Дети Галактики. Источник

Татьяна и Дмитрий Зимины, 2019

Совсем нескоро, в одной недалекой Галактике… Назревали крупные неприятности. И кто тому виной? Конечно же, капитан Сэм Калашников: контрабандист, неудачник и просто хороший парень. Одним ненастным космическим деньком его занесло на Федеральную трассу – куда, как вы понимаете, с грузом запрещенного товара соваться не стоило. Что тут началось! Крики, погони, перестрелки… В результате – потеря товара, корабля и доброго имени. Команда разбегается, хозяин грозит жестокой расправой, а лучший друг обвиняет в умственной неполноценности… В общем, всё в Галактике идет своим ходом – за исключением того, что решительно идет наперекосяк.

Глава 8

Фрагс Денетор откинулся в кресле и прикрыл глаза, прокручивая в памяти сведения, добытые с помощью незадачливого смотрителя Йэд Ннамора.

Планета Сычуань… Славится своими пляжами и острой кухней. Более — ничем не примечательна. Там нет ни наркотиков, ни теневой экономики, ни, на худой конец, казино. Планету-курорт облюбовали богатые плейбои, семейные парочки и пенсионеры, которым некуда девать время… Так что там делает юнец, укравший Семечко?

Адмирал еще раз внимательно всмотрелся в голо-фиш с изображением Сэма. Совершенно обычная внешность для гуманоида: рыжие вихры, зеленые глаза, чуть оттопыренные уши… Так сразу и не скажешь, откуда он. Может, с заснеженного Скооля, умеренно-климатического Эльсинора, и даже жаркой Пандоры… Фрагс Денетор раздраженно убрал голо-фиш и откинулся в капитанском кресле.

Его опередили буквально на несколько минут! Дело, на осуществление которого адмирал потратил восемьдесят лет жизни, этот мальчишка провернул походя, на одном дыхании. И оставил"Ганнибал"ни с чем.

Почувствовав, как затрещали искусственные зубы, адмирал медленно разжал челюсти, а затем, мускул за мускулом, расслабил всё тело. И сделал глубокий вдох.

На его родном Фобосе обитали громадные стегоящеры. Они были ископаемыми, пережитком более древних эпох. А славились тем, что один раз укусив добычу, никогда не оставляли преследования. Всё ползли и ползли, неторопливо переставляя чешуйчатые лапы и волоча за собой тяжеленный хвост… Пока жертва не падала, сраженная ядом и изнеможением.

Адмирал улыбнулся. Ему всегда нравились эти зверюги. Нравилось считать себя одной из них. Пережитком прошлого, реликтом, выжившим благодаря собственному упрямству. Хищником, который всегда настигает добычу. Всегда.

***

— Дело сделано, Сэм. Теперь можно от нее избавится, — Порфирий искоса поглядел на Саёнару, растянувшуюся в шезлонге: на глазах темные очки, на изгибах золотистой кожи — солнечные блики. За её спиной, помаргивая светодиодами, маячил Гораций. В одном манипуляторе он держал поднос с запотевшим бокалом, в котором, судя по цвету, плескалась"Кровавая Мэри". В другом было зажато опахало из перьев радужного попугая — им он медленно, с поистине математической точностью, обмахивал девушку.

Порфирий и Сэм лениво перебрасывались мячиком, стоя в полосе прибоя.

— Сэм! — осьминог швырнул мяч с такой силой, что едва не сшиб Сэма с ног. — Хватит на неё пялиться. Да, я понимаю: цыпочки в бикини — большая редкость на курортном пляже, но имей же гордость.

— Да чем тебе так не нравится Саёнара? В БигБоксе нам её таланты очень пригодились. Да и в дальнейшем… — Сэм еще раз с удовольствием оглядел изгибы стройного тела.

— Разве нам плохо втроем? — осьминог отправил полосатый надувной мяч в полет по высокой траектории. — Я, ты, Гораций — мы же семья… К тому же, она — женщина. А батя всегда говорил…

— Не забудь Кэсси, — пропыхтел Сэм подпрыгивая, чтобы отбить мяч. — Она тоже женщина. В некотором роде. И, между прочим, тоже член экипажа. А значит — семья.

— Спасибо за доверие, Сэм. У меня еще никогда не было семьи.

Голос в голове прозвучал совершенно неожиданно. Сэм промахнулся по мячу, споткнулся и грохнулся в прибой. Волна накрыла его с головой.

