Двоемирье. Книга 3. Новое поколение

Татьяна Грач, 2020

Двадцать лет прошло с тех пор, как пал Барьер. Не всем удалось приспособиться к новой жизни, где все подчинено науке, развитию и техническому прогрессу. Среди таких изгоев общества оказалась и Лэнси со своей семьей. Пока в стране разгораются протесты, подогреваемые таинственной радиоведущей, приемный сын Лэнси, Джей, вместе с единомышленниками отправляется в рискованную экспедицию. Далеко в горах он надеется найти источник магии, когда-то спасшей ему жизнь, и вернуть миру волшебный свет, способный творить чудеса. Но можно ли доверять детским воспоминаниям? Быть может, родители не зря не торопятся рассказывать детям о темном прошлом?

Глава 4. Завесы тайн

Пробираться в темноте по бездорожью оказалось не так сложно, как Аурика опасалась поначалу. Она отчаянно пыталась себя в этом убедить. Не обращать внимания на расцарапанные в первый же час лодыжки — все-таки широкие штанины легкого выпускного наряда не очень располагали к дальним походам, а переодеться у нее пока не было времени.

Вдобавок ко всему, туча закрыла луну и грозила в любой момент разразиться ливнем. Только никого, кроме Аурики, это, похоже, не волновало. Она хотела окликнуть идущих впереди, предупредить, что было бы не лишним позаботиться об укрытии, иначе к утру они все промокнут до нитки. Хотела, но Джей так увлеченно объяснял своим спутникам предстоящий путь, показывал на карте, а они так внимательно его слушали, что на доводы разума сейчас вряд ли обратили бы внимание.

Цокнув языком с досады, Аурика остановилась и стала наощупь искать в объемной сумке легкие и удобные дождевики. Всего две штуки, для них с Джеем, а остальные пусть сами о себе позаботятся. Пришлось хорошенько порыться, прежде чем удалось их найти на самом дне.

— На твоем месте я бы не отставала от остальных, — послышался голос Кайры за спиной. Аурика вздрогнула, и один дождевик выскользнул из рук, ловко подхваченный собеседницей.

— Ты же не боишься отстать, почему я должна? — Аурика быстро оправилась от мимолетного испуга и постаралась говорить как можно равнодушнее. — Ах да, ты в случае чего всегда сможешь опять выступить по радио и позвать на помощь.

Всего долю секунды на лице Кайры появилось удивление. Хотя, может, это просто показалось в неверном свете факела, который та держала в руках. Ответ, во всяком случае, прозвучал больше как констатация факта.

— Значит, узнала меня.

Ну еще бы не узнать. Пусть радиоприемник чуть искажал голос, но не эту мягкую, словно обволакивающую интонацию.

— Только не думай, будто я поклонница твоих передач, — фыркнула Аурика. — Пару раз их слышала, только и всего.

— И как тебе?

Сложно было понять, всерьез Кайра спрашивает, или это скрытая издевка. Высказать, что думает по этому поводу, Аурика не успела: раскат грома прервал разговор. Идущие впереди тоже смолкли и остановились, дав девушкам возможность их догнать.

— Тут недалеко до старой деревни, можно там переночевать. — Джей склонился над картой, но порыв ветра погасил огонь факела.

Подошедшая Аурика включила механический фонарик и направила свет на карту. Джей кивнул в знак благодарности, а в следующее мгновение Аурика услышала над ухом Кайрин шепот:

— Как хорошо, что он позвал тебя с собой, без твоей помощи мы просто пропадем.

От этих слов, от тона, каким они были сказаны, по телу пробежал холодок, так что Аурика не нашлась, что ответить.

Какие глупости порой приходят в голову, если быть слишком предвзятой. Пришлось крепко зажмуриться, прогоняя прочь нехорошие предчувствия. Но она все же подошла к Джею почти вплотную в поисках защиты, делая вид, будто разглядывает карту через его плечо.

— Вон в ту сторону через холм будет быстрее всего. — Он одной рукой обнял Аурику за талию, а другой указал в темноту между деревьями, где с трудом можно было заметить тропинку.

— Да ладно, — отмахнулся на это предложение здоровяк. — Подумаешь, вымокнем чутка, не расклеимся. Как будто никогда под дождь не попадали.

Однако воротник он все же поднял, укрываясь от начавших падать с неба холодных капель.

