Витаминка

Татьяна Александровна Грачева, 2019

Трудовые будни "Стекляшки" заиграли веселыми красками с появлением нового курьера по прозвищу Витаминка. Яркий облик Таи Соловьёвой взбудоражил все отделы редакции. Ещё бы! Ведь она самый настоящий купидон. Тая спасла брак подруги, отыскала того самого, единственного, для коллеги, но, увы, её дар соединять пары дал осечку при соприкосновении с начальником. Женщины влюблялись в него легко и быстро, но он почему-то оставался холоден и не спешил открывать своё сердце. Даже Тая почувствовала на себе способность Игната очаровывать. Но ведь купидону ни в коем случае нельзя влюбляться!

4 глава. И нам приятно, шучу, конечно

Игнат открыл глаза и какое-то время смотрел в потолок, восстанавливая воспоминания о предыдущем вечере. Картинка получалась целая ровно до того момента, как вездесущий Лёлик притащил коньяк. У Игната не было привычки к регулярным возлияниям, а тут ещё поесть не успел. Сначала не хотелось, а когда аппетит проснулся, шашлык благополучно исчез в чужих желудках.

Игнат нахмурился, пытаясь вспомнить, куда делась Даша и когда это произошло. Получилось как-то по-свински. Он изначально не планировал с ней ничего серьёзного, но раз уж привёл на праздник, то обязан был о ней позаботиться.

Игнат поднялся, ожидая головной боли и тошноты, но, к счастью, коньяк оказался хорошим и обошлось без похмелья. Первым делом он принял контрастный душ и, обмотав бёдра полотенцем, вычистил зубной щёткой остатки вчерашнего веселья. Придирчиво оглядев себя в зеркале, поскрёб колючий подбородок. Серебристая щетина, будто иней, покрывала нижнюю часть лица. Игнат ухмыльнулся: если он отпустит бороду, станет похожим на старика Хоттабыча. Первая седина окрасила его шевелюру уже в старших классах. Он ещё любил шутить, что это выпускные экзамены довели его до нервного срыва, а девушкам озвучивал версию о муках неразделённой любви.

Игнат снова нахмурился: память подкинула воспоминание о том, как чьи-то руки ощупывают его бёдра. Само по себе это было ожидаемо, но вот чьи это были руки? Он напряженно задумался, но ничего нового из чертогов мозга выудить не смог. Привёз его вроде Матвей, и если память не сыграла с ним злую шутку, то ничего предосудительного, кроме того, что потерял Дашу, он не натворил.

Игнат вышел из ванной комнаты, намереваясь выпить кофе, и замер. Квартира-студия, где основательно поработал дизайнер, радовала глаз опрятностью и обилием пространства. Почти вся мебель была из светлого дерева, но всё остальное не слишком отклонялось от двух цветов: чёрного и белого. Поверхность стен представляла собой грубый необработанный бетон, пол покрывали выбеленные дубовые доски. Шторы висели только в кухонной зоне — кипенно-белые.

Часть дальней стены занимала современная кухня. Кроме холодильника и кофеварки, Игнат не пользовался никакой техникой, хотя такому оборудованию позавидовал бы профессиональный повар. От гостиной кухонную зону символично отделял остров, выполняющий роль обеденного стола и места для приготовления пищи. Вокруг него располагались высокие барные стулья. Слева у панорамного окна разместились тренажёры и беговая дорожка. Часть стены от окна до кухни занимали книжные полки, заполненные красивыми томами с подходящими по цветовой гамме корешками. С тех пор как они были расставлены, ни одна не покинула своё место. Игнат их не читал, книги выполняли функцию декора, так же, как и техника на кухне.

Перед полками расположился королевских размеров письменный стол на тяжёлых основательных ножках. Под стать этому монстру было и кресло монолитного чёрного цвета — скорее трон, чем стандартный предмет мебели. Кровать занимала угол квартиры рядом с гардеробной и ванной комнатой. У всех, кто видел здоровенный мягкий круг без привычного изголовья, возникало множество вопросов… или идей. На стене напротив, притворяясь чёрным квадратом Малевича, висел исполинский телевизор, чуть в стороне — две гитары: чёрная и белая.

Центр помещения занимал мягкий уголок и два кресла белого цвета. Вот тут-то и закралась ошибка — яркое зелёное пятно на диване было лишним. Игнат ещё не приблизился, но уже понял, кого увидит. Никто из его подруг и знакомых не носил странных нарядов, будто сшитых из детских пелёнок.