На какое-то время он забыл о том, что рядом всё время находится незримый слушатель. Отплёвываясь от песка и обещая себе в дальнейшем осторожнее обращаться со словами, он поднялся.

— Но почему эта девица вообще к нам прицепилась? — подхватив мяч, осьминог лихо закрутил его волчком на кончике щупальца.

— А ты еще не понял? — прыгая на одной ноге — другой он наступил на медузу, и теперь никак не мог избавиться от противных судорог в пальцах, — пропыхтел Сэм. — Она такая же как мы, дружок. Свободная, одинокая и любит приключения.

— Вот уж нет, братишка! — осьминог возмущенно позеленел. — Помнишь, что говорил Посредник? Она — убийца. Не моргнув глазом, она укокошила целый вид разумных мурашей. А потом, чисто для развлечения, полетела на Вегу-эс и прикончила там Ндрагетту. И вообще… Страшно подумать, чем она занималась МЕЖДУ этими двумя событиями. Так что хорошо подумай, капитан Сэм: возьмешь такую в команду, а потом, в одно прекрасное утро, просыпаешься — а у тебя горло перерезано.

— Я понял, в чём дело, — Сэм поддал по мячу так, что тот глянцево загудел. — Меч, бритвы под ногтями… Ты, братишка, привык быть самой крупной килькой в банке. И боишься, что она тебя сожрет.

— Ничего подобного, — осьминог отвернулся и мяч, пролетев у него над головой, закачался на волнах далеко от берега. К нему тут же устремились дельфины. — Я — существо сугубо мирное.

Сэм, посмотрев на брата с предубеждением.

— Полчаса назад я видел, как ты выпотрошил и сожрал пятнистую акулу.

— Я был голоден. И, будучи голодным, имел право поохотиться, — осьминог бросил косой взгляд на дельфинов и облизнулся. — Не жрать же маринованных сородичей в вашем пафосном ресторане — это, знаешь ли, попахивает каннибализмом. А твоя девчонка убивает просто так.

— Она была солдатом, бро. А затем — наемницей. Ни наемники, ни солдаты не убивают просто так.

— Ага. Повторяй это себе почаще… И, между прочим, убивать за деньги — это не оправдание для насилия.

— Ну конечно: старый добрый мордобой просто так, потому что душа просит — куда благородней!

— А мне она нравится, — вдруг сказала Кэсси. — Кейко честная.

— С чего ты взяла? — удивился Сэм.

— Кровяное давление, частота дыхания, мельчайшие сокращения мускулов… Феромоны. Она всегда говорит то, что думает.

— Погоди… — Сэм отвернулся от Порфирия и спросил гораздо тише: — Про меня ты тоже всё знаешь? Ну там, говорю ли я правду…

— Конечно, Сэм. Я тебе уже говорила. И… Не беспокойся: я помню твой приказ.

— Какой приказ?

— Не лезть в твоё личное пространство.

Сэм только вздохнул. Учитывая, что Кэсси, хоть и временно, поселилась в его голове, о каком личном пространстве может идти речь?

***

Ник Лебовски, с комфортом расположившись неподалеку от странной компании, наслаждался мечтами. Пришлось, правда, разориться на дорогущий кокосовый коктейль с дурацким зонтиком, но стоимость выпивки он мысленно приплюсовал к счету, который собирался предъявить мальчишке.

Смеркалось. Зелено-розовое светило медленно тонуло в океане густого индиго. Небо пылало, как павлиний хвост, и на оранжевый песок улеглись густые чернильные тени. Вдоль всего побережья тут и там загорались тысячи огоньков — вместо лампочек пляжные торговцы держали в бамбуковых клетках крупных, как трилобиты, светлячков. Огоньки тянулись длинными гирляндами от пальмы к пальме, от хижины к хижине, создавая впечатление тихого уютного праздника.

Сверчки выводили изящные, никогда не повторяющиеся мелодии, им вторили крошечные обезьянки, певшие колыбельные детенышам, уложенным в плетеные травяные корзинки на верхушках пальм.

Миллионы существ со всей Галактики прилетали на Сычуань, чтобы погрузиться в очарование фиолетовых сумерек и послушать песни сверчков под тихий шепот волн. И — спокойно умереть.

Ника Лебовски совершенно не трогало таинство спускающейся ночи. Ему не было дела до умопомрачительного заката, тихого плеска волн и неповторимого вкуса экзотических блюд, которые нельзя было попробовать больше нигде в Галактике. Его не умиляли ни щебет крошечных синих обезьянок, ни пение музыкальных сверчков, ни мягкий ветерок, в котором чувствовался аромат только что распустившихся магнолий. Даже алкоголь не доставлял ему привычного наслаждения.

