Рассвет над рекой

Татьяна Герцик, 2021

Что может случиться в маленьком тихом городке, где все друг друга знают? Там, где стараются жить, никому не мешая, а если влюбляются, то свои чувства держат при себе? Или это только видимость, под которой бушуют нешуточные страсти?..

Глава вторая

Но прошел один день, потом другой, пролетела неделя, а встреча так и не состоялась. Зато, не прилагая никаких усилий, Лера узнала о своем соседе все, что хотела. Валентина, их дотошная секретарша, сплетница сорока лет, поведала в учительской, что мэру наконец-то удалось разыскать главврача для их городской больницы. Ему обещаны квартира, два миллиона на обустройство и всемерная помощь в любых начинаниях, посильная для городского бюджета.

Итак, рядом с ней жил Артемий Игоревич Сидоров, двадцати восьми лет, врач высшей категории. Специализацию секретарша не запомнила, уж больно та была вычурной, по ее словам. Но и того, что она вызнала, было достаточно, чтоб всколыхнуть чаяния всех незамужних дам их дружного коллектива, ведь самым ценным в нем было то, что он был холост.

Признаваться, что эта женская мечта живет с ней на одной лестничной площадке, Лера не стала, не дура же она. После такого сообщения ей от гостей будет не избавиться, толпами ходить будут. Да и глуповатых советов по захомутанию столь выгодного жениха от замужних учительниц выслушивать не хотелось. Уж как-нибудь с этим сложным делом она справится самостоятельно. Или хотя бы попытается, но без постороннего вмешательства.

В пятницу после уроков пришла домой, немного постояла перед соседской дверью, горько вздохнула и ушла к себе. Похоже, она на соседа никакого впечатления не произвела, не то что он на нее. Может быть, ему такие, как она, и вовсе не нравятся? Обидно…

Около восьми часов раздался короткий звонок в дверь. Раздраженно сморщив нос, Лера поплелась открывать. Наверняка к ней заглянула баба Варя порассуждать о бедственном упадке современного образования. Лера от разговоров и на работе-то уставала, а выслушивать глуповатые сентенции самоуверенной старухи и вообще никакого настроения не было.

Но за дверями оказалась вовсе не соседка, а сосед. Да-да, Артемий Игоревич Сидоров собственной персоной! Она на мгновенье зависла, испугавшись, что вполне могла на звонок и не ответить. Вот было бы обидно!

— Добрый вечер! — с некоторым смущением поздоровался он. — Вот пользуюсь вашим любезным приглашением и прошу немного муки.

— Добрый! — кивнула она в ответ и с любопытством уточнила: — А мука вам какая нужна и для чего?

— Блинчики пеку, и мука нужна самая обычная, пшеничная. А разве бывает какая-то другая?

— Конечно! — Лера энергично кивнула. — Сортов очень много. Но у меня только ржаная, гречневая, ну и самая ходовая пшеничная, естественно. Заходите, я сейчас принесу.

Он осторожно переступил порог, оглядываясь. Лера с гордостью подумала, что у нее всегда чисто и аккуратно. Да и уютно, недаром она столько сил положила, чтоб ее временное жилье стало похожим на постоянное.

Вынесла пакет муки.

— Этого хватит?

— Однозначно! — он подхватил довольно тяжелый пакет и пообещал: — Что останется, верну, мне всего-то около стакана не хватило, молока перелил в тесто. В благодарность я вас самодельными блинами угощу. Или лучше вы ко мне зайдете?

Естественно, Лера выбрала второй вариант.

— Зайду. И сметану домашнюю прихвачу и варенье. У вас такого наверняка нет.

— У меня вообще ни варенья нет, ни сметаны, так что буду рад, — широко улыбнулся он и ушел.

2

Лера с минуту стояла возле двери, осознавая, что же произошло. Потом подпрыгнула на месте, выкинула вперед в победном жесте руку и помчалась к зеркалу. Так, макияжа нет, просто бледная поганка, да и только. Кинулась к косметичке, вытащила тушь, поднесла к глазам и призадумалась.

Артемий уже видел ее такой и, если она придет в боевой раскраске, сразу поймет, что она его очаровать вздумала и станет избегать, приняв за охотницу за мужем. Ну уж нет, такого о себе мнения ей не надо. Украшаться она не будет. Уж какая есть, такая есть. Хотя и хотелось выглядеть получше, но уж что теперь, поздняк метаться, как говорится.

