По струнам души

Тася Лав, 2023

– Как ты посмел, Дан?! Я тебе верила! – Я глотала слезы.Парень сделал шаг ко мне.– Ты все не так поняла!– А как должна была? Там все было максимально понятно.– Ева … – растерянно встал в полуметре от меня, словно натолкнувшись на стену.– Нет. Не хочу тебя видеть…***Мой парень – популярный гитарист.Мне хватает того, что приходится бороться с ревностью к его вечным поклонницам и неожиданно появившейся бывшей. К тому же возле Дана вьется одна назойливая фанатка, а ко мне подкатывает член его музыкальной группы. Рассказать любимому?А если этот поступок развалит команду и разрушит все, к чему он шел?Неужели судьба слишком жестока к обычной девушке и кумиру молодежи?У книги есть первая часть, которую можно читать отдельно. "Моя ненормальная" в моем профиле

Глава 4

Данил

О, этот шум перед выступлением.

Когда толпа зовет тебя на сцену, когда до самого выхода каких-то пара минут.

Чувствую мандраж, впрочем, как обычно. Чтобы успокоиться, настраиваю гитару, подкручивая колки. Медленно провожу по ней рукой.

Музыка — это драйв, это чувства. Она питает меня и дарит мои эмоции залу. У нас будто общее сознание, объединяемое всего одной песней. Моей песней.

Отец запрещал мне играть на ней, мечтал, чтобы я стал спортсменом. Он был сильно удивлен, когда узнал, что я продолжил заниматься. Тогда, два года назад, впервые выступил на сцене в школе, и меня заметила одна независимая студия. Я начал дополнительно заниматься вокалом, это было тяжело из-за нагрузки в школе — по уговору с отцом я не имел права бросать футбол и сдавать позиции. А когда знакомые отца вопреки его мнению позвали меня выступить на их небольшом празднике, у меня появился инвестор. Я не знаю, кто он. От его имени руководит менеджер Глеб. Неизвестный был согласен помочь с развитием, если я сколочу группу.

Еще несколько месяцев формировался костяк. Мрачный Мирон, добрый и простодушный Славик, охотник до женских сердец и при этом жуткий лентяй Валера и я как лидер группы. Примерно столько же мы привыкали друг к другу и сыгрывались. Сложнее было притираться друг к другу, учитывая разные темпераменты. Мрак так и остался как бы с нами, но сам по себе.

— Ух, чувствую, зажжем сегодня. — Слэв нетерпеливо ходил туда-сюда за кулисами. Ремешок гитары уже перекинут через плечо.

— О да, — подошел Вал, — новый альбом «Дотянуться до звезд» шикарен. Девочки так и липну… — Он испуганно заметил мой предостерегающий взгляд и скосил глаза на Еву. — Фанаты, говорю, в восторге.

Моя девушка улыбнулась. Она всегда так мило улыбается.

— Да, мне он тоже понравился.

— Готовность две минуты! — раздался голос, и ди-джей с дредами достал беспроводной микрофон.

— Давай, — с улыбкой забрал его и настроился, глубоко вдохнул, подержал воздух в легких секунд пять, затем выдохнул. — Эй, кто-то по нам соскучился, — я начал заводить толпу. — Но, кажется, недостаточно сильно. Я не слышу вас, дайте шум!

Из-за стенки раздались крики фанатов. Радостное «у-у-у-у» вперемешку с девичьим визгом. По полу отдается вибрация, как если бы толпа начала прыгать. Включились прожекторы на сцене.

— Ребята, пора. — Я кивнул своей группе.

Мы одним рывком выскочили под многочисленные взгляды.

«Дотянуться до звезд» и правда мой самый вдохновленный альбом. Наверное, потому что у нас с Евой все наконец-то наладилось в жизни в тот год, и она была… моей путеводной звездой. Освещала мою жизнь.

Как я вообще жил без нее?

