Первая, последняя любовь

Татьяна Оболенская, 2021

Произошло два убийства. Убили Полину Ткаченко – директора консалтинговой фирмы. Вторая – Анжелика Ладынина – любовница мужа Полины. У самого предпринимателя Антона Ткаченко есть алиби на время убийств. Брат Полины Никита Туманов, известный московский адвокат, занялся расследованием. И в этом ему помогает практикантка, которую направили к нему на практику. А практикантка Вика Ладынина, по иронии судьбы или происками самого дьявола, оказалась сестрой-близнецом Лики, той самой убитой девушки. Когда молодой интересный мужчина и красивая девушка вместе проводят много времени, между ними вспыхивает роман. Тяжело господину Туманову! Как совместить объективность в расследовании с любовью к девушке, которая является сестрой любовницы мужа сестры Никиты? Каламбур! Запутанная история, которая началась, как не странно, двадцать лет назад. Смогут ли Никита и Виктория распутать эту историю, добраться до истины, сохранив при этом свои чувства? Содержит нецензурную брань.

Глава 4

Вика добралась домой на такси. Состояние было жуткое! Просто «кошмар на улице Вязов». Такой позор! Хотя, Туманов мог и не узнать ее. Он ведь наверняка спросил у Валеры имя и фамилию танцовщицы, с которой заказывал приват, то есть, с Анжеликой Ладыниной. Но назвал-то он ее Викторией. Значит, узнал. Хотя он же не знает, что у Вики есть сестра. Может, решил, что у Вики сценический псевдоним «Анжелика»? Чего гадать? Нужно попробовать успокоиться. Все равно они больше никогда не увидятся. Она стояла под горячим душем и дрожала всем телом. Если то, что случилось, вызвало у нее такой шквал эмоций, что же будет с ней, когда она влюбиться по-настоящему. А сейчас, что? Она не влюбилась? Никогда еще ни один представитель мужской половины человечества не вызывал у нее такие чувства. Когда он ее поцеловал, она потеряла голову. Да что там голову, себя потеряла! И, между прочим, отвечала на его умопомрачительный поцелуй. Все, нужно успокоиться. С Тумановым они вряд ли встретятся еще раз. Стоп! Вика даже выключила воду, чтобы сосредоточиться. Он заказал с ней приват, потому что был уверен, что на сцене Виктория Ладынина. Естественно! Ну, а как-иначе-то! И он решил ее трахнуть? Судя по его действиям и «стояку», точно. Ну, не сволочь? А ничего, что она его студентка? Хотя, нет. Какая студентка? Он ведь действующий адвокат, а не преподаватель. Кто его знает, почему Вишняков попросил Туманова присутствовать на экзамене? Он теперь тоже вряд ли появится в универе. Побоится, а вдруг Вика расскажет кому-то о шалостях господина адвоката. Она замоталась в длинный, махровый халат и рухнула в кровать.

— Спать! — приказала себе Вика. Уже почти четыре, а завтра в университет, к Вишнякову. Он сказал, что в десять утра объявит, кто и куда пойдет на практику. Хорошо, если бы Вику направили в полицию. Она просто мечтает заняться расследованием. Потом в полиции работают очень колоритные мужчины. А вдруг у Вики наметится какой-нибудь роман? «А чем вас не устраивает колоритный мужчина, в лице господина адвоката»? — ехидно спросил внутренний «чертик», который всегда появлялся не вовремя. «Такого мужчину ты девочка точно раньше никогда не видела. Неужели не нравится»?

— Причем здесь господин Туманов? — рассердилась Вика на свои мысли. — Я для него вообще никто. Да у него, таких как я, сотни. Ну, завелся от моего танца и все. И вообще, он кобель!

Наконец она угомонилась. Ее сморил сон. И снился Вике господин Туманов, да в таких эротических картинках, что рассказывать стыдно! И Вика была героиней этого сна, а Туманов — герой. И в этом сне у них все было. Удивительно, когда Вика проснулась, она хорошо помнила сон. Да и внизу живота порхали бабочки, так порхали, что ах! Кажется, так говорят. Она взглянула на часы и охнула. Почти девять. А в десять нужно в университет. Лики до сих пор не было дома. Оно и понятно. Небось со своим мужиком отжигают. Но оказалось, что в университет ехать не нужно. Позвонил сам Вишняков и озвучил ей адрес места, где Вика должна проходить практику. Какая-то адвокатская контора. Жаль, хотелось бы попасть в полицию. Но, что же теперь поделать? Адвокатская контора, значит, адвокатская контора.

