Возроди меня

Тахира Мафи, 2018

Джульетта – девушка, обладающая особым даром убивать прикосновением, – наконец может считать себя победительницей. Она выиграла в смертельной схватке с властями Сектора 45, уничтожила главнокомандующего Северной Америки и заняла его пост. И рядом с ней по-прежнему – ее возлюбленный Уорнер. Но сладость победы длится недолго. Правительства остальных секторов готовятся напасть на мятежников, а на саму Джульетту совершается покушение. К тому же она узнает, что на протяжении многих лет от нее скрывали правду о ее семье. У Джульетты сдают нервы – и одновременно труднее становится контролировать собственную Силу… Сможет ли она теперь, перед лицом надвигающейся беды, оставаться собой и использовать свой дар во благо?..

Джульетта

Сегодня я завтракаю одна — но не в одиночестве.

Вокруг сплошь знакомые лица. Все о чем-нибудь говорят — о снах, о работе или продолжают неоконченный разговор. Энергетика в столовой зависит от количества выпитого кофе, и сейчас здесь еще очень спокойно.

Брендан, который все утро держит в руках одну и ту же чашку кофе, перехватывает мой взгляд и приветственно машет. Он единственный среди нас, кому не нужен кофеин: его дар продуцировать электричество служит как бы запасным генератором для организма. Брендан — воплощение энтузиазма: белоснежные волосы и голубые, как льдинки, глаза излучают собственную энергию, ощутимую даже на другом конце столовой. Я начинаю думать, что Брендан приходит сюда только из солидарности с Уинстоном, который жить не может без кофе. Они с Бренданом сейчас неразлучны, хотя Уинстон иногда и раздражается на естественную бодрость Брендана. Они через многое прошли вместе, как и все мы.

Рядом с ними сидит Алия, положив перед собой открытый альбом: наверняка рисует что-то новое и необычное, полезное для нашей борьбы. От усталости мне лень шевелиться, иначе я бы к ним подошла. Пристроив подбородок на руку, обвожу взглядом столовую, с благодарностью всматриваясь в лица друзей. Шрамы у Брендана и Уинстона заставляют вспомнить то, что я предпочла бы забыть — как мы думали, что потеряли их: в тот день у нас убили еще двоих… Нет, эти мысли слишком тяжелые для завтрака. Отвожу взгляд и барабаню пальцами по столу.

Я жду Кенджи — так мы теперь начинаем рабочий день — и только поэтому я еще не взяла свою тарелку. К сожалению, он опаздывает, а в животе у меня бурчит от голода. Кругом все режут стопки пышных панкейков, очень аппетитных на вид. На столах сплошные искушения: кленовый сироп, жареная картошка, свеженарезанные фрукты. Устранение Андерсона и захват Сектора 45 обеспечили нам разнообразные завтраки… Но я боюсь, что улучшение оценим только мы.

Уорнер никогда с нами не завтракает — он постоянно работает, даже во время еды. Завтрак для него — очередная деловая встреча, и чаще всего он ест с Делалье (хотя я не уверена, что он что-нибудь ест). Уорнер не понимает гурманства: еда для него — горючее, нужное организму для нормального функционирования. Один раз за ужином, когда он читал какие-то важные документы, я поставила перед ним бисквит на блюдце — посмотреть, чем дело кончится. Он на секунду поднял взгляд и снова уткнулся в работу, прошептал одними губами «спасибо» и съел бисквит ножом и вилкой, по-моему, даже не почувствовав вкуса. Незачем говорить, что это делает его полной противоположностью Кенджи, который с удовольствием ест все и побольше. Позже он мне признался, что вид Уорнера, кромсавшего бисквит, чуть не заставил его прослезиться.

Кстати, о Кенджи: его отсутствие весьма странно, и я начинаю волноваться. Я уже в третий раз поглядываю на часы, когда замечаю у своего стола Адама, переминающегося со смущенным видом.

— Привет! — говорю я слишком громко. — Что… гм… что случилось?

За последнюю неделю мы с Адамом пару раз общались, но всякий раз это происходило случайно. Достаточно будет сказать, что Адам ни разу не подходил ко мне по делу, и я так удивилась, что едва не проглядела очевидное: он плохо выглядит.

