Роддом. Сценарий. Серии 9-16

Татьяна Соломатина, 2020

Продолжение сценария сериала «Роддом».

9-я серия

НОВЫЙ ДЕНЬ

9-1.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ ГЛАВНОГО КОРПУСА. НОЧЬ.

9-2.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/ОТДЕЛЕНИЕ ФИЗИОТЕРАПИИ/ЗАЛ ЛЕЧЕБНОЙ ФИЗКУЛЬТУРЫ.НОЧЬ.

(ЕВГРАФОВ, СЫТИН, АЛИНА, ЕЛЬСКИЙ.)

Скрестив руки на груди, на скамье сидит (в хирургической пижаме) Сытин, мрачно наблюдая за товарищем. Евграфов (в хирургической пижаме и боксёрских перчатках) метелит боксёрскую грушу изо всех сил. По нему градом катится пот.

ЭКРАННАЯ НАДПИСЬ:

«Я ДОЛЖЕН МНОГО РАБОТАТЬ, МНОГО УЧИТЬСЯ, ОТ МНОГОГО ОТКАЗАТЬСЯ…» СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ БОТКИН, ОСНОВОПОЛОЖНИК РУССКОЙ КЛИНИЧЕСКОЙ МЕДИЦИНЫ.

Заходит Алина, в спортивном костюме, со спортивной сумкой на плече, подходит к скамье, опускает сумку на пол, садится рядом с Сытиным, целует его в щёку. Их ровный спокойный диалог — по фону молотящего с рыками грушу Евграфова.

АЛИНА

И давно он так?

СЫТИН

Две недели…

Алина поворачивается, смотрит на него: «ку-ку!»

СЫТИН

А!.. Сорок минут.

Алина садится, как Олег, скрестив руки на груди, уставляется на Евграфова.

СЫТИН

Жду обезвоживания, дисбаланса электролитов, судорог…

Алина достаёт из сумки бутылку минеральной воды, раскручивает, отпивает, протягивает Сытину. Тот принимает, делает глоток, возвращает. Она закручивает бутылку, ставит на скамью. Не глядя друг на друга — смотрят на Евграфова.

АЛИНА

С Яной поговорил?

Одномоментно: в зал заходит Ельский в пижаме, со спортивной сумкой на плече; а Евграфов припадает на колено, хватаясь за икроножную мышцу: судорога.

ЕЛЬСКИЙ

Всем привет!

ЕВГРАФОВ

Чёрт!

Сытин, тыча в Евграфова указательным пальцем.

СЫТИН

Есть! Судороги!

Алина бросает на Сытина взгляд: «если ты думаешь, что я не заметила, как ты «не заметил» про Яну…», усмехается, берёт бутылку, идёт к Евграфову, присаживается на корточки рядом с ним, протягивает минералку. Ельский — уже у становой тяги.

АЛИНА

Груша, понимаю, освободилась?

Евграфов принимает бутылку, сдувает прилипшие ко лбу волосы, делает глоток, обессилено утвердительно кивает. Снимает перчатки, отдаёт Алине. Алина, надевая, громко обращается к Сытину.

АЛИНА

Ты сегодня в общагу или ко мне?

Сытин на скамеечке, снова скрестив руки на груди.

СЫТИН

Дежурю.

Ельский слышит реплику Сытина, реагирует движением бровями: «взято на заметку». Евграфов отползает, Алина начинает разогреваться у груши.

9-3.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ ОБЩАГИ. НОЧЬ.

9-4.НАТУРА. У ВХОДА В ОБЩАГУ. НОЧЬ.

(РАМИШ, ЕЛЬСКИЙ, СТУДЕНТЫ.)

Рамиш невдалеке от подъезда общаги. Ходят студенты. Где-то хохочут. Она нахмуренно смотрит на наручные часы. Подходит Ельский. От её обыкновенного высокомерия и следа не остаётся — она нежнее котёнка.

РАМИШ

Вовка!

Ельский в своей обычной манере, без эмоций. Не поймёшь, он рад или не рад.

ЕЛЬСКИЙ

Привет.

РАМИШ

Я жду-жду!

ЕЛЬСКИЙ

Подольше позанимался, завтра дежурю, зал пропущу.

Рамиш, беря его под руку и чуть не в рот заглядывая:

РАМИШ

Идём?

Поднимаются по ступенькам ко входу в общагу.

9-5.ИНТ.ОБШАГА/ПРОХОДНАЯ.НОЧЬ.

(ЕЛЬСКИЙ, РАМИШ, ВАХТЁРША, СТУДЕНТЫ.)

Снуют студенты. К вахте подходят Ельский и Рамиш. Ельскому вахтёрша улыбается, как мать родная.

ВАХТЁРША

Добрый вечер, Владимир Сергеевич!

ЕЛЬСКИЙ

И вам…

Рамиш вахтёрша строит натужное лицо, явно узнавая её. Рамиш не особо парится вахтёршей, вся погружённая в созерцание Ельского, — формально той кивает. Проходят. Вахтёрша провожает их взглядом, злорадно бормоча под нос.

ВАХТЁРША

Сколько ты Олегу нервы трепала — тут с лихвой вернётся.

Через вертушку пытается проникнуть стайка студентов.

ВАХТЁРША

Куда?! Студенческие показывайте… Тут вас половина не с нашего вуза!

9-6.ИНТ. КОММУНА/ЛЕСТНИЧНАЯ КЛЕТКА/У ДВЕРИ. НОЧЬ.

(ЕВГРАФОВ.)

Поднимается по пролёту, привычно доставая из кармана ключи, вставляет в замок, открывает, заходит. Отрешённый.

9-7.ИНТ. КОММУНА/КУХНЯ. НОЧЬ.

(ЕВГРАФОВ, АВЕРЧЕНКО.)

Евграфов уже в домашнем, но такой же отрешённый, — ставит чайник на плиту. Заходит Аверченко.

ЕВГРАФОВ

Добрый вечер, Роза Борисовна.

Она кивает, глядя на него с укоризной, но жалеючи и с приязнью — как смотрят пожившие старухи на симпатичных им молодых мужиков. Берёт свой чайник, идёт к крану, набирает воду. Евграфов достаёт из кармана пачку сигарет, крутит.

АВЕРЧЕНКО

Чего последнее время сам не свой?… Кури уже.

ЕВГРАФОВ

Вы же не разрешаете.

АВЕРЧЕНКО

Твоей!.. Можно подумать, она слушается.

Роза Борисовна поджимает губы. Евграфов закуривает, жадно затягивается, выпускает дым. Грустно улыбается.

ЕВГРАФОВ

Если бы вы ей разрешали — она бы не курила.

АВЕРЧЕНКО

И где баба, когда мужику ужин нужен?!

ЕВГРАФОВ

На дежурстве.

АВЕРЧЕНКО

Известно, чем врачи на дежурствах занимаются!

Евграфов мрачнеет (о своём, вовсе не в смысле подозрений о Чекалиной). Роза Борисовна, что-то почуяв, смотрит на него, прищурившись, с некоторым удовлетворением. Усмехается.

9-8.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ ГЛАВНОГО КОРПУСА. НОЧЬ.

9-9.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/ДЕЖУРКА УРОЛОГИИ. НОЧЬ.

(ЧЕКАЛИНА, АЛИК.)

Пустая дежурка (стол, шкафы, две кровати у стен), выключен свет. Раскрывается дверь — свет из коридора, входит смеющаяся Чекалина, включает свет. Вместе с ней — Алик, улыбающийся.

ЧЕКАЛИНА

Фууф! Хорошо, твой папа — главврач!

Алик передразнивает дежурного хирурга:

АЛИК

«Это острый живот! Это острый живот!.. Я напишу на вас докладную!..»

Копируя дежурного хирурга, отвисая челюстью и пуча глаза, Чекалина подхватывает, тоже пародируя дежурного хирурга:

ЧЕКАЛИНА

…глав!.. ггглав!.. Главврачу?..

И на мгновение уставляется на Алика с выражением лица дежурного хирурга после осознания смысла произнесенного. Хохочут. Чекалина идёт к столу, нажимает кнопку электрического чайника. Она спиной к Алику. Он смотрит на неё однозначно плотски, но она не видит, продолжая обсуждение:

ЧЕКАЛИНА

Хирурги обнаглели! Урология? — лезут! Гинекология? — лезут!

Он подходит к ней, обнимает сзади. Она замирает. Выражение лица ошарашенное. Выворачивается, отходит на безопасное расстояние. Говорит аккуратно, не желая обидеть.

ЧЕКАЛИНА

Алик… Я не давала повода…

Алик, чуть не с детской обидой:

АЛИК

Чем я хуже твоего Лёшки?!

Чекалина пятится на выход.

ЧЕКАЛИНА

Ничем. Ты — другой. Он — мужчина. А ты… Красивый, приятный… мальчик.

АЛИК

Мы ровесники! И я уже врач, а он — всего лишь интерн!

ЧЕКАЛИНА

Это не возраст… И не статус.

Она уже у дверей.

ЧЕКАЛИНА

Чай в сестринской попью. И там же… подремлю. Или — хочешь? — я в приёме буду бдеть, чтобы хирурги в наше забрюшинное пространство не лезли?

Чекалина улыбается, но Алик качает тему надутости. Она взъерепенивается, потому что по натуре не из тех, кто слишком долго возится с великовозрастными инфантилами. Говорит резко, с присущей ей язвительностью.

ЧЕКАЛИНА

Даже для «просто переспать» нужна страсть. У меня на тебя не встаёт.

Тут же жалеет, что была так резка. С мягким выражением лица пожимает плечами.

ЧЕКАЛИНА

Да и ты в меня не… не увлечён мною. Это просто ночь. Руки по локоть в крови… Кто рядом — тот и родной.

