Золото Пиротана. Книга первая. Бесстрашие у нас в крови

Таня Радуга, 2022

Женя, дочь генерала Сергеева, преподавателя военной академии, была девушкой умной, начитанной и скромной, можно даже было сказать – слишком скромной. Отец строго контролировал: чем занимается его дочь, как и с кем. А "с кем", собственно, никогда и не было. Генерал Сергеев держал жену и дочь "на коротком поводке", не давая им ни шагу свободы. Даже закончив институт, Женя работала в академии, под бдительным оком отца. Стараясь лишний раз не выводить генерала из себя, она послушно жила отведённой ей ролью, втайне мечтая когда-нибудь вырваться от родителей.Но годы шли, её жизнь текла уныло и размерено, пока одна новогодняя ночь полностью не разрушила её привычный мир, а другая не открыла новый – удивительный и прекрасный, но… полный реальных врагов и смертельных опасностей. Впервые в жизни она встретит настоящих друзей и настоящую любовь, найдёт дом и семью.Сможет ли выжить тихая дочь генерала в опасном и чужом мире? А она точно… его дочь?..

Часть первая. Люди, как люди

Глава 1. Дочь генерала

Генерал Евгений Петрович Сергеев работал преподавателем в одной из академий. В прошлом он был опытный полевой командир, прошедший горячие точки, но после тяжёлого ранения, ему пришлось оставить службу. Благодаря своим личным качествам и связям, он перебрался в Москву и неплохо там устроился. В столице генерал быстро женился на дочери своего старого друга, обзавёлся недвижимостью, облысел, располнел и отпустил густые усы. В семье был мир и достаток. Его молодая жена, тонкая блондинка с по-детски распахнутыми голубыми глазами, обрамлёнными пушистыми светлыми ресницами, была тихой, скромной и начитанной девушкой. Она стала для своего взрослого мужа преданной и послушной спутницей жизни. Одно только огорчало генерала: он мечтал о сыне, но у них с Надеждой Николаевной никак не получалось завести ребёнка. А потом вдруг родилась девочка, которую назвали в честь отца — Женей.

Генерал был человеком старого семейного уклада, его слово в доме было закон, а женщина должна была знать своё место. После появления дочери, Надежда Николаевна оставила работу в библиотеке и полностью посвятила себя семье. Когда генерал работал в своём кабинете, домашние ходили на цыпочках, чтобы его не потревожить. Жена боготворила его и даже дома называла исключительно по имени отчеству. Евгений Петрович был строг со своими домашними, он мог отчитать Надежду Николаевну за неразумно потраченные деньги на новое платье или слишком пёстрые занавески. Но всегда хвалил жену за удавшийся борщ или котлеты. В такие минуты Надежда Николаевна тихо светилась от счастья.

Женя росла послушным ребёнком. Она хорошо училась в школе, быстро схватывая всё на лету; учителя любили её, но подруг у Жени не было, на них просто не оставалось времени. Жизнь девочки была строго расписана по минутам: после уроков она спешила в музыкальную школу, потом на занятия с репетитором по английскому, а все вечера проводила дома за учебниками и в интернете. Евгений Петрович каждый вечер, приходя с работы, требовал от дочери отчёты о её оценках и всегда внимательно пролистывал её дневник и тетради. Женя не любила своего деспотичного отца и побаивалась. Они никогда не ходили в цирк или зоопарк, генерал считал это бессмысленным времяпровождением. Зато, он регулярно отводил девочку в военный тир, где частенько бывал сам с друзьями. У Женьки оказался меткий глаз и твёрдая рука. Со временем, она пристрастилась к стрельбе и уверенно разбиралась в разных видах оружия. Тир — было единственное место, где генерал благосклонно относился к дочери и даже скупо хвалил её иногда, заодно поощряя сетевые компьютерные игры, где нужно было много стрелять, уметь выживать и убивать врагов. В сети Женю знали под ником Casta Diva, и она считалась лучшим снайпером среди игроков. Здесь она отрывалась! Ведь только здесь у неё были друзья и право голоса.

Уже будучи подростком, девочка поняла, что в их семье не всё гладко. Генерал не считался с мнением ни своей жены, ни дочери, держа их в ежовых рукавицах. А мать… женщина покорно сносила все его оскорбления, полагая, что по-другому и быть не может. Женю это коробило и возмущало, но протестовать она не решалась. Единственной отдушиной для девочки были соцсети, которые она тщательно прятала от родителей. Женя с тихой завистью подглядывала за чужой жизнью, где были праздники, веселье, любовь, дружба, приключения. Там была свобода! Всё это для неё казалось недосягаемым, и Женька мечтала, что однажды, когда она вырастет и станет самостоятельной, то обязательно вырвется из своего унылого существования, и вот тогда!.. Закончив с отличием школу, Женя, по настоянию генерала, поступила на истфак.

— Женщине нужно такое образование, чтобы с ней было не стыдно показаться на люди, а не изображать из себя… как это сейчас там у молодёжи… модное слово… бизнесвумен. — хмуро сказал генерал, — И не вздумай в институте вольничать. Завкафедрой — мой кореш, я всё узнаю.

После института отец устроил Женьку работать в секретариат его академии. Он тщательно контролировал, когда и с кем его дочь проводит время, чем занимается и как выглядит. Собственно, выглядела она всегда одинаково строго: гладко зачёсанные назад и собранные в низкий хвост волнистые чёрные волосы; добротная, но скромная одежда, без всякого намёка на моду или, упаси боже, сексуальность. Женя с детства стеснялась своих глаз ярко-изумрудного цвета, которые так отличали её от родителей, поэтому старательно прятала их за очками в толстой роговой оправе. Естественно, о декоративной косметике даже речи быть не могло.

— Нечего тебе общаться со всякими профурсетками! Кругом сейчас один разврат! Не хватало, чтобы моя дочь в подоле принесла! — обычно так начинался и заканчивался разговор, когда Женя пыталась отпроситься пойти в гости или посидеть в кафе с однокурсниками, а потом с коллегами. Она расстраивалась, но нарываться на гнев отца не хотела, поэтому всегда отказывалась от приглашений. Со временем, её звать перестали.

