Золушка. Жизнь после бала

Татьяна Герцик, 2014

Как тяжело, когда любимый влюблен в другую. И не просто в другую, а в твою подругу, которая к тому же работает с тобой в одном отделе. И когда он смотрит на нее влюбленными глазами, невыносимо болит сердце. Но приходится делать вид, что все хорошо, что все в порядке…

Глава четвертая

Утро было странным. Проснувшись, я никак не могла понять, что сегодня за день. То ли будильник еще не звонил, то ли выходной сегодня. Путем сложных сопоставлений я так ни до чего додуматься не смогла. Пришлось протянуть руку, взять телефон, посмотреть на дисплей. Суббота. Это хорошо, а то на работу отчего-то жутко не хотелось. И чего так болезненно булькает в желудке? Какое-то неприятное несоответствие бодрому довольно-таки настроению.

Пристально поглядев в потолок, вспомнила, что вчера был корпоратив. Похоже, я там несколько перебрала. Отсюда и непонятки в животе. Наверняка бабушка будет ругать. Ох, и стыдно! Поплелась на кухню с повинно опущенной головой.

Бабушка, как обычно, хлопотала по хозяйству, одновременно готовя борщ. В духовке тоже стояло что-то вкусненькое. Села за стол, пригладила взлохмаченные волосы и виновато прошептала:

— Бабушка, ты не сердишься?

Она удивленно на меня взглянула и уточнила:

— За что я должна вдруг на тебя сердиться?

— Ну, я же вчера домой пришла… ну…

Бабушка рассмеялась.

— Ты смешная вчера была, это правда. Но это не страшно.

Но меня все равно терзали угрызения совести.

— Бабушка, мне так стыдно! Хотя ничего крепкого я не пила, но мне все равно хватило, чтоб стать посмешищем…

Она легонько погладила меня по голове, как маленькую, и лукаво успокоила:

— Ну что ты! Ты вовсе не посмешище. Вот если б ты водку пила, тогда другое дело. Вот тогда бы ты в самом деле могла бы стать посмешищем. А так все в порядке. Посмотри в зеркало. У тебя даже мешков под глазами нет, да и сами глаза не мутные, как с перепою бывают. И отечности на лице никакой нет. Так что ничего страшного не случилось. Первый опыт, он зачастую бывает неудачным. Не обращай внимания.

Я, в принципе, и не обращала бы на это внимания, если бы могла вспомнить конкретно, что же я вчера вытворяла.

— Бабушка, я вчера сама пришла?

— Да нет, тебя Макс привел. Даже предполагаю, что принес. У меня такое стойкое убеждение, что вы на прощанье с ним целовались.

— Целовались? — из горла раздался возмущенный писк. — Как? Как мы могли целоваться, когда он за Лизой ухаживает, причем с серьезными намерениями? Нет, этого не могло быть!

— Ну, не знаю, не знаю, — бабушкина уверенность была настолько твердой, что ее можно было резать ножом, — губы у вас обоих были красные и опухшие. Я даже пожалела, что слишком рано выглянула. Помешала. Так, глядишь, до кое-кого что-то бы и дошло. А если учесть, что Макс жутко покраснел, то ваш поцелуй имел место, это даже и не обсуждается.

Я задумалась, уныло обхватив свою бедовую голову руками. Макс сам меня никогда целовать бы не стал, это однозначно. Так что инициатор лобызанья явно не он. Но как это случилось, — не помню! Ничегошеньки не помню! Чем я вчера занималась? Помню, как выпила пятый бокал шампусика, и на этом все!

Решив не гадать, позвонила Лизе. Она-то должна помнить, что там было, в конце-то концов, у нее опыт в подобных мероприятиях куда больше моего.

— Лиза, слушай, что вчера было? — боязливо осведомилась, боясь услышать какую-нибудь о себе гадость. — Не помню ничего! Я ничего такого не вытворяла?

— Нет. — Лиза была несколько озадачена моим странным вопросом. Конечно, у нее никогда сумеречного состояния после возлияний не бывало. Результат большого опыта? — Посидели, немножко выпили, поболтали, потанцевали. — Насчет «немножко выпили» у меня были определенные сомнения, особенно в отношении себя, но возражать я не стала. — Повеселились и поехали домой. Только вот ты к Олегу Геннадьевичу зря в кабинет пошла.

— К кому? К Олегу Геннадьевичу? — я не могла поверить услышанному. — Господи? Что меня туда понесло?

— Ну, ты сказала, что он собирался дать тебе какое-то поручение.

— Поручение? — В голове непроизвольно возник процесс исполнения этого самого поручения. Я удрученно покраснела. — Ты серьезно? Наедине с ним в его кабинете? — и безнадежно уточнила: — Н-да, после выполнения подобных «поручений» дети рождаются.

Лиза засмеялась и сказала:

— Не волнуйся, Катюш. Мы с Максом тебя вовремя спасли. Нагло отобрали у генерального и увезли домой.

