Вечная молодость с аукциона

Татьяна Гармаш-Роффе

Собираясь провести отпуск в Париже в обществе Александры, Ксюши и Реми, частный детектив Алексей Кисанов берется одновременно за несложное дело по розыску пропавшего человека. Как выяснилось, Михаил Левиков уехал во Францию к женщине, с которой познакомился по Интернету. Однако он снова исчез – на этот раз из Парижа! Более того, загадочным образом пропадает и Ксюша, отыграв свою роль в эротическом спектакле в замке маркиза де Сада. Последний раз ее видели с неким адвокатом, который утверждает, что доставил Ксюшу на вокзал. Тем не менее билет на поезд она не покупала… Следы обеих «пропаж» странным образом затерялись в таинственных горах Прованса. Каждый шаг задает новую головоломку Алексею и Реми, любая версия ведет в тупик, в то время как их следствие обрамляет череда жестоких убийств…

Оглавление

Из серии: Частный детектив Алексей Кисанов

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Вечная молодость с аукциона предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Париж

В аэропорту Шарля де Голля их встречал Реми. Загорелый, голубоглазый, он выделялся из толпы, и они его приметили сразу же, еще за стеклянной стеной зала выдачи багажа. Однако, как ни вытягивала Александра шею, она так и не увидела Ксюшу.

Приветственный поцелуй был смазан ее встревоженным вопросом о сестре. В ответ Реми буркнул что-то неразборчивое.

— Вы поссорились? — ахнула Александра.

Ахнула не потому, что поссорились — в какой семье не бывает! — а потому, что Ксюшино непоявление в аэропорту обозначало степень серьезности ссоры.

— Ксюши нет в Париже, — мрачно пояснил Реми. — Она просила вас встретить и поцеловать от нее… Она приедет завтра днем.

Последовавшие объяснения были маловразумительны, но все же Александре удалось кое-что выудить…

…Журналистка по образованию, как и Александра, Ксюша едва ли не со студенческой скамьи вышла — точнее, «выехала» — замуж за Реми во Францию. Разумеется, без работы сидеть она не собиралась, почетная должность домашней хозяйки ее не прельщала, — но встроиться в тесно сплоченные ряды аборигенов не представлялось возможным. По крайней мере, без «пистона» — или блата, по-нашему. И потому Ксюша, чтобы с чего-то начать поиск «пистона», стала посещать различные ассоциации, не брезгуя даже самыми маленькими и локальными.

Она нравилась. C ее очаровательной наивной мордашкой, с ее роскошными волосами до попы, с ее вдумчивым умом, приправленным налетом простодушной непосредственности — конечно же, она нравилась, разве могло быть иначе? В основном — мужчинам, что понятно; реже — женщинам, что тоже понятно; но главное, что нравилась.

Так, начав с малого, Ксюша потихоньку «пошла по рукам». В самом невинном смысле этого слова. То есть, познакомившись с нею на одном мероприятии, ее стали приглашать на другое, а там — новые знакомства и новые приглашения на третье, четвертое и так далее. Она пыталась и сама создать какие-то русско-французские ассоциации, но дело не пошло. Точнее, это было не ее дело: организовывать, придумывать мероприятия, вести разные бумажки. Ее дело — писать статьи, она это любила, и у нее весьма неплохо получалось. В результате Ксюше удалось добраться до возможности печататься в некоторых французских журналах, пока еще третьего ранга… Но самое интересное было, конечно же, впереди. И Ксюша продолжала путь на вершину, одновременно работая на три-четыре русских печатных издания, в которые отсылала статьи о Франции. Мир моды люкс, высота и поэзия французской кухни, сплетни высшего света — одним словом, все то, на что так падка русская душа.

–…Последний замысел Ксюши — написать большое эссе о французских замках, и она начала собирать материал… Вы же знаете, что она в них влюблена, — проговорил Реми и вздохнул так горько, словно Ксюша ему изменяла с замками.

