Любовь Юн Сока

Татьяна Ткачук, 2023

Он – первенец во втором поколении знаменитых музыкантов. Достойный сын и гордость своих родителей. Серьезный молодой человек, ведущий хирург одного из престижных госпиталей, все свое время отдающий любимой работе. Человек, невероятные руки которого застрахованы не на один миллион вон.Она – туристка, попавшая в беду в чужой стране. А у себя на родине – цирковая из известной династии, девушка, вся сознательная жизнь которой прошла на манеже. Девушка, чье тело ценно не менее чем руки известного хирурга. Что связывает этих двоих? Почему их пути пересеклись? К чему это приведет? Вопросы, вопросы, вопросы…Четвертая книга цикла «Звёздные дети». Самостоятельный однотомник. Все события вымышлены и не имеют отношения к реальным лицам, группам, местам или случаям.

Глава третья

Утром, приехав в госпиталь и переодевшись в униформу, Юн Сок накинул поверх нее белый халат и, надев защитную маску, первым делом поспешил в отделение реанимации — проверить, как его пациенты перенесли эту ночь. К его удовлетворению, состояние всех было вполне стабильным, и даже попавшая в аварию туристка уже не вызывала беспокойства. Медсестры показали ему записи в картах наблюдений, и Юн Сок удовлетворенно кивал головой, просматривая их. Ночью рыжая русская пришла в себя, но потом опять уснула, сообщила ему медсестра. Показания приборов соответствуют норме.

— Хорошо, — ответил он. — Если все будет идти хорошо, вскоре переведем ее в палату интенсивной терапии.

— Да, доктор, — отозвалась медсестра.

Взглянув на «умные часы» на запястье, понял, что нужно идти на планерку. Напомнив еще раз медсестре, чтобы отслеживала все показания приборов за состоянием туристки, вышел из палаты, направляясь в ординаторскую. Стянул с лица маску. И у двери, ведущей в реанимацию, опять словно споткнулся на ровном месте: прислонившись спиной к окрашенной светло-голубым колером стене коридора, стояла невысокая блондинка в уже знакомой Юн Соку больничной пижаме, бережно придерживая руку в гипсе.

«Вот же упрямая! — с некоторым раздражением подумал он. — Опять бродит по госпиталю! И куда смотрит доктор Ким?!»

Заметив мужчину, девушка оторвалась от стены и сделала шаг навстречу ему. Сегодня гематомы на ее лице расцвели ярким фиолетом, такие же фиолетовые тени лежали под светло-серыми глазами.

Она не успела ничего сказать, когда молодой хирург недовольно посмотрел на нее:

— Опять вы?!

— Простите, доктор! — она заговорила на английском, словно и не помнила, что вчера он ответил ей на её родном языке. — Моя подруга… Она же в этом отделении? Как она себя чувствует?

— Ей уже лучше. А вот что с вами не так? — он хмуро свел брови в одну линию.

Девушка непонимающе взмахнула ресницами, и он добавил:

— Вы должны лежать в постели. Лежать, а не ходить по госпиталю.

— Я… очень переживаю за Машу. Ой, простите! Маша — это моя подруга! Вчера вы сказали, что сами оперировали ее…

— И я также сказал вам, что не нужно беспокоиться за вашу… Машу, — невольно скаламбурил он. — Сегодня ночью она уже пришла в себя. Так что возвращайтесь в свою… Четыреста шестую?.. — и, получив подтверждение в виде кивка от девушки, закончил. — Так вот, возвращайтесь в четыреста шестую палату и соблюдайте предписания своего лечащего врача. Не заставляйте меня усомниться в профессиональной компетентности доктора Кима!

Девушка охнула, стремительно поднеся ладошку ко рту:

— Ой, нет! Доктор Ким… Он все делает правильно! Не нужно его…

Юн Сок еще раз взглянул на запястье с часами и, больше не слушая девушку, быстро пошел от нее по коридору.

