Беременна не по правилам, или Цена одной ошибки

Татьяна Михаль, 2019

Меня зовут Тамара, и я устала ждать «своего» мужчину. Более того, разочаровалась в них. Биологические часы каждый год напоминают, что время не повернуть вспять, и я решилась создать свою семью сама. Покупка семени в репробанке и… Одна ошибка – и я стала матерью ребёнка бездушного циника. Руслан Ладомирский обратился в ту же клинику за суррогатной матерью. По ошибке персонала его материал достался мне. Этот богатый, жёсткий и циничный мужчина не остановится ни перед чем, чтобы получить своего ребёнка. Только он забыл, что это и Мой ребёнок тоже.

Глава 4

* * *

Руслан

Я до боли стиснул зубы. Ещё чуть-чуть — и взорвусь от ярости! Да уж, Тамара меня сделала, тут ничего не скажешь. Я никак не ожидал от неё такого поведения. Она посмела повысить на меня голос и произнесла такую речь, из-за которой мне хотелось задушить её, вырвать этот дерзкий язык и просто причинить боль, которую причинила она мне своими словами. Я даже не мог припомнить, чтобы меня кто-то одёргивал и уж тем более на меня кричал! Единственным человеком, который повышал на меня голос, был мой отец…

С другой стороны, стоит признать, что крутой нрав ей только к лицу: глаза переливались серебром, несколько тёмных прядей выбились из причёски, придавая её лицу некую трогательность и хрупкость.

Тамара была слишком привлекательна даже для меня. А я уж повидал красивых женщин — да только все они были красивы внешне, а внутри у каждой зияла холодная, даже вымораживающая пустота.

Как сказала Тамара, у меня пластмассовая душа?

Ох, нет, дорогая, у меня есть душа…

Зато образное выражение Тамары, как нельзя, кстати, подходило моим бывшим пассиям, особенно последней — любительнице бриллиантов и элитных курортов.

— Руслан Германович, так что же, моя помощь нужна или нет? — вернул меня из размышлений врач Дмитрий.

Мужчина трудился в терапевтической клинике, которую я позволил ему открыть в моем офисном здании на седьмом этаже за весьма немалую аренду. Но он был счастлив — ещё бы, благодаря моему соседству он заимел высокооплачиваемых клиентов.

— Нет, Дима, это была ложная тревога. Всё в порядке, — я сухо ответил ему и махнул рукой, чтобы он оставил меня одного.

— Если что, — осторожно произнёс он, — сразу звоните, Руслан Германович.

Терапевт ушёл, а я всё не мог прийти в себя от неожиданного поведения Тамары. В ушах набатом продолжали звучать её жестокие слова: «…Вы не отец моего ребёнка… Вы — донор».

Давно не ругался, но сейчас использовал весь свой словарный запас матерных выражений, стараясь прийти в себя после случившегося. Впервые в жизни женщина пошла против моей воли!

Сильно нахмурился, чувствуя, как во мне продолжали расти неудержимое раздражение и гнев на Тамару и на самого себя.

Ну уж нет, всё будет сделано, как я планировал.

Достал из кармана брюк телефон и вызвал своего помощника Артёма.

— Зайди ко мне, — приказал, когда он ответил.

Артём появился через пару минут, обвёл недоумённым взглядом пол моего кабинета, на котором продолжали валяться листы неподписанного договора, вздёрнул в удивлении одну бровь.

— Я рад, что вы живы, — заметил Артём с лёгкой усмешкой, устраиваясь в гостевом кресле.

— У меня нет настроения для твоих шуток, — сказал я резко и кивнул ему на разбросанные документы. — Собери.

Артём без раздумий выполнил мой приказ и положил папку с документами на стол.

— Что-нибудь ещё? — в его словах не было издевки, но я прекрасно знал, что иногда Артём меня ненавидел, как например, в данную минуту.

— Да. Дай задание юристам и сам тоже займись следующим — раскопайте любой компромат на Жданову Тамару Юрьевну, на её родителей, друзей, коллег, перешерстите всю её жизнь, начиная с пелёнок. Вытрясите всё грязное бельё, которое она, её родители и друзья бережно хранят. Хочу научить её кое-каким манерам. Мне показалось, что они у неё грубоваты.

Артём ничего не сказал на мой приказ, хотя и был поражён.

— Я так понимаю, слежку будем продолжать, — произнёс он.

— А разве был приказ отменить её? — разозлился я.

— Простите, Руслан Германович, не подумал.

— Также с этой минуты начните отслеживать все аэропорты, вокзалы, интернет приложения, где можно договориться выехать из города на автомобиле. Помимо этого, отслеживайте все её звонки. И ещё сам лично сообщи всем фармазонщикам^[1], чтобы сразу сдали нам Жданову, если она обратится к ним.

— Вы думаете, она решит покинуть страну?

Я хмыкнул, порой поражаясь наивности своего помощника.

— Артём, я знаю женщин. Тамара сейчас напугана, а так как все женщины трусливые создания, то она обязательно предпримет попытку бежать из страны. И если не дура, то попытается достать документы на новое имя, — я улыбнулся холодно и цинично. — Будем ждать этого шага с её стороны, и тогда мне будет проще её прижать.

— Можно выскажу своё мнение? — спросил Артём.