Издерганный. Измотанный. Изнуренный. Могу поклясться, что он плакал (надеюсь, не из-за нашего неудавшегося романа).

Однако прежний инстинкт проснулся, тронув струну старой привязанности.

Мы заговорили одновременно:

— У тебя все нормально?

— Касл хочет с тобой поговорить.

— Касл отправил тебя за мной?! — переспросила я, забыв о чувствах.

Адам пожимает плечами:

— Видимо, я подвернулся в нужный момент.

— Гм… Понятно, — через силу улыбаюсь. Касл никак не бросит своих попыток нас помирить — он не любит натянутых отношений. — Прямо сейчас?

— Да, — Адам сует руки в карманы. — Немедленно.

— Хорошо, — отвечаю я. Разговор вдруг начинает казаться ужасно неловким. Адам стоит у стола, пока я собираю свои вещи. Я готова попросить его отойти и не стоять над душой — что за ерунда, мы расстались целую вечность назад, но вижу, что он смотрит не на меня, а в пол, весь в своих мыслях.

— Слушай, ты точно в порядке? — спрашиваю я еще раз, уже мягче.

Адам, будто очнувшись, поднимает взгляд:

— Что? А, да, я в порядке. А ты знаешь, что… — он кашляет, прочищая горло, и оглядывается. — Ты, это…

— Что — я?

Адам покачивается на пятках, его взгляд мечется по комнате.

— Уорнер вообще не спускается к завтраку, что ли?

Я удивленно приподнимаю брови.

— Ты ищешь Уорнера?

— Нет, я просто спрашиваю. Странно, что его здесь не бывает.

Гляжу на него в упор. Он молчит.

— Это вовсе не так уж странно, — медленно отвечаю я, изучая лицо Адама. — У Уорнера нет времени на общий завтрак, он постоянно занят работой.

— О-о, — с этим восклицанием из Адама точно выкачали воздух. — Печально.

— Вот как? — хмурюсь я.

Но Адам, словно не слыша меня, зовет Джеймса, который сразу отодвигает свой поднос с завтраком. Встретившись на середине столовой, они с Адамом уходят.

Я понятия не имею, чем они заняты целыми днями. Я не спрашиваю.

* * *

Тайна отсутствия Кенджи за завтраком разрешилась, когда я подошла к кабинету Касла: они там о чем-то совещались, сблизив головы.

Из вежливости я стучу, хотя дверь открыта.

— Вы хотели меня видеть?

— Да-да, мисс Феррарс, — с готовностью отзывается Касл, вскочив на ноги, и манит меня в кабинет: — Пожалуйста, присаживайтесь. Не могли бы вы… — он показывает мне за спину, — закрыть дверь?

Мне сразу становится не по себе.

Нерешительно вхожу в импровизированный офис Касла и бросаю взгляд на Кенджи, чье бесстрастное лицо ничуть не уменьшает мой страх.

— А что происходит? — спрашиваю я и обращаюсь к Кенджи: — Почему тебя не было в столовой?

Касл жестом предлагает мне присесть.

Присаживаюсь.

— Мисс Феррарс, — сразу начинает он, — у вас есть новости из Океании?

— В каком смысле?

— Реакция на приглашение? Вы же получили первый положительный ответ?

— Получила, — медленно говорю я. — Но об этом пока никто не знает. Я собиралась сегодня за завтраком сказать об этом Кенджи…

— Чепуха, — обрывает меня Касл. — Все об этом знают. И мистер Уорнер, и лейтенант Делалье…

— Что? — Я смотрю на Кенджи, но он только пожимает плечами. — Откуда?

— А что вас так шокирует, мисс Феррарс? Естественно, вся ваша переписка просматривается.

У меня глаза лезут из орбит:

— Как?!

Касл только машет рукой:

— Время дорого, поэтому, с вашего разрешения, я бы очень…

— Откуда такая спешка? — не выдерживаю я. — Как прикажете вам помогать, если я даже не знаю, о чем идет речь?

