендр негромко произнес заклинание, стирая последние следы произошедшего между ним и его… хм, подопечной? Он зажмурился, привыкая к подобной мысли. Да, пожалуй, пока это слово вернее всего подходило к определению его роли в жизни синеглазой малышки. Демон не признался бы и под пытками, но ему нравился новый статус.

Приятно владеть чьей-то жизнью, пусть и всего лишь крошки-человечки. Держать на раскрытой ладони красивую бабочку, любоваться ею и знать, что без твоего дозволения она не улетит. Каково быть той самой красавицей, рожденной порхать, но вынужденной лишь со стороны любоваться цветочным лугом, демона, естественно, не интересовало. Вторая сторона медали контроля и обладания — ответственность, его нисколько не тяготила. Располагая властью и силой, Фенрир не сомневался, что при любом раскладе, как бы ни изменилась со временем ситуация, он легко вывернет договор таким образом, чтобы не ощущать себя должным.

В конце концов, жизнь людей сравнима с танцем того самого мотылька вокруг пламени: они ужасно уязвимы и смертны. Собственными поступками изо дня в день так и стремятся приблизить последний вздох, воображая, что впереди еще полно времени. Вот и Алинро с упорством изголодавшегося вампира напросилась на весьма сомнительное знакомство, игнорируя предупреждения. Интересно, он расстроится, если с малышкой, в самом деле случится беда? Тело Фенрира мгновенно отреагировало, немало удивив хозяина. Ногти на руках удлинились, мускулы напряглись, в позвоночнике возникло знакомое покалывание, как случалось всегда перед частичной трансформацией в боевую ипостась.

— Занятно, — пробормотал демон, совершая глубокие вдохи и выдохи, чтобы расслабиться.

Он получил более чем исчерпывающий ответ на свой полушутливый мысленный вопрос. Отныне Алинро Листар принадлежит ему, а любое посягательство на свое он привык рассматривать, как личное оскорбление. Во всяком случае, до тех пор, пока сам не утратит интерес и перестанет видеть в девчушке ценности. Кстати о ребенке; она стояла замерев и почти не дышала, по ее предплечью медленно стекала тонкая струйка крови от того места, где в кожу вонзились острые когти демона. Ей было больно, но она молча терпела, лишь в широко распахнутых глазах застыли вопросы.

Фенрир досадливо поморщился, вернул полностью человеческий вид и залечил ранки. Нужно лучше себя контролировать и постоянно помнить, как хрупка его непоседливая прелесть. За выдержку и смелость малышки асурендру захотелось сделать ей что-нибудь приятное. Ведь даже не пикнула, хотя сердчишко трепещет, как жухлый лист в непогоду.

— Как тебя называют родные? — произнес он так ласково, как смог, и одновременно с этим окончательно убрал скрывающие ее от внешнего мира крылья.

Девочка тут же отступила назад, но под его насмешливым взглядом нахмурила брови и перестала пятиться. С любопытством огляделась: ни равнодушный ветерок, играющий с песком и выброшенными на берег водорослями, ни деловито роющиеся в них чайки не выдавали произошедшего. Волны, как и прежде, мерно набегали и возвращались обратно. На удивление пустынное в этот час побережье выглядело привычным и до безобразия мирным. Даже стоящий напротив странный мужчина, нависший над ней темной скалой, безмятежно улыбался, будто еще минуту назад не сдавливал ее в железной хватке. Малышка тряхнула головой, прогоняя лезущие в голову сомнения о том, не пригрезилось ли ей все, облизнула пересохшие губы и ответила:

— Аля… или Аленький, когда бабушка хвалит.

Очередное упоминание о бабушке насторожило смутным подозрением, но Фенрир не стал углубляться. Плавно, чтобы не спугнуть, шагнул к девочке, пристально следя за ее реакцией. Она не шевелилась, хотя он чувствовал, как ей хочется задать стрекоча. И все же ему достался чудесный образчик, порожденный этим миром.

— Аля, — вкрадчиво мурлыкнул демон, — необычно.

Он припоминал, что имена человеческих ведьм всегда отличались характерным звучанием, поэтому не удивился. При посвящении ниоры отрекались от данного при рождении имени и принимали новое, вместе с культурой и традициями ведьм. Магического дара в синеглазке он не видел, а значит, и ведьмой она стать бы не смогла. Что до родни, если они ее так называют, что ж, ему понравилось это короткое, ласкающее слух сокращение.

— А-аля-я, — повторил демон и заправил выбившуюся прядь волос девочке за ухо.

Она ойкнула и потерла то место, где только что касались пальцы Фенрира.

