Путешествие из сказки в сказку. Сборник психологических сказок

Татьяна Валентиновна Вихрова

Как Вы думаете, можно ли в сказках найти решение своих проблем? Как сказка может влиять на Вашу жизнь? Всегда ли мы видим свои возможности? Всегда ли мы поступаем по совести? Ответы на многие вопросы нам подсказывают волшебные истории и чудесные приключения сказочных героев. Приглашаю Вас в удивительное путешествие из сказки в сказку. И кто знает, может одна из них поможет Вам стать добрым Волшебником своей сказки под названием «Жизнь»?

Чудо-Дудочка, да чудо Машенька

Где счастье встречает — неведомо, но пути дороженьки его — можно увидеть.

Жил-был Купец. Жены у него не было, умерла давно. Зато было у него три дочери. Всех он любил, да как мог, баловал, любой их каприз выполнить спешился. Потому как, все они на его любимую женушку похожи были, но каждая по-своему: Старшая дочь лицом красивым, средняя — фигурой точеною, а младшенькая Машенька — лишь умом, да сердцем, а в остальном… носила она на своей спине горб, да на одну ногу прихрамывала. Больше всех ее любил батюшка, как умел, о ней заботился. А сестры Машеньку недолюбливали, все время над ней подтрунивали, да всю грязную работу по дому на нее спихивали. Машенька же, ни от какой работы не отказывалась, всегда молча и смиренно ее выполняла, всем во всем помогала, обо всех заботилась, а о батюшке дак больше всех. Бывало, уедет купец на ярмарку, а Машенька щей наварит, пирогов напечет, стол накроет, баньку истопит. Сядет у окна, с дальней дороги поджидает. А как увидит повозку на горизонте, так самая первая встречать бежит. Потом с любовью батюшку накормит, напоит, в баньку отправит, да спать на чистую постель уложит.

И вот, однажды, решил Купец на чудо-ярмарку отправиться. Свой товар продать, да нового накупить. Перед дальней дорогой позвал к себе дочерей и спрашивает:

— Отправляюсь я в страны дальние, заморские. Говорят, там много чего диковинного купить можно. Заказывайте себе гостинцы, желанье каждой из вас выполню.

— Привези ты мне, Батюшка, украшение заморское, что бы сверкало краше солнца ясного, чтобы весь честной народ удивлялся, да глаз от него и от моей красоты отвесть не могли, любовалися. — сказала старшая дочь.

— А мне, привези ты, Батюшка, платье красы невиданной, чтобы злато-серебром расшито было, да камнями драгоценными украшено. Чтобы только царицам в таких платьях ходить. Чтобы когда одену я его, все на стан мой любовалися.

Улыбнулся Купец, да с тем же вопросом к младшей дочке обратился.

— Ничего мне не надо, Батюшка. Лишь бы сам по скорее вертался, живым и здоровым!

— Не пойдет так, доченька! Не будет мне дороги обратной, коль желанье твое не исполню я! Скажи, что ты хочешь больше всего?

— Коли так, привези ты мне, Батюшка, дудочку — что желанье любое исполнить может. Ну, а коли не найдешь, не обижусь я! Лишь бы ты поскорее домой вернулся. Скучно мне без тебя, Батюшка!

Запомнил все желания дочерей своих, собрал товар аж на семи повозках, да отправился в путь за тридевять земель на чудо-ярмарку.

Долго ли, коротко ли был в пути Купец. И наконец, добрался до нужного ему места. А там… чего только не было, каких только диковинных товаров он не увидел. Глаза от таких яств разбегались, только подарки своим дочерям так и не смог выбрать. Вдруг, видит Купец, в самом конце чудо-ярмарки, шатер необычный стоит. На пороге хозяин шатра сидит, на дуде дудит, да в промежутках различными шутками, да прибаутками на покупки зазывает. Вот и наш Купец зашел из любопытства, да диву дался. Увидел все, что дочери в гостинцы заказывали. Купил подарки двум старшим дочерям, да загрустил. Ходит по шатру, глазами водит, а что надо не находит.