Касл двумя пальцами сжимает переносицу.

— Кенджи, — вдруг говорит он, — ты не оставишь нас одних?

— Ага, — Кенджи вскакивает, насмешливо отдает честь и направляется к двери.

— Стой, — хватаю я его за локоть. — Что происходит?

— Понятия не имею, — смеется Кенджи, высвобождая руку. — Этот разговор меня не касается. Касл меня вызывал о коровах поговорить.

— О каких еще коровах?

— Обычных, — мой приятель изгибает бровь. — Которые домашняя скотина. Касл поручил мне пошарить на нескольких сотнях акров сельскохозяйственных угодий, которые не интересовали Оздоровление. Там целые коровьи стада!

— Интересно…

— Представь себе, да! — в его глазах появляется огонек. — Их элементарно отследить по метану. Ты можешь справедливо спросить, почему мы раньше этим не за…

— Метан? — удивляюсь я. — Это же газ?

— Я так понимаю, о коровьем дерьме ты ничего не знаешь?

Я пропускаю это мимо ушей.

— Значит, вместо завтрака у тебя был коровий навоз?

— В основном.

— Ну, тогда понятно, откуда такая вонь, — язвлю я.

Через секунду до Кенджи доходит. Сузив глаза, он стучит пальцем мне по лбу:

— Ты встала на скользкий путь, сама-то понимаешь?

Сладко улыбаюсь в ответ:

— До скорого свидания на утренней прогулке.

Кенджи что-то недовольно бурчит.

— Да ладно, — отмахиваюсь я, — на этот раз будет весело, обещаю!

— Ага, очень, — Кенджи закатывает глаза и двумя пальцами салютует Каслу: — До свидания, сэр.

Касл с улыбкой кивает.

Кенджи весьма неторопливо выходит из кабинета, хлопает дверью, и за какие-то мгновения лицо Касла полностью меняется. Исчезли легкая улыбка и энтузиазм во взгляде. Передо мной сидит потрясенный, серьезный и даже испуганный человек.

Он сразу переходит к делу:

— Что было в ответе на приглашение? Какие-нибудь особенные, необычные фразы не попадались?

— Кажется, нет, — хмурюсь я. — Не знаю. Если мою переписку мониторят, вы уже знаете ответ.

— Вашу почту просматриваю не я.

— А кто? Уорнер?

Касл только глянул на меня.

— Мисс Феррарс, в этом письме есть нечто крайне странное… Особенно с учетом того, что это первый и на данную минуту единственный ответ.

— О’кей, — недоуменно отзываюсь я. — А что в нем странного?

Касл смотрит на свои руки, потом переводит взгляд на стенку.

— Что вы знаете об Океании?

— Очень мало.

— Что конкретно?

Пожимаю плечами:

— Ну, могу показать ее на карте.

— Но вы там не бывали?

— Шутите? — недоверчиво гляжу я на него. — Конечно нет! Каким бы образом? Родители забрали меня из школы и провели по всем кругам ада системы, запихнув под конец в сумасшедший дом!

Глубоко вздохнув, Касл прикрывает глаза и четко произносит:

— Было ли что-нибудь запоминающееся в ответе, который вы получили от главнокомандующего Океании?

— Нет, — отвечаю я, — ничего такого.

— Вот как?

— Ну, может, язык не совсем формальный, но это же вря…

— Что конкретно вы имеете в виду?

Опускаю взгляд, припоминая.

— Ну, ответ был очень коротким, что-то вроде: «Не терпится увидеть вас», без подписи и даты.

— «Не терпится увидеть вас»? — озадаченно повторяет Касл.

Я киваю.

— Не «встретиться с вами», а «увидеть вас»? — уточняет он.

Снова подтверждаю кивком.

— Я же говорю — не совсем формально, но ведь вежливо! Мне это показалось позитивным знаком, с учетом обстоятельств.

Касл тяжело вздыхает и отворачивается к стене, сложив пальцы под подбородком. Я рассматриваю его острый профиль, когда он неожиданно спрашивает:

— Мисс Феррарс, что мистер Уорнер рассказывал вам об Оздоровлении?