Под слезами Бостона. Дьявол не спит

Таша Мисник, 2023

За свои двадцать два года Серена Аленкастри успела разочароваться в людях и потерять веру в любовь. С детства ее преследовали только боль, жестокость и предательство. И монстр, от которого ей удалось однажды сбежать. Серена: «Я нашла укрытие, но даже не подозревала, что это логово самого дьявола».Десять лет назад Эзра Нот похоронил прошлое вместе со своим сердцем. Теперь он не чувствует боли. Теперь он самый настоящий дьявол в человеческом обличье. Жестокий, бездушный и холодный. Его мир покрыт тайнами, там нет места любви. Эзра не рад незнакомкам в его жизни. А самой смелой и дерзкой он покажет, что такое ад.Эзра: «Она хуже всех, кого я когда-либо встречал. Она наглая мелкая лгунья. Так и напрашивается на хорошую порку. И я тот, кто преподаст ей урок».

Глава 7. Мы разные

Серена

Нет, я не буду орать.

Нет, не буду растрачивать силы на какую бы то ни было реакцию в адрес этого самонадеянного придурка.

— Говнюк! — восклицаю, как только за спиной захлопывается входная дверь. — Да как можно быть настолько заносчивым?!

Рычу на весь коридор, стаскивая ботинки. Толкаю их от злости ногой и, топая пятками, вбегаю в гостиную. Потом вспоминаю, который час, и тихим, но нервным шагом быстро дохожу до дивана.

— Но он довез меня до дома, — усаживаюсь, констатируя факт, и подгибаю ноги под себя. — И до этого накормил. И дал работу… И… — психую сама на себя. — Черт! Нужно прекращать разговаривать самой с собой.

Вскакиваю с дивана и, на ходу сбрасывая одежду, несусь в ванную.

«Может быть, душ остудит пыл».

Не остужает.

Уже лежа в постели, все равно продолжаю думать о нем и, как всегда, выворачиваю мысли в потрескавшийся потолок.

— И ничего мне не сказал, гад. Куда мне завтра идти? Во сколько? Может, он пошутил?

«Но вид был довольно серьезным», — тут же отвечает подсознание.

— Да и он не мог.

«С чего бы? Чем он отличается от других?».

— Ничем. Он еще хуже, — переворачиваюсь на живот и вдавливаю лицо в подушку. — Если он решил поиздеваться таким образом, я спалю до основания его гребаный бар! — ору в кучу перьев, чтобы не побеспокоить соседей, но быстро успокаиваюсь и снова ложусь на спину. — Может, Эзра хотел помочь?

«Нет, маленькая принцесса Серена, он, как и все, просто пожалел тебя. Или захотел трахнуть», — голос Бриана перекрывает мой внутренний и заставляет вскочить.

— Пошел к черту. Слышишь?!

Выметаюсь из кровати и бегу на кухню за стаканом воды.

«Беги. Беги, принцесса Серена. Далеко не убежишь».

— Иди к черту! Вали на хрен из моей головы, гребаный придурок! — кричу, едва не выпуская из дрожащих рук стакан. — Я убегу. Ты никогда больше не найдешь меня, долбаный сукин сын!

Стакан выскальзывает и падает на пол, а я отскакиваю на фут и хватаюсь за сердце, которое вот-вот прорвет грудную клетку.

— Иди к черту, Бриан. Ты больше не имеешь надо мной власти. Ты больше не контролируешь каждый мой шаг. Ты — никто, — задыхаюсь, но выплевываю каждое слово, стягивая в кулак футболку на груди.

Выпиваю таблетку, которая должна успокоить нервы, и забираюсь на диван. Не знаю, сколько времени всматриваюсь в одну точку, но таблетка действует, и я отключаюсь, даже не накрывшись пледом.

Будит меня одновременно холод, просочившийся через все щели в этом дряхлом доме, и настырный стук в дверь. А, значит, уже точно утро, и я смогла поспать хотя бы несколько часов.

— Да иду я! — кричу, параллельно укутываясь в плед, и зеваю по пути к двери. — Кто, мать твою, приперся в такую рань?!

— Уже полдень, Серена, — даже голос друга, даже его оповещение о времени нисколько не поднимают настроение, и я все с таким же угрюмым лицом открываю деверь.

— Привет, Юджин, — снова зеваю и прикрываю рот рукой. — И… Какого хрена?! — хмурю брови, но он не обращает внимания и проскальзывает мимо меня в квартиру.

