Своя волна

Татьяна Михайловна Василевская, 2019

Ни одно преступление не остается безнаказанным. Если преступник не изобличен, это не означает, что ему удалось избежать наказания. Он несет его в себе, втайне от всех, бессрочно, без надежды на амнистию. Страх разоблачения. Страх, что правда откроется. Детектив-не детектив. История о жизни, чувствах, взаимоотношениях, характерах и поступках.

Глава 2

Заметив выходящую из подъезда тетку, Арсений выбрался из машины, и, обойдя ее, распахнул дверцу со стороны пассажира.

–Прошу, мадам, — сказал он, изображая поклон в лучших традициях французского двора времен Людовика.

–Все паясничаешь, — хмыкнула Фаина Родионовна, с трудом втискивая грузное тело в салон машины.

–Нет, просто радуюсь жизни. Настроение хорошее, — не переставая улыбаться, сообщил племянник.

Хлопнув дверцей, он вернулся на водительское место. Заметив, что родственница извлекла из недр своей необъятной сумки планшет и собирается, как обычно, погрузиться в работу, Арсений с торжественным и даже немного загадочным видом сказал:

–Подожди. Сначала послушай… — после чего нажал одну из кнопок стереосистемы, включая радио. Приятный, буквально завораживающий льющимся из динамиков мощным потоком энергетики, голос наполнил собой салон, обволакивая, занимая все его пространство.

«Доброе утро, дорогие радиослушатели. Для тех, кто только что присоединился к нам, с удовольствием сообщаю, вы находитесь на волнах лучшего в мире радио «Ультрамарин» и с вами, как и всегда в этот час, его ведущий, естественно тоже лучший в мире, Макс Стрельников. Насчет лучшего в мире ведущего, как вы поняли, это была шутка. Итак, сейчас половина восьмого, а значит, впереди день, за который как мы договорились ранее, каждый из нас попытается осуществить все планы, мечты и вообще все то, что представляется самым важным и значительным, но по какой-то причине откладывалось и вновь откладывалось на потом. А всем известно, что важные вещи нельзя откладывать на будущее. Для того, чтобы все удалось, чтобы добиться исполнения задуманного, в первую очередь, нужен правильный настрой и тут вам с готовностью помогу я, дорогие друзья. Самое главное твердо сказать себе: «Я смогу. Все обязательно получится. Сегодня мой день, и сегодня все будет именно так, как я хочу». Кстати, можно закрыть глаза и немного помедитировать, повторяя эти слова несколько раз. И если вы решительно настроены, вы обязательно почувствуете, как ваша вера в себя и свои собственные силы и возможности вырастает, а сомнения уходят, исчезают без следа. Вы — можете, и все будет, так как вы хотите. А теперь, после небольшого психологического тренинга можно чуть-чуть расслабиться и восстановить душевное равновесие, обретя не только уверенность в своих силах, но и чувство покоя и внутренней гармонии. А, что, как не хорошая музыка, способствует быстрому и эффективному восстановлению душевного покоя. Итак, друзья мои, слушаем…»

Перекликаясь, сливаясь в единое целое, с проникающей в самые дальние, потаенные уголки души, мелодией, подобно дуновению ветра или потокам льющихся на землю солнечных лучей, зазвучал хрипловатый негритянский голос. Рассказывающий понятную, даже без знания значения иностранных слов, историю, заставляя сердце рваться в груди, страдать, испытывать боль и одновременно необъяснимую радость и блаженство. Историю о любви, о страсти, о том, как прекрасен этот мир, когда в нем есть тот, кого любишь, и как он пуст и печален, когда любовь потеряна. Смолкли последние звуки волшебной песни.

«Это было прекрасно. Думаю равнодушных не осталось, — несколько растроганно произнес радиоведущий. — А сейчас, выныриваем из мира грез и делаем первый шаг навстречу задуманному. Помните, сегодня каждый из вас имеет все шансы поймать свою волну…»

Арсений слегка убавил звук и, на мгновение, оторвавшись от дороги, повернулся к тетке.

–Ну и как он тебе? — радостно спросил он. Тетка смерила его хмурым взглядом.

–Если ты про этого радио-болтуна, то никак, — отрезала она и включила планшет. Вечно племянник со своими выдумками.

Нисколько не смутившись, Арсений рассмеялся и снисходительно сказал:

–Между прочим, этот радио-болтун, как ты изволила его назвать, месяц назад был признан лучшим радиоведущим. У него масса поклонников.

–Дурновкусие, вообще, нынче в моде, — пожав плечами, ответила тетка.

–Ну, на вкус и цвет, как говорится, — примирительно сказал племянник. — Но, самое главное, не это.

Арсений сделал паузу. Тетка покосилась на него, зная, что сейчас последует продолжение.

–Он написал книгу. И… — последовала еще одна пауза, для пущего эффекта, — мы ее издадим.

Произнеся последние слова, Арсений горделиво расправил плечи и сидел ужасно довольный этой замечательной, на его взгляд, новостью.

–Кто это мы?

Арсений ухмыльнулся. Он так и знал, что тетка воспримет сказанное им в штыки.

–Наше издательство, — сказал он. Тетка в очередной раз хмыкнула.

— Да? А с какой стати?