— Под такой, после которого негде будет обсохнуть? — Похоже, Джея возражения не смутили. — А ведь будет негде, до следующего города дня три, не меньше. Но если…

— Да понял я, понял, — быстро сдался здоровяк.

Уже приготовившаяся стать свидетельницей спора Аурика с облегчением выдохнула. Передала Джею дождевик, накинула на себя второй.

— Вот, хоть кто-то из нас достаточно предусмотрителен. — Кайра неожиданно улыбнулась, бросив взгляд на Аурику. — А тебе, Туквай, стоило бы брать пример с нашей новой подруги Рики. Как и нам всем, пожалуй.

«Не называй меня Рикой!» — чуть было не выпалила Аурика. Только Джею она такое позволяла, да и то не всегда. Однако кое-что заставило промолчать. «Новой подруги»? Кайра еще и похвалила ее вдобавок? Это настолько сбило с толку, что весь оставшийся путь до указанной Джеем заброшенной деревушки прошел незаметно. Аурика бы даже не обратила внимания на сопровождавший их дождь, если бы с дождевика на пол не полились потоки воды, стоило только переступить порог самого большого в деревушке, двухэтажного дома.

По выработанной с детства привычке Аурика стала расшнуровывать изрядно промокшие кеды, но слой пыли и засохшие листья на полу отбили всякое желание разуваться. Она лишь бросила дождевик в угол, как это сделали остальные со своими куртками, и прошла вслед за всей компанией в просторную комнату. Отсветы молний, видимые сквозь разбитые окна, освещали царящую тут разруху.

Кайра без лишних слов указала здоровяку на одно из окон, ко второму подошла сама и закрыла ставни. Только благодаря этому ветер и дождь перестали приводить все вокруг в еще больший беспорядок. Которого, впрочем, в свете одинокого фонаря почти не было видно. Остались лишь приглушенные раскаты грома и скрип половиц под ногами незваных гостей.

Аурике с тоской вспомнилась собственная уютная комната квартиры на двадцать пятом этаже, но непрошеную мысль «лучше было остаться дома» она поскорее отогнала подальше. Постаралась не слишком пристально разглядывать прогнившие насквозь стены и старую деревянную мебель, поеденную жуками. Вместо этого дождалась, когда Джей разведет в камине огонь и уселась поближе к источнику тепла, заняв единственное стоящее около камина кресло. Вытянула ноги, потом, немного подумав, сняла кеды и поставила их сушиться возле огня.

— А теперь, — когда огонь достаточно разгорелся, Джей убрал зажигалку в карман и обвел взглядом собравшихся, которые уже расселись на ковре, — хотелось бы знать, кто вы такие. Зачем я вам понадобился, это понятно: тут, похоже, никто больше картами пользоваться не умеет. Но для чего всем вам эта экспедиция? И нет, я никуда вас не поведу, пока не узнаю намерений.

В комнате воцарилась такая тишина, что было слышно топот пробежавшей в углу мыши. Аурика подобрала под себя ноги, порадовавшись, что не сидит вместе со всеми на полу.

— И что все замолкли? — с усмешкой спросила Кайра. — Проводник имеет право знать ответы на свои вопросы.

— Может, с тебя и начнем? — Джей сел перед камином так, чтобы видеть всех остальных. — Это ведь ты нас всех собрала? Почему? И почему ты так настойчиво меня разыскивала, а потом звала в экспедицию? Ах да, и еще: что значит «И. И.»?

— «Искатели Истины». — От этих слов Кайры Джей едва заметно вздрогнул и нахмурился. Кайра кивнула. — Да, это ответ и на другие твои вопросы.

— Значит, просто потому, что мой отец был «Искателем», и ты решила… — Джей замолчал, уставившись в одну точку с полнейшим разочарованием на лице.

— Не только отец, — не стала отрицать Кайра. — И мать. Обе матери. Она не говорила, что тоже была в «Клубе»?

— Мама не любит рассказывать о прошлом, — Джей пожал плечами. — Даже не удивляюсь, что чужой человек знает о моей семье больше меня самого.

— Скажем так, про тебя еще в школе такие слухи ходили, что сложно было не заинтересоваться, вот я и захотела разузнать побольше. И нет, не из-за родителей, просто ты идеально подходишь, чтобы возродить «Клуб искателей».

— Разузнать побольше, значит, — процедил сквозь зубы Джей. — Кто ты такая вообще?

