Холодное солнце прерий

Татьяна Сороколетова

Приехавшая на каникулы в Техас, Одри Смит не могла представить, что окажется в центре событий, развернувшихся сто лет назад в этих местах. Обнаружив на чердаке старинные вещи и дневники, она начинает собственное расследование. Вместе с новым знакомым Брэдли Шивом ей предстоит распутать клубок семейных тайн. Загадочный Тэйлор Мэдли проведёт их по следам золота индейцев, безумных проклятий и настоящей любви.Холодное солнце взойдёт над прериями предоставляя героям шанс сделать правильный выбор.

Глава 4

Хьюстон, Техас.

Наши дни.

Вересковые поля раскинувшиеся невдалеке от ранчо Льюисов, манили своей непритязательной красотой. Сиреневые бутоны слегка гнулись под тёплым южным ветром, пение цикад усиливало магию этого поистине восхитительного места.

Ранним утром Одри в сопровождении Брэдли и двух лошадей, отправились на запад от ранчо в вересковые поля в надежде застать восход солнца. Прохладная роса приятно омывала ноги, заставляя чувствовать, полное единение и гармонию с природой. Выделив Одри самую покорную кобылицу, Брэдли запрыгнул на Габриэллу и повел её медленным аллюром⁷ по просёлочной дороге.

— Тебе нравятся здешние места? — спросил он поравнявшись с Одри.

— Безумно! Я очень давно не была в гостях у тётушки и здесь много изменилось. Но эти поля, фантастическая природа и спокойная, размеренная жизнь всегда меня манила.

— Понимаю тебя. Я деревенский парень и совершенно не представляю себя в городской изоляции. В любом городе мне душно и некомфортно.

— Думаю ты не был в Лос-Анджелесе. У океана тебе бы не было душно.

— Да, я не был в Лос-Анджелесе. Я вообще мало где был, помню только, что в детстве мы часто ездили в Нью-Йорк, но он меня совершенно не впечатлил.

— Нью-Йорк замечательный, я часто там бывала, — не согласилась Одри и чуть поправила узду, меняя направление дороги.

В ответ он промолчал и достав телефон, сделал фотографию выплывающего из-за горизонта оранжевого солнца.

— Сфотографируй меня, — попросила Одри и поправив шляпу застыла перед камерой телефона.

Доехав до границы поля, они спешились с лошадей, и привязав их к дереву, поднялись на возвышенность с которой открывался вид на всё поселение.

Одри прикрыв глаза ладонью осмотрелась вокруг. За сиреневыми полями протекала небольшая речка. Старинный деревянный мост делил городок на две части. За рекой располагались сельские магазины, поля для выгула скота, карьер и лес плотно окружавший кольцом, границы штата.

— Техас… — задумчиво протянула Одри, — Как же много легенд и историй связано с этим штатом. Когда-то здесь были поселения индейцев, храбрые ковбои дрались в салунах за женщин, а выстрелы из ружей были привычным делом.

— Ты права. Здесь было много приисков, и люди со всей страны бежали сюда в поисках золота и счастья. Настоящая золотая лихорадка трясла этот штат, — ответил Брэдли и спустившись к лошадям, достал нехитрый скарб.

Разложив на земле всё для пикника, он подал руку Одри и помог спуститься вниз. Чуть прохладное молоко, живительной влагой пробежало по горлу Одри. Выпив залпом стакан, она блаженно улыбнулась и подставила лицо первым лучам солнца.

— Чем ты занимаешься в Лос-Анджелесе?

— Я студентка Калифорнийского университета. Большей частью занята учебой, а в целом, всё как у всех. Учусь, живу, кайфую и влюбляюсь.

— Почему не позвала сюда своего парня? — спросил Брэдли и откусил кусок пшеничной лепешки.

Одри мимолётом посмотрела на него и отвернувшись ответила:

— У меня нет парня.

— Обычно в университетах все по парам отдыхают, — справедливо заметил он.

— Я не все! — резко ответила она и поднявшись направилась в вересковые заросли.

Брэдли с усмешкой посмотрел ей вслед и растянувшись на пледе, принялся жевать придорожную былинку.

Он незаметно задремал и проснулся от лёгкого прикосновения по ноге. Одри тормошила его, пытаясь, разбудить.

— Что случилось? — спросонья спросил Брэдли и недовольно поморщился. Солнце поднялось высоко и нещадно выедало лучами вереск.

— Я хочу искупаться. Проводи меня к реке?