— Доктор! — окликнула она, и мужчина приостановился, не поворачиваясь, однако, и услышал. — А как вы узнали, что Маша — моя подруга? Вы же не видели нас вместе…

Он оглянулся и, усмехнувшись, произнес по-русски:

— А вы любопытны, да, пациентка Зоя?.. — и, уже не задерживаясь, пошел прочь, отметив, как пораженно вскрикнула блондинка:

— Но как?..

И опять довольно ухмыльнулся: он снова ее удивил!

После планерки, когда заведующий отделением хирургии, невысокий жилистый доктор Пак Сон Гун выслушал своих врачей, особое внимание уделив вчерашним жертвам автомобильной аварии, и по просьбе коллег рассказал все-таки о подробностях этого происшествия, Юн Сок, уже выходя из ординаторской, догнал доктора Ким Тхэ Уна и негромко попросил его уделить ему пару минут. Тот удивленно посмотрел на звезду госпиталя — раньше они особо не общались. Но все-таки замедлил шаг. Юн Сок, не прибавляя голоса, спросил, курирует ли Ким одну из вчерашних пациенток, русскую туристку. И когда молодой человек подтвердил это, настойчивым голосом посоветовал ему внушить своей больной, что не следует с сотрясением мозга ходить по госпиталю. Молодой доктор покраснел, потом захлопал ресницами и прерывающимся голосом произнес:

— Она что?.. Вы видели ее, сонбэним¹?.. Как она ходит…

— И неоднократно. Сегодня я застал ее у дверей реанимационного отделения. Там сейчас находится ее подруга.

— Понятно… Я прослежу за этим! И простите, что вы вынуждены напоминать мне об этом! — сконфуженно добавил парень.

— Ничего, коллега. Но девица, похоже, очень упряма! Будьте с ней потребовательнее. В ее случае — у нее ведь перелом и сотрясение мозга? — ей нужно больше лежать. Чтобы не было осложнений!

— Да-да, конечно, доктор Шин!

— И, пожалуйста, не подумайте, что я вам указываю… Или — лезу в вашу работу, — сказал Юн Сок.

— Нет, что вы! Конечно же, нет! — закивал молодой врач.

Юн Сок дружелюбно улыбнулся и пошел по своим делам. Сегодня у него опять были две плановые операции. Да еще та, что не удалось провести вчера. Поэтому забивать себе голову еще и не своими пациентами мужчине было совершенно некогда.

А после третьей операции, выпив в ординаторской кофе, молодой хирург снова пошел с обходом к своим пациентам. Осмотрев тех, кому были сделаны операции накануне, принял решение о переводе их из отделения реанимации в терапию.

Рыжая русская уже не спала. Рыжая от природы, с крошечными золотистыми веснушками на коже. Он понял это уже потом, когда закончил операцию. На бледном лице эти веснушки выделялись, как волшебная золотистая пыльца с крылышек феи. Мужчина отметил это мельком, отстраненно, и тут же забыл, как ненужную информацию. И вот теперь вновь обратил внимание на кожу девушки, лицо которой было уже не таким бледным, как после аварии.

Когда Юн Сок вместе с медсестрой подошел к ее кровати, рыжая распахнула темно-золотистые ресницы, уставилась на него ярко-голубыми глазами и тихо спросила на ломаном английском:

— Доктор, со мной все будет в порядке?

— Конечно, — уверенно ответил он. — С вами уже — все в порядке. Поэтому скоро мы переведём вас в отделение интенсивной терапии.

— А Зойка?.. — вдруг спросила она. — Хм, простите! Зоя, моя подруга… Такая светловолосая, невысокая… Она не пострадала? Мы были вместе в этом автобусе… Ездили на экскурсию в Эверлэнд²… — голос ее звучал надтреснуто, с паузами. Видимо, сказывались последствия травмы и общего наркоза во время операции.

— Не напрягайтесь, вам нужно больше отдыхать, — мягко ответил мужчина и добавил. — Вашей подруге досталось, но меньше, чем вам. У нее сломана рука и сотрясение мозга.