И даже домашний прикид из старых, обрезанных до середины бедра джинсов и свободной футболки, хорошо хоть не вытянутой, но со смешными детскими зайчиками на груди, менять не станет. Сосед тоже не слишком чинился, заглянув к ней в широких шортах до колен и черной водолазке с коротким рукавом, вот и она будет выглядеть сообразно.

Через час, за который она просто извелась и уж было решила, что он или передумал ее звать, или просто блинчики у него не получились, раздался долгожданный звонок. Она кинулась открывать и радостно улыбнулась — сосед поманил ее пальцем и она, опустив ключ в карман, прихватила приготовленные банки с вареньем и сметаной, быстро проскочила прохладную площадку и вошла в его квартиру.

Удивленно огляделась. Как все вокруг изменилось! Вокруг стояла добротная красивая мебель, явно не дешевая, не чета ее, из бумажного шпона. И обои красивые, с тисненым рисунком, таких здесь раньше не было. И когда это он все успел?

Войдя на кухню, завистливо прикусила губу. Какой классный кухонный гарнитур светло-зеленого цвета, его еще называют то ли мятным, то ли салатовым, вот бы ей такой! И вообще, ей здесь все нравится, а больше всех хлопочущий у стола хозяин.

Поставив на столешницу из искусственного мрамора свою долю в сегодняшнем ужине, села на заботливо подвинутый Артемием мягкий стул и благодарно кивнула. Перед ней на большом белом блюде с золотой каемкой красовались румяные блины. Они так соблазнительно пахли, что ее желудок издал нетерпеливое бурчание, намекая, что пора бы уже и перекусить.

Лера смутилась, но Артемий, сделав вид, что ничего не заметил, поставил перед ней тарелку, налил варенье и сметану в такие же белые с золотом соусники. Положив на свою тарелку горячий блин, она намазала одну половину густой домашней сметаной, свернула его в рулончик и отправила в рот.

— Вкусно! — блаженно зажмурилась и принялась есть, не отвлекаясь по сторонам.

Хмыкнув, он проделал такую же процедуру, но с земляничным вареньем. Пока ел, размышлял, в самом ли деле его юная соседка столь непосредственна, или это только игра? После трех лет совместной жизни с самой выдающейся актрисой он сомневался, можно ли вообще верить женщинам.

Милослава была сама нежность, когда они сошлись, и он даже не понял, как стал прислугой за все. Она училась, он работал, причем на две ставки, чтоб обеспечить ту, которую считал женой, всем, чем она только пожелает. Жили они в ее двухкомнатной квартире улучшенной планировки в шестьдесят квадратов, купленной ей любящим дедом. Но это понятно — единственная внучка, единственная дочка, единственное солнышко в окошке. И обожающие ее родственники готовы были на все, лишь бы их радость не печалилась.

Артемий скептически посмотрел на блин в своей руке. Вот и готовить он научился, чтоб потрафить своей любимой, не замечая, что игра всегда идет в одни ворота. Но обаяние Милославы было так велико, что он прощал ей все ее умелое манипулирование. Просто любил. Хотя после ее измены от любви на душе осталась одна горечь, и больше ничего.

Он перевел взгляд на сидевшую напротив девушку. Миленькая, но не более того. По сравнению с бывшей подругой неприметная. Хотя с ней спокойно. Милослава всегда искрила, бурлила радостью и весельем. Поначалу это его умиляло, но со временем стало напрягать. Какое веселье, когда пришел с работы до чертиков уставший, да еще переживающий смерть пациента? Ведь в его работе случается всякое…

3

А возможно, он просто вырос, а Милослава еще нет. Для нее жизнь состояла из развлечений и нескончаемых радостей, больших и маленьких. Печалиться она не хотела, да, как он под конец их совместной жизни стал подозревать, и не умела, старательно избегая всего, что могло ее хоть чуточку огорчить.

Он тряхнул головой, пытаясь избавиться от зазвучавших в голове отвратительных признаний, выкрикнутых неприятным визгливым голосом:

— Да ты скучный зануда! С тобой только от тоски помирать! Ты молодой старикашка! Ты в ночном клубе даже ни разу до утра-то не досидел, все домой меня тащил, типа тебе завтра утром на работу! Вон мои сокурсники по утрам на учебу из клубов идут, и ничего!

Его слова о разной степени ответственности пропадали втуне. И зачем он только с ней связался? Был просто очарован, околдован, заворожен, иного и не подберешь. Да и предположить не мог, что за яркой привлекательной внешностью скрывается пустая эгоистка.

Что ж теперь делать? Постараться забыть, другого не дано. Даже если ей и вздумается его вернуть, он больше на ее нежные взгляды и ласковые слова не купится. Теперь он знает, как умеет она управлять близкими в собственных, не всегда благовидных целях.