Отвязав мирно стоящих лошадей, они пешком спустились к местному водоему. Одри быстрым движением скинула с себя шорты и с разбегу плюхнулась в воду. Затейливыми кругами вода сомкнулась вокруг неё, ярко отблескивая на солнце. Уверенными движениями Одри принялась удаляться от берега, при этом громко хохоча.

— Будь осторожнее! — крикнул ей в след конюх, — Там могут быть холодные ключи, не уплывай далеко.

— Я помню об этом. Но если что, ты же спасёшь меня? — крикнула она издалека.

— Придется, — вздохнул Брэдли и принялся снимать с себя рубашку.

Вдоволь наплававшись они устало вышли на берег, и прилегли под ближайшим деревом. С длинных волос Одри каплями стекала речная вода. Она выжала их и скрутив в тугой жгут, собрала на затылке.

— Как думаешь рыба здесь водится? Я бы хотела порыбачить и поплавать на лодке.

— Рыбы здесь давно нет. Речка измельчала и вся живность перебралась в другой приток. Отсюда до рыбных мест около трёх миль.

— Давай порыбачим там? — предложила она.

— Ты зовешь меня на свидание?

— Понимай как хочешь, но здесь явно есть чем заняться.

— Мне кажется или ты думаешь, что я всерьёз настроен быть твоим личным гидом и охранником?

— Почему нет? Я бы не отказалась!

В ответ Брэдли громко рассмеялся.

— Что смешного я сказала? — обидчиво протянула она, и отвернулась от него.

— Ты такая непосредственная, я таких ещё не встречал. Всегда говоришь прямо то, что хочешь. Абсолютно никакой загадки.

— Я не люблю ребусы и другим их не загадываю.

— Хорошо, такой ответ меня устроит. Тогда предлагаю завтра утром отправиться на рыбалку?

— Отлично. Позаботься ещё о том, чтобы на берегу была лодка, — сказала она и поднявшись на ноги, неспешно направилась в сторону своей лошади.

Камиллы дома не оказалось, остывшие тосты и джем терпеливо ожидали Одри на кухонном столе. Огромный дом оказавшийся в её распоряжении, был непривычно пустым. Откусив тост и отпив глоток лимонада, она поднялась в свою комнату. Подойдя к окну она увидела Брэдли, отъезжающим от ворот на своей чёрной «Ауди». Плюхнувшись на кровать и раскинув руки в стороны, она мечтательно закрыла глаза. Утреннее рандеву крепко засело в её голове.

Брэдли… такой колючий и хитрый не давал ей покоя со дня приезда на ранчо. В день знакомства он показался ей грубым, хамоватым и не очень приветливым. Угрюмость написанная на его лице поначалу отталкивала. Позже присмотревшись она поняла, что он не тот за кого себя выдает. В нём чувствовалась скорее некая степенность и рассудительность, он обладал потрясающей харизматичностью, которую пытался безуспешно скрыть за внешним фасадом эмоций. Глубинность его характера притягивала Одри с немыслимой силой, ей хотелось чаще видеть его, разговаривать, наблюдать за взглядом его синих глаз…

«Так стоп!» — сказала она сама себе и резко села на кровати. «Не хватало мне тут оставить свою душу и сердце. Он совершенно не тот, кто мне нужен!»

