Верни мои крылья

Татьяна Ветрова, 2021

Она студентка академии искусств, ее никогда не волновало небо, как запах масляных красок, льняного масла на кистях и грунтованного холста. Но судьба решила по-другому – внезапно подарив ей крылья. Крылья, которые легко обломать, но сложно склеить… Он парень живущий небом. Пилот, рассекающий гладь облаков, на его счету больше 100 стран мира. На протяжении многих лет его крылья – его самолет. Но судьба распорядилась иначе, столкнув его с девушкой с глазами цвета неба. И она же ее забрала…смысл его жизни. Выход один – они вернут свои крылья!

Глава 3

Марк

5 лет назад

— Бл… Марк, ну где тебя черти носят? Давай быстрее, мы, как обычно, на пустыре.

— Женёк, на подъезде, минут десять еще. Тут пробка прям на повороте.

— Давай…

Женёк, Женя… Мой лучший друг с первого курса летного училища, мы за одной партой просидели около пяти лет. Познакомились при поступлении, был день сдачи КМБ. Тогда он показался серьезным и чересчур умным парнем, но как бы не так. Этот неугомонный человек вечно влипает в неприятности. Как-то раз он решил, что нашей группе перед экзаменом надо развеяться, вот и организовал нам квест. Знаете, такой, где по городу бегаешь за подсказками и ищешь клад. Одним из заданий было найти записку на заброшенной стройке, правда, организаторы забыли предупредить, что она охраняется. Нас поймали с поличным, благо охрана отнеслась с пониманием к курсантам-второкурсникам. Конечно, только из-за того, что нам пришлось расплатиться стипендией, которую как раз получили в тот день. А ведь могли лишиться учёбы, если бы загремели туда, куда не надо. И не было бы неба, не было тех красот, ради которых мы учились столько лет.

Вот и в этот раз Женёк выдумал очередную херню, по-другому и не скажешь. Помимо того, что он первоклассный пилот — а это так и есть, ведь не зря был пять лет лучшим на курсе и в училище, — он еще и отличный фотограф, хоть и любитель. Через объектив видит то, чего не уловит людской глаз. И зная его любовь к фотографии, наши общие подруги-стюардессы решили устроить фотосессию на фоне пролетающего самолёта, и без меня было не обойтись. Ведь ему обязательно надо, чтобы кто-то подержал светоотражатель. И похер, что я толком не спал после ночного рейса.

Наконец-то приехал… От моего дома до этого пустыря добираться часа полтора без пробок, сегодня же как будто все вокруг свихнулись. Я почти три часа провел в пути. Да пи***ц просто.

Пока медленно подъезжаю к своей компании, замечаю шатенку в белом сарафане, ей-богу, Дюймовочка. Сидит одна с открытым альбомом и карандашом в руке, улыбаясь солнечным лучам в ожидании самолета, видимо, чтобы сделать зарисовку. Странно, но об этом месте мало кто знает из тех, кто не связан с авиацией. А она явно не наша, это видно невооруженным взглядом. Слишком маленькая для стюардессы.

Подъезжаю к ребятам, паркуюсь на свободном месте и, хлопнув дверью, направляюсь к своим. Пока иду, ловлю себя на том, что уже несколько раз успеваю оглянуться, чтобы взглянуть на нее.

— Мда, не хватает мне еще с Дюймовочкой замутить для полного счастья, — усмехаюсь и велю себе забыть про нее.

На пустыре проводим около двух часов, за это время Женька успевает поймать в кадр несколько самолетов, уходящих на взлёт и заходящих на посадку. Невольно замечаю, что девушка сидит на том же месте, только в этот раз не просто так, а легким взмахом изящной рукой быстро делает какие-то наброски в альбоме. Мне становится жутко интересно, кто она и как нашла это место. К тому же меня раздирает любопытство, хочется посмотреть, что она там рисует.

Прощаюсь с друзьями, пообещав, что вечером к ним присоединюсь. Развернувшись, иду мимо машины к той самой Дюймовочке.

Незаметно подкрадываюсь, чтобы увидеть рисунок. Внутри просыпается какое-то ноющее, непонятное чувство, кажется, если она заметит, то постесняется и не покажет рисунок.

Удивившись собственной реакции на незнакомку, делаю еще шаг и заглядываю в альбом, который лежит на стройных ногах девушки. Сказать, что я охреневаю от увиденного, — ничего не сказать. Я многое повидал в жизни, даже как-то был на выставке какого-то известного художника, но это ни с чем не сравнить.

Работа полностью выполнена простым карандашом. Каждая деталь фюзеляжа, крыло и оттопыренные закрылки идеально прорисованы. Также за столь короткий срок она смогла идеально проработать тени. Ощущение, что передо мной 3D-композиция как минимум. Помимо самолета, взмывающего в небо, есть закат, выполненный в черно-белых тонах.