Тая спала, поджав колени и уложив ладони под щёку, синие пряди упали на лицо, сквозь них таинственно сверкала звёздочка в носу. Солнце позолотило её щёку, высвечивая лёгкий пушок на коже.

Игнат опешил. В его воспоминаниях не было этой особы. Обойдя диван, он направился к кофеварке. В голове вертелись всевозможные догадки, но ни одна из версий его не устраивала. Он налил кофе, немного подумав, сделал ещё одну порцию и вернулся к дивану.

Тая проснулась от запаха. Вкусный аромат защекотал ноздри, пробуждая аппетит. Ещё не открыв глаза, она осознала, что не помнит ни дорогу домой, ни как парковала машину у подъезда. Тут же мозг подсунул последнее воспоминание: стеклянный столик с бликами луны и мягкие объятия чужого дивана.

Игнат намеревался сесть в кресло, но не успел, гостья неожиданно распахнула глаза и уставилась прямо на него. Он замер с двумя чашками в руках, вспомнив, что в качестве одежды на нём только полотенце.

— Доброе утро, хотите кофе? — он приблизился почти вплотную и протянул чашку.

Тая села и, спустив ноги, поправила задравшееся платье. Балетки она скинула ещё ночью, и теперь босые стопы касались прохладного пола. Её взгляд сместился с белой кофейной чашки на голый живот Игната и неосознанно там задержался.

— Спасибо, — она слегка приподнялась и, обхватив чашку ладонями, снова опустилась на диван.

Игнат продолжал стоять, и нагота его не смущала. Повисло молчание, нарушаемое прихлёбыванием кофе и периодическими короткими сигналами телефона.

Игнат первым нарушил тишину:

— Может, объясните, как вы тут оказались? — Метнув взгляд на кровать, он многозначительно приподнял бровь.

Тая мгновенно вспыхнула.

— Игнат Савельевич, у нас с вами ничего не было.

— Я уже понял, иначе вы бы спали не на диване и не в платье.

Игнат не рискнул сесть, боясь, что полотенце свалится или задерётся, поэтому продолжил стоять, ощущая некоторую неловкость от того, что гостья периодически натыкается на него взглядом. Это была до комичности нелепая ситуация. Последним человеком, кого он ожидал увидеть в своей квартире, была девушка с работы, имени которой он не знал.

— Вчера я привезла вас пьяного домой. Было поздно, я села на диван просто отдохнуть и, видимо, заснула, — протараторила Тая и, подумав, неискренне добавила: — Извините.

— Спасибо, что не воспользовались слабостью пьяного мужчины, — неловко пошутил Игнат. На самом деле в его бурной личной жизни был и такой эпизод.

Таю развеселила эта благодарность.

— Даже пьяный вы мало похожи на беспомощную тургеневскую барышню.

Игнат задумчиво улыбнулся.

— Не понимаю, почему Матвей меня не привёз? Вы же не на велосипеде меня доставили?

— На машине, — Тая боялась представить, как бы выглядела эта рискованная перевозка на её двухколёсном транспорте.

— Не знал, что права от велосипеда подходят к моему автомобилю, — улыбнулся Игнат.

Тая поставила пустую чашку на столик и встала.

— Ваше чёрное чудовище осталось у Матвея, я бы до педалей не дотянулась. Мы приехали на машине моей подруги.

Игнат тоже поставил чашку на столик и подтянул полотенце, сползающее с бёдер.

— Спасибо.

Тая нашла взглядом часы на стене и охнула.

— Чёрт возьми, уже десять!

В этот же момент прозвучала трель дверного звонка. Игнат наконец обратил внимание на телефон, светящийся дюжиной пропущенных звонков, и нахмурился: последние пять были от отца. В голову постучалось воспоминание о том, почему он так торопился домой и не остался после пикника в домике на озере, как изначально планировал.

Утренний семейный завтрак.

Игнат нехотя побрёл к двери, оставив Таю в растерянности в центре огромной комнаты. Сначала вошёл Савелий Иосифович. Его аккуратные седые усы воинственно топорщились, глаза метали молнии. Следом за ним в помещение вбежала девчушка пяти лет, за ней отработанной грациозной походкой вплыла красивая женщина с белой коробкой в руках, а сзади, немного отставая, скользила её чуть более молодая копия.

Девочка пробежала мимо Игната, запрыгнула на смятую кровать и принялась щёлкать пультом.

