Подснежница

Татьяна Ма, 2023

В декабре прошлого года без вести пропала дочь известного бизнесмена. Ее изуродованное тело находят весной в придорожном овраге. Тамерлану поручают расследовать убийство школьницы. У следователя почти нет зацепок, так как дело об исчезновении Валерии Павлюк велось спустя рукава. Тамерлану придется не только покопаться в семейных отношениях непростой школьницы, но и столкнуться с проблемами внутри следственного управления. Женя же, как всегда, готова не просто поддержать мужа, но и провести свое маленькое расследование.За основу взяты реальные события.

Глава 3

С Клавдией Матвеевной, бабушкой погибшей Валерии Павлюк, Тамерлан договорился о встрече в пятницу. Вызывать в управление женщину он не стал, так как хотел посмотреть, где жила девочка, заодно и ее комнату осмотреть. Конечно, после исчезновения Валерии коллеги Тамерлана там все обыскали на предмет чего-нибудь, что могло бы помочь следствию в поисках, но мало ли, вдруг глаз Тамерлана упадет на что-то, что пропустили другие. Старший следователь Киселев, который в декабре вел дело Павлюк, нехотя поделился с Тамерланом деталями расследования, но сверх того, что было запротоколировано, ничего сказать не мог. С Киселевым Тамерлан был не в самых дружеских отношениях. Тот всегда пытался поскорее спихнуть сложные дела и обычно слишком формально подходил к расследованию.

В дачный поселок «Грибово» Тамерлан отправился вместе с Аней. Они въехали на территорию СНТ, с трудом пробираясь по весенней грязи: асфальта здесь как такового не было, а подтаявший снег смешался с песком и щебнем, превратившись в тягучее месиво. Чертыхаясь, Тамерлан кое-как въехал в расхлябанные ворота и с трудом отыскал кирпичный дом с зеленой крышей — именно такой ориентир дала ему Клавдия Матвеевна, когда они договаривались о встрече по телефону. Дом был огорожен невысоким заборчиком в три четверти человеческого роста. Доски в нем были облезлыми, кое-где прогнившими. Видно, что хозяйством тут никто не занимался. Да и само здание выглядело обветшалым. Старый кирпич с одной стороны потемнел от влаги. Видимо, там с крыши за зиму нападало много снега — изрядно подтаявший сугроб до сих пор виднелся под окном. По фасаду, от самого фундамента, шла ветвистая трещина. Ее кое-как заделали цементом, но, видимо, давно, потому что цемент раскрошился и снова треснул. В противовес этому крыша горела на солнце ослепительной зеленью — новая черепица так и блестела.

— Ну, пойдем, Анюта, — Тамерлан отпер щеколду на двери забора, просунув руку в щель между досками.

Аня прошла вперед, поднялась по бетонным ступенькам на небольшое крыльцо и позвонила, но на ее зов никто не поспешил. Она нажала кнопку звонка еще раз.

— Может, звонок не работает, — предположила девушка, приложившись ухом к двери.

Тамерлан несколько раз ударил кулачищем в дверь. К удивлению, она тут же распахнулась, и старший следователь догадался, что открывшая им женщина наверняка долго рассматривала их в глазок, решая, кто это к ней пожаловал и стоит ли их пускать.

— Здравствуйте, вы Клавдия Матвеевна Сорокина? — спросила Аня.

— Я-то — я, а вот вы кто такие? — спросила женщина прищурившись, от чего вокруг ее глаз разбежалась в стороны россыпь тоненьких морщинок.

— Мы следователи из комитета. Я вам звонил во вторник, — и чтобы избежать дальнейших вопросов, Тамерлан достал удостоверение и показал женщине.

— Нургалиев Тамерлан Ниязович, — медленно прочитала Клавдия Матвеевна. — Помню-помню, — хмыкнула она, — был у меня по молодости один ясноокий Тамерлан. Горячий был мужчина, — она подмигнула опешившей Ане и рассмеялась. — Проходите в дом, холодно на пороге стоять.

