В клетке со зверем

Татьяна Ларина, 2017

Кто же знал, что в комплекте со вторым шансом и новой работой Татьяне достанутся такие проблемы! Вакансия няни в шикарном особняке… Почему бы и нет? Тем более когда идти особо некуда и хочется сбежать от своей жизни как можно дальше. Однако невинная затея оборачивается настоящей катастрофой, ведь нанимателем девушки оказывается расчетливый, самоуверенный и опасный мужчина, парализующий душу одним взглядом. Что он скрывает? Почему рядом с ним так неспокойно? И когда уже Таня поймет, что только в сказках чудовища превращаются в принцев?

Глава 13

Предновогодняя пора — самое сказочное время года. В детстве мы с родителями вместе ставили елку и украшали квартиру. Больше всего я любила открывать коробки с новогодними украшениями и выискивать свои любимые стеклянные фигурки, оставшиеся еще с советских времен. Золотые бусы, мишура, разноцветные гирлянды — все это крепилось на карнизы, мебель, занавески. Повзрослев, я не изменила традиции и в двадцатых числах декабря украшала нашу с Андреем квартиру. Казалось совершенно естественным, что в каждой семье должны быть свои новогодние традиции, и, раз на календаре двадцать второе декабря, пришло время начинать подготовку к празднику в доме Максима.

О своей затее подготовить дом к Новому году я рассказала Лизе, Василисе и Игнату Семеновичу. Каждый из них поддержал меня и согласился помочь с оформлением. Что же касалось елочных игрушек и прочей праздничной атрибутики, тут спас интернет. Конечно, не так интересно выбирать украшения через монитор, но все же у меня это получилось. Договорившись с Кириллом Степановичем, что он заберет мой заказ, я поделилась с Софи нашими планами:

— В твою комнату мы тоже поставим небольшую елочку, — сказала я девчушке, усаживая ее к себе на колени.

— И нарядим? — воодушевилась она.

— Обязательно.

— И деда тоже будет с нами украшать?

— Конечно, твой дедушка принесет нам самое главное украшение — елку!

Несмотря на то, что Максим согласился украшать с нами дом, я до последнего боялась, что он снова куда-то исчезнет. Почти так и было. Как и договорились, в среду вечером к нам пришел Игнат Семенович с большой елью и целым ворохом еловых веток. Лиза и Василиса отложили дела по хозяйству, а Софи разобрала елочные игрушки. Все было готово к началу работы, вот только хозяин дома все никак не появлялся.

— А почему папочка не идет? — дернула меня за рукав Софи. — Он не хочет украшать с нами?

— Сонечка, иди сюда, — поманил ее дедушка. — На вот, вешай первую игрушку на елку, — он протянул ей ярко-желтый фонарик, а потом подошел ко мне. — Танюш, ты бы сходила за ним. Тебя он послушает.

— Думаете?

— Столько лет он отказывался от Нового года, а ты появилась, и все изменилось. Ты умеешь на него влиять.

— Вы заблуждаетесь, Игнат Семенович, на Максима у меня нет влияния, но я поговорю с ним.

Мой начальник заперся в своем кабинете на третьем этаже. Стоя под дверью, я никак не решалась постучать. Из кабинета доносился возмущенный голос босса. Судя по всему, он выяснял отношения по телефону. По обрывкам фраз можно было понять, что возникла какая-то проблема с транспортом, и очень серьезная, из-за чего пострадали его люди. Тем не менее я не собиралась отступать, решив дождаться окончания разговора. Не хотелось подслушивать, поэтому я вернулась на лестницу и села на верхнюю ступеньку. Отсюда была видна вся гостиная. Малышка Софи бегала в мишуре по залу и раздавала всем указания; Игнат Семенович стоял с Василисой у елки, над чем-то посмеиваясь; Лиза старательно украшала каминную полку. При виде этой картины на моем лице заиграла довольная улыбка. Неважно, что они не были родственниками, это был по-настоящему семейный вечер. Хотя кого-то не хватало… Я направилась к Максиму. Мужчина был свободен. Он сидел за столом и нервно теребил нож для бумаги. Он выглядел расстроенным, даже подавленным.

— Таня, ты что-то хотела? — вымучено спросил он.

— Да, Софи очень ждет, чтобы папочка нарядил с ней елку.

— Там такая команда собралась, справитесь без меня, — с некоторым раздражением произнес мужчина.

— Но нет главного человека, — не оставляла попытки я.

— Скажу начистоту, у меня проблемы и сейчас мне не до елок, — резко сказал он. — Оставь меня в покое!

— Максим… извините, я надеюсь, ничего серьезного?

— Справлюсь.

— Может быть, тогда вам все же стоит присоединиться к нам? Не только ради Софи, но и из-за самого себя. Я же вижу, как вам хорошо с дочерью. Вы не пожалеете!