— Но как же девочке выйти замуж? — с робкой улыбкой спрашивала Надежда Николаевна у мужа, — Ей уже пора бы…

— Я сам решу. — резко давил на корню подобные разговоры генерал, — Найду ей серьёзного человека. А ты лучше, чем не в своё дело лезть, иди-ка собери мне в дорогу пожевать что-нибудь. Да майонеза не жалей, а то в прошлый раз перед мужиками за оливье стыдно было.

Генерал был заядлым охотником и часто проводил выходные с друзьями в лесах. Надежда Николаевна охала и бежала на кухню выполнять поручение мужа.

Глава 2. Новогоднее чудо

Последний рабочий день перед Новогодними праздниками выдался для Жени тяжёлым: ей пришлось заполнять вручную множество документов, отвечать на бесконечный шквал звонков от студентов и преподавателей. Она с тоской смотрела через окно на праздничную Москву, на яркие огни витрин, на весёлые лица людей. В их семье праздник из года в год встречали одинаково: тридцать первого декабря Надежда Николаевна весь день проводила на кухне, варила, жарила и резала блюда на стол, а отец возвращался вечером с работы с живой ёлкой и поручал Жене её нарядить. Они садились за стол, слушали речь президента, поднимали бокалы и… отправлялись спать. Так как первого января генерал всегда уезжал на несколько дней с друзьями на охоту.

Но сегодня, Евгения Петровича с женой пригласили встретить Новый год за городом, в доме одного высокопоставленного человека. Генерал не посмел отказаться, или не захотел. Но факт остался фактом — этот Новый год Жене впервые предстояло провести в одиночестве. Вздохнув, она навела порядок на своём рабочем столе и собралась уходить, когда к ней подошла одна из молодых аспиранток:

— Жень, ты чего такая унылая? Новый год же!

— Да вот, родители уехали. Придётся этот Новый год одной встречать. — грустно улыбнулась Женя.

— Да ладно! Слушай, а давай с нами в ночной клуб! У нас хорошая компания будет. Да ты половину ребят знаешь.

— Нет, спасибо. Я лучше пойду… — Женя одёрнула мешковатую серую водолазку, — Хорошо отдохнуть вам.

— Ой, да брось! — не унималась девушка, — А правду говорят, что тебе отец не разрешает никуда ходить? Я в это не верю! Тебе же уже не пятнадцать лет, и даже не двадцать пять.

— Двадцать три. — улыбнулась Женя.

— Ой, прости! Я думала, ты старше… Так тем более надо! Ну так что? Потанцуем, поболтаем, выпьем за Новый год! А потом по домам.

— Я не танцую…

— Значит, просто посидишь, послушаешь музыку и порадуешься вместе со всеми. Пошли, пошли, там такси ждёт внизу. — она схватила Женю за руку и потащила за собой.

— Подожди… — Женька едва успела сдёрнуть с вешалки своё зимнее драповое пальто. Оно было не модным, но сшитым из хорошей шерсти, с натуральным меховым воротником.

Женя впервые была в подобном месте. Музыка оглушила её; в полумраке ярко вспыхивали разноцветные огни. Девушки сдали верхнюю одежду в гардероб и протиснулись сквозь танцующую толпу к своему столику. Здесь их уже ждали человек десять ребят и девушек. Женя действительно узнала среди них знакомых с академии. Лена, так звали аспирантку, усадив её на огромный полукруглый диван, прокричала Женьке в самое ухо:

— Не кисни! У нас всё включено! Алкоголь и закуски на выбор! Принести тебе чего-нибудь?

— Шампанское! — крикнула Женя, пытаясь перекричать шум, — Новый год, всё-таки!

Лена вернулась через несколько минут с двумя высокими фужерами в руках, рядом с ней шёл незнакомый блондин, неся в руках тарелку с нарезкой сыра. Молодой мужчина произвёл на застенчивую Женю неизгладимое впечатление. Он был красив: лицо с правильными чертами лица; уверенный взгляд серых глаз; узкие джинсы; стильный тонкий джемпер был надет на голое тело и подчёркивал его широкие плечи и подкачанный торс. «Армани» — Женька успела почитать логотип, прежде чем смущённо опустила глаза. В движениях незнакомца сквозило что-то хищное и опасное, и это делало его ещё привлекательней.

— Позволишь? — спросил он Женю, указывая на диван рядом с ней. Она кивнула и подвинулась. На голодный желудок и в духоте шампанское быстро дало о себе знать.

— Не стесняйся. — молодой человек подвинул к Жене тарелку. Девушка робко взяла один ломтик сыра.

— Меня Павел зовут. — крикнул он, приблизившись к её лицу, — Лена мне много рассказывала про тебя. Твой отец — генерал Сергеев?

Женя, улыбаясь, кивнула. Они разговорились. С каждой минутой Павел ей нравился всё больше и больше. «Приятный такой, с хорошими манерами и грамотной речью… Папе бы он тоже понравился… наверное…». Единственное, что её смущало, так это его не московский выговор.

— Ты не местный? — задала Женя мучивший её вопрос.

— Я из Новосибирска. Родители — академики. Но я хочу всего добиться сам, поэтому приехал в Москву. — он протянул ей новый бокал, ненароком коснувшись пальцами её руки. Женька, смущённо улыбаясь, выпила шампанское залпом. Голова кружилась от чувства свободы и новых ощущений. Музыка стала медленной и убаюкивающей.

— Может потанцуем? — вопрос был риторическим. Не дожидаясь ответа, Павел взял девушку за руку, вывел ей из-за стола и, деликатно прижав к себе, стал раскачиваться в такт музыке. Его дыхание было неприлично близко от Женькиного лица, но ей это нравилось. Его объятия стали смелее, и в какой-то момент его губы нежно коснулись её губ. Не понимая, почему она это делает, Женя невольно приоткрыла рот, и мужчина, вдруг, страстно запустил в него свой язык. Одновременно, его сильные руки стали двигаться по её телу, открывая на нём новые чувственные места. Женьку захватила сладостная волна новых ощущений, и она начала в ней тонуть. Но музыка вновь сменила ритм, и Павел с неохотой убрал руки. Девушка смотрела на него широко распахнутыми глазами, её голова шла кругом, а тело требовало продолжения.