Талант, мало кому данный.

Смотря на легкие взмахи ее руки, я понимаю, что хочу с ней познакомиться.

Прежде чем сесть рядом, специально брякаю ключами, чтобы ненароком не испугать малышку. Она оказалась настолько увлечена работой, что не сразу услышала посторонний шум. И только на третий раз она вздрагивает и медленно оборачивается.

А я замираю на месте, не в силах пошевелиться, когда наши взгляды встречаются. Мои зеленые глаза, как весенняя листва, и её насыщенно-голубые, как небо. Без которого я не вижу своей жизни.

Скольжу по ней быстрым взглядом, мысленно отмечая, что она очень красива.

Ну еще бы… она является обладательницей шикарных, густых волос. У нее маленький аккуратный носик и веснушки, разбежавшиеся по всему лицу. Маленькие пухлые губы, невольно привлекающие внимание. Заставив себя оторваться от них, смотрю в глаза, обрамленные густыми ресницами. Сейчас они стали ярче и напоминают чистое альпийское озеро Эшинензе в Швейцарии.

— Привет, можно присесть рядом? — произношу как обычно, но выходит наоборот.

Неужели у меня может быть такой смущенный, охрипший голос на этапе знакомства с девушкой?!

— Да, конечно. Это поляна не принадлежит мне, и я не могу тебе запретить, — улыбаясь, произносит незнакомка и, прикусив нижнюю губу, продолжает рисовать.

Смотрю на нее, внутренне чувствуя подвох и ловлю себя на мысли, что она смеется надо мной. Что ж, пожалуй, это плюс в ее копилочку. Мне нравятся веселые девушки, но такие встречаются редко. А те, что встречаются, не позволяют себе шутки в мой адрес, чаще они льстят, пытаясь привлечь мое внимание откровенным нарядами. К сожалению, они не понимают, как фальшиво и неискренне выглядят.

— Так это отлично, значит, не прогонишь. Кстати, Марк, — тихо рассмеявшись, протягиваю ей руку для знакомства.

Первую пару секунд она смотрит с сомнением, скользит по мне взглядом, словно сомневается в порядочности. Ну да, я парень не без греха, чего таить. Но все же, подумав, она вкладывает свою ладошку в мои пальцы. А меня как будто током прошибает от ее легкого касания…

— Лиза, — представляется и заправляет прядь волос за ухо.

Успеваю обратить внимание на ее тонкие пальцы с аккуратным маникюром. Короткая длина ногтей и нежно-персиковый лак заставляют улыбаться. Нет, ну а что? Я же не виноват, что меня достали девушки с ярко-красными ногтями длиной, как у ястреба.

— Лиза, знаешь, ты очень красиво рисуешь, — делаю ей комплимент по поводу ее творчества и успеваю словить еле заметную улыбку.

— Спасибо. Я учусь в художественной академии, а это зачетная работа за год, — показывает на рисунок недовольно, еле заметно сморщив свой носик, что привлекает мое внимание.

Красивая она, однако.

— И в чем же здесь проблема? — беру из ее рук альбом и кручу в разные стороны, чтобы попытаться понять, что не так в ее работе. Ей, конечно, виднее — она художник, но и профи своего дела.

— Понимаешь, нам задали изобразить закат, но так, чтобы невозможно было от него оторвать взгляд. Я долго думала, как это сделать, пока случайно по телевизору не увидела фильм «Экипаж». Душа захотела закат и самолёт на фоне. Но как художник я понимаю, что должна прочувствовать этот момент и также понимаю, что разглядеть самолет в небе с подробностями слишком сложно. Пришлось в интернете пролистать множество фотографий, изучить самолет, даже распечатать несколько кадров. И вот я здесь и не знаю, что делать дальше, — она закрывает глаза ладошками и качает головой, — чувствую, что сделала что-то не так. Но не понимаю, где допустила ошибку.

Внимательно смотрю на ее творение, особенно на самолёт и нахожу ошибку. Человек, не связанный с авиаций, ее бы даже не заметил. Он бы оценил работу в целом, но только не Лиза. В глубине души я рад, что она почувствовала неладное. Она совместила два типа воздушного судна, допустив этим грубейшую ошибку.

— Лиза, скажи, пожалуйста, а ты только картинки смотрела или ещё что-то читала про железных птичек? — Если бы глаза человека могли покидать глазницы, её выпрыгнули бы от удивления.

— А разве это имеет значение? Только картинки… — произносит расстроенно и прикусывает нижнюю губу, заставляя отвести взгляд.

