Парадокс параллельных прямых. Книга вторая

Татьяна Вильданова, 2014

1945 год. Доре приезжает за Этьеной в деревню и узнает, что после болезни она потеряла память. Утром он собирается увезти её в Париж, а вечером… Вечером их пытается убить неизвестное существо. Покушение не удается, но, благодаря ему, девушка приходит в себя. Спасаясь от неизвестного убийцы, она проводит Доре в капсулу времени. Теперь выясняется, что она – хронолог-разведчик из далекого будущего. Узнав, что она болела полтора года, Этьена решает спрятать свои чувства и вести себя только как друг. Доре, видя это, решает, что он ей безразличен. Теперь их объединяет только общая необходимость спрятаться от охотящегося за ними внеземного бандита (атавары) а также найти его хозяина. Ради этого они укрываются в другом временном периоде. 1830 год. Париж. Этьена и Доре живут под видом графа и графини де Верней. Пока Доре знакомится с жизнью города, Этьена пытается выяснить хозяина напавшего на них атавары. Видя, что она часто исчезает, Доре начинает ревновать её к случайно встреченному человеку. Этим он привлекает к ней его внимание. Мужчина (виконт де Отрей) пытается завязать с ней роман, но получает жесткий отпор. Кроме того, осатаневший от ревности Доре вызывает его на дуэль и ранит. После дуэли между ним и Этьеной вспыхивает скандал, в результате которого он пытается уйти из дома, а девушка выскакивает за ним и попадает под колеса коляски. Ночью раненая Этьена исчезает. Доре вынужден обратиться в полицию. Кроме того, опасаясь, что похищение организовано местными бандитами, он обращается к частному сыщику. Но, после того как полиция обвиняет в похищении его, вынужден бежать. В капсуле времени он выясняет, что Этьена находится во Франции 1388 года и отправляется следом. Будущее. Итак, похищение организовал Калау, который хочет добиться от Этьены помощи в проникновении в недоступные временные периоды земной истории. Этьене удается обмануть его и сбежать в 1388 год. Она уверена, что Калау психически ненормален и нуждается в лечении. 1388 год. Ради встречи со своим другом и коллегой Хенком Этьена пересекает воюющую страну. По дороге её захватывают в плен солдаты барона де Лернея. Чтобы сбежать, она вынуждена взорвать пороховой погреб в замке. Здесь же её нагоняет Доре и его новые друзья (бродячие акробаты). Позже на них нападают бандиты, которых разгоняет отряд под командованием Хенка (в этом времени барона де Гонкура). При встрече Этьена видит, что с психикой Хенка тоже что-то не так. Она пытается разобраться, но Хенк начинает вести себя настолько агрессивно, что ей приходится бежать. В это же время Доре, приревновав её к Хенку, тоже уезжает. Желая убедиться, что Доре, действительно, уйдет с уровня, Этьена посылает за ним Жерома (одного из акробатов), а сама остается следить за Хенком. В дороге Доре решает прежде, чем уйти, расквитаться с Хенком и возвращается. Но, вместо дуэли оказывается в пыточном подвале, откуда его вытаскивает Этьена. После этого Доре, смирившись с мыслью, что она любит не его, а Хенка, решает помогать ей, пока это необходим, а потом уйти. Вслед за Хенком они переезжают из города в город. Однажды, войдя в состояние ясновидения, Этьена видит Доре мертвым. После этого она решает вывести его из игры.

Часть вторая

Глава 1

1

Гостиница в Бресте оставляла желать лучшего. Да и климат тоже. (А какой ещё может быть климат, если через город, как скорые поезда через узловую станцию, постоянно проносятся циклоны?)

Граф и графиня де Верней сняли большие апартаменты с двумя спальнями и гостиной, куда гостиничный лакей уже внес их багаж.

Пока горничная распаковывала вещи, графиня подсела к бюро.

Граф, сбросив на руки лакея мокрый плащ, подошел к залитому дождем окну.

Закончив писать, графиня сложила бумаги, встала и подошла к мужу.

— Вон того, — мужчина кивнул на противоположную сторону улицы, — давно уже нет.