–С такой, что, мало того, что книга и впрямь хорошая, а учитывая его популярность, она станет настоящим бестселлером и мы заработаем кучу денег. А деньги, между прочим, лишними не бывают. И к тому же он в скором времени будет вести передачу на телевидении. Контракт уже подписан и телевизионщики, предлагают кругленькую сумму на рекламную компанию по продвижению книги. Ну, естественно в целях разрекламировать, заодно, свое новое шоу. А?! Неплохо?!

Арсений бросил еще один взгляд на сидевшую все с таким же хмурым лицом тетку. Потрясающая новость и перспектива заработать «кучу денег» ее в восторг не привела. Напротив разозлила, и как он заметил, сильно.

–Просто удивительно, как каждый, кто возомнил себя звездой, в наши дни норовит обязательно еще и что-то написать, оставить свой след и в литературе. И в основном ведь чушь несусветная. Сегодня, чтобы выжить, приходится много всякого барахла издавать. Что весьма прискорбно. Но учти, если книга этого твоего болтуна из разряда барахла, мы ее издавать не станем. Если тут еще и телевидение подключится, они такой ажиотаж создадут, что плохая книга вместо того, чтобы стать как ты утверждаешь, бестселлером, и сказочно обогатить нас всех, просто превратится в несмываемое пятно на добром имени издательства, а я этого не допущу.

Арсений почувствовал на себе пристальный взгляд родственницы.

–Вчера мы встречались и договорились. Я дал слово, — твердо сказал он, почти надменно глядя в недовольные глаза тетки. — И отказываться от своего слова, и менять решение я не намерен.

В его словах прозвучал явный вызов.

–Ты не имеешь права в одиночку принимать подобные решения, — сердито сказала тетка. — Если ты забыл так я тебе напомню, — она едва не добавила щенок или молокосос, но сдержалась, — я — главный редактор, и подобные вещи ты обязан обсуждать со мной.

–А я — издатель, — отчеканил Арсений. Он тоже начинал злиться, что случалось с ним крайне редко. Но на этот раз он не намерен был уступать, и выслушивать нравоучения тоже. — Это, если ты забыла. И как глава издательства я не обязан спрашивать разрешения ни у тебя, ни у кого-либо еще.

Фаина Родионовна отвернулась к окну. Помолчав, и немного успокоившись, Арсений, не любивший ссор, всевозможных сцен и натянутых отношений, и любивший свою тетю, и, несмотря на постоянно возникающие между ними разногласия, относившийся к ней с нежностью и теплотой, довольно миролюбиво сказал:

–Я не хотел тебя расстраивать, душа моя. Завтра Макс приедет в издательство, и надеюсь, пообщавшись с ним, ты изменишь свое мнение. Он невероятно харизматичный, и вообще, незаурядная личность, вот увидишь. И пишет и вправду хорошо. — Арсений улыбнулся. — Он же повелитель слов, так что не переживай. До завтра у тебя как раз есть время ознакомиться с его книгой, после чего, я уверен, ты сменишь гнев на милость, — Арсений одарил тетку самой обворожительной из своих улыбок. Фаина Родионовна презрительно фыркнула.

–У меня же этого самого времени хоть отбавляй, не знаю чем себя занять. Хорошо хоть племянник не дает старухе совсем уж закиснуть от безделья.

Арсений рассмеялся, но видя, что тетка не в духе, сосредоточился на дороге, не пытаясь продолжить диалог. Оставшуюся часть пути до издательства Фаина Родионовна сидела хмуро глядя в окно. Она даже на работе сосредоточиться не могла. Планшет так и лежал на коленях с темным экраном, не востребованным своей хозяйкой. Фаина Родионовна размышляла об авторе, как утверждал ее племянник, будущего бестселлера и заодно о глупости и безответственности племянника, порой доводившими ее до бешенства. Удивительно, что Арсений не понимает, что хорошо подвешенный язык, не наделяет его владельца, заодно, и умом и уж тем более писательским талантом. А этот Макс Стрельникова, судя по всему, самоуверен, самолюбив и амбициозен до крайности. Иначе говоря, настоящая мания величия, принятая ее племянником за харизму или что там еще. Надо быть таким дураком, чтобы в делах ведения бизнеса идти на поводу у собственных эмоций и какой-то ребяческой восторженности. Надо быть вообще таким дураком. Фаина Родионовна глубоко вздохнула. Порой ей хотелось придушить любимого племянника собственными руками.