— Давай уйдём отсюда… — мужчина, тяжело дыша, коснулся губами мочки её уха. Женя согласно кивнула. Чувства дали ей крылья, она готова была идти за ним куда угодно, бежать, лететь!

Павел привёл её на свою съёмную квартиру.

— Проходи, располагайся. — он аккуратно разулся и помог ей снять пальто, — Я в душ.

Женька отлично понимала, что, придя на квартиру ночью к холостому мужчине, они будут не только чай пить… Но ей так вдруг захотелось вырваться из душного родительского дома! От вечного недовольного и грозного взгляда отца, от жалких причитаний матери! Ей захотелось быть… свободной, как… те девчонки в клубе. Танцевать, смеяться, красить губы яркой помадой и носить короткие юбки!

Она прошла в комнату и скромно присела на край большой кровати, размышляя, что делать дальше. Чрез несколько минут в дверях появился Павел. Женя охнула, покраснела и отвела глаза — на мужчине ничего не было из одежды. Совсем.

— Мы же взрослые люди… Зачем стесняться?.. — он подошёл к девушке, и, рывком подняв её с кровати на ноги, страстно впился в губы поцелуем. Женя начала терять контроль над собой, комната закружилась и поплыла, кровь стучала в висках, тело внезапно ослабло. Она не успела понять, как оказалась в одном белье, лежащей на кровати. Мужчина, тяжело дыша и продолжая целовать её грудь и шею, запустил требовательные пальцы ей между ног. Женька замерла, и тут же, застонав от удовольствия, выгнулась ему навстречу. Одним движением избавившись от остатков её одежды, Павел раздвинул ей ноги и осторожно вошёл в неё.

Ночь пролетела незаметно. Утром, принеся ей кофе и бутерброды в постель, Павел с довольной улыбкой плюхнулся рядом.

— Когда возвращаются твои родители? — наблюдая за реакцией девушки, он вёл пальцем вверх по её обнаженному бедру.

— Сегодня вечером…

— Значит, у нас с тобой есть ещё целый день… — он с потемневшими от желания глазами, отставил в сторону поднос с тарелками и навалился на неё всем телом. Женька довольно захихикала, отдаваясь во власть этого мужчины и своих новых ощущений.

Вечером, уже собираясь домой, она вдруг вспомнила, что не знает даже номера телефона мужчины, с которым провела эту ночь. Женя остановилась в дверях, не решаясь об этом спросить, но Павел опередил её.

— Жень, ты, наверное, подумала обо мне бог весть что… — он вышел в прихожую её проводить. Молодой мужчина был в домашних брюках и футболке, — Ты мне очень нравишься. Я никогда раньше не встречал таких девушек, как ты.

Женька покраснела и прикусила губу.

— Мои намерения в отношении тебя самые серьёзные. Я хотел бы познакомиться с твоим отцом. Если ты, конечно, не против. — он смотрел на неё сверху вниз спокойно и уверенно.

— А… я… — залепетала Женя, зачем-то приглаживая волосы, туго стянутые в хвост, — Да… конечно… я тебе позвоню… только…

— Я забил тебе в телефон свой номер. — он достал из кармана брюк сотовый. У Женьки в сумке зажужжал мобильник, она достала его и удивлённо посмотрела на экран:

— Павел Алексеевич Рылеев? — девушка подняла глаза.

— Да, потомок тех самых декабристов. — едва заметная улыбка тронула его лицо.

Женя ехала в такси и улыбалась. Улицам, домам, кружащемуся снегу и просто встречным прохожим. «Павел! Какое красивое имя! И сам он — такой красивый и умный! А его губы…» Женя снова покраснела, вспомнив проведённую с ним ночь. Она была влюблена! И даже предстоящий разговор с отцом её больше не страшил.

Глава 3. Завидный жених

На удивление, новость о том, что Женя хочет познакомить его со своим другом, Павлом Рылеевым, отец воспринял спокойно.

— Павел Рылеев… где-то я уже слышал эту фамилию… — генерал оторвался от чтения газеты, — А… так он потомок декабристов? И из семьи академиков, говоришь? Ну что ж, посмотрим. Веди!

Молодой мужчина появился на пороге их квартиры с огромным букетом роз, коробкой торта и с бутылкой дорогого коньяка.

— Это Вам. — Павел галантно протянул цветы Надежде Николаевне, — А это, исключительно для мужской компании. — он вручил бутылку отцу, а Женьке впихнул в руки торт и тихо, но твёрдо сказал: — Женечка, будь добра, отнеси это на кухню.

— Добро!.. — довольно ухмыльнулся генерал, — Сразу видно, наш человек. Старших уважает и знает, где лучшее место для женщин. Пойдём-ка, поболтаем по-мужски в моём кабинете.

Собственно, весь этот вечер Евгений Петрович и Павел провели вдвоём. За исключением того момента, когда дверь открылась и раздался грозный окрик генерала:

— Жена! Чаю в мой кабинет!

Надежда Сергеевна, радостно подорвалась, схватила поднос с двумя чашками и, робко постучав в закрытую дверь, спросила:

— Может быть тортика?

Дверь открыл Павел. Приняв у женщины поднос, он вежливо ответил:

— Благодарю. Ничего не надо. — и закрыл дверь перед носом у Надежды Сергеевны. Она вернулась на кухню, радостно вытирая чистые руки об передник, и со счастливыми глазами заговорщицким тоном сказала дочери:

— Кажется, они поладили.

Спустя пару часов, генерал самолично проводил гостя до входной двери. Хлопая молодого мужчину по плечу, он веско пробасил:

— Стало быть, завтра, часов в девять утра, я тебе наберу. Охота — занятие для настоящих мужчин, будь готов.