Зазвенели струны, Мрак начал неистово колотить по барабанам. Адреналин поднялся до максимума. Ты будто под кайфом, но при этой трезвый как стеклышко. И это чувство не отпускает весь концерт. Оно передается от тебя всем, и вот вы уже вместе поете так полюбившуюся песню.

Когда в твою сторону люди направляют свет мобильных фонариков, ты уже не видишь их лиц. Теперь толпа становится чем-то единым. Она общий организм, который подпевает, орет и прыгает. Тянется к тебе, как мотыльки на свет. И ты даришь им этот свет в своих песнях.

— Просто будь рядом, просто сойди со звезд. Ты мой свет, ты мой последний поезд… — поет зал.

А я кайфую.

Когда твое творение находит симпатию, это серьезно трогает. И вот сейчас зал медленно качает вспышками телефонов из стороны в сторону. Они помнят ее наизусть, и каждый поет от души. И песня приобретает огромную значимость, поддерживаемая этой кучей голосов.

Мой голос стал растворяться в них. Скосив взгляд, я заметил, как мечтательно смотрит в темноту зала Слэв, как улыбается с другой стороны Вал. Даже Мрак более сосредоточен, чем обычно. Он запойно стучит по тарелкам и мембране барабана.

Этот концерт должен пройти безупречно…

Звук отрубился. Свет тоже.

Мы еще играли по инерции несколько секунд, но без включенной аппаратуры звук был еле слышным. Затем и мы остановились, смотря только вперед — на свет телефонных фонариков, которые теперь не были направлены прямо на нас, а растерянно метались по сторонам и потолку.

— Всем лечь на пол!

Из прохода в зале появилась группа ОМОНа вместе с резко включенным общим светом. Будто ты лежал ночью, играл в телефон, но зашла мама и включила свет, чтобы тебя спалить. Шок примерно такой же, как и не привыкшие к яркому свету глаза.

Ошеломленные посетители стали в панике метаться и кричать. Перед сценой и по всему помещению началась давка. Но с учетом того, что выход был оккупирован, ребята начали лезть к нам. И тогда группа ОМОНовцев, что уже забралась на балконы ВИП-ов, сбросила один большой прожектор на сцену, отпугивая от нее ребят. Он чуть не придавил меня, хорошо рефлексы отличные.

Мысль «Что они здесь делают?!» была обогнана другой: «Где Ева?! С ней все в порядке?»

Я приподнялся и посмотрел за кулисы. И увидел лишь спину: ее утаскивал куда-то Мрак.

Какого хрена?!

Перелез через местами искрящий прожектор. Как меня не закоротило, не имею ни малейшего понятия, я действовал чисто на эмоциях. Мне хотелось догнать и вырвать ее от него. Потому что бежать сейчас тупо, второй выход по-любому перекрыт, и этот дурень ведет ее под другую группу в форме ОМОНа. И если эти наигрались еще в зале, то тем не хватает свежего мяса. Работа отца однажды столкнула меня с этими людьми, никому не пожелаю.

— Мирон! — Я выкрикнул имя барабанщика, и тот дернулся и застыл. Мою девочку он крепко держал за запястье. Но я не успел ничего сделать или сказать, сзади повалили те из зала, и меня очень быстро скрутили.

— НЕТ! — Я вырывался. — Дайте мне дойти до нее! Черт, Ева!

Но при приеме на работу у этих парней отключили чувства. Один удар прикладом, и я перестал дергаться. Мир погрузился во тьму…

Очнулся я примерно через несколько часов. За окошком камеры стояла полная луна. Голова трещала и раскалывалась надвое. Место удара ныло. Рядом со мной на другой лавочке лежал Славик, а рядом с ним Валера. На мой глухой стон они отреагировали весьма оживленно, подбегая и присаживаясь рядом.

— Чувак, ты как? — Слэв приложил руку к моему лбу.

— Дурак, что ли? — зашипел на него Вал. — У него что, грипп? Ты температуру меряешь.

Я усмехнулся.