— Ужин я заказала в номер.

Мужчина кивнул, задел подбородком за жесткий край высокого воротничка и поморщился.

— Чертов ошейник… я-то считал, что умею носить эти тряпки.

— Привыкнешь.

— Ладно, в конце концов, я же канадец. А канадцу всё простительно.

— Осторожно, — когда из спальни вышла горничная, предупредила Этьена.

Жан замер, краем глаза наблюдая, как горничная, крепко сбитая девица в длинном платье и переднике, получила от Этьены деньги, присела, словно хотела плюхнуться задом на пол и вышла, плотно закрыв за собой дверь.

— Странное ощущение, — Жан провел рукой по подоконнику, — ничего этого давно уже нет, — на пальце остался налет пыли, — даже этого тоже нет, — он поднес руку к лицу и растер пыль между пальцами.

— Это всё есть, — мягко возразила Этьена.

— Эти люди… — не слыша её, продолжал обшаривать глазами улицу Доре, — возможно, я знаком с их правнуками… а самих их уже давно нет…

Его глаза невидяще уставились в окно напротив, за которым смутно угадывались очертания сидящей женской фигуры. Женщина повернула к нему голову, кажется, всмотрелась. Потом перед окном неожиданно появился мужчина, рассерженно глянул на него и резко задернул шторы.

— Ещё немного, — не оборчиваясь, тихо произнесла Этьена, — и ты бы нарвался на дуэль.

Жан удивленно обернулся.

— Ты серьезно?

— Абсолютно, — Этьена отошла от окна, — этот тип посчитал тебя выше себя по положению, иначе швырнул бы перчатку прямо в окно.

— Дуэль на пистолетах из-за прекрасной незнакомки, — усмехнулся Доре, — звучит романтично.

— И на редкость глупо.

Мужчина пожал плечами, девушка отвернулась.

Прошедшие несколько дней («Хотя, дней ли»? — по ходу дела подумал Доре) были просто сумасшедшими. Буквально выполняя задуманное, они выходили из капсулы, телепортировались и, как только в кармане Этьены начинал пищать датчик, тут же вбегали в камеру.

— Где мы? — в первый раз выйдя наружу, замер Доре.

Вокруг было темно. Не так, чтобы совсем, потому что из-за спины её слегка подсвечивали блекло-зеленые сигнальные огоньки, полукружьем расположенные вокруг входа в капсулу.

— Это пещера? — не дождавшись ответа и приглядевшись к темному абрису какого-то летящего животного, нарисованного на светлой стене напротив, предположил он.

— Да, — подтвердила Этьена, — держись, — схватив его за руку, успела предупредить она.

Жан почувствовал что-то, похожее на взлет на качелях. Сердце его замерло и ухнуло вниз, стены закрутились и… он очутился в почти такой же, подсвеченной зеленью, темноте и судорожно втянул ноздрями всё тот же затхлый пещерный воздух.

— Всё? — не веря себе, хрипло прошептал он.

— Да, — отпуская его руку, таким же шепотом подтвердила Этьена, — ты как?

— Не знаю… — ещё не разобравшись в своих ощущениех, на октаву выше произнес Доре, — кажется, всё на месте, — пользуясь темнотой, он поднял руки и ощупал свои плечи, — знаешь, в этот раз всё было как-то по другому… легче, что ли…

— Надеюсь, — устало проговорила невидимая в темноте Этьена.

— А ты как? — помятуя, что произошло с ней после первого переноса, забеспокоился мужчина.

— Я… — начала и, прерванная сигналом, опять схватила его за руку Этьена, — пошли, — втягивая его в стену между огнями, завершила она.

— На утро я заказала дорожную карету.

— Карету?

«Естественно, карету, — тут же напомнил себе Доре, — железную дорогу, наверное, ещё и строить не начали».

Этьена бесцельно прошлась по комнате, остановилась перед большим зеркалом, критически осмотрела себя: отделанное тесьмой элегантное дорожное платье, стянутая в рюмочку талия, высокая прическа.

— В этом периоде женская мода достаточно симпатична, но ужасно неудобна.

