Кошечкино счастье. Чего ждать от жизни с кошками и как сделать совместное проживание комфортным

Татьяна Родионова (2024)

Эта книга — не инструкция для тех, кто решил завести котенка, и не пособие для опытных кошатников, посчитавших, что одной, двух, трех… кошек в доме маловато. Но это и не сказки о милых пушистиках, сулящих своим хозяевам лишь счастье и уют. Автор, по сути, создает автобиографию с кошачьим акцентом. И вот этот реальный опыт — с настоящими бедами, ошибками, разочарованием, с огромной любовью и искренним, безоглядным доверием — является главным достоинством книги. Ставшая уже банальной великая фраза де Сент-Экзюпери «Мы в ответе за тех, кого приручили» пронизывает каждую историю. Прочитав их все, вы совершенно по-новому посмотрите на своего питомца, и уж точно любви в вашем сердце прибавится!

Глава 2. Удивленная котами

Тишка. Кот, который оказался не тем, за кого себя выдавал

Тридцать с лишним лет назад кошек в деревне не стерилизовали, поэтому в котятах недостатка не было. В каждом доме жила своя кошка, которая исправно производила на свет потомство.

Однажды по осени мама принесла в дом красивого котенка персикового цвета. Основная масса кошек вокруг были серо-полосатыми либо пятнистыми чёрно-белыми. Рыжие и трёхцветные были редкостью, а уж котят такого оттенка видеть до той поры нам и вовсе не приходилось. Мы назвали кота Тишкой, и он тут же стал любимцем семьи!

Как-то летом, когда Тишка достиг годовалого возраста, я заметила, что он бегает вместе с соседом дядей Пашей на рыбалку.

Это было удивительно, но не сказать, что событие, — всё же мы жили через дом на одной улице. Сосед любил порыбачить вечерком после смены в совхозе и делал это почти ежедневно.

Глядя, как он проходит мимо нашего окна в своём неизменном кепаре и с удочками через плечо, я думала, что кот бежит за ним на рыбный запах, и кошачий расчёт мне примерно был понятен.

За лето такая ситуация случалась не раз. И не раз я видела Тишку, грызущего в траве на берегу очередного окунька.

Однажды, придя на реку, я опять заметила в кустах соседский картуз. Решила подойти поболтать и выразить восхищение хлебосольностью соседа, который почти ежевечерне кормит чужого кота.

После приветствия между мной и дядей Пашей состоялся примерно такой диалог.

— Я и не знала, что наш кот так любит рыбу!

— Это и не ваш кот! А мой!

Я подумала, что это такая странная шутка дяди Паши. Мол, раз кормит нашего кота своей рыбой, то считает его практически своим.

И поскольку была не так воспитана, чтобы указывать взрослым на их глупые шутки, вернулась домой и поведала эту историю маме.

— А, так ты ошиблась, у них просто кот такой же, — сказала мама.

Оказалось, что наш Тишка тоже сын соседской кошки. Она родила котят: двоих — необычного персикового цвета, одного рыжего и парочку трехцветных. Целый выводок редких окрасов! Таких красивых пушистиков расхватали, как горячие пирожки!

Одного «персика» мама принесла домой, а второго соседка тетя Оля решила оставить себе.

На минуту я озадачилась такой новостью, но потом вспомнила, как Тишка только что доверчиво тёрся о мои ноги и не поверила: «Может, у соседа и есть такой же кот, но что я, своего родного Тишку не признаю?! Он это был! И мордочка его!»

Через несколько дней представился случай проверить, кто прав. Тишка нахватал где-то клещей, и мы весь вечер их вытаскивали. А потом смазали ранки зелёнкой. В итоге Тишкина голова оказалась меченой. И стало легко проверить, кто из котов на самом деле ходит с соседом на рыбалку!

Однако вывод, сделанный мной с помощью зелёнки, оказался куда более потрясающим! Выяснилось, что не только наш кот «не тот, за кого себя выдаёт». Васька дяди Паши тоже был не промах — и ходил к нам! В основном спать.

Я сразу вспомнила, что пару раз Тишка вел себя как-то странно: не давал себя гладить и выныривал из-под рук особенно резко, стремясь укусить.

