Как стать тёмной леди, или Сделка с тьмой

Татьяна Зинина, 2022

Я крупно влипла! Выбирая между возвращением из столицы в родную деревню и сомнительной сделкой с красавцем-аристократом, сознательно выбрала второе. Он обещал оплатить мою учёбу в академии, от меня же требовалось просто стать его магическим «якорем». Вот только он почему-то забыл предупредить, что сила у него – тёмная, в подчинении – живые тени, а сама я для него – просто способ спрятать свою запрещённую магию. И совсем не важно, что мы с ним вроде как женаты, ‒ ведь это временно и просто нужно для дела. Теперь мне предстоит как-то обуздать чужую тьму, суметь сохранить наше общение в тайне, найти способ получить грант на учёбу и, самое главное, сделать всё возможное, чтобы не влюбиться в того… кому я не нужна.

ГЛАВА 7. О сочинении частушек, боевой магии и первом привете от тьмы

Чем друзья отличаются от врагов? Одни подгоняют нас по жизни словами и наставлениями. А другие — пендалем и тычками в спину. И я не знаю, чьи действия более эффективны.

(Из заметок Николины Вайт)

Первые две недели пролетели, словно одно мгновение. Я настолько погрузилась в учёбу, что совершенно забыла и о глупом пари, и о тенях, и даже о Рествуде. И пусть иногда видела его в коридорах академии, но он не обращал на меня внимание. Я тоже стала делать вид, что знать его не знаю, а когда случайно натыкалась на этого мага взглядом, тут же спешила отвернуться.

И всё же кое-какие последствия у нашей с Морой публичной размолвки имелись. Группа раскололась на три лагеря. В первом были те, кто поддерживал Морису и придерживался мнения, что подобные мне девушки из деревни учиться с ними вместе не должны. Во втором собрались преимущественно простые ребята, которые понимали, насколько им повезло быть студентами столичной академии. Они поддерживали меня, а Мору и подобных ей называли глупыми курицами. Ну а в третьем лагере остались все остальные ‒ те, кому было плевать на наши разногласия. И я очень удивилась, что среди них оказалась и принцесса.

Её высочество вообще вела себя странно. На занятиях всецело отдавалась учёбе, во время работы в лаборатории отсаживалась от своей свиты подальше. И только во время перерыва между занятиями иногда беседовала с подружками. Да и то, вела себя с ними подчёркнуто холодно и вежливо, будто общение с ними ей в тягость.

Эти две недели можно было назвать спокойными. А закончилось это спокойствие объявлением на доске в холле главного корпуса.

«Внимание всем!

В субботу в главном зале академии состоится музыкальный конкурс, приуроченный к столетию академии. Главный приз ‒ сто баллов к общему зачёту. Обязательно участие хотя бы троих от каждой группы».

‒ Мда, ‒ протянула Нали, пробежавшись взглядом по ровным строчкам. — Будешь участвовать?

‒ Нет, ‒ ответила я. — Петь не умею, танцевать — тоже. Что мне там делать?

‒ А как же выигрыш? Или ты не хочешь попасть на аудиенцию к его величеству?

‒ Не особо, ‒ проговорила, поджав губы. И со вздохом добавила: — Но грант…

Это был мой шанс. Мы с Рествудом заключили договор только на год. Что если он не захочет потом его продлевать? Что если я не захочу? Но вот участвовать в конкурсах не было ни малейшего желания. Тем более вот в таких.

‒ А давай вместе? — предложила Налире. — Ты, вроде, говорила, что играешь на каком-то инструменте.

Она глянула изумлённо.

‒ Играю, это громко сказано. Бабушка когда-то научила меня бренчать на гитаре под частушки. Всё, на этом мои умения заканчиваются.

‒ Отлично, ‒ улыбнулась я. — Значит, будем петь частушки.

‒ Ник, ты в своём уме?! — она красноречиво покрутила у виска пальцем. ‒ Частушки? В академии? Да нас потом просто заклюют и засмеют. И будут не только тебя называть Деревней.

‒ Да ладно тебе, ‒ улыбнулась я. — Быть Деревней не страшно. Зато мы точно будем единственными, кто додумается до такой глупости. Уверена, больше никто так позориться не станет.