Буквально три дня назад на какой-то вечеринке, куда Ксюша ходила без Реми («Как всегда!» — всунулось в рассказ его обиженное примечание), Ксюше неожиданно предложили принять участие в… спектакле! Случилось это так: некий солидный господин завидел издалека ее стройную фигурку, укутанную в волну каштановых с рыжинкой волос. После чего солидный господин произвел чувствительное смущение в рядах праздного народа, потребляющего коктейли и лениво обсуждающего никому не интересные темы. Смущение же было вызвано тем, что солидный господин весьма бесцеремонно растолкал праздный народ, прокладывая себе столь несолидным образом дорогу к длинным волосам с рыжинкой. Растолканный народ в конечном итоге нашел в этом некоторое развлечение и с любопытством принялся следить за траекторией солидного господина, который — для пущего развлечения народа — повел себя еще более забавно: домчавшись до цели, он сначала сделал странное па вбок и уставился на профиль девушки. Присутствующие тоже уставились как могли: всем стало интересно. После чего, удовлетворенный, он сунулся в поле зрения заинтересовавшей его особы и принялся довольно невежливо разглядывать ее анфас. И не успела Ксюша подивиться столь странному поведению солидного господина, как тот торжественно провозгласил: «Вы мне подходите!»

— И знаете, почему его так интересовала Ксюша в профиль? — удрученно спросил Реми. — Потому что он предложил ей участвовать в теневом эротическом спектакле Пьера Кардена в замке маркиза де Сада! Понятно, что на тени анфас не разглядеть, зато профиль важен…

Профиль не разочаровал. Впрочем, анфас тоже, и господин принялся окучивать Ксюшу. Вернее, «неотразимую русскую».

Ксюша же почему-то нашла господина «приятным во всех отношениях» и весьма «забавным», — несколько кривясь, прокомментировал Реми, — и слушала его со вниманием.

…Пьер Карден купил развалины замка маркиза де Сада в деревне Ла Кост, вещал Ксюше приятный солидный господин, где отныне собирается устраивать спектакли и концерты. Вырученные деньги пойдут на восстановление замка — иными словами, акция благотворительная и благородная! Первым из них станет эротическое теневое шоу — дань уважения беспокойной тени великого и скандального маркиза. «Все в рамках приличия, театр теней, сами понимаете, одни намеки! Общество самое высокое, люди моды и искусства, имена самые известные — считайте, что вам несказанно повезло, потому что попасть в столь элитарный круг просто невозможно со стороны: вам выпал редкий шанс, моя очаровательная русская!»

Ксюша, слушая эти речи, поняла, что приятный господин ничем ей не опасен, поскольку его утонченная благообразность со всей очевидностью выдавала гомосексуальную ориентацию, — однако ей так и не удалось понять, куда он ее приглашал и почему? Ему нужна «дама для видимости» на этот прием? Он хочет соблюсти уже ставшие архаикой приличия — да в мире моды? Да в наши раскрепощенные времена? Сомнительно, ей-ей!

— Простите, я все поняла о Кардене и о спектакле, но только одного не поняла: вы меня приглашаете на спектакль?

В спектакль, моя дорогая, в спектакль! Не смотреть — а участвовать! Я вам предлагаю лучшую в мире женскую роль — роль Евы!

Как выяснилось, приятный господин оказался директором по кастингу и к тому же соавтором сценария. Кастинг был закончен, спектакль отрепетирован, но, заметив эти волосы до середины ягодиц, их роскошную волну, он вдруг «увидел» сцену, которая будет открывать спектакль: сцену искушения Евы Змеем. «Откуда, так сказать, все грехи наши и пошли», — приятно улыбнулся директор по кастингу и соавтор сценария. Ксюша, по его словам, идеально подходила на роль Евы. Вернее, Ксюшин профиль и силуэт подходили. А играть там, собственно, нечего — час репетиции, и вуаля… Змей будет настоящий, но совершенно ручной, и дрессировщик будет на боевом посту неподалеку. Деньги, однако, за это ей заплатят — о-го-го! «Да и общество, — снова поднажал директор и прочая, — соберется самое элитарное». К тому же ей выпадет редкая возможность увидеть бренные останки замка маркиза де Сада… «Ну что, вы согласны, прелестная Ксения?»

«Прелестная Ксения» согласилась. Неизвестно, что соблазнило ее больше — денежное «о-го-го!», возможность ли сделать новые ценные знакомства («В этой стране, будь она неладна, — проворчал Реми, — все делается по знакомству!») или возможность облазить руины замка?

— Ева — это как? Голая, что ли? — взялся уточнить Кис.

