Дорога в тысячу ли, или Сто путей к счастью

Татьяна Ткачук, 2023

Вся наша жизнь – долгая дорога. Как не ошибиться и выбрать правильный путь? Как угадать, какой поворот этой бесконечной дороги приведет тебя туда, где ты повстречаешь главного человека твоей жизни и обретешь любовь? Сколько испытаний встретишь ты на этом пути? Что, если Судьба раз за разом сводит тебя с этим человеком, словно давая подсказку – вот он, твой человек, твоя любовь и твоя жизнь! Но чтобы пройти этот путь, нужно сделать первый шаг. А за ним еще шаг. И еще один. И еще… И каждый шаг будет только приближать тебя к счастью.Шестая книга цикла «Звёздная любовь»». Читается самостоятельно. Все события вымышлены и не имеют отношения к реальным лицам, группам, местам или случаям.

Глава 4

Дни бежали, и вот, наконец, наступил день мюзикла — «день Х», как именовала его про себя Ан Мэ Ри.

День был рабочим, но девушка заранее договорилась с директором Ли Чан Поком, что она поработает до обеда, а затем уйдет. Оставшееся же время наверстает потом, оставаясь подольше после работы.

Начальник, хоть и со скрипом, но все же согласился дать ей эти полдня. И Мэ Ри понеслась домой, даже взяв в этот раз такси, чтобы не терять время на длинную поездку на городском автобусе. А по пути заехала в цветочный магазин, где ей выбрали и составили небольшой, но очень красивый букет из белых роз, спросив предварительно, для кого он предназначается.

Приехав домой, первым делом поставила чайник и пошла в душ. Смыла с себя всю усталость и принялась сушить волосы, укладывая их сразу так, как пойдет в театр. Выпила чаю, пообедала и начала краситься. Мэ Ри редко делала это — просто не было особой необходимости. Но сегодняшний вечер был для нее особенным, да и новое платье требовало тщательно подойти к собственной внешности.

Ресницы у нее и так были смоляными, хотя и не особенно длинными, но густыми. Девушка только провела тонкую линию подводки по верхнему веку, нанесла прозрачный тональный крем и затем, перед выходом из дома, планировала подкрасить губы не очень яркой помадой.

Когда она уже заканчивала с макияжем, позвонила Су Джин. Сказала, во сколько нужно быть в театре, чтобы спокойно занять свои места, и добавила, что с нетерпением ждет вечера и уже предвкушает удовольствие от спектакля.

Мэ Ри еще успела поужинать рисом и остатками запеченной с вечера рыбы. А уже потом вызвала такси и начала облачаться в свое новое платье.

Вскоре раздался звонок: приехало такси. Девушка обула босоножки и, подхватив клатч, в котором уже лежал телефон, и цветы, вышла из квартиры. Спустилась на улицу и, сев в авто, назвала адрес театра, а через полчаса была уже на месте.

Расплатившись, вышла и начала вынимать телефон, намереваясь позвонить подруге, но та ее опередила: телефон зазвонил прямо в руке девушки.

— Мэ Ри, стой на месте! Я тебя вижу, сейчас мы с Ки Ёном подойдем.

И правда, Мэ Ри, немного поблуждав взглядом в толпе собирающихся зрителей, увидела Су Джин, махавшую ей рукой. Девушка заулыбалась и помахала в ответ.

Супруги подошли, и Су Джин восхищенно воскликнула:

— Ого! Мэ Ри, да ты сегодня просто красотка! Королева, не меньше!

При этих словах проходившие мимо под руку мужчина и женщина посмотрели на девушку и заулыбались синхронно.

А Мэ Ри шикнула:

— Не шуми так, Су Джин! Что люди подумают?!

— Хм, можно подумать, у людей глаз нет! Привет, дорогая!

— Привет! Здравствуйте, господин Чхве! — слегка поклонилась она, на что Ки Ён ответил:

— Добрый вечер, Мэ Ри-ши! Чудесно выглядите! И зовите меня просто Ки Ён!

А Су Джин заторопила:

— Идемте, идемте! А то там и так уже толпа, придется ждать, чтобы войти внутрь.

— Ничего, дорогая! — хладнокровно ответил ее муж. — У нас еще есть время!

Он тоже держал в руке большой букет длинных темно-бордовых гладиолусов.

— Ты тоже с цветами? — спросила Су Джин. — Молодец! Чудные розы!

