Светлый путь в никуда

Татьяна Степанова, 2019

Криминальный обозреватель Пресс-центра ГУВД Московской области Екатерина Петровская вместе с полковником Гущиным становятся участниками расследования жестокой расправы над семьей знаменитой писательницы Клавдии Первомайской. «Последнего великого детского классика» убили накануне ее столетнего юбилея вместе с дочерью и внучкой на даче в известном поселке отечественной интеллигенции «Светлый путь». Кате и полковнику Гущину предстоит распутывать мрачный клубок тайн, которые всю жизнь окружали неоднозначную личность Первомайской, сочинявшей стихи и сказки для детей и одновременно написавшей десятки доносов во времена СССР. Что же стало причиной столь бесчеловечного преступления? И кто был главной целью убийцы – сама ли столетняя писательница или кто-то из ее близких?..

Глава 5

Разбитое сердце. Угроза

Полковник Гущин вернулся в дом, где продолжался осмотр. Катя решила безотлагательно заняться написанием пресс-релиза для журналистов — комментарий ГУВД был необходим. Она предпочла бы остаться на улице, в беседке, но, заглянув в смартфон, увидела, что связь отсутствует. Видно, высокий и массивный дом создавал помехи. А в самом доме связь восстановилась.

— Иди наверх, наши спальни осматривают. Там тихо, там напишешь, — сказал Гущин, направляясь на кухню, где судмедэксперт осматривал тело Анаис.

Криминалист тут же сунул Кате резиновые перчатки, и она натянула их — нельзя ничего касаться в этом проклятом доме.

Она поднялась по скрипучей лестнице на второй этаж. Здесь располагались спальни. Наверху работали всего двое сотрудников полиции. Они как раз осматривали бывшую спальню Клавдии Первомайской. Отсюда и правда переселились давно — в комнате пахло пылью, матрас кровати, лишенный постельного белья, пестрел желтыми пятнами. На стенах висело множество фотографий.

Следующая комната — прибранная, чистая. Явно гостевая. Возможно, здесь ночевала Эсфирь Кленова, когда оставалась в доме. Потом шла кладовка-гардеробная, набитая разным старым барахлом. Рядом — спальня в бежево-серых тонах, современная, вся такая вычурная, заставленная антиквариатом: вазочки, вазоны, фарфоровые статуэтки, масляные пейзажи на стенах — цветы, букеты. Здесь пахло все тем же Ex nihilo. Катя поняла, что это спальня Виктории. Она решила было устроиться там, но кроме двуспальной кровати и зеркального гардероба-купе в спальне имелись лишь мягкие пуфы да комод, заставленный косметикой.

На кровать убитой садиться не хотелось. И Катя зашла в комнату напротив.

Девичья спальня. Этакая современная светелка. Вся в пепельно-розовых тонах. Розовые шторы, такое же покрывало, даже стены недавно покрашены в тон. Это явно комната внучки Анаис. Миллениалы помешаны на розовом цвете.

Но здесь имелся письменный стол с ноутбуком, заваленный книжками в ярких обложках, папками, журналами, большей частью посвященными диетам и здоровому питанию. Катя присела на вращающееся кресло у письменного стола. Ноутбук оперативники изымут и станут изучать. В этой комнате порядок, в отличие от разгрома внизу. Наверх убийца не поднимался.

Она достала из сумки смартфон и планшет. Новость об убийстве Клавдии Первомайской и ее семьи в «Светлом пути» уже занимала первую строку в новостной ленте Яндекса. Катя открыла ссылки: РБК, «Коммерсантъ», Газета, Лента, «Эхо Москвы» — везде новость уже была топовой. Но информация пока еще была скупой, всюду сообщалось только о самом факте убийства семьи. И шла ссылка, что «материал дополняется».

Катя начала писать пресс-релиз на планшете.

Что-то пискнуло в куче книжек на столе.