— Да никто. — Ответ Кайры оказался слишком поспешным, словно она ожидала подобной реакции. — Всего лишь выросшая в приюте девочка, которая надеется хоть что-то изменить. Мы тут все надеемся что-то изменить.

— И использовать для этого меня. — Джей сказал это, как само собой разумеющееся, но Аурике показалось, что пламя в камине за его спиной разгорелось сильнее. Похоже, показалось не ей одной, потому что некоторые из собравшихся опасливо отсели подальше. Но только не Кайра.

— Взаимно использовать, насколько я понимаю, — ответила она.

Оттого, что Джей не стал возражать на это предположение, Аурике вдруг отчаянно захотелось оказаться как можно дальше отсюда. Бежать, куда глаза глядят… а глядели они, не отрываясь, на Джея, так что она не сдвинулась с места.

— Раз уж мы прояснили главное, — произнес Джей после недолгой паузы, — предлагаю всем нам хорошенько отдохнуть перед дальней дорогой.

— Поддерживаю, — ответила за всех Кайра, поднимаясь с пола. Поглядела на медлящую Аурику. — Девочки на второй этаж?

Аурике было совершенно все равно, так что она проследовала за «новой подругой» по лестнице — пусть и деревянной, но хотя бы не прогнившей и на удивление даже не скрипучей. Понадеялась, что там окажется хотя бы две спальни, но, как выяснилось, напрасно.

Весь этаж представлял собой одно большое помещение, даже без перегородок, под покатой крышей. Два маленьких окошка в этой самой крыше заливали струи дождя. Аурика расположилась на диване в самом дальнем от входа углу и достала из сумки предусмотрительно взятую с собой рацию.

— Не советую, — как бы невзначай бросила Кайра, устанавливая передатчик под одним из окон. — Не хочу, чтобы кто-то узнал про нас.

— То есть тебе эфиры вести можно, это не «никто не должен узнать», да? — усмехнулась Аурика и не подумала даже убирать рацию. Наоборот, демонстративно стала настраивать ее на нужную частоту. — Я просто сообщу папе, что со мной все в порядке. Они с мамой думают, я отправилась в поход с Джеем и его друзьями.

Что, в общем-то, было чистой правдой.

— Неплохо, но надолго такого объяснения не хватит.

— Ничего, там разберемся, — заверила Аурика, а потом скороговоркой произнесла в рацию: — Привет, пап, у меня все отлично. Долго говорить не могу, в дождь связь плохая. Отогреваюсь, собираюсь спать. Спокойной ночи.

— И тебе спокойной ночи, — послышалось из рации. — Надеюсь на твое благоразумие.

— Вот и все, видишь, ничего страшного не случилось, — уже отключив связь, с улыбкой заверила Аурика.

Передатчик в руке Кайры едва не треснул, пока она смотрела на рацию. Произнесла почти шепотом:

— Так ты его дочь, значит?

— А ты разве слушаешь папины программы? — удивилась Аурика. — Вот уж не думала.

Быстро взяв себя в руки, Кайра прикрепила передатчик к подставке.

— Приходилось, знаешь ли. Нас в приюте не особо спрашивали, что мы хотим слушать. Просто включали каждый раз за ужином.

От ледяного тона, которым это было сказано, Аурике стало жутко холодно, и она поскорее закуталась в теплый, хоть и прохудившийся от времени плед. Буркнула короткое «Спокойной ночи» и, свернувшись калачиком, отвернулась к стене.

Казалось, уснуть будет невозможно. В голове сменяли друг друга самые несуразные мысли, как обычно бывает, если за день получить достаточно впечатлений. Еще и диван оказался ужасно неудобным, да и Кайра, похоже, не собиралась гасить свет, вместо этого взялась записывать очередную свою передачу, совершенно не обращая внимания на соседку по комнате.

Однако, как ни странно, именно тихий монотонный звук ее голоса усыпил почти моментально. Аурика даже не успела толком понять, о чем на этот раз говорилось в передаче.

Проснулась она от безотчетного чувства тревоги. И от полнейшей тишины. Даже дождь не барабанил по крыше. Аурика перевернулась на спину, открыла глаза, и первым, что увидела, была почти полная луна, светящая в окно. Опустила взгляд и вздрогнула от неожиданности. Кайра вовсе не спала. Сидела на жестком полу, словно не чувствуя проникающего сквозь щели прохладного ветра, в легкой маечке. Поджала под себя ноги и глядела на Аурику пристально, не мигая.