— Ну, я подумала, что в конце спектакля надо будет вручить цветы кому-нибудь из артистов, — ответила девушка, и Ки Ён одобрительно кивнул, пропуская женщин вперед.

Они прошли в просторный вестибюль, немного прогулялись вдоль стен, на которых висели портреты исполнителей мюзиклов и большие фото сцен из спектаклей, и Мэ Ри с интересом вглядывалась в снимки и лица на портретах, пытаясь угадать, кто из артистов будет играть сегодня на сцене.

Вскоре начали пропускать в зал, и Ки Ён достал билеты. Они прошли внутрь и отыскали свои места. Мэ Ри села рядом с подругой, аккуратно расправив складки на платье, стараясь не смять тонкую ткань. Люди негромко переговаривались в ожидании начала, и вот раздался первый звонок — мелодичный и громкий. В душе девушки возникло странное волнующее чувство. Она вдруг вспомнила свой недавний сон и встречу с незнакомцем на сцене. Усмехнулась про себя, поняв, что и цветы-то купила такие же, как были в ее сновидении, — белые розы. Приподняла букет в голубой креповой бумаге, перевязанный серебристой атласной лентой, поднесла его к лицу и легко вдохнула нежный, тонкий, чуть сладковатый аромат. И опять тихонько хмыкнула. Подруга повернула голову на этот звук и одними глазами спросила: что? Мэ Ри ничего не ответила, только покачала головой, все так же улыбаясь своим мыслям.

Раздался второй звонок, вслед за ним третий, и зал начал погружаться в темноту. А потом осветилась сцена, и занавес двумя частями медленно поплыл к боковым кулисам, открывая декорации на сцене.

Мэ Ри застыла, не отрывая взгляда от происходящего. Спектакль начался. Артисты говорили, пели, танцевали. Действие развивалось своим чередом. А девушка вся погрузилась в это волшебство. Она впервые в жизни была на живом спектакле, в настоящем театре. Впервые слушала песни не в записи, не по телевизору или из радиоприемника или ноутбука. И это завораживающее действо не позволяло отвлечься ни на миг, отвести глаза от сцены и людей, двигавшихся по ней.

Пьеса рассказывала о молодом парне, боровшемся с несправедливостью в эпоху Чосон, этаком Робин Гуде, защитнике бедных и обездоленных. Он носил черную маску на пол-лица с прорезями для глаз. Голос у певца был высокий и яркий, с легкостью брал самые сложные ноты. И в какой-то момент Мэ Ри поймала себя на мысли, что испытывает какой-то диссонанс, некое несоответствие. Ей почему-то казалось, что раньше она уже слышала подобный голос, но как ни старалась — не могла вспомнить, кого ей напоминал исполнитель главной роли.

Первое действие закончилось, начался антракт. Ки Ён предложил девушкам выйти из зала и пройтись по фойе, чтобы отдохнуть и освежиться. Они оставили букеты на своих сиденьях и отправились к выходу из зрительного зала. Су Джин тут же потащила приятельницу в дамскую комнату, оставив мужа у одной из толстых круглых колонн, подпирающих потолок и заканчивающихся в самом верху капителями, украшенными лепниной в виде цветов и листьев.

Освежившись водой и вытерев руки бумажными полотенцами из держателя на стене, девушки вышли в фойе и подошли к Ки Ёну.

— Хотите лимонаду? — спросил мужчина, но обе они отказались. Мэ Ри осторожно оглядывалась по сторонам, рассматривая красиво оформленные стены с большими зеркалами в простенках и потолок, когда вдруг сзади раздался бархатистый мужской голос:

— Ки Ён! Ты ли это?!

К ним подошел высокий молодой мужчина с приятными чертами лица и в черном смокинге с атласными отворотами на груди. У мужчины были темные, аккуратно уложенные волосы и большие карие глаза, мужественные скулы и ровный нос.

— Привет, дружище! Сколько мы с тобой не виделись?! — мужчины обменялись крепким рукопожатием. Казалось, незнакомый мужчина был очень рад встрече. — О! Ты не один?! Представишь меня?

— Познакомьтесь, дамы! Мой школьный приятель — Нам Юн Шик, член совета директоров и наследник корпорации «Нам Бин Электроникс»! А это моя супруга Пэ Су Джин и ее подруга, госпожа Ан Мэ Ри.