Алик не смотрит на неё. Она ещё раз, извинительно втянув голову в плечи, выскальзывает за дверь.

9-10.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ ГОРОДА. НОЧЬ.

9-11.ИНТ. ОБЩАГА/КОМНАТА. НОЧЬ.

(ЕЛЬСКИЙ, РАМИШ.)

Комната общаги «на одного», такая же непрезентабельная, как комната Сытина/Евграфова. Но Рамиш сейчас этого совершенно не замечает. Горит настольная лампа. Лежат в постели с Ельским — «после». Он на спине, закрыв глаза и откинувшись на подушку. Рамиш, приподнявшись на локте, любуется, проводит указательным пальцем ему по спинке носа, верхней губе — к подбородку.

РАМИШ

У тебя волевое лицо.

Он открывает глаза, стряхивает с себя послеоргазменное оцепенение, мягко отводит её руку, садится на кровати.

ЕЛЬСКИЙ

С утра на сутки. Надо выспаться. Схожу в душ…

Находит штаны, надевает. Встаёт, берёт полотенце, идёт к двери, — выходит. Рамиш, не замечая его очевидного равнодушия, блаженно откидывается, прижимает к себе его подушку, нюхает…

9-12.ИНТ. КОММУНА/КУХНЯ. НОЧЬ.

(ЕВГРАФОВ, АВЕРЧЕНКО.)

Сидят у её кухонного стола, пьют чай после совместного ужина, разговаривают.

АВЕРЧЕНКО

…так никогда о папаше и не старался разузнать?

ЕВГРАФОВ

Не было, Роза Борисовна, у меня никакого папаши.

АВЕРЧЕНКО

(усмехается) Сказка про дух святой своё отработала! Да и там Иосиф неподалёку вертелся!

Евграфов улыбается.

ЕВГРАФОВ

Какая вы, мадам Аверченко, богохульница!… Геологоразведка невдалеке стояла. Мать была молодая и…

АВЕРЧЕНКО

Дурная!

ЕВГРАФОВ

Может, просто доверчивая?

АВЕРЧЕНКО

Как её в деревне-то не съели?!

Евграфов пожимает плечами, снова улыбнувшись. Через паузу.

ЕВГРАФОВ

Бабка говорила, что она была не от мира сего. Всё улыбалась, по перелескам бродила, живот гладила. Никто и не смел.

Роза Борисовна, покачав головой и поджав губы.

АВЕРЧЕНКО

Точно не в мать! Ты умный, жёсткий.

ЕВГРАФОВ

Как иначе сироте выжить?

Роза Борисовна не замечает его шутливого тона, гнёт своё.

АВЕРЧЕНКО

У тебя только одна слабость.

Тычет подбородком в сторону из кухни, намекая на Чекалину. Евграфов улыбается.

ЕВГРАФОВ

Машку невозможно не любить. Я виноват перед нею. Был виноват. И… буду ещё. Наверное…

Роза Борисовна, саркастически усмехнувшись и прищурившись:

АВЕРЧЕНКО

Ой! Чем это?!

Евграфов, ясно глядя Розе прямо в глаза:

ЕВГРАФОВ

А мужчина всегда перед женщиной виноват!

АВЕРЧЕНКО

Говорю же — изворотливый лис!.. Если речь не о твоей прекрасной Матильде.… Вот где ты денежки взял?

Евграфов поднимается, собирает тарелки, улыбаясь:

ЕВГРАФОВ

Где бы ни взял — так уж вам отдал!.. Я посуду помою? По-соседски. Можно даже сказать: по-родственному!

9-13.ИНТ. ОБЩАГА/КОМНАТА. НОЧЬ.

(ЕЛЬСКИЙ, РАМИШ.)

Рамиш одета, хлопочет у стола, сервируя чай. Возвращается Ельский из душа. Видит приготовления — не слишком доволен.

РАМИШ

Сейчас будем чай пить!

ЕЛЬСКИЙ

Яна…

Идёт к столу, присаживается, она подаёт ему чашку, всё ещё не замечая его настроения. Он принимает чашку, делает глоток.

ЕЛЬСКИЙ

Яна… Ты — красивая девушка. У тебя хороший потенциал… Я видел твоё поведение в родзале…

РАМИШ

Спасибо! Спасибо! Спасибо! Мне очень приятно.

Ельский, указывая глазами на стол и поднимая взгляд на неё.

ЕЛЬСКИЙ

С этим всем не вяжется…

До Рамиш что-то начинает доходить.

РАМИШ

Что не вяжется? В смысле?..

ЕЛЬСКИЙ

Секс — это всего лишь секс. Манипуляция. Операция. Процедура.

РАМИШ

Я тебе не нравлюсь?!

ЕЛЬСКИЙ

Нравишься. Я не приглашаю на свидания и в постель женщин, которые мне не нравятся. Но…

РАМИШ

Что — но?

ЕЛЬСКИЙ

Я не стремлюсь к долгосрочным отношениям или, не дай бог, семейной жизни.

РАМИШ

Ты же любишь детей!

Ельский мимикой: «о, господи! Как же это всё…»

ЕЛЬСКИЙ

Новорождённых младенцев. Потому что они не разговаривают.

Рамиш от обиды вот-вот расплачется, смотрит на Ельского как обиженное дитя. Ельский — мягок, но настойчиво-упрям.

ЕЛЬСКИЙ

Сейчас выпьем чай. Провожу тебя. В этой кровати тесно. Я высыпаюсь только когда сплю один.

Она совсем растеряна.

РАМИШ

Я сказала дома, что дежурю…

ЕЛЬСКИЙ

Ты умная девочка, придумаешь что-нибудь…

Он пьёт чай, берёт бутерброд, с аппетитом жуёт. Рамиш сидит как в воду опущенная. Он — уже весь «врач в работе, беседующий с другим врачом».

ЕЛЬСКИЙ

Через два месяца интересная конференция по перинатальному инфицированию. Участвуешь?

А у Рамиш глаза на мокром месте, она не вникает в смысл слов Ельского. Он — хмурится. У него «встаёт» в основном на профессионализм.

9-14.НАТУРА. У ПОДЪЕЗДА ДОМА РАМИШ. НОЧЬ.

(РАМИШ, ЕЛЬСКИЙ.)

Ельский с Рамиш подходят к подъезду. Он — равнодушно-галантен, она — в непонятных чувствах, её больше беспокоит нет ли поблизости зорких соседей. Расстаются формально.

РАМИШ

Спасибо. Это было лишнее. Я бы сама добралась.

ЕЛЬСКИЙ

Мужчина обязан проводить женщину. Этому учат между чистить зубы и родину любить. Спокойной ночи, Яна. До завтра.

Яна кивает. Заходит в подъезд. Ельский уходит. Через несколько секунд она с опаской выглядывает из подъезда. Всматривается — ушёл… Тихонько выскальзывает, быстро идёт в другую сторону.

9-15.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ РОДДОМА. НОЧЬ.

9-16.ИНТ. БОЛЬНИЧНЫЙ ПОДВАЛ-ПЕРЕХОД/КУРИТЕЛЬНЫЙ УГОЛОК. НОЧЬ.

(РЫБА, СВЯТОГОРСКИЙ.)

Рыба курит в одиночестве. Всхлипывает. Старается удержаться — не может. Плачет. Звук подъехавшего лифта, раскрывающихся дверей. Рыба быстро утирает слёзы. Подходит Святогорский. Видит, что она плакала. Достаёт из кармана пачку сигарет. Вытряхивает. Прикуривает. Укоризненно глядит на Рыбу.

СВЯТОГОРСКИЙ

Хватит! Полторы недели прошло! Двадцать раз уже можно влюбиться!

Рыба смотрит на него, и снова начинает плакать.

РЫБА

Он меня бросил…

СВЯТОГОРСКИЙ

Что значит: бросил? Он тебя подбирал?

РЫБА

Да-а-а… Если бы не он!

СВЯТОГОРСКИЙ

Вот и будь благодарна за то, что сделал. И не вой! Бросил он её, ишь! Не бросил, а освободил! Да ещё и… Во!

Щёлкает языком, делает многозначительно лицо. Рыба вышвыривает бычок, и, ревя белугой, убегает прочь, вдаль по подвалу — не в сторону лифта.

РЫБА

Мне ничего не надо! Я люблю его!

Святогорский смотрит вслед, качая головой. Тихо, ласково:

СВЯТОГОРСКИЙ

Это пройдёт, девочка. Это пройдёт.

Поведя бровями, усмехнувшись, отправив бычок щелчком в кастрюлю.

СВЯТОГОРСКИЙ

…а квартирка — останется!.. Зильберман — широкий мужик!

9-17.ИНТ. РОДДОМ/БУФЕТ ОБСЕРВАЦИИ. НОЧЬ.

(БЕЛЯЕВ, СЫТИН, САНИТАРКА ЛИЛЯ.)

Беляев (в прекрасном настроении) и Сытин (в расстроенных чувствах) сидят за столом, между ними — огромная пицца. Беляев ест жадно. Сытин — без особого аппетита, хотя прежде отсутствием оного не страдал.

БЕЛЯЕВ

Капитализм шагает семимильными шагами! Теперь — и ночная пиццерия с доставкой!.. Обглодин, чего сам не свой?

Сытин сперва наигранно возмущается, а затем пытается перевести тему, ибо ему уже известна цепкость Беляева.

СЫТИН

Вот вы ж прекрасно знаете, что я Сытин! Не надоело вам?

БЕЛЯЕВ

Не-а… Так чего…

СЫТИН

(перебивает) Игорь Анатольевич, а вы не расстроились, что с вас высшую категорию сняли из-за…

Замолкает. Беляев, пристально глянув на Сытина («похоже сплетники не врут!»), берёт следующий кусок пиццы.

