Единственная для невольника

Татьяна Новикова, 2020

Алиса купила его на невольничьем рынке. Не человек. Раб. Товар. Он привык подчиняться господской воле и давно забыл, что такое – настоящие чувства. Но, чтобы стать боевым магом, Алисе нужен не раб, а хранитель. Защитник. Мужчина. Только вот проблема. Как заставить его вспомнить, каково это: быть человеком?

Глава 6. Наша сила в слабостях

Мужчина напряженно молчал, и у меня пересохло в горле от ожидания чего-то непонятного, а оттого особенно пугающего.

— Спасибо вам, хозяйка, — вдруг шепнул мой раб, опускаясь в позу покорности. — За всё.

— Встань, прошу тебя, — дернула плечом, но Ветер не собирался подниматься.

— За всё, — повторил он глухо, и я увидела в глазах отблески стыда. — Не только за тренировку или за доброту. Не только за то, что вы досрочно закончили первое наказание и никогда не наказывали меня впредь.

В глубине льдистого взгляда плескалось нечто большее, чем простая благодарность, но я никак не могла понять — что именно.

Зато смысл его фразы от меня не скрылся. Пришлось отвернуться, чтобы не выдать то, как покраснели мои щеки при воспоминании о комнате для наказаний.

— Я сразу понял, что той ночью ко мне вошли именно вы. Даже без слов. Я помню звуки ваших шагов и… запахи, хозяйка. Вы по-особенному пахнете.

Если честно, появилось желание обнюхать себя, чтобы понять: это насмешка или комплимент?

— Поднимайся, — попросила, не поворачиваясь. — Повторюсь, мне нужен хранитель, а не покорный раб.

Ветер вскочил на ноги. Два широких шага, и мужчина оказался за моей спиной, почти вплотную ко мне. Так близко, что даже неправильно. Близость его тела ощущалась лопатками. Жар, горячее, сбитое дыхание и… голос. Таким вкрадчивым тоном Ветер никогда ещё со мной не разговаривал.

— Хозяйка, я хочу отблагодарить вас. Хочу показать, чему меня учили, — прошептал одними губами.

Я повернулась и покачала головой.

— Не нужно.

Вообще ничего не нужно, кроме усердия на тренировках. Что за бред? Что он собирается сделать?..

— Вы должны знать, кого выбрали в хранители.

Он обхватил моё запястье и потянул за собой. Машинально я поддалась, не понимая сама, что и зачем творю. Ветер усадил меня на кровать, а сам вновь опустился передо мной. Его руки, вдруг ставшие сильными и твердыми, накрыли мои колени, чуть оглаживая их. Я сжала ноги и попыталась натянуть ткань юбки до лодыжек, но Ветер губами припал к моей ладони.

Его пальцы аккуратно подняли шелк платья. Выше, ещё выше, открывая бедра. Он коснулся кожи обнаженной ноги, и я вся вспыхнула. Отстранила его.

— Прекрати.

— Молчите, пожалуйста.

Мужчина смотрел на меня вновь ставшим пустым взглядом, и это было невыносимо. Словно человек ненадолго ожил, поддавшись эмоциям, но вновь обратился в пустую оболочку, стоило ему вспомнить былые навыки.

— Зачем тебе это нужно?! — взбесилась я, вскакивая с кровати и путаясь в длинной юбке. — Кто тебя просил меня трогать?!

— Это моя благодарность, хозяйка, — ответил с горькой усмешкой. — Попытка доказать, в чем я могу быть полезен. Меня этому обучали долгие годы. Вы очень красивы и заслужили особенного отношения.

Голос чуть хрипловат, и взгляд потемнел.

— Какая мне разница, чему тебя учили прошлые хозяева?! — окончательно разъярилась я. — Ты должен стать хранителем! Если бы я хотела чего-то другого, — не нашлась, как ещё назвать то, что чуть не произошло между нами минуту назад, — то попросила бы. Вслух!

— Простите меня. Мне казалось, вам понравится.

— Кошмар! Какого ты обо мне мнения?! — закрыла полыхающее лицо ладонями. — Иди спать, умоляю.