— Это, конечно, хорошо, — уныние меня не покидало, так же как и опасение за свое отнюдь не блистательное будущее. — Только как я с ним объясняться буду в понедельник? Он же мужик упертый, он наверняка продолжения захочет. Хотя, если увидит меня в обычном виде, то, может, оно и обойдется. — В это верилось с трудом, но нужно же верить в лучшее?

— Скажешь «нет», только и всего. Он прекрасно знает, что за домогательства с использованием служебного положения наказание весьма серьезное.

— Это да. Но только после этого обвинения мне в нашей конторе не работать. И вообще в нашем городе не работать. Потому что реноме у меня будет сама понимаешь какое. И с чего он вдруг ко мне-то пристал? Столько вокруг баб красивых. Я им и в подметки не гожусь! — это был крик моей потрясенной души.

— Ну как же, Олег Геннадьевич известный ценитель женской красоты, а ты вчера была дивно хороша.

Я задумалась. «Хороша» в каком смысле? В смысле красоты или степени опьянения?

— И чем ты так недовольна? — подначила меня Лизонька. — Вполне карьеру могла бы сделать.

Мне стало как-то уж очень грустно.

— Не хочу я карьеру делать, особенно таким путем.

— Ну, не хочешь, и не надо. Ты же знаешь, он не будет со мной связываться. — Тут кто-то еще с ней заговорил, Лиза быстренько передо мной извинилась и отключилась.

Хм… С Лизой-то генеральный связываться не будет, это факт. Какой дурак связывается с дочкой олигарха? Но вот я-то не дочь олигарха. И Олег Геннадьевич вполне может предложить мне то самое ответственное задание, выполнение которого так нахально прервали Лизонька с Максом.

И я даже знаю, где это произойдет: в его кабинете, а конкретно в личной комнате при означенном кабинете. Там для этого все условия есть, и даже туалетная комната с душем имеется.

Но — не хочу! А если не хочу выполнять поручения начальства, то нужно быть готовой к увольнению по собственному желанию. И я как чувствовала неприятности, отказываясь идти на этот дурацкий корпоратив.

К моему удовольствию, бабушка испекла капустный пирог и манник. Вкуснота! Хорошая еда всегда примиряла меня с несовершенством этой жизни, и я оптимистично решила не паниковать раньше времени. Вот когда неприятности наступят, тогда я и буду с ними бороться по мере необходимости.

А пока буду просто кайфовать.

Включила компьютер, открыла скаченную позавчера игрушку и принялась бродить по локациям, решать головоломки и искать скрытые предметы. Игрушка была красивая, зрелищная, но мне так и не удалось избавиться от противненькой мыслишки: и как я буду смотреть в глаза Лизе после моего позорнейшего поцелуя с Максом? Пусть я и не помнила, как это произошло, но от этого еще более стыдно.

В понедельник постаралась выйти пораньше, чтобы не попасть на глаза Максу. Подошла к конторе за двадцать минут до начала работы, и Макс точнехонько в это время подвел свой мерседес к входу. Похоже, светлая мысль приехать пораньше, чтоб не столкнуться со мной, посетила его тоже. Вот черт! Как мне теперь незаметно проскочить? Или уж за углом подождать?

Я сделала плавный шаг назад, но уперлась в чью-то мощную фигуру. Оглянувшись, поняла, что насчет фигуры это я зря. Фигура-то как раз была довольно субтильная, просто пуховик на Лешике был весьма объемный, поэтому и создавал видимость внушительности.

— Привет! Куда это ты пятишься, роковая женщина-вамп? — радостный вопль фанфарона уничтожил все мои попытки остаться незаметной.

Выходивший из машины Макс повернул голову в нашу сторону, как-то неловко кивнул мне и помог выйти Лизоньке. Та, увидев меня, тотчас бросилась навстречу. Что это с ней? Едва кивнув на прощанье другу, ухватилась за мою руку и с моей помощью прокатилась на своих каблучищах по скользкому асфальту до дверей.

Уже миновав турникет, предложила:

— Давай кофе попьем?

Кофе у нас был двух видов: из кофемашины по весьма демократичным ценам, и у настоящего итальянца из настоящей Италии, устроившего в нашем холле небольшой кофейный уголок. Вот у него цены были вовсе недемократичные.

Естественно, Лизонька отправилась прямиком к нему. Лешик тут же отлип, ему подобные расценки были не по карману, он квартиру снимал, да еще и на выпивку тратился изрядно, и мы с Лизой остались одни, потому что покупать кофе у настоящего итальянца позволить себе могли немногие.

Купив чашечку, Лиза посмотрела на часы и села за столик, одиноко стоящий возле стойки. Я тоже не могла себе позволить выбрасывать приличные деньги на ветер, но совесть грызла. Решив, что лучшего места для извинений не придумаешь, ведь в отделе будут и Марья Ивановна и Любовь Николаевна, тоже купила кофе и обреченно отправилась следом за Лизонькой.

Она мне загадочно улыбалась, но мне было не до улыбок. Отпив глоток и не почувствовав вкуса, я принялась каяться:

— Извини меня, Лиза, но я после корпоратива была в полном неадеквате.