— Буду, Евгений Петрович! — уверенно заверил его Павел, холодно поцеловал Женю в щёку, кивнул Надежде Николаевне и вышел.

— А с вами, у нас сейчас состоится серьёзный разговор. Ко мне в кабинет! Обе! — генерал развернулся и потопал в глубь квартиры. Мать и дочь тревожно переглянулись, но проследовали за ним. Тяжело опустившись в кожаное кресло, мужчина смерил грозным взглядом каждую из женщин.

— Твоё воспитание… — он хмуро сказал жене, кивнув головой в сторону Жени, — Вот так вот, в тихом омуте… Не углядела за девкой!

— Что не так, Евгений Петрович?.. — робко заулыбалась Надежда Николаевна, снова вытирая руки о передник.

— Что не так?.. — вскричал он, и выдержав паузу, уже спокойным, но строгим тоном продолжил: — Твоя дочь собралась нас опозорить на старости лет! Хорошо, что Павел Сергеевич, оказался порядочным мужчиной и готов жениться на этой блуднице.

— Что? — растерянно улыбнулась Женька.

— С тобой я не хочу вообще разговаривать! — рявкнул генерал, — Вопрос решён, тема закрыта. Мы завтра отправляемся на охоту. Там как раз будет мой знакомый из мэрии, он организует вам ЗАГС без очереди.

— Какой очереди, пап? Ты про что вообще говоришь? — забеспокоилась Женька.

— Такой! Пока тебе пузо на нос не полезло! Всё! Свободны обе! — генерал резко взмахнул рукой в сторону двери, и обе женщины послушно покинули кабинет.

— Мам, я не понимаю… — Женя расстроенно хлюпала носом, сидя на кухне.

— Ну что ты, что ты… — Надежда Николаевна гладила дочь по спине, — Отец лучше знает, что для тебя хорошо. Да и пора тебе уже… А то засидишься в девках…

— Мам, но я Павла знаю всего несколько дней! Как я могу выйти за него замуж? И потом… — Женя подняла на мать недоумевающие глаза, — Зачем так спешить?

На самом деле, Женька была совсем не против покинуть родительский дом. Прямо сейчас. Она готова была догнать Павла и уехать к нему на съёмную квартиру. Только бы вырваться отсюда… Она тяжело вздохнула и ковырнула ложечкой кусок торта:

— Мам, а почему ты живешь с отцом?

— Ты о чём? — улыбнулась женщина, устало опустившись на табурет.

— Ну… он же… тиран и деспот…

— Милая!.. — Надежда Николаевна коснулась тёплой ладонью щеки дочери, — Он просто переживает за нас. Но мы любим его! А он любит нас.

Генерал по-прежнему не разрешал дочери никуда отлучаться. Однако, Павел стал часто бывать у них дома. Всегда вежливый и галантный, он держался слегка высокомерно и строго. Женька терялась в догадках и в своих чувствах к нему. Но иногда, в те редкие моменты, когда им всё же удавалось остаться наедине, Павел снова становился страстным и обаятельным. И Женя приняла эти правила игры, надеясь, что вскоре всё встанет не свои места. Молодой мужчина несколько раз ездил с генералом и его друзьями на охоту, и вскоре, Евгений Петрович, воспользовавшись своими связями, устроил будущего зятя на хорошую высокооплачиваемую должность. Впрочем, в статусе будущего зятя, Павел находился недолго. Свадьба была скромной: на Жене даже не было белого платья, просто пришли, быстро расписались и посидели с Женькиными родителями вчетвером в ресторане. Родители Павла приехать не смогли, они были на каком-то международном симпозиуме в Вене, к телефону не подходили, но прислали сообщение с поздравлениями. Женю это неприятно удивило.

— Что б ты в этом понимала! — резко отреагировал на сомнения дочери генерал, — Люди важные, делом заняты. Не то, что некоторые. Сына, вон какого вырастили! А от вас с матерью — никакого толка!

— Пап, ну что ты такое говоришь! — робко попыталась урезонить его Женя.

— Ну ладно, от тебя польза никакая, но всё же есть. Твоя мать сына мне не смогла родить, так хоть дочь достойного зятя нашла! Будет мне на старости лет заместо сына.

Надежда Николаевна печально опустила глаза и поникла.

— Пап… — прошептала Женя, показывая ему глазами на мать.

— Что? Не так? От вас, баб, только одно требуется: родить мужику сына! А твоя мать даже этого сделать не смогла! — он, гневно сверкнув глазами, развернулся и громко хлопнул дверью кабинета.

«Бежать! Бежать отсюда без оглядки!» — Женя мысленно уже собирала вещи, но в день свадьбы генерал постановил: молодые будут жить с ними, пока не обзаведутся собственным жильём.

Павел с вещами появился в её комнате тем же вечером. Женя одновременно радовалась и страдала. Днём муж был с ней суров и холоден, подражая генералу, а ночью снова превращался в нежного и заботливого любовника. Женька мечтала поскорей прекратить эту игру. И однажды, ей пришла в голову хорошая мысль:

— Паш, знаешь, у нас есть дача… Там дом зимний, со всеми удобствами, дороги новые, соседи хорошие. Мы там почти не бываем, потому что отец любит жить в городе. — Женька лежала, как довольная кошка, прижимаясь голым телом к мужу и преданно глядя ему в глаза, — До Москвы на машине — всего полчаса езды. Мы могли бы с тобой переехать туда. Может поговоришь с отцом?

— Угу… Хорошая мысль… — Павел сгрёб её в охапку и стал покрывать поцелуями. Женька тихо засмеялась. Всё было не так уж плохо в её семейной жизни.

— Согласен! — радостно хлопнул по плечу зятя генерал, — Молодые должны жить отдельно. Да и детям лучше расти на природе. Твоей жене пора уволиться с работы, чтобы за домом лучше смотреть, а то здесь, она ничему хорошему от своей матери не научится. Пойдём-ка, поговорим по-мужски в моём кабинете.