Из задумчивости его вырвала довольная соседка:

— Очень вкусно! Признаться, я с блинами не дружу, не умею их готовить, уж очень это сложное дело, да и муторное. Вы всегда себе готовите сами? — ее красивые серо-зеленые глаза светились, глядя на него.

Артемий внутренне подобрался, слегка испугавшись. Ну просто один-в-один Милослава! Та же восторженность и деланная наивность. Но ответил спокойно:

— Когда есть время — всегда. Когда нет — захожу с работы в кафе. Народу там всегда мало, а готовят довольно вкусно. Я обычно заранее договариваюсь, что мне приготовить. Там отзывчивые дамы работают.

Лера завистливо хмыкнула. Еще бы не отзывчивые! Он ведь наверняка не скопидомничает, как вынуждена делать она. В принципе, ее зарплаты на себя вполне бы хватало, но ведь ей здесь не век жить, в любой момент могут попросить освободить квартиру, а к родителям возвращаться в одну комнату с братом вовсе не хочется, особенно после привольной здесь жизни. Так что нужно думать о покупке собственного жилья и экономить, в разумных пределах, конечно.

Чопорное «вы» его напрягало, не привык он к величанию, и, предложив:

— Давай говорить друг другу «ты», — принялся за новый блин, обильно смазав его невероятно вкусным с легкой пикантной горчинкой земляничным вареньем, — мы же почти ровесники.

Она с удовольствием согласилась и спросила:

— А как ты так быстро ремонт сделал и квартиру успел обставить, да еще такой приличной мебелью?

— Быстро? — он посмотрел на красивую фигурную плитку, украшавшую стены. — Ну, когда есть деньги, это не проблема. Нанял парней, они все и сделали. А мебель купил в вашем магазине, выбор там неплохой.

Она не стала говорить, что его дорогущая мебель ждала своего покупателя несколько лет, ее даже на витрине не было, чтоб не выцветала, только в каталоге.

— Ты работаешь или учишься? — спросил он, чтобы не молчать. — Сколько тебе лет?

— И то и другое. Я учитель начальной школы. У меня теперь выпускной четвертый класс. А учусь дистанционно в педунивере. В этом году заканчиваю. А лет мне уже двадцать три, летом двадцать четыре.

— Тебе нравится преподавать? — ему казалось, что она гораздо младше, выглядела она сущей девчонкой, особенно без боевой раскраски.

— Конечно! — выдохнула Лера. — Детки такие милые. С малышами ведь легко, не то что со старшеклассниками. И коллектив учителей у нас замечательный. Мне очень повезло с работой.

— А родители у тебя кто? — он и сам не понимал, для чего задает такие вопросы. Какое ему дело до ее родных?

Она немного поскучнела.

— Родители как родители, такие же, как у всех. Мама заведующая в детском саду, папа работает в заводоуправлении, он водитель у заместителя директора. — И, предваряя следующие вопросы, добавила: — Есть старший брат, он женат, живет в Питере, и младший, он еще в школе учится.

4

— Понятно, — он кивнул и для равновесия сказал пару слов о себе: — Мои родители оба работают, младшие брат с сестрой, они близнецы, заканчивают школу, брат старше меня на пять лет, еще не женат. Никак выбрать не может. Переборчивый.

Лера хотела заметить, что и он тоже, но прикусила язык. Откуда она знает, может быть, у него жена есть или невеста. Догадавшись о ее мыслях, он слишком спокойно добавил:

— Я жил с девушкой три года, но она ушла к другому.

У нее защемило сердце от явственной печали, повеявшей на нее от этих обыденных слов. Она опустила глаза, не зная, как на это реагировать. Чтоб она не сказала, все будет слишком шаблонным. Если б это была одна из ее подружек, она утешила бы ее стандартным «все мужики козлы!», а вот что сказать страдающему мужчине, не представляла.

Но он утешения и не ждал.

— Хотя, как говорится, все к лучшему. Спутница жизни из нее не получилась бы при любом раскладе.

— Почему? — вырвалось у Леры прежде, чем она успела закрыть рот.

— Чересчур яркая, жизнелюбивая и эгоистичная, — нехотя ответил он. — Хотя поначалу я думал иначе.

— Чтоб узнать человека, нужно с ним пуд соли съесть, — промямлила Лера, припомнив старую пословицу.

— Больше. Пуд соли, то есть, шестнадцать килограмм, два человека съедают примерно за год. Мне понадобилось три, чтоб понять, что к чему.