Как бы в подтверждение своих слов Клавдия Матвеевна поплотнее затянула полы цветастого халата и, обняв себя тощими руками, повела следователей на кухню. Тощими были не только руки, но и вся Клавдия Матвеевна походила на высохшую былинку. Ей было уже за семьдесят, но женщина явно молодилась. Тонкие волосы, напоминавшие, лебяжий пух — так они были воздушны, — она выкрасила в ярко-рыжий цвет и взбила в высокую прическу, собрав в нетугой узел на затылке. Шея, выглядывавшая из ворота халата, была длинной, как у балерин, привыкших гордо задирать подбородок. Морщинистые щеки Клавдия Матвеевна сдобрила густым слоем пудры, глаза подвела черным карандашом, а губы накрасила темно-малиновой помадой, в тон аляпистым цветам на халате.

Пройдя небольшим коридорчиком, все трое оказались в довольно просторной кухне. Внутри дом оказался чистеньким с недавно сделанным косметическим ремонтом.

Клавдия Матвеевна поставила на газовую плиту чайник.

— Садитесь за стол, — кивнула она Тамерлану и Ани.

Старший следователь решил не тянуть и тут же спросил:

— Клавдия Матвеевна, расскажите нам про Валерию, пожалуйста.

Она открыла ящик стола, вытащила оттуда пачку сигарет и зажигалку, развернулась к Тамерлану и, сжав сигарету сухими пальцами, спросила:

— А что вы, собственно, хотите знать? Я уже все, что могла, рассказала этому вашему, — она взмахнула сигаретой и прочертила в воздухе витиеватую фигуру, будто то была и не сигарета вовсе, а дирижерская палочка, — Киселеву.

— Ну, Киселеву, допустим, вы ничего толком и не рассказали, — сказал Тамерлан, — а даже если бы рассказали, то я бы хотел услышать от вас ответы на мои собственные вопросы. Все-таки мы теперь убийство расследуем, и любая деталь, даже самая незначительная, могла бы нам помочь.

Клавдия Матвеевна все еще вертела сигарету в руках и смотрела на следователя изучающе. Он догадался, чего женщина ждет от него. Тамерлан поднялся, вытащил из кармана зажигалку и помог Клавдии Матвеевне прикурить.

— Мерси, — улыбнулась она и посмотрела на следователя сквозь облако выпущенного сигаретного дыма.

Тамерлан мог поклясться, что пожилая дама с ним заигрывала.

— Так что вы хотели узнать, Тамерлан Ниязович? Ваш этот Киселев, — с насмешкой сказала Клавдия Матвеевна, — ни о чем меня толком и не расспрашивал. Так… Когда ушла, куда пошла… Плохой следователь.

— А вы разбираетесь в следователях? — не выдержала Аня.

— Я много в ком разбираюсь, деточка. Всяких людей в жизни повидала, — снова усмехнулась Клавдия Матвеевна, бросив взгляд на Аню. — Вижу вот, что ты сохнешь по своему шефу, а он — ни сном ни духом.

Аня покраснела до корней волос от возмущения и уже открыла рот, чтобы возразить, но Тамерлан опередил ее, сменив тему:

— Клавдия Матвеевна, в тот день, когда ваша внучка исчезла, не произошло ничего примечательного?

— А что могло произойти? — пожала плечами женщина и отвернулась к плите, снимая закипевший чайник. Она достала с полки три чашки из тонкого фарфора с розой на стенках и, поставив их на стол, налила следователям и себе чаю.

— Угощайтесь, — пододвинула она Тамерлану блюдце с печеньем.

— Спасибо.

Тамерлан пригубил чай, отказавшись от сладкого, а вот все еще красная, как рак, Аня схватила печенюшку и запихнула ее в рот.

Клавдия Матвеевна уселась напротив Тамерлана, поставив перед собой пепельницу.

— Может, в тот день вашей внучке кто-то позвонил? Может, она вела себя не так, как всегда? — предположил Тамерлан. — Может, нервничала?

— Да нет, — не задумываясь ответила Клавдия Матвеевна. — Я тот день хорошо помню. Вела себя Лера по-скотски, впрочем, это было ее повседневное поведение. Нагрубила мне с самого утра да уехала.