— А ты когда-нибудь видел Еву одетой? — мрачно поинтересовался Реми.

— Ты ревнуешь, Реми? — с неожиданным вызовом спросила Александра. К Реми она относилась с изрядной симпатией, но тут, видать, взыграли сестринские чувства: в ранге всех возможных чувств это был не подлежащий сомнению приоритет.

— Можно понять, — вступился за друга и коллегу Кис, — мне бы тоже не понравилось, если бы ты ходила голая по сцене! Да еще и перед «элитарной публикой»!

— Ага, перед простыми работягами лучше, — ехидно бросила Александра. — Между прочим, публика будет видеть только ее тень!

— Да дело вообще не в этом! — не выдержал Реми. — Нынче на пляжах девицы и так голые ходят, если не считать ниточку в попе, — и никого это давно не волнует!

— Ну, не то чтобы никого… — пробормотал отстающий от прогресса Кис.

Реми его реплику не расслышал и продолжал с жаром:

— Просто мне не нравится, что Ксюша все время отзывается на приглашения каких-то незнакомых мужчин! Она с каждого мероприятия приносит визитки и новые приглашения — на новые вечера и вечеринки!

— И что? Подозреваешь Ксюшу в неверности? — произнесла Александра насмешливо и высокомерно.

— Нет! — с негодованием отверг Реми подобное предположение.

— Тогда в чем проблема? Из-за чего вы поссорились? — требовательно спросила Александра.

Она себе слишком много позволяла, Ксюшина сестра! Нет, Реми к ней относился очень даже хорошо, просто замечательно — она умная и интересная женщина, и красивая в придачу — совсем не так, как Ксюша, она жестко и надменно красива, а Ксюша мягко и нежно… Да, Реми, несомненно, Александру уважал, к тому же Ксюше она старшая сестра, а Алексею «подружка» — родственники, так сказать… Но, согласитесь, это перебор: лезть в его отношения с Ксюшей! Француженка себе такого никогда бы не позволила и уже давно бы дипломатично сменила тему, будь она не то что сестрой, а трижды матерью Ксюши! Но фокус в том, что Александра русская. И теперь ведь не отстанет, ни за что не отстанет!

— Ксюша сказала мне, — неохотно сдался он, — что замужество плохо совместимо со свободой!

— Так оно и есть, — снисходительно улыбнулась Александра. — Оно плохо совместимо с творческой работой, которая независима по определению… Когда ты, Реми, работаешь для клиента день и ночь, когда вечерами тебя нет дома, когда ты уезжаешь на несколько дней в другой город, в который тебя повели следы, — ты ведь не спрашиваешь разрешения у Ксюши? Нет, ты ее просто информируешь, и это воспринимается как само собой разумеющееся: ты работаешь! Так вот, друг мой, представь себе: она — тоже.

Кис, до сих пор не слишком вникавший в их диалог, с ее последними словами вдруг напрягся: «Замужество плохо совместимо с творческой работой, которая независима по определению…»

И вдруг все то, что было смутным, что не додумывалось до конца, мгновенно легко додумалось: Александра не стала бы ждать предложения «руки и сердца»! Когда-то, три года назад, она сама предложила ему отношения[3], простенько так и со вкусом: «Я хочу тебя». Эта странная женщина считала, что слово «люблю» всегда лжет, зато слово «хочу», напротив, всегда правдиво… Ему два года пришлось ждать, чтобы услышать от нее признание в любви — да и то под страхом смерти, можно сказать![4]

Нет, если бы она хотела жить с ним семьей — нормальной семьей, — она бы заявила прямо.

И раз не говорит — значит, не хочет.

А раз не хочет — он ей предлагать не будет. Так-то.

— Я не отвечаю на приглашения незнакомых женщин! — горячился тем временем Реми.

— Отвечаешь. Когда тебе нужно для дела. Правда ведь? — подначивала его Александра.

— Для дела!

— Но для журналистки — все дело! Особенно то, куда она может попасть в виде исключения, редкой удачи… И незнакомый мужчина с его приглашением является всего лишь средством передвижения, пропуском в те двери, на которых написано: «Посторонним вход воспрещен». А Ксюша обожает именно такие двери — разве ты не знаешь?

Она помолчала, а потом вдруг произнесла серьезно и участливо:

— Ты напрасно ее ревнуешь, Реми. Она тебя любит — и, пока любит, будет тебе верна.