Но я не знала, что персиковых котов двое, и у соседа такой же! Как я могла пойти к родителям и заявить «Наш Тишка какой-то не такой!», только потому, что он не захотел, чтобы я его погладила.

Видимо, даже видя дяди Пашиного кота издали, я считала, что по улице шныряет наш кот! Над таким открытием хохотали не только мы с соседями, но и наши ближайшие друзья.

Парочка ушлых братцев самым наглым образом непонятно сколько времени жила на два дома. Но, даже зная об этом казусе, когда пятна от зелёнки смылись, родители с расстояния так и не научились различать, где чей кот. А вот я быстро сообразила, что наш кот худее и ласковее, а соседский Васька толще и своенравнее. Так их и различала.

Мы с братом постоянно играли с Тишкой — то фантиком на веревочке, то длинной травинкой. Наш кот привык к вниманию и детским объятиям. А ещё научился быстро бегать и уворачиваться, когда мы ему надоедали.

А Васька с детства объедался рыбой и спал сколько хотел. И только летний приезд внуков, еще более громких и шебутных, чем мы с братом, вынудил кота идти по соседям и искать спокойное место для сна.

Так коты и шныряли всё лето туда-сюда. Даже мой отец, любящий порядок и довольно строгий к кошкам, смирился с такой нестандартной ситуацией. И дядя Паша, приняв тот факт, что с ним на рыбалку ходит вовсе не его кот, продолжал баловать нашего «персика» мелкой рыбёшкой.

Побегав лето между домами, к зиме коты свои вояжи прекратили, но с тех пор я всё время вглядывалась в Тишкину мордочку: он или не он?

К следующему лету коты уже заматерели и стали отличаться друг от друга гораздо сильнее. Кот дяди Паши ещё сильнее растолстел, а наш нажил шрамов в борьбе с крысами. И, хотя больше мы их не путали, оба остались в памяти как мои питомцы. Два брата-близнеца: Тишка да Васька.

Тоня и Таня. Кошка-мать и кошка-дочь

Кошки в нашем доме не переводились, однако все они жили очень недолго. Я не помню, болели ли они чем-то, — наверняка да. Но, кроме гибели Пушка от отравления крысиным ядом, про остальных котов я могу сказать лишь то, что в какой-то из дней они просто исчезали. Возможно, мама с папой не хотели меня огорчать и предъявлять на опознание погибшую от какой-то напасти кошку, но, как правило, если срок отсутствия животного в доме затягивался, они говорили что-то вроде: «Наверное, умирать ушёл».

Я не знаю, почему наши питомцы так рано уходили умирать. Если вспомнить, что кошачий век равен примерно 10–15 годам, и учесть, что по несколько кошек сразу в нашем доме проживало крайне редко, то мне бы запомнилась всего пара кошек в детстве, максимум три. Но их было гораздо больше.

Сейчас, уже взрослая, я вижу этому логичное объяснение.

Известно, что бродячие кошки живут всего около трёх лет. Деревенские, хоть и являются домашними и поэтому могут рассчитывать на тёплый уголок и объедки со стола, многие тяготы жизни переносят наравне с бродячими. И причина тому — отсутствие полноценного ветеринарного обслуживания, стерилизации и прививок. Всё это приводит к инфекциям, тяжёлым заболеваниям, частым и изнашивающим организм родам. Драки с соседскими котами, фатальные встречи с собаками, попадание в открытые овощные ямы и колодцы, под колеса автомобилей — это тоже укорачивает кошачий век. Самовыгул животных — огромный риск, даже если где-то там, за забором, у него есть хозяин.

Однажды, когда очередной кот внезапно исчез, мама принесла домой прелестную трёхцветную кошечку. Наверняка и вы знаете, что трёхцветные коты появляются редко, это аномалия, достойная стать пунктом в особом списке кошачьих уникальностей.

Помнится, перед этим период «бескошья» в нашем доме немного затянулся. Поэтому новому пушистому дружочку я очень обрадовалась. Кошечка была почти полностью беленькой, цветные рыже-чёрные пятнышки лишь венчали её головку, как шапочка, да шли вереницей вдоль позвоночника, заканчивающегося рыжим хвостом.

В то время мы почему-то совсем не озаботились именем для новой питомицы и звали её просто «кис-кис» или Киса.