— Ты снова сделал мне больно, — упрекнула Алинро.

— Привыкай, — равнодушно предупредил демон. — Боль закаляет, а ты хочешь стать сильной.

— Но ведь мы не враги.

— Милая, запомни, ни один враг не сможет причинить тебе столько боли, как тот, кому ты доверишься.

Малышка потирала ухо, пытаясь постичь сказанное. Да, та же бабушка иной раз могла пройтись хворостиной, если Аля уж слишком сильно проказничала, но ведь это все не всерьез. Девочка всегда знала, что ее любят. Смысл слов Фенрира ускользал, казалось, он заложил в них другой, какой-то свой собственный смысл, недоступный пока для чистого детского сознания. Тут ее подушечки пальцев скользнули по незнакомому рельефу, она убрала волосы и медленно ощупала кожу за ухом. Как неудобно: даже будь у нее с собой зеркальце, все равно там не рассмотришь. Алинро оставалось гадать, что за рисунок теперь украшал ее тело.

— Что это? Зачем ты так со мной? Как я теперь объясню, откуда на мне взялась эта штука? — в синих глазах плескались вопросы, обида и разочарование. Последнее вновь всколыхнуло в Фенрире глухое недовольство.

— Прояви изобретательность, — сухо отрезал он. — В твоих интересах сохранить наш маленький секрет. Скажи спасибо, я не отметил тебя на самом видном месте.

— Спасибо, — буркнула девочка и отвернулась.

Демон вздохнул и потер переносицу: пожалуй, над ее воспитанием придется поработать. Он взял ребенка за плечи, развернул лицом к себе и подцепил подбородок, запрокидывая голову.

— Поблагодаришь потом, искренне! Я подожду, когда эта метка сообщит о грозящей тебе опасности, а потом так и быть подумаю, стоит ли помогать.

Теперь на личике Алинро отобразился живейший интерес, губы растянулись в довольной улыбке, щедро демонстрирующей отсутствие зубов.

— Так и знала, что ты мне пригодишься, — поделился своими своеобразными выводами ребенок.

Фенрир мысленно простонал: может, убраться поскорее в Царство и забыть о мелкой, будто она ему приснилась?

— Что там изображено? Мне не видно, — повиснув на руке демона, спросила малышка.

Она уже и думать забыла о том, что сердилась на него. Сосредоточила все внимание на сохранности их общей тайны, энтузиазм переполнял сердце Алинро. Предвкушение приключений будоражило сознание, а мысль о связи с новым другом, как она упорно продолжала его именовать про себя, наполняло радостью. Ни у кого нет такого сильного и могущественного защитника. Пусть он грубоват и резковат, но что взять с мальчишек, тем более вроде демону и положено быть таким вот суровым.

Девочка не сомневалась, что внутри, где-то очень-очень глубоко, ее Фенечке не чужды нежность и доброта, ведь он залечил ей губу и предлагал наказать обидчиков, хоть она и не просила. Пусть воображает себе все что угодно, а для нее он будет Феней: раз уж ему можно ее ласково называть, то чем она хуже? Правда, озвучивать мысли вслух малышка благоразумно поостереглась. Пусть для начала привыкнет, уж она постарается размягчить его черствую броню, всем нужен тот, с кем ты сможешь быть слабым. Алинро даже подпрыгнула от удовольствия: все складывалось просто отлично, со временем она сумеет его обтесать и привить должные манеры.

Узнай Фенрир ее мысли, он бы десять раз подумал, как и что делать дальше, чтобы навсегда отбить у нее желание его приручать и вытряхнуть из хорошенькой головки несметную гору глупостей, которую она успела о нем нафантазировать. Блажен, кто не ведает. Демон не знал, и поэтому вполне миролюбиво ответил, чувствуя лишь исходящее от ребенка любопытство и вернувшееся хорошее расположение духа:

— Там такой же узор, как на моих крыльях. Тебе же они понравились?

— Очень. — Алинро вновь погладила слегка пощипывающую кожу за ухом.

Потом решительно распустила и так потрепанную косичку, волосы окончательно закрыли метку от посторонних взглядов. Фенрир проследил за ее действиями и усмехнулся: смышленая девочка. Посмотрим, как долго ей удастся скрывать его подарок.

— Ты домой торопилась, — напомнил демон.

Девочка посмотрела на него с сожалением.

— Когда мы снова увидимся?

— Когда я захочу и найду время. — Малышка нахмурилась, кусая губы. Фенрир смягчился: — Я оставлю тебе задание, потрудись выполнить его к моему следующему появлению.