БЕЛЯЕВ

Да-а-а! Мне эти двадцать пять рублей… или какой у нас там нынче курс инфляции на дворе? — ооочень погоду делали!… Давай, колись!

СЫТИН

Игорь Анатольевич, вы про что?

БЕЛЯЕВ

Тебя явно не мёртвые бабы беспокоят, а живые… Янке что ли изменил? И с кем?

Откусывает громадный кусок, жуёт, со смешинкой глядя на Олега. В буфет забегает санитарка Лиля.

САНИТАРКА ЛИЛЯ

Олег Андреевич, потужной поступил!

Олег радостно вскакивает — отсрочил пытку проницательностью Беляева, — проносится мимо Лили на выход.

БЕЛЯЕВ

Лилька, тебе мужья изменяли?

САНИТАРКА ЛИЛЯ

Да кто ж их знает? Первый — да. А дальше — не признавались!

БЕЛЯЕВ

О! Молодцы! А ты им?

САНИТАРКА ЛИЛЯ

Первому — нет. А дальше — да. И признавалась немедленно! Я честная. И — влюбчивая. Чуть что: следующий!

Выходит, хохоча.

БЕЛЯЕВ

Не жизнь, а праздник! Честная. Влюбчивая.…

Берёт следующий кусок пиццы.

БЕЛЯЕВ

Следующий!

Отправляет в рот.

9-18.ИНТ. РОДДОМ/ПРИЁМНЫЙ ПОКОЙ. НОЧЬ.

(РЫБА, СЫТИН, РОЖЕНИЦА, САНИТАРКА ЛИЛЯ.)

Рыба удерживает молодую роженицу (лет двадцати, простая), которая вырывается с воплями.

РОЖЕНИЦА

Где туалет? Я прям здесь… А-а-а!

Забегает Сытин.

РЫБА

Доктор, помогите!

Сытин бросается на помощь. В приём заходит Лиля с каталкой.

РОЖЕНИЦА

Мне надо по большому!

СЫТИН

Это предлежащая часть плода опустилась на тазовое дно и давит на ампулу ректум…

РОЖЕНИЦА

А-а-а! Что он несёт?! Я сейчас обосрусь!

РЫБА

Ртом дыши! Расслабься и не ори!

Рыба переглядываются с Лилей, со смешинкой в глазах.

САНИТАРКА ЛИЛЯ

Олег Андреевич, помогите уложить роженицу на каталку!

9-19.ИНТ. РОДДОМ/КОРИДОР РОДЗАЛА ОБСЕРВАЦИИ. НОЧЬ.

(СЫТИН, РЫБА, САНИТАРКА ЛИЛЯ, РОЖЕНИЦА, 1-Я РОЖЕНИЦА, 2-Я РОЖЕНИЦА, 3-Я РОЖЕНИЦА.)

По коридору обсервации бродит три роженицы, распахиваются двери, Сытин, Рыба и санитарка Лиля вкатывают каталку с ещё одной.

РОЖЕНИЦА

Господи, изверги! На горшок живому человеку нельзя… А-а-а!

САНИТАРКА ЛИЛЯ

Не тужься!

РОЖЕНИЦА

Оно само!

Роженицы расступаются под стеночки, с любопытством, которое на время отвлекает их от собственных страданий. Двери в родзал распахнуты, оттуда раздаются характерные рыки-кряхтения-оры. Всё перекрывает закадровый голос Марго.

МАРГО

Рыбу в родзал!

Рыба немедленно оставляет каталку, кивнув Сытину, мол, рулите. Забегает в родзал. Из родзала раздаётся плач новорождённого вместе с рыком Марго.

МАРГО

Лиля!

Лиля уносится в родзал. Сытин сам на сам с роженицей на каталке, которая уже безо всяких его указаний лежит в характерной позе: согнув ноги, широко разведя колени.

РОЖЕНИЦА

А-а-а!

Сытин становится у ножного конца каталки, растерянный, не зная куда и как руки девать. Вокруг него кучкуются три роженицы. 1-я роженица (держит низ своего живота обеими руками) смелее всех, заглянув в «рабочее поле», ехидно обращается к Сытину, указывая подбородком.

1-Я РОЖЕНИЦА

Доктор, насколько я разбираюсь в акушерстве, ваши руки должны быть ТАМ.

9-20.ИНТ. РОДДОМ/РОДЗАЛ ОБСЕРВАЦИИ. НОЧЬ.

(МАРГО, РЫБА, САНИТАРКА ЛИЛЯ, 4-Я РОЖЕНИЦА, 5-Я РОЖЕНИЦА, ПАЛЕЙ.)

На двух рахмановках (расположенных параллельно друг другу через проход) лежат роженицы. У одной — 4-й, — на животе уже лежит новорождённый (обнимает, слёзы радости, плач младенца), у ножного конца рахмановки стоя работает Марго.

МАРГО

Дуйся! Рожаем послед!

На второй ещё рожает 5-я роженица, у ножного конца рахмановки стоит Рыба, берёт со столика пакет стерильных перчаток, разрывает, санитарка Лиля завязывает ей сзади халат. Палей стоит чуть кзади и сбоку от Рыбы — бдит состояние предлежащей части плода с хмурым лицом.

РЫБА

Не дуйся!

4-я роженица на рахмановке Марго перестаёт дуться с перепуганным лицом, прижимает к себе новорождённого крепче.

МАРГО

Да не ты!

Рыба уже надела перчатки и командует 5-й роженице.

РЫБА

Дуйся!

5-я роженица начинает тужиться.

9-21.ИНТ.РОДДОМ/КОРИДОР РОДЗАЛА ОБСЕРВАЦИИ. НОЧЬ.

(СЫТИН, РОЖЕНИЦА, 1-Я РОЖЕНИЦА, 2-Я РОЖЕНИЦА, 3-Я РОЖЕНИЦА.)

Роженица на каталке выдаёт финальный вопль, после которого обессилено откидывает голову на каталку.

РОЖЕНИЦА

А-а-а!

Сытин ошалело заглядывает ей между ног. Все три роженицы тоже туда склонились.

СЫТИН

Что это?!

Между ног роженицы на каталку выдувается большой плотный непрозрачный радужный переливчатый пузырь.

1-Я РОЖЕНИЦА

«Рубашка»! Надо разрезать «рубашку»! Иначе задохнётся!

Оглядывается на стол — там лежат канцелярские ножницы. 1-я роженица мухой к ним, хватает, приносит, вручает Сытину.

РОЖЕНИЦА

Почему он не кричит?!

1-Я РОЖЕНИЦА

(Сытину) Давай!

Сытин с судорожным вздохом опасливо делает на радужном пузыре небольшой надрез, смотрит. 1-я роженица пододвигает его, разводит разрез пальцами — около трёх литров прозрачной опалесцирующая жидкости вытекают на каталку, стекают на пол. Раздаётся возмущённый могучий рёв здорового новорождённого. 1-я роженица освобождает дитя от оболочек, выкладывает роженице на грудь.

1-Я РОЖЕНИЦА

Девочка. Счастливой будет. В «рубашке» родилась!

Вдруг оставляет хлопоты, поднимает на Сытина перепуганные глаза.

1-Я РОЖЕНИЦА

Доктор! Мне срочно надо по большому…

СЫТИН

Не тужься!

1-Я РОЖЕНИЦА

Не могу-у-у! Оно само-о-о!..

СЫТИН

Дыши! Дыши ртом! Вот так!

Показывает как. Берёт её за плечи — на её рубашке остаются кровавые следы, — с роженицей на каталке Сытин работал без перчаток. Уводит её в двери родзала.

СЫТИН

Как будто понос застал в автобусе, и тебе же неудобно будет…

1-я роженица мимо воли хихикает.

СЫТИН

Дыши! Ды-ши!

Около родильницы на каталке с младенцем остаются 2-я и 3-я роженица. Ахают своим схваткам, но умиляются новорождённой…

9-22.ИНТ. РОДДОМ/РОДЗАЛ ОБСЕРВАЦИИ. НОЧЬ.

(МАРГО, РЫБА, САНИТАРКА ЛИЛЯ, 4-Я РОЖЕНИЦА, 5-Я РОЖЕНИЦА, ПАЛЕЙ, СЫТИН, 1-Я РОЖЕНИЦА.)

Марго и Рыба работают со своими родильницами (стук инструментов). В проходе между двумя рахмановками стоит каталка — на ней лежит 1-я роженица. У ножного конца каталки стоит Сытин — уже в перчатках и халате, — Лиля завязывает сзади халат, Палей переместилась за спину Сытину.

СЫТИН

Тужься!

1-я роженица кряхтит изо всех сил: дуется как следует, без воплей. Сытин пытается грамотно оказывать акушерское пособие. Палей из-за его спины:

ПАЛЕЙ

Куда! Не можешь помочь — не мешай! Просто лови!

В руках у Сытина оказывается новорождённый. Плачет. Сытин держит на руках крохотное тельце — и его лицо вдруг сияет, он приходит в эйфорию, как будто вдруг ему открылись все тайны и загадки вселенной. Палей видит его выражение лица — усмехается, смягчившись. Дружески похлопывает его по спине.

ПАЛЕЙ

Будет толк! Только учись и работай, работай и учись.

Смотрит на него, как бы подсказывая: «ну? Что надо сказать женщине?»

СЫТИН

У вас мальчик! Поздравляю!

1-я роженица плачет от счастья, принимая новорождённого в объятия. Три новорождённых, выложенные на живот матерям, плачут — плюс из коридора доносится басистый рёв «рубашечной». Палей на мгновение закрывает глаза, балдея от «музыки сфер». Марго, Рыба и санитарка Лиля с удовольствием и умилением смотрят на очумевшего Сытина.

