Ясный день. Рассказы, которые согреют в любую непогоду

Татьяна Викторова, 2023

Татьяна Викторова – российская писательница, получившая широкую популярность на Дзене благодаря своим коротким, дарящим надежду рассказам. Количество подписчиков на канале Татьяны «Ясный день» насчитывает более 150 тысяч и продолжает расти. В книге «Ясный день. Рассказы, которые согреют в любую непогоду» собраны рассказы о жизни, судьбах разных людей. Каждый рассказ – это искренняя и трогательная история, окутанная светом и энергией, способной согреть в самую ненастную погоду. Автор умело передает тепло и чувства в каждой строчке, подарив читателям незабываемые истории, которые придают уверенности и твердо верят в истинное счастье. С этой книгой вы сможете окунуться в мир, где любовь и доброта всегда преобладают, а счастливый финал становится лишь началом новых возможностей.

Невестка

— Как это неожиданно, сынок! — Маргарита Всеволодовна прижала руки к груди, жалостливо глядя на сына. — Помнится, у тебя никого не было, откуда же взялась эта Света? И зачем так скоропалительно ехать?

— Так, я не понял, — вмешался в разговор Аркадий Борисович, — мы что, сватать едем или это только знакомство?

— Знакомство, папа, знакомство.

— Ну, слава Богу, а то я уж думал, ты женился без нас. Поближе-то не мог невесту найти? Какой-то занюханный поселок за двести километров, ты бы еще на хуторе поискал.

Всю дорогу Аркадий Борисович выглядел как надутый индюк. Неожиданно всплывшая невеста, о которой он услышал только на днях от сына Дмитрия, не давала ему покоя. «Ладно, — решил он, — посмотрим, что там за краля. Пусть деревенская, зато красотка, наверное, сынок-то у нас красавчик».

На пороге частного дома, под собачий лай и пение деревенских петухов, стояла женщина в светлом переднике, за спиной у нее прятался мальчишка лет десяти.

— Проходите, гости дорогие, — смущенно сказала она.

В это время показалась и предполагаемая невеста. Аркадий Борисович взглянул на нее и обомлел: красотой девица явно была обделена. Скуластая — первое, что бросилось ему в глаза. Да и нос желательно бы поменьше.

— Знакомьтесь, это моя Светлана, — гордо заявил Димка.

Маргарита Всеволодовна пыталась изобразить улыбку, которая на ее лице то появлялась, то внезапно гасла, как лампочка в подъезде.

Сели за стол. Дима со Светой смущенно переглядывались, Светина мать то привстанет, то присядет, думая, все ли поставила на стол.

Аркадий Борисович закашлялся.

— Выйти бы надо, — сказал он, — сынок, пойдем вместе, мы ненадолго.

Маргарита тоскливо взглянула на мужа и сына, Светина мать Людмила посмотрела понимающе:

— У нас там во дворе дощечка шатается, так вы уж осторожней.

— Ты куда нас привез? — зашипел на Димку Аркадий Борисович. — Это что за уродина рыжая? Она же страшная, как атомная война.

— Папа, полегче, Света — моя невеста. И с чего ты взял, что она… несимпатичная? Света — умная, добрая, понимающая девушка. Да, внешность у нее своеобразная, но мне нравится.

— Димка, в кого ты такой дурень уродился? Мы тебе с матерью все дали: в лучшей школе учился, образование высшее получил, невесту я тебе нашел — самую красивую девушку в городе. А ты решил на жабе жениться?

— С Вероникой мне неинтересно, она как с обложки журнала, и вообще с ней даже общаться страшно, не то что прикоснуться. Лучше пойдем в дом, а то неудобно как-то.

— Неудобно ему, — передразнил Аркадий Борисович, — ты мать пожалей, на ней лица нет, она вздохнуть не может.

— Ой, а может, капусточки? — суетилась Людмила, угождая городским гостям.

Света с Димкой так же смущенно переглядывались.

— Ну, спасибо за угощение, — сказал примерно через час Аркадий Борисович, покосившись на бутыль, — не будь за рулем, явно бы вмазал с горя. Пора нам.

— Ой, а куда же вы так рано? И не посидели вовсе, и не поговорили, — запричитала Людмила.

— Работа, спешить надо.

— Папа, завтра же выходной.

— Выходной — да не мой, на объект ехать надо. Собирайся, сынок.

— Спасибо, спасибо за прием, за угощение, — растерянно сказала Маргарита.

В машину Димку почти втащили — никак не мог со Светой расстаться. Газанув, Аркадий Борисович, едва сдерживаясь, съязвил:

— Что, сынок, решил в этой глухомани остаться?

— Нет, мы со Светой в городе собираемся жить.

— Они со Светой?! Мать честная! Да где у тебя глаза были, когда ты ее первый раз увидел? Вот скажи мне, ну чем она тебя охмурила?