И Евгений Петрович снова уединился с Павлом. Разговор «по-мужски» обычно проходил за распитием дорогих коньяков, к которым генерал последнее время пристрастился.

В первых числах марта Женька с мужем переехали в загородный дом. Место было хорошее, тихое, вокруг росли сосны, стояли дома академиков, профессоров и писателей. Женя целыми днями намывала в доме окна и стены, драила сантехнику и мебель. Не то, чтобы здесь всё было очень грязным, но ей так хотелось смыть остатки своей старой жизни! Весна пролетела незаметно, Женька пыталась привести в порядок заросший сад, убиралась, стирала, гладила и готовила мужу разносолы. Она хотела быть хорошей женой. Нет, самой лучшей!

Однако, Павел с каждым днём становился по отношению к ней всё холодней и холодней. Секс стал коротким и безэмоциональным. Женя расстраивалась, чувствуя себя виноватой, и старалась загладить свою вину, находя рецепты приготовления всё новых и новых блюд, наводя в доме уют и красоту. Но это не помогало. Муж стал всё чаще задерживаться на работе допоздна, а потом и вовсе перестал приезжать ночевать домой, оправдывая это тем, что в дачный сезон на трассе пробки, и добираться из Москвы и обратно, ему долго и неудобно.

Женька чувствовала неладное, но отказывалась это признать. Но ещё больше, она боялась признаться в этом отцу. И однажды, Павел приехал домой среди белого дня на дорогущей машине, подаренной ему генералом.

— Паша! — Женька радостно выбежала к нему на встречу, но муж, холодно отстранившись от неё, сразу прошёл в дом.

— Что я такого сделала? — в слезах крикнула девушка, — За что ты так со мной? Я ведь твоя жена! Ты что, больше меня не любишь?..

Павел быстрыми шагами вернулся к ней и, схватив за руку, подтащил к большому зеркалу:

— Смотри… Что ты видишь?

— Отпусти, мне больно! — Женя попыталась вырваться, но муж держал её крепко.

— Смотри внимательно… На твой взгляд, эти двое, которых ты видишь в зеркале, подходят друг другу?

— Паш, что ты такое говоришь! — на Женьку из зеркала смотрела худенькая девушка в домашнем халате и мокром переднике, в нелепых больших очках и с туго зачёсанными в хвост чёрными волосами. А рядом с ней стоял красивый и стильный мужчина в дорогом костюме. Женя посмотрела на него несчастными глазами, полными отчаяния, — Но… мы же любим друг друга…Или?..

— Или. — мужчина брезгливо отшвырнул её руку, — Когда мне предложили познакомиться с дочерью генерала, я как-то немного иначе представлял себе тебя.

— Что?.. — Женя растерянно застыла, потирая руку.

— Посмотри на себя! Какая из тебя… москвичка?! Дочь генерала! Ты — невзрачное убогое ничтожество. Да ты просто… моль серая! Мне стыдно с тобой показаться на глазах сослуживцев! Я женился на тебе только из уважения к твоему отцу.

— Так не женился бы тогда! Это мой отец вывел тебя в люди! — внезапно взорвалась Женька, — А теперь, я вдруг тебе стала не нужна? Надеюсь, ты всё получил, что хотел?

— Не всё… — нехорошо ухмыльнулся Павел, закидывая несколько кофров с костюмами в машину, — Может пожалуешься своему папочке, какая ты оказалась никчёмная жена?

— Ах ты… сволочь! — разрыдалась от унижения девушка, глядя вслед удаляющейся машине.

Глава 4. Беда не приходит одна

Чтобы заглушить боль обиды Женя целыми днями копалась в саду. О том, чтобы сообщить родителям, что муж ушёл от неё, даже не могло быть и речи. Вот и сегодня Женя весь день проковырялась в земле с лопатой, поэтому не слышала, как звонил телефон. Вернувшись домой, она не сразу увидела несколько пропущенных звонков от матери. Она набрала номер.

— Жень… У отца инсульт… Мы в больнице, приезжай скорей… — сказала Надежда Николаевна каким-то безжизненным голосом.

Женя сразу же вызвала такси. Но машина ехала долго, Женька нервничала и проклинала забитую трассу на Москву и бесконечные пробки. Она влетела в коридор реанимации в тот момент, когда к матери вышел врач:

— Ваш муж умер. Соболезную. — коротко сказал мужчина в зелёном костюме доктора. Надежда Николаевна тихо осела на пол. Пока сбежавшиеся медсёстры приводили её в чувство, врач пытался объяснить Женьке дальнейшие её действия: про морг, про оформление справок, документов, ритуальные услуги. Всё было, как в страшном сне. Дрожащими пальцами она набрала номер Павла:

— Паш, папа только что умер…

— Сочувствую, но ничем помочь не могу. — сухо ответила трубка.

— Я не знаю, что делать… — Женя с трудом сдерживала рыдания в голосе.

— Ничего, справишься. Ты уже взрослая девочка, и сама разберёшься. Извини, у меня деловая встреча. — Павел сбросил звонок.

У Женьки не было слёз, организация похорон оказалась делом хлопотным и крайне ограниченным по срокам. Девушке пришлось в буквальном смысле бегать по кабинетам и инстанциям, оформляя бумаги. Ей было просто некогда плакать и жалеть себя. Хорошо, что помогли бывшие коллеги с академии, они организовали автобус и поминки в кафе. Надежда Николаевна всё это время безучастно сидела на кухне, смотря невидящими глазами на пустую чашку мужа.

— Мам, ну ты хоть поплачь… легче будет… — Женя подходила к матери и гладила её по руке, — Хочешь, я приготовлю поесть?