Лишь спустя несколько мгновений Аурика смогла сглотнуть застрявший в горле комок и понять: смотрит Кайра вовсе не на нее, на стену, или, скорее, сквозь стену.

«Я пугливая идиотка», — отругала себя Аурика и села.

— Спать не собираешься?

Хоть она и спросила совсем тихо, но Кайра дернулась от неожиданности, будто до этого витала где-то в облаках.

— Нет.

Всего одно слово, но в нем явно читалось невысказанное: «Если хочешь строить из себя заботливую мамочку, тренируйся на других». Кайра досадливо поморщилась и поправила упавшую лямку майки. В лунном свете Аурика успела разглядеть на плече след ожога в виде идеально ровного круга с цветком внутри. Слишком четкий, чтобы быть случайным.

— Давно это у тебя? — Вопрос сорвался с губ сам собой, пусть Аурика и не хотела показаться излишне любопытной.

Кайра накрыла плечи свитером. Помедлила, прежде чем ответить:

— Почти с рождения.

Стоило Аурике осознать смысл сказанного, представить, и к горлу тут же подкатила тошнота. Единственное, что она смогла — пробормотать едва слышно:

— Разве в приютах ставят клеймо?

— Нет, не ставят. — Губы внимательно следящей за ее реакцией Кайры дрогнули в подобии усмешки. Или дело в причудливой игре теней? Во всяком случае, через миг Кайра раздраженно отмахнулась от дальнейших расспросов. — Спи уже!

***

–…А если кому-то слишком скучно на занятиях…

Из дальнего угла кабинета послышались смешки, но к реальности замечтавшегося Стифа вернули вовсе не они и не голос преподавателя, стоящего напротив. От тычка локтем в бок Стиф поморщился и бросил недовольный взгляд на сидящего за соседним столом Вельта, весьма выразительно кивнувшего в сторону старенького сгорбленного «Пур-пура». Кто и почему дал преподавателю такое прозвище, не мог ответить никто из учащихся, да и вряд ли кто вообще об этом задумывался.

— Между прочим, я сейчас говорю абсолютно серьезно, — невозмутимо продолжил Пур-Пур, поправив длинные седые усы. — Оставшееся время сегодня мы посвятим закреплению материала, а те, кто его уже усвоил, — он похлопал ладонью по стопке конвертов с проверочными работами по «Логике развития исторических событий», — могут быть свободны.

Прокатившиеся по кабинету разочарованные вздохи вызвали у Стифа довольную улыбку. Из пятнадцати человек в этом кабинете, судя по результатам проверочных, «усвоившими материал» были только двое: Стиф и сам преподаватель.

Впрочем, насчет второго Стиф не был полностью уверен, пусть перед ним и был заслуженный магистр академии теоретических изысканий, автор нескольких монографий и вообще «Светило современной научной теории», если верить статьям из выпускаемой в колледже газеты. С легкостью поставил бы новенький двухколесник, которому тайно — и явно тоже — завидовали все одногруппники, на то, что сейчас этот хваленый магистр попросту хочет его выпроводить и тем самым избежать неудобных вопросов. Нельзя сказать, что его опасения были напрасны.

— Эх, а я бы от дополнительных занятий не отказался. — Стиф переступил через «заботливо» подставленную на его пути ногу, прошел к двери, показав за спиной сжатый кулак, одновременно с благодарностью кивая преподавателю.

— Думаешь, я тебя отправляю прохлаждаться под весенним солнышком? — спросил тот, передавая Стифу связку ключей от архива колледжа, и завистливые вздохи вновь сменились смешками. Но на этот раз они вовсе не задевали. — Будет тебе самостоятельное дополнительное занятие. В следующий раз жду с работой на тему «Влияние внешних факторов на пути развития истории». Достаточно будет подробно разобрать на одном примере.

— А на двух можно? — поинтересовался Стиф, забирая ключи.

Ответа дожидаться не стал, направился прямиком к выходу из кабинета. Хотя, было бы вернее сказать «вылетел», с полным ощущением крыльев за спиной и ключами от всех знаний мира в руках. Ну хорошо, пусть не всех, даже близко не всех, однако это не мешало чувствовать себя по меньшей мере обладателем тайных сокровищ. Так оно и было, потому что ключи от архива, куда доступ разрешался только преподавателям, были именно что сокровищем. Для Стифа уж точно. У него даже закралось подозрение, что под предлогом учебного задания Пур-Пур решил, наконец, дать ему возможность самостоятельно поискать ответы на интересующие вопросы, чтобы на занятиях больше не отвлекал. Пусть это и было не совсем в правилах школы, но, видимо, заставить замолчать оказалось важнее.