Мне она очень нравилась. Самое удивительное в Кисе было то, что она проявляла необычные для своих сородичей черты. Например, ей были чужды территориальные завоевания соседских огородов, и она чаще сидела дома. Более ласковая и ручная, она часто мурчала рядышком и приходила ко мне спать.

А ещё с раннего возраста она проявляла любовь к нетипичной пище. Киса ела помидоры и огурцы, могла погрызть капусту, не гнушалась корочкой хлеба, любила пряники и кукурузные палочки.

Однажды ради смеха мы угостили её ягодой смородины. Она морщилась, но жевала. Съесть не съела, больше изваляла, но по крайней мере попробовала. Ни один из моих нынешних питомцев такую кислятину и в рот бы не взял, но Киса была очень любопытной и открытой к экспериментам.

К сожалению, в сельской местности кошек не принято стерилизовать, делают это единицы даже сейчас, в наш прогрессивный век. А уж в деревне 90-х годов это точно не было первой необходимостью. Потому Киса очень быстро забеременела. А потом ещё и ещё.

Она оказалась неважной матерью и постоянно сбегала от новорождённых котят. Однажды летом она явилась домой с пустым животом, и мы даже не знали, где её малыши и в каких кустах их искать. Родителям это скорее было на руку, поскольку они, к сожалению, следовали кощунственной деревенской традиции топить котят. И коль случилось так, что баба с возу — кобыле легче, окотилась кошка где-то на стороне, то и слава Богу, руки не придётся марать.

Избавляться от котят родители не любили, и, страшно ругались, выясняя, кто будет это делать. Вспоминали, кто топил в прошлый раз, пытаясь выстроить очерёдность, и, не раз нанимали за бутылку местных алкашей. Но и пристраивать котят в деревне, переполненной другими постоянно плодящимися кошками, тоже было задачкой со звёздочкой.

Однажды окот произошёл дома. Кошка родила трёх котят и, как обычно, удрала. Мы с братом Ромкой попытались воздействовать на уже немолодую мать, отловив её во дворе и насильно запихав в коробку с котятами.

Нам было известно почти наверняка, что, скорее всего, этих малышей ждёт печальная участь и в течение недели их не станет. Однако всё равно втайне мечтали, чтобы родители оплошали и за чередой забот забыли совершить своё чёрное дело.

А когда котята откроют глазки, избавиться от них станет невозможно. Сей факт мы выяснили из разговоров взрослых: хладнокровно уничтожать малюток, которые доверчиво смотрят на тебя, уже не так-то просто.

Мы с братом, горевавшие о судьбе каждого несчастного котенка, и, не имея представления, суждено ли этому приплоду увидеть мир, не могли игнорировать пищащие от голода комочки и вступили в неравный бой с кошкой, пытаясь разбудить в ней материнский инстинкт и защитить права её детей.

Бой мы почти проиграли. Ибо в течение нескольких дней двое из трех котят умерли. Может, от голода, а может, по другим причинам. Остался один, к которому кошка продолжала очень небрежно относиться. Ему доставалась от неё буквально пара быстрых кормлений в день, осуществлённых при помощи наших с братом неимоверных усилий, когда мы подкарауливали кошку где-то во дворе, хватали и несли домой.

Однако она стала убегать и прятаться при малейшем нашем движении к ней, чем бы мы ни заманивали горе-мать. Деревенские кошки ходят по нужде на улицу, поэтому совсем запереть питомицу дома мы не могли. Но с каждым днём наша борьба становилась всё изощрённее.

Были дни, когда нам не удавалось ни подманить, ни поймать кошку. И тогда мы кормили этот пищащий комочек, выжимая из ватки в маленький ротик коровье молоко. Потом мама где-то раздобыла для этих целей пипетку.

Видя наши усилия с беготнёй за кошкой и то, что котёнок остался всего один, родители махнули рукой и отменили экзекуцию для последнего из троих. Так этот несчастный «оставшийся в живых» рос сыном полка, состоящего из нас с братом. Котёнок был очень слабым, ему не хватало еды.

Сейчас я понимаю, что мы кормили его реже, чем нужно, далеко не каждые два часа. Но тогда информация по выкармливанию котят нам была неведома, мы полагались на свою интуицию и звуки, который издавал голодный кошачий ребёнок.