«Зачем я это говорю?» — Артем недоуменно побарабанил пальцами по столешнице. — «Это же идиотизм — плакаться практически незнакомой девице. Что за жалость к самому себе меня вдруг одолела?»

— Некоторые всю жизнь живут, но так и не понимают друг друга. Так что лучше сразу разойтись, и не тянуть кота за хвост, — с какой-то мрачной решимостью сказала Лера.

«Похоже, в ее семье крупные нелады между родителями, — догадался он. — Но это не мои проблемы».

Блины кончились, повода оставаться больше не было, и гостья с сожалением поднялась.

— Спасибо за замечательный ужин, — чопорно поблагодарила она, истово надеясь на новое приглашение.

Но его не последовало. Хозяин лишь запоздало спросил:

— Меня можно звать просто Артемом, а как тебя? Я знаю, что ты Лера, слышал, как к тебе обращались, а полностью?

— Валерия Амурская.

— Ух ты, как гордо! — с толикой насмешливости восхитился он. — Очень красиво. Не то что я — какой-то заурядный Артемий Сидоров.

— Ты вовсе не заурядный, и имя красивое. А что фамилия как у всех, то это даже хорошо. Меньше внимания обращают, — хмыкнула она и пошла к двери.

Выпустив ее, он проследил, как она открывает дверь, скрывается в своей квартире и только потом повернул ключ в замке и призадумался. Вот зачем он решил возобновить знакомство? Не проще ли было сгонять за мукой в магазин, он же в соседнем доме? Дело явно не в муке, так в чем же тогда?

И тут его осенило: он же просто соскучился по простому человеческому общению. Не профессиональному, когда люди просительно заглядывают в глаза и умоляют вылечить себя, друга, родственника. Захотелось поговорить с тем, которому от него ничего не нужно. Вот и нашел для себя отдушину.

С улыбкой признал, что попытка удалась, и первый вечер за почти двухнедельную жизнь в этом незнакомом городке прошел приятно, к тому же дома, а не на работе, как все предыдущие дни.

5

Больница, простоявшая более двух лет без главврача, поскольку никто из сотрудников это хлопотливое и слишком ответственное место занимать не хотел, была, мягко говоря, запущенной. По сути, она превратилась в перевалочный пункт, откуда больных отправляли, как правило, в областную больницу.

Чтобы заткнуть хотя бы часть самых откровенных дыр, ему приходилось вникать во все хозяйственные дела, поскольку своему заместителю по хозчасти, хитроватому Семену Карповичу, немолодому лысоватому с хорошим таким брюшком мужчинке, он не доверял совершенно. А после непонятного исчезновения закупленных месяц назад новых постельных принадлежностей вообще пригрозил тому добротной ревизией с соответствующими выводами.

Зам пустился юлить, отговариваясь какой-то ерундой, но, припертый к стенке, пообещал недостающее возместить. Артем решил присмотреться к персоналу получше, особенно к обслуживающему, и поменять всех, кто вызовет хоть малейшее подозрение в нечистоплотности, благо в маленьких городах всегда есть возможность подобрать на свободные ставки нормальных работников.

У него имелось твердое убеждение, что штат сотрудников его заместитель подбирал по принципу кумовства — уж слишком растерянными ему показались главный бухгалтер и экономист, когда он попросил их показать ему все бухгалтерские документы. Лариса Анатольевна, его главный бухгалтер, попыталась отговориться тем, что он наверняка ничего не понимает в очень сложной программе 1С, но он ее разочаровал и даже напугал, сообщив, что специально прошел краткий курс по ее изучению.

И в самом деле, сразу выявил ничем не оправданные траты и начисление непомерных премий работникам бухгалтерии и заму, временно исполняющему обязанности главврача. Пришлось пригрозить судом и потребовать, чтоб премии были возвращены, иначе ему придется привлекать к этому делу прокуратуру и вышестоящее начальство.

Часть выплат со скрипом и отчаянным недовольством была возмещена, но только часть, и теперь он раздумывал — спустить это дело на тормозах или все-таки добиваться справедливости. Проблема была в том, что никаких регламентировавших размер премий документов не существовало, лишь местное Положение о премировании, по которому все выплаты были сделаны законно.

Если бы он знал кого-то из жителей, кому можно было бы доверять, он бы быстро поменял административно-хозяйственный штат, но он никого не знал. Впрочем, — мелькнула у него в голове здравая мысль, — а его соседка, Лера? Она же живет здесь всю свою жизнь и уж наверняка знает все и обо всех. И почему он не расспросил ее подробно? Это серьезное упущение.