Она прервалась, оглядела спальню Анаис. Розовые крашеные стены. Ни постеров, ни фотографий в рамках. Даже зеркала нет. И комода с косметикой. Зато на подоконнике черный шлем для верховой езды. Она ездила верхом? Такая толстушка? Боливар не вынесет двоих, а Анаис весила как две ее ровесницы.

Снова что-то пискнуло, звякнул колокольчик. Катя протянула руку в резиновой перчатке и аккуратно сдвинула кипу папок. Так и есть. Смартфон. Розовый айфон Анаис.

Катя взяла его и включила. Она вдруг ощутила сильное головокружение. Было ли это предчувствием грядущих страшных и трагических событий? Хотя куда уж больше трагедий и страха, когда внизу в комнатах три мертвых тела, три разновозрастные Грации, уже начинающие гнить и разлагаться в прах?

Никакого пароля. Вход свободный. На дисплее — обычная картинка айфона. В электронной почте пятнадцать сообщений. Катя тут же открыла почту.

Ее почту — Анаис.

Спам, спам… Ничего личного. Послания интернет-магазинов, мейлы о распродажах продуктов здорового питания, реклама средств для похудения. Мейл-бонус от какого-то фитнес-клуба «Аркадия». Катя открыла «Фейсбук». Профайл Анаис открывался со смартфона тоже свободно. Страничка смотрелась бедно — друзей маловато, всего сорок человек. Фотографий — пять. На всех Анаис. Видно, что отобраны самые-самые, наиболее удачные. Она выглядела мило — рыженькая пышечка. Но не позволяла себе снимков фигуры — только лицо. Между первым и последним снимком Катя заметила разницу — Анаис явно похудела. Раньше она выглядела совсем толстой девушкой с двойным подбородком, а на последнем снимке он пропал, лицо было круглым, розовым и счастливым.

Анаис так и лучилась счастьем. Глаза ее сияли, как звезды.

Последний пост сделан десять дней назад. Перепост музыкального клипа «Вальс вампиров» — микс «Ван Хельсинга» и «Фантома Оперы». Граф Дракула — прекрасный, как Падший Ангел, танцевал с дамой в красном.

Вот что постят в двадцать пять. Далеко ли мы сами ушли от этого возраста и подобных тем?

Катя проверила звонки — исходящие, входящие. К «Фейсбуку» ничто и никто не привязан. Осталась непроверенной последняя пометка — мессенджер «Фейсбука». Катя открыла его и…

Стоп.

ЕСЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ВСЕ КОНЧЕНО, ДЕТКА, ТО ТЫ ОШИБАЕШЬСЯ.

Текст сообщения был набран заглавными буквами.

ВЫКИНУЛА МЕНЯ ИЗ СВОЕЙ ЖИЗНИ, ДА? УДАЛИЛА ИЗ ФЕЙСА? ВЫТЕРЛА ОБ МЕНЯ НОГИ. РАЗБИЛА МНЕ СЕРДЦЕ. РАСТОПТАЛА… СУКА.

Катя глянула на дату и время — утро пятницы. Четыре сорок утра — тот, кто писал, не спал, пялился в ночь, пылая яростью и гневом.

МОЖЕТ, И НЕ ДОЙДЕТ МОЙ ПОСТ. ЕСЛИ ТЫ И ТУТ МЕНЯ ЗАБИЛА. НАСМЕРТЬ, НАСМЕРТЬ МЕНЯ ЗАБИЛА… СУКА… Я ТЕБЕ ОТДАЛ ВСЕГО СЕБЯ. Я ЖИЛ ТОБОЙ. Я ЛЮБИЛ ТЕБЯ С СЕМИ ЛЕТ. А ТЫ РАСТОПТАЛА МЕНЯ. СЕРДЦЕДУШУ ГОРДОСТЬЛЮБОВЬ.

Фраза шла без пробелов, словно фонтан ярости набирал силу.