МАРГО

Добро пожаловать в клуб, Олег Андреевич!

Палей снова включается в работу, надевая маску серьёзного неонатолога, мизантропа-социопата.

ПАЛЕЙ

Бэби-бум какой-то!… Здоровы. Всех на совместное пребывание!

9-23.НАТУРА. РОДДОМ/У ПРИЁМНОГО ПОКОЯ. НОЧЬ.

(СЫТИН, МАРГО, РЫБА, РАМИШ.)

Никого, светлая ночь. За порог приёмного покоя выскакивает Сытин в одной пижаме, и танцует, победно выкрикивая-напевая:

СЫТИН

Да! Да! Будет толк! Только у-чись! Только ра-бо-тай! Только ра-бо-тай! Только у-чись!

Выходят Рыба и Марго, в наброшенных синих халатах для выхода. Улыбаясь, смотрят на Сытина. Марго прикуривает. Он их замечает, хватает Рыбу, кружит в танце. Она вырывается, смеясь.

РЫБА

Уймитесь, доктор!.. На минутку на перекур выскочили, ещё две созревают.

Сытин выпускает Рыбу, подаёт ей огонёк, сам закуривает. В запале, не может сформулировать свои чувства.

СЫТИН

Это!.. Это!.. Мы… Мы как… Как будто мы…

Марго вроде как иронично, но вполне серьёзно: всё уже давно прочувствовано.

МАРГО

Ключи подаём!… На рахмановке последняя тварь хоть на мгновение — но становится богом.

Рыба, скривив рожицу фасона: «ну и вот!»

РЫБА

И всех, кто рядом — накрывает.

Из темноты появляется Рамиш, подавленная, униженная. Поднимается по ступенькам к троице. Олег бросается к ней:

СЫТИН

Янка, Янка! Я двое родов принял!

РЫБА

«Двое», доктор, — это вы погорячились. Одни. С половиной.

Сытин и Рыба смеются. Рамиш не разделяет радости Сытина. Он, в свою очередь, настолько погружён в испытанное, что не видит её состояния. Первой замечает Марго. Делает знак Рыбе: пошли.

МАРГО

Доброй ночи, Яна Владимировна. Хорошо, что пришли. Зашиваемся. Переодевайтесь — и в родзал.

Выбрасывает бычок, утаскивает Рыбу. Сытин и Рамиш остаются вдвоём. Только сейчас он замечает, что Рамиш опечалена.

СЫТИН

Янка, ты же сегодня не дежуришь…

РАМИШ

Лучше в роддоме, чем…

Рамиш пожимает плечами. Несколько секунд молчат. С Сытина слетает его шальная эйфория, он как будто что-то решил, нахмуривается, собирается с духом…

СЫТИН

Яна, я должен тебе сказать…

Она его не слушает, погружена в себя. Он ещё раз: вдох-выдох, открывает рот, собираясь как будто в холодную воду нырнуть:

СЫТИН

Яна…

Из дверей приёмного выскакивает Рыба.

РЫБА

Олег Андреевич, давай, двигай попой! Ещё одна в потужном, будешь принимать!

Сытин — взгляд на Яну, взгляд на Рыбу… Глаза вспыхивают — он быстро заходит в роддом. Рыба задерживается на пороге. Исключительно по-женски (тем более они обе на похожей волне) чует, что не так… Мягко обращается к Рамиш.

РЫБА

Яна Владимировна… У нас в родзале весело. Идёмте!

Рамиш поднимает глаза на Рыбу, улыбается ей. Кивает.

9-24.ИНТ. РОДДОМ/КОРИДОР ОБСЕРВАЦИИ НОЧЬ.

(РАМИШ, БЕЛЯЕВ, РОДИЛЬНИЦЫ.)

Рамиш, уже в пижаме и халате, идёт в направлении родзала. По коридору тихонько ходят родильницы (это те, которые уже родили, без животов, соответственно). Из раскрытой двери своего кабинета выходит Беляев, в прекрасном настроении, напевая:

БЕЛЯЕВ

Я люблюуу, тебя, жи-ы-ы… (увидел Яну) Откуда ты, прекрасное дитя?!

РАМИШ

Здравствуйте, Игорь Анатольевич.

Дальше идут вместе, Беляев закидывает лапищу Яне на плечо, картинно втягивает воздух, громко декламирует.

БЕЛЯЕВ

Здесь ельский дух, здесь Ельским пахнет!

Яна останавливается, опасливо оглядывается, испуганно смотрит Беляеву в глаза.

БЕЛЯЕВ

Что?! Я с человеком в родзале бок о бок потею, знаю его одеколон. Хоть бы душ приняла!

Рамиш смотрит на него умоляюще. Беляев снимает лапу, смотрит на Яну серьёзно. Жест: «послушай взрослого умного дядю!»

БЕЛЯЕВ

Яна, у тебя с мышцами тазового дна всё в порядке?

Рамиш, сперва вспыхнув и даже вроде как собираясь дать отпор на такую неуместность, всё-таки решает промолчать, только смотрит на Беляева чуть гневно, чуть — с непониманием.

БЕЛЯЕВ

Сожми ими Олежку. И ни на секунду не расслабляй! Редкий парень. Уведут из стойла порядочного русского верхового жеребца. Пока ты элитными арабскими скакунами грезишь!

Не дав ей ответить, закидывает руку на плечи, увлекает за собой, в сторону родзала, подхватывая напев:

БЕЛЯЕВ

… Что само по себе и не ноо-во!

Подходят к двери в коридор родзала. Беляев берётся за ручку. Останавливается. Ещё раз проницательно смотрит Рамиш в глаза:

БЕЛЯЕВ

Классная девка. Талантливая, красивая, и всё такое… Но ты не из тех, что способны яйцами жонглировать.

Открывает дверь в коридор родзала — врываются звуки родзала: ахи-охи рожениц, плач новорождённых, — приглашающий жест. Рамиш заходит первой, нервно-беспомощно оглянувшись на Беляева. Беляев показывает ей: «мой рот на замке».

9-25.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ ГЛАВНОГО КОРПУСА. НОЧЬ.

9-26.НАТУРА. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/У ПРИЁМНОГО ПОКОЯ. НОЧЬ.

Подъезжает Скорая, с включённым звуковым сигналом и проблесковым маячком.

9-27.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/КОРИДОР ПРИЁМНОГО ПОКОЯ. НОЧЬ.

(КАБАН, АНЕСТЕЗИОЛОГ, ХИРУРГ, АССИСТЕНТ, ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА, САНИТАРКА, ТОВАРИЩИ КАБАНА, 1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА.)

На каталке окровавленный Кабан, без сознания. Хирург, ассистент, анестезиолог (качает мешок Амбу), операционная сестра и санитарка бегом катят каталку. Рядом бегут встревоженные товарищи Кабана.

ХИРУРГ

Изрешетили в клочья! (анестезиологу) Подключичку!

АНЕСТЕЗИОЛОГ

(анестезистке) Кровь на свёртываемость, кислотно-оснОвное состояние…

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

(Хирургу, зловеще-саркастично) Доктор! У нас к вам нижайшая просьба! Он нам очень дорог. Живым.

9-28.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/ДЕЖУРКА УРОЛОГИИ. НОЧЬ.

(АЛИК.)

Короткие парные трели внутреннего телефона. Алик спит в хирургической пижаме, просыпается, включает настольную лампу, щурится, тянется к телефону, берёт трубку, сонным голосом:

АЛИК

Дежурный уролог…

Слушает. Несколько хмурится.

АЛИК

Интерном не обойдётесь?.. (недовольно) Ладно. Иду.

Встаёт, тяжело вздыхая, потягивается, идёт к вешалке, неторопливо натягивает халат.

9-29.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/КОРИДОР УРОЛОГИИ. НОЧЬ.

(МЕДСЕСТРА, ЧЕКАЛИНА, АЛИК.)

Медсестра на посту. По коридору стремительно идёт Чекалина — бодра, свежа. Из дежурки выходит Олег, поёживаясь и позёвывая.

ЧЕКАЛИНА

Из приёма позвонили…

Идут вместе. Олег — весь такой важный врач-ординатор.

АЛИК

В курсе. Только в ране под руку не мельтеши… (поучительно) Главная задача ассистента — не мешать!

Чекалина незаметно для него ехидно «делает глазки» — она ученица академика как-никак.

9-30.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/УРГЕНТНАЯ ОПЕРАЦИОННАЯ. НОЧЬ.

(КАБАН, ХИРУРГ, АССИСТЕНТ, АНЕСТЕЗИОЛОГ, АНЕСТЕЗИСТКА, ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА, САНИТАРКА, АЛИК, ЧЕКАЛИНА.)

На столе Кабан, под комбинированным эндотрахеальным наркозом, передняя брюшная стенка вскрыта от мечевидного отростка до лобка — если надо показать операционное поле. Бельё всё в крови. Вся бригада — по местам. Заходят помытые Алик и Чекалина. В соответствии с табелью о ранге операционная сестра Алику первому подаёт халат и перчатки. Чекалина узнаёт Кабана, но молчит, только нахмуривается. Алик, увидав, что хирурги уже работают, несколько настораживается-пугается, обращается к хирургу.

АЛИК

Сказали: огнестрел почки.

Хирург, не отвлекаясь от работы в ране, слегка саркастично:

ХИРУРГ

Олег Михалыч, огнестрельные ранения бывают сочетанными.

Ассистент усмехается в маску. Чекалиной тем временем санитарка уже подала халат, перчатки. Алик топчется в нерешительности.