— Так всю жизнь проспишь, — усмехается этот вечно лучезарный парень.

— Так говорила моя бабка.

— Ты не знала свою бабку. Не надо заливать.

— Юджин, что тебе надо, а? Зачем приперся? — волокусь за ним на кухню, где он начинает активно рыскать по ящикам, чтобы приготовить кофе.

— Ты не отвечала на звонки.

— Была занята.

— Самобичеванием?

— Ты знаешь такие слова?

Оба усмехаемся, и я решаю занять место на ближайшем стуле.

— Как там Астрид? Надеюсь, ее разорвало от злости после того, как я кинула ей в морду галстук? Ну или хотя бы, когда я бросила на пол жакет? Она ведь всегда так восхваляла форму официантов.

— Поддала ты огня, детка. В пятницу мы носились, как сумасшедшие. И Астрид вместе с нами. Вот это было зрелище! Она даже сменила свои шпильки на ровную подошву.

— Гонишь?!

— Слово бойскаута, — Юджин поворачивается ко мне лицом и кладет руку на сердце.

— Ты не был бойскаутом, — прищуриваюсь и сжимаю губы.

— Но все равно не лгу, — снова отворачивается и продолжает свои махинации с кофе. — Этот день мы занесли в историю ресторана. Все говорят о тебе, детка.

— А толку? — сначала усмехаюсь, а потом меня накрывает волна грусти. — Потеряла основной источник дохода. Да и из детского центра поперли, — уныло вздыхаю. — Здравствуйте, я Серена, и я официально безработная, нищая двадцати двухлетняя белая девушка в итальянском районе Бостона.

— Здравствуй, Серена, — лыбится друг и тут же добавляет: — Никакая ты не белая. В тебе течет горячая итальянская и бразильская кровь! Так что не начинай.

— И это все, что ты выделил из контекста? Такой себе из тебя друг.

— Не парься. Я помогу. Постараюсь выбить тебе подработку на кейтеринге. Идет? Тогда не перестанешь меня любить?

— Я подумаю.

— А еще я приготовил кофе.

Принимаю из его рук горячую чашку и подсовываю колени к подбородку.

— Я подумаю, — стараюсь не улыбаться, но его ослепительная улыбка крошит маску моей натянутой серьезности. — Ладно, отвлеки меня от рутины. Как там Джо?

— Мы с ней расстались, — Юджин усаживается напротив, едва не цепляя головой светильник в потолке.

— Черт! — трет лоб. — Почему они так низко висят?

— Потому что ты за восемьдесят дюймов ростом. Мог бы играть в баскетбол, а не бегать между столиками в ресторане.

— Там и так слишком много черных, детка, — широкая улыбка оголяет белоснежные зубы. — Еще один был бы явно лишним.

— Южди, милый, ты бы затмил всех. И я бы ходила на каждый твой матч.

— В следующей жизни, детка, в следующей жизни.

— Так… Что там с Джо? — отпиваю кофе и сбрасываю с плеч теплый плед.

Спрашиваю, а сама знаю ответ. Он всегда один и тот же. Юджин красивый, очаровательный, с забавной прической в мелкие кудряшки и отпадной улыбкой, которая любую сразит наповал, он сильный и шутит смешные шутки. Чего еще не хватает девушке? Верно — он слишком хороший. Слишком. Слишком добрый. Слишком везде. И слишком много. Но его не переделать. Каждый раз он любит и любит, как в последний раз.

— Все как обычно… — отчетливо видно, как стул становится слишком мал для Юджина. И, нет, не из-за его габаритов — он съежился в шар от больной темы. Он просто не находит себе места.

— «Дело не в тебе, а во мне»?

— И дальше, — Юджи прочищает горло и продолжает писклявым голосом, пародируя женскую манеру речи: — «Ты очень хороший, но сейчас мне не нужны серьезные отношения. Я занята карьерой. Прости».

— «Но ты обязательно встретишь ту самую», — продолжаю за него имитировать интонацию Джо. — «К сожалению, это не я. Еще раз прости».

— Ты что, слышала наш разговор?! — Юджин вскидывает брови.

— Мне и не нужно было. Ее речь еще более предсказуема, чем я могла себе представить. Если бы со мной кто-то попытался порвать с фразы «Дело не в тебе», этот мистер «Оригинальность» закончил бы, с чего начал, потому что говорить дальше без зубов сложновато.

— Иногда жалею, что я не девушка, и не могу просто так раскидываться пощечинами. Поэтому пришлось выслушать весь этот бред от Джо.

