Укрощение капитанской невесты

Татьяна Оболенская, 2023

Первая любовь светла и грустна, приходит нежданно-негаданно даже в восемь лет. А объект любви – ни сном, ни духом. Поэтому ничего удивительного, что через десять лет он не узнал свою маленькую соседку, которая превратилась в очаровательную девушку, решившую соблазнить свою первую любовь. Соблазнила, испугалась и исчезла. Обидно, что малявка провела взрослого мужчину – использовала и бросила. Как ее найти? Проще простого: это соседка по дому из маленькой худенькой девочки превратилась в строптивую красавицу. Случайная ночь оказалось на редкость плодотворной. Девчонка забеременела. И что делать? Может, продолжить роман или жениться? Для начала нужно отвезти ее на заставу, где он служит, а там уж он с ней разберется. Но на заставе доброжелатели сделали все, чтобы разлучить их. Она уехала обратно в Москву, а он – в горячую точку. Разошлись их пути-дороги. Смогут они встретиться вновь и найти свое счастье?

Глава 6. Виктория

Разбередила мне душу моя родная дочка. Ника у меня умница и красавица, кстати, очень похожа на меня, особенно глаза. Это наша фамильная черта Латыниных — изумрудные глаза. Когда-то Стрельцов в шутку сказал мне, что за такие глаза можно «Родину продать». Ну, Родину он не «продал», зато продал меня, как девку. Очень горько! Не хочу, чтобы подобное когда-нибудь случилось с Никой, поэтому я очень оберегаю свою девочку. Она напоминает меня в юности, и не только внешне. Такая же безбашенная, как я в восемнадцать лет. Вот зачем я вышла за Арсеньева? Я ведь не любила его, скажу больше, он был мне неприятен. Я просто хотела досадить Сашке, а в результате разрушила свою жизнь. Но Нике я не позволю совершить подобное никогда. Хотя, она у меня разумная. И как только ей удалось разговорить меня, что я ей сразу все и выложила? Наверняка она поняла, что Сашка — это генерал Александр Викторович Стрельцов, наш сосед и заклятый враг по совместительству. Я ненавижу его так же сильно, как, наверное, и люблю, только боюсь себе признаться в этом. Когда двенадцать лет назад умер мой муж — Арсеньев, буквально через неделю у нас появился новый сосед. Хозяин особняка напротив неожиданно продал его какому-то генералу. И каково же было мое удивление, когда я узнала в нем Стрельцова. «Голову даю на отсечение», — он специально купил этот дом, назло мне, чтобы мелькать у меня перед глазами.

— Ну и плевать! — решила я тогда. — Просто не буду обращать на него внимание, буду реже наведываться в загородный дом.

Стрельцов, на удивление, жил без жены, но с сыном. Причем мальчишке тогда было лет шестнадцать. Очень интересно! Значит, у Сашки был ребенок, когда он встречался со мной? Наверное, от этого гада можно ожидать всего! Мальчишка был очень симпатичный и очень шустрый. В первый же день ободрал нашу яблоню в саду. Я как раз вышла в сад и наблюдала эту картину. Когда мальчишка заметил меня, не дал деру. Он спокойно вытряхнул яблоки из своей футболки, и они покатились по земле. Потом встряхнул непослушным чубом, улыбнулся белозубой улыбкой и как не в чем ни бывало выдал:

— Пардон, мадам, был не прав, каюсь, — сверкнул своими серыми серебристыми глазами и спокойно удалился.

Я оторопела от такой наглости. На следующий день я его встретила по дороге в поселковый магазин. Я шла туда, а он обратно. От неожиданности он остановился. Я остановилась тоже.

— Спасибо, — сказал он и улыбнулся такой задорной мальчишеской улыбкой, что у меня прошла вся злость на него.

— За что? — усмехнулась я, хотя прекрасно поняла, за что.

— За то, что не нажаловались отцу, — его серые глаза нахмурились.

— Боишься, что выпорет? — язвительно заметила я.

— Нет, — качнул он головой, — перестанет уважать. — Меня зовут Артем, — он выжидающе смотрел на меня.

— Виктория Алексеевна, — немного помедлила я, повернулась и пошла в сторону магазина.