Впрочем, легкомысленный настрой Стифа длился ровно до тех пор, пока он не оказался в пустующем коридоре, ведущем в столь же пустующий во время занятий двор колледжа.

Изучить влияние внешних факторов, значит? Честно говоря, задание уровня академии. Пур-Пур не мог не понимать, что за восемь дней, которые дал на его выполнение, справиться нереально. Может, просто решил поставить слишком умничающего ученика на место? В это верилось охотнее, чем в намерение «доброго дядюшки» помочь. Стиф вообще не особо был склонен верить тем, кто держит всех вокруг за идиотов, скрывая правду.

Придется сделать все возможное и невозможное, лишь бы утереть им нос. Или чтобы самому не опозориться? Стиф сам не был до конца уверен, чего хочет больше. Да и есть ли разница, если не меняется конечная цель?

«Что ж, вызов принят». — Уже прокручивая в голове с чего начать поиски, Стиф едва не налетел на фонарный столб между двумя ведущими в архив тропинками. В последний момент успел сделать шаг в сторону, иначе потом пришлось бы долго объяснять, откуда на лбу красуется синяк. К счастью, до архива оставалось всего тридцать шагов, так что остаток пути прошел без происшествий.

— Если бы мне не сообщили заранее о вашем приходе, молодой человек, — мадам архивариус, за секунду до этого что-то искавшая на одном из многочисленных стеллажей, обернулась к Стифу и посмотрела исподлобья, — я бы решила, что ключи вы каким-то невообразимым образом выкрали.

— Что вы! — Стиф с нарочитым возмущением всплеснул руками. — Как я мог, это же просто неслыханно!

Мадам архивариус наконец прекратила этот затянувшийся спектакль и улыбнулась, сразу же став выглядеть гораздо моложе своих преклонных лет.

— Да, не мог. Кто угодно, только не ты. — Она подошла к высокой стойке из черного дерева, которая была ее обычным рабочим местом.

«Вот что значит кристально чистая репутация», — мысленно забавлялся Стиф. — «Даже вытвори я что-то подобное, никто и не поверит». Проблема в том, что он не стал бы пользоваться такой возможностью, даже если бы очень захотел. Действительно большая проблема.

— Мне нужно… — Он уже приготовился диктовать названия книг, о которых до этого слышал лишь мельком и о которых, по-хорошему, ему не положено было знать, однако мадам архивариус извлекла из-под стойки целую стопку пожелтевших фолиантов и плюхнула ее перед Стифом, чихнувшим от поднявшихся клубов пыли.

— Я ведь сказала, меня о тебе предупредили.

Нужно будет отблагодарить Пур-Пура за такую заботу и предусмотрительность. Вместо прозвища начать называть его магистром. Хотя бы в собственных мыслях.

Решив так, Стиф, согнувшись под «грузом знаний предков», с трудом донес книги до ближайшего стола и с облегчением выдохнул. Плюхнулся на стул с шумом не меньшим, чем тот, с которым за несколько мгновений до этого опустил на стол свою тяжелую ношу. Напрочь проигнорировал укоризненно покачавшую головой мадам архивариуса и погрузился в чтение.

Схема, которую можно было увидеть в рабочем альбоме, больше напоминала произведение искусства. Вычурный узор из букв, стрелок и кругов, смысл которого мог понять, пожалуй, только сам Стиф, да и то не до конца.

Вместо «влияния внешних факторов» — отчетливая картина цикличности в развитии страны, причем в полном соответствии с циклами активности Барьера, записи о которых удалось обнаружить на самой высокой полке самого пыльного стеллажа, пока не видела мадам архивариус. А если сложить вместе то, что сохранилось в записях за время существования Барьера, при должном воображении можно было заметить, как вся картина складывается в спираль. Каждый виток которой шире предыдущего. Вплоть до последнего, который так и не успел замкнуться.

Любопытно, что скажет на это магистр? И как объяснит, что последний цикл перед падением Барьера прошел не так, как должен был? Совсем не так. Ничем не вызванное на первый взгляд падение активности Барьера, за которым последовала внезапная смена власти, а за ней — резкий всплеск активности.