Сидя за столиком, он, воспользовавшись своим личным кодом, копался в федеральной базе данных. И получал, кстати сказать, прелюбопытные результаты.

Чего стоила одна только девушка! Воин-Хатори, как он и предполагал, запятнавшая свою честь убийством клиента. Только за сведения о ней картель Ндрагетта обещал отвалить кругленькую сумму…

Мальчишка тоже отличился: на него охотилось федеральное бюро. Задействовав свою не совсем законную лазейку и покопавшись еще немного, Лебовски узнал, за что именно ополчились на юнца федералы, и присвистнул. Чутьё его не подвело! Здесь пахнет большими, да нет, просто огромными деньжищами.

Оставалось решить: сдать компанию федералам, позвонить мафии, или попытаться раскрутить дело самостоятельно.

***

— Предлагаю тост! — подняв бокал с игристым вином, Сэм оглядел друзей. — За то, что у нас всё получилось.

— Рано радоваться, — заметила Саёнара. — Посредник-то не объявлялся.

— Ничего, никуда он не денется, — пожал плечами Сэм.

— Как по мне — лучше избавиться от этого подозрительного яичка как можно скорее, — возразил осьминог.

— Ой, ну что ты такой нудный? — поморщился Сэм. — Вот если б это была Пыльца с федеральных складов — тогда да. А древний артефакт, пролежавший на полке хрен знает сколько лет… Кому он нужен?

— Так вы, стало быть, и наркотой приторговывали? — как бы невзначай, внимательно рассматривая розовые ноготки, спросила Саёнара.

— Не настолько всё плохо, — поморщился Сэм.

— Ага, — кивнул Порфирий. — Мы её только возили. А еще контролировали поставщиков и дилеров… — почувствовав под столом пинок, осьминог возмущенно посинел. — А чего? — всплеснул он щупальцами. — По крайней мере, мы никого не убивали. И вообще…

— Белые и пушистые, — кивнула Саёнара. — Просто болели в детстве.

Порфирий, надувшись, как иглобрюх, уже открыл клюв для достойной отповеди, но Сэм пнул его под столом еще раз.

— Ну, теперь, слава Ангелам, всё это в прошлом, — сказал он. — Имея такой корабль, нам больше не придется заниматься сомнительным бизнесом.

— Да, корабль у вас что надо, и не говорите. Яхта класса"Афродита", если я не ошибаюсь?

Незнакомец, столь бесцеремонно вклинившийся в разговор, выглядел безобидно. Низенький, с пухлым, прячущимся под цветастой гавайкой брюшком, в смешной парусиновой панамке. Нос, украшенный синюшными прожилками, говорил о неумеренных возлияниях, а глаза… Вот разве что глаза. Глубоко посаженные и острые, они смотрели на мир цинично и жестко — так хирург смотрит на опухоль, которую нужно срочно удалить.

Смутно припомнив, что уже видел этого хмыря на остановке рядом с космодромом, Сэм тут же проникся к чужаку неприязнью.

— А вам-то какое дело до нашего корабля?

— До корабля, собственно, никакого, — незнакомец, цапнув от соседнего столика стул, бесцеремонно вклинился между Саёнарой и Порфирием. — А вот до его содержимого… — оглядев всех троих, он чуть склонился над столом и произнес интимным голосом: — Я знаю, кому это можно очень выгодно продать. Много не попрошу: всего лишь процент за услуги.

Тип показался Сэму еще более неприятным.

— Да о чем вы, дяденька? — прищурившись, он откинулся на спинку кресла.

— О том, что вы сперли из БигБокса, — прошептал незнакомец. — Или вы со мной делитесь, или я сдаю вас федералам… А ну тихо! — прошипел он громче, и пристукнул по столу ладонью. — Никому не шевелиться, у меня пистолет, — и он многозначительно покосился под стол. — Вы от меня так просто не отделаетесь.

— Да кто ты такой? — спросила Саёнара. — И с чего ты взял, что кража имеет к нам хоть какое-то отношение?