Уже у самого магазина я оглянулась, мальчишка стоял и смотрел мне в след. Конечно, он думал, что я сразу пойду жаловаться его родителю. Но я, естественно, ничего и не собиралась говорить Стрельцову. Во-первых, мы не общались, и вряд ли бы возобновили общение. Во-вторых, Стрельцов наверняка бы выпорол мальца. Еще бы, ведь парень забрался именно в мой сад. А это для Стрельцова, как красная краска для быка! Сашка бы ему этого не спустил. А мне мальчишка понравился, кстати, очень похож на Сашку. Интересно, где же его мать? Теперь этот мальчишка — Артем вырос и стал военным, нужно сказать умопомрачительным красавцем, просто женская погибель. Где мои семнадцать лет? Я бы в него точно влюбилась, конечно же, если бы он не был сыном Стрельцова. И почему все это я прокручиваю в голове, проснувшись в шесть утра? Ну уж, если мне не спиться, может пойти на речку? Ника «спит без задних ног», на пляже сейчас никого, так почему бы не использовать такую возможность? Я быстро встала, привела себя в порядок, переоделась в купальник, побросала в пляжную сумку полотенце, подстилку и отправилась на пляж.

Я люблю раннее утро на реке. Вода гладкая, прозрачная, как кристалл, даже ряби нет. Над водой медленно опускается туман. Я скидываю халат, медленно захожу в воду, полностью погружаюсь в глубину и плыву. Я расслабляюсь и прикрываю глаза, чувствуя себя совершенно свободной, как рыбка. Я очень люблю плавать и всегда использую малейшую возможность отдаться водной стихии. Плыву медленно, брассом, выбрасываю руки вперед, делаю гребок и снова такое же движение. Ноги работают синхронно. В момент выброса рук, ноги делают толчок, похожий на движения лягушки, за счет чего тело получает дополнительное ускорение и скользит до следующего гребка. А ведь, в детстве, когда мама учила меня плавать, она так и говорила, что плыть нужно, как лягушка. В какой-то момент выброса рук, ноги делают толчок, и я чувствую, как правую ногу резко сводит судорога. Меня накрывает паника. Я пытаюсь плыть, но судорога не отпускает. И я погружаюсь в глубину, вода заполняет нос, рот и легкие. В голове мелькает мысль: «Мне кажется, или я тону»? И я четко понимаю, что тону. Я тону. Это. Конец. Мысли все заканчиваются, и я проваливаюсь в толщу темной воды…

Когда я открываю глаза, вижу на собой склонившееся лицо Стрельцова. Я лежу на боку, и у меня изо рта и из носа льется вода. Он что, меня откачивал? Наверное, а может у меня галлюцинации или он мне снится уже там, на том свете?

— Я умерла, и ты мне снишься? — просипела я, едва ворочая языком. — Наконец-то мы встретились.

— Даже не надейся, балеринка, — сердито говорит он и убирает с моего лица мокрые, прилипшие пряди волос. — Теперь я не позволю тебя умереть, ты ведь снова попала в мои руки. И я тебя уже не выпущу! Так и знай!

Я смотрю в родное лицо, и мне хочется взять его в ладони и целовать, целовать и целовать, а потом оттолкнуть. Нет, оттолкнуть все-таки не хочется. Слишком долго я его отталкивала. И я делаю совершенно безумный поступок, притягиваю его к себе и крепко целую в губы. Сашка не теряется, перехватывает инициативу и целует меня долгим поцелуем. У меня давно не было секса, и теперь тело очень бурно реагирует. Сашка подхватывает меня на руки, и мы быстро перемещаемся на заднее сидение его машины. Она оказывается стоит здесь, совсем рядом. Наверное, Сашка пригнал ее, чтобы помыть? Уже в машине Сашка опускает лямки моего купальника, освобождает грудь и набрасывается на нее, как голодный зверь.

— Вик-а-а-а, — стонет он, терзая мою грудь ненасытным ртом. Незаметно он отодвигает кромку купальных трусов, боится, что я буду сопротивляться. Но я и не собираюсь. Я столько лет его ждала! Не отрывая взгляд от моего лица, он резко входит и на минуту замирает.

— Витка, какая же ты узкая и сладкая! — хрипит он, — я уже и забыл.

— И старая, — глупо шучу я, — о какой сладости идет речь? Если ты о сладости — ищи женщину двадцать плюс.

Сашка хмыкнул.

— Старая, говоришь? А кричала сейчас, как молодая. А насчет двадцать плюс, — он, прищурившись, посмотрел на меня долгим взглядом, — когда мужик за сорок, имеет двадцатилетнюю — это какое-то извращение, сродни педофилии. Это все не про меня. Мне бы вот такую, как ты — самый раз.

