Приключения бездомных улиток. История о российских политических беженцах на Украине и их американской мечте от первого лица

Татьяна Андреевна Тесленко

Это реальная история о том, как мы убежали всей семьей из России от политического преследования в Украину. Я была беременна, а нашей дочери было всего полтора года. Как мы стали бездомными, как нам помогали волонтеры, как нас поселили в бывшей президентской резиденции. Как я рожала в чужой стране. И наконец, как мы чудом смогли улететь в Америку. Но на этом наши приключения не закончились.

Глава 2. Первый марш-бросок

Перед сном мы с мужем лежали обнявшись в постели и думали, что же нам делать дальше. У меня ещё во время обыска возникло четкое ощущение, что надо уезжать. Тем более, что мы где-то с полгода как начали задумываться о переезде куда-нибудь за границу.

Мы предполагали, что рано или поздно за Андрея могут взяться серьёзно, что все не ограничится угрозами и штрафами. Мы рассматривали разные варианты и способы переехать в Европу. Но поняли, что с нашими финансами это почти невозможно. В интернете мы нашли информацию, что можно получить вид на жительство в какой-нибудь европейской стране обратившись к ней за политическим убежищем. Однако, веских оснований для обращения за статусом беженцев до этого обыска не было. Да и движение «декабристов» со временем сдулось, на митинги уже почти никто не выходил. Все заглохло. Казалось, что и правоохранительные органы уже перестали интересоваться Андреем.

И мы было успокоились. Решили даже второго ребенка родить. Переезд в другую страну, это неизвестность, а тут вроде пока все было не так уж плохо. Однако Андрей все не оставлял надежду эмигрировать. Окунувшись в политику, он понял, что изменить что-то к лучшему в этой стране очень сложно, в основном потому что большинство людей все устраивает.

У нас все было неплохо, но мы не были уверены за будущее наших детей. В том, что у нас было свое жилье мы обязаны нашим родителям. Больше всего нам помогла моя бабушка. Она сперва подарила мне свой дачный домик, в котором мы жили первое время, а потом мы его продали и купили квартиру с помощью родителей. А что мы могли дать своим детям? У Андрея была хорошая работа, зарплата средняя по Барнаулу, но и на такую зарплату мы бы даже сами себе никогда на квартиру не заработали, не говоря уже про жилье для детей. Зарплаты Андрея хватало только на самое необходимое. Чтобы купить что-то из одежды, экономить приходилось на еде. А если бы пришлось снимать жилье, то непонятно тогда, на что жить.

Я до декрета успела поработать на нескольких работах, везде моя зарплата едва превышала прожиточный минимум. Имея высшее художественное образование, я не смогла найти работу по специальности. Попытки подрабатывать творчеством закончились огромным разочарованием. Обычно заказы звучали так: «Танюшечка, ты такая хорошая, такая талантливая! Ну что тебе стоит нарисовать? Нарисуй то-то и то-то нам бесплатно». Ну или за такие копейки, что едва можно было покрыть расходы. И я решила посвятить себя семье. Мне очень нравилось работать по дому, готовить, шить и заниматься детьми. С рождением Лесаны я стала домохозяйкой, а творчество осталось моим хобби.

Многие наши знакомые говорили: «Зачем Андрей лезет в политику? О детях бы подумал!» Так за детей он и переживал, и когда понял, что изменить что-то не удастся, решил эмигрировать. На счастливое будущее наших детей в процветающей России надежда была, мягко говоря, не большая. Еще Андрей боялся, что нашим детям в школе будут мозги промывать политической пропагандой или навязывать православие, вместо того чтобы учить.

Андрей заполнил анкеты на диверсификационную лотерею (в простонародье — Green Card), которая дает шанс выиграть вид на жительство в США. Конечно, без особой надежды на выигрыш. Я же вообще не верила, что мы сможем куда-то уехать. Однако для перестраховки мы подали документы на загранпаспорта, чтобы если вдруг что-то случится непредвиденное, то улететь в Европу и попросить там статус беженцев, но не успели их получить.

Теперь перед нами встал выбор куда ехать: в Белоруссию, Казахстан или Украину? В эти страны можно было уехать без загранпаспорта. Остановились на последней. Была надежда, что в связи с революцией ситуация в этой стране начнёт меняться к лучшему, и нас, по крайней мере, не выдадут в Россию. По поводу двух других вариантов такой уверенности не было.

Андрей, конечно же, отговаривал меня ехать. Да и сам хотел еще немного подождать, сходить еще на работу на следующий день, уладить некоторые вопросы. Но я абсолютно чётко чувствовала, что нужно ехать именно сейчас и всем вместе. Несмотря на то, что нашей дочери Лесане на тот момент было всего полтора года, а ещё мы совсем недавно узнали, что я снова беременна.