Адвокатская контора располагалась в самом центре столицы, на Маросейке. А так как бабушкина квартира, в которой жили Вика и Лика, находилась на Варварке, добралась Вика к месту прохождения своей предстоящей практики, довольно быстро. Старый особняк впечатлял. Вика рванула тяжелую дверь и оказалась в просторном холле. Внутри был современный дизайн. Она медленно шла по коридору, добралась до красивой, дубовой двери, постучала и вошла. В большой комнате сидел чудной парень с курчавыми волосами, в круглых очочках.

— Здравствуйте, я Виктория Ладынина, меня направил к вам на практику профессор Вишняков. Он сказал, что вы в курсе, — на одном дыхании выпалила Вика.

— Привет, — весело отозвался парень, с любопытством разглядывая ее. — Меня зовут Артем. Я помощник Никиты Алексеевича. А вот, кстати, и он.

Открылась дверь, и прежде чем Вика успела сообразить, кто такой Никита Алексеевич, ее взгляд упирается в серые, искрящиеся глаза адвоката Туманова, который вошел следом за ней. Но сегодня эти глаза как раз совсем не были искрящимися, скорее темными, как грозовое небо. Туманов равнодушно скользнул взглядом по Вике и кивнул Артему.

— Я понял, Тема, кто это. Проходите, госпожа Ладынина в мой кабинет, — холодно проговорил он, пропуская ее вперед.

Вика застыла столбом. Единственное, что хотелось ей сделать сейчас, так это бежать отсюда со всех ног. И желательно побыстрее.

— Что же вы застыли, госпожа студентка? — усмехнулся он, — вчера вы были намного смелее.

Он распахнул дверь кабинета, приглашая Вику зайти. Она переступила порог кабинета, совершенно уверенная в том, что сейчас откажется от этого места и будет слезно упрашивать Вишнякова подыскать ей другое место практики. Она готова идти куда-угодно, только бы не быть рядом с Тумановым.

— Присаживайся, Виктория, — сразу перешел на «ты» Туманов. — Тебя ведь так зовут? — его серые глаза внимательно сканировали ее лицо, опустились на уровень груди и снова вернулись к лицу.

Вика так и осталась стоять столбом посередине его кабинета. Она не могла произнести ни слова. Перед глазами пролетели вчерашние кадры с их охрененным поцелуем и все остальное, что за этим последовало и то, что не успело последовать, но вполне могло. Наконец, она опомнилась.

— Мне очень жаль, Никита Алексеевич, но мне, наверное, придется искать другое место для практики, — выдавила она из себя.

— Что так? — насмешливо полюбопытствовал Туманов. — Да ты присаживайся, Вика, присаживайся, — он кивнул на стул, — разговор у нас будет долгим и серьезным.

Сам он устроился за столом напротив, откинулся в кресле, с познавательным интересом рассматривая Вику. Она стушевалась под его взглядом, лихорадочно подбирая слова, чтобы как-то оправдать свой отказ от такого престижного места. Лучший адвокат Москвы берет ее на практику, а она…

— Я хотела бы проходить практику в полиции, — выдавила из себя Вика. — Мне хотелось бы заниматься каким-нибудь расследованием. Попробовать себя в настоящем деле.

Серые, непроницаемые глаза, не отрываясь, смотрели на нее.

— Именно это я и хочу тебе предложить, Виктория, — серьезно проговорил Никита Алексеевич, щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся, выпуская сизые колечки дыма.

Туманов так разговаривал с ней, как будто это не он вчера целовал ее умопомрачительным поцелуем, и не он пытался залезть ей в трусики.

— Я не совсем вас понимаю, — краснея, пробормотала Вика, боясь посмотреть в эти серые глаза.

— Сейчас все поймешь, — холодно продолжил он. — Но сначала ответь правдиво на некоторые мои вопросы. Это твоя сестра Анжелика попросила тебя выступить вчера вечером в клубе вместо себя, или ты там тоже работаешь?

Лицо у Вики вспыхнуло. Она все еще надеялась обмануть Туманова, убедить, что вчера на сцене танцевала Лика.

— Я не работаю в клубе, — Вика дерзко вскинула на него глаза. — В клубе выступает моя сестра Анжелика. И вчера она тоже танцевала. Почему вы спрашиваете? Вы познакомились с моей сестрой и теперь хотите продолжить знакомство? — она с вызовом посмотрела ему в лицо, и увидела, как желваки перекатываются на его смуглых скулах.

Он явно злится. Туманов резко встал, подошел к креслу, на котором сидела Вика, и уперся руками в подлокотник кресла. Таким образом, Вика оказалась у него в «плену». Он приблизил к ней свое лицо, и Вика увидела, как его глаза блеснули стальным блеском.