Я весело рассмеялась. Как же мне сейчас с ним хорошо и свободно, с этим гадом. Но я ничего не забыла. Пусть не думает, что трахнул меня, и я расплывусь «лужицей». Я выглянула из окна машины.

— Саш, кажется нам пора домой. Уже, наверное, около восьми утра.

— Ко мне или к тебе? — невозмутимо уточнил гад, хитро прищурившись.

Я удивленно вскинула брови.

— Знаешь, как называет моя дочка наши семьи? — вместо ответа спросила я.

— Ну откуда же мне знать, что ты там ей наплела? — он уже серьезно смотрит на меня. — И..?

— Монтекки и Капулетти, — я растянула губы в ехидной улыбке, — связь улавливаешь?

— Монтекки, конечно, Стрельцовы, — усмехнулся он. — Видел я твою дочку, прямо вчера, красивая девочка, вся я тебя. А у меня, кстати, есть сын — тоже «не лыком шит». Нужно их познакомить. Может быть, они покажут нам пример, что нужно сделать, чтобы примерить враждующие кланы? — он неожиданно замолчал, а потом продолжил. — У нас с тобой могли бы быть такие же, только общие.

Краска бросилась мне в лицо.

— Ты сам все разрушил, предал меня, из свободного лебедя превратил в продажную «ласточку»!

— Нет, Витка, — его брови грозно сошлись на переносице, — нет! Я любил тебя, люблю, всю жизнь.

Я горько поджала губы.

— Ты получил задание от своих боссов и, недолго думая, решил использовать меня. А, действительно, зачем заморачиваться, искать девку, когда есть своя под боком.

Сашка сцепил зубы и закрыл глаза. Мне показалось, что он считает до десяти, пытаясь успокоиться. Наконец, он распахнул глаза и впился мне в лицо, обжигая холодом ртути.

— Не было никакого задания, Витка. Хочешь знать правду? Я расскажу.

Я молча кивнула.

Сашка взъерошил свои волосы таким знакомым движением, что у меня сжалось сердце.

— Отец изменял матери всю жизнь, а она ему все прощала. Он менял баб, причем чем старше становился, тем моложе были его любовницы. Мама давно смирилась, хотя я не раз просил ее уйти от него. Я не мог все это видеть и съехал на съемную квартиру. Однажды мне позвонила мама, и сообщила, что больше не хочет жить. Я сразу приехал к ней. Оказывается, папаша придумал для мамы новую экзекуцию. Он получил приглашение от факультета искусств и наук Гарвардского университета. Поездка была рассчитана на полгода, но отец заявил, что останется там, а с мамой он разводится. Я просил маму успокоиться. Пусть катится этот урод на все четыре стороны! Но мама так плакала и умоляла меня сделать что-нибудь, чтобы задержать его. Она грозилась, покончить с собой, если я ничего не предприму. И я придумал. Я знал, что отца переубедить невозможно, если он не захочет остаться сам. И единственный способ заставить его остаться в стране, сделать так, чтобы он «по уши» влюбился. На стадии влюбленности он готов сделать все, чтобы затащить женщину в постель. А так как он был еще романтик, то не просто трахал баб, хотя и это было, он периодически влюблялся, долго обхаживал свой объект любви, как будто играл в «кошки-мышки», пока мышеловка не захлопывалась. На это у него обычно уходило определенное время, иногда месяцы, а в Гарварде ждать не будут. Вот на это я и сделал ставку, оставалось только найти подходящий объект. Как раз в это время отец случайно попал в Большой театр на твою премьеру и сразу же запал на тебя. И у него хватило совести спросить, нет ли у меня выхода на артистов Большого театра, чтобы познакомить его с новой примой, которая в Баядерке выступает в роли Никии. Когда я услышал это, меня, как будто облили из ушата ледяной водой. Конечно раньше мне не пришла бы в голову эта безумная мысль. Но судьба расставила все по своим местам. И я решил познакомить его с тобой, пока мой предприимчивый папаша-академик не нашел кого-нибудь другого, чтобы подбить к тебе клинья. Если ты помнишь, я попросил тебя о помощи, познакомиться с одним академиком и встретиться с ним пару раз. Об интиме разговор даже и не шел, я слишком любил тебя. Кроме того, я наблюдал за вами, всегда был рядом, просто вы об этом не догадывались. Но сказать тебе тогда, что этот академик мой отец, и для чего все это я придумал, у меня не поворачивался язык. Я рассчитывал, что он влюбится в тебя, передумает уезжать, а потом я ему признаюсь, что ты моя невеста. Мы поженимся, и он успокоится. В общем, «и волки сыты и овцы целы». Но в жизни так не бывает. Когда я понял, что он полностью погряз в новой влюбленности, я испугался за тебя, да и за себя, тоже, и честно рассказал ему, что ты моя невеста. На что отец усмехнулся и предупредил меня, что отступать не намерен. Он добьется тебя любой ценой. И ты, естественно, выберешь академика, а не продажного сотрудника КГБ, который подкладывает свою девушку, как проститутку, под нужных людей. Я не поверил, что он может так поступить со своим родным сыном. Но он сделал это. Он перевернул все вверх ногами, выкрутил так, чтобы я в твоих глазах выглядел подлецом и последней сволочью. И у него получилось. Ты ему поверила. Вот и вся история!

