Рыжий лисенок. Сказкотерапия на каждый день. Цикл из 19 антибуллинговых терапевтических сказок – скажем буллингу НЕТ

Татьяна Куриленкова

Известно, что травля в детских коллективах – явление возрастное. Осознавая его суть, дети сами теряют интерес к буллингу. Сказки этого цикла ставят перед ребёнком важные вопросы. Плохо ли быть особенным? Всегда ли право большинство? Любой ли поступок станет хорошим, если совершить его всем вместе? Победа над слабым соперником – это проявление силы или наоборот неуверенности? Эти вопросы помогут ребёнку провести границу между игрой и травлей и вовремя осознать все негативные стороны буллинга.

Как птицы страуса летать учили

Как-то раз сидел Страус в гнезде на яйцах, а вокруг него столпились птицы:

— Страус, — говорят они, — мы тут посоветовались и решили, что у тебя очень много проблем. Ибо что ты за птица, если летать не умеешь! Но ты, дружище, не переживай, мы все исправим, мы тебя научим летать.

— Ну, попробуйте, я не против! — ответил приветливо Страус.

— Уверяю тебя, ты будешь доволен, — выступил вперёд сокол Сапсан, — тебе достался лучший учитель. Давай-ка поднимайся и взлетай, а мы покараулим твоё гнездо.

— А как взлетать-то? — спросил Страус.

— Ну, как все взлетают, давай беги и маши крыльями.

И страус побежал, но не успел он расправить крылья и сделать двух прыжков, как Сапсан окрикнул его:

— Стой, ну-ка иди сюда и покажи всем свои крылья.

Страус расправил свои красивые крылья с пушистыми перьями, но сокол только покачал головой:

— Позорище! Позорище, а не перья.

— А мне очень нравятся, — отозвался Павлин, — такие красивые и роскошные, я бы тоже такие хотел.

— Ты, Павлин, не чирикай. Сам летаешь как курица, а учитель здесь я! — перебил Павлина Сапсан, и обратился к Страусу. — Ты знаешь, какие должны быть перья? Плоские и жёсткие, как лёгкое весло, которым загребают воздух. А у тебя одни пушистые завитушки на пере болтаются. Зачем тебе крылья такие?

— Ну, во-первых, пушистые крылья помогают мне сохранять температуру тела, не перегреваться в жару и не замёрзнуть холодными ночами в пустыне — начал перечислять Страус. — Кстати, я и птенцов ими укрываю, защищая и от жары, и от холода. Во-вторых, я ими рулю, когда бегаю. В-третьих, я их расправляю, когда танцую, и это очень красиво!

— Да!!! Представляю, какое это зрелище!!! — с восторгом подхватил Павлин.

— Но летать с такими крыльями тебе будет сложно! — оборвал всех строгий Сапсан. — Крыло должно быть жёстким, чтобы держать тело в воздухе.

Страус снова уселся в гнездо:

— Так может мне и не надо летать, если все так сложно? — спросил Страус. — Мне вроде и так хорошо.

— Что за глупый вопрос, — возмутились птицы, — всем нам даны крылья для полёта. Значит надо летать.

— Но я и здесь себя неплохо чувствую.

— И ты называешь это неплохо? — воскликнул сокол Сапсан. — Да у тебя гнездо на земле! А здесь хищников полно! Все нормальные птицы гнезда на ветках устраивают или на скале какой. Все безопаснее.

— Где-где, на ветках? — рассмеялся Страус. — Да ты, сокол, меня видел? Какая ветка меня выдержит?

— Вот видишь, хоть что-то ты сам понял, — покачал головой сокол, — у тебя настоящие проблемы с весом, дружок. Но это поправимо, посадим тебя на диету, глядишь, нормальной птицей станешь.

— Да не нужно мне это, а уж голодать я точно не буду.

— Ах ты, толстая тушка, — воскликнул сокол, — не хочешь думать о себе, ты бы хоть о детях подумал. На земле съедят твои яйца — и глазом моргнуть не успеешь.

— У меня все с яйцами продумано — возразил Страус, — у них такая скорлупа толстая, что не каждый разобьет. И потом, о каких деревьях мы говорим, я живу в пустыне да в саванне. В этих краях деревья и скалы ещё поискать нужно. Так что не переживайте, ребята, летите по делам, у меня все хорошо.

— Эх, как же ты беспечен, — не унимался сокол Сапсан. — Сидишь тут на своём гнезде, сам большой, скорлупа у яиц прочная, все тебе ни по чем. А вокруг-то не только шакалы да гиены гуляют. Я вот высоко подняться могу, мне оттуда видно, что рядом и львы есть, и гепарды. А они побольше тебя размером будут, да ещё и клыкастые. Это мы, настоящие птицы, от них улететь сможем, а ты куда денешься?

— Я убегу, — спокойно отвечал Страус, — вот и всех делов.

— Ха-ха, убежит он, наивный! — затрясся Сапсан от смеха. — Птицы не убегают, дорогой, птицы улетают стрелой! Ибо полет самый быстрый способ передвижения. Не даром существует много птиц, которые быстрее любого наземного животного.

Сапсан выдержал небольшую паузу, гордо приосанился и сказал:

— Ты, видимо, не знаешь, что говоришь с самым быстрым существом на земле. Я могу развивать скорость почти 400 километров в час. Я могу соревноваться в быстроте с гоночными машинами!!!

— Вот это да! — восхитился Страус. — Покажешь, как ты это делаешь?

— Ну, если ты просишь, — снисходительно сказал Сапсан и устремился ввысь.

Летел вверх он не слишком быстро, но, когда достигнул нужной высоты, он бросился камнем обратно, и это был действительно молниеносный полет. Птицы даже охнули дружно. Довольный Сапсан красиво вышел из своего скоростного падения, приземлился на землю и раскланялся под аплодисменты остальных. И только Страус был абсолютно спокоен.

— Позволь, я уточню, — спросил он сокола, — ты быстро летаешь только вниз?

— Да какое это имеет значение! — воскликнул недовольно Сапсан. — Я могу развивать такую скорость, какая не снилась никому из живых существ на земле. Я это доказал сейчас и готов доказать еще столько раз, сколько понадобится. И секрет моей скорости в полете.

— А по-моему, — добавил Страус, — секрет твоей скорости в падении. Нет, сокол, не хочу я учиться летать, дай ты мне спокойно яйца высиживать.

Тут Сапсан, видимо, не на шутку рассердился и вскричал:

— Ах глупая твоя голова, Страус! Не даром все знают, что у тебя мозг маленький. Я смотрю, ничего ты этим своим крохотным мозгом понять не можешь. Я же тебе добра желаю, о твоей безопасности забочусь. А у тебя ума хватает только голову в песок в случае опасности прятать!

Тут все птицы дружно захохотали.

— Да, вот ты, Страус, придумал!

— Считаешь, если ты никого не видишь, то и тебя никто не увидит?!

— Вот это метод от хищников спасаться!!!

Конец ознакомительного фрагмента.