Все раскланялись, и Мэ Ри заметила, как расширились на короткий миг глаза Юн Шика, когда он посмотрел на нее, но, естественно, ничего не сказал. Девушка поняла, что он тоже обратил внимание на цвет ее глаз. Потому что все всегда замечали это.

Школьные друзья поговорили о том, о сем, обменялись информацией о том, где в зале сидят, и тут раздался звонок, возвестивший о конце антракта. Все пошли в зал, и мужчины договорились встретиться после спектакля.

Мэ Ри с друзьями сидели практически в центре зрительного зала, а у Юн Шика было место на одном из боковых балконов, и когда они сели на свои места, Ки Ён, подняв глаза к балкону, увидел, как приятель машет ему сверху, и сказал об этом своим спутницам.

Мэ Ри подняла глаза и увидела Юн Шика, сидящего у самого ограждения балкона. Он смотрел прямо на нее и улыбался. Девушка отчего-то смутилась и отвела взгляд. Прозвенел еще один звонок, и спектакль продолжился, опять полностью завладев вниманием зрителей. Когда же он закончился, все зрители поднялись со своих мест и долго аплодировали стоя мастерству артистов, которые стояли на авансцене и низко кланялись. А затем началось настоящее паломничество к сцене — люди несли цветы и передавали самые разнообразные букеты исполнителям, которые для этого подходили к самому краю сцены. И Су Джин и Мэ Ри тоже подошли со своими букетами и, выждав момент, когда освободилось небольшое пространство перед самым возвышением, приблизились. Су Джин вручила свой букет главной исполнительнице и вернулась к мужу. А Мэ Ри оказалась как раз напротив исполнителя главной мужской роли. Он, видя ее, наклонился вперед, чтобы забрать розы и вдруг, словно на стену наткнулся, и так и застыл в неудобной позе, с полусогнутой спиной, и глаза его, в прорезях так и не снятой с лица полумаски, пораженно расширились.

Они смотрели друг на друга, не мигая, и девушка не могла понять, почему этот человек так реагирует. А потом он хрипловатым голосом спросил:

— Это же вы?! Мэ Ри-ши? Девушка с голубыми глазами? Девушка, делающая браслеты?

И тут только Мэ Ри поняла, кто этот мужчина и почему он кого-то так напоминал ей. Со Чон Гук — музыкант группы HS, тот, которому она дважды дарила свои браслеты-фенечки, и с которым рядом она однажды сфотографировалась. Но теперь это был уже не миленький мальчик-подросток с кроличьей улыбкой. Он вырос, повзрослел и возмужал.

— Мэ Ри-ши? — снова переспросил он, и девушка, словно очнувшись, кивнула и протянула-таки ему свой букет.

Артист взял его и на секунду прикрыл глаза и улыбнулся, будто давал понять, что он помнит ее и благодарит за то, что она пришла на его спектакль. И поклонился низко — теперь уже только ей. Мэ Ри тоже поклонилась и пошла к друзьям, не видя, как молодой человек смотрит ей вслед долгим взглядом.

— Ты чего так долго? — спросила ее подруга, глядя на сцену, где продолжали улыбаться и кланяться артисты.

— Ничего, — уклончиво ответила девушка. — Просто вручила букет!

— Я смотрела на вас. Такое ощущение, как будто вы знакомы! Кто он?

— Что ты! Откуда мне знать артистов мюзикла? — отмахнулась Мэ Ри.

— Он тебе ведь что-то говорил? — не отставала подруга.

— Просто поблагодарил за цветы, — коротко ответила Мэ Ри.

Вскоре занавес закрылся, скрыв артистов, и широкий поток зрителей устремился из зала к выходу. Мэ Ри с обоими супругами тоже направилась к выходу на улицу. И уже там их догнал Нам Юн Шик. Мужчины обменялись несколькими фразами о спектакле и своих впечатлениях о нем.

Мэ Ри достала телефон и начала вызывать такси. Юн Шик, заметив ее манипуляции, предложил:

— Госпожа Ан Мэ Ри, я на машине. Если позволите, я подвезу вас!

— Нет, благодарю вас! — покачала она головой. — Я доберусь сама.

— Мэ Ри, не отказывайся! Юн Шик-ши отвезет тебя! — воскликнула Су Джин, но девушка твердо ответила:

— Нет, дорогая, не нужно! Я поеду на такси.