‒ О да, а мы с тобой займём почётное последнее место, ‒ пессимистично буркнула подруга. — Что ты собралась петь? Я вот одну с детства запомнила, и она точно не подойдёт:

«Я иду доить корову, у коровы есть рога,

Главное не перепутать и не подоить быка»

Я прыснула и тут же прикрыла рот ладонью. Нали тоже улыбнулась, а парни-аристократы со второго курса, которые стояли недалеко от нас, презрительно скривились. Я бы с радостью показала им язык, но решила сдержаться.

‒ Давай вечером позовём к нам ребят из группы, и вместе что-нибудь придумаем? — предложила я. — Будут у нас частушки про академию. Ты сыграешь, я спою.

Нали только покачала головой и вздохнула, а мне вдруг показалось, что это на самом деле отличная идея. Правда, с этим согласились только Ив, его друг Кайтер Свит и две девушки из нашей группы: Лина и Ханна. Вот этой весёлой компанией мы и приступили к сочинению частушек. И у нас даже неплохо получалось. Смешно, правдиво, в рифму, вот только петь такое со сцены рискнул бы лишь самоубийца.

‒ Нельзя с таким выступать, ‒ вздохнула я, перечитав все стишки, которые мы коллективно сочинили. ‒ Споём, что повара таскают домой мясо и фрукты с овощами, и нас перестанут кормить.

‒ Про ректорскую невесту, тоже петь не стоит, ‒ сказал Ивар и, взяв лист с записями, зачитал:

«Есть у ректора невеста, девушка приятная.

Только талия у леди просто необъятная».

‒ Но ведь правда же? — воскликнула Лина.

‒ За такую правду можно серьёзно отгрести, ‒ заметил Кай и, забрав записи, вчитался сам, выискивая хоть что-то безопасное:

«А в библиотеке нашей сотни тысяч разных книг,

Кто все прочитать не сможет, тот отвратный ученик»

‒ Скучная, ‒ заметила Нали. — И глупая. Тут нужно что-то цепляющее. Правдивое. Но не обижающее тех, кого обижать нельзя.

‒ Давай про коменданта, ‒ предложил Ив, который не жил в общаге.

‒ Ага, и он после отбоя перестанет нас пускать, ‒ бросила Нали.

Увы, итогом вечера стал целый список частушек, ни одна из которых нам не подходила. Распрощавшись с ребятами, я ещё раз перечитала их все, и с тяжёлым сердцем отправила записи в стол. Нет, всё не то. Но отказываться от участия в конкурсе уже не хотелось. Сто баллов — это немало. И не факт, что и остальные задумки ректора будут такими же простыми.

Теперь я думала об этих частушках всё свободное от учёбы время. И совсем забыла о тьме Рествуда. Вот только она обо мне забывать не собиралась.

Наверное, я должна была как-то подготовиться к тому, что когда-то Андриан перестанет меня жалеть, и мне всё-таки придётся ощутить его силу. Не стоило расслабляться. Что он там говорил? Рекомендовал медитации? Не думаю, что они могли бы помочь. С медитациями или без них, но первый серьёзный всплеск тьмы я бы всё равно легко не перенесла.

А он, словно по закону подлости, случился в самый неподходящий момент.

***

Несмотря на то, что мы всего лишь артефакторы, то есть, у нас довольно мирная специальность, в нашем учебном плане всё равно присутствовали боевые дисциплины. В администрации академии считали, что в случае опасности мы должны уметь и нападать, и защищаться. Правда, у нас в группе сильным даром могли похвастаться единицы, и, к сожалению, среди этих единиц оказалась Мора, с которой мы даже и не думали гасить конфликт.

В первые две недели занятия по боевым плетениям были исключительно теоретическими. Но сегодня в расписании появилась пометка, что вместо аудитории триста девятнадцать нам надлежит явиться на боевой полигон.

‒ Не нравится мне это. Предчувствие какие-то нехорошее, ‒ проговорила Нали, когда мы с ней шагали в сторону площадки, обнесённой высоким забором и накрытой непроницаемым энергетическим куполом.

‒ Брось, ‒ ответила я. — В прошлом году как-то справлялись, справимся и в этом.