Надежда Николаевна молча качала головой, отказываясь от еды. За эти дни она почернела, превратившись из цветущей женщины в старуху. Женя отводила её в постель и давала успокоительное. Даже в день похорон жена генерала не проронила ни одной слезинки и ни одного слова. Словно застывшая восковая кукла, она бросила дрожащей рукой прощальную горсть земли в могилу и позволила Жене увести её домой. Через два дня после похорон мужа Надежды Николаевны не стало, она тихо скончалась ночью. И Женьке пришлось пройти всё сначала. Только вот на похороны жены генерала никто не пришёл. У Надежды Николаевны не было ни родственников, ни подруг, а Павел больше не брал трубку. Женя стояла одна на краю могилы, под моросящим дождём, и у неё не было ни сил, ни эмоций.

— Засыпать, что ли? — донёсся до её сознания голос одного из рабочих кладбища. Девушка молча кивнула головой, бросила последний взгляд на две свежие могилы и побрела к выходу, не чувствуя усилившийся дождь.

Павел объявился через пару дней. Увидев на определителе его номер, Женя горько усмехнулась и сняла трубку.

— Привет. Сочувствую твоему горю. — как ни в чём не бывало, деловым тоном сказал муж, — Я нашёл покупателя для дачи. Так что, если тебе нужны оттуда какие-то вещи, то тебе лучше сегодня их забрать.

— Что?.. — слабым голосом выдохнула Женя, не веря своим ушам, — Ты не можешь продать нашу дачу. Она папина, а не твоя.

— Ошибаешься. — холодно отрезал Павел, — Генерал оформил её на меня перед тем, как мы туда переехали. Советую поторопится.

— Я тебе не верю… — прошептала девушка, — Папа не мог так поступить…

— Он всегда мечтал о сыне. — в голосе мужа прозвучала издёвка, — Я сейчас пришлю тебе фото дарственной. Да, вот ещё что. Я понимаю твоё состояние сейчас, поэтому отправил к тебе с курьером бумаги на подпись.

Звякнуло сообщение мессенджера, Павел прислал фотографии документов, где значился единственным хозяином дома. Женя, наконец, не выдержала и горько расплакалась. За окном третий день лил проливной дождь, она сидела одна в опустевшей квартире, у неё не осталось никого, с кем можно было бы поговорить.

Через час в дверь позвонили. Курьером оказался сотрудница ЗАГСа, привёзшая документы на развод. Женщина сухо показала, где поставить подпись, вежливо пожелала Жене начать новую жизнь с чистого листа и ушла, оставив девушку в состоянии ступора.

На дачу Женька не поехала. Её личных вещей там было мало, а забирать подушки и тарелки не было смысла. Она проклинала тот день, когда пригласила Павла домой! Когда пошла в ночной клуб! Она проклинала этот дурацкий праздник — Новый год, который разрушил её жизнь!

Генерал оставил хорошие сбережения, и Женька мысленно воздала хвалу небу, что Павел вовремя развёлся с ней и не запустил руку и сюда. Женя почти месяц не выходила из дома, да и идти ей было некуда. Она много сидела в интернете, что-то читала, что-то смотрела, и уже подумывала: не вернуться ли ей на работу в академию? Но её место оказалось уже занято, а других вакансий для неё не было. Женьку вежливо слили.

Однажды в дверь позвонили, на пороге стоял мужчина в форме:

— Судебный исполнитель Петров! — представился он, — Распишитесь, пожалуйста, в получении уведомления.

Женя при нём вскрыла конверт и, быстро пробежав текст глазами, подняла на мужчину побледневшее лицо:

— Здесь какая-то ошибка… Что значит: «освободить квартиру в течении четырнадцати дней»? Это… мой дом! Я здесь живу!

— Моё дело — ознакомить вас с постановлением суда. — пожал плечами пристав, — Вы можете это обжаловать.

Женя трясущимися руками натягивала пуловер и юбку, повторяя вслух:

— Это недоразумение… просто ошибка… Я сейчас пойду и всё улажу…

— Эй, Женька! Ты зачем здесь? — в коридоре районного суда её окликнул мужской голос. Девушка облегчённо выдохнула, узнав одного из папиных друзей, — Ну как ты? Держишься?

— Андрей Николаевич, тут такое дело… Вышло странное недоразумение… — залепетала она.

— Разберёмся! Идём! — прокурор уверенно повёл её по коридорам к кабинету судьи. Распахнув дверь, он втолкнул туда Женю и обратился к немолодой женщине: — Наташ, ну-ка расскажи, что происходит?

«Наташа», строго посмотрев на прокурора поверх очков, нашла нужную папку и открыла бумаги:

— А ничего, всё предельно ясно. Павел Алексеевич Рылеев приватизировал четырёхкомнатную квартиру и выставил её на продажу. Так как, его бывшая жена, незаконно проживающая на этой площади, отказалась её освободить добровольно, ему пришлось прибегнуть к помощи закона.

— Что значит незаконно проживающая? — вскрикнула Женька, вскочив со стула, — Что значит освободить добровольно? Этот человек обманом втёрся в доверие моей семьи! Это мой дом, я там живу всю жизнь!

— Сядьте, гражданка! — рявкнула на неё судья и, поправив очки, добавила, — Обманом или нет, но Павел Алексеевич Рылеев на данный момент, единственный, кто прописан в этой квартире. — полистав бумаги, она вытащила одну из распечаток, — Евгения Евгеньевна Сергеева последние двадцать четыре года имеет постоянную прописку в Подмосковье. Знаете этот адрес?

Судья протянула девушке бумагу. Женька знала. Это была квартира какой-то дальней родственницы её отца. И чтобы жильё не пропало, Женю прописали там. Но она не знала ни саму эту родственницу, ни где находится эта квартира. Честно говоря, она вообще забыла об этом. Женька подняла растерянные глаза на судью:

— Да… но…Что же мне делать?.. — она обернулась на прокурора.

— С точки зрения закона, всё чисто. — хмуро ответил он.

— Господин Рылеев был к вам снисходителен, поэтому дал вам время и разрешил вывезти из квартиры всё, что вам необходимо. — судья захлопнула папку, давая понять, что разговор закончен, — У Вас есть четырнадцать дней.