Они направились наконец к лифтам и спустя пять минут с комфортом разместились в «Рено Эспас» Реми.

— Ты поэтому не выходишь за меня замуж? — неожиданно для себя самого спросил Кис. — Боишься, что печать в паспорте превратит меня в тирана?

— Как знать, — загадочно улыбнулась Саша. — Эта простая вещь имеет странную власть над людьми. Она многое меняет в сознании и в отношениях, она излишне связывает… И потом, ты ведь не предлагал.

— А если предложу? — лез в бутылку Кис, сам толком не понимая, за каким чертом.

Он ведь и сам не был уверен, что ему нужен другой образ жизни и отношений! Но сейчас, когда удостоверился, что это сознательный выбор Александры, — уело!!!

«Дурацкое, пустое, пупковое самолюбие», — прокомментировал внутренний голос.

И Кис даже с ним согласился, но поздно: он уже влез в бутылку и уже сидел за ее толстым стеклянным боком, подло искажавшим реальность, бессильно трепеща крылышками раздраженного самолюбия.

— Зачем, Алеша? — миролюбиво усмехнулась Александра. — Это не нужно ни тебе, ни мне. Разве нам так плохо?

Ну да, он так и понял: «ни тебе, ни МНЕ». Ей не нужно! Она не хочет быть сутками бок о бок с ним. Она не выносит его в больших дозах!

Он тоже, между прочим. Ему тоже не нужно. Не больше, чем ей! Он тоже…

Черт, он расстроился. Глупо и тупо — но расстроился. Свобода, понимаешь, ей дорога! Принимать любые приглашения! Профессия у них с сестрицей, видите ли, такая!

Кис никогда не ревновал. Никогда не подозревал. Надо сказать, что по большей части Александра выходила в свет с ним, используя его как щит от двусмысленных предложений. Но не всегда. И он в это «не всегда» никогда не совал свой нос: раз ей надо — так пусть идет. Его это не касалось, у нее дела, и он их уважал. А вот теперь, получив в лоб женскую и сестринскую солидарность в вопросах свободы (свободы отвечать на приглашения незнакомых мужиков, черт побери!), ему отчаянно захотелось сунуть нос в те ее дела, которые происходили без него… Нет, он не ревновал — еще чего! — но все-таки…

Они решили поужинать в ресторане. Александра попросила «с музыкой».

— Ты хочешь на дискотеку? — удивился Реми.

— Не на дискотеку — в ресторан с музыкой! — пояснила Александра, словно маленькому.

И где это вам в Париже найти с музыкой? Это вам не Москва, в Париже каждый сантиметр баснословные деньги стоит, и занимать их танцплощадкой и музыкантами, когда туда можно втиснуть еще с десяток столиков? Смеетесь, что ли, — кто это себе такую роскошь позволит!

Однако Реми спорить не стал и позвонил одному приятелю, который что-то когда-то говорил ему о подобных редких заведениях. Приятель назвал итальянский ресторан, бразильский ресторан и остромодный бар-ресторан, для танцев как бы не предназначенный, но в нем, однако, имеется музыка и к ней в придачу три свободных квадратных метра, на которые выползают плясать наиболее отчаянные. Остромодный бар-ресторан был ближе всего к дому Реми, и он решил, что трех метров для Александры хватит, на случай если ей захочется потратить энергию в более мирных целях, чем воспитывать его.

Стол украсился огромным живописным блюдом с «фрюи де мер» — морскими продуктами — на троих. Вечер, однако, — в отсутствие Ксюши и в присутствии разногласий — шел скучно и натянуто. Крабы смотрели на мир философски, креветки стыдливо утыкались носами в хвосты, лангусты цеплялись бледными лапками друг за друга, разнокалиберные улитки наглухо драили люки своих раковин, Реми был хмур, и Кис уязвлен. Одна Александра невозмутимо орудовала тонкой металлической палочкой с крохотными зубчиками на конце, которой вынимала из ракушек плоть морских тварей и, обмакнув ее в соус, отправляла в рот с видимым удовольствием.