— Хорошо, тогда слушай внимательно и исправляй ошибки. Держи альбом, он тебе понадобится. Смотри, есть два мировых гиганта — это Boing (американская компания и крупнейший в мире производитель) и Airbus (европейский производитель, подразделение EADS, и создатель почти половины мировых самолетов с воздушно-реактивным двигателем). Обрати внимание, нумерация самолётов Boeing начинается с цифры 7, например, 737, 747, 757. А Airbus начинается с цифры 3, например, A300, A310, A318, A319. Также носовая часть Airbus — выпуклая, закругленная, а носовая часть Boing — заостренная. А у тебя? — Лиза слушает меня внимательно и даже не смотрит на рисунок. Но после того как я повторяю вопрос, переключается на своё творчество и бегая взглядом по рисунку, находит ошибку.

— У меня заостренная. То есть, получается, это всё? Это Boing? — восклицает удивленно, и я вижу блеск ее красивых глаз.

— Да, он самый. А также можно отличить по хвосту, — не позволяю ей рано обрадоваться и собираюсь продолжить, но она меня перебивает:

— Это как? Разве хвост у самолётов тоже разный? — восклицает удивленно, заставляя усмехнуться.

Мне нравится, что я смог ее заинтересовать…

— Да. Так уж получилось. Но когда самолёт в полёте, то есть заходит на посадку или взлетает, в этот момент не многие могут различить. Взгляни на хвостовую часть самолета. Airbus и Boeing имеют круговую форму хвостовой части, но с одним исключением — у Boeingа есть некоторая «отпиленность» на конце. А теперь взгляни на свою.

— У меня получилось, что верхняя линия остается прямой, а нижняя сильно закругляется вверх, — шепчет расстроенно.

— И что получается из этого? — наблюдаю, как она задумчиво покусывает кончик карандаша и хмурится.

А я, как идиот, пялюсь на неё без всякого стеснения.

— Ну… Выходит, что у меня хвост Airbus? — её удивление резко сменяется мелодичным смехом после моего подтверждения.

— Да. Именно так, — улыбаюсь вместе с ней и понимаю, что давно так искренне с девушкой не смеялся.

— А есть ещё какие-нибудь различия? — спрашивает она заинтересованно, при этом что-то зачеркивает, что-то дорисовывает и пишет, так что понятно только ей.

— Из внешних, кажется, всё. Это, конечно, из того, что можешь визуально отличить ты.

— А не из внешних? — она кладет альбом между нами, складывает тоненькие руки на коленях и опускает на них голову.

Ее волосы рассыпаются, и я замечаю на правом плече маленькие родинки в виде созвездия «Кассиопея», которое названо в честь жены эфиопского царя, которая когда-то заявила, что она красивее самих нимф. И я полностью согласен, она прекрасна. Так же, как девушка по имени Лиза.

— Не из внешних? Хм… — сажусь так же, как она. Ловлю её милую улыбку и замечаю, как радуюсь в душе. — Тогда слушай. Первое — Boeing может пилотировать только человек, Airbus способен функционировать под контролем компьютера. Второе — двигатели на Boeing вытянутые и похожи по форме на овал, а Airbus-ов они всегда круглые. Но это можно заметить, только находясь рядом. Третье — двери на Boeing открываются классическим распахиванием, а на Airbus они отодвигаются. Четвертое — крейсерская скорость у большинства самолетов производства Airbus выше, чем у моделей Boeing. Поэтому преодолевают расстояния они несколько быстрее. Ну как?

— Эм… Смотри, ты здесь был в компании друзей, которые фотографировались на фоне самолета. Девушки, скорее всего, стюардессы. Следовательно, ты либо стюард, либо пилот. Прости меня за скоропалительные выводы, но я слишком любопытная. Так что, я права? — Лиза, произнося свою пылкую речь, полную энтузиазма, вытягивает тонкие загорелые ножки и облокачивается на джинсовую куртку, на которой до того сидела. Её белый хлопковый сарафан свободного кроя, даже не обтягивает грудь, но это не мешает мне любоваться на неё и фантазировать. Представлять её грудь в своих руках, то, какая она сладкая на вкус, представлять, как девушка довольно выгибается подо мной и просит еще…

— Да, ты права, — сглатываю и продолжаю завороженно скользить взглядом по её телу. По её ключицам и тоненькой шее, переходя к лицу.

Она закрыла глаза, позволила солнышку её ласкать, скользить лучам по стройному телу, и беззаботно улыбнулась.

— И кто же ты? — не открывая своих небесных глаз, тихим голосом интересуется она.