— Жаль, — сказал мужчина и улыбнулся такой очаровательной улыбкой, что Мэ Ри почувствовала, как краснеет. — Обещаю вести себя, как джентльмен!

— Нет, спасибо вам! Но я сама! — ответила она, испытывая смущение и неловкость при одной мысли, что этот блестящий богач привезет ее в далеко не респектабельный район, где девушка снимала жилье.

На это он только развел руками: мол, хозяин — барин! Вскоре подъехало и ее такси, и Мэ Ри попрощавшись со всеми, села в машину. Су Джин взяла с нее обещание позвонить, когда приедет домой, и добавила, что потом напишет ей в мессенджере.

Через некоторое время Мэ Ри уже была дома. Скинула с гудящих от высоких каблуков ног серебряные босоножки и, пройдя в комнату, оставила на столе клипсы, наказав себе не забыть потом положить их в коробочку, чтобы не потерялись случайно. Освободившись от платья, она аккуратно повесила его на плечики и пошла в душ. Пока мылась, перед внутренним взором поочередно появлялись лица: то Нам Юн Шика, то скрытое полумаской лицо артиста. Со Чон Гука, напомнила она себе.

Странно, что спустя столько лет он узнал ее, подумала Мэ Ри. Ведь виделись-то всего три раза в жизни, и то много лет назад, когда оба были моложе. Но ведь вспомнил же. И даже назвал по имени, что показалось ей еще более удивительным. Но потом девушка решила, что причиной тому — ее глаза. Точнее, их необычный для кореянки цвет. Но опять же… И про браслеты вспомнил. Надо же! Мэ Ри это было и удивительно, и странно приятно.

Девушка выпила чаю с каким-то печеньем, обнаруженным ею в шкафу, и легла спать. А два лица опять, словно в хороводе, мелькали перед ней, странным образом накладываясь одно на другое. И уже засыпая, Мэ Ри вдруг подумала, что они чем-то неуловимо похожи друг на друга.

…Она еще несколько дней ходила под впечатлением от мюзикла. Даже коллеги — Квон На Рим и Ма Тхэ Юн — заметили ее задумчивость и непривычную рассеянность. На Рим попыталась выведать, что же такого случилось с их сонбэ (старшей коллегой, наставницей), но девушка отделалась какими-то ничего не значащими фразами, так ничего и не рассказав.

Она, если бы задумалась, и сама не смогла бы объяснить, что же изменилось в ее жизни. Вроде все было по-прежнему — и ежедневный повторяющийся маршрут «работа-дом», «дом-работа», и все та же рутина в офисе. Но в груди ее нет-нет, да и возникало странное, искристое чувство, которое впервые Мэ Ри почувствовала, оказавшись на мюзикле. В такие моменты душа ее трепетала, как будто стремилась взлететь куда-то высоко-высоко — туда, где царит только ослепительное сияние, бесконечный простор и звуки.

Мэ Ри до сих пор помнила голос Чон Гука, выводящий главную партию — щемящую и печальную, от которой сжималось сердце, и в горле возникал тугой ком.

Как-то, вернувшись домой вечером, она села за ноутбук и набрала в поиске название мюзикла. И сразу же получила полную информацию, начиная с новости о том, что известный мембер HS Гуки (имя его было написано именно так, а значит, имелся в виду творческий псевдоним певца) примет участие в мюзикле — и дальше шло название. Девушка посмотрела на дату — новость была уже старой, трехмесячной давности. Все верно, это и был тогда, на спектакле, он. Мэ Ри достала свою старую полароидную фотографию с фанмитинга. Теперь, глядя на фото, девушка ясно видела, что Чон Гук очень сильно повзрослел, стал привлекательным молодым мужчиной. Но Мэ Ри все никак не могла взять в толк, как, каким образом получилось, что суперзвезда мирового уровня до сих пор помнила имя никому не известной девчонки-студентки, с которой она — эта самая звезда — и виделась-то всего пару раз по несколько минут.

На одном из сайтов девушка нашла видео сцены из спектакля — ту самую партию главного героя, которая так поразила воображение Мэ Ри. И она несколько раз прослушала песню, глядя на одухотворенное (это было видно даже через маску) лицо Чон Гука. Артист пел, как жил. Он, и впрямь, в этот момент превращался в другого человека — в героя пьесы. И Мэ Ри это нравилось. Точно так же, как понравился и сам мюзикл.