Что ж, придется сделать это завтра, если, конечно, он опять не застрянет на работе.

Поговорить он с ней смог только в воскресенье, всю неделю приходил поздно, а в субботу не оказалось дома ее. Но зато его угостили самыми настоящими пирожками, пышными, с разной начинкой — мясными, капустными и грибными с рисом.

— Это мы с мамой вчера стряпали, — как-то квело сказала Лера., и он понял, что визит домой был у соседки не совсем добровольным.

Но говорить ничего не стал, к чему задавать неудобные вопросы? Принялся расспрашивать, кто, по ее мнению, из порядочных людей смог бы работать в больнице.

6

— Что там Семен Карпович по блату устроил всю свою родню, которая работать не хочет, но тащит все подряд, все знают, — поддержала его выводы Лера, — но сделать ничего не могут. Семен Карпович — родня нашему мэру, он его покрывает. Но если вы сможете справиться со своим замом, то найти ему замену не проблема, да и всем его протеже — тоже.

— Справиться-то я с ним справлюсь, просто это все так противно, — Артем нервно потер левую бровь, — я и не предполагал, когда соглашался на эту должность, что придется продираться сквозь дебри кумовства и наглой лени.

— Из-за него столько хороших врачей уволилось и из города уехало, — с сожалением добавила она, — вот их очень жаль.

— Да, с врачами напряженка-то и в большом городе, а уж про такой городок, как Дальнеград, и говорить нечего, — в этом он был с ней солидарен. — И если обслугу найти не проблема, то с врачами настоящая беда. Да если их еще, по сути, обкрадывают, то и вовсе дело плохо. Но, допустим, я всех приспешников Карпыча уберу вместе с ним самим. Сможете порекомендовать мне нормальных работников?

Лера призадумалась.

— Я не так много знаю хороших бухгалтеров и хозяйственников, особенно тех, что остались без работы. Но несколько человек назвать могу, а уж вы сами решайте, брать их или нет, — и она перечислила несколько фамилий. — Но вы только никому не говорите, что это я вам их назвала.

— Почему? — насторожился он.

— Потому что мне будут предъявлять претензии те, кого я не назвала. — Ее удивил его странный вопрос. Похоже, он совершенно не представляет, как быстро в их городе расходятся сплетни. — Зачем мне такое счастье?

Он согласился с ее доводами. Чтоб не забыть, составил список перечисленных ею кандидатур, и вечер протек за пирожками и легкой болтовней. Что Артему очень понравилось — Лера ни о ком не говорила плохо или даже скептически. Она вообще человеком была легким, веселым и даже будто бы светилась изнутри, особенно когда говорила о своих учениках. Он таких в своей жизни не встречал, и почувствовал, как в ее обществе отогревается его побитая морозцем душа.

На следующей неделе ему пришлось поспорить с мэром, приехавшем в больницу и попытавшемся защитить своего родственника, но упоминание о коррупционном законе и апелляция к областному начальству быстро снизило его запал. Хотя Артемий и ощутил явственное недовольство пусть и не своего прямого начальника, но того, с кем нужно было жить в мире.

Бухгалтеры в полном составе пообещали подать на него в суд, но угроза добротной ревизии быстро снизила их агрессию и его настоятельный совет уволиться по собственному желанию они восприняли уже более-менее спокойно.

Потом он дотошно поговорил с теми, кого ему рекомендовала Лера, и почти всех принял на освободившиеся места. За эту суматошную, впрочем, как и все предыдущие, неделю, он почувствовал себя полностью вымотанным. К своему удивлению и даже неудовольствию, понял, что ждет новых посиделок со своей солнечной соседкой просто для того, чтобы отдохнуть подле нее.

Интересно, могут ли люди подпитываться друг от друга энергией, как от аккумуляторов? Если да, то он нашел себе идеальный источник восстановления. Вот только скажи об этом кому-нибудь из его прагматичных друзей-медиков, и они поднимут его на смех.

Но расслабиться и поболтать с Лерой не удалось — в ночь на субботу его вызвали в больницу на экстренную операцию, где ему пришлось быть и хирургом, и анестезиологом, да и ассистировала ему молодая неопытная медсестра, которой тот и дело приходилось подсказывать, где лежат нужные ему инструменты, что было из рук вон плохо.

Измотался он так, что желание осталось лишь одно — поспать. Но он еще пробыл в больнице несколько часов, наблюдая за прооперированным, и только когда стало ясно, что все обошлось, ушел домой. Даже не перекусив, хотя есть хотелось сильно, завалился спать и проспал до обеда.

И проснулся от настойчиво трезвонившего телефона.