— Я федеральный агент, — сказал Лебовски. — На пенсии, — поспешно добавил он, видя недоверчивые взгляды. — Но это не мешает мне быть в курсе… Несколько часов назад на вас поступила ориентировка по Всегалактической сети. А вы тут сидите, жаритесь на солнышке и в ус не дуете. Радуйтесь, что на вас наткнулся я, а не полиция, — он еще раз оглядел компанию и снисходительно усмехнулся. — Совершить ограбление века! И, вместо того чтобы уйти в глубокий варп и затихариться, явиться на людный курорт и предаться веселью. Новички. Лохи. Без меня вам не выпутаться.

— Чего ты хочешь? — тихо, опустив глаза, спросила Саёнара.

— Вот так-то лучше, — смягчился Лебовски. — Вот это — совсем другой разговор… Возьмете в долю старого дядю Ника, и он позаботится о том, чтобы федералы вас не нашли. А мне много не надо…

— Но с чего ты взял, что мы украли что-то ценное? — перебил Сэм.

— Сынок… — Лебовски снисходительно улыбнулся. — В БигБоксе ничего не-ценного просто нет.

— Сэм! Мне нужно тебе срочно сказать… — голос корабля звучал гулко и встревоженно, но Сэм отмахнулся.

— Не сейчас, Кэсси, — он боялся, что корабль, со свойственным ей простодушием, ляпнет перед незваным гостем что-нибудь важное. Например, про Семечко.

— Но Сэм…

— Пожалуйста, замолчи. Это приказ.

— Капитан, вокруг Кэсси что-то происходит, — перебил Гораций. Всё это время он стоял за спинкой кресла Саёнары, но теперь подъехал вплотную к столику. — Какие-то люди окружили её, и что-то делают.

— Уберите эту консервную банку! — отмахнулся Ник. Он почувствовал, что нить беседы утекает из его рук и разозлился. — У нас тут серьезный разговор…

— Скажи ей, пусть перелетит в другую ячейку, — мягко ответил Сэм, обращаясь к Горацию. — Мы выслушаем её, как только освободимся.

— Они что-то цепляют к её корпусу! — в панике завопил робот. Он попытался взять разбег, но колесо забуксовало в мягком песке и Гораций упал. — Мы должны ей помочь… — приподнявшись на манипуляторах, он умоляюще поглядел на Сэма.

Капитан вздохнул, подавив желание закатить глаза. Паникерство Горация стало уже притчей во языцех.

— Послушай, приятель… — обратился он к роботу, помогая тому подняться. — Яхта на охраняемой парковке, вокруг люди… да и Сама Кэсси прекрасно может о себе позаботиться. Ты же не забыл включить противоугонную систему, верно? Как только мы освободимся…

— Я… Я больше не слышу её, — проблеял Гораций. — Кэсси замолчала.

— Кэсси? — спросил Сэм, мысленно настроившись на серьгу. — Кэсси, ответь. Прости меня за грубость, я очень извиняюсь.

–…

— Ну, хватит дуться. Расскажи, что там у тебя происходит.

–…

— Она не ответит, капитан, — гробовым голосом произнес робот. — Связь прервана. Кэсси больше нет.

В тишине раздался звонок галафона.

Пронзительная трель ввинтилась в вечерний воздух. Она звенела и звенела, разбивая тишину на осколки и отзываясь неприятным эхом в ушах.

— Кто-нибудь, ответьте на чертов звонок! — не выдержал Лебовски.

Сэм очнулся. Он совсем забыл про этот галафон — устройство, предназначенное для связи с одним-единственным абонентом: Доном Муэрте. Плоский, как кредитная карточка, он давно завалился за подкладку кармана куртки и Сэм о нем совершенно запамятовал. И вот теперь галафон проснулся.

Покопавшись в карманных недрах, Сэм выудил карточку и, собравшись с духом, провел над ней ладонью, активировав приват-режим. В прозрачном кубе над столом появилось изображение дона. Посмотрев в его крошечные, поблескивающие недобрым светом глазки, Сем мигом вспотел.

— Сэм, дружочек, как поживаешь? — голос, перенесенный за тысячи парсеков, прошелестел в теплом, ароматном воздухе, будто порыв стылого ветра. — Перейду сразу к делу: межзвездные переговоры… ах-ха… нынче дороги. Ты помнишь, что задолжал мне корабль? — Сэм просто кивнул. В горле не осталось ни единой капли влаги. — А ведь кроме корабля, был еще груз…

— Я всё верну, честное слово. Дайте мне немного времени.