— Сочувствую, Юджи. Ты, правда, хороший парень, но просто иногда очень назойливый.

— Не понял, это ты так меня сейчас взбодрить пытаешься? — друг наиграно дует пухлые губы и складывает руки на груди.

— Я говорю правду. Сколько раз тебя бросали?

— Все, — корчит недовольную гримасу и отпивает кофе.

— А сколько раз ты был влюблен?

— Все… — не смотрит на меня, а только интенсивнее присасывается к кружке.

— И какой вывод мы можем из этого сделать?

— Что я еще не встретил ту самую, — ударяет дном чашки по столу и улыбается во все тридцать два белоснежных зуба.

— Безнадежный романтик. И как только ты выживаешь в этом мире?

— Я хотя бы знаю, для чего выживаю.

— Ауч… — театрально хватаюсь за сердце, но не театрально начинает ныть душа. — Больно, — закатываю глаза, а сердце по-прежнему не выровняло бег.

— Я говорю правду.

— Один-один.

— Короче, я попробую на днях договориться с ребятами взять тебя с нами на обслуживание ближайшего банкета.

— Вот черт! — вскакиваю, задевая кружку, и та трясется, едва не опрокидываясь на стол. — Я же опаздываю! Наверное…

— Так опаздываешь или не опаздываешь? — Юджин продолжает так же сидеть за столом, спокойно попивая кофе.

— Наверное, опаздываю. Бар уже открылся. И, наверное, мне нужно быть там.

— Какой бар? Ты начала пить с утра?

— Сам сказал, что уже полдень, — усмехаюсь.

— Это не меняет вопроса, — друг прищуривается и с опаской смотрит на меня.

— Я, кажется, нашла новую работу.

— Кажется, значит? — его глаза превращаются в щелки.

— Юджи, хватит! Что за допрос? Я ведь должна как-то выживать, — кричу, уже убегая в спальню к шкафу. Юджин плетется за мной, не выпуская из рук кружку.

— Что за бар? — отхлебывает кофе и виснет на дверном косяке.

— Вышел отсюда или отвернулся. Быстро, — командую я, на что Юджин цокает языком, но разворачивается на сто восемьдесят градусов. — Бар… Блин… Я даже не помню его названия. Да неважно, — натягиваю черные джинсы. — Там милая барменша, а хозяин редкостный мудак, — всовываюсь в пуловер и поправляю волосы. — Но… У меня нет выбора. Обещали хорошие деньги. А это сейчас главное.

— Я еду с тобой, — заявляет друг, плетясь за мной хвостиком, когда я уже всовываю ноги в ботинки на толстой подошве.

— Нет.

Альпака падает на плечи, и я проверяю в карманах наличие телефона и пустого кошелька, но помимо них нащупываю ключи от машины, которая до сих пор отстаивается на парковке ресторана, а не возле моего дома. А это значит, что мне обеспечена очередная поездка «экономклассом» в битком забитом автобусе, если я на него успею, конечно.

— Да. И это не обсуждается. Я должен знать, куда тебя отпускаю, — настырный Юджин сейчас только подливает масла в огонь.

— Ч-ч-черт… — раздосадовано опускаю руки и пытаюсь переключить внимание на прилипалу друга. — Юджин, послушай, — выдыхаю, чтобы не сорваться на нем из-за своей бестолковой головы. — Это мой первый день. И я даже не знаю, реальна ли эта вакансия. Поэтому, будь добр, не раздражай меня еще больше и иди домой. Как только все образумится, приглашу тебя опрокинуть ви́ски за свой успех. Идет?

— Ладно… — недоверчиво отвечает, но у него нет выбора. Я бы ни за что не взяла его с собой. Разве мне нужно, чтобы он увидел, как трясется каждая часть моего тела при входе в этот злосчастный бар? Разве мне нужно, чтобы моего лучшего друга обкатал с двух боков в сарказме мистер Сущее Зло? Нет, придержу это на крайний случай.

— Хотя стой, — смекаю перед самым выходом. — Пригони мою тачку после смены. Она как раз осталась у ресторана, — швыряю Юджину ключи, и тот ловит их одной ладонью. — Все-таки из тебя бы вышел отличный баскетболист, — подмигиваю напоследок и перескакиваю порог. — Захлопни за собой дверь! Я люблю тебя!

Последняя фраза звучит уже где-то на лестнице под стук подошв моих ботинок, несущихся вниз.

