Моя индийская неделя

Татьяна Мещёрская, 2017

Волшебный рассказ о моём самом первом путешествии в Индию. Личный опыт.

День третий: Путешествие в южный Гоа

Подрываюсь с утра по будильнику со слипшимися глазами, чтобы приготовиться к поездке на южный Гоа. Казалось бы, не так уж и рано встала: 7.00, но пока ещё мне аукается разница во времени. В Москве сейчас где-то 4.30. Организм не обманешь. Ему всё равно, что за сутки душа привыкла к Индии и считает, будто тело жило здесь всегда.

Умываюсь. Прохладно. Есть даже желание набросить лёгкую кофточку, но я этого не делаю, так как быстро разогреет. Иду завтракать. Там уже сидит моя компания: пара из Екатеринбурга, Нина и Евгений, с которыми мы по смешному стечению обстоятельств оказались проживающими в одном отеле. Они уже позавтракали и готовы. Как я уже писала — завтраки однообразны. Но за счёт того, что специй кладут по-разному, то еда выходит… как бы разная. Сегодня омлет совершенно пресный, а картошка… О-о! Наверно, у повара дрогнула рука! Очень много карри и перца. Картошка даже на вид рыженькая. Но я ведь решила есть местную пищу, не так ли?! Храбро пробую картошку. ЁЛКИ ПАЛКИ!!! Впору открыть рот и махать рукой, чтобы проветрить. Слёзы выбивает из глаз. Ладно, немного преувеличиваю. Слёз не было. Очень кстати появляется мальчик с манговым соком и я захлёбываю острое сладким. Класс! Теперь хорошо. Продолжаю в том же духе. Через пару кусков вроде как становится нормально. Перец жжётся, зато карри идёт как родной.

Тут же в столовой крутятся те самые коты, плюс новый. Два вчерашних бывших врага скромно жмутся в сторонке, а новый нагло собирает дань со всех столов. Замечаю, что омлет, в отличие от объединившихся против него собратьев, он не ест. Подходит ко мне, и я в задумчивости: ну не картошку же с карри и перцем ему давать! Хотя кто знает, кот-то индийский. Может, он мышей сначала в карри валяет, а потом ест. Рискую. Даю ему картошку, и тот с удовольствием её лопает. Ладно, кот, мы с тобой одной крови, похоже. Время поджимает, я допиваю кофе (коту не предлагаю) и иду на ресепшен. Там мои попутчики, через пять минут появляется водитель такси; точен как часы. Зовут Чаран. Я вообще очень люблю узнавать новые незнакомые имена, поэтому всегда спрашиваю. Называю парня Чаран-джи, чему тот очень радуется. Чаран стройный, примерно моих лет, не слишком высокий. Красивым (на свой вкус) его не назову. Скорее про таких говорят: надёжный.

Садимся в машину. Очень комфортабельное Suzuki бежевого цвета и едем. Из Калангута выбираемся быстро. При свете дня хорошо видно насколько это тусовое место. Так про него и говорят, когда отправляют на отдых: юг для респектабельного релакса, а север Гоа для желающих потусоваться. Я по своим желаниям где-то посередине. К таким же тусовым местам относятся северные и соседние с Калангутом Ба́га и Кандоли́м. Народом всё так и кишит. Беру себе на заметку, что следующим моим подвигом будет путешествие по лавочкам города за сувенирами и даже запоминаю внешний вид некоторых, чтобы потом найти. В зеркальце заднего вида вдруг ловлю пристальный взгляд Чарана и улыбаюсь в ответ. Как-то я уже привыкла, что тут все друг другу улыбаются и не надо контролировать свою радость, как в России, когда твою улыбчивость вообще могут не так понять.

Чаран неплохо говорит по-русски. Не так как Санжу, но словарный запас очень большой. Понимает даже больше, чем иногда сказать может. В такие моменты он помогает себе хинди. Сначала говорит слово на хинди, затем подыскивает ему аналог на русском. Говорит, что выучил язык, общаясь с туристами. Мои попутчики из отеля очень разные. Нина — очаровательная говорушка, сразу садится на первое сиденье, сзади её укачивает. Евгений — молчун, но от него исходят волны добра и позитива. Прямо вот сидишь и чувствуешь эти волны. С ними очень приятно и комфортно. Итак, едем. Молчать Нина не может, сразу начинает расспрашивать Чарана про всё-всё-всё в Калангуте. Мне тоже интересно, с любопытством слушаю. Когда вопросы у Нины кончаются, к нашему таксисту начинаю приставать я.