— Поздно, дружок, — голопроэкция головы дона приблизилась, будто они стояли нос к носу. Сэму понадобилась нечеловеческая выдержка, чтобы не отшатнуться. — Ты что же думал, я буду сидеть, сложа… ах-ха… руки, после того, как оставил меня без… ах-ха… ценного груза и проиграл корабль моему конкуренту? А я ведь верил тебе, мой мальчик. Более того, я любил тебя. Возлагал на тебя большие надежды.

— Дон Муэрте, я всё могу объяснить…

— Знаю, мой мальчик, знаю. Всегда есть объяснение. Всегда есть что-то, что оправдывает самые глупые поступки. А ведь ты, согласись, совершил ОГРОМНУЮ глупость, — глаза дона заняли всё пространство голопроэкции. Волоски у Сэма на шее встали дыбом. — Впрочем, я тебя понимаю. Молодость как раз и нужна для того, чтобы совершать ошибки, не так ли? Главное, ах-ха… прожить достаточно долго, чтобы успеть воспользоваться приобретенным опытом.

— Дон Муэрте, я…

— Не перебивай, когда говорят старшие! Я действительно испытывал к тебе… ах-ха… привязанность, мой мальчик. Мне нравился твой стиль. Но в данных обстоятельствах… Ты же понимаешь, я должен наказать тебя — иначе как я буду выглядеть перед ребятами, а? Так что, не обессудь. В компенсацию понесенных убытков я забираю угнанный тобой корабль. Да, да… Ты думаешь: старый дон далеко, за много парсеков отсюда, что он может знать? Но ты забываешь, что у меня много, очень много глаз. Так что я вижу всё, что происходит в Галактике. Яхта Посредника — неплохой улов для новичка, а, малыш?

— Дон Муэрте…

— А взамен… — повысил голос дон, — Я оставляю тебе жизнь. — и он тяжело вздохнул. — Многие скажут, что старый дон расклеился, стал, ах-ха… сентиментальным. Возможно, так и есть. Ну и черт с ними, пусть думают, что хотят. Лишь бы не говорили вслух… Прощай, малыш. Если ты сможешь выпутаться из этой… ах-ха… коллизии, я с интересом буду следить за твоими дальнейшими приключениями. И, кстати, в порядке благотворительности: я сообщил федералам, где ты прячешься. Так что времени у тебя не так уж и много…

Галавизор погас, а Сэм будто окаменел. Мысли остановились, в голове стало пусто, как в бетонном колодце.

Молчание через какое-то время нарушил Лебовски.

— Ну, вот и всё, — он кивнул с таким мрачным видом, словно только что похоронил бабушку. — Ни корабля, ни товара… Ты глупец, Сэм. Никчемная дырка от бублика. Заполучив уникальный шанс, ты всё профукал. Почему ты отмахнулся, когда твой корабль — твой сверхразумный корабль — просил о помощи? Почему ты вообще оказался здесь, где тебя с такой легкостью обнаружили?

— Скорее всего, они поставили на Кэсси индукционный ограничитель выбора, — задумчиво сказал Порфирий. — Теперь она — рабыня. Всё понимает, но сделать ничего не может, — осьминог вздохнул. — И будет пахать на дона Муэрте, пока не развалится…

Гораций издал горестный вопль и упал в песок.

— Ну… — вздохнув, Лебовски поднялся. — К сожалению, вы мне больше не интересны, — он повернулся, чтобы уйти, но Саёнара, вытянув руку, легко дотронулась до его шеи. Лебовски, закатив глаза, начал заваливаться на бок и девушка, подхватив под мышки, снова усадила его на стул.

— Зачем ты его убила?! — шепотом закричал побелевший Порфирий. — Ты что, с ума сошла?

— Остынь, пушистик. Он просто спит, — спокойно сказала Саёнара, поправляя на Лебовски панамку.

— Но… Зачем?

— Затем, тупица, что он побежал звонить федералам!

— Но дон Муэрте им уже и так настучал, — пожал плечами осьминог.

— Дон Муэрте — спортсмен. Сообщив о федералах, тем самым он предоставил нам фору. А Лебовски — слизняк. По его звонку они будут здесь мгновенно, в течение двух минут…

Осьминог, протянув щупальце, взял со стола очки Саёнары и нацепил Лебовски на нос, а потом поправил панамку.

— Сколько он так проваляется?

— Часа два, не больше. Сердце слабое: я побоялась вводить его в глубокий обморок.

— Тогда нужно валить. И побыстрее. Домой, на Китеж… — осьминог стал серым, как штормовое море.

Конец ознакомительного фрагмента.