Ветер послушно рухнул на лежанку и отвернулся к стене. Он лежал без движения всю ночь. Лопатки были сведены, тело напряжено. Я знала это точно, потому что сама тоже не могла уснуть.

Сама того не желая, вспоминала легкие поглаживания и чувственные касания. Короткие, но такие манящие. Мягкие губы и взгляд, такой тяжелый, что легко затеряться в его тьме.

Бесы, да что не так?! Я ведь не воспользовалась своим рабом. Даже не хотела этого. Ни разу. Почему тогда мне так тоскливо, будто мы могли совершить что-то особенное, но оборвали себя на половине?

***

В моей жизни ещё не было такой долгой ночи. Бессонной. Тревожной. Непонятной.

Странно это. Неужели все хозяева чувствуют нечто подобное по отношению к рабам? Зачем вообще заводят постельных? Несомненно, их умения… необычны, но неужели для кого-то плотские утехи имеют такую важность, чтобы купить ради этого особенного человека?

А как же любовь, как же эмоции? Как можно хотеть чего-то физического с человеком, который для тебя… никто?

Чушь какая-то.

Мне когда-то нравился мальчик со старшего курса. Да он всем нравился, если вдуматься. Высокий, белозубый, черноглазый балагур. Лучший из лучших. Разумеется, меня он не замечал, что добавляло остроты чувствам. Я могла ночами не спать, вырисовывая его профиль. Моё сердце замирало, стоило ему обратиться ко мне по имени.

Потом он оказался последним козлом, и моя любовь поутихла.

А два года назад этот парень погиб после инициации. Где-то на морозных горных вершинах, не пережив нападения диких тварей.

Я мотнула волосами, отгоняя мысли о том, что ждет нас после окончания учебы.

Зачинался рассвет. Засыпать было бесполезно…

…Следующий день мы с Ветром провели поодаль. Я готовилась к скорым экзаменам, Ветер же с самого утра пропадал на тренировке. Вначале общей, затем — на той, которую организовал себе сам. Я хотела предложить помощь. Очень. Но не смогла.

Рот не открылся, будто бы занемев.

До сих пор не понимаю, что конкретно чувствую после вчерашнего. Ведь мужчина, пусть даже и принадлежащий мне, касался моих обнаженных ног, видел мои бедра.

Страшнее всего: мне это понравилось. Безумно. Дико. Будто во мне проснулись животные инстинкты. Глупое, слабое тело требовало продолжения. Поцелуев. Касаний…

Ну, уж нет. Ветер куплен не ради постельных утех, нечего ему заниматься тем, от чего я пыталась его огородить.

А вечером мадам Потт собрала нас, чтобы рассказать о тренировках будущих хранителей. Мы вновь расселись по рядам на стадионе, и тренер оглядела каждого задумчивым, долгим взором. Накрапывал дождь. Небо затянуло черными тучами.

— С завтрашнего дня интенсивность возрастет. Считайте, что прошлая неделя была разминкой перед настоящим боем. Ну и дальше, как вы понимаете, всё будет только хуже. До последней недели не дойдут некоторые боевые рабы, и магам придется задержаться на год, чтобы выбрать себе нового хранителя и вновь направить его на обучение. Если же у вас нет денег на другого раба — увы. Быть боевиком — это дорогое удовольствие.

На стадионе повисло безрадостное молчание. Мы словно вкладывались в свою погибель. Заплатил за раба чуть меньше, чем стоило — и он не сможет дойти до инициации. Деньги на ветер (я уже молчу о том, что это чья-то жизнь). Заплатил чуть больше — добро пожаловать на службу. Где умереть можешь ты сам.

Впрочем, перед теми, кто переживет этот год, откроются небывалые перспективы. Не зря боевиков называют бесценными выпускниками гимназии. Ибо нас слишком мало, и наши умения безграничны.

— Ах да, — добавила мадам Потт с ухмылкой. — С этой недели вы начнете тренироваться попарно. Вместе со своим рабом. Готовьтесь.

Это вызвало бурю эмоций. Все переговаривались, обсуждали предел сил своих будущих хранителей. Хотели поскорее опробовать себя в паре.