Мне интересен язык. Спрашиваю, как называется то или иное, он с удовольствием отвечает, улыбается. Мне кажется ему действительно в радость: не часто туристы интересуются его страной с такой стороны. Он охотно называет слова, я запоминаю, тренируюсь в произношении и… всё чаще ловлю в зеркальце его заинтересованные взгляды.

Заезжаем на заправку, Нина спрашивает о ценах на бензин. Здесь он намного дороже, чем в России. Затем, заправившись, мы очень-очень быстро пролетаем Даболи́м, и Панаджи́ (столица Гоа, они рядом). Пробок ещё нет. Прикольно видеть те же самые места, которые проезжала недавно ночью, только при дневном освещении. Панаджи впечатляет! Большой красивый город, от которого в душе возникает широкое светлое ощущение. И он ещё строится. Кругом видны строй площадки. Растущие вверх опоры под дорожные развязки, новые мосты, «скелеты» высоток. И это всё не безликое, серое, цементное, а с архитектурной выдумкой. В общем, когда достроят, город будет загляденье. Молодцы, индийцы! Ещё раз восхитилась ими. Правда, невероятно приятно смотреть, как они сосредоточенно работают на этих объектах. Чувствуешь жизнь.

Пролетаем два огромных моста над двумя реками, которые режут прибрежную территорию городов на три части. Реки потрясающие! Тогда, из автобуса (ночью) я их почти не рассмотрела, отрываюсь сейчас. Широкие, чистые — Чаран говорит, что действительно чистые — и удивительно синие. Одна называется Мандови, как вторая не помню. Но название уже не такое смешное.

Продолжаю практиковаться в хинди. Спрашиваю, как тот чукча: что вижу, про то и «пою». Чаран прикалывается, но очень-очень старательно отвечает. Потом как-то речь заходит (он говорит) о сердце, и я бодро выдаю: «О, тери-мери!» И он с радостью соглашается: «Ха (*да). Тери-мери!»

И поёт знакомое многим Тери-мери из индийских фильмов. Моему восторгу нет границ! Я едва на сиденье от радости не подпрыгиваю. Слушаю песню как в первый раз. Потом спрашиваю, откуда он её знает. Чаран-джи любит индийских актёров, которые её пели? При упоминании актёров Чаран как-то мрачнеет. Очень сдержанно отвечает, что они здесь ни при чём, ему просто нравится песня.

Затем мимо нас проносятся мелкие городки, которые выглядят совсем иначе, не так как респектабельные Панаджи и Даболим. Всё скромнее, люди больше в традиционной одежде, особенно женщины. Мужчины ещё в джинсах и футболках, хотя всё больше попадается в дхоти и каких-то рубахах размахайках. Есть и вовсе колоритные персонажи в плане лохматости и сакральных знаков на лбу, нарисованных цветной краской. Кажется, некоторые из этих людей совсем не знают, что такое расчёска. Чаран рассказывает, как называются эти городки, но в памяти мало что задерживается. Помню только Варгу и Бетул. Кстати говоря, это всё прибрежные зоны. Всё время мы едем вдоль берега океана. Иногда чуть удаляемся, следуя дороге, но всегда сквозь пальмы просматривается водный простор. Зрелище необыкновенное! Казалось бы, просто вода, но завораживает нереально. Каждый раз, когда из-за расступившихся пальм вдруг выныривает океан, сердце ёкает. Чувство, что он лежит, как огромное голубое блюдо. И вроде спокоен, но есть в нём затаённая мощь, которая угадывается кожей. И глаз не оторвать от этой голубой воды!

Нина с восторгом говорит: «В каких же красивых местах вы живёте!»

Комплимент! Но Чаран снисходительно улыбается: типа, ничего особенного.

А мы всё больше стремимся на юг. Едем уже где-то около трёх часов. Штат Гоа маленький. При желании его можно проехать из конца в конец за сутки. Наша цель в южном Гоа — Агонда и Палолем, два пляжа. И ещё португальский форт. Его посещение сюрприз от Санжу. Сказал, что нам понравится.

