Мое второе Я

Татьяна Дмитриева

«Мое второе Я» – девятая книга автора об одной героине. На этот раз она проживает параллельно две жизни в разных, но близких мирах.

А я девчонка, я хулиганка!

Мы живем в социуме, и с самого детства нам вдалбливают, как мы должны жить, чего можно, а чего нельзя допускать. Я говорю не о положениях Уголовного кодекса, а о тех «правилах приличия», ставших нашими убеждениями. Например, считается, что женщина после развода должна страдать (на деле я разводилась дважды и оба раза с трудом скрывала ликование); что дети должны быть послушными (на деле, по-моему, абсолютно послушные дети вырастают в безвольных и безынициативных взрослых); что нужно учиться на чужих ошибках (полная чушь — нужно не бояться совершать свои).

Ряд можно было бы продолжать, но остановлюсь только на двух примерах — литературных. В советские времена Станислав Куняев написал стихотворение, которое начиналось словами: «Добро должно быть с кулаками». Люди давно забыли продолжение:

…Добро суровым быть должно,

Чтобы летела шерсть клоками

Со всех, кто лезет на добро.

То есть автор имел в виду, что добро надо защищать от зла, но в обыденном сознании истина исказилась до убеждения, что добро нужно вбивать силой. И хотя с годами больше принимаешь истину, которую доктор Сергей Коновалов открывает своим пациентам (навязанное добро — это зло!), большинство лезет без спроса в чужую жизнь со словами: «Я тебе добра желаю!».

И вот парадокс — чем в более красивую и метафоричную форму облечена истина, тем сильнее она действует на умы читателей. Сколько жизней сгубила фраза лиса из «Маленького принца» Экзюпери: «Мы навсегда в ответе за тех, кого приручили!». Ситуативно она была правильной, но знал ли автор, что читатели экстраполируют эту истину на все сферы человеческой жизни? И ей уже оправдывают жизнь с не любимым, ненавистным партнером; иждивенчество и паразитирование (материальное и моральное); инфантилизм взрослых детей и целых стран, не желающих брать на себя ответственность за свое существование, и еще множество страхов и пороков. И мало кто задумывается над тем, что человека нельзя приручать и нельзя позволять приручать себя: в любых отношениях, даже самых пылких и страстных, нужно оставаться собой и давать партнеру возможность существовать в его личном пространстве. Если в отношениях один человек начинает зависеть от другого, то это всегда заканчивается плохо.

Время от времени каждому из нас хочется выйти за «рамки приличий», вырваться из плена привычных убеждений, позволить себе вести себя так, как душе угодно, но не угодно обществу. В этом плане большую свободу дает интернет: люди сочиняют себе ники, помещают чужие фотографии, сочиняют другие биографии. Это еще не самое страшное — в сети появились целые стаи (именно стаи), особи которых готовы загрызть любого, кто думает не так, как они. При этом допускается откровенное хамство, мат, издевательства и проклятия. Что поделаешь — в этих людях эти качества были глубоко спрятаны внутри и вылезли наружу, когда появилась возможность хамить безнаказанно.

К счастью, я не отношусь к их числу, но в сети есть и мой двойник, — женщина моего возраста, с моим лицом, моей биографией, но позволяющая себе под другим именем говорить то, что она думает без оглядки на приличия и условности. Нет, я не хамлю и не матерюсь, но могу поставить на место любого «квакера» с помощью иронии и серьезных аргументов, а вместо проклятий на прощание пожелать всего наилучшего. Безотказно действует фраза: «Вы имеете право на свое мнение, но и я имею право с вами не согласиться. Если вы желаете найти сторонников, постарайтесь быть более убедительным и менее агрессивным». Но ввязываюсь я редко, пусть развлекаются.

Мой ник пришел мне в одной из медитаций как мое истинное звездное имя, то есть имя моей души. И если в жизни я — Катька, то душа моя откликается на имя Карина. С первого взгляда кажется, что это имя с кавказским или азиатским оттенком, но реально корень «Карин» является основанием имени Екатерина в шведском варианте, а окончание «а» придают ему татарский налет. Казалось бы, обладательница такого ника должна быть по-северному холодна и сдержанна. Но я наделила ее совсем другими качествами, которые есть и во мне, но сверхдисциплина, сдержанность и подчинение «правилам приличия» не дают им проявиться в обычной жизни.

Моя Карина — шаловливая, сексуальная, смешливая хулиганка. У нее эти качества доминируют, хотя и она не лишена других моих недостатков: дотошности, избыточной добросовестности, солдатской прямоты, безграничной жажды знаний, самоуверенности, своеобразного чувства юмора. У меня — все наоборот. Я застегнута на все пуговицы, и не могу шалить, даже когда очень хочется. Я скорее проявляю интеллект, чем сексуальность; доброту, чем лукавство; иронию, чем юмор; любовь для меня чаще проявляется в виде заботы, чем безудержного секса. У меня нет раздвоения личности, просто под ником я себе позволяю проявлять все ипостаси моей личности. И, как ни странно, Карина пользуется у мужчин большим успехом, чем находящаяся в «активном поиске» истины Катерина. Какие, на фиг, истины, когда плоть восстает. А от Карининых шуточек и полунамеков сознание мужчин плавно перетекает в штаны. И кто бы мог подумать, что однажды я лицом к лицу встречусь с той, которую придумала в момент, когда уединение вдруг стало оборачиваться одиночеством.