— Да ничем, просто она хорошая и красивая!

— Сынок, она не нашего круга, — взмолилась Марго, — одумайся, еще ведь не поздно.

Димка, насупившись, отвернулся к окну. Характерец у него был слабоватый в плане хваткости в работе, как у отца. Но упрямства не занимать.

Дома, когда Димка ушел к себе в комнату, Аркадий Борисович расхаживал из угла в угол с видом коршуна. Потом остановился и спросил жену:

— Вот скажи, Марго, в кого он такой? Чем эта простолюдинка, эта голодранка, у которой ничего нет, могла так охмурить его? У него же вообще никого не было, — Аркадий приблизился к жене и шепотом спросил, — а по этой части… ну ты понимаешь, у него все в порядке?

Маргарита гневно взглянула на мужа:

— Ты у меня спрашиваешь? Такие вещи отец с сыном должны обсуждать!

— Ага! Обсуди с ним! Вечно как шкатулка на замке, а ключик не подберешь.

Аркадий снова начал ходить по комнате.

— Надо переговорить с Алевтиной, пусть Веронику настроит, в конце концов, Вероника — отличная девушка для Димки. Надо только его вразумить.

Аркадий Борисович не успел еще толком продумать план «изгнания» деревенщины Светки из сердца своего сына, как через три дня на пороге стояла Света с чемоданом, прячась за спину Димки. Правда, спина у него была неширокая, так что не очень-то спрячешься.

— В общежитии ремонт, — Света будет у нас жить.

— Как это жить? А ты у нас спросил? — заложив руки за спину, задал вопрос прямо в лоб хозяин квартиры.

— Вот я и спрашиваю, и сообщаю сразу, что моя невеста будет жить у нас. Мы же ездили, знакомились, так что Свету вы знаете.

Маргарита Всеволодовна окинула взглядом трехкомнатную квартиру, в которой каждый уголок был родным, и, представив в ней чужого человека, сникла, как трава после первого мороза.

— Но хочет ли Света у нас жить? — вдруг мудро заметила она.

— Дим, и правда, может, я на квартире с девчонками поживу пока? Не хочу никого стеснять.

— У меня лучше вариант, — взглянув на родителей, сказал Димка, — мы вместе квартиру снимем и будем жить отдельно.

Маргарита сразу кинулась к обоим:

— Зачем же на пороге стоять, проходите, сейчас ужинать будем.

После ужина Маргарита Всеволодовна постелила Димке в зале, а Свету отправила в Димкину комнату.

— Пусть тут переночует, а потом подумаем, как быть.

Увидев в прихожей Светины сапоги сорокового размера, Марго тяжело вздохнула.

Аркадий Борисович приехал на работу не в добром расположении духа. Вошел в свой директорский кабинет и сразу вызвал Алевтину Олеговну.

Алевтина была давней знакомой его семьи. И еще два года назад вместе с мужем приходила в гости к Маргарите и Аркадию на все праздники. Но муж внезапно умер, и Алевтина осталась вдвоем с красавицей дочерью. Аркадий Борисович решил пристроить «бедную» вдову в свою контору.

— Присаживайся, Аля, — пригласил он, — похоже, не придется нам породниться. А жаль, какая была бы пара: мой Димка и твоя Вероника.

— А что так? — спросила она. — Вероника у меня девочка воспитанная, натура тонкая, уж она бы смогла с Димой договориться.

— С ним только пугало огородное может договориться, — поправив галстук, сказал директор, — это же стена, хоть лбом расшибись, на своем стоит. Представляешь, приволок эту девку к нам домой, живет теперь.

— Какой ужас! Аркадий, я так тебя понимаю, — она положила ладонь на его руку.

Аркадий заерзал в кресле, потом взял Алевтину за руку, любуясь ее «отутюженным» личиком, — умела она за собой ухаживать, в этом ей не откажешь.

— Всегда завидовал Сашке: жена ему досталась — хоть на подиум выставляй.

— На выставку, — засмеялась Аля, — ты хотел сказать на выставку.

— Хоть на выставку, хоть на подиум, все одна красавица.

Приехав вечером домой, он с порога крикнул:

— Ну что, не съехала еще жиличка наша?

— Тише, — выбежала ему навстречу Марго, — Света к диплому готовится, Дима ей помогает.

— Диме, этому барану упрямому, давно надо ко мне устроиться, звал ведь его. Так нет же, все сам да сам, сидит теперь на копейках.

Аркадий с недовольным видом сел за стол, несмотря на недовольство, аппетит у него был отменным. Но сама ситуация раздражала, даже Марго, с которой они почти четверть века прожили, не вызывала положительных эмоций. Он вдруг вспомнил грациозную Алевтину, и где-то под ложечкой засосало от приятного волнения.