Когда пять лет назад, бывший тогда владельцем издательства, муж ее сестры, сообщил своячнице, что врачи поставили неутешительный диагноз и дали ему полгода, максимум месяцев восемь, Фаина Родионовна восприняла очередной из ударов судьбы весьма болезненно в душе и, как обычно, очень стойко внешне. Дмитрий Веснин, отец Арсения, был одним из немногих, буквально из единиц мужчин, кто вызывал у суровой редакторши не просто уважение, а настоящее восхищение. Ум и способности прирожденного бизнесмена, позволили Дмитрию Веснину превратить маленькое издательство, приобретенное им в собственность в самом начале перестройки, располагавшееся в те годы не в столице, а в небольшом, захолустном городке, в весьма солидное и доходное предприятие. К моменту, когда врачи огласили приговор, издатель был человеком очень хорошо обеспеченным. И как человек разумный и по-настоящему любящий свое дело, которому посвятил не один десяток лет, Дмитрий Веснин и распорядиться тем, что останется после него хотел разумно. Единственный и горячо любимый сын, по мнению, трезво смотрящего на вещи отца, был обормот и по характеру, и в силу своего возраста. Все свое время Арсений, которому тогда только-только исполнилось двадцать два года, посвящал посещению всевозможных увеселительных мероприятий и бесчисленным краткосрочным романам. И с тех пор, как Дмитрий Валерьевич, два года назад, перевел свое издательство в Москву и обосновался здесь с семьей, разгульный образ жизни Арсения только набирал обороты. Но лишать сына наследства из опасения, что тот быстренько все промотает, любящему отцу не хотелось. Посоветовавшись с верной соратницей, своей правой рукой, и по совместительству теткой обормота, Фаиной Родионовной, владелец издательства составил завещание таким образом, что сын, хоть и получал в наследство всю принадлежавшую его отцу собственность, но по особым условиям, оговоренным в завещании, ему волей-неволей нужно было браться за ум и заняться делом всерьез. По условиям завещания, Арсений становился владельцем издательства, и должен был сам руководить его деятельностью, но ни продать, ни предпринять еще каких-либо кардинальных шагов в отношении него он без согласия своей тетки, главного редактора издательства, не мог.

Дмитрий Веснин прожил на месяц дольше отпущенного врачами времени. Арсений тяжело пережил смерть отца. Впервые в беззаботную жизнь молодого человека вошло подлинное горе. Большая утрата, болезненная и безвозвратная. До того, как стать владельцем и «встать у руля», Арсений всегда считал, что быть руководителем, в общем-то, здорово. Сидишь себе в удобном кресле, в собственном кабинете, командуешь всеми, сам ни перед кем не отчитываешься. Одним словом, делаешь что хочешь, живешь в свое удовольствие, как он и жил всегда. Только руководитель для разнообразия иногда приезжает на работу и дает подчиненным задания. Вот и вся разница. А самое главное, сознание, что ты главный, естественно, льстит мужскому самолюбию и жизнь твоя от этого еще замечательнее. Красота! На деле все оказалось не так. Арсений очень быстро убедился, что быть руководителем — тяжкий труд, плюс ответственность. Ни то, ни другое не было у него в приоритете. И совсем это не весело и не прикольно, как он всегда себе представлял, а наоборот довольно нудно, утомительно и отнимает столько сил и времени, что на веселье их почти, что не остается. Промаявшись пару месяцев, вымотавшись и «наевшись» ролью главного по горло, Арсений попытался намекнуть тетке, что он совсем не против, если каждый из них займется тем, что любит и к чему у него лежит душа, а именно: Фаина Родионовна возьмет руководство издательством в свои руки, у нее это прекрасно получается, а он, Арсений вернется к прежнему, милому его сердцу образу жизни. Дело-то молодое, скучно сидеть в кресле и целый день бумажки подписывать и т.д., ему бы пока он так молод, свеж и бодр погулять, а то так зачахнешь совсем… Выслушав племянника, тетка «пыхнула» огнем, не хуже сказочного дракона и объяснила ему, что и как, и напомнила условия завещания, а заодно в подробностях рассказала ему кто он есть, самым мягким из использованных при этом выражений было «великовозрастный идиот». Тетка говорила долго и красноречиво, и Арсений, впервые в жизни, вылетел от нее весь красный, с перекошенным лицом и разобиженный до крайности. Подувшись, обдумав сказанное, он на следующий день явился мириться и сказал, что согласен с ее словами, не со всеми, конечно, но с общим смыслом сказанного. Все еще немного обиженно заметив при этом, что она могла бы высказать ему все и помягче. «Если бы я с тобой, дураком, сюськалась, ты бы ничего не понял и проматывал бы свою жизнь по кабакам и клубам до пенсии», — сдвинув брови, сурово сказала прямолинейная Фаина Родионовна.

За время правления «империей» Арсений, естественно, несколько остепенился и слегка посерьезнел. Но, время от времени, как называла это редакторша, чудил. Как, к примеру, с этим радиоведущим. За оставшееся время, пока они добирались до издательства, Фаина Родионовна не произнесла больше ни слова. Чего разговаривать с безмозглым мальчишкой? Если ума нет, своего не вложишь. А если уж на Арсения нашло, как это порой случалось, то его не переубедить. Упрется как баран, и ничего не поделаешь.

––

Денис дотронулся до бархатистой смуглой кожи и нежно провел по ней кончиками пальцев. Дернув плечом, Кира сбросила его руку.

–Пора ехать. Мы на работу опоздаем, — сказала она резко.

Денис закинул руки за голову, с улыбкой разглядывая ее великолепное тело.

–Подумаешь, один раз можно и опоздать, — сказал он, любуясь плавными изгибами и мягкими, наполненными грацией движениями партнерши. Она сводила его с ума. Постоянно. Он хотел ее каждый раз, когда видел. Думал о ней. А эта манера вести себя как дикая кошка, в любой момент готовая выпустить свои когти, выбивала его из колеи и в тоже время притягивала, превращая его в одержимого. «Когда-нибудь я не выдержу и убью ее», — лениво подумал Денис и засмеялся. Кира сердито покосилась в его сторону.

–Смотрю, тебе весело.

Подобрав валявшиеся на полу джинсы и толстовку, она швырнула их на кровать.