АЛИК

Но нам нужен разрез по Фёдорову, или по Бергманну… Транслюмбальный доступ.

Хирург и ассистент бросают друг на друга короткий, многозначительный говорящий взгляд: «наберут детей главврачей!..»

ЧЕКАЛИНА

(твёрдо)Трансперитонеальный устроит при комбинированных травмах.

Хирург уважительно делает бровками, чуть подвигается — в сторону грудной клетки Кабана.

ХИРУРГ

Присоединяйтесь, коллега!

Чекалина решительно идёт на место хирурга, Алик — присоединяется напротив, рядком к ассистенту торакального.

ХИРУРГ

Я сразу пошёл верхне-срединно-нижним разрезом.

ЧЕКАЛИНА

(операционной сестре) Рассечение брюшины.

Та передаёт Чекалиной скальпель.

9-31.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/УРГЕНТНАЯ ОПЕРАЦИОННАЯ. НОЧЬ.

(КАБАН, ХИРУРГ, АССИСТЕНТ, АНЕСТЕЗИОЛОГ, АНЕСТЕЗИСТКА, ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА, САНИТАРКА, АЛИК, ЧЕКАЛИНА.)

Все на тех же местах. Работают в ране.

АЛИК

Нефрэктомия.

ЧЕКАЛИНА

Нет. Резекция. Удалим только размозжённую часть.

Хирург кидает заинтересованный взгляд на дуэль урологов, он явно на стороне Чекалиной.

АЛИК

И с одной почкой проживёт. Если выживет. Чего так морочиться с криминалом.

Хирург многозначительным, чуть ехидным тоном:

ХИРУРГ

С человеком.(анестезиологу) Гемодинамика?

Анестезиолог, невербально выразив своё восхищение компенсаторными возможностями «настольного» организма.

АНЕСТЕЗИОЛОГ

Стабильная. Как у кабана.

Чекалина чуть прыскает в маску. Хирург, ассистент и Алик бросают на неё удивлённые взгляды.

АНЕСТЕЗИОЛОГ

Выживет-выживет. И нас переживёт господин-товарищ-барин (заглядывает в наркозный лист) Ираклий Гонгадзе.… Вышивайте по высшему разряду. Тут братки будут (кивает в сторону приёма) благодарны!…Или пристрелят.

ЧЕКАЛИНА

Я ему должна…

У всех круглые глаза. Чекалина сосредоточена в ране, типа не заметила, что ляпнула.

ЧЕКАЛИНА

Сосудистый пучок…

Работает в ране.

ХИРУРГ

Уважаю органосохраняющие операции. Отмахнуть и патанатом может.

Алик уязвлёно морщится, стараясь показать презрение к такому пациенту, ради которого он, хотя и типа может, но не желает морочиться. Хотя всем в операционной понятно, что резекция в данном случае гораздо сложнее удаления почки и Алика, как хирурга, на резекцию просто не хватит.

9-32.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/КОРИДОР ПРИЁМНОГО ПОКОЯ. НОЧЬ.

(ЧЕКАЛИНА, АЛИК, ТОВАРИЩИ КАБАНА, 1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА, ПЕРСОНАЛ, ПАЦИЕНТЫ.)

Из операционной выходят Чекалина и Алик в пропотевших слегка окровавленных пижамах. Обессиленно падают на стулья. Невдалеке маячат товарищи Кабана. По коридору мимо Чекалиной и Алика гоняет персонал с пациентами на каталках. К Чекалиной и Алику подходит 1-й товарищ Кабана. Обращается к Чекалиной, интуитивно почуяв лидера, это у братков в крови.

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Чё как?

Алик смотрит на него с опаской, Чекалина — совершенно спокойно.

ЧЕКАЛИНА

Жить будет.

Жестами подтвердив: вполне себе функционально, всё хорошо для данного этапа. 1-й товарищ Кабана кивает братве — те передают ему здоровенный пакет. 1-й товарищ Кабана протягивает его Чекалиной, копается в кармане, достаёт бумажку. Она принимает пакет и, следом, бумажку.

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Тут всё, что доктор прописал!

Чекалина читает бумажку, передав пакет Алику.

ЧЕКАЛИНА

Гепарин, антибиотики…

Алик роется в пакете, перебирая упаковки.

АЛИК

Тут фраксипарин! И цефалоспорины! Где взяли?!

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Там!.. Вам если чего надо…

Алик ошарашено смотрит на Чекалину — она беззвучно хохочет, окунув лицо в ладони. 1-й товарищ Кабана внимательно к ней присматривается.

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Я вас видел в казино.

Чекалина встаёт, Алик, несколько недоумевая, встаёт следом. Она обращается к 1-му товарищу Кабана:

ЧЕКАЛИНА

Кабан будет в ОРИТ на первом этаже. Все вопросы к дежурному реаниматологу. Сегодня дежурит как раз заведующий. Его зовут Александр Иванович.

Уходит, Алик — за ней.

НОВЫЙ ДЕНЬ

9-33.НАТУРА. ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ ГОРОДА.РАССВЕТ.

9-34.НАТУРА. КОММУНА/ДВОР/АРКА/УЛИЦА. ДЕНЬ.

(ЕВГРАФОВ.)

Выходит из подъезда, проходит двор, арку, выходит на улицу — хмурый, весь в мыслях. На улице пустынно, раннее утро. Начинает идти быстрее, просветляется, будто в предвкушении очень приятного…

9-35.НАТУРА. РОДДОМ/У АДМИНИСТРАТИВНОГО ВХОДА. ДЕНЬ.

(ЕВГРАФОВ, ШОФЁР АНДРЕЙ, ЛИДВАЛЬ.)

Раннее утро, подъезжает Скорая, выходит Лидваль, идёт в роддом с административного входа. Спрыгивает шофёр Андрей, закуривает. Появляется Евграфов, подходит к Андрею, протягивает руку.

ЕВГРАФОВ

Здоров!

Андрей пожимает ему руку чуть крепче, чем положено и задерживает чуть дольше. Смотрит ему прямо в глаза.

ШОФЁР АНДРЕЙ

Здоров, коли не шутишь!

ЕВГРАФОВ

О-о-о!

Шофёр Андрей отпускает руку Евграфова. Он сжимает правую ладонь в кулак, потирает левой.

ШОФЁР АНДРЕЙ

Ты это…

Евграфов смотрит на него с удивлением, но улыбаясь невинно.

ШОФЁР АНДРЕЙ

Я…

Кивает в сторону ступенек, по которым поднялась Лидваль. Смущается, нахмуривая брови. Беззлобно:

ШОФЁР АНДРЕЙ

Да пошёл ты!

ЕВГРАФОВ

Ну, я пошёл…

Недолго смотрит на шофёра Андрей. Говорит серьёзно.

ЕВГРАФОВ

Ничего серьёзного. Ни для кого. По обоюдному согласию.

Похлопав шофёра по плечу, быстро через ступеньку поднимается по лестнице в роддом. Шофёр Андрей кривится, как от боли.

9-36.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ ГЛАВНОГО КОРПУСА. ДЕНЬ.

9-37.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/ПАЛАТА ОРИТ. ДЕНЬ.

(КАБАН, ХИРУРГ, АНЕСТЕЗИОЛОГ, АНЕСТЕЗИСТКА, ЧЕКАЛИНА.)

Анестезиолог за столом, пишет. Анестезистка меняет флакон в системе, подключённой к вене Кабана. Кабан — спит. Заходят Хирург и Чекалина. Анестезиолог встаёт, вместе идут к постели.

ХИРУРГ

Как наш клиент?

АНЕСТЕЗИОЛОГ

Чрезвычайно мощный организм. Стабилен.

Чекалина смотрит в мочеприёмник — прикреплён внизу кровати, к нему идёт прозрачная жила от верхней трети бедра Кабана, — моча прозрачная.

ЧЕКАЛИНА

Моча по катетеру светлая. Около двухсот миллилитров.

Плюёт через левое плечо.

ХИРУРГ

Посмотрим, посмотрим, что тут у нас…

Откидывает одеяло, чтобы посмотреть состояние повязки. Кабан открывает глаза, видит Чекалину, сквозь боль улыбается, слегка поморщившись.

КАБАН

Ты действительно врач, царевна…

Хирург, деловито осматривая повязку, с иронией, уважительно к Чекалиной:

ХИРУРГ

Королевна!… Почку тебе спасла. Любимую. Левую… (анестезистке) Перевязать.

Анестезистка подвигает к хирургу мобильный столик для перевязки, хирург манипулирует. Чекалина, с удивлением глядя на Кабана.

ЧЕКАЛИНА

Почему царевна?

Кабан, после небольшой паузы, слегка прищурившись.

КАБАН

Сазан не передал?

Она не понимая, отрицательно качает головой. Кабан добродушно:

КАБАН

Вот шкура ослиная! Но я бы тоже не…

Кривится от боли, причиняемой манипуляциями хирурга. Хирург, не отвлекаясь от перевязки, с удивлением глянув на Чекалину.

ХИРУРГ

Какие у вас, Мария Леонидовна, серьёзные знакомства… Однако!

ЧЕКАЛИНА

Шапочные!

Чекалина с Кабаном переглядываются. Кабан подмигивает ей.

КАБАН

Пацан твой как?

Она, улыбнувшись мечтательно, влюблёно:

ЧЕКАЛИНА

Он не пацан. Он — мужчина!

Кабан внимательно на неё смотрит. В этот момент хирург сделал больно (не специально, естественно, манипуляция в свежей ране) — Кабан болезненно морщится, чуть стонет, справляется с собой, продолжая смотреть на Чекалину.

КАБАН

Иногда мужчина — это хреново. Пацаны — лучше, чище…

ХИРУРГ

И какая разница?.. Всё.