— Сломана рука?! — распахнула глаза девушка. — Но как же так?! Ей никак нельзя ломаться… — лицо ее страдальчески сморщилось.

— Нельзя? Почему? — заинтересовался Юн Сок.

— Ну, как же! Она ведь воздушная гимнастка³! В цирке! У нее очень сложный номер под куполом цирка!

— Ваша подруга работает в цирке?! — удивился хирург.

— Да. А что? На нее не похоже? Ой! — вдруг дошло до рыжей. — А откуда вы вообще знаете о Зое?..

— Ваша подруга, по-видимому, очень упрямая и настойчивая! Она все пыталась узнать, насколько сильно вы пострадали и где находитесь, — хмыкнул Юн Сок.

А толстушка вдруг расплылась в улыбке:

— Узнаю мою Зойку! А… Доктор, вы точно уверены, что мы говорим об одном и том же человеке?

— Несомненно! Потому что она расспрашивала меня о своей подруге Маше! Вы же — Маша?

— Д-да… Странно…

— Что кажется вам странным?

— Откуда вы знаете о нас?

— Поговорим об этом, когда вы будете чувствовать себя лучше, — тонко улыбнулся Юн Сок и обратился к медсестре, находившейся тут же, в палате, по-корейски. — Сестра, через несколько дней готовьте больную к переводу в палату интенсивной терапии. Но это при условии, если она будет восстанавливаться нормально. Потом пусть мне сообщат, в какую палату ее разместят.

— Да, доктор! — кивнула женщина.

Юн Сок ещё раз взглянул на пациентку и вышел из палаты.

Вечером, уже выйдя из здания госпиталя и сев за руль своей машины, он вдруг, ни с того ни с сего, вспомнил слова рыжей толстушки о том, что ее подруга работает в цирке.

В Корее цирковое искусство, в европейском его понимании, не было столь распространено, как в других странах. Единственный стационарный цирк, о котором знал сам Юн Сок, был цирк Дончун, с традиционными для манежа номерами. В детстве, когда еще не родилась Су Ми, родители, при их постоянной занятости, пару раз водили сына на представления в Дончун, и воспоминания об этом до сих пор оставались в памяти взрослого Юн Сока как что-то яркое, шумное и захватывающе-волшебное.

А эта хрупкая русская, оказывается, была циркачкой, да еще и со сложным номером под куполом, на большой высоте, как сказала ее рыжая подружка.

Странно, но эта девушка, Зоя, вызывала у мужчины противоречивые чувства. Его раздражали ее постоянные нарушения больничного режима, ее упёртость и упрямство. И в то же время ему была интересна она сама. Юн Соку хотелось узнать, чем она интересуется, какую еду любит, какие книги читает. Его привлекал некий диссонанс между хрупкой внешностью блондинки и низковатым, бархатным голосом, столь необычным для юной особы, какой она, несомненно, являлась. А в свете открывшейся сегодня информации ему было интересно узнать, одна ли она работает в цирке, или является представительницей целой цирковой семьи, а то и династии.

Юн Сок не признавался даже себе, что эта малышка, которую он знал немногим более суток, чем-то зацепила его, привлекла к себе внимание молодого мужчины, все время до этого отдающего своей работе и даже не заводящего постоянных отношений с женщинами, а предпочитающего удовлетворять физиологические потребности с профессионалками, перед которыми у него не было никаких обязанностей и ответственности.

Молодой человек покачал головой и уже повернул ключ зажигания в замке, когда в его кармане зазвенел телефон. Звонила сестра. Ему пришлось заглушить мотор и ответить на звонок:

— Да, Су Ми! Привет! Я только что вышел из госпиталя, вот сел в машину. А ты что хотела?

— Слушай, скоро день рождения у Хэ Гё! Нас наверняка пригласят к семейству Хон. Ты еще не думал о подарке?

— Ох, блин! Я не то что не думал, я вообще забыл про то, что у нее день рождения! Это же ты с ней общаешься!