Сейчас мне уже трудновато вспомнить быт всех этих прибрежных городков, которые мы проезжали, уж очень быстро проносились они перед глазами, но тогда смотреть было интересно. Общее впечатление, оставшееся от них — это жёлто-песочный цвет зданий, мелкие лавочки магазинчиков, некоторые из которых индийцы гордо называют супермаркетами, а те размером 4 на 4, и ясно выделяемые административные здания. Последние каменные, многоэтажные, сухие и какие-то строгие даже на расстоянии. Очень контрастируют с бедненькими домами обычных жителей. В одном из городков поражает общественный парк и детский сад. Кстати, детских садов на пути видели несколько, и они все офигительные. Возможно, так совпало, такие на пути встретились, но, когда Чаран показывает на одно двухэтажное здание и говорит, что это детский сад, мы поражены. Смотрим во все глаза, благо как раз стоим в небольшой пробке и есть возможность глазеть. Здание светлое, разрисованное яркими красками в национально тематике. По периметру обсажено деревьями. Даже не пальмами, а именно деревьями с тёмно-зелёной, густой листвой. Всё яркое-яркое, по-особенному нежное и уютное. Внутри территория тоже волшебно оформлена: горочки, лазалки, карусельки-качельки. Всего много-много. Ещё какие-то приспособления для игр и, что особенно меня поразило и порадовало, зелёные лабиринты, сотворённые из кустов, где дети могут гулять словно в «лесу». Приятно, чёрт возьми! Да мне самой захотелось ходить в тот садик, такой любовью от него к детям повеяло! Рядом парк также полный зелени, беседок, каких-то абстрактных скульптур в человеческий рост и тех же зелёных лабиринтов.

После этого городка (почувствуйте разницу!) мы въехали в совсем бедный райончик с хибарами, крытыми пальмовыми листьями. Дорога — приличный такой серпантин. Когда выглядываешь в окно, видно, как по бокам пути почва уходит вниз уступами, почти ступеньками. На некоторых «ступеньках» снова хибары. А если смотреть из окна машины вперёд, то мы словно по зелёному коридору едем. Ветви деревьев полностью смыкаются над дорогой, даже неба не видно. Уже очень сильно ощущается разница в природе между северным и южным Гоа. Чаран сообщает, что мы уже на юге, скоро прибудем в форт. Форт расположен на берегу моря со времён португальской колонизации и неплохо сохранился. Там даже есть храм, но он закрыт.

Небольшое отступление: я, конечно, читала и знала, что Гоа долгое время был португальской колонией. Но несмотря на это даже предположить не могла, насколько яркое наследие португальцы оставили. Их храмы повсюду! И хотя их строили чёрт-те когда, они до сих пор в отличном состоянии и очень впечатляют. На века строили колонизаторы. Всё их камня, массивное, белое-белое под синим-синим небом, однако ощущение от строений двоякое. С одной стороны, восхищение шедеврами архитектуры. Все храмы разные, нет похожих, все с выдумкой, которая заставляет их разглядывать. Нет шаблона, по которому бы их «печатали». А с другой стороны, видится в них нечто грозно-мощное, затаившееся, вовсе не мирное. Представляю, как здесь местному населению христианство когда-то навязывали… (Это мои личные ощущения. Я могу быть не права). А также поражает соседство «сытого» храма с полуразвалившейся пыльной лачугой. Это нечто. Однако, если абстрагироваться от истории завоеваний, то храмы очень красивые.

Итак, мы приезжаем в форт. Выходим из машины и из комфортной атмосферы с кондиционером попадаем в жару-у-у… Адское пекло! Солнце палит ощутимо, будто в печку шагнул. Но оно всё равно ласковое. Нежное. Нет ощущения, что тебя сейчас чпокнет по голове солнечный удар, и ты свалишься в придорожную пыль. Солнце ЛАСКАЕТ. Приятно-приятно. И если с собой есть бутылка воды, так жизнь вовсе замечательна.

Насидевшись в машине, Евгений и Нина бодро стартуют вперёд. Они вообще молодцы. Не смотря на возраст неутомимые и любознательные путешественники, восхищаюсь такими. А вот я замешкалась — беру с собой воду, фотик, шляпку… Копаюсь, короче. С удивлением чувствую, как с моей стороны открывается дверь и Чаран потихоньку спрашивает:

− Тум тику? (*Ты в порядке?)

По-индийски качаю головой. Это потрясающе прилипчивый жест! Обожаю. И он выражает сразу так многое. Им одним можно выразить огромную гамму эмоций. В сочетании с мимикой и от интенсивности покачивания — от гнева и сомнения, до радости и счастья. Я любуюсь на этот жест у местных без устали. КАК они это делают, словами не передать. Отвечаю Чарану, что всё хорошо, и мы идём за Евгением и Ниной.