— А почему нагрубила? — спросила Аня.

— Потому что вы, молодые, думаете, что все знаете лучше нас, людей зрелых, — покосившись на Аню, ответила Клавдия Матвеевна.

— А если конкретнее? — отвлек ее внимание на себя Тамерлан.

— Я ей сказала, чтобы не надевала такую короткую юбку, как шалава, все-таки к учительнице едет, а не по мужикам, — Клавдия Матвеевна затянулась в очередной раз, а потом, потушив сигарету, взяла в руки чашку с чаем. — Ей, понятное дело, это не понравилось.

— Вы часто ссорились?

— Лучше спросите, сколько дней в году мы жили в мире, — поджала губы Клавдия Матвеевна. — С Лерой было очень сложно совладать. Точнее — невозможно.

— Простите, как мы поняли, вы бабушка Леры по матери? — робко спросила Аня. Она боялась, что Клавдия Матвеевна снова ответит ей какой-нибудь колкостью, но тихо сидеть, попивая чай, ей не хотелось, иначе Тамерлан Ниязович никогда больше не возьмет ее с собой, а ей ох как надоело торчать в управлении и заниматься бумажной работой.

— Правильно поняли, деточка, — на этот раз без какой-либо иронии ответила Клавдия Матвеевна.

— А почему Лера жила с вами? — осмелев, спросила Аня и увидела, что Тамерлан ей одобрительно кивнул.

— А кому она еще была нужна, если не мне? Тома, моя дочка умерла, Сергей почти сразу же женился. Не больно-то хотела Светлана воспитывать трудного подростка.

— А отчего умерла мама Леры?

— От рака груди. Тома, знаете ли, ужасно боялась врачей, никогда не ходила проверяться, только если уж совсем припирало. Вот и с раком так получилось. Грудь беспокоила, беспокоила, а она все откладывала и откладывала, терпела, пока уже мочи не было терпеть. Но уже поздно было, — Клавдия Матвеевна подперла сухой подбородок тонкими пальцами с темно-малиновым маникюром. В выцветших от возраста бесцветных глазах заблестели слезы.

— Значит, Сергей Павлюк быстро женился после смерти вашей дочери, и Валерия в новой семье оказалась ненужной? — задумчиво спросил Тамерлан.

— Ну как сразу? Через год, наверное, или около того. А Леру он то мне сбагривал, то себе забирал, то Ксюшке подсовывал. Потом Сергей и Светлана переехали в Турцию и Леру с собой увезли. Я уж обрадовалась, думала, что и мне можно личную жизнь налаживать, но не тут-то было! — хмыкнула Клавдия Матвеевна.

— Лера вернулась в Россию? — спросила Аня.

— Через месяца два они ее прислали обратно, — кивнула Клавдия Матвеевна, — и окончательно повесили на мою шею.

— А почему?

— Потому что в Турции и своих проституток хватает, — отрезала женщина.

— Что вы хотите этим сказать? — уточнил Тамерлан.

— А то и хочу сказать. Шалава была малолетняя наша Лера. Школу прогуливала, шаталась с какими-то гопниками, вот и дошаталась.

— А что вы подумали, когда Лера исчезла? Только откровенно, Клавдия Матвеевна, — улыбнулся Тамерлан краешками губ.

Пожилая женщина улыбку следователя оценила по достоинству.

— Ну раз вы просите, — хитро усмехнулась она. — Подумала, что попала Лера в какую-то нехорошую компанию и что мы ее вряд ли когда теперь найдем.

— Значит, сразу решили, что ее убили?

— Или в какой бордель продали, — пожала женщина плечами.

— А то, что ее могли похитить из-за бизнеса отца, вы не думали? — Тамерлан пристально всматривался в лицо Клавдии Матвеевны.

— Это ваш Киселев, дурак, так думал, — фыркнула презрительно женщина. — Я его переубеждать не взялась. Они же сами с усами, а таких, как мы, в расчет не берут.

— Но мне-то ваше мнение важно, Клавдия Матвеевна, — снова улыбнулся Тамерлан.