Жан встал сзади, поверх женского плеча окинул взглядом получившуюся картину.

«Полтора года назад ты также стоял сзади и улыбался», — с внезапной болью подумала Этьена.

Полтора года назад… тогда ей казалось, что между ними что-то изменилось… или могло измениться, если бы…

«Я сама виновата, — в который раз повторила она, — сама всё испортила».

Она резко отвернулась и, словно заинтересовавшись чем-то, ушла от зеркала в глубину комнаты.

Оставшись один, Доре внимательно, как чужое, оглядел своё отражение: обтянутые темно коричневым сукном плечи казались ещё шире, талия — уже, а фигура — стройнее.

Этьена не выдержала, и тоже украдкой окинула его взглядом: «Вот кому дорожный костюм действительно подходит!»

— Ощущение, как на премьере, — Доре поправил воротничок, оттянул манжеты, — что будем делать в Париже?

— Что и все, — пожала плечами Этьена, — ходить на приемы, танцевать, флиртовать…

— Даже так? — мужчина насмешливо изогнул брови.

— Конечно, у нас же респектабельный брак по расчёту….

«По расчёту?! — мысленно взбеленился мужчина, — набью морду каждому, кто к тебе сунется»!

–… и наблюдать.

— Леса, леса и леса! — шестой раз выйдя во время, возмутился Доре, — ты что, специально их выбираешь?

— Конечно, — подтвердила Этьена, — так меньше риска для окружающих.

— Каких? — театрально взмахнув руками, словно обнял окружающие его деревья мужчина, — бьюсь об заклад, что здесь на сотни миль нет ни одной разумной собаки!..

— На тысячи, — поправила его Этьена, — поэтому риск минимальный.

— Великолепно! — подтвердил Доре, — я только не пойму, зачем вообще надо было устраивать здесь дверь?

— Выход, — опять поправила Этьена, — он был создан ради столицы, которая здесь появится.

— Здесь? — изумился Доре, — в глухой Сибири?

— Это не Сибирь. Сибирь вон там, — махнула рукой Этьена, — в третьем тысячелетии здесь будет столица трансконтинентального государства…

— Зато сейчас ничего кроме елок… — не дослушав, скривился мужчина.

— О… о… — вдруг напряженно замерла Этьена.

— Они? — на полслове задохнулся мужчина.

— Да, — хватая его за руку, подтвердила она, — уходим.

Принесли ужин.

Этьена ушла в свою спальню, Доре опять вернулся к окну.

Кажется, в комнате напротив уже никого не было…

Хотя, нет…

Был.

Точнее, была.

Заметив, что на неё смотрят, женщина вышла из-за шторы и поощрительно улыбнулась.

Жан замер.

Женщина медленно, не сводя с него глаз, провела пальцем по стеклу.

–… благодарю, мадам.

Жан нервно вздрогнул, скосил глаза к плечу, где, держа в руке промокшие женские ботинки, горничная закрывала дверь спальни.

Лакей накрыл на стол.

Он опять обернулся к окну, но незнакомка уже исчезла.

— Мадам собирается ужинать? — стесняясь застывшего у стола человека, громко проговорил Доре.

— Уже иду, — вышла из спальни Этьена, уже успевшая сменить дорожный костюм на светлое домашнее платье, — ты не против, если сегодня мы обойдемся без лакея?

— Более чем…

Официант поклонился и вышел.

Доре подсел к столу, придирчиво осмотрел поданные блюда:

— Всё точно.

— Что точно? — села на своё место Этьена.

— Жареные цыплята, — указал на свою тарелки Доре, — в каждой паршивой пьесе, в каждой паршивой гостинице на ужин обязательно подают жареных цыплят. Этих хоть можно съесть. Кстати, — минутой позже сообщил он, — вполне даже неплохо. Эй! — заметив, что она не ест, а только ковыряет вилкой в тарелке, окликнул её мужчина, — с тобой всё в порядке?

— Да…

«Чёрта с два, в порядке!» — ещё не зная, чего ждать, он отложил вилку, вытер руки салфеткой и швырнул салфетку на стол.