Форт начинается то ли с арки, то ли с ворот, то ли два в одном. Вокруг него ров. Когда-то он был глубже и заполнен водой, сейчас зарос травой и в нём валяется мусор. Подтверждая мои догадки, Чаран показывает на море и говорит, что воду для рва брали оттуда. Ок, входим внутрь «арки». В каменной прохладе нечто вроде небольшой проходной комнатки, где второй выход не напротив, а с изгибом — влево. На стенах надписи. Скорее всего, вроде наших: «Здесь был Вася». На полу остатки древней пушки. Рядом с ней сидит колоритный нищий в позе лотоса и возле него тормознувшие Евгений и Нина. Добрая Нина протягивает нищему десять рупий. Тот не берёт. Нина настаивает. Мужик не берёт!!! Что-то говорит. Нина обиженно смотрит на Чарана и тот поясняет, что мужчина не нищий и не попрошайничает, просто отдохнуть присел. Евгений ржёт над женой.

Мы проходим сквозь арку, и дорога превращается в тропинку, поднимающуюся наверх. Сначала плавно, потом всё круче. Вот уже камни появляются большие, которые надо перешагивать и шагать по ним как по ступенькам. Мы тут не одни, есть и другие туристы, но их не много, так что никто не толкается и друг другу не мешает. Я усиленно кручу головой по сторонам. Завораживает всё: с одной стороны (справа) неровная стена из круглых выступающих камней. Трогаешь их и ощущаешь вкус древности. Это оборонительная стена форта, отгораживающая его от океана. С другой (слева) что-то вроде обрывчика и он постепенно делается круче. Если смотреть вниз, то там ещё тропа есть, куда-то ведёт. На ней (внизу) джунгли и баньян, знаменитый фикус бенгальский! Мама моя, я вижу настоящий баньян! Я в восторге. Священное дерево Индии, под которым медитировал Будда. А-ааа!!! Глазам не верю. Ну, а кроме всего прочего это дерево и само по себе красиво. Конкретно это не так чтобы большое, но и не маленькое.

В Интернете я читала, что индийцы очень любят отдыхать под баньянами, и часто устраивают возле них невообразимые помойки. Однако возле этого чисто. Только опавшие листья с прошлых сезонов. Кстати, сейчас в Гоа зима. Да, вот так! По баньяну прыгают экзотические птички, мелькнула бабочка с неровным, рваным каким-то полётом величиной с мою ладонь, и я замираю на месте, чтобы всё рассмотреть и пофотографировать. Нина и Евгений уже лезут наверх, на вершину форта, благо тропа тут одна и не ошибёшься. Чаран меня ждёт. Отрываю себя от созерцания и тоже иду к тропе. Мой проводник поднимается первым. Идёт легко, на пути оборачивается, смотрит на меня, очевидно прикидывая, смогу ли я одолеть такой подъём. Я, вообще-то, смогу. Но он решает иначе. Остановившись на особо крутом и высоком камне, Чаран протягивает мне руку. И вот тут… Простите меня, индийские боги, но бес попутал! Я даю свою руку. Вкладываю её в ладонь парню, но медленно, плавно. Будто не просто пальцы положила, а погладила. Глаза у Чарана сразу стали очень внимательные. Вот точно в Индии много значения прикосновениям уделяют! За своё хулиганство мне уже слегка стыдно, и я себя мысленно ругаю. Чаран ведёт себя безупречно. Идеальный таксист, проводник по туристическим объектам и просто гоанец.

Вид из форта сверху — просто космос. Словами выразить трудно, а фото, к сожалению, не до конца передаёт ощущение глубины, высоты, чувства полёта и желания распахнуть руки над этой бездной! И чувство замирающего сердца над головокружительной высотой. Здесь очень красиво! Синяя синь неба сливается с матовой голубизной океана. Потрясающе! Даже фотик тупит — ему не на чем зацепиться. Не выходит сфокусироваться. Вокруг одна глубина, голубизна и простор. Безграничный. Ощущаемый всеми фибрами души. А ещё фото, к сожалению, не передаёт запах. Он же здесь особенный. Древесные нотки от джунглей смешиваются с солёностью и свежестью (лёгкой-лёгкой свежестью) океана…