‒ В прошлом году, Ник, у нас в группе не было сильных магов. Мы все обладали примерно одним уровнем дара. А сейчас всё иначе. Уж прости, но, если тебя поставить против принцессы в открытом бою, ты точно проиграешь.

‒ С этим не поспоришь, ‒ ответила я и перевела взгляд на небо.

Оно хмурилось, угрожая в любой момент излиться дождём. В воздухе витало напряжение природы, и это только усиливало мою нервозность. Я тоже ощущала странный иррациональный страх, будто уже знала, что грядущее занятие ничем хорошим для меня не кончится. Но и отказаться от него не могла.

‒ Сегодня мы с вами отработаем плетение «паутина» и поглощающий щит, которые изучали на лекциях, ‒ сказал наставник, магистр Рок, когда мы выстроились перед ним на площадке.

Он был уже в том почтенном возрасте, когда люди на многие вещи начинают смотреть исключительно философски. Но всё равно выглядел бодро и, уверена, мог легко выстоять в спарринге по боевой магии с любым пятикурсником.

‒ Вспомните всё, что я вам объяснял, ‒ продолжал свои наставления преподаватель. ‒ Напоминаю, что боевые плетения создаются сначала из неактивных энергетических нитей. И только потом вы напитываете узор силой и сразу бросаете в противника. Очень важно правильно рассчитать сам импульс магии. Я, конечно, вас подстрахую, но всё же постарайтесь верно оценить потенциал соперника.

Закончив объяснение, он попросил подопечных разбиться на пары и только потом дал позволение приступить к отработке приёмов.

Мы с Нали отошли подальше, чтобы нас не задело шальным плетением кого-то из аристократов, и приступили к отработке задания. У нас с соседкой был примерно один уровень дара, едва достигающий условной двойки. Потому и наши атакующие сети получались до смешного хилыми. Настоящий боевой маг их бы даже не заметил, хотя человек без дара точно бы пострадал.

Щиты у меня выходили лучше и крепче, чем атакующие плетения. Но они отнимали просто прорву сил. В итоге, ближе к середине занятия я едва держалась на ногах. Налира тоже выглядела бледной и очень уставшей. Мы уже физически не могли противостоять чужой магии. Тогда-то в поле моего зрения и появилась Мориса.

‒ Что, Деревня, уже утомилась? — спросила она, направляясь к нам. — А мне магистр разрешил сменить партнёра. Поздравляю, я выбрала тебя.

‒ Только этого не хватало, ‒ буркнула я себе под нос.

‒ Что ты там бормочешь? — с весёлой улыбкой спросила Мора. — Иди сюда. Я просто жажду испробовать на тебе «паутину». Можно сказать, сгораю от нетерпения.

Я хотела отказаться. Вежливо послать Мору куда-нибудь подальше. К принцессе, например. Но в этот момент рядом появился магистр Рок.

‒ Отличная идея! ‒ восторженно заявил он.

А потом обратился ко всем собравшимся:

‒ Обратите внимание на эту пару. Мориса и Николина обладают очень разным уровнем дара. Но те плетения, которые мы с вами сегодня отрабатываем, прекрасно функционируют именно с малым вливанием силы. Потому сейчас эти девушки начнут работать друг с другом. Мора будет учиться вкладывать в плетения лишь малый заряд, а Ника, наоборот, выложится по максимуму.

И, обернувшись к нам, махнул рукой:

‒ Приступайте.

Увы, задумка нашего наставника заранее была обречена на провал. Мне хватило одного взгляда в глаза Моры, чтобы понять — силы она сдерживать не станет.

‒ Давай, Деревня. Нападай первая, ‒ бросила она ленивым тоном.

Смерив её раздражённым взглядом, я воспроизвела в памяти плетение паутины, создала его на пальцах и, немного растянув, напитала силой. Бросая своё творение в скалящуюся противницу, я надеялась, что оно распадётся, столкнувшись с щитом Моры. Увы, паутина до неё даже не долетела, рассыпавшись на середине пути.

‒ Пф! — рассмеялась аристократка. — И это всё, на что ты способна? Надеюсь, щит у тебя получится хоть немного более крепким.

Она была весела и довольна, в то время, как у меня уже темнело перед глазами от потери сил. Магии почти не осталось. И это при том, что сейчас придётся как-то защищаться.