Катя глянула на пометку — «отправитель не связан с вами в «Фейсбуке». Общение только в мессенджере». Так пишут в двух случаях — когда респондент не знаком и если общение происходит впервые. А это исключалось, исходя из текста. Значит, респондента удалили из друзей на «Фейсбуке», забыв про мессенджер.

ДУМАЕШЬ, ТЫ НУЖНА ЕМУ? ПОСМОТРИ НА НЕГО. У НЕГО ТАКИХ, КАК ТЫ — МИЛЛИОН. А ТЫ ШЛЮХА, ЖИРНАЯ ТВАРЬ. И ОН ЭТО СКОРО ПОЙМЕТ. ТОЛЬКО БРОСИТЬ ТЕБЯ НЕ УСПЕЕТ. ПОТОМУ ЧТО Я ВСЕ РАВНО ЕГО ПРИКОНЧУ. ТОГДА НЕ УДАЛОСЬ — УДАСТСЯ СЕЙЧАС. А ПОТОМ Я УБЬЮ ТЕБЯ. И БУДУ ЖИТЬ ДОЛГО И СЧАСТЛИВО! И ЖЕНЮСЬ — ПРОСТИ, УЖЕ НЕ НА ТЕБЕ.

Катя ощутила жар во всем теле. Потом холод.

Вот оно…

Это же…

Утро пятницы, рассветный час. Прочла ли это Анаис?

А вечером тот, кто утром обещал ей смерть, выполнил свою угрозу.

Катя глянула на кружок с портретом того, кто угрожал.

Молодой… невзрачный…

Она «кликнула», но его аккаунт на «Фейсбуке» не открылся — заблокирован.

Но там было его имя и фамилия.

Иван Титов.

Катю опять бросило в жар. Такая удача… такой след… Это же…

Она достала свой мобильный, зашла на свой аккаунт в «Фейсбуке» и ввела в «поиск» имя и фамилию. Десятки, десятки Иванов Титовых.

Она скользила взглядом по лицам, ища того — единственного.

Нет, нет, нет, не тот… И этот не тот… какие-то боты.

И тут она увидела его.

Открыла страницу. На нее глядел отправитель угрозы убийством.

Иван Титов. Профайл был закрыт для посторонних. Доступны для просмотра оказались лишь фотографии. Катя открыла и ахнула — все фотографии были их общие. Иван Титов и Анаис Первомайская-Кулакова.

Катя узнала беседку, запущенный сад. Они на фоне дома Первомайской в «Светлом пути». Толстая девушка с рыжими волосами и субтильный невзрачный парень в серой толстовке с капюшоном. Они смеются. Она его тормошит, а у него глупый и довольный вид. Он серьезен, а она его снова тормошит. Он на велосипеде, она вся румяная, как яблочко, после утренней пробежки для полных. Они в гостиной у камина — там, где сейчас лежит тело ее убитой матери. Они возле новогодней елки — снова гостиная в доме Первомайских.

Катя стиснула розовый айфон. И, забыв о пресс-релизе, сорвалась с места, скатилась с лестницы.

— Федор Матвеевич, я его нашла!

Она крикнула это так громко, что все затихло в доме. Из всех дверей повысовывались сотрудники полиции, эксперты. Гущин возник в холле.

— Кого ты нашла?

— Убийцу, Федор Матвеевич! — Катя потрясла айфоном. — Вот, вот ее телефон, все здесь. Он ей угрожал! Ночью на рассвете, понимаете. Не спал! А потом явился и убил — ее.

— Кого ее? Клавдию Первомайскую?

— Анаис! — выкрикнула Катя. — А других как свидетелей убрал.

Она снова взмахнула смартфоном и ринулась на улицу к беседке. Эсфирь Кленова сидела там с бутылкой воды. Она немного отошла, успокоилась.

Катя налетела на нее как вихрь:

— Эсфирь Яковлевна, кто такой Иван Титов?

— Что случилось?

— Кто такой Иван Титов? — чуть ли не по слогам повторила Катя. — Он был вхож в ваш дом. Есть тому доказательства. Он общался с Анаис. Кто он?