— Но почему ты мне ничего не объяснил, даже не попытался? — то, что рассказал сейчас Сашка казалось ужасным и выбило у меня почву из-под ног. Значит, он не предатель и не подлец. Подлец — Арсеньев. А я… Я. Сама. Разрушила. Свою. Жизнь.

— Я пытался, Вик, но ты ведь даже слушать меня не стала, — он полез в бардачок, достал оттуда влажные салфетки и пачку сигарет. Салфетки протянул мне. Потом потянул зубами из пачки сигарету и вышел из машины. Я привела себя в порядок и посмотрела в окно. Сашка стоял недалеко от машины и курил. И лицо у него было какое-то ожесточенное и вместе с тем, решительное. Он последний раз затянулся и щелчком пальцев отшвырнул сигарету в сторону. Я вышла из машины и подошла совсем близко к нему. Сашка поднял на меня глаза.

— Выходи за меня замуж, Витка, — немного охрипшим голосом проговорил он. — И кстати, познакомишь меня с сестрой, давно пора.

— С какой сестрой? — не поняла я.

— С моей, с твоей дочкой, — пояснил он, жадно разглядывая меня, и ждал ответа.

— Она тебе не сестра, — усмехнулась я, — не хочу тебе врать. В нашей жизни и так было предостаточно лжи.

— То есть, как не сестра? — растерялся Сашка.

— Ника — моя дочь, но она не дочь твоего отца, — спокойно проговорила я, наблюдая за его реакцией. — У нее совсем другой отец.

— А кто? — напрягся Сашка.

— Это уже не имеет никакого значения. Я хотела дочку, но не хотела, чтобы она стала твоей родной сестрой.

— Отец знал? — прищурился он.

— Нет, кстати, Ника тоже не в курсе.

Сашка хмыкнул.

— Все-таки правду говорят — все вы бабы стервы.

— Саша, — я посмотрела прямо ему в глаза, — твой отец начал мне изменять, как только мы поженились, практически на второй день после свадьбы. И я это сразу почувствовала. Он приходил домой за полночь с «научных конференций», насквозь пропахший запахом дешевых духов и секса. Видать не пропускал ни одной студентки. А ведь мне было только восемнадцать лет. И я должна была это терпеть? Я решила забеременеть и родить ребенка от партнера по танцам. Вот так!

— Я не буду тебе изменять, неожиданно проговорил Сашка. — Я люблю тебя, всегда любил.

— Да, что ты говоришь?! — прищурилась я. — Любил, значит? А ничего, что когда мы встречались, у тебя оказывается был сын, а значит, и его мать?

Сашка лукаво улыбнулся.

— Ревнуешь? Артем не мой сын, а мой двоюродный брат. Это сын маминого младшего брата. Они с женой погибли в автокатастрофе, когда Темке исполнилось десять лет. Родственников кроме отца и меня у Темки не было. Но у отца, — он хмыкнул, — была молодая жена, куда ему было брать Темку! Да и зачем ему племянник первой жены, которая покончила самоубийством из-за него. Естественно, его взял я, и он называет меня отцом. Он мне, как сын, хотя, ему двадцать восемь лет, а мне сорок два.

Я закрыла лицо руками.

— Прости меня, Сашка. Я тогда понятия не имела, что Арсеньев твой отец. Если бы я только знала… Тогда у меня было единственное желание отомстить тебе. По сути я виновна в смерти твоей мамы. Я не смогу стать твоей женой. Ты должен меня ненавидеть. Я…

Сашка закрыл мне рот поцелуем. Вместо того, чтобы его оттолкнуть, я только крепче прижалась к нему и обняла его за шею. Наконец, он отпустил меня.

— А я и ненавидел тебя, и одновременно любил. Но теперь больше не могу ненавидеть, хочу только любить.