Последнее относится к перевязке. Чистая клеевая марлевая повязка от мечевидного отростка до лобка. Хирург аккуратно накрывает Кабана простынёй. Кабан расслабленно откидывается на подушке, глубоко вздыхая.

КАБАН

Принципиальная. Что простительно пацану — непростительно мужчине.

9-38.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ РОДДОМА. ДЕНЬ.

9-39.ИНТ. РОДДОМА/КОРИДОР РОДЗАЛА ОБСЕРВАЦИИ. ДЕНЬ.

(БЕЛЯЕВ, МАРГО, РЫБА, САНИТАРКА ЛИЛЯ, РАМИШ, СЫТИН.)

Все, кроме Сытина (его пока нет), стоят — приготовили Сытину сюрприз, руки у всех за спинами. Вносится взъерошенный Сытин — натыкается на группу товарищей. В недоумении: что за сбор, в родзале тихо.

СЫТИН

Сказали, срочно в родзал!

БЕЛЯЕВ

(напевает) Есть только миг между прошлым и бууудущим! Именно он называется…

Достаёт из-за спины стетоскоп. Санитарка Лиля — запотевшую бутылку водки.

САНИТАРКА ЛИЛЯ

(подхватывая Беляева) Роды!

БЕЛЯЕВ

Путь не в рифму, зато по смыслу! (К Сытину) Теперь ты совсем большой, малыш! Держи!

Вручает ему стетоскоп. Санитарка Лиля — вручает водку.

САНИТАРКА ЛИЛЯ

Мальчикам вместо цветов! У меня уже рука онемела…

СЫТИН

Спасибо! Спасибо!

Марго вынимает из-за спины пакет со стерильными перчатками, вручает Сытину.

МАРГО

Эти перчатки призваны символизировать…

БЕЛЯЕВ

(подхватывает)…гипотетическую возможность подхватить инфекцию от самой приличной на вид женщины. Никогда не лезь голыми руками в…

Беляев достаёт из кармана упаковку презервативов. Суёт Сытину в нагрудный карман пижамы.

БЕЛЯЕВ

И не руками, кстати, тоже…

Рамиш достаёт из-за спины забавную хирургическую шапочку в цветочек, надевает её на голову сияющему Олегу.

РАМИШ

Шапочка Мономаха.

МАРГО

У нас таких нет.

РАМИШ

В детском взяла.

Беляев достаёт из кармана ещё одну упаковку презервативов, суёт Рамиш в карман.

БЕЛЯЕВ

Девочек тоже касается. Берегите друг друга!

Рамиш с Сытиным кидают взгляды друг на друга, немедленно отводят, покраснев. Каждый думает, что именно он изменяет другому… Беляев, вдогонку:

БЕЛЯЕВ

… нет, если планируете немедленно плодиться и размножаться!..

Рамиш пфукает, Сытин снова догоняется ночными ощущениями.

СЫТИН

Дети — это чудо!

САНИТАРКА ЛИЛЯ

Пока маленькие и спать не дают. А когда уж большие — жить не дают.

БЕЛЯЕВ

Причём — друг другу!

Кидает красноречивые взгляды на Рамиш и на Сытина.

9-40.ИНТ. РОДДОМ/КАБИНЕТ НАЧМЕДА. ДЕНЬ.

(ЕВГРАФОВ, ЛИДВАЛЬ.)

Лидваль, в пижаме, приводит себя в порядок у умывальника. Евграфов — лежит на диване, под простынёй, ещё неодетый, блаженно смотрит в потолок. Раздаётся стук в дверь. Дёргается дверная ручка, заперто. Лидваль, перепугавшись, показывает Евграфову: «мухой одевайся, чего разлёгся!» Стук повторяется.

9-41.ИНТ. РОДДОМ/ У КАБИНЕТА НАЧМЕДА. ДЕНЬ.

(ЧЕРКАССКИЙ.)

В дверь кабинета стучит Черкасский, подмышкой у него кипа историй родов. Ещё раз свободной рукой дёргает дверную ручку.

ЧЕРКАССКИЙ

Екатерина Алексеевна! Катя!

Ещё раз стучит. Пожимает плечами, недоумевает. Разворачивается, уходит.

9-42.ИНТ. РОДДОМ/КАБИНЕТ НАЧМЕДА/КОРИДОР. ДЕНЬ.

(ЕВГРАФОВ, ЛИДВАЛЬ.)

Евграфов второпях надевает пижаму, сгребает бельё с дивана, засовывает в диван, складывает диван. Лидваль — мышью у двери. Прислушивается. Отходит на цыпочках. Разговаривает шёпотом.

ЛИДВАЛЬ

Ушёл… Брысь отсюда моментально!

Евграфов, усмехнувшись, идёт к двери.

ЛИДВАЛЬ

Тсс!

Снова прикладывает ухо к двери. Открывает, выглядывает — никого. Выталкивает Евграфова в коридор. Он, видя что никого нет, позволяет себе лёгкое хулиганство, громким «официальным» тоном:

ЕВГРАФОВ

Да-да, Екатерина Алексеевна! Девочку на плановую уже подняли!

Она грозит ему кулаком, закрывает дверь, прислоняется к ней спиной, выдыхает с облегчением.

ЛИДВАЛЬ

Фу-уф!

Усмехается с горькой самоиронией. Идёт к столу, поднимает трубку внутреннего телефона, набирает короткий номер, ждёт некоторое время — недовольна долгим ожиданием, говорит в трубку начальственно:

ЛИДВАЛЬ

Патология, вы что, все дрыхнете?! Где ваш заведующий?!

9-43.ИНТ. РОДДОМ/КАБИНЕТ НАЧМЕДА/КОРИДОР. ДЕНЬ.

(ЛИДВАЛЬ, ЧЕРКАССКИЙ.)

Лидваль и Черкасский сидят друг напротив друга за «приставным» столом. Между ними стопка историй родов. Лидваль подписывает, пролистывая.

ЧЕРКАССКИЙ

Пять минут назад спускался!

Лидваль, не поднимая головы от историй.

ЛИДВАЛЬ

В подвале курила…

Черкасский бросив красноречивый взгляд на полную пепельницу на столе.

ЧЕРКАССКИЙ

А-а-а! Понятно, понятно…

ЛИДВАЛЬ

Что тебе понятно?!

ЧЕРКАССКИЙ

Что курила.

Лидваль продолжает писать, не поднимая головы. Тоном следователя:

ЛИДВАЛЬ

Ну?!

ЧЕРКАССКИЙ

Ну и вывез Петька Рыбку на дачу. ШашлЫки, киндзмараули, купаты… Что там после — опустим подробности, свечку не держал…

ЛИДВАЛЬ

А над шашлЫками — держал?

ЧЕРКАССКИЙ

Так! Ты сама интересуешься…

Лидваль жестом: ладно, прости-прости, продолжай…

ЧЕРКАССКИЙ

И привозит её в воскресенье. Но не в общагу больничную. А в квартирку. Однокомнатную. Вручает ключи. И документы на её имя. Прощальный, так сказать, презент.

ЛИДВАЛЬ

Щедро. Но — подло.

ЧЕРКАССКИЙ

Не подло — только жениться. Так что хотя бы щедро. Уволила бы ты её, Катя. Такую акушерку с руками оторвут. Больно смотреть. И дальше, скорее всего, будет ещё больнее…

ЛИДВАЛЬ

Вот именно! Такую акушерку.… Ничего, я и без квартирки перетопталась.

ЧЕРКАССКИЙ

Никогда не думал, что ты такая злая.

С удивлением смотрит на Лидваль — та продолжает реферировать истории. Находит «таракана». Нервным жестом разворачивает историю к Черкасскому.

ЛИДВАЛЬ

Володя, где твоя подпись под протоколом?!

Он берёт ручку у неё, ставит в истории закорючку, декларируя:

ЧЕРКАССКИЙ

Тебе жизненно показан хороший трах.

Лидваль усмехается.

ЛИДВАЛЬ

Не помогает. Только хуже…

Черкасский возвращает историю. Смотрит на неё. У неё кривится лицо, начинают течь слёзы.

ЧЕРКАССКИЙ

Кать, господи! Ты из-за Зильбермана?! Сто лет уж… Катюша, возьми себя в руки. Ты же — императрица, а не фу-фу!

Лидваль на грани истерики.

ЛИДВАЛЬ

Из-за всего! Тоже хочу быть фу-фу!

Роняет голову на руки, рыдает. Черкасский вскакивает. Раздаётся стук в дверь, в кабинет просовывает Святогорский. Черкасский бежит к двери, выталкивает анестезиолога в коридор.

ЧЕРКАССКИЙ

У нас важное деловое совещание! Погуляй!

Закрывает дверь на замок. Идёт к чайнику, наливает стакан воды. Возвращается к Лидваль, гладит по голове, протягивает стакан.

ЧЕРКАССКИЙ

Попей водички, Катюш…

Она поднимает голову, берёт стакан, отпивает, слегка стуча зубами об край. Вздыхает — чуть отпустило.

ЛИДВАЛЬ

Кто там был?

ЧЕРКАССКИЙ

Да кто бы ни был — нас с тобой ни в чём таком…

Вертит ладонью. Лидваль прыскает. Он — в ответ. Смеются.

9-44.ИНТ. РОДДОМ/КОРИДОР ОБСЕРВАЦИИ. ДЕНЬ.

(РОЖЕНИЦА, 1-Я РОЖЕНИЦА, 2-Я РОЖЕНИЦА, 3-Я РОЖЕНИЦА, 4-Я РОЖЕНИЦА, 5-Я РОЖЕНИЦА, БЕЛЯЕВ, МАРГО.)