— Нет, — ответил ему резко.

— Но всё же я скажу, — рискнул мой помощник.

Я поднял на него гневный взгляд.

— Руслан Германович, просто послушайте. Женщина беременна, и ей не нужны в её положении волнения, ведь она может и потерять ребёнка… Может, пусть спокойно живёт и наслаждается своей беременностью, а вот когда родит…

— Это всё? — оборвал я жёстко.

— Да, — кивнул Артём.

— Тогда свободен. Иди и делай свою работу.

Артём ушел, а я заскрипел зубами. Сам прекрасно знал, что рисковал, но ведь если сейчас дам слабину, то проиграю, верно? Да, мной двигал исключительно эгоизм. Именно во время беременности Тамара уязвима, и я собирался полностью взять над ней контроль, желает она того или нет. А уже после родов я отпущу её на все четыре стороны.

В ней растёт и развивается МОЙ ребёнок, и я не могу позволить, чтобы он жил без меня и вдали от меня. Я всегда получал желаемое и сейчас тоже получу.

Набрал своего водителя и дал ему задание завтра приехать к дому Тамары. Но я был уверен, что она предпримет попытку к бегству. Что ж, пока я был добрым. Могу стать и злым.

То, что я не оставлял Тамаре ни малейшего шанса, меня нисколько не беспокоило: в конце концов, она получит за вынашивание моего ребёнка хорошие деньги. Если, конечно, станет хорошей девочкой и подпишет договор и отказ от ребёнка.

* * *

— Томочка, ты уверена? — в пятый раз спросила меня Люся. — Может, всё-таки уедешь? Хотя бы в какую-нибудь глушь, а?

— Нет, Люсь, он будет ждать этого поступка от меня. Нутром чувствую.

— Но откуда ты знаешь? — не унималась подруга.

Я вздохнула и устало ей улыбнулась.

— Видела его глаза. Я ощущала на себе его ауру, которая буквально меня подавляла. Он не просто опасен… А ещё тот проклятый договор… Люся, этот человек не отступится. И он сказал, что я… сосуд. Мать его, грёбаный сосуд! Ты понимаешь?

— Козёл! — свирепо воскликнула подруга. — Но раз он последняя сволочь и будет давить на тебя, то тогда какие варианты? Или, погоди… ты что, решила согласиться?!

— С ума сошла?! — рявкнула на неё. — Ни за что на свете не отдам своего малыша. А вариант у меня только один — бороться.

Люся развела руками.

— Каким образом? Стукнешь его по башке? Отравишь мышьяком? Взорвёшь его офис? Или натравишь фанатов вашей Игры, которую запретили в нашей стране? Кстати, почему нет? Скажешь, что запрет Игры — это его рук дело, и фанаты порвут Ладомирского на много-много Ладомирских Ладомирсичек.

Рассмеялась над её последней шуткой, а отсмеявшись, уже серьёзно сказала:

— Думаю, это слишком жестоко. Мой план более мирный и гуманный, Люсь. Я попросила своего бывшего кандидата в мужья номер один дать контакты его друга-адвоката. И вот сегодня вечером у меня с ним встреча в ресторане. Закон на моей стороне, и я буду отстаивать свои права. А если Ладомирский начнёт играть грязно, то пойду на телевидение.

— А кто адвокат?

— Малкович Борис Габрисович.

— Малкович? Этот жадный поляк? Ты серьёзно?

— Поляк он только по происхождению. Живёт-то и работает в нашей стране.

— Это не отменяет его жадности, — пробурчала Люся.

— Зато у него острые зубы и смертельная хватка, — парировала я.

— Пусть откусит голову Ладомирскому, — злорадно произнесла Люся.

— Прозвучало как тост, — улыбнулась подруге.

— А почему бы и нет? Ты выпей чаю, а себе я налью немного вина. И знаешь, что ещё? Я рада, что ты не впадаешь в панику.

— Не мой стиль, ты же знаешь.

— Это да. Ты крепкий орешек, Тома. Именно поэтому все твои шесть потенциальных мужей так и не стали мужьями. Ты крепче, сильнее их и подавляла своим авторитетом. Мужики не любят женщин, которые сильнее их самих. Они по природе должны быть круче. А вот, кстати, твой Ладомирский… Если бы ты с ним подружилась…

— Люся! — одёрнула её. — Прекрати!

— А что Люся? Что прекрати? — захлопала подруга пышными ресницами и кокетливо намотала на пальчик блондинистый локон. — Вот ты сейчас затеешь с ним войнушку, крови друг у друга попьёте, как следует. А не дай Бог, это отразится на твоём положении? Ты об этом не думала?

— Люся, я не понимаю ход твоих мыслей… Ты что, передумала и решила, что лучший вариант для меня — это согласиться и отдать ему моего ребёнка?!

— Боже, Тома! Ты же умная женщина, а порой ведёшь себя как подросток. Не нужно никого отдавать. Просто ты могла бы к нему поехать, как он того хочет, но не подписывать договор, а сказать, мол, я должна присмотреться, как вы живёте, подумать хорошенько, то да сё… А сама тем временем начала бы охмурять его…

— Люся, ты дура.

Примечания

1

Фармазон (по фене) — мошенник, занимающийся подделкой документов, ценных бумаг, драгоценностей.