— Тварь! Поганая тварь! Урод! Ублюдок! — Женька не умела ругаться. Но гнев кипел в ней, разжигая злость и высушивая слёзы. Съездив на квартиру в Подмосковье, она пришла в ужас: крохотная однушка в старом доме требовала капитального ремонта, но на это не было времени. Наняв рабочих, которые за неделю заменили сантехнику, вынесли на помойку всю старую мебель, кое-как побелили потолки и поклеили первые попавшиеся под руку обои, Женя с ненавистью смотрела на свою «новую» квартиру. Вся мебель в квартире генерала была слишком громоздкой и никак не подходила для переезда, и Женьке пришлось срочно покупать ту, которая могла поместиться сюда.

— Что б ты, сдох… скотина… ненавижу… гад… сволочь… — девушка упаковывала в коробки мамины кастрюли и тарелки, размазывая злые слёзы. Но в какой-то момент она сообразила, что ей одной не нужно столько посуды, ей просто негде будет её хранить. Женя уронила руки и заплакала от бессильной обиды.

Забрав только необходимое, она с тоской оглянулась в последний раз на дом, где прошла вся её жизнь, и спустилась к ожидавшей её у подъезда грузовой «газели».

— Жень, ну как же так? — столпившиеся внизу соседки растерянно разводили руками, — Вот она, любовь ваша! Пригрели на груди змеюку! Ну ничего, ему всё воздастся! — причитали они. Девушка грустно улыбнулась и, махнув на прощание рукой, повезла свою жизнь на новое место.

Глава 5. Цена свободы

На удивление, город в Подмосковье оказался уютным и домашним. Старые пятиэтажки утопали в густой зелени; дворы кишели детворой и мамашками с колясками. Женя твёрдо решила устроится на работу и пошла в ближайший Центр занятости.

— Милая моя, ну что же я тебе подберу? Историки нигде не требуются, могу предложить только места, где не нужно образование. — дородная тётенька с ярко накрашенными губами жалостливо смотрела на сидящую перед ней бесцветную девушку, — Ну или сама ищи, интернетом-то умеешь пользоваться?

Женька, обиженно прикусив губу, кивнула и собралась уходить.

— Постой-ка… — тётка скептически оглядывала её и вдруг, достав из ящика стола бумажку, что-то быстро написала на ней и протянула девушке, — На… Это направление на курсы стилистов-парикмахеров, у меня как раз одно место было. Тебя ждало.

— Парикмахеров?.. — Женя растерянно улыбнулась.

— Ну… а что?.. Лишним не будет… Ты на себя в зеркало-то посмотри! Молодая, красивая! А выглядишь… старше моей мамы… — миролюбиво пробурчала инспекторша, — Там хорошие девчонки будут, тебе понравится.

Женя привыкала к своей новой жизни, боль утраты постепенно отпускала её. Учиться ей понравилось, девочки на курсах были хорошие, с некоторыми она даже подружилась, с ними было легко и весело. Женя впервые побывала в кинотеатре, сидела в кафешках, ходила по магазинам. Она даже купила себе первые джинсы! Женька сменила очки на линзы, и девчонки на занятиях частенько тренировались на её длинных густых волосах делать прически и укладки. Три месяца учёбы пролетели незаметно. Перед самым выпуском к ней подошла преподавательница:

— Жень, я рекомендовала тебя в одно неплохое местечко. Сходи, это недалеко, с тобой хотят побеседовать.

«Неплохое местечко» оказалось небольшим частным салоном красоты. А вот сотрудницы тут были заводные и не в меру креативные.

— Ой, это кто это у нас тут такой скромный? — одна из них, покрытая татуировками и пирсингом, с ярко-синей чёлкой и экстремально короткой стрижкой, смерив новенькую парикмахершу скептическим взглядом, резюмировала: — Такая красотка! Только… это надо отстричь! А ты что, косметикой не пользуешься?

Девчонка, чуть не силой загнав смущённую Женю в кресло, тут же обрезала ей волосы по плечи, придала форму и нанесла воск для укладки. Вьющиеся от природы Женькины волосы, которые она всегда тщательно стягивала в хвост, вдруг освободившись, разлетелись вокруг её головы озорными кудряшками.

Вторая девчонка, оказавшаяся визажистом, сделала стильный макияж, сильно выделив её глаза.

— Вау! Офигенная красотка! Если будешь работать с нами, у тебя отбоя не будет от клиентов! — галдели хором девчонки, столпившись вокруг новенькой, — Только надо… эту кофточку выбросить… Айда с нами на шопинг!

Женя быстро влилась в новый коллектив. Ей приходилось многому учиться не только по работе, но и заново общаться, смеяться и… одеваться. Как будто, пытаясь разом нагнать всё упущенное в своей жизни, она покупала самые яркие и экстремально модные вещи — удивительно, но они ей шли; активно осваивала косметику и, проколов себе уши, повесила в них самые большие серьги-кольца. Женька научилась уверенно общаться и могла вполне отвязно послать обидчика, у неё появились постоянные клиенты и собственные деньги. Она тщательно пыталась уйти от своей прошлой жизни, как будто и не было никогда той, другой Жени. Однако, она не часто зависала с девчонками после работы, предпочитая проводить время дома или в… тире. Однажды, встретив в салоне одного из знакомых отца, Женька набралась наглости и выпросила у него пропуск на военное стрельбище. Это был её личный антистресс, и единственное хорошее, что осталось ей на память из детства. Ей не раз приходила в голову мысль купить себе другое жильё, ведь денег, оставшихся от отца, было более, чем достаточно для этого, но Женя благоразумно решила пока оставить всё, как есть. Свобода, о которой она совсем недавно так мечтала, далась ей слишком дорогой ценой…

Наступила зима. Уютный городок завалило сугробами, во дворах залили катки, в окнах витрин магазинов зажглись праздничные огни.

— Как Вас подстричь? — поинтересовалась Женя у нового клиента, накидывая на него чёрный пеньюар с логотипом салона.