Едва малыш кое-как научился стоять на ножках и передвигаться, мы начали его тыкать носиком в блюдце с молоком и учить есть самостоятельно. И — о, чудо! — кошка, видя эту картину, как будто смирилась с ролью матери и стала навещать детёныша чаще. Самостоятельно ложилась к нему в коробку, вылизывала и согревала своим телом. После этого развитие котенка, конечно, пошло быстрее. Со временем выяснилось, что это кошечка, которая стала расти не по дням, а по часам, унаследовав от матери и любовь к странной еде, и необыкновенное миролюбие.

Когда нашей малышке было пару месяцев, мы озадачились, как её назвать. И брат вдруг предложил: «Пусть она будет Таня, ведь это ты её выкормила». Я была не против. Ну, а коль котёнок Таня, то её мать-кошка пусть будет Тоня, как и наша мама, решили мы, потому что кличка Киса вовсе не кличка, а так, временное прозвище.

С этими соображениями мы пошли к Антонине-старшей, то есть к нашей маме и спросили разрешения дать кошкам такие имена. Она посмеялась и разрешила.

Папе тоже понравилась идея, и он частенько подшучивал над мамой, как бы разговаривая с кошкой и называя её по имени, но так, чтобы было непонятно, к кому он сейчас обращается.

И хотя маму это ужасно раздражало, клички Тоня и Таня закрепились за нашими кошками на всю их оставшуюся жизнь.

Кешка. Голубоглазый блондин в чёрныхкоричневых ботинках

Одно из моих самых ярких воспоминаний связано с Кешей, метисом сиамской породы с огромными голубыми глазищами. Это был невероятный кот, и умом, и характером сильно отличавшийся от знакомых мне кошек.

Кешу родила чистокровная мать-сиамка после бурного дачного отдыха. На наличие в нём пролетарских кровей намекали лишь белые пятна на груди, животе да двух передних лапках, чего у чистопородных сиамских кошек не встречается.

А всё остальное: высокий интеллект, пойнтовый окрас, а главное — голубые глаза, — выдавало в нём аристократическое происхождение.

Из Википедии: «Колор-пойнт» в переводе с английского означает «цветная точка». В этом случае основной цвет у питомца очень светлый, а на лапках, хвосте, мордочке, ушах присутствуют тёмные участки.

Поскольку две задние лапы у нашего Кеши были окрашены, как и полагается, в тёмно-коричневый цвет, в шутку мы называли его «голубоглазый блондин в коричневых ботинках». Несмотря на всё его внешнее великолепие и ум, история появления этого красавца в простом деревенском доме радужной вовсе не была.

Хорошеньких котят от мамы-сиамки и папы-дворянина вскоре после рождения стремительно расхватали. Однако уже через пару лет наш блондин стал неугоден своей хозяйке Марии. За давностью лет я уже не помню конкретики, но ему приписывались какие-то невероятные пороки характера.

В общем, Мария злилась на кота и даже пыталась выкинуть его из дома. Однако матери хозяйки было жаль животное, и она забрала его себе. Но кот стал обижать её собаку. Тогда она не придумала ничего лучше, чем поехать в гости к своей сельской подруге и привезти кота с собой, в надежде его пристроить где-нибудь. Например, в деревне, переполненной другими кошками.

Этой подругой была моя тетка. В ту пору у неё уже проживали две кошки — мать и дочь. И тоже метисы сиамской породы. Видимо, в то время порода была очень распространена. Наша родственница пожалела никому неугодного кота, перенёсшего тяжёлый двухчасовой путь на общественном транспорте, и оставила его у себя в надежде найти коту заботливых хозяев.

Озаботилась она этим очень скоро, потому что собственные кошки появлению нового жильца не обрадовались и кидались на несчастного так яростно, что в один из дней он сбежал на улицу (а дело было зимой!) и боялся заходить домой. Добрая тётушка жалела кота, но обеспечить ему круглосуточную охрану не могла.

Так бы и сгинул в сарае этот несчастный, сосланный к коровам кот, но посмотреть на чудо-юдо с голубыми глазами зашла моя мама. И была им абсолютно покорена.

Помимо того, что кота природа наградила необычным окрасом, сам он тоже оказался не лыком шит. Голубоглазый блондин умел давать лапу, что было совсем уж в диковинку.