–Вставай! Это ты у нас творческая личность, которая не придерживается рабочего графика. А мне нужно быть вовремя.

–Сейчас поедем, — натягивая одежду, сказал Денис. Хотя он бы с удовольствием задержался еще на пару часов. Вид одевающейся Киры вновь привел его в «боевую готовность».

–Просто я не понимаю, почему нужно делать такую страшную тайну из наших отношений, — немного обиженно сказал он, закончив одеваться и идя к двери квартиры. — Что такого случится, если кто-то из издательства узнает? Всем плевать. У нас романы между сотрудниками не под запретом.

Бросив сапог, который она собиралась надеть, Кира выпрямилась и посмотрела на него. Красивое лицо было злым, темные глаза сузились и стали, и впрямь, похожи на кошачьи.

–У нас с тобой нет никакого романа. Я тебе сразу сказала, что никто не должен знать! Если тебя не устраивает, можем вообще прекратить. Заруби себе на носу, нет никаких нас и никаких отношений между нами. Мы просто спим время от времени, ничего больше. — Она презрительно изогнула губы и внимательно посмотрела на него, желая убедиться, что до него дошло то, что она сказала.

–Да понял я, — огрызнулся Денис. Можно подумать, что спать с ним это страшный позор. Между прочим, многие были бы не против. Он женщинам нравится, вот так вот! Может и впрямь прекратить все эти встречи? Послать ее к чертовой матери, пока она окончательно не свела его с ума своими выходками и своим отношением. Как будто он собачонка, которую можно приласкать, когда хочется, а потом взять и отпихнуть.

Кира застегнула второй сапог и, взяв сумку, даже не взглянув в его сторону, вышла из квартиры. «Сука!» — чувствуя уже не раздражение, а самую настоящую злость мысленно выругался Денис.

-Перед поворотом меня высади.

До издательства оставалась пара кварталов.

–Слушаюсь, — буркнул Денис и припарковал машину возле тротуара.

–Вон, купи кофе, как раз успеешь выпить, — сказала Кира.

–Какая забота, — язвительно ответил Денис. Проигнорировав его слова, Кира пошла в сторону издательства. Денис откинулся на спинку сидения. Ну что за тварь, крутит им как хочет. Достав пачку, он закурил. Иногда ему казалось, что он ее ненавидит.

––

–Маруська! А вот ни за что не угадаешь, что я тебе сейчас расскажу, — ухватив за руку, проходившую мимо него Машу, радостно сообщил Арсений. Рот издателя расплывался до ушей, а глаза сверкали «особым» блеском, свидетельствовавшим о крайней степени внутреннего возбуждения.

–Точно, не угадаю, — легко согласилась она и попыталась высвободить руку. Времени на «угадайку» и на выслушивание «потрясающих новостей», приведших владельца издательства в столь восторженное состояние в данный момент у нее не было.

Арсений еще крепче сжал ее руку, чтобы она не улизнула.

–И что, неужели тебе совсем не интересно?

–Нет, не интересно, — отрезала Маша. — Пусти.

Арсений расплылся еще шире.

–И ты не будешь меня умолять, чтобы я рассказал? А новость, между прочим, сногсшибательная, — голосом змея искусителя сообщил он.

–Слушай, мне некогда. Давай рассказывай свою сногсшибательную новость, потому что ты все равно не отстанешь, я тебя знаю, а если нет, тогда отпусти меня, и я пошла. — Маша сердито сдвинула брови.

–Даже на колени не встанешь? — нахально ухмыльнулся издатель.

–Арсений, ты дурак? — она сделала еще одну попытку освободиться, вновь безуспешную.

–Но-но! С начальством, между прочим, разговариваешь, Морозова, — грозно сказал Арсений и погрозил пальцем. Маша одарила его снисходительно-раздраженным взглядом. Арсений снова нахально ухмыльнулся. — Ладно, Морозова. Прощаю, я сегодня добрый. В следующий раз устроим показательную порку перед всеми сотрудниками, чтоб никому неповадно было дерзить руководству.

–Ты достал! — начиная выходить из себя, крикнула Маша. — Если тебе заняться нечем, то у меня работы полно.

–Да ладно-ладно. В твоем возрасте вредно так нервничать, — хохотнул Арсений. Маша не удержалась и тоже рассмеялась. Ну что за человек? Начальник. Все никак не наиграется. Детский сад. И выходки все как у детсадовца.

–Все, рассказываю, орать-то зачем? Я ж не глухой, как некоторые, — снова ухмыльнулся издатель. В ярко-голубых глазах прыгали озорные огоньки. Он с улыбкой, без какого-либо стеснения разглядывал Машу.

–Ну, — поторопила она, оставив без внимания «откровенное», на грани приличия, разглядывание. — В моем возрасте и долгое ожидание вредно. Каждая минута, на счету.

–Мы будем издавать книгу Макса Стрельникова, представляешь, Маруська?! — сияя, сообщил издатель.

— А кто это? — довольно равнодушно спросила Маша, ничуть не потрясенная услышанным. Арсений перестал улыбаться и скорчил кислую физиономию.

–Марусь, может ты врала насчет возраста-то? Может тебе не триста, а все четыреста пятьдесят? Ты что радио не слушаешь, телевизор не смотришь?

–Нет.

Арсений недоверчиво уставился на нее.