— Все мы в одной лодке, братик! — невозмутимо откликнулась Су Ми. — Ты мне лучше скажи — у тебя сегодня еще остались силы на родную сестру?

— С какой целью интересуешься?

— Ты на машине? А то моя в ремонте…

— Ну, конечно! — хмыкнул Юн Сок. — Зачем еще нужны старшие братья?!

— Ю-у-ун! — протянула девушка и перешла на русский язык, как всегда, когда называла брата этим сокращенным детским именем. — Ну, не занудствуй! Давай съездим за подарком для Хэ Гё, а потом я, так уж и быть, в благодарность накормлю тебя вкусным ужином!

— Вот хитрюга! — засмеялся молодой мужчина. — Имей совесть, мелкая! У меня сегодня было три операции…

Девушка шмыгнула носом:

— Значит, ты сегодня недееспособный?

— Эй, это что ещё за выражения! Я всегда дееспособный!

— Значит, свозишь меня по магазинам? — тут же ухватилась за его слова эта хитрая лисичка.

— Ну, девочка! Тебе бы дипломатом служить, а не певицей!

— Да мне и на моем месте неплохо! — парировала та. — Ну, так подъедешь за мной?

— А ты где?

— Пока в филармонии! — с готовностью сообщила Су Ми.

— Ладно, лиса! Жди! Через полчаса выходи!

— Люблю тебя, братик! — и она звонко чмокнула в трубку.

— И я тебя, мелкая! — отозвался Юн Сок и первым отключился. Вздохнув, подумал о том, что отдых откладывается на неопределенное время, и вырулил с парковки у госпиталя.

Действительно, через тридцать пять минут он уже подъезжал к зданию филармонии, сразу заметив стоящую на тротуаре в элегантном, легком платье сестру. Если Юн Сок был копией своего отца, то младшая дочь семьи Шин больше походила на Анну, хотя корейские корни отца все же четко прослеживались в ее внешности. Она была темноволосая и кареглазая, в отличие от Юн Сока, глаза которого отливали зеленой бирюзой материнских глаз.

Су Ми всегда тщательно следила за собой — легкий макияж, светлая отцовская кожа, неизменно аккуратная прическа и платья — всегда только платья и юбки. Настоящая артистка филармонии! Дива, на которую всегда были обращены взоры многих людей — и поклонников, и коллег по сцене.

Вот и сейчас она была сама элегантность! Юн Сок с удовольствием оглядел фигурку сестры и распахнул перед ней переднюю пассажирскую дверцу. Девушка впорхнула в салон и, потянувшись к брату, звонко чмокнула его в щеку:

— У-у-у, братец! А щетина уже лезет! Колешься! — и засмеялась серебристым смехом, который Юн Сок так любил у нее.

Улыбнувшись в ответ, он ответил:

— Су Ми, я практически весь день провел в операционной! Да еще и других пациентов наблюдал… Вчерашних…

— Я бы на твоем месте давно сделала лазерную эпиляцию! И никаких проблем!

— Да у меня и так с этим никаких проблем! Достаточно побриться утром, и все! Ну, что! Поехали?

— Давай! Вези в Дондэмун!

— Как скажете, молодая госпожа! — отозвался брат, и оба весело рассмеялись.

Юн Сок тронул машину, выезжая на городскую автостраду.

— Слушай, я видела вчера в новостях, что в городе была серьезная авария с автобусом… — начала девушка, глядя вперед, на поток машин, в который они влились.

— Да, к нам привезли пациентов оттуда. Я сам оперировал одну девушку. Представляешь, русская туристка!

— Что, правда?! — удивилась Су Ми. — Как ты узнал?

— Хм, это может показаться странным, но я видел ее накануне в парке Ханган.

— Сильно пострадала?

— Закрытая черепно-мозговая. Ну, и ушибы и гематомы, разумеется…

— Бедняжка! — посочувствовала девушка. — Но она хоть красивая?

