Охота на Химеру

Татьяна Полетаева, 2017

Удачливый хакер решил стрясти с компании денег или за этим стоит нечто иное? Неудачный эксперимент, смерть известного ученого и студент, обнаруживающий все больше странностей вокруг себя – что между ними общего? И где проходит грань между человеком и нечеловеком?

Глава 3.

Столица, главный офис компании «Аэда», 15 августа. Марк.

Марк сидел в кабинете Главного и вертел в руках фотографию, время от времени переводя взгляд на невозмутимое лицо Зварыгина. Андрей Васильевич сидел за столом, причем выглядел еще более мрачно, чем на совещании. Марк не думал, что такое вообще возможно. Наконец Генеральный нарушил молчание, переведя взгляд на начальника службы безопасности.

— Ее проверял ты. Насколько я помню, судя по твоему докладу, она была совершенно одинокой.

Зварыгин ничуть не смутился, впрочем, свою работу он всегда выполнял добросовестно.

— Никого. Жила совершенно одна, никаких друзей-приятелей. Никого из родственников. Несколько хороших знакомых, но никого достаточно близкого. Официально она умерла от удара электрическим током — случайность плюс короткое замыкание. Официальную версию никто не оспаривал, подозрительных расспросов не вел… Два месяца все было тихо.

— Тогда скажи, кто этот Баттерфляй. И откуда он вообще взялся на нашу голову.

— Выясним. — Зварыгин не высказывал никаких эмоций. Впрочем, как и всегда. Эта манера разговора почему-то сильно злила Марка. — Но вот в свете этого стоит подумать еще над одним вопросом. А именно, о смерти Панского.

Андрей Васильевич задумчиво уставился в большой аквариум.

— Полагаешь, связь есть? Ведь уже почти два месяца прошло…

— Во всяком случае, проверить стоит. Выпасть с балкона своей собственной квартиры… Для убийства не было мотивов, версия самоубийства не выдерживала критики, оставался только несчастный случай. Да и сложно всерьез было рассуждать об убийстве — Панский жил в охраняемом доме, чужих не пускал, да и к тому же время от времени страдал манией преследования.

— Панский был гением. — Генеральный впервые позволил себе высказать раздражение. — С его смертью ни у кого не хватило мозгов довести до ума его разработки.

— Панский был полным психом, который ради успеха эксперимента не считался ни с чем — а менее всего с чужой жизнью. — Марк продолжал вертеть в руках фотографию. Возражать начальству он не любил, но Панского просто ненавидел, о чем Андрей Васильевич, разумеется, знал. — Но он приносил компании огромные деньги. Сотни тысяч, если не миллионы. Поэтому мы все смотрели на то, что он вытворяет, сквозь пальцы… Лишь бы не зарывался. И когда он сказал, что ему нужен подопытный кролик, мы постарались ему его обеспечить. Запустили эти тесты среди сотрудников, потом подобрали среди подходящих такого, чье исчезновение не вызвало бы вопросов.

— Не стоит вспоминать прошлые ошибки. — Зварыгин продолжал оставаться невозмутимым. — Тем более, что сам Панский мертв. Сразу после смерти девчонки я лично проверил ее квартиру — никаких улик не было. Дневник она не вела, данных о разработках компании в ее компьютере не было. Но я, на всякий случай все-таки изъял жесткий диск. Сейчас над ним Вадим колдует. Если хоть что-то с этого будет можно выжать, он справится.

— Тебе не стоило выкладывать фотографию на всеобщее обозрение, — в голосе Главного прозвучало явное раздражение.

— Вреда от этого не будет. Тем более, что я хотел понаблюдать за реакцией некоторых сотрудников.

— Понаблюдал? — Голос Андрея Васильевича стал еще более раздраженным.

— По крайней мере, мои подозрения о том, что тут мог быть замешан кто-то из руководящего состава компании, похоже, не подтверждаются. Хотя эту версию я все еще проверяю. — Зварыгин сидел в кресле, а взгляд его оставался невозмутимым. — Слишком уж продуманно на нас наехали. Ударили именно в самые болезненные точки. Мне это сразу не понравилось.

Генеральный прикрыл глаза, явно что-то обдумывая. Потом кивнул.

— Кого ты подозреваешь? Омского?

— Не только. Но он под подозрением больше остальных. Слишком уж к власти рвется.

— А что насчет смерти Панского?