Наверное, через неделю после похода в театр, ей позвонила Су Джин и предложила встретиться и поболтать. Мэ Ри с сомнением в голосе произнесла:

— Ох, даже и не знаю, подруга! Я сегодня работаю…

— Давай я заеду за тобой после работы!

— Су Джин, что-то случилось? — осторожно спросила девушка.

— Да нет, ничего не случилось! Просто захотелось с тобой поговорить.

— М-м-м…

— Ну, так что? Заехать за тобой? Посидим где-нибудь в кофейне…

— Ну, хорошо, давай! — решилась Мэ Ри.

В конце концов, от одного похода в обычную кофейню она не обеднеет.

Девушки встретились вечером у здания, где располагался офис фирмы, в которой работала Мэ Ри.

Су Джин сама была за рулем. Когда Мэ Ри опустилась на пассажирское сиденье рядом с ней, подруга посмотрела сбоку и сказала:

— Ну, вот! Сегодня ты опять выглядишь, как офисная служащая!

— А ты хотела, чтобы я ходила на работу в том платье, в котором была в театре? — засмеялась девушка.

— Ну, было бы неплохо! — покосилась на нее Су Джин, выруливая на городскую автостраду. И обе расхохотались.

— Вот как раз об этом я и хотела с тобой поговорить. Но это не телефонный разговор, поэтому предложила встретиться. Как поживаешь, Мэ Ри?

— Да точно так же, как и все недели и месяцы до этого! Работа и дом. Ну, еще и магазины продуктов. А что такое? Что за разговор, ради которого ты даже прикатила за мной на работу?

— Ты же помнишь одноклассника Ки Ёна? Того, с которым встретились в театре?

— Да. Импозантный мужчина! — кивнула Мэ Ри.

— О-о-о! — протянула подруга. — Значит, он все-таки произвел на тебя впечатление?

— Ну… Он видный мужчина!

— Тогда что ты скажешь на то, что этот «видный мужчина» всю неделю обрывал телефон моего муженька и выспрашивал о некоей Ан Мэ Ри?

— Да ты шутишь!

— А вот и нет! — подруга была серьезна. Она поставила машину на парковке неподалеку от «Кофе Бин» и заглушила мотор. — Ну, что, пошли? За кофе и поговорим!

Подруги вышли из машины и отправились к небольшому двухэтажному зданию кофейни. Там заказали себе кофе — Мэ Ри латте, а Су Джин — капучино, а к ним по пирожному, и уселись за столиком в ожидании заказа. Вскоре на столике зажегся небольшой встроенный светильник, сигнализирующий, что их кофе готов. Девушки отправились к стойке со стеклянными витринами по обе стороны, в которых красовались разные вкусности, и забрали большие бокалы с кофе и изящные тарелочки с крошечными пирожными, а потом вернулись за свой столик, расположенный у большого панорамного окна, в которое была хорошо видна улица со спешащими по своим делам пешеходами, а чуть дальше — целые вереницы машин, движущихся по дороге.

Мэ Ри с удовольствием сделала глоток кофе через пластиковую трубочку, вставленную в крышку фирменного стакана с логотипом сети кофеен. А потом отделила ложечкой кусочек мягкого, воздушного пирожного с нежным кремом, положила в рот и блаженно зажмурилась:

— М-м-м! Вкуснятина какая! Давно я не ела таких пирожных!

— А почему? — спросила Су Джин, потягивая свой капучино.

— Да мне особо и не с кем в кофейни ходить. Да и некогда. После работы, пока доберусь домой, только и хватает сил, чтобы сходить в душ да поужинать.

— Что за жизнь у тебя, подруга? — с жалостью спросила Су Джин.

Мэ Ри пожала плечами, отправляя в рот еще один крошечный кусочек пирожного:

— Жизнь, как жизнь! Как у сотен тысяч других людей!

— Бедная моя Мэ Ри!

— То-то и оно, что бедная! — рассмеялась та. — Ладно, хватит меня жалеть! Я сама выбрала эту жизнь. И знаешь, дорогая, скажу тебе честно: уж лучше жить бедно в Сеуле, чем прозябать где-нибудь в глуши!

— Ну, наверное, ты права… — задумчиво протянула Су Джин.