После ужина перешли в бар — именно там была музыка и даже между столиками танцевали несколько человек. Удрученный Реми сразу же уполз в ту часть, где работал телевизор (а точнее, на безопасное расстояние от новой волны расспросов), а Кис с Александрой взгромоздились на высокие табуреты, взяли коктейли и стали скучно смотреть на танцующих.

Александра, конечно же, поняла, какая кошка между ними пробежала. И откуда взялась кошка, и даже какой расцветки была кошка — вплоть до крапинок… Но обсуждать эту тему было бессмысленно. Раздраженное самолюбие не поддается утешению и не вникает в доводы. Да Алексею и без доводов все прекрасно известно! Работа журналистки — это работа контактная, все в ней держится на общении, достигающем высокого искусства тогда, когда нужно сломать запреты и пробраться в тот сюжет, в ту информацию или в то место, которое особенно охраняется… И здесь пускаются в ход все имеющиеся в наличии обаяние и настойчивость, и кокетство, и юмор, и тонкая дерзость, и еще целый арсенал средств! И никакого «полового вопроса» в нем нет: то же искусство общения идет в ход с женщинами, как и с мужчинами… А уж тот факт, что мужчины иначе реагируют на женское обаяние, чем женщины, — так это их личные трудности! Вот так-то. И ревновать тут нечего!

А насчет печати в паспорте… У Александры у самой был подобный криз некоторое время назад. Их союз с Алешей ее более чем устраивал в той форме, которую он принял, — жизнь на две квартиры и временные разлуки на день-другой, когда дел становилось невпроворот. Если бы они решили пожениться и съехаться в одну квартиру, то, помимо мороки с жильем (съезд? обмен?), им бы пришлось вечерами констатировать, что одного из них нет дома. Когда есть общий дом — тогда и всплывает «нет дома». Тогда становится обидно: вот я есть, а тебя вечно нет! Тогда начинаются упреки, подсчеты, кто больше дома, а кто меньше… Зачем это нужно, спрашивается? При жизни на две квартиры — каждого нет у себя дома. Никто никаких прав на другого не предъявляет. А когда нет прав — нет и претензий. Все очень просто.

Тем не менее мысль о том, что ОН не предлагает пожениться, задевала ее самолюбие. И ведь знала же, что ей никакая печать в паспорте не нужна, а все равно заедало! Повозившись с самолюбием некоторое время, Александра его благополучно утихомирила. И потом смеялась над собой: как глупо мы устроены, бог мой!..

Ей вдруг и сейчас сделалось смешно и легко. Она положила руку на локоть Алексея:

— Потанцуем?

— Ты же знаешь, что я тебе только ноги отдавлю, — буркнул Кис, сосредоточенно глядя на танцующих.

Александра проследила за его взглядом. До сих пор, погруженная в размышления, она не обращала внимания на окружающих — привычка публично сосредоточиваться на своих мыслях была доведена у нее до совершенства: профессиональная необходимость.

Кис, собственно, смотрел не вообще на танцующих, а на высокую женщину в цветном тонком платье с острым низким декольте спереди и еще более низким, чуть не до ягодиц, вырезом сзади. Ее темно-русые волосы были подобраны на затылке, чтобы затем спуститься от макушки на лоб путаной кудрявой волной. Она активно и самозабвенно двигала бедрами под музыку, посматривая иногда на Алексея темными влажными глазами — как будто ждала оценку своему танцу. Александра такую породу быстро узнавала и не любила: все в их жизни напоказ, на оценку и похвалу… Это ведь так плоско, так неинтересно — почему же Алеша с нее глаз не сводит?

— Не страшно, — ответила она несколько прохладно. — Я привыкла.

— Сейчас схожу в туалет, а потом потанцуем, раз ты хочешь…

Едва Алексей скрылся из зала, как эта странная дамочка, все посматривавшая на них с улыбкой, немедленно направилась к Александре.

— Бонжур! Ви русский, да? Я тоже! У меня один бабушка русский, я Наташа, Натали, я говорить по-русски, в школе учил! Я хочу знакомить русский люди! — Натали улыбалась большим ртом и сияла от счастья, как медный таз.

О, черт, только этого не хватало! Александра едва сдержала желание отодвинуться от Натали, которая уже забралась на Алешин табурет и наклонялась в сторону Александры так, словно собиралась ее обнять.

— Да, мы русские, — выдавила она из себя мимолетную улыбку вежливости, после чего отвернулась к стойке и принялась размешивать соломинкой остатки коктейля.