— Я изучал тогда подробности произошедшего, — Зварыгин впервые позволил себе слегка откинуться в мягком кресле. — И в тот момент подозрений у меня не возникло. Вкратце, ситуация выглядела так — он приехал с работы на машине, как обычно оставил ее на стоянке, поднялся к себе наверх. Охранник в подъезде ничего необычного не заметил. Камеры наблюдения у подъезда не зафиксировали никого подозрительного. Он вошел в квартиру, отключил сигнализацию… И спустя полчаса выпал с балкона. В квартире полный порядок, никаких следов взлома. Никаких следов борьбы. Компьютер был включен — профессор что-то уточнял по работе. Было похоже, он просто вышел на балкон — подышать воздухом или покурить…Возможно, голова закружилась…Слабая версия — но других на тот момент не было…

— Ладно, оставим это пока. Проверь Омского. А еще лучше — установи за ним слежку. И сосредоточься на хакере — возможно, он совершит ошибку. Впрочем, он ее уже совершил — когда дал нам понять, из-за чего он нас преследует. Теперь ниточка найдется. Рано или поздно.

— За Омским следят… А его телефоны на прослушке. Я приказал сделать это еще вчера.

Главный кивнул. Действительно, Зварыгин умел выполнять свою работу.

— Есть еще один нюанс, — Зварыгин говорил нарочито медленно. — Хакер прислал письмо на мой личный электронный адрес. Не на адрес компании. А он известен весьма и весьма немногим…

— Вот как? — Генеральный смотрел прямо на Зварыгина. — И кому же?

— Разумеется, руководящему составу компании и некоторым моим служащим. Весьма узкий круг.

— Но зачем ему было так рисковать? Настолько суживать поиск?

Зварыгин немного помолчал, потом нехотя произнес.

— У меня нет на это объяснения. Разве что он либо хочет бросить на кого-то подозрения, либо этот след никуда не ведет, и мой электронный адрес попал к нему настолько случайно, что этот путь проследить невозможно… Либо он действовал под влиянием эмоций и просто не подумал об этом — но в этот вариант мне верится слабо. Человек, способный провернуть такое, отнюдь не дурак. Но проверить и эту ниточку все равно стоит.

— А девчонка?

— Связь хакера с ней должна быть, это несомненно. Только вот эта связь явно не из тех, которую легко проследить. Да и не было у нее никого из близких знакомых — за ней больше месяца следили. И телефон тоже прослушивали. Из родственников никого… Даже на ее квартиру никто прав не заявил. Из хороших знакомых — трое с ее предыдущего места работы, с которыми она время от времени болтала по телефону, и семейная пара — соседи. Но эти варианты я отметаю, причем по очень простой причине — ни у кого из перечисленных не подключен Интернет, а, следовательно, говорить о них, как о хакерах, смешно. Здесь, в компании, она ни с кем не успела дойти даже до стадии хороших знакомых. Хотя именно этот вариант объяснил бы многое. Всех, с кем она встречалась по работе, я тоже проверяю. Но о наших сотрудниках мы знаем очень многое… Если бы среди них был толковый хакер, Вадим бы его уже вычислил. Данные на компьютерах проверяются регулярно, поиск информации в Интернете — тоже…

— Мне не понятно другое, — Марк наконец не выдержал. — Почему два месяца было тихо? Почему он надумал мстить именно сейчас?

— Вот именно, — Зварыгин кивнул. — Почему? У меня есть версия, которая это объясняет. Которая объясняет почти все. Сам хакер не был связан с компанией. Он считал эту смерть несчастным случаем. И ни о чем не догадывался, пока ему не сообщили. А вот кто сообщил… Этот человек должен иметь доступ к секретной информации… Что опять же заставляет подозревать кого-то из руководства.

Дверь открылась без стука, и на пороге показался Вадим. Обвел всех внимательным взглядом и, кивнув, плотно закрыл за собой двери.

— Диск я распотрошил, все, что можно — из него выжал. Немного. Она лазила по нету без определенной цели, часто сидела в социальных сетях. Ничего, интересующего нас, я пока не нашел. Только имена троих людей, с которыми она общалась достаточно часто.

— Это уже неплохо. Их стоит проверить. Всех троих. — Генеральный кивнул Зварыгину. — Хотя шанс на то, что среди них есть тот, кто нас интересует, невелик. Так кто?

Вадим молча протянул листок, на котором было три имени. Маргарита Топикова, Дмитрий Зорин, Виктор Лесков.

* * *

За три месяца до этого. Екатерина Дымова. Воспоминания.