–С кем мне приходится находиться рядом треть своей жизни! Сплошная темнота и невежество.

–Ну, просвети меня уже, только желательно побыстрее, — сказала Маша. — Пожалуйста, самую суть. Без лишних подробностей, как ты любишь.

–Это тетка тебя испортила, — почти с жалостью, глядя на нее, вздохнул Арсений. Он улыбнулся и, в очередной раз, погрозив пальцем, добавил: — Чувствую влияние родственницы. Доживешь до ее лет и будешь точно, как она. Ладно уж, и вправду просвещу тебя, темную, отставшую от жизни. Макс Стрельников — радиоведущий… Нет, Марусь, ну неужели правда не знаешь? Может, ты прикалываешься? Радио Ультрамарин?! — Арсений покачал головой. — Ну, вообще, Морозова, прямо, не ожидал, честное слово. Стрельников — популярный радиоведущий, самый популярный, если быть точным, по недавно проведенным опросам радиослушателей. Ну, что неужели ничего о нем не слышала? Его то и дело приглашают во всяких шоу участвовать. У него фанатов море…

Маша пожала плечами.

–Я не из их числа. И вообще, ты радио, где слушаешь? В машине. У меня машины нет. А дома мне детей хватает, безо всякого радио, да и без телевизора тоже. Мне бы наоборот тишины…

–Да ясно все. Ты темная, несовременная тетка, задрюканная жизнью, скучная занудная старушенция. — Он рассмеялся. — Я, просто, забыл. Так на чем я остановился?… Да, точно. Этот самый Макс Стрельников, которого знают все кроме тебя, ну и еще моей тети, написал книгу, и будет издавать ее у нас. А так как он совсем скоро станет вести еще и совершенно новое шоу на телевидении, то телеканал, запускающий проект, будет участвовать в рекламной компании. Разрекламируют Стрельникова-писателя — разрекламируют Стрельникова ведущего их шоу. А это, даже ты, убогая и отсталая, должна понимать — деньги, популярность и все дела. Ну, что класс?!

Маша пожала плечами.

–Наверное…

Арсений скривился, как от зубной боли и закатил глаза.

–Ой, все иди Морозова, ты безнадежна! Только задерживаешь меня вечно. Как пристанешь с чем-нибудь, расскажи, расскажи, как будто у меня других дел нет.

Маша рассмеялась.

–Да отличная, отличная новость, — смеясь, сказала она и направилась, наконец, туда, куда шла до встречи с издателем.

–Ну, вообще. И правда, одна темнота вокруг. Пещерные люди, настоящие неандертальцы.

Слегка прищурив глаза, Арсений проводил взглядом стройную, удаляющуюся от него фигурку.

–Эх, Маруська, Маруська! — с улыбкой сказал молодой издатель, лихо встряхивая светлыми кудрями.

Первая встреча с Машей Морозовой, состоявшаяся четыре с половиной года назад, прошла, что называется, не совсем гладко, и нанесла довольно болезненный удар, по самолюбию тогда еще совсем молодого, только-только унаследовавшего дело отца Арсения Веснина.

С раннего детства Арсений был обласкан судьбой и наделен ею всем чего только можно желать, причем в избытке. Обожание родителей. Дом — полная чаша. Любое пожелание юного отпрыска, любой каприз, так как состоятельному отцу это было вполне по карману, исполнялись незамедлительно. Все всегда восхищались красотой маленького белокурого Арсюши. «Настоящий ангел!» — охали все друзья и знакомые, умильно глядя на светленькие кудряшки и прелестное и впрямь ангельское личико. И ко всему прочему прекрасный слух. Естественно, чтобы развивать его и дальше, был приглашен музыкальный педагог. И спортивные успехи — теннис и плавание, на соревнованиях, непременно, призовые места. И учеба только на хорошо и отлично, не столько из-за старания и прилежания, сколько благодаря прекрасной памяти и тому, что абсолютно все предметы давались Арсению на удивление легко. Опять же благодаря памяти, склонность к языкам. «Талант! Ребенок — гений!», — восхищались все. Мать Арсения, переполненная гордостью, смотрела на других мамаш, с чувством превосходства. У них-то дети как дети. А у нее — совершенство. Отец был полон и гордости и надежд, что растет наследник, будет, кому передать свои начинания. Арсений рос, мужал, постепенно из маленького очаровательного ангела становясь мужчиной, наделенным морем обаяния, легким, веселым характером и бьющей через край жизнерадостностью. Чего всегда чуть-чуть не доставало обладателю всех этих весьма привлекательных черт, и на что родители благополучно закрывали глаза в детстве и старались не замечать в подростковом возрасте и в юности, так это серьезности. И ничего удивительного, что избалованный вниманием, похвалами, привыкший получать все, что душа пожелает, обожаемый всеми вокруг и в первую очередь, естественно, женщинами, Арсений Веснин пребывал в твердой уверенности, что мир вокруг создан исключительно для того, чтобы дарить удовольствие и радость ему.

И вот, в один из дней, когда, как и во все предыдущие, Арсений, наскоро просмотрев бумаги и сделав несколько неотложных звонков, касающихся работы, изнывал от скуки, борясь с искушением бросить «высокий пост» и «свалить» из издательства, чтобы предаться более приятным и увлекательным занятиям, он, заглянул от безделья к тетке. В кабинете грозной редакторши он узрел дивное создание. Все мысли относительно того, чтобы сбежать с рабочего места в поисках увеселений, разом вылетели из головы молодого повесы. Девушка была чудо как хороша.