Однако Натали этот жест ничуть не смутил. Она с готовностью перевернулась к стойке, повторяя жест Александры, и щелкнула пальцами, призывая гарсона.

— Что ви хочет пить? — интимно спросила она.

— Ничего, спасибо.

И это тоже не помешало Натали заказать два коктейля — таких же, как пила Александра. Один высокий бокал с насахаренным ободом и долькой лимона, посаженной на него, она придвинула Саше. Упершись обнаженным локтем в стойку бара, она закинула ногу на ногу — и неровный, по моде край платья удачно лег таким образом, чтобы ее крепкое колено осталось максимально открытым. Взяв свой стакан, Натали ухватилась подозрительно белыми зубами за соломинку, глядя на Александру таким радостным взглядом, словно нечаянно встретила лучшую подругу.

— Эта мужчина ваш муж?

— Нет, — обронила Александра, все больше раздражаясь.

— Друг?

Саша решила не отвечать. Пусть невежливо — но иначе от нее не отвязаться, от этой Натали.

— Простый знакомий?

Подождав ответа, которого не последовало, Натали объявила ей задушевным тоном: «Я так хочу знакомить русский мужчина!»

У Александры возникло желание спихнуть ее с табурета. Как воспитанная девушка, она себе подобного жеста позволить не могла и потому решила сбежать к Реми, сидевшему в другом углу бара. Она уже прихватила свой недопитый стакан, как увидела направлявшегося к ним Алексея, на лице которого играла радушная улыбка при виде Натали на своем табурете, словно он был ему хозяином и радовался гостье.

Александра смотрела на приближающегося к ним Алешу так, как если бы она вдруг увидела его глазами Натали: хорошего среднего роста (еще поколение назад такой рост, под метр восемьдесят, считался высоким…), подтянутый, крепкий, с густой жесткой шевелюрой (хоть и поредевшей на макушке, но этого почти не видно…). Пожалуй, немного длинноваты руки, но в этом есть что-то первобытно-возбуждающее для такой сучки, как эта Натали; лицо приятное, с хорошо очерченным подбородком и светло-карими глазами, которые были на самом деле чуть разного цвета — ага, «дьявольщинка», приправка такая для любительниц экзотики, как эта паршивка Натали; любезная улыбка, которую можно принять за приглашение, что уже наверняка и сделала эта мерзавка Натали…

А Кис уже стоял рядом, глупо сияя улыбкой, и глупо говорил «бонжур» — это все, что он знает по-французски!

— Это ваш мужчина? — не сводя влажного взгляда с Алеши, кокетливо спросила Натали, явно в последний раз перед атакой.

— Нет, — отрезала Александра. — Не мой. Просто знакомый.

Кис метнул на нее удивленный взгляд: какая муха…

Натали поползла с табурета бедрами вперед к Алексею, почти обтираясь о его брюки.

— Я так хочу знакомить русский мужчина, это так экзотик, одна подруга бил в Петербурге и говориль, что русский мужчина очень хорошо. Ви танцевать?

Кис не успел опомниться, как Натали забросила ему голые руки на плечи и закачала бедрами по весьма пикантной траектории, касаясь каждый раз брюк Алексея. Танцуя, она отвела Алексея на некоторое расстояние от Александры, но до ее слуха долетели слова:

— Я хочу русский мужчина знать, мне нужно мужчина на вечер, завтра вечер, потому что мой мужчина нет, а я имею билет на два персон. Вы не говорить по-французски? О, это так экзотик… Я не знаю все говорить по-русски, вы говорить англе? Уи, это шарман…

Поймав взгляд Александры — если бы он мог материализоваться, то от бедной Натали осталась бы уже кучка пепла, — Алексей мстительно улыбнулся и взял француженку покрепче за талию, положив руку на голую, открытую вырезом платья разгоряченную спину. Ответный жест последовал незамедлительно: об Алексея терлись уже не только бедра Натали, но и ее грудь.

Александра отвернулась к стойке бара. Неожиданно за ее спиной раздался голос Натали. На этот раз она говорила по-французски.

— Альёша мне сказал, что ты говоришь по-французски? Это очень хорошо, а то я по-русски не очень сильна… Ты не сердишься? Ведь это не твой мужчина, да, ты сказала: «Простый знакомий?»