Придерживаясь за выступ стены, свешиваюсь вниз. Там тоже зрелище. Внизу, по краешку джунглей с одной стороны (сейчас они какого-то рыжеватого оттенка, из-за зимы видимо) и по каменистому берегу океана с другой продолжается стена форта. Уходит, извиваясь, вдаль. Не великая, не китайская, но всё равно впечатляет. Когда с высоты видишь её, представляешь труд сотен тысяч людей, построивших стену. Чувствуешь кожей её оборонительную функцию… Здорово, в общем. Мы наверху, а стена идёт резко вниз, от этой кручи, куда мы залезли. Затем чуть вверх, следуя ландшафту и снова вдаль, вдаль… Чаран говорит, что по ней можно пройтись, если есть желание. Но идти до конца стены далеко. Естественно, желания у нас не возникает. Любуемся фортом в непосредственной близости. В его стенах много узких отверстий для стрельбы. Для аркебуз, если я всё правильно помню. Впечатляет очень. Мужчины сразу к этим отверстиям прицеливаются. А мы, девочки, на море и на цветочки любуемся. Бабочка всё та же самая, дразня, появилась. Я за ней ломанулась даже, чтобы сфотографировать как натуралист чокнутый, но остановил обрыв стены. Отсюда же сверху виден небольшой искусственный водоём с зеленоватой водой, сейчас заброшенный.

Налюбовавшись, мы спускаемся вниз (мне помогают), но к выходу наш проводник ведёт нас другой дорогой. Обходит водоём, что мы видели сверху и через метров двести выходим к католическому храму. Он закрыт, то территория вокруг него чисто выметена, выложена пёстрой плиткой и это резко контрастирует с красновато-коричневой почвой возле джунглей. По этим земляным комкам бродят птички, похожие на наших цапель, только ростом поменьше. Чаран говорит их местное название, но я не запоминаю. Вообще, от общения с индийцами мой хинди стремительно улучшается. Я привыкаю говорить на нём, мне это нравится, и мне даже приходится контролировать себя — переходить на русский, когда говорю с Евгением и Ниной. Кстати, их рядом что-то не наблюдается. Мы с Чараном идём за храм и там обнаруживается небольшая площадка так же выложенная пёстрой плиткой. Посередине, типа в «клумбе» — цветущее деревце. Напротив него, в «домике» за стеклом — статуя Богини. Я сначала думаю, что это снова Па́рвати, но подойдя ближе вижу, что это католическая святая.

И вот тут я убеждаюсь, что за мной начинают ухаживать. Чаран срывает цветок с деревца и дарит его мне. Улыбка — непередаваемая. Я говорю: «шукрея». (Спасибо)

Выходим из форта той же комнаткой — аркой. Не совсем нищий всё ещё отдыхает, и Нина обиженно смотрит на него. Евгений ей что-то смешное говорит.

А вот на подъездной дороге, перед самим фортом, машин явно прибавилось. Густая толпа вновь привезённых туристов поднимается той же тропой, что недавно поднимались мы, а из окошка одного микроавтобуса торчат грязные пятки. Чаран смеётся, как мальчишка, походит и щекочет эти пятки. Оказывается, это его друг, который работает таксистом в микроавтобусе, возит туристов. (Всё-таки хорошо, что мы приехали раньше, не толкались).

Едем дальше. Минут 15-20 и мы оказываемся на пляже Аго́нда. Это… ЭТО ЧТО-ТО! Забегая вперёд, сразу хочу сказать, что Агонда — самый красивый пляж из всех виденных. Он понравился мне больше всего. Песок белый-белый, пальмы изогнулись к воде, и вода… голубая-голубая! Она тут особенно голубая. Казалось бы, тот же самый океан, но тем не менее. У нас в Калангуте вода более мутная, с зеленцой, а здесь прямо сияющее неоновое волшебство! Да ещё и пляж почти безлюдный. Нет, народ, конечно, имеется. Купается. Но мне сразу вспомнились слова гида: «… и индусни там меньше».

Индийцев здесь действительно мало. А по сравнению с Калангутом и Багой, так и вовсе нет. Но мы в первую очередь заворожённо любуемся водой. Купаемся. Волны настолько прозрачные, что, стоя по пояс, видно пальцы на ногах. По берегу и по мелководью запросто носятся раки отшельники. Для меня прямо чудо-расчудесное. Ловлю одного и разглядываю. Евгений уходит в дальний заплыв, Нина купается поблизости, потом к ним присоединяюсь и я. Волны безумно ласковые! Возможно, это самовнушение, но также мне кажется, что и вода тут теплее. Это определённо самый красивый пляж из виденных нами! Однако Чаран говорит (потом поймём почему), что следующий пляж — Пало́лем — ещё лучше. Ок, едем. Вытираемся, собираемся. К нашему потом запоздавшему сожалению мы провели в Агонде непростительно мало времени. Но фотки я всё же сделала.