От нахлынувших волнений Одри встала и принялась хаотично ходить по комнате. Зайдя в ванную комнату, она умылась и посмотрела на себя в зеркало. Отражение порадовало её, глаза заблестели новым удивительным блеском сигнализирующим о приятном чувстве зарождавшимся внутри неё. Она вышла в коридор и пройдя пару пролетов посмотрела наверх. Винтовая лестница ведущая на чердак захватила её внимание. Крутые ступеньки поскрипывая под ногами привели на верхний этаж. Дверь оказавшаяся незапертой рассохлась и без особых усилий отворилась. В нос ударил терпкий запах ветхих тканей и древесины. Перегородка разделявшая чердак надвое, растрескалась от старости и казалась морщинистым телом, впитавшим в себя вековые события. Комната на чердаке была небольшой, но чисто прибранной. Здесь стояла деревянная, покосившаяся кровать, пара стульев, секретер, огромное зеркало с мутным стеклом и кованый сундук закрытый на замок. Осторожно подойдя к секретеру, Одри попыталась открыть его. Со второй попытки верхний ящик распахнулся и оттуда посыпались мелкие разноцветные камешки больше похожие на булыжник. На дне ящика лежал гребень для волос и пара детских кукол. В другом углу лежали кукольные платья, часы на цепочке и рукописная карта США. Она была изображена с потрясающей точностью, границы штатов были обведены мелкими пунктирными линиями, а каллиграфический почерк автора завораживал красотой витиеватых букв. На редкость бумага отлично сохранилась и совершенно не рассыпалась в руках. В верхнем правом углу была подпись: « Т.М. 1889 год». Аккуратно положив карту на место, Одри открыла остальные ящики. Не обнаружив более ничего интересного, она захлопнула секретер и подошла к зеркалу. Внушительная по размерам коричневая рама была покрыта толстым слоем пыли. Проведя пальцами по её основанию Одри нечаянно соприкоснулась с чем — то металлическим. Отдёрнув руку она увидела, как на пол упал серый ключ с резным основанием. Оглянувшись на сундук, она подняла ключ и без раздумий вставила его в замочную скважину. Ключ послушно повернулся в замке и откинув крышку сундука Одри обомлела. На самом верху лежали аккуратно сложенные старинные платья бывшие в моде лет сто назад. Потрясающее, нежное кружево накрахмаленных юбок, корсеты, женские гребни, ободки, бусы и многочисленные украшения устилали дно сундука. Трепетно перебирая чьи-то вещи, под очередным платьем она увидела кипу писем и большую домовую тетрадь. Одри почувствовала, что попала в прошлое, прикоснулась к чужой тайне, так глубоко хранившейся в этой сокровищнице.

Письма изложенные на коричневой бумаге были туго стянуты бечевкой и сохранились в идеальном состоянии. Большая тетрадь оказалась дневником, время подействовало на неё гораздо хуже, многие страницы были размыты и не читаемы. В середине дневника лежала пара фотографий. На первой был изображен высокий, худощавый мужчина с ружьём и шляпой в руках. Рядом с ним стояла молодая женщина в длинном платье и букетом каллов в руках. На обороте фотографии чернилами стояла подпись:

«Т.М. и его жена Миранда. 1889 год. Штат Техас»

На второй фотографии был изображен тот же мужчина, но уже с другой девушкой. Она широко улыбалась в объектив и казалось невероятно счастливой. Длинные, почти по пояс локоны были распущены, а кокетливая родинка над губой зазывно привлекала внимание. Образ роковой обольстительницы читался в её взгляде и жестах рук, которыми она обвила мужчину. Перевернув фотокарточку и не обнаружив на ней подписи, Одри убрала её на место. Пролистав тетрадь до седьмой страницы, она наконец смогла прочитать содержимое дневника:

«1 мая 1889 года.

ОН снова приходил в мою лавку. Купил просо, сыр и бутылку вина. Я с надеждой смотрела на НЕГО, стараясь не выдать своего глупого волнения. ОН, как всегда, что-то весело рассказывал, а я не могла слушать ЕГО голос. Слишком больно он резал по моим ушам. Я не хотела запоминать ЕГО таким… таким далеким и чужим. ОН ни разу не посмотрел на меня как раньше. Неужели ОН насовсем потерял интерес ко мне? Я мечтаю забыть ЕГО, забыть образ, походку, голос, руки, но ОН как наваждение, каждый раз накатывает на меня с новой силой. Сегодня ОН рассказывал, что ЕГО хотели познакомить с дочкой банкира Дэрил. ОН говорил и смеялся, ЕГО смех разливался по моей голове звенящим ручьем. НЕТ! Я больше НЕ МОГУ и НЕ НАМЕРЕНА ЕГО слушать! Если ОН не будет со мной, то не будет ни с кем! Если, что Херит поможет мне. Она обещала. Совсем скоро я решусь и обращусь к ней!»

Чьи-то душевные терзания захватили внимание Одри, и перелистнув страницу она продолжила читать:

« 14 мая 1889 года. Сегодня я видела ЕГО с этой танцовщицей Патрисией. Я смотрела из окна своей лавки, как они проходили мимо. Она обнимала ЕГО и задорно смеялась, в то время, как я плакала смотря им вслед. ОН наивный. Неужели ОН не понимает, что она хочет от него? У неё есть ковбой с ранчо Гринов, и они оба не так просты как кажутся. Но я не буду ЕГО спасать, пусть ОН сам поймёт кто она такая. Распущенная, беспринципная девка преследующая свои интересы! Ну а я подожду…»

Далее запись обрывалась и вновь шли размытые страницы. Отложив безымянный дневник в сторону, Одри услышала скрип калитки и лай Рэя. Камилла вернулась домой наперевес с пакетами.

Примечания

7

Аллюр-вид походки лошади. (Примеч. авт)