— А если бы был мой, это бы что-нибудь изменило?

— Ты бы выцарапала мне глаза, нет? Если не твой, тогда проще. И глаза целее! — рассмеялась она весело. — Так он твой или не твой?

— Не мой, — зло ответила Александра, глядя на то, как Кис с самым невозмутимым видом устраивался на соседнем табурете. Ей даже показалось, что он кивнул одобрительно, услышав ее ответ.

— Такой интересный мужчина, между прочим, неужто ты прошла мимо? И тело у него такое крепкое, я прощупала, знаешь, такое хорошее, здоровое тело… — Она мечтательно закрыла глаза. — Как ты думаешь, я ему понравилась?

— Нет сомнения, — прошипела Александра и спрыгнула с табурета.

Раньше ей казалась симпатичной эта манера французов быстро переходить на «ты», но сейчас она ее бесила. И Натали ее бесила, и Кис, который так… Так… Так себя нагло вел!

— Постой, — ухватила ее за руку Натали, — я хочу тебя тоже познакомить с одним мужчиной! — Натали крепко держала запястье Александры и пыталась ее подтолкнуть обратно к табурету. — У Луи нет подружки, он недавно расстался, и он тоже мечтает познакомиться с русской! Подожди меня, он в ресторане, я сейчас за ним схожу! Подождешь?

Александра кивнула в надежде, что хоть ненадолго избавится от Натали, а за это время она что-нибудь придумает, она позовет Реми — и они пойдут домой… Они устали, они хотят спать, уже поздний час… А с Алешей она разберется потом. Она не станет опускаться до выяснения отношений, нет — она просто должна понять, почему он так себя ведет…

«Бог мой, да это же так просто! — вдруг осенило ее. — Это ведь из-за разговоров с Реми! Насчет свободы и прочего… Он ведь неспроста про замужество спросил — все ноги, множественные, как у бледной лангусты, растут оттуда, из этого разговора!»

— Да вот он, Луи, смотри, он идет к нам!

Натали соскользнула с табурета и бросилась к вошедшему. Ухватив его за руку, она подтащила его к Александре. Мужчина улыбался до ушей, с откровенным любопытством разглядывая русскую под трескотню Натали.

— Вот, Луи, это Александра, видишь, какая красивая женщина? Она свободна, это Алексей, он просто ее знакомый, так что ты можешь смело пригласить ее танцевать…

Фантастика. Ненаучная фантастика: как ловко и быстро эта девица перестроила и пристроила всех! Чтобы, так сказать, никому обидно не было…

— Я еще не знаю, хочет ли этого дама? — любезно проговорил Луи, изучая ее глазами, как гурман изучает завлекательное меню. — Если она желает танцевать, то я к ее услугам, — и Луи протянул руку приглашающим жестом. Ей оставалось только опереться на нее, спрыгнуть с табурета и уплыть в объятиях незнакомого француза под музыку на глазах у Алексея…

Кис сидел отчего-то довольный и нахально посматривал на нее, всем своим видом говоря: ах, нас, значит, ничто не связывает? Ну-ну, давай, вот я и посмотрю, как тебе это понравится!

Александра решительно оперлась на руку Луи и соскользнула с табурета.

Неизвестно, чем бы их игры закончились, если бы в этот момент перед ними не возник встревоженный Реми.

…Во время праздника Пьера Кардена в замке маркиза де Сада произошел несчастный случай, — как только что передали в новостях по телевизору. — Один из гостей великого кутюрье, известный адвокат, упал со скалы. До выяснения обстоятельств проишествия полиция вынуждена задержать гостей знаменитого модельера, так что «театральный разъезд» будет отложен на неопределенное время…

Натали и Луи вслушивались с любопытством в разговор троих, где Кису взволнованно переводили то по-русски, то по-английски, явно забыв об их существовании.

— Надо туда ехать, — заявил Реми, и троица направилась к выходу, не попрощавшись.

— Какие они нелюбезные, эти русские, — пожала им вслед плечами Натали. — Правда, Луи?