Очнувшись, я испытала настоящий ужас, переходящий в панику. Я оказалась привязана к стулу, причем не могла даже пошевелиться, голову обхватывала металлическая сеточка прибора, а Панский возился у машины. Рот мне заклеили скотчем. Несколько раз я дернулась, но совершенно без толку, потом попыталась кричать — и тоже безуспешно. Я билась, пытаясь вырваться, но со стороны мои метания напоминали жалкие трепыхания. Когда профессор обернулся, я испугалась еще больше, если это только возможно — его глаза совершенно ничего не выражали.

— Очнулась? Для эксперимента мне нужно, чтобы ты была в сознании… — он опять обернулся к машине, уже не обращая на меня никакого внимания. — Кошки дали информацию, но мало, мало… Слишком быстро они умирали… — Он разговаривал сам с собой. — Да и копировать их мозг просто бессмысленно. Но теперь ясно, в каком направлении двигаться. Разработки химиков неплохи, но они их никак не усовершенствуют. Приходится обходиться тем, что есть…

Я дергалась, напрягая все силы, но примотали меня весьма надежно. В висках стучала кровь, сердце билось с сумасшедшей силой. Я боялась — дико, безумно, глаза блуждали по лаборатории, в горле пересохло, а в голове не было ни одной мысли. Теперь я надеялась только на то, что в кабинет кто-то войдет и этот кошмар прекратится. И словно в ответ на мою мысль, двери открылись, и в лабораторию вошел начальник службы безопасности. Я видела его только дважды — на общем инструктаже, но ничуть не сомневалась, что он справится со спятившим профессором. Испытанное в тот момент облегчение было таким сильным, что я едва не разрыдалась. Но он только скользнул по мне безучастным взглядом, запер дверь, и, подойдя к профессору, что-то ему протянул.

От шока я замерла, пытаясь осознать увиденное, а потом внезапно, с резкой безнадежностью осознала — спасения не будет. Ужас заставлял адреналин кипеть в крови, совершая бессмысленные попытки вырваться, но я понимала — все напрасно. И когда профессор подошел ко мне со шприцем в руках, я зашлась в беззвучном крике и закрыла глаза.

Моя вторая смерть была мучительной. Боль была дикой, неописуемой — меня били электрические разряды, а кровь, казалось, кипела. И это длилось бесконечно. И самое страшное — несмотря на запредельность боли, я не могла отключится, потерять сознание. Перед глазами некоторое время плыли яркие круги, потом наступила полная темнота. Больше всего в тот момент мне хотелось прекращения пытки. Любой ценой. Я хотела умереть или сойти с ума — все, что угодно.

Не помню, в какой момент я смогла отстраниться. Боль еще заставляла тело исходить в мучительных судорогах, но я словно находилась в двух местах сразу. И сознание устремилось туда, где было избавление. Боль сделалась далекой и чужой — а я вновь увидела свет. Яркий калейдоскоп вспыхивал перед глазами — немыслимое сочетание цветов, которое не имело смысла, но звало и успокаивало. И которое внезапно наполнило мое сознание — или сознание наполнило это место. И мне тут было тесно.

Несколько кратких секунд я очень четко ощущала раздвоение своей личности. Я все еще умирала под невыносимой пыткой и одновременно видела себя со стороны, понимая, что моя смерть близка. Вокруг меня сжимались тиски, пытаясь подчинить обезумевшее от ужаса и боли существо, уничтожить остатки того, что еще было мной. И вместо страха и отчаянья во мне вспыхнула ненависть. Совершено инстинктивно я рванулась, чувствуя, как теряюсь где-то далеко, испытывая одновременно отчаянье, пустоту и боль потери.

Именно тогда я утратила связь с телом. Вернее, именно в тот момент я умерла. И именно тогда я сразу поняла, что со мной сделали. Поняла внезапно и вдруг — как будто я всегда это знала. Мое тело было мертво — но мое сознание жило. И не хотело умирать.

Вокруг меня проносились цветные искры, складывающиеся в информацию, которую я осознавала мгновенно. Которая становилась частью меня. И здесь было невыносимо. И как только я это осознала, я поняла, что выход есть. Свобода безбрежных просторов — масса далеких огней, складывающиеся в яркие картины, которые заплясали внезапно перед глазами. И я ринулась на свободу, оставляя за собой только пустоту…Уничтожая те крохи информации, которые еще содержались в компьютерах компании…

Они получили свою Химеру. И не смогли ее удержать…

* * *

Торесков, 16 августа. Виктор.