–Добрый день, — расплываясь в улыбке, поприветствовал Арсений, вваливаясь в кабинет, — позвольте представиться, Арсений.

–Мария.

Он осторожно пожал маленькую ладошку, слегка задержав ее в своей руке. От целования рук он воздержался. Рабочая обстановка все-таки, да и тетка бросала на него испепеляющие взгляды из-под насупленных бровей. Убедившись, что племянник не собирается ограничиться приветствием, а судя по всему, наоборот, намерен остаться и «поприсутствовать», Фаина Родионовна с недовольным видом проворчала.

–Арсений Дмитриевич наш издатель. — И, уже обращаясь к Арсению, добавила: — Мы с Марией Александровной беседуем по поводу вакансии моего ассистента.

Она пододвинула к усевшемуся рядом с ней Арсению какие-то бумаги, очевидно, резюме хорошенькой Марии Александровны, соискательницы на должность ассистента. Арсений уселся рядом с теткой, напротив соискательницы, вовсе не для того, чтобы читать глупые бумажки, в которых нормальные люди ничего интересного никогда не пишут. Просто, с этого места, было удобнее получше разглядеть очаровательную девушку, рискнувшую прийти в логово злобного огнедышащего дракона, его тетки. Арсений даже был готов, в случае чего, вступиться за обворожительное, невинное создание, прикрыв ее широкой грудью от теткиных нападок, приняв удар на себя. Он пару раз был свидетелем проводимых ею встреч с соискателями. Те потом, наверное, долго вздрагивали и с ужасом вспоминали злобную мегеру, главную редакторшу. Откинувшись на спинку кресла, Арсений принялся «изучать» в подробностях внешность, а заодно и фигуру девушки, по крайней мере, ту часть, что находилась в поле его зрения, не скрытая столом. Нежная, матовая кожа. Аккуратный носик и мягкие, красиво очерченные губы. Сама нежность, свежесть и чистота юности. И глаза большущие, необычайно выразительные. Где-то в глубине этих глаз скрывались озорные огоньки. «До чего же хорошенькая!» — решив, что все просто супер, нежно улыбаясь прелестному созданию, думал Арсений. Наверняка тетка ее на работу не возьмет. Решит, что слишком молода и хороша, а значит не серьезная, одни глупости в голове. Честно говоря, Арсений вообще подозревал, что среди всех миллиардов людей, населяющих землю, не найдется ни одного, кто и впрямь подошел бы тетке и соответствовал всем ее требованиям. Такой она человек. Поэтому, после того, как тетка откажет от места юной, очаровательной соискательнице, милая девушка, конечно, расстроится. А он, Арсений, тут как тут, быстренько ее утешит. И вознесутся они к вершинам неземного блаженства. И на некоторое время можно на этих самых вершинах и остаться. Здорово! Арсений даже зажмурился, представив, как чудесно сложиться остаток сегодняшнего дня, после того, как он утешит очаровательную Марию Александровну, и они с ней устремятся навстречу неземному, а заодно, и земному блаженству.

Арсений так увлекся собственными фантазиями, рисуемыми ему его богатым воображением, что содержание происходившей между теткой и юной соискательницей беседы целиком и полностью ускользнуло от него. Поэтому он был весьма удивлен, услышав обращенный к себе вопрос:

–Вы согласны, Арсений Дмитриевич? — саркастично спросила тетка.

— А почему нет? Думаю, да. Я ничего не имею против, — слегка пожав плечами, расплылся в очередной улыбке Арсений, не имея ни малейшего представления о чем шла речь, и надеясь не попасть уж совсем впросак с ответом. А то кто его знает, с чем он там согласен.

–Прекрасно, — смерив его насмешливым взглядом, изрекла тетка. — Значит, завтра, жду Вас, Мария Александровна, в половине десятого.

Только что принятая на работу, как понял Арсений, удивительным образом, подошедшая Фаине Родионовне, Мария Александровна, одарила редакторшу и Арсения нежной, и в то же время невероятно озорной и располагающей улыбкой, и, попрощавшись, выпорхнула за дверь.

Сорвавшись с места, Арсений припустил следом.

–Арсений, раз уж ты зашел, возьми бумаги… — крикнула тетка.

–Потом… — отмахнулся он, выскакивая из кабинета.

Вообще-то, на работе Арсений амурных связей старался не заводить. Потом, по возвращении с райских вершин, хлопот не оберешься. Женщины любят драматизировать, надумывать себе что-то такое. Но почему собственно не сделать на этот раз исключение? Слишком уж взволновала вновь обретенная сотрудница юного издателя. Сердце молодого, но уже вполне прожженного волокиты, бешено ухало в груди, а все остальные части тела страстно стремились к юной чаровнице, не желая слушать слабеньких доводов разума. У Арсения даже мелькнула мысль, а не сказать ли новой теткиной помощнице, не успевшей разобраться в ситуации и не имеющей представления о том, что ее ожидает в процессе тесного сотрудничества с его родственницей, правду. Предостеречь, так сказать. Не из эгоистических соображений, естественно, ну или не только из-за них, но и чтобы, заодно, уберечь дивное создание от ненужных потрясений и переживаний. «Вы прелестное, нежное создание, как принцесса из сказки. А ваша нанимательница — огнедышащий дракон, закусывающий такими принцессами на завтрак, а иногда и на обед, и на ужин. Не губите свою молодую жизнь, свой дивный цвет лица и свои нервы, дайте мне Вашу руку и позвольте спасти Вас от предстоящего кошмара, а вместо него подарить райское блаженство и свою любовь (на какое-то время, естественно — данное уточнение для озвучивания, само собой не предназначалось)». Подавив рвавшийся из груди смех, Арсений, легкой рысью, припустил по коридору за прекрасной принцессой. Догнав девушку, он ухватил ее под локоток и увлек в сторонку, подальше от любопытных глаз и ушей. Вблизи она показалась еще более соблазнительной… и желанной.