Ещё через 15 минут приезжаем в Палолем. Тут тоже здорово. Издалека видим голубые волны и пальмы, но мне как человеку привыкшему смотреть в объектив фотокамеры, сразу видна разница в оттенках: она не такая голубая как в Агонде, не такая! Но здесь у пляжа своё достоинство: по берегу и в воде «разбросаны» большие, округлые, обточенные волнами до шёлковой гладкости чёрные камни. В сочетании с белым песком и пальмами прямо не Гоа, а Сейшелы. Евгений сразу в восторге. С его дальними заплывами возможность полежать на этих камнях — самое оно. Так что, кому что. Ещё, по сравнению с Агондой, тут более людно. Всё побережье застроено бунгало, они стоят почти у воды. Здорово, наверно, в них спать, слушая шелест волн.

Перемешиваясь с бунгало на берегу расположены кафе, открытые всем ветрам и солнцу. Только крыша имеется, столбы-опоры, да по бокам развевающиеся шторки. По всему побережью тянет запахами еды. Мы уже голодные и Чаран, словно предугадывая вопрос, указывает рукой на кафе, говоря, что в этом неплохо кормят. Мы идём за столики, а Чаран в машину, получив от администратора кафе откат за приведённых клиентов. (Вот он, его интерес. Меня, любопытную, конечно же разодрало оглянуться в самый неподходящий момент, и я вижу мгновение передачи денег). Прикалываюсь, говорю об этом Нине: вот почему наш водитель говорил, что Агонда хуже и сюда стремился.

Но мы в принципе не в претензии, так как цены на еду во всех кафе приблизительно одинаковые. А кроме того, как говорила гид, есть в местах с большим потоком людей безопаснее — продукты не успевают залёживаться.

Сразу скажу, что еда в этом кафе действительно была вкусная, вот только обслуживание притормаживало. Прилично народу было. Заказываем обед. Я, как всегда, убиваюсь по свежевыжатому ананасовому соку. Уже успела перепробовать несколько разных и конкретно запала на ананасовый. Мои компаньоны по пиву. И то и другое приносят быстро. Пиво открывают при клиенте, к соку полагается зонтик. Из еды мои товарищи заказывают сиззлер (шкварчащая сковородка) с рыбой, а я снова пробую что-то национальное, индийское, острое-острое, но блин! Мне нравится!!! К тому же, уже полюбившиеся мне лепёшки с чесноком и сыром снимают эту остроту превосходно, наравне с соком. Кстати, в этом кафе лепёшка особенно вкусная. Низ аж похрустывает от прижаренности, верх нежный-нежный… Тает на языке. Сыра столько, что он аж сыплется вниз вкусным дождичком… Сиззлер у моих товарищей тоже выглядит очень привлекательно и я даю себе слово заказать его в след раз, хоть это и не национальная кухня.

Обед несут долго, вайфай не загрузился (сдувает его тут что ли??) и я развлекаюсь наблюдениями за людьми. Очень люблю смотреть за эмоциями и живым человеческим общением. Слева и наискосок — большая русская компания, человек десять. Шумно делают заказ, все с пивом. Дружные, весёлые, смотреть одно удовольствие. Справа — молодая семейная пара индийцев с дочкой. Картина маслом: дочка черноглазая куколка, смуглянка с кудряшками в европейском платьице и бантиками. Ей классно. Перед ними накрытый стол, но муж и жена не едят: оба со своего сокровища глаз не сводят. А малявка сосредоточенно поедает мороженное, губки сладкие облизывает, они у неё все в капельках. Мама и папа в напряжении. Мама следит, чтобы маленькими кусочками ела, а папа платочек в мужественной смуглой руке сжимает, чтобы девонька его любимая не обляпалась. Умилительно! Прихожу в себя от того, что рядом Нина пытает официанта какая рыба будет у неё и мужа в сиззлере. Официант её не понимает. В итоге, отчаявшись, притащил на подносе сырую рыбу — демонстрационный образец.

Конец ознакомительного фрагмента.