Встав прямо, я расправила плечи и создала на пальцах заготовку щита. Мора ухмыльнулась, а в её руке мигнуло щедро напитанное силой плетение паутины. И уже сейчас было понятно, что оно куда мощнее условной двойки. Ведь магия становится видимой только при силе удара больше условной семёрки.

Дальше всё произошло слишком быстро, будто кто-то специально ускорил бег времени.

Магистр отвернулся на оклик кого-то из ребят. Заметив это, Мора бросила в меня паутину. Я влила в плетение щита всю магию, которая вообще оставалась во мне, но с отчаянием понимала, что этого недостаточно.

Голова закружилась от полного магического истощения, к которому вот-вот должна была добавиться травма, от летящей в меня дико мощной паутины. Я уже приготовилась к боли, как вдруг…

«Хозяйка в опасности!» ‒ прошелестело в голове жутким голоском Эдварда.

И тут же с моих пальцев сорвалась энергия. Чужая. Не моя.

Она холодила кожу, но не вызывала отторжения. Эта сила вплелась в защитный полог, попросту слившись с ним. И в момент, когда в него врезалось плетение Моры, щит, как и требовалось, просто впитал его в себя, полностью поглотив.

Но я даже обрадоваться этому не успела. Потому что непонятная энергия, которая и спасла меня, продолжала прибывать. Её становилось всё больше и больше, а у меня возникло дикое чувство, что я сейчас просто лопну от переизбытка магии.

‒ Эдвард, прекрати это… ‒ прошептала едва слышно.

«Не могу, хозяйка».

Силы становилось всё больше и больше. Мне казалось, что она теперь бежит не только по энергетическим каналам, но и по моим венам. А потом её стало слишком много. Дико много! Пугающе…

Я упала на колени. Схватилась за голову, которую, казалось, сейчас разорвёт от чужой магии.

«Хозяйка…» ‒ в голосе Эдварда слышалось отчаяние.

А я поняла, что просто больше не выдержу. Закрыла глаза… и рухнула в беспамятство.

***

Очнулась в палате лекарского крыла. Одна.

За окном медленно садилось солнце. Занятия давно закончились, да и обед прошёл. Возможно, ужин я тоже пропустила. Несмотря на то, что едва открыла глаза, есть хотелось жутко.

Минут через десять пришла миссис Врайс — старшая целительница. Увидев, что я проснулась, она подарила мне мягкую улыбку и присела на край узкой койки.

‒ Как себя чувствуешь? — спросила она, опустив ладонь на мою грудную клетку чуть ниже шеи.

‒ Не знаю. Ещё не поняла, ‒ ответила ей. — Вроде как, даже неплохо. Ничего не болит, только слабость и есть охота.

‒ У тебя было сильнейшее магическое истощение, ‒ проговорила она. — Но ты быстро восстанавливаешься. Мои настойки отлично помогли. Теперь нужен только покой и сон.

‒ Так я могу идти? — спросила с надеждой.

‒ Нет. На ночь точно останешься здесь. Я должна понаблюдать за твоим восстановлением. Слишком оно быстрое. Возможен рецидив. А завтра уже решу, отпускать тебя, или нет. Не волнуйся, от занятий ты пока освобождена.

‒ Но я почти здорова! Мне нельзя прогуливать. Баллы…

‒ Николина, ‒ строго произнесла целительница, поднимаясь на ноги. — Я добрая и внимательная только с теми, кто меня слушает. Будешь спорить или надумаешь сбежать, и получишь порцию восстанавливающей настойки… внутримышечно. Могу даже целебную клизму сделать.

Целители, страшные люди. С ними лучше не ссориться.

‒ Нет, нет, миссис Врайс, всё в порядке, ‒ поспешила заверить эту волчицу в овечьей шкуре. ‒ Я самый послушный и покладистый пациент в мире.

‒ Вот и славно, ‒ она снова мило улыбнулась и, сообщив, что мне скоро принесут ужин, оставила меня одну.