— А вот врать нехорошо, девочка, — проворковал он, неожиданно его правая рука нырнула в вырез ее футболки и нежно погладила родинку на левой груди.

— Вы с ума сошли? — прошептала Вика, холодея от ужаса. — Он узнал меня вчера, — пронеслось у нее в голове. — Что вы себе позволяете? — она все еще пытается хвататься за соломинку, чтобы реабилитировать себя. — С Ликой вчера вы тоже так себя вели?

— Когда я вчера целовал твою родинку, детка, Лика уже была мертва, — выдохнул он ей в лицо.

— Что?! — она смогла только произнести только одно слово и потеряла сознание.

Очнулась Вика на кожаном диване. Когда она открыла глаза, два мужских лица склонились над ней.

— Артем, принеси воды из кулера, девушка кажется, очнулась. Может, скорую помощь вызвать? — Туманов озабоченно рассматривал ее.

А это был именно он. Вторым оказался тот самый кучерявый парень из приемной.

— Не нужно скорую, — тихо проговорила Вика. — Я уже в порядке. Что с Ликой?

Туманов молча смотрит на нее. Его губы сжаты в линию. Он садится на диван и берет Вику за руку.

— Лики больше нет, девочка, — он жестко смотрит ей в лицо. — Она выбросилась из окна отеля. Мне очень жаль. И если хочешь узнать, почему, ты сейчас расскажешь мне всю правду. Ведь ты же хочешь, чтобы мы выяснили, как погибла твоя сестра или кто ей в этом помог? Убийца, если он есть, должен быть наказан.

— Зачем вам это нужно? — Вика смотрит на него полными глазами слез. — Вы ведь не полиция.

— А затем, детка, — он вбивал слова, как гвозди, — что твоя сестра была любовницей мужа моей сестры, которая тоже погибла за несколько часов до смерти Лики. Мою сестру, Полину, убили. И я хочу знать, кто? — жестко проговорил он. — Ты можешь помочь мне, а я тебе. Ты ведь, кажется, хотела заняться расследованием. Пожалуйста, вот тебе расследование, наше общее расследование. Это и будет твоя практика. Ну? — Никита испытывающе смотрел на нее. — Согласна?

Вика кивнула, она не раздумывала ни минуты.

— Спрашивайте.

Туманов внимательно смотрит ей в лицо. Что он там хочет увидеть?

— Для начала ответь, почему ты выступала в клубе под именем Анжелики?

Комок встал в горле, едва он произнес имя Лики, но Вика взяла себя в руки, чтобы не разрыдаться.

— Лика попросила меня заменить ее на один вечер. У нее было свидание со своим мужчиной. Этот вечер должен был стать для нее решающим. Кажется, он собирался сделать ей предложение.

Никита вскинул брови.

— О как! А ничего, что он еще был женат? Поля знала, что у мужа есть баба, но о разводе разговора не было. Скажу больше, через три дня они собирались компанией уезжать на Бали. У них юбилей свадьбы, двадцать лет. Именно там они и собирались его отпраздновать.

Вика пожала плечами.

— Я рассказала, что знаю. Мне, наверное, нужно идти в полицию, да? — слезы градом покатились из ее глаз.

— Да, — Никита поднялся. — Давай успокаивайся. Я отвезу тебя сам на опознание, только позвоню следователю. Я договорился с ним, чтобы он не вызывал тебя повесткой. Мне не хотелось, чтобы тебе сообщали о гибели твоей сестры сухим, казенным тоном.

— Ну, да! — горько проговорила Вика. — У вас получилось намного лучше сообщить мне о смерти Лики. И вы сообщили не казенным тоном, вы просто сразу «окунули меня головой в омут», поставили перед фактом, что моя сестра мертва. Это, наверное, у вас называется «шоковая терапия»? Чтобы сразу упасть в обморок, что я благополучно и сделала. Спасибо вам, Никита Алексеевич, — ее голос дрогнул, и слезы полились ручьем.

— Прости, — стушевался Туманов, — кажется, я переборщил, зачерствел на своей работе, — он поднялся. — Сейчас поедим на опознание.

Вика с ужасом смотрела на него.

— Я не смогу, — на мгновение она закрыла глаза.

— Сможешь! — жестко проговорил Никита. — Ты сильная девчонка. Кроме того, твоя работа будет связанна с различными неожиданностями, и не всегда приятыми. Привыкай!

— Вы не понимаете! — она рыдала уже в голос. — Это моя сестра!

— Вот как раз я понимаю тебя, как никто другой, — он скрипнул зубами. — Я час назад вернулся от следователя, который занимается расследованием убийства моей сестры. И теперь эти два дела объединены в одно. Поехали, не бойся, — неожиданно тихим, проникновенным голосом попросил он.