–Рад, что собеседование прошло удачно. — Он одарил девушку ослепительной улыбкой, чувствуя, как по телу как будто пробегают электрические разряды. Большие серые глаза новой сотрудницы смотрели на него с некоторым удивлением. — Фаина Родионовна человек, ммм… с характером. Но не сомневаюсь, что Вы, с вашим обаянием, непременно сумеете найти с ней общий язык, и ваше сотрудничество будет вполне удачным. К тому же, Ваш профессионализм, безусловно, поможет вам отлично ладить. Меня, например, Ваше резюме очень впечатлило. Буквально привело в восторг. Думаю, Вы прекрасно справитесь с новой работой, и будете чувствовать себя вполне комфортно на новом месте, — последовала очередная ослепительная улыбка. — Так что добро пожаловать в наш небольшой, но дружный коллектив. Мы все очень-очень рады такой замечательной сотруднице.

Насчет резюме Арсений самым наглым образом врал. Он в него даже заглянуть не удосужился, занимаясь разглядыванием его составительницы и представляя, как чудесно они проведут время после собеседования. Но, какой-никакой опыт работы в издательском деле у девчонки точно должен быть. Совсем без опыта тетка бы ее никогда в жизни не взяла. Поэтому, попасть впросак из-за вранья, по поводу резюме, он не опасался.

–Уверена, мы с Фаиной Родионовной сработаемся, и особенных трудностей у нас не возникнет. И спасибо за такой теплый, дружеский прием. Хороший коллектив — это залог успешной работы и душевного комфорта, не так ли? — улыбнулась она. В глубине серых глаз, как и до этого, плясали озорные огоньки. Арсений плотоядно ухмыльнулся. Светская, вступительная часть беседы окончена, пора переходить к делу. В общении с женщинами Арсений предпочитал сразу расставлять все точки над «и». К чему ходить вокруг да около? «Вы привлекательны. Я чертовски привлекателен. Чего зря время терять?». Решив действовать, как обычно, по привычной схеме, Арсений взял руку девушки в свою и слегка понизив голос и придав ему определенную интимность, нежно проворковал:

–А почему бы нам, Маруся, не пойти куда-нибудь пообедать и отметить знакомство? Тут как раз есть неплохой ресторанчик неподалеку. — Он чуть сильнее сжал маленькую руку, лаская ее обладательницу нежным, чувственным взглядом. — Мы-бы поближе узнали друг друга. В резюме ведь только сухие факты, а хотелось бы… ммм… лучше узнать человека, с которым предстоит сотрудничество.

–Вы всех новых сотрудников приглашаете на обед? Такая традиция? — поинтересовалась она, и взгляд серых глаз стал насмешливым.

Арсений вновь расплылся в улыбке. Она его раскусила. Все ясно, она девушка неглупая, не зря же тетка ее взяла, и к тому же еще и приличная, а не какая-нибудь вертихвостка. Он должен ее сначала поуговаривать. Арсений почувствовал, как его все сильнее охватывает охотничий азарт. А кому, скажите, интересны слишком доступные женщины, сразу говорящие «Да»? Нет уж, женщина должна заставить мужчину буквально кипеть от страсти, добиваться ее шаг за шагом, покорять, как неприступную вершину. Мужчина должен желать ее по-настоящему, что бы потом наслаждаться вкусом победы, чувствовать торжество, а иначе никакого интереса. Склонившись к даме, вызывающей в нем самые бурные эмоции он промурлыкал:

–Признаюсь, не всех. Но Вы, сразу чувствуется, человек очень интересный. Как я уже сказал, Ваше резюме произвело впечатление и вызвало мой необычайный интерес… Мне кажется, Маруся, у нас много общего. Это мы тоже могли бы обсудить во время обеда, а после него продолжить обсуждение…

Она слегка склонила голову и смотрела на него очень внимательно и серьезно.

–Думаю, это не слишком удачная идея, — спокойно сказала она, когда Арсений сделал паузу в своих излияниях, в ожидании ее ответа, положительного, естественно. — Так же, как и называть меня Марусей. Как-то очень интимно, Вам не кажется? А мы слишком мало знакомы для подобного обращения.

–Так, что же мешает нам восполнить это упущение? — проведя кончиками пальцев по мягкой ткани рукава ее светло-зеленого пиджачка, почти прошептал издатель. — Я, как раз, предлагаю лучше узнать, познакомиться поближе…

–Вы любите детей?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что Арсений опешил. При чем тут дети?! Он смотрел на нее с недоумением, и вид у него был довольно дурацкий, потому что она оборвала его на полуслове, и он от удивления так и не закрыл рот.