— Конечно, права! Ты-то никогда не жила в захудалой приморской деревушке в окрестностях Пусана. А я до сих пор помню те времена!

— Кстати, об этом! — спохватилась подруга. — Я опять о друге Ки Ёна!

— О, с этого момента давай-ка поподробнее! — подмигнула Мэ Ри.

— Вот тебе самый что ни на есть подробный отчет! Ты же помнишь, что он наследник корпорации «Нам Бин Электроникс»?

— Это та громадина, что производит различную электронику?

— О-о, да ты в теме, как я погляжу, подруга!! — уважительно произнесла Су Джин.

— Ну да, приходилось слышать — это все-таки немаленький конгломерат.

— Угу! — Су Джин втянула через трубочку кофе и продолжила. — Так вот, мужчинка-то, похоже, запал на тебя тогда!

— Да ладно! Ты гонишь! — не поверила Мэ Ри.

— Фи, госпожа Ан, что за девчачий слэнг?!

— Да потому что я никогда не поверю, чтобы чеболь (бизнес-конгломерат международного масштаба; кроме того, так называют наследников семейного бизнеса) и наследник такой компании запал на простую офисную мышь, как я. Это нонсенс, Су Джин! Мы живем не в сказке, а в жесткой реальности. Он что — маньяк? Или извращенец? — резко спросила Мэ Ри.

— Фу ты! Что за мысли, подруга? И кто это у нас тут серая офисная мышь?! Тем более что тогда в театре ты выглядела на все сто! Хоть ты и отрицала, но я-то видела, как на тебя тот артистик смотрел и что-то нашептывал!

— Это был Со Чон Гук, Су Джин, — как-то грустно сказала девушка.

— Кто?

— Гуки из HS!

— Да ты гонишь! — выпалила, не сдержавшись, Су Джин, да так, что на них начали оглядываться, и подруге пришлось кланяться и бормотать «Простите!»

— Ага, и кто это у нас тут использует «девчачий слэнг»?! — ухмыльнулась Мэ Ри.

— Что, правда?! Он?

— Угу! Я потом нашла в инете информацию о мюзикле. Это точно он! Но самое странное, что он узнал меня, представляешь?! Через столько лет!

— Почему ты так в этом уверена?

— Потому что он назвал меня по имени! — хмыкнула девушка. — И еще. Помнишь, мы тогда с вами бегали на их фанмитинги? Я всем ребятам дарила пару раз свои браслеты. Так вот. Он прямо так и сказал: «Вы та девушка, которая дарила браслеты». Представляешь?!

— Ого! У меня просто мурашки по коже! — воскликнула Су Джин, обхватывая себя руками. — Мистика какая-то!

— Не то слово! — откликнулась Мэ Ри.

— Слушай, так может, он был влюблен в тебя?

Мэ Ри заливисто засмеялась:

— Да он тогда был еще совсем мальчишкой! Подросток с кроличьими зубами!

— Ну, у подростков-то обычно и бывает самая сильная первая влюбленность!

Мэ Ри покачала головой:

— Не выдумывай, дорогая! Но даже если бы и так — что мне это дает?

— Ну, как знаешь!.. Тогда лучше послушай про Юн Шика.

— Угу, давай, говори! Что там еще с этим наследным принцем «Нам Бин Электроникс»? Ну, кроме того, что он входит в совет директоров?

— Так я же тебе и говорю — он несколько раз звонил Ки Ёну и все расспрашивал о тебе. Но мой муженек и сам-то о тебе не особо знает, поэтому обратился ко мне.

— Айгу-у! Я прямо чувствую себя героиней дешевой дорамы! — скривилась Мэ Ри.

— В чем ты увидела дораму? Мужик заинтересовался красивой девушкой. Это же нормально!

— И что теперь?

— Он намекнул мужу, что очень хотел бы получить твой телефончик и продолжить знакомство…

— Эм… Как ты себе это представляешь?..

— Так же, как и у всех!

— Су Джин, ты опять забываешь, что между нами — целая пропасть! Кто я и кто он!

— Ну, вот в кого ты такая упрямая?! В маму или в папу?! — начала терять терпение подруга.

— В себя саму! — хохотнула девушка.

— Короче! Ничего не хочу больше слушать, ты поняла?! Никаких возражений! — Су Джин подняла вверх указательный палец. — В следующий раз дам мужу твой телефон, и пусть он продиктует его Юн Шику!