Словно катишься с крутой горы, так что голова идет кругом, а запутанная схема расплывается, будто специально не позволяет толком себя разглядеть. Стиф ненадолго зажмурил уставшие глаза, попытался мысленно вызвать картинку перед собой. Хотя бы ту часть, последнюю, интересующую больше всего. Прервавшую обычное течение истории.

Ту, о которой все молчат.

Получилось не очень: единственное, что особенно привлекло внимание — дедушка тогда как раз стал министром. Если бы можно было его расспросить…

«Что за глупости», — одернул себя Стиф. Только разговоров с мертвыми не хватало для полного счастья.

Он открыл глаза и вдруг понял, почему так кружится голова. Читать написанные мелким шрифтом слова в полумраке — так себе идея, а темнело в зале архива с каждой минутой, ведь солнце уже скрылось за горизонтом. Чиркнув огнивом, он поднес пламя к покрытому зеленоватым налетом светильнику, переделанному из старого, оставшегося еще со времен Барьера.

Не успел он дотронуться до светильника, как по руке пробежала маленькая молния. Стиф от неожиданности дернулся назад, едва не упав со стула. Еще и пальцы обжег о пламя огнива, которое со звоном покатилось по полу.

— Что случилось? — мгновенно всполошилась мадам архивариус. Наверняка в тишине архива звук падения даже самого мелкого предмета мог показаться оглушительным. Как и топот туфлей по деревянному полу.

— От скучных учебников становлюсь рассеянным. — Стиф виновато улыбнулся, подул на пальцы. Кивнул на светильник. — Вы бы не могли зажечь свет?

— Нынешние дети совсем беспомощные, — пробормотала мадам архивариус, покачав головой, но просьбу все-таки выполнила.

Ничего, пусть уж лучше так, лишь бы не говорить о том, почему на самом деле не хочет прикасаться к светильнику. Слишком хорошо знает, что может за этим последовать. Снова услышать эти вызывающие леденящий ужас голоса, от которых не сбежать. Проще притвориться неловким неумехой, только не замечать: с каждым днем становится все хуже.

«Псих никогда не признается себе, что он псих», — пришедшая на ум услышанная когда-то фраза вызвала лишь кривую усмешку.

— По-моему, с тебя на сегодня хватит. — Мадам архивариус внимательно посмотрела Стифу в глаза и захлопнула лежащую на столе жутко редкую монографию Ойлин Дюс «Механика переворотов», которую он как раз собирался начать читать. — Определенно хватит.

Спорить не было ни моральных, ни физических сил, да и желания тоже. Стиф послушно поднялся, мысленно похвалил себя за то, что продолжает быть паинькой.

«И ведь не сложно совсем», — хмыкнул он, а вслух произнес:

— Я загляну завтра после занятий?

Мадам архивариус, собирая книги, стопка которых оказалась значительно больше, чем вначале, бросила на Стифа неожиданно гневный взгляд.

— Думаю, ты узнал достаточно, чтобы выполнить задание. И ключи попрошу вернуть.

Не успел Стиф ответить, как она выхватила ключи у него из рук. Казалось, готова была и альбом с записями отобрать, но Стиф так крепко прижал его к себе, что не смогла бы этого сделать при всем желании.

— А если не хватит, и я из-за этого получу «неуд», — он попытался устоять на месте, выталкиваемый мадам архивариус, — буду вас преследовать все два года своей учебы, так и знайте.

Судя по ничуть не дрогнувшей мадам архивариус, напугать не получилось. Может, все дело в том, что и сам Стиф, как и она, понимал: вряд ли придется приводить угрозу в действие. Альбом с записями, спрятанный под рубашку, будет тому гарантией. Стиф обязательно выполнит задание, даже с такими скудными данными.

С наступлением вечера двор колледжа уже не был безлюдным, и Стиф, только шагнув за порог здания архива, тут же оказался подхваченным потоком возвращавшихся с занятий учащихся. Причем в буквальном смысле подхваченным, с обеих сторон под руки.

— Успел соскучиться по лучшим друзьям? — Голос Диккса с правой стороны не предвещал ничего хорошего.

«Успел, еще как, но только вы в число лучших друзей явно не входите». — Стиф в очередной раз подумал, что надо будет поболтать с Джеем, хотя бы по рации. Но это позже, а пока надо бы избавиться от свалившейся на голову проблемы.

— Да как-то не успел еще, — сказал Стиф равнодушным тоном. — Если уйти с занятий, можно найти себе массу совсем не скучных дел.

Конец ознакомительного фрагмента.