— Дело в том, — объяснял Реми по дороге, — что замок представляет собой самые настоящие руины, совершенно непригодные для жизни. На месте, на расчищенных площадках для гостей, были завезены столы для банкета и кресла для просмотра спектакля, установлены туалетные комнаты, возведена сцена — но ночевать в замке никак невозможно. Посему ближе к утру гости должны так или иначе убыть восвояси: приезжие — в гостиницы, местные — по домам.

Ксюша рассчитывала вернуться в Париж после полудня. Дорога занимает примерно восемь часов, а празднества планировались как минимум до трех ночи. Кто-то уехал бы наверняка раньше, кто-то засиделся бы и позже, но директор по кастингу, взявшийся за извоз новоиспеченной Евы, не мог покинуть замок раньше четырех, а то и пяти — так он ей сказал. Теперь же там всех задержали на неопределенный срок.

— Я туда еду, — сообщил Реми. — Вы со мной?

— Мы банально разминемся с Ксюшей, — высказался Кис. — Опрос гостей закончится, и она поедет в Париж. А мы в обратном направлении — в Прованс. Это глупо!

Был час ночи с копейками, по Москве — три, Александра устала и хотела спать. Если бы не эта Натали — вернее, не возникшая двусмысленная игра с Алешей, она бы давно уже почивала… Но ей показалось, что Реми встревожен не на шутку.

— Ты чего-то опасаешься?

Он ответил не сразу. И лицо его совсем не нравилось Александре.

— Мне тоже не хочется проводить ночь без сна, выбрасывать деньги на бензин и платежи за авторут[5]… Но я предпочитаю разминуться с Ксюшей и проездить без толку туда и обратно… Потому что если ей понадобится моя помощь, то я хотел бы быть рядом. Она никогда не сталкивалась с полицией, а ее простодушное любопытство в сочетании с наивностью может наделать бед!

Александра умилилась. В этот момент Реми, с его мужественным подбородком и вдруг подернувшимися металлическим налетом синими глазами, напоминал супергероя из суперфильма о суперменах.

— Ты думаешь, что несчастный случай может оказаться… — сообразил Алексей.

— Сам знаешь, как развивается следствие: упал — или столкнули? И, если у полиции окажутся хоть малейшие сомнения, их оттуда просто так не выпустят, несмотря на громкие имена. А у Ксюши к тому же никакого имени нет… Если что, я хочу быть на месте.

— У нее нет мобильного? — удивилась Александра. — Ты не можешь с ней связаться?

Реми глянул на нее снисходительно:

— Разумеется, есть. Но уехала Ксюша вчера утром, и сегодня днем она меня предупредила, что у нее садятся батарейки: твоя сестричка, как тебе известно, общительна, любит поболтать по телефону, заряда ей едва хватает на день. А питание она, конечно, забыла дома. Да и сомнительно, чтобы в развалинах нечаянно могла оказаться розетка под каким-нибудь камнем пятисотлетней давности… Короче, вы располагайтесь на ночлег, а я поехал. У меня еще восемь часов дороги впереди.

— Ты что, Реми, — сказала Александра, против воли зевнув уже только при мысли о «ночлеге», — мы едем с тобой! Правда, Алеша?

— Ага, — сказал Кис. — Трех мушкетеров — вернее, двух мушкетеров и одну мушкетершу — просят пройти на выход с вещами. Алле, вперед!

— А я в машине посплю, — пробормотала Александра, которая не очень понимала, отчего так беспокоится Реми. Ну не Ксюша же столкнула адвоката, верно? Так что ей может грозить?

Два бравых супермена, вернее, два частных сыщика в отличие от Саши прекрасно понимали, что в любой полиции любого города мира человеку могут грозить самые неожиданные вещи. И, главное, самые неприятные.

Они только молча переглянулись.

— Возьми подушку с дивана, — ласково сказал Реми, — тебе так спать будет удобнее в машине, Алекс…

Когда Реми звал ее «Алекс», Саша чувствовала себя немного в мужском роде, но не возражала: так французы называют сокращенно всех Александров и Александр. А со своим уставом в чужой монастырь, как известно…

Оглавление

Из серии: Частный детектив Алексей Кисанов

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Вечная молодость с аукциона предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

3

См. роман Т. Гармаш-Роффе «Шалости нечистой силы», издательство «Эксмо».

4

См. роман Т. Гармаш-Роффе «Роль грешницы на бис», издательство «Эксмо».

5

Скоростная автотрасса (фр.).

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я