— Чего не весел, Купец? Аль товару, что взял, не рад?

— От чего ж не рад, рад! Только у меня еще одно поручение, а я его не могу выполнить! Надо мне дудочку купить.

— Да, вон их сколько! Выбирай любую!

— Да мне любая не нужна! Мне нужна та, что желанье любое исполнить может!

— Купец, да разве ж такое бывает?

— А не бывает, знать нет мне дороги домой! Не могу я свою любимую дочку младшую не порадовать!

— Тогда, возьми мою «дуду»! И ничего мне за это не надо, пусть в дар твоей любимой дочери будет. Надеюсь, ее помыслы чисты, а то волшебство дудочки пропадет!

— Вот спасибо тебе, добрый человек! Уж не знаю, как и благодарить тебя!

Вышел из шатра, до повозок с товарами дошел, и отправился со своими помощниками домой, родимую сторонушку.

Долго ли, коротко ли был в пути Купец. Но вот настал тот час, когда оказался он у ворот дома своего. А там… уж его Машенька встречает, на грудь падает, руками обнимает, да в щечку целует.

— Радость-то какая! Жив, здоров, мой Батюшка! Ох, уж как соскучилась я по тебе!

Вечером, когда Купец освободился, да в баньке умылся, сели она за стол. И стал он гостинцы раздавать.

— Вот это тебе, Старшенькая! — и протянул ей брошь в виде змейки, красы не виданной. Все тельце змейки той, из мелких брильянтов и сапфиров, на свету горят, переливаются, а глазки — два изумруда. К той брошки и серьги такие же. Обрадовалась Старшая дочь, скорее из рук вырвала, да на себя нацепила, ходит, красуется, себя в зеркале разглядывает.

— Вот и твой подарочек! — говорит он средненькой. И достает платье красы диковинной. Само красное, бархатное. Серебряной, да золотой ниткой вышитое, драгоценными камнями украшено. Даже сами царицы в таких платьях не хаживали! Надела его средняя дочь, и стало глаз от нее не оторвать, еще лучше ее стройную фигуру подчеркивает.

— Ну, а ты, Машенька, чего ж не подходишь? Аль, передумала гостинец получать?

— Неужто, нашел, Батюшка?

— Как не найти? Для тебя, что хочешь, сделаю! Хочешь, в следующий раз, звезду с неба достану?

Бросилась Машенька на шею к батюшке, обнимает и целует, не устает благодарить. А потом, взяла чудо-дудочку, поднесла к губам, да пожелала всем хорошего отдыха, да крепких сладких снов. Утром, проснулись все, как будто заново родились и с новыми силами за дела домашние принялись.

С тех пор как появилась чудо-дудочка, стала Машенька еще больше всем помогать. И бегут к ней за помощью со всей округи, а она никому не отказывает. У одной соседки корова телиться не могла, дак, Машенькина чудо-дудочка помогла ей. У другой соседки, сынишка младшенький в потехах с дерева упал, руки ноги переломал — помогла чудо-дудочка Машенькина. А Сестры старшие, пуще прежнего, смеяться над ней стали.

— Чудо-дудочку имеешь, всем помогаешь, а про себя не помнишь! Горб то, до сих пор на спине сидит! А нога, еще короче стала! Кому ты нужна то, без своей дудочки! Не будь ее, дак никому и дела до тебя не будет!

Говорили, а сами злились и завидовали. Ведь никто теперь их не замечает, не восторгается ими. Даже заморские подарки им в этом не помогают. Все в округе только про Машеньку и говорят, какое сердце у нее золотое!