— Ты знаешь, вообще-то она умная, на красный диплом идет, — сказала Марго, как будто оправдывая пребывание Светы в их квартире.

— Мне на ее диплом начхать, я без красных корочек окончил институт и вот уже десять лет в директорском кресле, — допив чай, сказал Аркадий и, ни слова больше не говоря, ушел в спальню.

Через неделю события развернулись на сто восемьдесят градусов. Аркадий Борисович, которого дома раздражало буквально все: начиная от домочадцев и заканчивая вещами, вдруг заявил Марго, что уходит от нее.

— Нам надо пожить врозь, — сказал он, отведя глаза в сторону, — устал я, Рита, на работе суеты много, дома все перед глазами мелькают.

— Аркаша, у тебя что, женщина появилась? — испуганно спросила Маргарита.

— Ну при чем тут женщина? Говорю, порознь нам надо побыть. Я даже вещи не забираю, вот только чемодан и все.

Маргарита скрестила руки на груди и с невыносимой тоской посмотрела на Аркадия:

— Аркаша, как же так, ты хоть объясни, что происходит, ты же муж мой, а я твоя жена.

— Слушай, перестань, в печенках ты уже у меня. И утром, и вечером только и слышу твое хныканье, то с Димкой нянчишься, то за мной по пятам ходишь. Устал! Понимаешь?! — закричал вдруг Аркадий. — Да! К женщине ухожу! Сейчас же!

— Понятно, вот кого охмурили, не сына нашего, а тебя. Вот это фортель ты выкинул! И как мне с этим жить?

Марго сидела на кухне, а Света отсчитывала капельки валерьянки. На пороге появился Димка:

— Почти догнал, но отец оттолкнул меня и уехал.

— Может, это из-за меня? — с дрожью в голосе спросила Света.

Марго взглянула на нее и увидела неподдельное смущение и неловкость на лице девушки.

Вечера стали особенно тягостными для Марго, и только Димка со Светой спасали ее от тоски и разрывающей душу обиды.

Лифт не работал, и Маргарите пришлось подниматься на шестой этаж. Дверь открыла Алевтина. Светлые кудри игриво падали на лоб, легкое платье сидело на ней как влитое.

— Какие гости! — распахнув дверь шире, сказала она. — Поговорить со мной или морду набить? — спросила хозяйка. — Ах, наверное, к совести призвать. Эй, совесть, ты где? — с присущим ей цинизмом сказала она в глаза Маргарите.

Марго не ответила и даже не произнесла ни слова. Не спеша открыла сумочку и достала небольшой пакет.

— Пост сдал, пост принял, — сказала она Алевтине, у которой улыбка стерлась с лица, как мел со школьной доски, когда по нему проводят тряпкой.

— Бери! — Марго почти насильно сунула ей в руки пакет. — Таблетки здесь, ему лекарства от сердца каждый день надо принимать. Сам он этого делать не будет, надо каждый день напоминать утром и вечером, а лучше со стаканом воды подносить.

Алевтина растерянно посмотрела на пакет.

— И рецепт там тоже есть, — сказала Марго. — Если хочешь с ним дольше пожить, следи, чтобы вовремя лекарства принимал, — и она стала спускаться по лестнице.

Алевтина еще пыталась что-то сказать, но Марго махнула рукой, не желая ничего слушать.

— И ты в этом «наряде» собралась на защиту диплома? — спросила Марго, увидев мешковатую серую юбку и пиджачок с короткими рукавами.

— Другого нет, мне главное сейчас знания, диплом, а деньги — дело наживное, — бодро ответила Света.

— И как же ты их наживать собралась, деньги-то?

— Работать надо, крутиться, у меня дед зажиточным был, всю жизнь на себя работал. Но его раскулачили. А я хваткая, в деда — мама говорила.

Светка поправила свои золотистые волосы, скрепив их заколкой.

— А вот внешне я на папку похожа, жаль, не дожил он, — взгляд у Светки сделался грустным, — осиротели мы рано. А был он таким умным, таким работящим…

— Так, Светлана, вижу тебе от родственников много чего досталось, — она окинула девушку взглядом, — пусть и от меня достанется. Пойдем!

В магазине Света долго упиралась, отказываясь примерить костюм цвета морской волны. Но надев, снимать уже не захотела.

— Я отработаю, тетя Рита, обязательно отработаю.

Марго посмотрела на ее почти бесцветное лицо.

— Ну, а теперь давай немного резкость наведем.

Марго часа два ждала Свету у входа в институт, и когда та вышла с улыбкой, которая никак не хотела сходить с ее лица, то Маргарита невольно залюбовалась.

Не сказать, что Светка была хорошенькой, но статная фигура в новом костюме стала заметной. Лицо было симпатичным не столько от минимума косметики, сколько от восторженной улыбки.

— Сдала! — крикнула она. — Тетя Рита, теперь мы с Димкой фирму свою откроем.