— Да всего лишь припечатали по башке. Но все не так хреново, как могло быть. Где мы и сколько?

— Часа четыре-пять, у нас мобилы отжали. — Валера сел на место. — Не знаю, с какого хрена эта облава еще и в наш концерт. Вот гудеть теперь будут…

— Черный пиар, это только плюсом нам будет, не об этом думай. — Я медленно сел. — Поразмышляй о том, когда нас отсюда отпустят к чертям собачьим. Мирона и Евы с нами нет.

— А, слышал, их другой фургон увез, — отмахнулся Славик и подтянул колени к подбородку, обхватив ноги руками. Теперь он почти был похож на один большой, темный колобок. Весьма грустное тесто.

— Эй, нас скоро вытащат, не век же здесь сидеть. Тем более мы ничего не сделали, — попытался его приободрить.

— Но отыграть концерт и поехать домой спать было бы лучше, — не бодрился тот.

Я плавно пожал плечами.

— Кто ж спорит…

Неожиданно в двери стал поворачиваться ключ. Ее отворили настежь, и в камеру зашел… мой отец.

— А я говорил, что это ни к чему хорошему не приведет? — Он разозленно поправлял галстук. — Давай быстрее, я договорился, чтобы вас пораньше отпустили. А то будешь сидеть здесь до утра минимум.

— Ты здесь откуда?

Вопреки всему я не обрадованно подорвался, а глупо уставился на отца, с которым последний месяц мы даже не созванивались. После того как, закончив одиннадцатый класс, я заявил ему, что бросаю спорт и иду карьерой певца, наши отношения стали несколько напряженными. Единственное, я пошел на специализацию, которую он хотел. Мне в принципе все равно, какое образование получать, лишь бы корочка была, а у него это тешит эго.

— От верблюда. Пошли, — он скривился, — не люблю эти места.

— Только со своей группой. — Я упрямо остался сидеть на месте, поглядывая на растерянных парней.

Он посмотрел на ребят.

— Этих, что ли? Ну бери с собой, и в темпе. У меня завтра важная встреча.

— Не только. Где-то здесь еще моя девушка и еще один член группы.

В его глазах блеснуло удовлетворение.

— И ее, что ли, пригребли? Ну посидит до утра, может, одумается с тобой встречаться.

— ОТЕЦ!

— Ладно. — Сдался. Видимо, стоять внутри камеры его напрягало не меньше, чем наш разговор. Даже больше, иначе он бы не пошел на уступки.

Мы вышли, и папа шепнул менту, который тряс увесистую связку ключей. Попутно сунул тому что-то в руку. Улыбка милиционера стала широкой, кивнув, он скрылся в ближайшем коридоре.

Через десять минут мы уже стояли на улице.

— Зачем ты приехал за мной? — Я встал напротив родителя, сунув руки в карманы. Все еще в сценическом костюме, но теперь эта кожаная куртка грела.

— Не хотел, чтобы наша фамилия светилась в газетах. — Тот закурил.

Я хмыкнул. Такое поведение совсем не удивительно.

— А, кстати, сын. Тебя бабушка ждет.

— Да ладно, когда? — Хоть какая-то хорошая новость. Мать отца живет за границей и редко прилетает в гости. Она весьма добрая, но со своими заскоками. Как говорится, у богатых свои причуды.

— На следующей неделе прилетает, остановится в нашем особняке. — Тема про нее ему не нравилась. Бабушка была и остается единственным человеком, кто имеет власть над отцом и может на него повлиять. Размер ее капитала ничуть не меньше отцовского. У нее несколько виноделен в Италии.

— Хорошо, я приду.

— И это… — Тот замялся. — Она ждет тебя… с девушкой, — обреченно выдохнул, сплюнул остаток смога из-под сигареты и выкинул бычок.

— Обязательно. — Моя улыбка стала мстительной.

— Данил! — Моя девушка бегом спускалась с лестницы перед входом в отделение.