Кое-как успеваю вскочить в нужный автобус и врываюсь в бар где-то к двум дня. В этот момент красотка Стенли сидит на барной стойке в узких темно-синих джинсах и белом топе, как будто сейчас самый разгар лета. Она потрясывает ногой в такт Depeche Mode⁸ и смеется над шуткой какого-то парня, который, видимо, должен был разгружать коробки, а не откровенно кадрить ее, но слишком увлекся стройной шатенкой и забыл о своем деле. Стенли оборачивается на звук хлопнувшей за мной двери, и ее лицо тут же озаряется улыбкой.

— Серена, мать твою! Не верю своим глазам! — Стенли спрыгивает со стойки, забрасывает полотенце на плечо и идет мне навстречу.

— Привет, Стенли… Эм. Я тоже рада тебя видеть, — несвойственно смущенная ее искренностью тоже растягиваю уголки губ в улыбке.

— А я очень рада, что ты вернулась, — она радушно распрямляет руки в стороны и заключает меня в тугие объятия, отчего мои глаза приобретают форму пятидесяти центов.

«Эта девушка явно не скупится на эмоции и не стесняется их проявлять».

— Эм… — прочищаю горло, как только Стенли выпускает меня из рук. Я не привыкла к такой открытой демонстрации чувств. — А этот…

— Нет, — предугадывая мой вопрос, перебивает она. — Засранец Эзра отсутствует, так что можешь расслабиться. Но только я так могу его называть, — строит серьезную моську, но тут же снова улыбается. — Да все могут. Пока не спалятся. Так что будь осторожна. Хочешь кофе? Или налить чего-нибудь выпить?

— Нет… Я тут вообще-то по другому вопросу.

— Интересно, — она закусывает губу и с прищуром оглядывает мое лицо. — Но для начала все-таки сварю нам кофе. Располагайся, малышка, — Стенли хлопает меня по плечу, разворачивается и шагает обратно к стойке. — Эй, Гарри, чего застыл?! Подорвал свой зад и бегом на склад за оставшимися коробками.

Ее голос не груб, мой будет куда грубее. И интонация не отдает командным тоном. Но тем не менее тот парень в рабочей одежде удаляется без единого возражения, а Стенли перепрыгивает через барную стойку и уже оттуда подмигивает мне.

«Клянусь, за всю свою жизнь я не встречала никого раскованнее нее».

— Ты тоже шевелись, — кивает мне. — Не стой на месте. Снимай шубу и присаживайся, — указывает взглядом на стул напротив себя.

«И убедительнее».

Будто под гипнозом выполняю ее приказ, хоть я еще и не работаю под ее руководством. Но Стенли выглядит настолько воинственно, что хочется беспрекословно выполнять все ее поручения, как и произошло в первую ночь нашего знакомства.

Неудивительно, что она нравится Эзре. Вопрос как раз-таки в другом: почему он нравится такой девушке, как Стен. Она очень красива и приветлива, вечно веселая и в отличном настроении, а когда улыбается, кажется, будто вокруг нее цветет ранняя весна, в то время как от Эзры веет лютой бостонской зимой, которая прямо сейчас за окном дерет небо новым столбом ливня. Стенли — полная противоположность угрюмому хаму. И я не понимаю, как они находят общий язык.

— О чем задумалась? — Стен протягивает мне чашку, и аромат свежесваренного кофе бьет в нос.

— Да так… — делаю глоток и тут же морщусь. — Фу, какой крепкий. Ой, прости… — не знаю, куда деть взгляд, а она начинает смеяться.

— Ты прям как Эзра, — хихикает она. — Тот тоже вечно недоволен крепостью напитка.

— Умоляю, не сравнивай меня с этим неотесанным монстром. С кем угодно, хоть с Иудой, но не с ним.

Стенли снова усмехается, ставит на стойку сливки и пристально вглядывается в мои глаза.

— Он вовсе не такой, каким хочет казаться.

— С трудом верится.

— Он просто пережил слишком много горя.

Едва она умолкает на последнем слове, а я открываю рот, чтобы возразить, дверь бара с грохотом врезается в стену, и несчастный колокольчик звонко подлетает и ударяется об косяк, чудом удерживаясь на хлипкой цепочке. На пороге собственной персоной возникает Исчадие Ада. Прямиком из пекла, судя по его выражению лица.

Эзра врывается внутрь, и даже волосы на моих руках встают дыбом, как только его разъяренный взгляд находит меня.

Примечания

8

— Depeche Mode — британская электроник-рок-группа, которая образовалась в 1980 году. Одна из самых успешных групп мира.