— Хитер, — рассмеялась женщина. — Ох и хитер ваш Тамерлан Ниязович, деточка, — кивнула она Ане и снова обратилась к Тамерлану: — Лера отцу была поперек горла. Я думаю, похитить ее с целью выкупа мог полный кретин, ведь Сергей еще бы и приплатил, лишь бы Леру больше никогда не видеть.

— А вы знали кого-то из друзей внучки? Может, есть подозрения, кто ее мог убить?

— Вот здесь, Тамерлан, я вам не помощница, — развела руками Клавдия Матвеевна. — С Лерой у меня отношения были напряженные. Меня она не слушала, удержать в узде ее я не имела ни сил, ни желания. Я тоже еще женщина молодая, одинокая, — Клавдия Матвеевна многозначительно изогнула бровь, глядя прямо в глаза старшему следователю. — Мне и самой еще хочется пожить, а не в няньках сидеть.

— Я понимаю, — кивнул Тамерлан, улыбнувшись. — И все же?

— Не знаю я, с кем она близкую дружбу водила. Были какие-то девчонки, такие же оторвы, как и внучка моя. Но в основном — мужчины, то один на машине прикатит, то второй.

— Не местные?

— Нет, своих недоделков я всех по именам знаю. Валерия водила компанию с московскими ребятами да с пацанами с других дач. А вообще, — передернула Клавдия Матвеевна плечами, — черт их знает, откуда она их брала. Знаете, как говорится, рыбак рыбака…

Клавдия Матвеевна бросила взгляд на часы, что стояли на полке, и Тамерлан понял, что им пора закругляться.

— Никого из подруг или друзей Валерия сюда не приводила? — задал он последний вопрос.

— Нет. Я хоть женщина прогрессивных взглядов, но притон из дома делать не позволю.

Тамерлан поднялся.

— Клавдия Матвеевна, если вы позволите, я бы хотел по-быстренькому осмотреть комнату вашей внучки. Там все осталось, как при ней?

— Конечно, я ничего не трогала. Время-то с ее исчезновения всего ничего прошло. Я думала — вдруг еще вернется.

Женщина тоже встала.

— Пройдемте за мной.

Они втроем поднялись по рассохшейся лестнице, которая натужно скрипела под их весом, и Клавдия Матвеевна распахнула перед следователями дальнюю дверь. В комнате царил полумрак, так как черные шторы на окнах были плотно задернуты, пропуская лишь тусклый луч света. Пожилая женщина вошла внутрь и отодвинула тяжелую портьеру. В комнату ворвалось яркое апрельское солнце.

— Вряд ли вы что-то здесь найдете интересное, но мало ли, — Клавдия Матвеевна сделала неопределенный жест. — Я, пожалуй, вас оставлю.

Тамерлан вместе с Аней перерыли все вещи Валерии, заглянули в ящики стола, на книжные полки, в тумбочку у кровати, в шкаф. Как и предполагала бабушка убитой девочки, ничего, что могло бы иметь отношение к расследованию, найти следователям не удалось. В общем-то, Тамерлан и не надеялся. Каким бы человеком ни был следователь Киселев, но свою работу он делать умел и уж что-что, а обыск провести мог. Валерия не вела ни дневников, ни блокнотов, в которых могли бы быть какие-то записи или имена. В комнате, кроме старого фото, на котором был Сергей Павлюк, какая-то миловидная женщина (по-видимому, мать Валерии) и маленькая Лера, других фотографий не обнаружилось. По словам Киселева, в ноутбуке девушки, который они проверили первым делом еще тогда, в декабре, тоже ничего интересного не нашлось, а ее мобильник, где наверняка хранились и контакты, и фотографии, пропал.

Закончив осмотр, Тамерлан с Аней спустились на первый этаж.

— Закончили? — спросила Клавдия Матвеевна.

— Да, — кивнул Тамерлан. — Позвольте личный вопрос.

— Валяйте, — кивнула Клавдия Матвеевна. Пока следователи осматривали комнату убитой девушки, женщина успела переодеться и сменить цветастый халат на не менее кричащий брючный костюм малинового цвета. Видимо, красный и его оттенки был любимым цветом Клавдии Матвеевны.