В коридоре стайка рожениц (уже родильниц, но пишу «рожениц», чтобы не было путаницы с персоналиями на кастинге и площадке), удачно родивших ночью. Все чуть согнуты-скрючены-морщатся, но видно, что счастливы и у всех всё хорошо. Хохочут. Невдалеке, у двери своего кабинета стоит Беляев, с умилением за ними наблюдает.

1-Я РОЖЕНИЦА

… Про «рубашку» — это я в детстве, в деревне, у бабки. Коза молодая рожала. Бабка как закричит: «рубашку» надо порвать!

Смеются.

1-Я РОЖНИЦА

У меня, маленькой, такое же выражение лица было, как у нашего молодого доктора!

Из дверей своего кабинета (следующий за кабинетом Беляева) выходит Марго. Видит «неуставное сборище», нахмуривается, собирается идти к ним.

МАРГО

Это что такое с утра пораньше?! Беременные ещё спят, между прочим!

Беляев перехватывает её у своего кабинета, приобнимает лапой за плечи.

БЕЛЯЕВ

Пускай веселятся, Маргоша. Хорошо, когда всё хорошо!… У Сытина счастливая профессиональная судьба будет — далеко не каждому сходу показывается целый околоплодный пузырь. Это нынче как цветущий папоротник… В Шамбале!

Хохочет. Бабы продолжают болтать-веселиться. Марго смотрит на шефа с удивлением.

МАРГО

Ты чего вдруг такой благостный?

БЕЛЯЕВ

Моя — беременная!

МАРГО

Да ты что?! Поздравляю!… От тебя?

БЕЛЯЕВ

Тьфу, дура! От меня. А хоть бы и… Ко мне — вернулась. Сын — счастлив… Знаешь анекдот: он тебе что, помешает?!

Стайка в коридоре на этой фразе снова жизнерадостно хохочет чему-то своему. Беляев ими любуется. Марго кидает на него удивлённый взгляд: в шефе открылись новые глубины. Они оба несколько секунд смотрят на женщин. Марго, не изменяя направления взгляда, говорит ровно и как бы походя:

МАРГО

А мой… бывший… повесился. Или повесили. Не знаю.

Беляев вроде никак не реагирует. Молчат несколько мгновений.

БЕЛЯЕВ

Погиб Максим — и хрен с ним. Помощь нужна?

Марго отрицательно качает головой. Беляев кивает на женщин.

БЕЛЯЕВ

Вон, пятеро новых народились.

МАРГО

Знать бы, мессии или петрушки?

БЕЛЯЕВ

Знать бы ещё, в чём разница…

Снова короткая пауза.

БЕЛЯЕВ

Баба Гала давно не появлялась. Надо навестить.

Марго кивает.

БЕЛЯЕВ

Пошли работу работать. Покуда живы.

Марго кивает.

9-45.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ РОДДОМА.ДЕНЬ.

9-46.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ ГЛАВНОГО КОРПУСА. ДЕНЬ.

9-47.ИНТ. РОДДОМ/ОПЕРАЦИОННАЯ ФИЗИОЛОГИИ. ДЕНЬ.

(ЛИДВАЛЬ, ЕВГРАФОВ, СВЯТОГОРСКИЙ, ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА, САНИТАРКА, ПАЦИЕНТКА.)

(Сцены 45-53 — под музыку.)

Пациентка на столе с возвышающимся животом, под наркозом. Все на своих местах. Лидваль протягивает скальпель Евграфову, одобрительно кивает. Он берёт инструмент — делает разрез… Выступает кровь по ходу скальпеля.

9-48.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/ОПЕРАЦИОННАЯ УРОЛОГИИ. ДЕНЬ. — (ЧЕКАЛИНА, АЛИК, АНЕСТЕЗИОЛОГ, АНЕСТЕЗИСТКА, ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА, САНИТАРКА, ПАЦИЕНТ.)

На столе пациент, лежит на животе. Чекалина на месте хирурга, Алик — ассистента. Все прочие — по своим местам. Рука Чекалиной со скальпелем: разрез по Фёдорову. Кровь.

9-49.ИНТ. РОДДОМ/СМОТРОВАЯ ФИЗИОЛОГИИ. ДЕНЬ.

(ЕВГРАФОВ, РОДИЛЬНИЦА, АКУШЕРКА.)

Женщина после родов — с опавшим животом, — лежит на кресле. Евграфов выполняет бимануальное исследование (стоя). Акушерка держит предметные стёкла…

9-50.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/СМОТРОВАЯ УРОЛОГИИ. ДЕНЬ.

(ЧЕКАЛИНА, ПАЦИЕНТ, МЕДСЕСТРА.)

Пациент лежит на урологическом кресле. Чекалина сидит у ножного конца кресла. Медицинская сестра подаёт ей цистоскоп.

9-51.ИНТ. РОДДОМ/ОПЕРАЦИОННАЯ ОБСЕРВАЦИИ. ДЕНЬ.

(БЕЛЯЕВ, РАМИШ, БЕРЕМЕННАЯ, СВЯТОГОРСКИЙ, ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА.)

Беременная на столе, Беляев — хирург, Рамиш — ассистирует, прочие — на своих местах. Кесарево.

9-52.ИНТ. РОДДОМ/РОДЗАЛ ОБСЕРВАЦИИ. ДЕНЬ.

(ЧЕРКАССКИЙ, СЫТИН, МАРГО, САНИТАРКА ЛИЛЯ, РОДИЛЬНИЦА.)

На рахмановке — женщина после родов; под руководством Черкасского Сытин ушивает разрывы. Рука Черкасского мягко направляет руку Сытина с иглодержателем. Позади них прыскают, переглядываясь, Марго и санитарка Лиля.

9-53.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/ПАЛАТА ОРИТ.

(КАБАН, АНЕСТЕЗИОЛОГ, АНЕСТЕЗИСТКА, ТОВАРИЩИ КАБАНА, 1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА.)

Кабан на функциональной кровати, вокруг — товарищи, анестезистка за столом. Анестезиолог что-то тихо и вроде как извиняясь-опасаясь говорит, склонившись к Кабану. У Кабана — очень недовольное лицо, он делает жест 1-му товарищу: подойди!

9-54.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/КАБИНЕТ ГЛАВВРАЧА. ДЕНЬ.

(КУЛИКОВСКИЙ, АЛИК, 1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА, ТОВАРИЩИ КАБАНА, СЕКРЕТАРША.)

Музыке конец.

Главврач за «главным» столом, Алик, с несколько виноватым видом — за «приставным». У главврача в руках толстый журнал операционных протоколов приёмного покоя.

КУЛИКОВСКИЙ

Что ж вы меня, Олег (акцентируя отчество и фамилию) Ми-хай-ло-вич Ку-ли-ковс-кий, позорите?!

Швыряет ему операционный журнал, раскрытый на нужной странице.

КУЛИКОВСКИЙ

Девчонка-интерн вас, ординатора, сделала! Уже вся больница знает!

АЛИК

Возня с этими резекциями…

Куликовский встаёт из-за стола, чуть не в гневе.

КУЛИКОВСКИЙ

Повозился бы!

АЛИК

Да её академик учил!

КУЛИКОВСКИЙ

Кто тебе мешал?!

АЛИК

Он сам выбирал любимчиков!

КУЛИКОВСКИЙ

А по каким параметрам?! По способностям, инициативности, быстроте реаги…

В двери кабинета врываются товарищи Кабана, которым пытается помешать секретарша.

СЕКРЕТАРША

Товарищи, что вы творите! Родственники пациентов только по предварительной записи!

Главврач сразу оценивает ситуацию. Обращается к секретарше:

КУЛИКОВСКИЙ

Я приму товарищей… родственников.

«Товарищи родственники» ухмыляются.

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Благодарю, Михаил Александрович.

Главврач поднимает брови — и имя-отчество знают. «Братки» в целом ведут себя вполне интеллигентно — никакого трэша и угара. Главврач кивает сыну на дверь.

КУЛИКОВСКИЙ

Вы свободны, Олег Михайлович.

Алик поднимается, он и секретарша выходят. Главврач садится обратно в кресло. Жестом приглашает вошедших сесть. 1-й товарищ Кабана слегка так подтягивает штаны, продемонстрировав ствол — но не для запугать, а для констатации факта, если кто ещё был в танке.

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Спасибо, мы пешком постоим. Тут плёвое дело на минуту.

Куликовский внимательно слушает — ни малейших признаков испуга или проч. подобного. Товарищи Кабана — особенно 1-й, — это сразу отмечают и ведут себя соответственно, без эпатажного жлобства.

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Мы вчера написали бумагу.

Куликовский вопросительно смотрит.

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Добропорядочный гражданин Ираклий Гонгадзе чистил дедушкино именное оружие. И чутка, значит, не соблюл технику безопасности. Ни к кому никаких претензий. А сегодня лепила опять двадцать пять завёл: «я обязан вызвать ментов!».

Куликовский приподнимается, берёт журнал операционных протоколов, который он прежде швырнул Алику, смотрит, читает.

КУЛИКОВСКИЙ

Проникающие ранения грудной и брюшной полости, резекция нижней доли правого лёгкого, резекция части тонкого кишечника, резекция левой почки…

Братки выслушивают, сочувственно качая головами. 1-й «поясняет»:

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Сильно не соблюл.

Короткая дуэль взглядов — главврач нисколько не пугается. 1-й товарищ Кабана понимает, что тут запугивание не сработает, меняет тактику.

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Михал Саныч. Мы знаем, что здравоохранение сейчас в большой такой… Может, больнице надо чего? Вы не стесняйтесь…

Куликовский смотрит, прикидывает, взвешивает. Заглядывает в журнал операций, где в графе «хирург» стоит инициалы-фамилия М.Л. Чекалина, а в графе «ассистент»: О. М. Куликовский. Поднимает глаза на братка.