Я мельком посмотрела на сосредоточенного Ветра, что сидел у моих ног. Кажется, его не смутили слова о том, что весь ужас тренировок, который он испытал до этого, считался «отдыхом». А вот Север чуть слышно хмыкнул. Мол, ничего особенного, знавали мы и покруче битвы.

— Вновь повторюсь, что советовала бы заменить рабов у следующих учеников. Помните, неудачную партию всегда можно продать по цене, за которую вы её купили, — а затем мадам Потт назвала имена, среди которых, разумеется, было и моё.

Джоанна ехидно улыбнулась мне и погладила своего раба за ухом (он тебе собачонка, что ли?!), а я гордо вздернула подбородок.

— Алис, тебе так часто напоминают о бесполезности твоего Ветра. Не думала продать его? — поинтересовалась Джо, когда мы толпой покидали стадион, и рабы двигались за нашими спинами. — Я бы купила такого красавчика. Обещаю не трогать его… чаще необходимого.

— Заткнись.

— Девочки, перестаньте, — попросила Елена, раб которой приобнял её за спину. — Вы опять за свое?

— Ты его хоть проверила в работе? — не унималась Джо.

Я вспыхнула до кончиков волос и проскрежетала:

— Ветер, Север, пойдемте быстрее. У нас много дел.

— Уже и пошутить нельзя! — донесся обиженный голосок Джоанны. — Чего ты такая нервная?! Вот позволила бы рабу ублажить госпожу, мигом бы смягчилась.

— Джоанна, хватит! — возмутилась где-то в отдалении Елена. — Давно могли бы помириться! Чего ты к ней лезешь? Алиса, подожди!!!

Ладно, Елена. Она не такая уж плохая, просто легко поддается чужому влиянию. А вот Джо…

Мне всё сильнее хочется забыть о том, что я воспитана хорошей девочкой, и как-нибудь выместить на ней свою злость.

Выдыхай, Алиса. Ярость губительна. Разожми кулаки. Позволь энергии течь спокойно, не тревожь её ненавистью.

— Она того не стоит, — вдруг отозвался Ветер.

Очень тихо, практически одними губами, ни к кому конкретно не обращаясь.

Я сосредоточенно кивнула.

Ты прав. Она того не стоит.

***

Понедельник закончился крахом. Я сидела с книгой по поисковой магии во дворе, когда ко мне широким шагом подошла мадам Потт. Сейчас она казалась ещё более недовольной, чем обычно.

Хм, что-то случилось? С чего тренер отыскала меня лично, а не попросила кого-то из помощников?..

— Мисс Трозз, заберите своего раба. Он не способен даже встать. Мы бы подняли его, но, может, вы наконец-то увидите всю бесполезность его существования.

Она так и сказала: существования. Не тренировок или обучения, но жизни в целом. Для неё он по статусу ниже бездомной собаки.

Я рванула к стадиону, опустевшему и притихшему. Ни единой живой души, не считая нас с тренером и… Ветра.

Он лежал на земле, на боку, обессиленный. Грудь тяжело вздымалась, и на теле краснели свежие следы от ожогов, оставленных магией.

— Повторюсь, этот раб — бесполезный кусок мяса и костей, — сказала мадам Потт резко. — Ему не стать вашим хранителем. Бросьте все усилия на своего Севера, он способен сопровождать боевика. Мисс Трозз, поймите. Своей жалостью вы добиваете раба. Ещё немного, и он будет неспособен даже служить разнорабочим.

Ветер, услышав это, сжался лишь сильнее. Кажется, он превратился в сгусток нервов. Я присела на корточки и осторожно тронула его плечо.

Совсем забыла о проклятии!

Рука отдернулась слишком поздно, но Ветер не вздрогнул от касания.

Хм, почему он не выглядел измученным в тот момент, когда гладил мою кожу? Неужели так хорошо умеет маскировать боль?..

— Вставай, — не приказала, но мягко попросила. — Ты же сильный, ты не должен никого слушать.

Позади раздалось фырканье мадам Потт.

— Я создан для другого, хозяйка… — слабо усмехнулся Ветер через сведенные зубы.

— Глупости. Мы ведь убедились, что ты можешь драться наравне с остальными. Поднимайся! Завтра будет проще.