— А как ты меня найдешь? Ты же не знаешь, где я живу, — подозрительно уточнила Алинро.

Сделку они, конечно, заключили, но вдруг он захочет отлынивать от обязательств или просто потеряет ее из виду. Вегард — крупный город.

— Не сомневайся, если понадобится, я тебя теперь где угодно разыщу. Так что не советую лазить, где ни попадя, — пригрозил он на всякий случай. Может, хоть это убережет ее от опасных закоулков и крысиных нор. — Имей в виду, появлюсь в любой момент, и если мне не понравится то, что я увижу вокруг тебя — накажу. Ты помнишь о боли?

Девочка послушно кивнула, но в бездонных глазах плясало озорство. Фенрир сомневался, что ее сознательности хватит надолго. Ну да он ей не нянька! Мужчина одернул себя, его лицо вновь превратилось в красивую, но холодную маску равнодушия. Из-под нее просачивались властность, непримиримость, внушение опасности. Никому бы и голову не пришло подумать, что этот демон способен на искреннюю заботу, особенно тем, кто его знал. Хотя нет, Фенрир с легкостью мог создать подобную иллюзию в некоторых умах, но лишь ради собственной выгоды и интересов. Расчет, и ничего более.

— Чего ты боишься больше всего? — вкрадчиво поинтересовался он.

Алинро побледнела, и Фенрира окатило волной ее страха, оставляющего на губах терпкий, чуть солоноватый привкус. С удовольствием впитав его, он облизнулся и милостиво разрешил:

— Начнем с малого, вспомни что-то простое. Пауки, разбойники, разбитый нос, порванное платье, сломанная кукла, ну?

— Огонь, — тихо, словно шепот ветра, отозвалась девочка.

Бровь Фенрира выгнулась от удивления. Не этот ли ребенок только что шагнул сквозь стену пламени? Будто догадавшись, о чем он подумал, Алинро добавила:

— Ты был рядом, поэтому я справилась.

Смешанные чувства терзали демона: ему безумно льстило ее доверие, но и огорчало, что маленькая боится такой родной и послушной ему стихии. Он не понимал, откуда она черпает силы, синеглазка раз за разом изумляла его и ставила в тупик. Нужно выяснить о ней больше информации, но позже. Фенрир посмотрел на закат, окрасивший небо алыми полосами. Он и так потратил на Алинро больше времени, чем собирался. Пора возвращаться.

— Хорошо, значит, к следующему моему появлению ты должна научиться справляться со своим страхом самостоятельно. Без меня. Делай что хочешь, но подчини его. Не можешь избавиться, посмотри в открытую и начни им управлять. Подумай, что на самом деле тебя пугает в огне. Причины и следствия. Понимаешь?

Он разговаривал с ней, как со взрослой, и Алинро внимательно слушала, поблескивая умными глазками. Не отвлекаясь, ловя каждое слово. Фенрир оценил. Даже если она поняла и не все, что вероятнее, он с интересом посмотрит на дальнейшие действия синеглазки. Бросить щепку в поток и узнать, выплывет ли она, чтобы оценить ее потенциал. Демон предвкущающе потер руки: перед ним материал, из которого можно вылепить все что угодно. Главное, не перейти черту и не потерять самое ценное — внутренний стержень малышки. Не сломать, но улучшить, создать совершенное творение на радость мастеру. При этом нельзя превратить Алинро в унылую тень без собственного мнения и инициативы, подчинив полностью своей воле. Это будет сложная задача, но оттого и интересная.

— До встречи, милая. Не разочаруй меня.

Прежде чем девочка успела ответить, Фенрир истаял у нее на глазах. Однако его присутствие еще ощущалось некоторое время. По лицу Али скользнул ветерок, окончательно спутав волосы. Она откинула их и заметила лежащее на песке у ног черное перышко, наклонилась, бережно подняла и улыбнулась. Абсолютную тьму прорезал тонкий витиеватый узор цвета пугающего огня, живущего в зрачках ее странного знакомого. Если бы он захотел исчезнуть из ее жизни, зачем тогда оставил еще одно напоминание?

Малышка воровато огляделась и быстро спрятала перо с крыла демона во внутренний кармашек на подоле. Там она хранила только самые ценные вещи. Алинро с удивлением заметила, как безлюдное до этого времени побережье заполнилось гуляющими парочками, кто-то из ребятни гонял мяч, две пожилые дамы степенно вышагивали вдоль самой кромки воды, неподалеку раздавался собачий лай и громкий смех. Окружающий мир выглядел родным и привычным, но метка за ухом и сокровище в потайном кармане совершенно точно говорили о том, что ее жизнь отныне изменится.