Остальные застыли, превратившись в подобия музейных экспонатов. Тая изумлённо всматривалась в лицо светловолосой женщины, чей возраст никак не получалось определить. Очень ухоженная, стройная, наделённая аристократически редкой красотой, гордой посадкой головы и красивыми покатыми плечами. Но не внешность так поразила Таю, эта женщина подходила Игнату словно вторая половинка.

Первым пришёл в себя Савелий Иосифович.

— Доброе утро. Как ты мог забыть, что у нас планировался семейный завтрак? Я же неоднократно говорил, и что с твоим телефоном, нарочно отключил? — укоризненно заметил он, помня все уловки, предпринятые Игнатом, чтобы избежать этих посиделок.

Тая не в первый раз видела Барса-старшего. Игнату многое досталось от него, в том числе внушительный рост и серебристая седина, но Савелий Иосифович явно не помнил, как сталкивался с ней в «Стекляшке».

Игнат пристально смотрел на красивую женщину, демонстративно игнорируя отца и другую светловолосую девушку, притихшую, словно тень. Тая поняла, что он намеренно показывает своё отношение к этой особе, провоцируя отца или её саму на эмоции. Таких чувств за своим начальником Тая раньше не замечала. В напряжённой искрящейся обстановке она ощущала себя лишней. Что бы там ни произошло между Барсом-старшим, его сыном и этой женщиной, это доставило много боли и не меньше проблем.

Девочка на кровати отвлеклась от телевизора, встала во весь рост и громко спросила:

— Дядя Игнат, а кто эта тётя?

Как бы Тая ни хотела улизнуть по-тихому, её, естественно, заметили. Божьи коровки буквально бросались в глаза, диссонируя с остальной обстановкой. Она двинулась в сторону двери, но рука Игната неожиданно перехватила её и притянула к горячему обнажённому боку.

— Это моя девушка.

Глаза женщины изумлённо округлились, она судорожно выдохнула, но быстро взяла себя в руки, а вот ревность скрыть не успела. Это заметил не только Игнат, но и Тая. В который раз она убедилась, что ситуация тут явно непростая.

Савелий Иосифович отступил на шаг и, окинув яркую особу в объятиях сына долгим внимательным взглядом, снисходительно улыбнулся.

— Как же зовут твою девушку? Познакомь.

Игнат на мгновенье растерялся, даже ослабил хватку.

— Э… Витаминка.

Савелий Иосифович сделал вид, что это вполне нормальное для человека имя, и представил своих спутниц.

— Евгения, моя жена.

— Ещё нет, — почти шепотом прошипел Игнат, но Тая услышала эти слова.

А его отец продолжил:

— Мои будущие падчерицы, Элеонора и Пелагея, — он развернулся и жестом подозвал девушку, которая продолжала топтаться ближе к выходу. — Раз уж мы познакомились, давайте вместе завтракать.

Тая сделала попытку вырваться, но Игнат продолжал её удерживать, одновременно прожигая взглядом будущую мачеху. Евгения держала в руках коробку с логотипом итальянской кондитерской, её лицо оставалось бесстрастным, а вот пальцы судорожно вцепились в картонные бока.

Игнат неосознанно прижал Таю сильнее, смяв тонкую ткань платья. Тая попыталась выкрутиться, но не тут-то было, Игната настолько захватили эмоции, что он не видел и не чувствовал её трепыханий.

Немного сдвинувшись, она притиснулась ещё плотнее и укусила Игната за плечо. Он едва слышно ойкнул и ослабил хватку. Воспользовавшись моментом, Тая выскочила из-под его руки и остановилась в нескольких шагах.

— Меня зовут Тая. Игнат просто забыл, потому что обычно обращается ко мне не так. Ну, вы знаете, все эти милые интимные прозвища.

Тая взяла коробку из рук Евгении и направилась к обеденному острову. Поставив ароматную ношу, она оглянулась и подмигнула Игнату.

— Дорогой, будь добр, оденься, а то как-то неудобно перед гостями.

В этот момент отец и сын здорово походили друг на друга не только серебристой сединой и ростом, но и одинаково круглыми глазами, смотрящими вслед Витаминке.

Этот приём пищи меньше всего походил на уютный семейный завтрак. Скорее на последний ужин накануне смертной казни. Разговор никак не клеился. Евгения обращалась только к своему будущему мужу, но бросала такие жаркие взгляды в сторону Игната, что у того порозовели скулы. Элеонора погрузилась в телефон и изредка отвлекалась от экрана, чтобы в очередной раз в чём-то согласиться со своей мамой или поддеть Игната. Весело было только непоседливой Пелагее. За столом она практически не сидела, прыгала на тренажёрах, висела на турнике и каталась на чёрном троне хозяина квартиры.