И несмотря на все тяготы, с которыми он столкнулся за последние дни, выглядел очень важно и независимо. Царственно!

Мама, придя домой, немедленно пересказала папе сложную биографию бедолаги, наградив последнего кучей самых ласковых и восторженных эпитетов. Папа кошек не особо любил, но терпел, потому как в деревенском доме выбирать не приходится: либо держишь кошек, либо у тебя живут мыши и крысы. Но мама так расписывала великолепие кота, что папино любопытство победило, и Кеша немедленно прибыл к нам на постоянное место жительства.

Восхищению всей семьи не было предела. Кот не только прижился у нас, он стал папиным любимчиком. И, что удивительно, как будто выбрал его своим хозяином.

Отец — шумный и вспыльчивый человек — работал управляющим отделения совхоза и был вечно занят: то пахота, то удобрение полей, то посевная, то уборочная, то хлопоты с озимыми, то на ферме непорядок, то поля засыхают. Всё время при деле, бегает, кричит.

На мой взгляд, такой «суетун» вряд ли мог полюбиться вальяжному животному. Однако Кеша отца полюбил, постоянно ходил к нему спать, усаживался подле него, когда тот закуривал у камина, и слушал о проблемах, рассматривая хозяина огромными голубыми глазищами. В такие моменты отцовское сердце таяло, он величал кота Иннокентием и провозглашал самым умным из всех, кого он знал. Даже мы, его дети, не часто удостаивались таких почестей.

С дружбой Кеши и отца связано множество забавных историй.

Однажды кот явился к хозяину на работу в разгар принятия важных сельскохозяйственных решений. Контора располагалась в совхозном гараже, примерно в трёхстах метрах от дома. Отец приходил в неё каждое утро, а после планёрки отправлялся вершить свои председательские дела.

В один из таких дней, прямо во время горячей разнарядки, в открытую дверь важно зашёл наш кот и, усевшись у дверей, стал внимательно разглядывать присутствующих. Ни дать ни взять — приехал важный начальник с серьёзной проверкой. После секундного замешательства контора разразилась мужским хохотом, а кот получил множество внимания, которое так любил.

Деловитость кота и его некая отчаянность, когда он в непривычной и даже опасной ситуации шёл твёрдым шагом, сканируя всех вокруг своими яркими глазищами, никого не оставляли равнодушным.

После столь тёплого приёма Кешон стал регулярно заглядывать к отцу в контору. Он, наверное, посчитал это ещё одной своей территорией, и с той поры его нередко видели шествующим важно в спокойствии чинном к совхозному гаражу — мимо огромных тракторов и комбайнов.

Однако однажды отец умудрился поссориться с котом. А произошло это так.

Если во время обеденного перерыва отца кот был дома, он всегда приходил на кухню и смотрел, как тот ест.

Несмотря на отменное питание кота, папа периодически подкидывал любимому питомцу вкусные кусочки из своей тарелки. Он сам приучил его к этому ритуалу, будучи в добром расположении духа, но порой злился от того, что кот сидит и ждёт подношения.

Так было и в тот злополучный день. Кот, как обычно, явился на кухню и, учуяв, что отец обедает чем-то вкусным и мясным, стал буквально гипнотизировать хозяина своим магическим взглядом. Отец в тот день был не в духе и не заметил намёков кота, а может, из сварливости не стал «плясать под его дудку». Кот же, посидев подле его ног, решил пойти ва-банк и, улучив момент, прыгнул отцу на колени. Но неудачно. Стал срываться и, пытаясь удержаться, вцепился в отцовскую штанину, прихватив и кожу под ней.

Мы были в другой комнате и в ужасе прибежали на отцовские крики, предполагая, что он порезался или опрокинул на себя кипяток.

Кот, как ошпаренный, выскочил из кухни нам навстречу, а отец остался бушевать на кухне, на все лады ругая кота и грозясь вышвырнуть его из дома.

В тот вечер Кеша не пришёл к отцу спать. И на следующий день не пришёл. Отец заскучал и, выловив кота на приусадебном участке, повинился перед ним. Сказал, что погорячился, когда нелюбезно скинул его с колен и всячески наорал: «Прости, мол, пушистый брат, я был не прав».