— Ой, подожди, Су Джин! Ты меня совсем запутала!

— Ну, что еще?!

— Ну, я же не могу вот так сразу…

— А тебя никто и не заставляет сразу! Повстречаетесь, пообщаетесь! Глядишь, что-нибудь и получится!

— Вот сейчас ты мне прямо о-о-очень напоминаешь профессиональную сваху! — прищурилась Мэ Ри.

— Просто встреться с ним, Мэ Ри, — негромко сказала молодая женщина. — Мне кажется, он неплохой человек. Сколько уже можно быть одной? Волки, и те стаей живут. А ты не волк, а человек!

— Да у меня и времени на все это нет!..

— Тю! А ночи на что?!

— Су Джин, вот опять ты переводишь все в горизонтальную плоскость! — возмутилась девушка.

— Не-а! Ничего я не перевожу! Но тебе уже не двадцать лет, дорогая моя, согласись! И моложе ты не становишься. Так что не теряй зря время!

Мэ Ри схватилась за ставшие горячими щеки:

— Хватит меня смущать, Су Джин!

— Пф! Ну, если ты мечтаешь остаться старой девой — это, конечно, твое право! Но я предлагаю тебе не быть дурочкой и ухватить судьбу за хвост!

— Ну, хорошо…

— Что — хорошо?

— Дай мужу мой телефон — для этого, как его там?..

— Юн Шика, — насмешливо сказала Су Джин. — И не надо притворяться, что ты не запомнила его имя, хитрюга!

— О-о-о! — завела глаза к потолку девушка. — Ладно, сдаюсь! Ты меня подловила!

И обе засмеялись. А потом Мэ Ри сказала тихо и серьезно:

— Я не знаю, получится ли из этого что-то…

— Просто попробуй! Дай и ему, и себе шанс! — положила ладонь на ее руку Су Джин. А потом допила кофе и отставила картонный стакан от себя. — Хорошо пообщались!

— Да, — эхом откликнулась девушка. И они поднялись одновременно и пошли к выходу.

— Тебя довезти до дома? — спросила подруга.

— Нет, не надо, доберусь сама, — ответила она.

— Ты всегда так отвечаешь! Не хочешь никому показывать, где живешь?

— Да там нечего показывать. Просто я привыкла сама решать свои дела.

— Вот-вот! Скоро превратишься в настоящего сухаря! — проворчала Су Джин и приобняла ее. — Ладно, дорогая! Тогда я поеду! Сынок, наверное, уже соскучился по своей мамочке!

— Он у тебя очень милый! — улыбнулась Мэ Ри.

— Это ты сделала вывод после того, как он атаковал тебя магазинной коляской? — ухмыльнулась женщина и, помахав рукой, отправилась к своей машине.

А Мэ Ри пошла в сторону автобусной остановки и потом, пока ехала до своего района, все размышляла о том, чем она так зацепила мужчину, что он не отстал от своего друга до тех пор, пока тот не подослал к ней свою жену. А потом мысленно махнула рукой и решила не ломать голову, а просто в кои-то веки плыть по течению. А там — будь что будет! В конце концов, подруга права — она не становится моложе, а самые прекрасные годы скоро пролетят мимо нее, ничего не оставив взамен. И с этой мыслью она вздохнула облегченно, так что пожилой аджосси (дядюшка), сидящий рядом с ней, повернул голову и глуховатым голосом сказал:

— Что так тяжело вздыхаешь, дочка? Кто-то обидел?

— Нет, что вы, аджосси! Просто думаю о своей жизни…

— А ты не вздыхай! Лучше сходи как-нибудь в храм да помолись Будде, чтобы помог тебе.

— Хорошо, аджосси! Спасибо вам!

— Не за что, девочка! Вижу, ты хороший человек, светлая и чистая. Как зовут тебя?

— Ан Мэ Ри.

— И имя у тебя хорошее!

Девушка улыбнулась и ничего не ответила.

А мужчина добавил:

— В конце концов, Будда даст тебе большое счастье, дочка! Попомни мои слова! Только не нужно сидеть на месте. Каждая дорога начинается с первого шага от крыльца дома. Так же и дорога к своему счастью! Не забывай этого!

— Хорошо, аджосси! Спасибо вам за добрые слова! — и она поклонилась и стала пробираться к выходу — приближалась ее остановка.