— Это… это сын нашей Светы, — голос Эсфирь Кленовой дрогнул. — А что происходит?

— Светы? Домработницы, внезапно уволенной со скандалом?

— Да, но… это не скандал, это драма, семейная драма. Там так все было сложно. Я говорила Клавдии, но она меня не послушала. Анаис наплела ей бог знает что про тот случай в клубе. Клавдия… ей же сто лет, что вы хотите! Психика как порох, она вспылила, накричала. Она Анаис любила безумно. Она за нее заступалась, защищала ее. А Света — она тоже не стерпела. Это же ее сын. Они были как родные. Семнадцать лет здесь все вместе… Они вместе росли, он ее моложе на три года… И так все разом оборвать…

— Где они сейчас — эта ваша домработница Светлана и ее сын Иван? — спросила Катя.

— Я не знаю. Дома, наверное. Но… у нас два месяца о ней нет сведений. Она и не звонила.

— Ее адрес, диктуйте нам!

— Восьмая Парковая… ох, из головы вылетело. Я визуально знаю, столько раз к ней ездила, а точный адрес… во двор второй подъезд и направо от лифта, седьмой этаж.

— А дом? Номер?

— Белый, блочный такой, — Эсфирь Яковлевна снова побледнела. — А что? Зачем это вам? При чем здесь Света и Ваня?

— Где он работает, этот Титов? Или учится еще? В каком институте?

— Он много где работал, копил ведь на свадьбу деньги. Он… это… он же был в клубе.

— Каком клубе?

— Ну, где она заниматься стала. Нам позвонили… это по желанию ее отца… Он, когда умер, денег ей не оставил, хотя алименты платил и признавал ее как дочь. Оставил так, мелочи… в частности, этот клуб, членство. Это элитное место.

— Что за клуб?

— Из головы вон… как на картине Николя Пуссена…

— Аркадия? — спросила Катя. — «И я бывал в Аркадии»?

— Да. Но при чем это все? При чем тут Ваня? Он вернулся из армии, а в клуб работать пошел на конюшню — только ради того, чтобы быть с ней рядом. Он… он так к ней относился трепетно. И я ей не поверила тогда, когда она рассказывала о нем весь этот чертов бред!

Катя пока не понимала, что она там бормочет, эта старуха-литсекретарь. Про какого-то покойного отца…

— Фитнес-клуб «Аркадия» — это где-то здесь? — спросила Катя у начальника УВД, вышедшего вслед за Гущиным из дома к беседке.

— Это на Рублевке. Здешние из «Московского писателя» вряд ли туда ездят. Вообще-то это не близко отсюда.

— Невозможно, чтобы Ваня был ко всему этому причастен! — вдруг с силой выкрикнула Эсфирь Кленова. — Да вы что, очумели все?! Он бы никогда… я его малышом знала, я его учила читать по букварю! Он вырос здесь, в доме! Вы что?

Полковник Гущин глянул на ее искаженное гневом, страхом и отчаянием лицо. И Катя поняла — если еще секунду назад он просто слушал все это, то теперь… Этот крик все решил в миг единый. Гущин, как и Катя, понял, что Эсфирь не говорит им всей правды. А правда эта может оказаться очень страшной. А дело — очень простым и уже почти раскрытым.

Гущин кивнул Кате и ринулся к своему джипу, подогнанному к воротам дачи. Что-то сказал шоферу, и тот забрал свои вещи, кивая. Катя знала — Гущин всегда отпускает своего шофера, если полагает, что впереди — бессонные длинные выходные, полные опасностей и аврала. Предпочитает управлять автомобилем сам.

В следующую минуту она уже забиралась в джип на заднее сиденье. Нашла в смартфоне точный адрес загородного фитнес-клуба «Аркадия».

В хвост им пристроилась главковская машина с оперативниками.

Катя и представить не могла, ЧТО ИХ ЖДЕТ.

И я, и я бывал в Аркадии…