Решили они тогда чудо-дудочку выкрасть, да поломать. Но не так-то просто это сделать. Машенька всюду с чудо-дудочкой, и никогда ее из своих рук не выпускает. Тогда решили сестры Машеньку погубить, а что бы на них не подумали, всех обмануть. Вот и день для этого удачный выпал. Батюшка, в очередной раз на торги отправился. А денек выдался на редкость жаркий, высоко солнце стоит, горячо припекает

— Пошли, Машенька купаться с нами на озеро! Быстрее потом дела спориться будут! Успеем до батюшки все дела переделать!

Согласилась Машенька, поддалась на уговоры. Пришли к озеру. Вот старшая сестра в воду заходит, да Машеньку за собой зазывает. А средняя, тем временем, время тянет, да смотрит, куда Машенька дудочку положит. Как только желанный предмет без пригляда оказался, как средняя сестра схватила дудочку, к губам поднесла, да загадала, что бы Машенька в собаку дворовую превратилась, а потом сунула ее себе за грудки. Стали сестры из воды выходить, а Машенька только коснулась ногой берега, так в собаку дворовую и превратилась. А вещички ее так и остались, на берегу лежать.

Вернулись сестры домой. Вскоре и батюшка с торгов вернулся. К воротам подходит, а ему навстречу собака дворовая бежит, да на одну лапу прихрамывает. У ног Купца трется, на грудь прыгает, да в лицо лизнуть пытается. Удивился Купец, но значения этому не придал. Входит в избу, а сестры давай выть, да завывать:

— Беда, ой, беда, Батюшка случилась! Наша Машка-то, пошла на озеро, купаться, да утопла! Только вещички на бережку остались! А «дуду» ее, видать, кто-то выкрал. Видать из-за нее и утопили сестрицу нашу.

Закручинился Купец, запечалился. Грусть тоску свою по Машеньке, никак унять не может. А собака дворовая, на одну лапу прихрамывает, да все у его ног вертится, да слезы горькие с мужского лица слизывает, в глаза Купцу заглядывает.

А Сестры дождались ноченьки, в бане заперлись, достали дудочку, и давай свои желания ей наговаривать. А «дуда», лежит себе, не шевелиться, как будто и вовсе их речей не слышит и не чует, чего от нее добиваются. Разозлились сестры, поломали дудочку, да в печи сожгли, что б никто про их дела черные, не узнал никто.

Так три года прошло. Купец смирился с горем своим, да опять на торги ходить стал. А собака дворовая всюду за Купцом прихрамывает. Дела Купца все хуже и хуже в торговле двигаться стали, и решил он опять на чудо-ярмарку съездить. Позвал дочерей своих, взял от них пожелания в гостинце, да стал в дорогу собираться. А собака дворовая сзади бегает, к ногам ластится, да поскуливает.

— Не просись со мной, далеко поеду. Куда тебе хромой! Оставляю тебя дом сторожить!

Только Купец за ворота дома выехал, как сестры поймали собаку, на заднем дворе на цепь посадили. Есть, и пить не давали. Решили они собаку сгубить.

Время прошло, приехал Купец на чудо-ярмарку. Видит опять тот шатер стоит, хозяин шатра на пороге сидит и в «дуду» дудит, в промежутках различными шутками да прибаутками народ зазывает. Опять пришел Купец за подарками дочерям своим. А хозяин шатра узнал его, и спрашивает:

— Здорово, Купец! Как дела твои? Все ли подарки, что в прошлый раз выбирал, понравились? Угодил дочерям своим?

— Спасибо, тебе, мил человек! Все понравились. Вот, пришел к тебе, за новыми!

Увидел хозяин шатра грусть в глазах Купца.

— А что дудочка, что дарил тебе?

— Не знаю, мил человек, дочка моя, для которой подарок тот был, утопла в озере, а дудочку твою, украл кто-то.

— Не горюй, Купец! Рано ты хоронишь дочь свою, и «дуду» не украл никто. В моем шатре много вещей волшебных есть. Сейчас я тебе покажу одну из них. А ты, внимательно смотри!

Достал из сундука блюдечко с золотым яблочком и говорит: «Ты по кругу побежи, да всю правду покажи, что случилось с Купеческой дочкой Машенькой?»