— Выкладывай.

— Женщина напротив…

— И что же — женщина напротив? — неожиданно для себя Жан разозлился, — да, она откровенно строила мне глазки, и что дальше?

— Я не об этом, — Этьена покраснела, — твои личные дела меня не касаются… Вот, — она положила на стол мужские часы на цепочке, — постарайся, чтобы они всегда были при тебе.

— Зачем? — мужчина взвесил часы на ладони, щелкнул крышкой и посмотрел время. По пальцам поползло легкое тревожащее покалывание. Доре поморщился, — что это?

— Это — маяк. Он реагирует на наш повышенный радиационный фон. Мы все излучаем, — видя его удивление, пояснила Этьена, — это наша неотъемлемая черта, как отпечатки пальцев. И вот этот прибор, — Этьена кивнула на часы, — реагирует на неё.

— Радиус действия большой?

— Около ста километров. Это немного, но всё-таки лучше, чем ничего. Маяк способен различать до пяти объектов, если они достаточно разнесены друг от друга. Я настроила его так, — открывая второе дно часов, показала Этьена, — чтобы сигнал на меня был минимальным и ощущался только при открытой крышке. На других он реагирует в любом состоянии. На атавару он должен просто зашкалить.

— Отлично, — Жан засунул часы во внутренний карман, — значит, когда кто-то из них окажется здесь, у нас будет время подготовиться.

— Да.

«А я, — поспешила опустить глаза Этьена — теперь всегда буду знать, где ты находишься».

— Как ты его надеешься вычислить?

— Я ему нужна, следовательно, он тоже будет искать.

— И шансы у нас почти одинаковы.

— Почти…

— Ладно, — Жан перешел к десерту, — попробуй, вкусно.

Позже, сдвинул в сторону кофейные чашки, Этьена выложила на стол темно-вишневую папку.

— Здесь твоё состояние. Доверительные письма к парижским банкирам, документы на владение землей, недвижимостью и серебряными рудниками, приносящими основной доход.

— Это действительно существует?

— Конечно. Всё, абсолютно легально, было оформлено ещё в прошлом веке на имя твоего деда. Твой годовой доход составляет, — Этьена заглянула в бумагу, — чуть больше полумиллиона ливров в год. Это за вычетов расходов на эксплуатацию рудников, оплаты места на нью-йоркской бирже и торговых операции. Из них ты оплачиваешь содержание своей недвижимости в Канаде и полное содержание парижского дома, принадлежащего твоей семье уже больше ста лет, лошадей и свои расходы и частично личные расходы супруги.

— Ого, — между делом усмехнулся Доре, — кажется, я весьма щедр.

— Да, как и полагается представителю старого дворянства. Мои доходы значительно скромнее, но позволяют мне содержать небольшое имение, а также не стесняться в личных тратах. Там, — Этьена кивнула на кожаный портфель, из которого достала папку, — есть полная родословная твоей семьи.

— Хорошо, почитаю на сон грядущей, — Жан задумчиво оторвался от документов, — во всем этом есть одно маленькое «но»… Это, — его палец скользнул по бумаге, — не моя подпись. Я, возможно, смогу изобразить что-то похожее, но повторить один в один едва ли.

— Попробуй, — девушка подтолкнула к нему лист бумаги. Доре усмехнулся, пожал плечами, подтянул к себе чернильницу, обмакнул перо и вывел…

— Черт…

Длинная убористая вязь букв, заканчивающаяся размашистым росчерком, с естественной похожестью повторяла подпись на векселе.

— Откуда?… — Жан бросил ручку и откинулся на спинку стула.

— При подготовке переброса Мозг впечатал в нас всю необходимую информацию.

— В нас? — мужчина недоверчиво сощурился.

— Естественно, — Этьена стала убирать документы в папку, — временные прыжки могут быть достаточно частыми, заучивать информацию некогда, да этого давно уже никто и не делает. Центр получает от сотрудника основные параметры, проводит анализ и впечатывает в сознание необходимые данные, касающиеся его новой биографии.

Конец ознакомительного фрагмента.