— Не надо. Я подведу вас… Отдайте меня на кухню… или используйте по назначению… Я не оправдаю ваших ожиданий…

С трудом подавила непрошеные слезы. В мужском голосе звучало столько бессилия. Столько злости из-за собственной слабости. Столько презрения к самому себе.

Во всем моя вина. Ежедневно я причиняю Ветру боль. Не физическую — хуже. Ибо заставляю его выходить на арену и заниматься наравне с боевыми рабами. Ежедневно я напоминаю ему: ты слабее всех.

Это невыносимо.

Я даже хотела согласиться с его словами и отправить служить родителям, а потом вспомнила, как изменился Ветер во время того единственного совместного боя. Он забыл обо всем. Он не боялся и дрался выверено. Правильно. Ожесточенно.

В тот вечер он ожил, а сейчас собирался сдаться.

Нет.

Надо идти до конца.

Вечерами я буду залечивать ему раны. Я буду поить его снадобьями. Я вложу всю себя. Наполню своей энергией. Вечерами я сделаю всё, чтобы поддержать его.

Основная задача Ветра — выжить днем.

— Скажи мне, — спросила со страхом, — чего ты хочешь сам? Я не накажу тебя за искренность. Если ты истощен — завтра же вернешься в поместье. Если хочешь работать на кухне — я договорюсь с родителями.

Ветер недолго думал над ответом.

— Я хочу биться. До последнего. Но не хочу подводить вас, хозяйка.

Меня накрыла волна облегчения

— Тогда поднимайся, и мы будем заниматься вместе. Есть три недели до инициации. Это не предложение и не просьба. Это приказ.

Мадам Потт презрительно хмыкнула, но новых едкостей не отвесила.

Я вновь тронула острое плечо и направила сквозь пальцы целительскую энергию. Потихоньку дыхание выравнивалось, и плечи распрямлялись. Тело мужчины — как всегда — моментально откликнулось на мою магию и восстанавливалось с небывалой скоростью.

Решено, будем тренироваться втроем. Северу не мешает улучшить навыки, а Ветру я не позволю сдаться.

Иначе о чем он будет помнить вдалеке от гимназии, в доме моих родителей? О том, что настолько бесполезен, что его отдали за ненадобностью? Что он не оправдал моих надежд? Что его удел — постельные ласки?..

Глупости.

— Ты сильнее многих, помни об этом, — сказала сурово. — Ты справишься.

Надеюсь, моя наивная вера не принесет тебе гибель.

***

Тем же вечером мы заняли зал и тренировались до полуночи. Север был великолепен, с этим нельзя поспорить. Он так мастерски отбивался от выдуманных мною зверей, что я восхищенно присвистывала. Впрочем, Ветер не отставал. Он пытался изо всех сил, отдавал себя всего.

Если Север действовал играючи, стараясь произвести на меня впечатление, то Ветер тренировался как в последний раз. Признаться, его первобытная ярость восхищала куда больше, нежели умения Севера.

Всякий раз он падает, но поднимается. Удивительная сила духа и готовность принести себя в жертву ради победы.

Не прошу ли я от него слишком многого?

Нет, я вижу: он способен на всё, только скован долгими годами рабства.

Из него нужно вытаскивать слабость. Через боль и мучение, но ведь иначе невозможно. Мне и самой во время — да и после — инициации придется несладко, но я жду того часа как самого большого подарка в жизни.

— Госпожа, вы прекрасно управляетесь с магией, — льстиво отметил Север, когда мы закончили, и я заперла тренировочный зал на магический ключ.

— Спасибо, — тепло улыбнулась. — Ты тоже хорош. Когда с тобой начали заниматься боевыми искусствами?

— Оружие дали с пяти лет, но обучали даже раньше, как только научился ходить, — похвастался он. — Мне всегда говорили, что я прирожденный хранитель. А когда вы решили стать боевиком?

Всё детство я смотрела на своего отца. Вечно в боевых походах, уставший, но неунывающий. Сильный. Он был образцом для подражания. Когда у меня обнаружили способность к магии, я уже знала: иначе быть не может. Отец пытался отговорить неразумную дочь. Он хотел, чтобы я стала лекарем или бытовым магом.

Конец ознакомительного фрагмента.