Увидел Купец, как дело было. Глаза кровью налились, от злости на дочерей, скулы ходуном заходили.

— Что же мне, делать то теперь?

— Не помощник я тебе в этом! Надо тебе к Бабе Яге идти, в ноги кланяться, просить помощи. А чтоб дорогу к ней найти, возьми очки волшебные, они все видеть могут. Ежели, цель перед собой поставишь правильную, то самую короткую дорогу к ней в них увидишь. А еще, они сущность настоящую показать могут, кто есть кто.

Поблагодарил Купец хозяина шатра, отправил своих помощников и повозки с товаром заморским домой, а сам отправился Бабу Ягу искать.

Не знаю, сколько времени Купец шел, а только сапоги до дыр стоптал, одежду всю оборвал, да бородой оброс. А пришел он в чащу лесную. Ни дорог, ни тропинок не видно. Одел Купец очки волшебные и видит, куда путь держать. Чем дальше в лес, тем он чаще становиться, а мрак еще гуще стелиться. Кругом темнота, да тишина гробовая. Ни птичка не пролетит, ни зверь пробежит, только где-то далеко-далеко, волки воют от голода. Долго Купец боролся с буреломом и вышел он на полянку небольшую. Посреди полянки, пригорок, а на нем избушка на курьих ножках стоит. Из избы труба торчит, а из трубы дым валит, в окне свет горит. Не успел Купец к избушке подойти, а навстречу ему девица-красавица идет. Уж до чего ж красива: длинная коса, что вороново крыло, брови — словно стрелочки, лицо белое, щеки румяные, сама стройна как кипарис. Навстречу идет и говорит:

— Далеко ли путь держишь? Своей охотой или неволей сюда зашел?

— По своей воле, Девица, по своей! Да, прежде чем расспросы задавать, напоила бы, накормила бы, спать уложила бы. Видишь, совсем я устал, еле-еле на ногах стою. А на утро, я тебе сам все расскажу!

— А ты сначала очки свои сними, хочу в глаза твои посмотреть. Коли добрые они у тебя — пущу, коли злые — таков и ночлег будет!

— Твоя, правда, забыл о них совсем!

А когда снял их, то от удивления, да от неожиданности еле-еле на ногах устоял. Стояла перед ним ужасная старуха: в голове нити серебряные торчком стоят, нос крючком, а на верхней губе бородавка сидит, шевелится.

— По глазам вижу, носом чую, добрый ты человек, заходи, садись к столу, кормить буду! — проскрипела старуха.

Догадался Купец, что с адресочком то не ошибся, и что перед ним сама Баба Яга. Пока старуха его потчевала, Купец успел ей все про себя рассказать.

— Плохо дело! Ну, да ничего, поправим, коли можно будет! А ты чего сидишь, глаза таращишь? Спать иди! Утро вечера мудренее будет! — а сама, принялась какое-то зелье варить.

Наутро проснулся Купец, а Баба Яга сидит у окна, волшебную книгу листает, да буквы читает. Обернулась к Купцу и говорит:

— Поможет, твоей младшенькой, вода живая, да мертвая! Сначала мертвой водой окропишь ее, потом живой. Да знай! Как только поможешь, дочери своей, в тот же миг к ее обидчикам награда придет! Готов ли ты к этому? Тогда дальше скажу что делать.

— Готов!

— Слушай дальше, хорошенько слушай! Есть в горах пещера, в той пещере из стены семь ручьев начало берут. Тебе надо, из них свою найти: где живая, а где мертвая. Вход в пещеру сорок разбойников охраняют. Вот тебе отвар из сон-травы, добавишь им в бочку с вином. А потом, когда все уснут, подойдешь ко входу и скажешь: «Гора-Матушка, я с добром пришел» — пещера откроется. Будешь уходить, скажешь: «Гора-Матушка, я с добром пришел, с добром и ухожу» Да, смотри, долго там не вошкайся, отвара того, ненадолго хватит. А теперь, садись на метлу, она мигом тебя донесет куда надо и обратно принесет!