С едой я расправилась быстро и без посторонней помощи. Энергии во мне и правда было в избытке. Если бы не знала точно, что отдала на создание щита последнее, я бы сама не поверила, что загремела сюда с магическим истощением. А ведь даже в том виде мой щит не выдержал бы атаки Моры. Значит…

И я вспомнила, из-за чего на самом деле потеряла сознание, а душу скрутило от обжигающе ледяного страха. Ведь та сила… Это была магия Рествуда — иных вариантов просто нет. И она едва меня не убила. Меня же почти разорвало от её переизбытка…

Но я жива.

Жива, и не чувствую в себе больше той мощи. Видимо, она схлынула обратно, подобно морской волне. И почему-то оставила меня невредимой.

‒ Эдвард, ты здесь? — спросила я шёпотом.

«Я всегда рядом с хозяйкой», ‒ прозвучало в моём сознании.

‒ Ты спас меня от паутины Моры. Спасибо, ‒ прошептала тихо.

«Хозяйка сама себя спасла», ‒ ответил тень.

Правда, сейчас его не было видно. Наверное, из-за того, что в палате слишком светло.

Тогда я дважды хлопнула в ладоши, гася верхнее освещение. Теперь комнату заливал лишь тусклый желтоватый свет от маленького торшера, стоящего на тумбочке. Зато у кровати обнаружился плотный тёмный силуэт, которому я обрадовалась, как родному.

‒ Значит, тебя приставили ко мне? ‒ проговорила едва слышно.

«Я охранник хозяйки».

‒ Но магию ты ко мне направил?

«Она сама направилась».

Да уж. Я успела забыть, что Эдвард — тот ещё собеседник. Мало того, что из него каждое слово приходится вытягивать. Так ещё и отвечает предельно коротко.

Пообщаться с тенью не получилось. Вскоре явилась целительница, потушила лампу и приказала мне спать. Я и сама уже клевала носом ‒ подозреваю, дело тут в добавленном в чай снотворном.

Так что уснула почти сразу. И спала сладко и почти безмятежно.

Оттого оказалось особенно странно проснуться от чужого прикосновения.

Я резко дёрнулась, отшатнулась в сторону и только потом открыла глаза. В комнате явно кто-то находился. И даже не просто в комнате, а совсем рядом. Сидел на краю постели и… это точно не Эдвард.

Вокруг было темно, и только холодной лунный свет проникал сквозь не зашторенное окно. Я хотела потянуться к лампе, но меня остановил спокойный мужской голос.

‒ Не нужно, Малина. Это всего лишь я.

‒ Рествуд? — выпалила громким шёпотом и тут же села на постели. — Ты что тут забыл?

Он пожал плечами.

‒ Да вот решил проверить, как ты себя чувствуешь после призыва тёмной силы.

Его тон был ровным и спокойным, но в нём всё равно слышалось недовольство.

‒ Какого ещё призыва?! — выдала, не понимая. — Я не призывала. Эдвард вообще сказал, что она сама.

Андриан хмыкнул.

‒ И всё же… не сама, ‒ ответил он. — Вероятно, ты мечтала стать сильнее. Или пожелала чего-то подобного. Вот она и отозвалась. Тьма любит своих детей.

Я прокрутила в памяти всё, произошедшее на полигоне, и тяжело вздохнула. Ведь на самом деле очень хотела, чтобы мне хватило сил принять удар Моры. Но если бы знала, что за этим последует…

‒ Расскажи, что произошло? Как ты сюда попала? — чуть мягче попросил Андриан.

Ну я и рассказала. И про практику по боевым плетениям, и про Морису, и про её сеть, которая всё равно бы загнала меня в лекарское крыло, но только с куда более серьёзными увечьями.

Рествуд слушал молча. В комнате было темно, потому его лица я не видела, но странным образом чувствовала его недовольство.

‒ Я поговорю с Морой, ‒ вдруг сказал он.

‒ И как ты объяснишь своё заступничество? — ответила я. — Не надо. Я сама в состоянии с ней справится.

‒ Ну теперь-то да, ‒ бросил он холодно.

Потом тяжело вздохнул и, придвинувшись ближе, надавил на мои плечи, вынуждая опуститься на подушку.

‒ Ложись. Мне нужно проверить, осталась ли в тебе тьма.

Я послушалась. Но прикосновение Рествуда всё равно заставило вздрогнуть.