— Какую фирму? Димке надо к отцу на работу устраиваться, он толком ничего заработать не может.

— А вместе сможем! Зря я, что ли, в политехническом училась? Я теперь тоже строитель, как и Дима, как Аркадий Борисович и как вы. И вы, тетя Рита, нам поможете! Вы же всю жизнь в проектном работаете, а нам проектировщик позарез будет нужен.

Марго стояла ошеломленная от невероятной прыти будущей невестки. Разница между блеклой девушкой, которая пришла к ним с чемоданом, и сегодняшней Светой, выпускницей политехнического с красным дипломом в руках, была разительной.

— Проклятая перестройка, — первое, что сказал Аркадий Борисович, появившись на пороге квартиры, — здравствуй, Рита. Не ожидала? Ну, бросай в меня тапками, я все выдержу.

— Ты за остальными вещами?

— Если прогонишь, то за вещами, а если нет, то буду просить прощения.

— Может, сначала прощение, а потом все остальное? — спросила Марго.

— Ты представляешь, наше строительное управление обанкротилось, должники не платят, и мы никому заплатить не можем. Я уже не директор, я вообще без работы. Алевтина попросила, чтобы я разменял квартиру. Но я сказал, что оставил ее жене и сыну. Так что не такая уж я конченная сволочь.

Марго равнодушно посмотрела на Аркадия, который топтался в прихожей.

— Что? Кто там без работы? — спросила Светка, услышав разговор.

— Ой, Аркадий Борисович, здравствуйте, — как ни в чем не бывало поздоровалась она, — нам сейчас с Димой ваш строительный и руководящий опыт очень нужен. Мы ведь коттеджами решили заняться, ссуду взяли, будем строить на продажу. Уже два участка есть.

Аркадий перевел взгляд на Марго.

— Да, Аркадий, пока ты там банкротился, дети свое дело решили открыть, а я им проектами помогаю. Так что смотри, чем ты сможешь помочь.

Аркадий смахнул испарину со лба.

— Ну вы, братцы, отчаянные, сейчас такая кутерьма с этой перестройкой, а вы за такое дело…

— Так вот и надо начинать прямо сейчас. Мы же все с вами строители, а вы, Аркадий Борисович, еще и руководитель с опытом.

— О! Отец вернулся! — обрадованно сказал Димка. — А мы так и знали, что у нас семейное дело будет.

Марго постелила Аркадию в зале.

— Мне завтра уйти? — заискивающе спросил он у Маргариты.

— Как хочешь. Можешь остаться, но понимать должен, что я тебе не утюг — за минуту не нагреваюсь. Так что мнение свое о тебе поменять мне не скоро придется. В общем, заслужить еще надо мое расположение, я тебя не простила…

— Понимаю, Рита, понимаю. Я вот Свету эту деревенскую узнать не могу, — другая какая-то стала.

— Счастливая она стала, и Димка с ней счастливый. И вообще спасибо Светке, что жила у нас тогда, слезы мои вытирала. А уж какая она толковая, так это ты сам убедишься, когда вместе поработаете.

— Да-а, оказывается, наш с тобой сын, Рита, умнее нас, по крайней мере, умнее меня — это точно.

— Ладно, ложись спать, — сказала Марго устало. Потом остановилась и спросила, — таблетки принимал?

Он махнул рукой:

— Забываю.

— Ладно, завтра схожу с рецептом в аптеку, — пообещала она, и Аркадий одарил ее благодарной улыбкой. — Только не обольщайся, я мириться с тобой не собираюсь, а то еще какой-нибудь фортель выкинешь.

— Подожди, Рита, — окликнул он, — неужто уже расписались Димка со Светой? А я ничего и не знаю.

— Не расписались, надо сначала невесту посватать.

— Так это я хоть завтра, подумаешь, двести километров, сядем на машину да поедем. И ты, Риточка, прости меня, дурака заблудшего, не хочу тебя терять…

Собачий лай снова разносился по деревне, когда гости вошли в дом.

— Спасибо вам, Людмила, за дочку, — начал первый тост Аркадий Борисович, — умница она у вас, старательная, золотая у нее голова!

— И руки золотые, — добавила Маргарита, — готовит не хуже меня, а иногда и лучше, так что за сына я спокойна.

Людмила благодарно улыбнулась в ответ и тихо сказала:

— А я и не сомневалась в ней, знала, что пробьется в жизни. И вам, сваты будущие, хочу спасибо за сына вашего сказать. За то, что разглядел он мою дочку, любить его буду как родного.

За окном смеркалось, а в небольшом домике, за круглым столом, велись нескончаемые разговоры о будущей свадьбе. Только теперь не Димка со Светой смущенно переглядывались, а Аркадий с Маргаритой, как будто все у них начиналось сначала. И, судя по взглядам, все сладилось.