— Ты же не уйдешь?

— Нет, потому что не могу подвести Софи.

Максим тяжело вздохнул и встал из-за стола. Но вместо того, чтобы поспешить вниз, подошел к бару и налил себе виски.

— Нужно успокоиться. Это помогает. Не хочу, чтобы принцесса видела меня таким, — он залпом осушил стакан, а за ним еще два, после чего кивнул мне на выход.

Стоило мне и Максиму показаться в гостиной, как Софи со всех ног бросилась к папочке. Макс взял на руки дочурку, а она тут же стала рассказывать, как много удалось уже украсить. Не укрылось от моего взгляда довольное лицо Игната Семеновича. Широко улыбаясь, старик подмигнул мне. Лиза и Василиса заметно повеселели. Вечер обещал быть хорошим.

Я не ошиблась. Чудесная, добрая атмосфера царила в особняке, который постепенно превращался в дом праздника. Максим поначалу оставался напряженным, но уже через полчаса высоко поднимал Софи, чтобы та смогла украсить верхушку елки игрушками.

В пятницу к нам приехали Люси и Слава. Они забирали мою подопечную на каникулы в Доминикану, поэтому мне предстояло расстаться с малышкой на целых десять дней. Я так привязалась к этой куколке, что с трудом могла представить, как проживу эти дни без нее. Как обычно, до прихода Люси Максим уехал из дома, и я принимала женщину сама. Мама Софи вместе со своим женихом зашли в гостиную, чтобы подождать, когда кроха доест свой супчик. Люси с любопытством осматривала убранство дома, а потом не выдержала и спросила:

— Что случилось с Максом? Почему вдруг столько украшений, обычно только гостиную украшает дизайнер.

— Он не хотел. Признаюсь, это была моя идея. Мы собрались все вместе и решили таким образом создать новогоднее настроение.

— Ваша идея? — приподняла одну бровь женщина. — И Макс так просто согласился? Или не просто?

Я услышала в словах Люси скрытый подтекст. Она ревновала или что это вообще было? В глазах женщины загорелся недобрый огонек, она пристально посмотрела на меня, будто пытаясь прочесть мои мысли.

— Вашей дочери пять лет. Сейчас самое время подарить ей праздник, дать почувствовать себя частью любящей семьи, — как можно спокойнее произнесла я, хотя безумно хотелось возмутиться подобной догадке.

— Это прекрасно, что вы, Татьяна, так заботитесь о моей дочери, но все же должны знать предел. У Софи есть семья, не беспокойтесь. Каникулы мы проведем втроем, и она сумеет почувствовать себя самым важным членом нашей, — она выделила это слово интонацией, — семьи. Две кухарки и няня — всего лишь обслуживающий персонал, которому платят за их заботу.

— Мне жаль, что вы так думаете. Вашу дочь здесь все любят, как родную.

— Люси, прекрати, — вмешался Слава. — Татьяна права, ты должна быть ей благодарна!

Женщина ничего не успела ответить, потому что в этот момент в гостиную вбежала Софи. Она радостно обняла маму и тут же стала рассказывать, как мы все вместе готовили дом к празднику. Девочка светилась от счастья и то и дело подводила Люси к тому или иному украшению.

— Вы ее извините, — вдруг подошел ко мне Слава. — Она просто переживает, что девочка слишком с вами сблизилась. Знаете, в последнее время, когда Софи у нас, она только и говорит о своей Тане, — улыбнулся мужчина. — Малышка к вам привязалась. Люси просто ревнует.

— Ей не хватает общения с дочерью, я понимаю, — вздохнула я.

— Вся эта ситуация абсурдна. Чтобы видеться с девочкой и иметь возможность брать ее на выходные, мы вынуждены жить по соседству с Максимом, выполняя его требования. У нас своя жизнь, но мы обязаны во всем спрашивать его позволения.

Я не знала, что ответить. Все сказанное было похоже на исповедь. Еще от Лизы я узнала, что Макс поставил своей жене и ее жениху условие: забирать к себе Софи они смогут, если будут жить в выделенном им доме. Конечно, Славе это не нравилось. По сути, правила жизни для него и Люси диктовал Максим. Любому мужчине было бы неприятно находиться в зависимости от бывшего мужа своей возлюбленной, а Слава любил Люси. Это было видно хотя бы по тому, как он смотрел на нее, как трепетно держал за руку, как открывал перед ней двери.

— Я смутил вас?

— Не отрицаю.

— Извините, просто хотел, чтобы вы поняли мою невесту и не сердились.

— Я полюбила Софи и хочу, чтобы она была счастлива. У меня нет цели отодвинуть ее мать на второй план.

— Знаю. Обещаю, в отпуске я поговорю с ней, — улыбнулся мужчина и направился к своей невесте. — Дорогая, нам пора.