Моя новая беременность не была сюрпризом, мы ее планировали. Мы много чего планировали, хотели покупать новую квартиру (надеялись получить материнский капитал на второго ребенка, другого способа улучшить жилищные условия у нас не было, ипотеку нам бы никто не дал, да и отдавать ее было бы нечем). Недавно купили дачный участок, на случай совсем голодного времени. Со своими овощами всегда можно прожить. Мы были настроены позитивно. Хотя, конечно, мы думали о том, что нам рано или поздно придется уезжать, но не думали, что так скоро и так внезапно. Мы ведь не нарушали закон, мы не делали ничего плохого! Мы просто хотели, чтобы в нашей стране стало жить лучше, дышалось свободнее, хотели, чтобы нас услышали. Мы сами жили скромно в крошечной однокомнатной квартире. Вели строгую семейную бухгалтерию, чтобы покупка какой-то вещи не привела к тому, что в конце месяца не осталось денег на еду. Но мы считали, что живем довольно неплохо, многие наши знакомые жили гораздо хуже. Мы не ходили на митинги с лозунгами: «Дайте нам то-то!» Сердце болело за других людей. Как оказалось, за это в нашей стране могут посадить. Поэтому было принято решение: завтра же с утра мы уезжаем. Каждый день промедления грозил подпиской о невыезде. Андрей все отговаривал меня ехать с ним. Но я себе просто не могла представить разлуку и неизвестность, мы ведь со времени свадьбы не расставались дольше, чем на пару дней, и то очень скучали друг по другу. Я настояла на своем. Глупо? Наивно? Так и есть. А я чувствовала, что все будет хорошо. Была надежда на друзей и единомышленников йогов. Мы были уверены, что они нам помогут. Мы столько пережили вместе с этими людьми. Мы считали их даже не друзьями, а своей семьей.

Мы еще долго говорили, обсуждали как поступим, как будем добираться до границы Украины. Денег почти не было. Был как раз конец месяца. Решили ехать на автобусах от города к городу, останавливаться у друзей-йогов, думали, что нас и покормят и денежкой помогут в наших йога-центрах, которые находятся по всей России. На поезде ехать мы посчитали опасным, потому что не знали, объявят ли Андрея в розыск, а чтобы купить билет на поезд, нужно предъявить паспорт. Когда мы набросали в уме хоть какой-то дикий и абсурдный план, на душе стало спокойнее. Мы поставили будильник на пять утра и уснули.

Утром мы собрали вещи: одну небольшую сумку, в ней документы, детские вещи и смена нижнего белья. У меня на спине был маленький рюкзак, а Андрей нес сумку с вещами и Лесану в эрго-рюкзаке. Мы закрыли за собой дверь нашей квартиры. Так, как будто пошли в гости или в магазин. Мы покидали наше уютное гнездышко, где остались все наши прошлые планы. В комнате детский манеж, матрас на полу набитый гречишной лузгой, который я сама шила (на нем мы втроем спали), вся наша немногочисленная, недорогая, но выбранная с любовью мебель: деревянные стол и два стула, шкаф, крошечный комод для детских вещей, полочки на стенах. На полочках куклы Тильды ручной работы, их шила мне в подарок подруга. Я их очень любила, они создавали уют. На подоконнике в ведерном глиняном кашпо огромный фикус и раскидистый папоротник в горшочке поменьше.

На кухне моя совсем новая духовка, в которой я хотела печь вегетарианские торты и кексы, украшать их кремом и мастикой. Я успела испечь всего один такой торт с мастичными лепными цветами, один пряничный домик и партию вкуснейших апельсиновых капкейков с шоколадным кремом. Я мечтала, что когда у меня начнет хорошо получаться, я буду делать их на заказ. Хотела, чтобы это была моя подработка на дому, пока я в декрете. Мне очень нравилось стряпать вкусняшки. Там же на кухне остался прабабушкин старинный буфет, который я сама отреставрировала, еще когда мы жили на бабушкиной даче. А рядом моя любимая стиральная машинка-автомат и корзина грязного белья, которое я так и не успела постирать.

Мы шли по улице, было солнечно и по-утреннему зябко. Лесана спала в рюкзаке. Она молодец, путешественница. Я с ней в слинге куда только не таскалась, она у нас с двух недель уже светская дама, ездила со мной на медитации.

Было как-то даже весело. Как мы их всех перехитрили! В голове крутилась песенка из клипчика с ютюба «Безысходность! Безысхо-о-одность!». Как будто и не страшно, а в животе иголками кололо от страха. А еще внутри этого моего живота жил еще совсем крошечный малыш. Мы его звали «горошинка». Тогда я ещё не знала удастся ли выносить эту беременность. Вдруг не будет денег, придется ехать автостопом, вдруг будет нечего есть. Но, я знала, что Бог с нами. Мы не сделали ничего плохого, а значит Он не может не позаботиться о нас.