Сел Купец на метлу верхом, и был таков. Высадила метла Купца недалече от сорока разбойников. Подкрался он поближе, сел за камешек и стал ждать, когда вечереть будет. Вот и вечер настал, Купец взял зелье, и отправился к бочке с вином. Подождал немного, и когда все сорок разбойников уснули, он тихонечко подошел к пещере и сказал заветные слова. Гора впустила его. Вошел он внутрь, а там… золота, серебра, да камней драгоценных, видимо-невидимо. Прошел мимо них Купец, даже глазом — не повел. Услышал грохот падающей воды и пошел на звук. Видит, семь ручьев прям из горы, путь свой начинают. «Как же я свои найду?» подумал Купец. Вырвал клок волос из своей бороды и пошел в каждый ручей опускать. Никаких перемен не увидел Купец в первых пяти ручьях. Сунул клок от бороды в шестой ручей — поседели волосы на клоке том. Сунул этот же клок от бороды в последний седьмой ручей — почернел, как смоль, закудрявился клок волос. Набрал он водицы в пузыречки, что Баба Яга дала, пометил, где какая и направился к выходу. Да не тут то было! Слова заветные забыл:

— Гора-Матушка, с добром ухожу! — Гора молчит, не открывается. Пока вспоминал слова, разбойники друг за другом просыпаться стали. Слышит Купец их голоса по другую сторону. Что делать? Как быть? Тут он вспомнил слова заветные, встал на четвереньки, да как зарычит, как выбежит. Разбойники так и застыли от неожиданности, а Купец бегом к метле, промеж ног пихает, к Бабе Яге улетает. Поднялся в небо, и был таков. Долго еще сорок разбойников думали, гадали, что это было, ведь ничего в пещере не пропало?

Вернулся Купец к Бабе Яге, поблагодарил ее за помощь, поклонился в ноги и подался обратно в путь. Идет, а лес перед ним расступается, сам дорогу указывает.

Много ли, мало ли времени прошло, а оказался он у ворот дома родимого. Никто не встречает. Даже пес дворовой, его дух не почуял. Защемило сердце у Купца. Одел он очки волшебные, да за ворота зашел. Видит, ползет ему навстречу змея гремучая, а за ней жаба прыгучая. Снял очки Купец, а это дочери его навстречу идут, улыбаются, обнимать, целовать пытаются. Говорит Купец дочерям своим:

— Где же пес мой, дворовой? Куда делся то?

— Дак, умер со скуки по тебе давным-давно!

Тут Купец не выдержал, да как закричит: «Говорите правду, окаянные! Не то плохо будет! Куда Машеньку подевали?» Тут сестры принялись плакать, рыдать, да наперебой друг друга грязью обливать. А потом отвели его на задний двор и указали на место, где пес Богу душу отдал. Достал Купец из-за пазухи пузырьки с водой. Сначала мертвой водой окропил тело собаки бездыханное, потом живой. Ожила собака дворовая, да превратилась в девицу красавицу. Коса русая до пояса, глаза голубые, от длины ресниц тень на румяные щеки падает; грудь девичья, как волна вздымается; сама стройная, как березка в поле. А от горба на спине и следа не осталось. А Сестры ее в тот же миг превратились в змею гремучую, да жабу прыгучую.

— Вот, так-то! — сказал Купец — не знать вам ни добра, ни ласки человеческой! Поделом вам!

Обняла батюшку, Марьюшка, поцеловала: «Как же я по тебе соскучилась, Батюшка, мой дорогой!» И стали они жить поживать, да добра наживать. Купец, с помощью волшебных очков, Марьюшке жениха выбрал. Им оказался тот хозяин из чудо-шатра. Теперь они вместе на «дуде» дудят, да добрые дела творят!