— Идем. Возьми вещи Софи. — Люси кивнула на небольшой чемодан, который я собрала для девочки. — До свидания, Татьяна.

— До свидания, — сказала я в ответ.

Я уже развернулась, чтобы уйти, но меня позвала Софи. Оглянувшись, я увидела, как малышка бежит ко мне. Она крепко обняла меня, а на ее глаза навернулись слезы.

— Пока, Таня, я буду скучать.

— Я тоже, но ты скоро будешь на море! Представляешь, у нас тут холодно и снег, а ты поедешь в лето.

— Все равно я буду скучать.

— Вот вернешься из путешествия и расскажешь мне все-все, хорошо?

— А поехали с нами!

— Софи, нам пора, — подошла к нам недовольная Люси. — Уже поздно.

— Мамочка, а давай возьмем Таню с собой?

— Дорогая, мы не можем. Тане тоже надо отдыхать. У нее будет отпуск.

— Вот и пусть поедет с нами.

— Солнышко, Тане нужен отпуск от работы няни, а если она поедет с нами…

— Я не могу, Софи, — прервала я монолог ее матери, пока та не сказала малышке, что я якобы устала от нее. — Мне нужно уехать к родителям, вернусь как раз к твоему возвращению.

— Но только ты тоже должна по мне скучать!

— Обязательно. — Я поцеловала ребенка в щечки.

Люси не стала прощаться со мной дважды и просто увела дочь. У меня же появилось тревожное чувство. Я боялась, что обиженная женщина скажет девочке что-то такое, что пошатнет нашу дружбу. Хотя Слава пообещал мне поговорить с невестой, в их паре главной была она.

На следующий день дом Максима опустел: утром на праздники уехала Лиза, днем — Василиса и Игнат Семенович. Им в качестве новогоднего подарка Максим преподнес путевки в лечебно-оздоровительный санаторий, где старички собирались отметить праздник. Салим отбыл по делам в Москву, а горничные были в своем флигеле. Мне самой хотелось поскорее покинуть пустой особняк, но на календаре было только двадцать седьмое число — ехать к родителям рано. Мне пришла на ум идея, которая многим показалась бы безумной. Я решила уехать в Москву и на несколько дней снять номер в гостинице. Учитывая то, что две последних зарплаты я даже не потратила, средства на проживание были.

Поделившись своими планами с боссом, я получила позволение уехать в столицу. Максим в честь праздника вручил мне конверт с новогодней премией и взял с меня обещание порадовать себя чем-нибудь приятным.

В воскресенье утром Дмитрий отвез меня в Москву. К своим двадцати трем годам я ни разу не красила волосы. Андрею всегда нравилась моя длинная русая коса. Сейчас душа требовала перемен. Стилист подобрал мне оттенок, и теперь волосы стали более глубокого темно-русого цвета. Следующий день я посвятила шопингу. Первым делом купила подарки близким, то есть не только родителям, но и Софи, Лизе, Василисе, Игнату Семеновичу и даже Максиму. Это была совершенная безделушка: большая керамическая кружка. За небольшую доплату на нее нанесли надпись: «Папа самой лучшей в мире принцессы». Идея такого подарка пришла ко мне неожиданно. Я вспомнила, что каждый раз, заходя к Максиму, видела рядом с ним кружку с кофе. Это была обычная ничем не примечательная посудина из IKEA с паутинкой трещин на стенке. Когда я спросила, почему он не возьмет себе новую, босс ответил, что эта кружка самая большая.

К родителям я приехала к вечеру тридцатого декабря. Несмотря на натянутые в последнее время отношения, и мама, и папа радостно встретили меня. Наша квартира по традиции была украшена к празднику, а большая искусственная елка красовалась посреди гостиной. Было так приятно вновь оказаться дома.

В день моего приезда я помогала маме готовить угощения к праздничному столу. Для нас троих мама наготовила на удивление много, но спорить с ней не хотелось. Мы даже не смогли управиться со всем тридцатого, и часть работы пришлось отложить на канун Нового года.

На часах было только пять вечера, а я уже расхаживала по квартире в парадном платье. Папа весь день смотрел телевизор, а мама без умолку болтала с кем-то по телефону. Вот сейчас я почувствовала настоящее одиночество, хотя рядом были мои близкие. Я стала думать о тех, кто был далеко: малышка Софи, Лиза, Василиса, Игнат Семенович, Максим… Стоило мне только вспомнить о своем боссе, как сердце сильнее застучало. У меня появилась безумная мысль позвонить ему, чтобы поздравить с наступающим. Я уже потянулась к мобильному, как кто-то позвонил в дверь.

— Милая, открой! — крикнула мне мама из кухни.

— Ладно, — ответила я так тихо, что она меня и не услышала.