С этого дня всё пошло, как и прежде. Кот ходил за отцом, словно хвостик, выслушивал его претензии к жизни и приходил к нему спать.

К сожалению, Кеша недолго радовал нас своим присутствием. Прожив в нашем доме два года, накануне нового 1996-го он сильно заболел. Как и в истории с несчастным котёнком Пушком, мама подозревала, что Кеша съел отравленного грызуна.

Жители деревни, не державшие кошек, страдали от засилья мышей и крыс, потому нередко раскладывали в хозяйственных постройках крысиный яд. Кеша же, к тому времени, в своих прогулках освоил полдеревни. Многие его знали, любили и привечали, потому он, не смущаясь, шарился по чужим дворам. И лишь другой кот или злобный пёс на цепи мог его остановить.

Однако в тех дворах, где травили крыс, как правило, своих котов не водилось, поэтому Кеша беспрепятственно влезал в сараи, в одном из которых в итоге и нашёл свою погибель.

Совхозный ветеринар посоветовала отпаивать отравившегося кота водичкой и активированным углём. Но, к сожалению, эта мера не помогла нашему любимцу. И 25 декабря, после двух мучительных дней он ушел на радугу. Тот Новый год был очень грустным для всей нашей семьи.

Плотный. Соседский кот, оставшийся в моей памяти

После гибели Кеши мы некоторое время жили совсем без всяких кошек. Прознав, что на нашей территории нет хозяина, к нам повадился ходить соседский кот. Родители гоняли его с грядок, чтобы он не мял проклюнувшиеся побеги, но в остальном не сильно препятствовали тому, чтобы он иногда заглядывал к нам и отпугивал мышей.

У кота была забавная кличка — Плотный. Он был действительно плотным, увесистым котом, любимым занятием которого было сидеть на заборе, разделявшем наш и соседский участки.

С высоты своего положения он презрительным взглядом плантатора, наблюдающего за рабами, следил за тем, как мы копошимся во дворе или огороде. Но наблюдал он не просто так, а с целью немедленно спуститься и начать обход территории, когда суетливые двуногие покинут участок.

С Плотным у меня связано несколько забавных воспоминаний. Поскольку он постоянно лазил по нашему двору, то по вечерам регулярно пугал нас своими светящимися глазами, то сверкая ими из-за тёмного угла сарая, то взирая с высоты поленницы, когда мы вечером шли в баню.

В то время у нас в вольере жила кавказская овчарка — кобель по имени Урал. В первые дни набега кота на участок Урала просто разрывало от злости, что кто-то безнаказанно гуляет по нашей территории. Плотному же мнение какого-то кобеля, злобно рычащего и оглушительно лающего из-за вольерной сетки, было абсолютно безразлично. Он считал наш участок своим, лишь по какому-то недоразумению, заселённому посторонними людьми и псом.

Однажды мама посадила в огороде куст валерианы в надежде насушить листочков на зиму и применять полезное действие травы в лекарственных целях. Однако её мечтам не суждено было сбыться. Как только куст зацвёл, Плотный сделал его объектом самого горячего поклонения.

Хуже всего то, что цветение валерианы активизировало не только Плотного. На запах ежедневно сбегались все окрестные коты. Они грызли и рвали стебли, а ещё делали под кустом многочисленные подкопы, видимо пытаясь добраться до корней. Взрытая вокруг земля выглядела так, будто в куст стреляли из ружья: ямы разного размера покрывали остатки полузасохших листьев. Однако, несмотря на то, что нижние ветви были невероятно измочалены, верхушка цвела и пахла, давая надежду на удачное получение лекарственного сырья.

Какое-то время мама терпеливо разгоняла шайки одуревших кошек, предающихся пьяной неге на ближайших грядах во главе с Плотным. Но когда она увидела, что и нужду коты справляют тут же, то выкорчевала этот злополучный куст, чтобы сохранить оставшийся урожай, и навсегда распрощалась с мечтой лечиться с собственного огорода.

Буквально через пару лет после гибели Кеши я поступила в медицинское училище и переехала жить в город. Получила диплом фельдшера, нашла работу и осталась навсегда.

Это были долгие семь лет, когда я встречалась с кошками только в гостях или приезжая домой на выходные.