Мы сели в автобус до Барнаула. Первой перевалочной базой по плану должна была стать квартира моей лучшей подруги Кати. Катя об этом пока не знала. Мы боялись, что сообщения в интернете могут прочитать, а телефон прослушать, и не стали ее предупреждать, что приедем. Поэтому когда мы приехали к ней, то вполне логично поцеловали закрытую дверь. Катя обычно спит допоздна, и выключает домофон, чтобы Свидетели Иеговы не беспокоили. Я решила пока сходить в магазин за продуктами. Из дома-то мы ведь поехали без завтрака, да и в дорогу нужно было купить чего-нибудь. Когда я вернулась, Катя уже проснулась и запустила нас. Мы ей рассказали о своих планах, она была просто в шоке, и немудрено. Она чуть не плакала, что мы уезжаем и увозим Лесану, невесту ее малыша Дмитрия. Они всегда так здорово играли вместе. Пока мы беседовали детки носились вокруг нас, верещали от радости, хохотали, обнимались и целовались.

Я оставила Кате наши документы на квартиру и ключи от нее, чтобы она передала все это моим родителям, чтобы они могли сдать или в случае необходимости продать ее.

Мы посмотрели карту с Катиного компьютера и примерно набросали план своих перемещений от города к городу в сторону украинской границы. Следующим пунктом на нашем пути был Новосибирск. Мы попросили Катю, чтобы она купила нам сим-карты на свое имя. Может это и глупо, но мы в тот момент боялись всего, даже того, что нас выследят по симкам. Катя отвезла нас на своей машине на вокзал, купила билеты на автобус, чтобы мы лишний раз не светились в таком людном месте. Мы дождались своего автобуса сидя ее в машине. Когда подошло наше время мы обнялись с Катей на прощание. Эх, дорогая моя Катька, как же я по тебе скучаю! Она что-то говорила, желала нам, чтобы все у нас получилось. Я уже не помню, что именно она говорила, помню только как больно было расставаться. А с родителями мы так и не успели попрощаться и даже не сказали им, что уезжаем.

Мы сели в свой автобус. Сразу на душе стало легче и веселее. Наши места были в задней части автобуса, за круглым столиком. Я в первый раз видела, чтобы в автобусе был столик. Мы порадовались, что поедем с комфортом. Ехали мы, напевали тихонько «Безысходность», хихикали. Тогда мы впервые заметили, что когда движешься к цели, не сидишь на месте, то страх отступает. Приехали мы под вечер. Отошли подальше от вокзала и стали пытаться дозвониться нашим знакомым новосибирским йогам. На наше счастье трубку взял деловой и рассудительный наш друг Вячеслав. Мы встретились, он выслушал нашу историю и планы. Сказал, что затея идиотская, и был, конечно, прав. Он резонно заметил, что если нас объявят в розыск, то далеко мы все равно не уедем, тем более таким макаром, на вокзалах ведь везде камеры наблюдения. Но он разрешил нам пожить выходные в его офисе. Он дал нам ключи, сказал, что в холодильнике есть немного еды для нас.

Еще Вячеслав посоветовал нам изменить внешность. Хотя, мы при любом раскладе были заметнее некуда с Лесаной в рюкзаке. Но все равно на следующий день мы сходили в парикмахерскую, где Андрея обкорнали чуть ли не под Котовского. Мне так нравились его длиннющие волосы аж до середины спины. Еще он сбрил усы и бороду и мне совсем страшно стало смотреть на него. Это был просто кошмар. Совсем какой-то чужой и незнакомый мужик. А самое обидное, что эта мера совершенно не пригодилась, да еще и деньги потратили, которых и так почти не было. Ну ладно, это я на завтрашний день перескочила, а еще не все про этот рассказала.

Офис Вячеслава был очень уютным, имелись кухня и душ, а также раскладной диванчик и плед. На плите мы нашли маленькую кастрюльку с супом, очень обрадовались. Неизвестно сколько теперь придется питаться всухомятку. Так же мы радовались душу, мылись про запас, старались получше отмыться, постирали нижнее белье. Посчитали свои оставшиеся копейки, денег на билет до следующего города нам не хватало. Но мы не сильно переживали, били уверены, что когда друзья узнают в каком положении мы оказались, то с миру по нитке мы обязательно наскребем и на билет и на еду. Я написала в Контакте в общий наш барнаульский йоговский чатик сообщение с просьбой о помощи, и мы легли спать. Мы были так измучены стрессом этого дня, что сразу уснули.