— Не-а! — с озорной улыбкой ответил Юн Сок. — Рыжая толстушка!

— У-у-у… — разочарованно протянула сестренка.

А Юн Сок продолжил с хитрой улыбкой:

— Но вот ее подруга…

— Так! Так-так-так! А вот с этого места поподробнее! Там еще и подруга была?

— Угу! Циркачка!

— В смысле?.. — не поняла девушка.

— Ну, работает она в цирке, как выяснилось!

— Ого, братец! Да ты хват!

— Да ничего не хват! Просто рыжая сама проболталась! Подруга ее сломала в аварии руку и получила сотрясение, а эта толстенькая начала сокрушаться, что ей никак нельзя ломаться, потому что, видите ли, у нее сложный номер под куполом цирка, она то ли воздушная гимнастка, то ли канатоходка — я так толком и не понял…

— Ого! Юн Сок-а, какая интересная у тебя, оказывается, жизнь! — воскликнула Су Ми. — Слушай, ну, а с той подругой-то ты виделся? Красивая?

— И что тебя так волнует их внешность, мелкая? — засмеялся мужчина.

— Ну, подожди, подожди, братик! А как ты вообще узнал, что они русские?

— Ну, так я же говорю тебе — я был в парке у реки Хан, сидел там на скамейке, в темных очках. Пол-лица скрыто. А эти две подружки проходили мимо. Рыжая и начала во весь голос обсуждать мою внешность…

— Вот паршивка! — воскликнула Су Ми.

–…да еще и высказалась в том смысле, что не прочь «замутить со мной», как она выразилась… — молодой человек хохотнул, тем не менее, внимательно следя за дорогой.

— А ты?!

— А что я? Прикинулся шлангом и не отсвечивал, пока они не прошли мимо…

— А вторая что же? Молчала?

— Если бы! Пыталась усовестить подружку! Мол, не разговаривай так громко — он же тебя слышит.

— М-м-м… Молодец! А рыжая?

— А рыжая ей на это ответила, мол, пусть слышит — все равно ничего не понимает!

Су Ми опять звонко расхохоталась:

— Ну да! Разве могла она предположить, что на русском ты начал разговаривать едва ли не раньше, чем на корейском!

— Ну, я, конечно, не стал разубеждать ее… Зачем? Хочет человек верить во что-то — да ради бога! — Юн Сок ухмыльнулся, вспомнив ошеломленное лицо блондинистой циркачки, когда он вчера заговорил с ней по-русски.

— А вчера, значит, опять пересёкся с ними? — спросила задумчиво девушка.

— Угу…

— Понятно… — протянула сестра.

— Приехали! — сказал Юн Сок, отыскивая свободное местечко на парковке у огромного здания торгового центра. Вскоре брат и сестра уже ходили по магазинам и магазинчикам, пытаясь подобрать подходящий подарок для дочери Хон Чи Мина.

Сонбэним¹ — уважительное, формальное обращение к старшему коллеге по работе, учебе

Эверлэнд² — входит в число крупнейших развлекательных парков Южной Кореи и топ-15 по посещаемости во всем мире. Это целый курорт, основанный одной из компаний группы Samsung в городе Йонъин. Парк развлечений Эверленд посещают более 6 миллионов туристов ежегодно. Те, кто уже побывал здесь, настоятельно рекомендуют заложить на него целый день. Ведь это не маленький парк аттракционов, а настоящий «город» со своей инфраструктурой, зоопарком и аквапарком. А поздним вечером организаторы устраивают фееричное шоу, которое традиционно завершается салютом.

К воздушной гимнастике³ относятся цирковые номера, выполняемые на снарядах или аппаратах, подвешенных в воздухе, с помощью тросов или других иных крепёжных приспособлений. Номера воздушной гимнастики исполняются, как на снарядах, закреплённых на месте (статика), так и на снарядах раскачивающихся, движущихся по кругу, а также поднимающихся и опускающихся вверх, вниз.