Игнат, уже одетый в спортивные штаны и серую майку, сидел рядом с Таей и вяло участвовал в беседе, прожигал взглядом Евгению и ничуть не скрывал своего интереса.

Когда Тая подливала ему чай, он коснулся губами её уха и прошептал:

— Спасибо.

Тая вздрогнула и пролила чай на стол. Вытирая лужу, она почувствовала, что оказалась в центре внимания. Все за столом пристально смотрели на её руки, точнее, на короткие цветные ногти. Евгения промолчала, а вот тихушница Элеонора презрительно скривилась.

— Наверное, сейчас так модно?

— Наверное, мне так нравится, — огрызнулась Тая, — ладно, мне уже пора. Приятно было познакомиться.

— И нам приятно. Шучу, конечно, — съязвила Элеонора.

Быстро отвернувшись, Тая успела скрыть растерянность. С деланой беззаботностью она направилась к двери. У дивана подцепила балетки и почти бегом устремилась к выходу. Тут её и догнал Игнат. Преградив дорогу вытянутой рукой, он слегка наклонился. Со стороны казалось, будто они любезничают или собираются поцеловаться.

— Витаминка, я не знаю, почему ты мне подыграла, но спасибо.

— Ты её любишь? — прямо спросила Тая.

— Кого? — Игнат сделал вид, что не понял.

— Сам знаешь кого, то есть сами знаете кого, Игнат Савельевич.

— С вами я это обсуждать не обязан, — с нескрываемой холодностью ответил Игнат.

— Понятно. Хорошего вам дня.

Тая попыталась толкнуть его руку, собираясь выйти, но он не сдвинулся с места. Мельком оглянувшись, убедился, что Евгения и отец смотрят в их сторону с пытливым любопытством.

— До понедельника, — он запнулся на секунду и громко добавил: — Дорогая.

Игнат наклонился с явным намерением поцеловать, но Тая повернула голову, и его губы мазнули по щеке. Она отстранилась и недовольно сдвинула брови: игра явно затянулась и перешла границы.

— До понедельника, дорогой, — проговорила она, намеренно выделяя последнее слово.

Прежде чем вернуть машину, Тая приняла душ, переоделась в трикотажные шорты и зелёную футболку. Покормила оголодавших животных и только потом поехала к Юле. Из головы никак не выходило «сумасшедшее чаепитие». Симпатия Игната к будущей мачехе была настолько же неприкрытой, насколько явной была испепеляющая ревность Евгении. Если между ними такая буря чувств, почему тогда они не вместе? Что заставило Евгению выбрать Барса-старшего? Почему они сами не дают проснуться истинной любви и мучают друг друга?

Тая оставила машину у подъезда, отзвонилась Юле, сообщила, что вернула транспорт, и побрела в парк. Наставница сидела на своей любимой скамейке и, как обычно, кормила голубей. Тая устало опустилась рядом и вздохнула.

— Почему люди отказываются от любви?

Фаина отвлеклась от кормления птиц. В голосе Таи послышалась несвойственная ей грусть.

— Например, по глупости, — предположила она.

— Но ведь если человек осознанно отрекается от истинной любви, он же на всю жизнь останется несчастным? Вы меня так учили.

Фаина с тревогой присмотрелась к Тае.

— Так и есть. У каждого есть своя истинная любовь, и всегда дается шанс её найти. Не бывает такого, чтобы она не встретилась. Наша работа в этом и заключается: мы помогаем людям преодолеть все препятствия, что они сами себе придумали. Не каждый может открыть своё сердце и поверить чувствам без волшебного пинка.

— А кто-то упёртый осёл, — тихо процедила Тая.

Фаина не расслышала последних слов, но, увидев на лице Таи непривычное раздражение, заволновалась.

— Как там твой Игнат? Нашла ему пару?

Тая молчала, она впервые почувствовала желание что-то утаить от своей наставницы.

— Ещё не нашла. Вы же мне дали всего одну попытку, не хочу ошибиться. Пока займусь другими.

— Вот и правильно, — обрадовалась Фаина, — а что с Матвеем?

Вспомнив свой провал на любовном поприще, Тая обречённо опустила плечи.