— Да, было немножко, — спокойно согласилась она. — Но это ерунда. Мы там практически все такие были.

— Ты трезвая была, — уличила ее во лжи. — Интересно, как тебе это удалось?

— Я просто алкоголь не пила. — Поделилась она со мной своим незаурядным опытом в деле обмана окружающих. — У меня в бокале газировка была. По виду как шампанское, а по действию гораздо менее возбуждающее. Но ты меня не выдавай, пожалуйста.

Сердито на нее посмотрев, я уточнила:

— Тебе газировку Макс наливал?

— Ну да. Мы ее в бутылке из-под шампанского принесли. Так что и не заподозрил никто. Я же тебе говорила, у меня большой опыт.

— Ты и в ресторанах так делаешь?

— Зачем? — она удивилась. — Только там, где пить заставляют. А я это не люблю. Вот и приходится… эээ… мухлевать.

— А почему ты мне газировки не наливала?

— Откуда я знала, что ты шампанского не хочешь? Ты мне ничего не говорила. К тому же ты такая хорошенькая после него была. Оживленная и веселая.

Я посмотрела на часы. Время поджимало.

— Ладно. Я тебе хотела сказать, что я Макса на прощанье поцеловала.

Думала, ей это не понравится, но Лизонька, обманув мои ожидания, довольно улыбнулась.

— Я догадалась. Он такой угрюмый был и губы красные. Здорово!

Здорово? Это она о чем?

— Ты не против? — у меня даже голос от неожиданности сел.

— Я только за! — Лиза радостно рассмеялась серебристым смехом. — Меня Макс уже доставать начал. Думала папе пожаловаться, а тут такой классный поворот.

— И что, даже жаловаться не будешь?

— Пока нет. — Коварно усмехнувшись, она вдруг ляпнула совершенную чушь: — Я хочу Макса на тебя переориентировать.

Я застыла, как жена Лота, превратившаяся в соляной столб. Посмотрев на меня, Лизонька махнула изящной ручкой.

— Не бери в голову! И пошли, рабочий день начинается.

Я залпом допила остывший кофе, и мы пошли к лестнице, на лифт было не пробиться. Принялись неспешно подниматься по неровным ступенькам. Я могла бы и побыстрее, но Лизоньке на ее высоченных шпильках по-другому было нельзя. Обгоняя нас, мимо пробегали сотрудники, главным образом мужчины.

Все они тормозили и вежливо с нами здоровались. И смотрели при этом почему-то на меня.

Что это с ними? — подумала я.

— Они поняли, что ты красивая женщина, — внезапно ответила мне Лиза.

Я повернулась к ней, не понимая, неужели я проговариваю свои мысли вслух? Она снова засмеялась.

— Нет, ты не говорила. Просто я тебя поняла. У тебя лицо такое озадаченное, что и вопросов никаких не надо.

Досадуя на себя, опустила предательское лицо вниз, и мы пошли дальше. Мимо пробежал Зайцев, едва мельком взглянув и пробурчав отрывистое «здрасьте». Лизонька проводила его неодобрительным взглядом и, дождавшись, когда он окажется вне пределов слышимости, сказала:

— Невоспитанный какой.

Невоспитанный? Это было странно. Илья всегда был терпелив и сдержан даже с нашими, далеко не самыми толерантными дамочками.

Мы подошли к своему отделу. Мне отчего-то ужасно не хотелось заходить. Слушать подначки Марьи Ивановны и вредные советы Любови Николаевны — тоже. Но работа есть работа, и я уныло вползла в кабинет вслед за Лизой.

— А вот и наша героиня! — с фальшивым восхищением вскричала Любовь Николаевна. — А что же ты сегодня не так хороша, как в пятницу?

— В каком смысле хороша? — я подозрительно уставилась на нашу вампиршу, в смысле женщину-вамп. — Не пьяна, вы хотите сказать?

— Она хочет сказать, что ты не так красива, как в пятницу, когда напрочь ее затмила, — Марья Ивановна была как сарказм ходячий.

Вздохнув, я попросила:

— Ой, хватит, пожалуйста! Я и так жутко пожалела, что на этот буйный корпоратив пошла.

— Почему пожалела? — Любовь Николаевна подошла поближе и даже в глаза мне заглянула, в полной уверенности, что я кокетничаю. — Ты и в самом деле всем мужчинам понравилась. Мне даже муж сказал, что ты хорошенькая. А он мне такие вещи старается не говорить.

— Конечно, чтоб не провоцировать. Вы же как мачеха у Белоснежки, конкуренток не терпите. — Марья Ивановна, как обычно, не могла упустить возможность слегка покусать нашу красотку.

Но Любовь Николаевна на этот раз к подколке отнеслась вполне благодушно.

— Ага. Так оно и есть. Но Катя мне и не конкурентка. Она в своем стиле хороша, я в своем. Вот Лизонька — это да. Хорошо, что она к мужикам прохладно относится, а то нам бы всем плохо было.

Конец ознакомительного фрагмента.