— Сергей Павлюк не помогал вам деньгами?

— С чего вы сделали такой вывод?

— Дом у вас старый, стены снаружи сыплются, — сказал Тамерлан.

— Что за мужчина! Ничего от него не скроешь, — задорно подмигнула Клавдия Матвеевна Ане. — Лере Сергей регулярно давал приличные суммы, баловал подарками. Откупался, как мог, от дочери, — посерьезнев сказала женщина. — Ну а мне — ни копейки. Зачем ему вкладывать денежки в ремонт моей хибары? Лера выросла, того и гляди, замуж бы скоро выскочила, если бы… — глаза Клавдии Матвеевны снова заблестели непрошеными слезами, и она махнула рукой. — Эх, да чего уж там.

Тамерлан понимающе кивнул и сказал:

— Спасибо вам за помощь, Клавдия Матвеевна. Если вдруг вспомните что-то о знакомых Леры, да вообще, все, что могло бы помочь нам в поиске ее убийцы, позвоните мне.

Клавдия Матвеевна проводила следователей до дверей и, пропустив Аню вперед, вдруг преградила Тамерлану дорогу. Глаза ее уже высохли, и в них снова появился огонек задора.

— А можно позвонить вам просто так, даже если я ничего не вспомню? — женщина кокетливо положила костлявую руку на широкую грудь старшего следователя.

Тамерлан лишь хмыкнул, не удивившись. Все время их пребывания в этом доме он подозревал, что Клавдия Матвеевна выкинет что-нибудь этакое. Приняв его ухмылку за поощрение, Клавдия Матвеевна сказала:

— Я женщина свободная, а по вечерам иногда бывает очень одиноко. Заглядывайте как-нибудь на огонек, — многозначительно протянула она.

— Я бы с удовольствием, уважаемая Клавдия Матвеевна, но увы и ах — я безнадежно и навсегда женат, — широко улыбнулся Тамерлан.

— На этой? — Клавдия Матвеевна разочарованно кивнула в сторону Ани, которая уже стояла за калиткой возле автомобиля и, сбивая сапогом остатки снега на обочине, ждала Тамрелана.

— Нет, не на ней.

— Значит, безнадежно и навсегда? А жаль, — разочарованно вздохнула Клавдия Матвеевна. — Ну что ж, если надумаете, то милости прошу. Только позвоните заранее, — подмигнула она Тамерлану. — Я хоть и одинокая, но не настолько.

Когда Тамерлан наконец-то вежливо откланялся и они с Аней сели в машину, та облегченно выдохнула:

— Ну и бабушка!

— Да уж. Бабушка неординарная, — засмеялся Тамерлан.

Какое-то время они ехали не разговаривая. Молчание между ними было напряженным, и наконец Аня, покрывшись румянцем, выпалила:

— Тамерлан Ниязович, вы не берите в голову, что она там, на кухне, сказала. Это все неправда.

— Да я уже обо всем забыл, Анечка. Мало ли что болтают старые женщины.

— И вообще… — еще больше смутилась Аня. — Может, я когда-то и была в вас влюблена. Самую малость, в начале, но… Я замуж собираюсь.

— Да ну! — искренне удивился Тамерлан. — За кого же, Анюта?

— За Ваську Громыкина из убойного. Вы, наверное, не знаете его…

— Отчего же, знаю. Хороший парень. Мы с ним пересекались на выездах не по одному делу.

Тамерлан покосился на Аню и, потрепав ее по руке, сказал:

— На свадьбу не забудь пригласить.

— Обязательно, Тамерлан Ниязович. Обязательно!

— Ну вот и славно, — улыбнулся Тамерлан. — А теперь давай-ка я тебя до дома подброшу.

— А в управление не поедем? — удивилась Аня.

— Не поедем. Уже пятый час, пока до Москвы доедем — как раз конец рабочего дня почти будет, так что сегодня сбежим с работы пораньше. Я хоть Женю порадую.

— А я Ваське ужин успею приготовить перед дежурством, — обрадовалась Аня.