— Пилот. — Раз… два… три…

— Серьезно? Такой молодой, и пилот? — резко распахнув глаза, обращает все свое внимание на меня. Скользит заинтересованным взглядом с нотками недоверия. — Сколько тебе лет?

— Двадцать пять, — широко улыбаясь, наблюдаю за ее озадаченным лицом.

Мне хочется смеяться, неужели она думает, что на пилота учатся до старости лет?!

— Ну а тебе, Дюймовочка? — спрашиваю, обращая внимание на то, как она морщит носик.

Видимо, ей совсем не нравится, когда её называют Дюймовочка. Запомним, не проблема.

— Мне девятнадцать, — снова закрывает глаза и позволяет солнышку ласкать себя. Чёрт, как же я хочу оказаться на его месте. — Сколько ты уже летаешь?

— Два года.

— Понятно. Наверно, один, без девушки и жены. Правда?

— Правда.

— И отношения серьёзные ни с кем не пытался построить. Правда?

— Правда, — отвечаю и понимаю, что меня начинают напрягать её вопросы.

Что она хочет услышать?!

— А ты много где был? — И снова этот небесный взгляд с лёгким прищуром, как будто пытается влезть мне в голову и вытащить интересующую информацию.

— Много. Я люблю путешествовать, поэтому, наверно, и выбрал профессию пилота, — срываю травинку и зажимаю зубами, устремляю взгляд в небо, без которого я, кажется, уже не смогу никогда. Как говорил Леонардо да Винчи: «Испытай один раз полет, и твои глаза навечно будут устремлены в небо. Однажды там побывав, на всю жизнь ты обречен тосковать о нем».

Первый раз я летел пассажиром с родителями, когда мне было одиннадцать лет. С того времени я бредил небом и самолетами. К четырнадцати годам уже мог рассказать о них многое, а в шестнадцать определился с училищем и типом воздушного судна, на котором хотел летать. В двадцать три получил диплом пилота гражданской авиации, и вот два года рассекаю гладь облаков и изучаю мир.

— А ты, Лиза, где тебе понравилось больше всего из тех мест, которые ты посетила?

— У бабушки в деревне, — спокойно отвечает и еле заметно улыбается уголками губ. — Нет, правда. Ты даже не представляешь, как там красиво, а главное — воздух чистый. И река рядом. Поверь, это круче, чем ваши Бали и Мальдивы. А банька, просто шик.

— Никогда не был в деревне, — сознаюсь, устремляя взгляд в небо.

Я сказал ей правду, хоть и умолчал о том, что сам далеко не москвич.

— Оно и понятно, куда вам, москвичам, такая роскошь, — Лиза начинает собирать свою сумку с улыбкой на губах. Встает, отряхивает куртку и аккуратно накидывает ее на плечи. — Ну пока, Марк. Приятно было с тобой пообщаться и спасибо за помощь.

— Пошли. Я тебя отвезу, — встаю и направляюсь в сторону машины, но спустя несколько секунд меня настигает ощущение, что иду я один. Оборачиваюсь и вижу, что Лиза так и стоит на месте, переминается с ноги на ногу, явно раздумывая, стоит ли со мной ехать. — Лиза, ты идешь?

— Знаешь, спасибо, конечно, за предложение подвезти, только я, пожалуй, откажусь. Но если ты не против, можешь проводить меня до остановки? — она стоит, нервно трепет лямки сумки своими маленькими аккуратными пальчиками, смотрит на меня глазами оленёнка, а я просто не могу ей отказать. Ставлю машину на сигнализацию и направляюсь вместе с ней в сторону остановки.

Да пи***ц просто, до нее пилить минут сорок, потом обратно столько же. Мда, кажется, на сегодня лимит доброго Марка исчерпан, и похер, что я обещал завалиться с друзьями в клуб. Домой и спать.

За то время, что мне довелось побыть с Лизой, мы о многом поговорили. Она оказалась очень умной и целеустремленной девушкой. Помимо художественной академии, в которой учится, она также занимается танцами. Об этом говорит стройная фигура. Мне довелось узнать, что родилась она в творческой семье. Папа и старший брат архитекторы в одной процветающей столичной фирме, мама в ней же работает в рекламном отделе. И только она, маленькая девочка по имени Лиза, выбрала художественную академию.

С момента нашего расставания, после того как я лично убедился в том, что Лиза села в автобус, прошло больше двух часов. Я уже дома и впервые за долгое время по-настоящему счастлив. В руке у меня телефон, а в нём забит номер Лизы. Недолго думая, набираю ей простое сообщение, интересуюсь, как добралась, и желаю спокойной ночи.

Спустя несколько минут приходит ответное сообщение: «Спокойной ночи, пилот».

Засыпаю с улыбкой и мыслями о том, какое бы свидание понравилось Лизе.