Вика внезапно перестала плакать, удивленно подняла на Никиту глаза. И вдруг она почувствовала какую-то защищенность, поддержку, которая шла от этого сильного, красивого человека. Она села на диване, готовая сейчас встать и пойти. Она не упокоилась, нет. Невозможно успокоится, узнав о смерти родного человека. Но она приняла этот удар, как реальную действительность, поняла, что переживет и этот удар, разберется, почему Лика сделала это, если, конечно ей не помогли.

На опознании Вика вела себя достойно, не рыдала в истерике, не падала больше в обморок, только взглянула в такое знакомое и одновременно незнакомое лицо с заостренными чертами и едва слышно, прошептала:

— Это моя сестра — Анжелика Ладынина.

Потом Вика где-то расписывалась, они куда-то шли с Никитой Алексеевичем, он все время поддерживал ее за локоть. Все было, как в тумане. Очнулась она уже в машине Туманова. Они сидели и молчали. Никита искоса поглядывал на ее белое, прозрачное лицо с синей, бьющейся жилкой на виске.

— Со мной все в порядке, — тихо проговорила Вика. — Пожалуйста, отвезите меня домой. Я хочу побыть одна.

Никита кивнул, надел солнцезащитные очки, и повернул ключ зажигания. Доехали они до дома Вики через двадцать минут. Вика даже и не обратила внимание на то, что Никита не спросил ее домашний адрес. Только когда он остановился, она удивленно посмотрела на Никиту.

— Откуда вы знаете мой домашний адрес?

— Пришлось узнать, когда погибла Полина, — лаконично ответил он. — Вика, — он быстро взглянул на нее, — завтра я жду тебя в офисе к девяти утра. У нас очень много работы.

Вика кивнула. Она открыла дверцу машины и хотела выйти, как сильная рука удержала ее локоть.

— Послушай, малыш, — неожиданно мягко проговорил он и нежно провел тыльной стороной руки по щеке Вики, — я очень понимаю твое состояние. Сам вчера был в таком же. Сейчас тебе не нужно оставаться одной. Слушай, а поживи у меня на время расследования, — неожиданно предложил Туманов.

— Что? — растерянно переспросила Вика. — В каком смысле, поживи? Как вы себе это представляете?

— А что здесь особенного? — пожал плечами Туманов. — У меня три комнаты, одна гостевая. Неприкосновенность тебе гарантирована, — брякнул он и неожиданно покраснел.

Вика не верила своим глазам. Блестящий московский адвокат покраснел, как мальчишка! Что бы это означало? Она недоверчиво смотрела на него.

— Может, он влюбился? — пронеслось у нее в голове. — Да, ладно! Быть такого не может! Просто не может быть никогда! Кто он? А кто я? Маленькая, ничего не представляющая из себя студентка. А он…Он красивый, умный, необыкновенный, — неожиданно сердце подскочило до уровня горла и резко ухнуло вниз. Интересно, почему? — Я что, влюбилась в этого наглого, самоуверенного типа?

— Ты уж разберись, — посоветовал ей ее домашний «чертик». — То он у тебя красивый и необыкновенный, а то наглый и самоуверенный?

И Вика с ужасом поняла, что — «да», она влюбилась в этого наглого, самоуверенного, но красивого и самого необыкновенного, то есть, мужчину своей мечты. И что теперь делать, учитывая его приглашение и явную тягу к ней? Может, стоит согласиться? Интересно, каково это жить вместе с мужчиной своей мечты? Туманов терпеливо ждал, не отрывая взгляда от ее лица.

— Так как, принимаешь мое предложение?

Вика отрицательно качнула головой.

— Спасибо.

— Спасибо, да или спасибо, нет? — он выжидающе смотрел на нее.

— Нет! — уверенно проговорила Вика. — Еще раз спасибо, Никита Алексеевич. До завтра.

Она поспешно вышла из машины и быстро пошла к своему подъезду, ни разу не оглянувшись. А Никита смотрел ей вслед и мысленно ругал себя за несдержанность.

— Ну, ты, придурок, Туманов! Естественно она не согласится! Сразу видно — скромница! Хотя, — он усмехнулся, — в клубе она не особо отличалась скромностью. Так отжигала на сцене, «мама не горюй»! А потом в приват-комнате целовалась со мной, то есть, отвечала на мой поцелуй, и поначалу даже не сопротивлялась, когда я полез ей в трусики. Правда потом ее что-то спугнуло, и она меня оттолкнула.

От одних только воспоминаний Никиту бросила в жар, и в джинсах стало тесно. Он завел машину и резко развернувшись, поехал к отцу.