–Ну, Вы же читали мое резюме и знаете, что у меня двое чудных крошек. Мальчик и девочка. Сыну три, а дочке скоро будет десять. — Она обворожительно улыбнулась ему.

Арсений стоял, хлопая глазами, не в силах хоть что-то сказать. Он лихорадочно пытался сообразить, сколько же лет этой лживой особе, практически аферистке, так коварно введшей его в заблуждение своим обманчиво юным видом. Да минимум…

–И еще, — сбив со счета коварно обманутого издателя, вновь заговорила, стоящая, одной ногой в могиле от старости, обманщица, — раз уж Вы хотите, чтобы мы узнали друг друга ближе, должна Вам сказать, что я противница романов между начальниками и их сотрудниками. Ну, если, конечно, это не настоящее, серьезное чувство, возникшее после длительного общения, когда они, и впрямь, успели хорошо узнать друг друга. Я вообще за серьезные отношения, Арсений Дмитриевич. А Вы за серьезные отношения?

Арсений перестал хлопать глазами и застыл, как каменное изваяние, зачарованно глядя на нее, теперь уже немигающим взглядом, как будто он находился под гипнозом. Нет, он не однозначно не за серьезные отношения и не за длительные тоже. И насчет детей он не знает. Не то, чтобы он не любит их, просто он к ним не готов. Ни к своим, ни даже к чужим. Арсений чувствовал себя глупо и довольно неприятно. И неприятнее всего было даже не то, что она так ловко его отшила. Она как будто унизила его, показала его истинное лицо, дав понять, что раскусила его приемы бабского обворожителя. И не просто раскусила, а видит его насквозь, и он кажется ей смешным, безмозглым юнцом, увивающимся за каждой юбкой и при этом изображающим из себя этакого респектабельного, знающего о жизни все взрослого мужчину. А может она права и он и впрямь просто самовлюбленный кретин, ничего из себя не представляющий, просто привыкший получать от жизни все? Он почувствовал раздражение и неприязнь по отношению к стоявшей напротив него, как оказалось вполне взрослой женщине, старше него самого минимум лет на восемь, а то и больше. Матери двоих детей, настоящей змее, притворившейся молоденькой невинной девушкой, неопытной и наивной, с этими ее серыми глазами. И по отношению к себе он тоже почувствовал раздражение и недовольство… Да, чтобы она провалилась эта Маша Морозова! Ясно, почему тетка решила ее взять. Учуяла родственную душу. Они будут идеальной парой. Будут обе капать своим ядом, как две сколопендры.

–Думаю, мы все выяснили, Арсений Дмитриевич, и достаточно узнали друг друга для первого раза, — сказала женщина-змея, притворщица и любительница серьезных отношений. — До свидания. Мне завтра стоит приходить или, может быть, Вы решили отклонить мою кандидатуру? — все с той же легкой насмешкой спросила она.

— Отчего же? Разумеется, стоит. Завтра Ваш первый рабочий день, — неприятным голосом проскрипел Арсений.

Зацокали каблучки. Арсений развернулся и пошел к своему кабинету. Усевшись за стол, он уткнулся в лежавшие на нем бумаги. Развлекаться и искать более приятное занятие на оставшуюся часть дня, чем работа, ему уже не хотелось. Хватит с него. Наразвлекался. «Если все же они не поладят, и тетка ее сожрет, я уж точно переживать не стану», — мстительно подумал Арсений.

Арсений дулся два дня. Уязвленное самолюбие не давало успокоиться. Он старательно избегал встреч с новой сотрудницей, в глубине души понимая, что ведет себя глупо, и от этого злясь еще сильнее. На третий день ему надоело дуться и строить из себя оскорбленного и обиженного.

–Предлагаю мир и дружбу, — подойдя к Машиному столу и протягивая руку, сказал издатель, — жвачки у меня с собой нет, — засмеялся он, вспомнив детское выражение «мир-дружба-жвачка». Коварная обманщица, Маша Морозова улыбнулась ему, на этот раз, не насмешливо, а вполне искренне и дружелюбно.

–А мы разве ссорились? — в серых глазах вновь заплясали озорные огоньки. Арсений пожал плечами и ухмыльнулся.

–Ну, скажем так, между нами возникло легкое недопонимание.

Он бережно пожал маленькую ладонь. На этот раз, не задерживая ее в своей, дольше, чем необходимо. Дружба, так дружба. Тоже хорошо.

–Я рада, Арсений Дмитриевич, что между нами больше не осталось недопонимания, — она одарила его озорным взглядом и снова улыбнулась, став при этом казаться еще более юной. «Обманщица!» — почти с нежностью подумал глядя на нее Арсений. Ему, даже, стало немного жаль, что они теперь просто друзья. Подумаешь каких-то восемь, пусть даже десять лет. Он отошел от ее стола и направился в сторону теткиного кабинета. Нужно было решить несколько вопросов — он же глава издательства, в конце концов, а не какой-то там озабоченный исключительно собственными удовольствиями похотливый юнец.

–Мы тут все обращаемся друг к другу на ты и по имени, — дойдя до двери, сказал он. — Поэтому, никаких Арсениев Дмитриевичей, Маруся.

Подмигнув, он зашел в кабинет редакторши.