КУЛИКОВСКИЙ

Литотриптор.

1-Й ТОВАРИЩ КАБАНА

Напишите, чтоб не забыть.… Что за вооружение?

Куликовский берёт бумажку, ручку, пишет.

КУЛИКОВСКИЙ

Аппарат такой. Для дистанционного дробления камней. В почках, собственно.

9-55.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/БУФЕТ/У СТОЙКИ. ДЕНЬ.

(ЧЕКАЛИНА, ЕВГРАФОВ, ПОСЕТИТЕЛИ, ПЕРСОНАЛ, ПАЦИЕНТЫ, БУФЕТЧИЦА.)

Чекалина стоит в очереди к стойке буфета. Сзади к ней подходит Евграфов, обнимает. Шепчет в ухо. Очередь слегка двигается.

ЕВГРАФОВ

Безумно соскучился!

Она оборачивается, нежно целуются.

ЧЕКАЛИНА

Извини, не позвонила. Cуматошное дежурство и день…

ЕВГРАФОВ

Да ничего! У меня тоже дел…

Характерный жест по горлу.

ЕВГРАФОВ

Где потеряла своего Алика?

ЧЕКАЛИНА

Он не мой!

ЕВГРАФОВ

Манюн, я пошутил!

ЧЕКАЛИНА

Его папа вызвал! Ой, простите, главврач!

ЕВГРАФОВ

Ты с ним вроде по-дружбански? Чем он тебя разозлил?

Она машет рукой: «ничего, пустое!» Подходит их очередь.

9-56.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/БУФЕТ/ЗАЛ. ДЕНЬ.

(ЧЕКАЛИНА, ЕВГРАФОВ, ПОСЕТИТЕЛИ, ПЕРСОНАЛ, ПАЦИЕНТЫ, РАМИШ, ЕЛЬСКИЙ.)

Отходят от стойки с полными подносами, глядят в зал, видят: Рамиш (причём она лебезит, заглядывает в глаза, ведёт себя, как по уши влюблённая дурочка) и Ельский (в обыкновенной своей ровной манере) сидят за столом, где ещё есть свободные места. Евграфов с Чекалиной переглядываются.

ЧЕКАЛИНА

Не-а…

ЕВГРАФОВ

У окна столик освободился.

Идут к столику, из-за которого поднимаются двое в хирургических пижамах.

9-57.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/БУФЕТ. ДЕНЬ.

(ЧЕКАЛИНА, ЕВГРАФОВ, ПОСЕТИТЕЛИ, ПЕРСОНАЛ, ПАЦИЕНТЫ, АЛИК)

Чекалина с Евграфовым уже заканчивают.

ЕВГРАФОВ

Я сегодня дежурю.

Она вздыхает.

ЧЕКАЛИНА

Я помню. Жаль, что не мы графики составляем.

К ним подходит Алик с подносом. Ставит поднос. Жмут руки с Евграфовым. Алик присаживается.

АЛИК

Крутая твоя Машка.

Шутливый поклон головы в сторону Чекалиной, она чуть хмурится. Евграфов, в свою очередь — кивок в сторону Алика: «знаю!»

АЛИК

Но будущее хирургии в целом и урологии в частности — за мало — и неинвазивными методами. Это только у вас в акушерстве кровавая баня навечно останется.

Чекалина и Евграфов поднимаются.

ЕВГРАФОВ

Приятного аппетита!

АЛИК

Спасибо!.. Говорят, ты с вашим начмедом из операционной не вылезаешь? Она баба красивая.

Намеренно брякнув последнее для Чекалиной, продолжает безмятежно жевать. Чекалина и Евграфов уходят. Она бросает на Евграфова шутливый взгляд (всерьёз она его не ревнует), мол, о-о-о, как!

9-58.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/КОРИДОР У ЛИФТОВ. ДЕНЬ.

(ЧЕКАЛИНА, ЕВГРАФОВ, ПОСЕТИТЕЛИ, ПЕРСОНАЛ.)

Евграфов и Чекалина у окна. Он нежно проводит ладонью по её лицу.

ЧЕКАЛИНА

Лёшка!

Отводит его руку.

ЧЕКАЛИНА

Я — в реанимацию.

Он её целует в губы, нежно, едва дотрагиваясь.

ЕВГРАФОВ

Я тебя люблю.

ЧЕКАЛИНА

До завтра… Смотри мне! С красивыми бабами!

По нему ничего нельзя вычислить, безупречный покер-фейс и сплошная любовь к Чекалиной (что, собственно, так и есть).

ЕВГРАФОВ

С начмедами.

Она уходит. Он мрачнеет лицом, глядя ей вслед. Ему самому не нравится то, что он спит с Лидваль, но половая конституция явно раньше него родилась, и гонор: койка с начмедом лестна ему.

9-59.ИНТ. ГЛАВНЫЙ КОРПУС/ПАЛАТА ОРИТ. ДЕНЬ.

(ЧЕКАЛИНА, КАБАН, АНЕСТЕЗИОЛОГ, АНЕСТЕЗИСТКА.)

Кабан на кровати, в сознании, анестезистка манипулирует со штативом от капельницы, что у него в вене. Его тумбочка вся заставлена шоколадом, коньяком, всяким дорогим и ненужным человеку в реанимации.

КАБАН

Бери, красавица!

Анестезистка притворно-строго:

АНЕСТЕЗИСТКА

Взятка?

КАБАН

Обижаешь! Подарок!

Анестезистка скромно берёт плитку шоколада.

КАБАН

Всё забирай! Коньяк принесли. Идиоты!

Хохочет, но кривится от боли.

КАБАН

В таком состоянии мне только чачу можно… Первого перегона!

Кряхтит. Анестезистка грозит ему пальцем, берёт коньяк, идёт на выход. В дверях сталкивается с вошедшей Чекалиной.

ЧЕКАЛИНА

Как пациент?

АНЕСТЕЗИСТКА

Тьфу-тьфу-тьфу! Моча — светлая.

Чекалина кивает, анестезистка выходит. Чекалина подходит к кровати Кабана, он — смотрит на неё восхищённым взглядом.

ЧЕКАЛИНА

Ираклий, как самочувствие?

КАБАН

Бывало и похуже… Но и получше бывало!

Снова кряхтит-хохочет.

КАБАН

Я живучий.

ЧЕКАЛИНА

Спросить хотела…

КАБАН

Так! Про газы и мочу витязи с царевнами не разговаривают! Я уже (кивает в сторону ушедшей анестезистки) со служанками обсудил.

Чекалина улыбается, кивает. Видно, что смущена. Кабан — настораживается, опускает шутливый тон, говорит серьёзно.

КАБАН

Мария, всё что угодно.

ЧЕКАЛИНА

Я всего лишь… Вы Сазонова хорошо знаете?

Кабан кивает.

ЧЕКАЛИНА

Он… какой?

КАБАН

Сильный. Умный. Хитрый. Кинет — не поморщится. Но если слово дал…

ЧЕКАЛИНА

А если не слово дал. Просто… сказал…

КАБАН

Так то и есть.

Внимательно смотрит на Чекалину.

КАБАН

За тебя вписаться надо?

Чекалина выдавливает из себя беззаботную улыбку.

ЧЕКАЛИНА

Что вы!.. Позвольте я всё же посмотрю…

Приподнимает простыню — оценить состояние шва и крепление катетера.

ЧЕКАЛИНА

Ого!

С выразительной смешинкой смотрит на Кабана. Он глазками: «а я чего сделаю?!» — и тоже ищет пятый угол, весьма фальшиво как бы стесняясь.

ЧЕКАЛИНА

Иннервация и кровоснабжение… органа… не пострадали.

Кабан, сложив губки бантиком, тихонечко крестится, одновременно: «тьфу-тьфу-тьфу!» через левое плечо.

9-60.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ РОДДОМА. НОЧЬ.

9-61.ИНТ. РОДДОМ/ОРДИНАТОРСКАЯ ОРИТ. НОЧЬ.

(СВЯТОГОРСКИЙ, СЫТИН.)

Играют в нарды. Святогорский трусит кости, зевнув, бросает. Ходит. Сытин вроде как глядит на игровое поле, но в мыслях о своём.

СЫТИН

Аркадий Петрович…

СВЯТОГОРСКИЙ

Га?!

СЫТИН

Ты никогда не любил двоих сразу?

СВЯТОГОРСКИЙ

Не… Групповуха лучше в размере Queen Size. Сачкануть можно пока другой отдувается. А две бабы на одного… Это ты уже вроде челнока на джутовой фабрике.

Сытин выдаёт смешок, трусит кости, кидает на поле.

СЫТИН

Та не! Я о другом…

Раздаётся звук ургентного звонка.

СВЯТОГОРСКИЙ

Так! Ты — здесь. Новых олухов на службу не поступало. Бегом!

Срываются, бегут на выход.

9-62.НАТУРА. РОДДОМ/У ПРИЁМНОГО ПОКОЯ. НОЧЬ.

(БРАТКИ, АМЕРИКАНЕЦ, САНИТАРКА ЛИЛЯ.)

Двери приёма распахнуты, оттуда выбегают братки — руки окровавлены. Прямо у ступенек запаркован джип. С заднего сиденья достают окровавленного мужика (Американец) без сознания — на руках несут по направлению в приём. На пороге появляется санитарка Лиля.

САНИТАРКА ЛИЛЯ

Куда! Этого — в главный корпус! Он же мужик!

Они, не слушая Лилю, заносят его в приём.

КОНЕЦ 9-Й СЕРИИ