Виктор медленно шел по улице, а в голове было пусто, словно шаром покати. Он не особо обращал внимание, в какую сторону идет — ему было нужно просто упорядочить свои мысли. Было достаточно рано, и улицы еще не утратили утреннюю прохладу. Кроме того, сегодня было воскресенье, и по этой причине народу и машин тоже было немного. Вообще, в последнее время он все чаще изменял своим привычкам. Но ведь все случившееся тоже меняло его. Так или иначе.

Вчера он экспериментировал до глубокой ночи и кое в чем убедился. Неким странным, необъяснимым образом для него больше не существовали запреты в сети. Он мог зайти на любой сайт, влезть в любую базу данных, найти любую необходимую информацию. Это пугало и завораживало. Были ли вообще границы у его новых возможностей? Да и откуда они вообще взялись? А самое главное — что же ему делать дальше?

Вчерашнее упоение чудом прошло, а в душе остались сомнения пополам с тоской. И посоветоваться не с кем. Да и кому он мог рассказать о происходящем? Впрочем, он и так не сильно любил открывать душу…Так что хочешь не хочешь — решение придется принимать самому.

И вариантов было весьма немного. Первый, самый простой и одновременно самый сложный — забыть о своих новых возможностях. Оставить все как есть. Некоторое время Виктор всерьез его обдумывал. Это могло стать решением… Вот только он был уверен, что все равно не остановится, и время от времени будет проверять — получится у него или нет чего-то добиться…

Вариант второй был проще — не ломать себе голову, а использовать свои способности при необходимости. Не злоупотребляя ими и стараясь себя ограничивать. Этот вариант был вполне реальный, и Виктор склонялся к нему больше всего.

И был третий вариант — использовать свои способности на всю катушку… Этот вариант одновременно манил и пугал. Ведь он теперь мог действительно многое. Очень многое.

А ведь его новые способности могли таить и опасность… Если кто-то об этом узнает… Он внезапно вздрогнул. Если кто-то узнает о существовании человека, способного спокойно получить доступ к любой информации… Тогда ему не позавидуешь. Он попытался мыслить логически, словно речь шла о ком-то другом — и представить себя на месте богатого и влиятельного человека, к которому попала такая информация. Конечно, в любом случае такого человека необходимо взять под контроль. Пока не натворил бед. Заставить работать на себя, поскольку он может быть золотым дном или ликвидировать, чтобы его способностями не воспользовались конкуренты. Причем вариант ликвидировать казался намного проще и доступнее. Виктор поморщился — оба варианта ему совсем не понравились. Он действительно мог угодить в переделку. Так что, забыть обо всем? Сделать вид, что ничего не происходит? Спокойно выбрать первый вариант и продолжать жить так, как жил? Ведь он не хакер. Он понятия не имеет, как он это делает…

Виктор покачал головой и ускорил шаг — и едва не столкнулся с человеком, которого в данный момент хотел видеть менее всего.

Артем Вишневский учился с ним в одной группе, имел богатого папочку, в наглую прогуливал занятия, а оценки просто покупал. Кроме того, он считал самого себя красавчиком, постоянно клеился к девчонкам, и направо и налево хвастался папиными денежками. Виктора от него просто тошнило. Впрочем, по сравнению с ним Артем не имел никаких забот. У него всегда находилась куча приятелей, обожающих дармовщину, любые проблемы он решал на папочкины денежки и думал, что ему все позволено.

Вот и сейчас, нацепив на лицо скучающую ухмылку и лениво растягивая слова, Артем небрежно помахивал карточкой.

— Здорово, Вик… Все над книгами сидишь? А у меня папуля умотал в Германию на месяц… А денежек оставил — можно весь месяц веселится. Я нашу группу собираю — пошли погуляем…

Виктора передернуло, но он сдержался.

— Извини, спешу. Дела у меня…

— Конечно… — Артем хитро усмехнулся. — Тебе ведь вкалывать надо, верно? Как же — лучший ученик! После меня, конечно… — расхохотавшись, Артем отправился дальше, а Виктор остался стоять на месте, некоторое время борясь с желанием набить ему морду. И тут в его голове созрел другой план, гораздо более интересный, и он быстро направился домой. Следовало проучить мерзавца, проучить так, чтобы он надолго запомнил. Папочка на месяц в Германию умотал, говоришь? Вот и посмотрим, что ты представляешь без своего папочки…

Злорадно улыбаясь, Виктор включил комп и вошел в систему. Остальное было делом техники. Его новые способности ничуть не подвели, и спустя полчаса он с довольным видом закончил задуманное. Единственное, о чем он немного жалел, так это о том, что не увидит результата своими глазами…