‒ Расслабься, ‒ проговорил он, опустив ладонь на мою шею. Потом медленно провёл чуть ниже, но остановился, не добравшись до груди.

Мне же стало не по себе. Я чувствовала тепло пальцев Андриана, и это странным образом волновало. Почему-то захотелось продлить этот контакт подольше. Но Рествуд почти сразу убрал руку и даже отсел чуть дальше.

‒ У меня для тебя две новости. С какой начать? — сообщил он.

‒ Давай с плохой.

Я поспешила сесть. А то лежать в компании Рествуда было дико неуютно.

‒ Вообще это просто две грани одной новости, ‒ сказал Андриан. ‒ А она заключается в том, что моя сила признала тебя своей. Отсюда вытекает ряд последствий. Минус в том, что теперь, если у меня появится её избыток, она отправится к тебе. Независимо ни от моего, ни от твоего желания. Потому, Малина, тебе нужно быть готовой к этому.

‒ Но… ‒ у меня просто не нашлось слов.

А стоило вспомнить то чувство переполненности и распирания, и стало по-настоящему страшно.

‒ Меня же просто разорвёт от этой мощи, ‒ сказала тихо.

‒ Нет. Тебе придётся принять тьму, ‒ прозвучал равнодушный ответ.

‒ Как?! — воскликнула.

‒ Тише, ‒ осадил меня Рествуд. — А как? Сердцем. Душой. Всем своим существом. Впустить её в себя. Позволить ей тебя изменить. Сродниться с ней.

Я притянула колени к груди и обхватила их руками. То, что говорил Рествуд было страшно. Мне не хотелось меняться под воздействием его страшной магии. Я очень этого боялась. Но ещё больше боялась того, что меня арестуют по обвинению в принятии тьмы.

‒ А в чём же хорошая новость? — спросила с горькой иронией.

‒ В том, Малинка, что ты станешь сильнее. Твоя собственная магия увеличится в разы. Кстати, объяснишь это поздним полным раскрытием потенциала. Такое случается, хоть и редко.

‒ Но меня точно будут проверять, вдруг обнаружат…

‒ Нет, ‒ Андриан покачал головой. — Артефакт, что я тебе дал, не позволит этого сделать. Поверь, я уйму проверок с ним проходил. Ни одна не показала наличия у меня тёмного дара. Главное, не используй эту силу в плетениях. Никогда. Поняла меня?

Последняя фраза была произнесена с нажимом. И даже с угрозой. Потому я поспешила несколько раз кивнуть.

Рествуд встал, поправил пиджак и чуть склонил голову набок. Он стоял спиной к окну, за которым тускло светила луна, потому я не могла видеть выражение его лица.

‒ Если вдруг почувствуешь, что не справляешься с тьмой… просто позови меня. Мысленно. Я услышу и помогу.

Он замолчал, но остался стоять на месте. Будто мог в темноте рассмотреть скептическое выражение на моём лице. Я сильно сомневалась, что в случае чего этот аристократ бросит все свои дела и помчится ко мне на помощь.

‒ Отдыхай, ‒ бросил на прощание маг. ‒ Эдвард всегда рядом.

Он сделал несколько шагов прочь. Но пошёл не к двери, а к тёмному углу, казавшемуся настоящим провалом бездны. А потом просто исчез, словно растворившись во мраке. Пропал. Перенёсся порталом? Но ведь в академии порталы не работают. И почему я не чувствую шлейф силы?

‒ Эдвард, ‒ позвала настороженно. — Где сейчас твой хозяин?

«Далеко», ‒ ответил тень.

Ну да. Далеко. Глупо было надеяться, что Эдвард назовёт точный адрес.

«Он просил передать, ‒ вдруг снова послышался в голове жутковатый голосок тени. — Что верит в вашу сознательность и в беде не оставит».

Я хмыкнула и улеглась на подушку. Чувствовала себя при этом очень странно. В душе царил хаос, и хотелось просто закричать. Выплеснуть все те эмоции, что встали комом в горле. Я знала, что, если не справлюсь с тьмой, если не смогу принять её, Рествуд горевать не станет. Найдёт другую дурочку, которая, возможно, окажется сильнее меня.

Не стоит рассчитывать на его помощь. А значит, как ни крути, но с этой безумной силой мне придётся справиться самой.