— Ничего. Я так опозорилась. Почти поцеловала его, а он отклонился. Намеренно отклонился, хотя прекрасно понял, что я хочу сделать.

Фаина тепло улыбнулась и, словно ребёнка, погладила Таю по голове.

— Не расстраивайся, ты же знаешь, если он тебе предназначен, судьба сама вас сведёт.

— А если я откажусь от своей истинной любви? Тоже превращусь в бесчувственную куклу и буду всегда несчастной? — испугалась Тая и сама удивилась, что так громко воскликнула.

Птицы разлетелись в стороны, пожилой кормитель голубей у фонтана повернулся в её сторону.

Фаина долго не отвечала, словно обдумывая какую-то неприятную мысль, и наконец-то веско произнесла:

— Если человек встречает свою пару, рождается истинная любовь. Но когда он по какой-то причине намеренно от неё отказывается, он словно умирает. А самое главное, что это происходит не только с ним. С его парой будет то же самое. Два бесчувственных бревна, которые никогда не смогут видеть сны. И хорошо, если на этом всё закончится и они будут одиноки, гораздо хуже, если эти зомби построят бездушные отношения с другими людьми, которые тоже потеряют шанс обрести истинную любовь. Если только не рискнут порвать нездоровые узы. Поэтому наша работа так важна.

Тая слушала и смотрела на свою наставницу почтительно, долгим внимательным взглядом. В голове, словно вспышки, мелькали лица Игната и Евгении, их ревность и злость друг на друга.

— Как вы правы! Мы…

— Это ещё не всё, что я хотела сказать, — перебила Таю Фаина, — у купидонов происходит не совсем так. У нас есть выбор, которого нет у обычных людей. Ты можешь встретить свою истинную любовь и отказаться от неё без последствий для своей половинки. Твоя несостоявшаяся пара получит возможность встретить другую девушку и обрести настоящую любовь, но уже не с тобой.

Тая прислушалась, уловив в словах наставницы что-то личное.

— А купидон останется купидоном?

— Да. Сохранит способность находить пары, ощущать любовь и видеть судьбоносные сны, лямурные, как ты их называешь. Но истинную любовь больше никогда не встретит.

Тая встрепенулась и уверенно заявила:

— Ну и прекрасно. Я бы отказалась.

Фаина развернулась к Тае и недоверчиво поинтересовалась:

— А как же твой принц из сна? Ты, наверное, уже и забыла, а я помню, как в пятнадцать лет тебя накрыла гормональная волна. Ты только о нём и говорила.

Тая скривилась, будто ей напомнили о том, что в детстве она писалась в штаны.

— Когда это было! Я уже забыла этот сон, даже лицо мужчины стёрлось из памяти. С тех пор я добавляла ему черты знаменитых актёров и певцов, кое-что прилепилось от воображаемых персонажей из любимых книг.

— Это тебе сейчас смешно вспоминать, а тогда ты вполне серьёзно убеждала меня, что это любовь. По причине исключительности принца отвергла не одного парня, пришлось мне лично проверять твоих неудачливых ухажеров, чтобы ты случайно не отказалась от истинной любви.

Тая громко засмеялась и, откинувшись на спинку скамейки, закрыла глаза, пытаясь воскресить образ того мужчины, который приснился ей четырнадцать лет назад.

— А ведь это был мой последний обычный человеческий сон, на следующий день я встретила вас и ночью увидела первое лямурное сновидение. Наверное, поэтому я так зацепилась за этого принца из сна, с тех пор все мои грёзы транслируют истинную любовь, — Тая на мгновенье замялась, — а ведь вы не предупредили меня, что сны бывают… всякие.

Фаина хитро ухмыльнулась.

— Как бы я тебе это сказала? Сама потом убедилась.

— Мне было всего одиннадцать, французский поцелуй я даже по телевизору не видела, а тут… такое.

Они засмеялись, вспоминая, как Тая смущалась из-за этих снов, не могла обсуждать их, а ведь поначалу перед наставницей требовалось отчитываться детально.

Внезапно Фаина оборвала смех и, развернувшись к Тае, серьёзно произнесла:

— Тая, я хочу попросить тебя кое о чем. Если ты почувствуешь, что влюбляешься, пожалуйста, хорошо подумай, прежде чем сделать выбор. Не торопись. У тебя будет только одна возможность принять решение, не делай это сгоряча.

— Хорошо, — легко пообещала Тая, она не планировала ни в кого по-настоящему влюбляться. Лёгкий флирт и поверхностная симпатия её вполне устраивали.