— Я, собственно, к Вам по делу, гражданка Сергеева. — молодой мужчина отодвинул её руку, — Но можно и подстричь будет. Потом, как-нибудь.

Она похолодела, ожидая очередного удара судьбы.

— Вам знаком некий Павел Брылёв? Он же Молоканов, он же Рылеев, он же Бехер? — мужчина достал из кожаной папки фотографию бывшего Женькиного мужа.

— Да… Это… Павел Рылеев… мой бывший… — язык не слушался её, слова давались с трудом, — А что случилось?

— Гражданин Брылёв разыскивается следственными органами по подозрению в совершении ряда преступлений. Проще говоря, он — брачный аферист.

— Аа… Я тоже догадалась об этом… только поздно… — Женька гневно сжала кулаки.

— Когда Вы видели его в последний раз?

— Давно, полгода назад. — нахмурилась девушка, — Может он домой уехал, к родителям в Новосибирск?..

— Гражданин Брылёв, знакомый Вам как Рылеев, родом из Витебска. Рылеевым он стал, взяв фамилию одной из своих многочисленных жён, которых он успешно обирал. В его биографии нет никакого Новосибирска. Сообщите мне, если что-то вспомните. — мужчина протянул Женьке визитку и ушёл.

— Что случилось? — к ней подошла встревоженная сменщица.

— Да так, ничего… Тени прошлого… — Женька стояла, сжав кулаки и ругая себя на чём свет стоит.

Через пару дней, едва только началась рабочая смена, и девчонки открыли салон, в дверь вошли двое крепких мужчин в костюмах и галстуках. Один из них встал у выхода, а другой уверенно направился к Женьке.

— Знаешь его? — он показал фотографию её бывшего мужа. Ледяные глаза незнакомца сверлили девушку насквозь.

— Я уже ответила вашему сотруднику, что не знаю… — девушка откинула непослушную прядь с лица.

— Я что, похож на сотрудника полиции? — недобро ухмыльнулся амбал.

— Оу… — Женька, прищурившись, внимательно посмотрела на двух, бандитского вида мужчин, одетых в хорошие костюмы, — Что, Паша, наконец, не ту девочку придавил?

— Угу. Когда мы его найдём, то тоже… придавим.

— Прекрасно! Когда найдёте, от меня тоже привет ему передайте… и посильней! — глаза всегда спокойной и уравновешенной Женьки, вдруг вспыхнули яростью. Она сама не ожидала от себя такой реакции. Похоже, что жизнь всё же научила её много чему новому. Амбал усмехнулся и быстро вышел из салона.

— Да ты, оказывается, непростая штучка! — девчонки с интересом окружили Женю, — А мы то всё гадаем: такая красотка, а парня нет? Что, был неудачный роман?

— Крайне неудачный… — улыбнулась Женька, отгоняя болезненные воспоминания.

Однако, неприятные сюрпризы на этом не закончились. И однажды, зимним вечером, уже под закрытие салона, в дверь вошёл… Павел. Всё такой же стильный и уверенный в себе, под распахнутой дорогой дублёнкой виднелся тот самый джемпер с логотипом Армани. Девчонки ахнули, подправили пуш-апы и весьма недвусмысленно заулыбались при виде успешного молодого красавца. И только Женька, с ненавистью глядя на бывшего мужа, снова сжала кулаки.

— Привет… — он, как ни чём не бывало, подошёл к ней, — Жень, прости меня, я вёл себя, как последняя сволочь! — Павел обольстительно улыбнулся и попытался дотронуться до её щеки, — Тебя не узнать… Ты стала… такой красивой… Я хочу вернуть тебя…

— Серьёзно? — Женя отшатнулась и наотмашь ударила его по тянувшейся к ней руке, — А квартиру мою и дачу тоже вернёшь?

— Не кричи… — он перешёл на шёпот, не сводя с неё сексуального взгляда, — Давай поговорим наедине, не здесь… Поедем к тебе…

— Ах ты… мерзкая гнилая тварь! — вдруг взорвалась Женька. И весь накопленный гнев вырвался наружу с бешеным напором. Она схватила со спинки ближайшего кресла полотенце и бросилась со всей силы хлестать им мужчину, — Я сейчас позвоню кому надо! Пусть они приедут и закопают тебя! Раздавят твою рожу об асфальт! Чтобы ты ни одной женщине больше не смог жизнь разрушить!

Павел, сообразив, что здесь ему больше ничего не светит, быстро ретировался к выходу. И уже стоя в дверях, обернувшись, брезгливо бросил через плечо:

— На мой век дур хватит…

Не выдержав, Женька с яростью запустила в него тяжёлой банкой с гелем. Но мужчина успел выскочить наружу, и банка влетела в стеклянную дверь. Со звоном и грохотом посыпались осколки разбитого стекла, в помещение ворвался с улицы холодный ветер. Павел, запрыгнув в свою машину, резко дал по газам. А Женька стояла посреди салона и громко смеялась. В этот момент, с её души свалился огромный камень. Она подмигнула своим остолбеневшим девчонкам и пошла за совком и веником, чтобы убрать битые стёкла.

Глава 6. Семейные тайны.

Декабрь близился к концу. Впервые в жизни, Женя покупала подарки на Новый год. Но так как близких у неё не было, то подарки предназначались девчонкам, работающим вместе с ней в салоне. Это оказалось весьма увлекательным занятием. Теперь Женька дышала свободно. Несмотря на то, что этот год выдался для неё тяжёлым, она многому научилась. Женя смотрела на себя в отражении витрин и улыбалась: «Да, это я!» Вся её недавняя жизнь, казалась для неё теперь каким-то далёким, мрачным и чужим прошлым. Женька буквально расцвела, и многие из клиентов приглашали её на свидание. Однако, она не готова была к новым отношениям.

«Сегодня — последний день уходящего года! Надо всё упаковать и начать собираться!» — приплясывала она на кухне, закопавшись в ворохе разноцветных лент и упаковочной бумаги. Девчонки пригласили её встретить Новый год с друзьями на чьей-то даче. И Женя согласилась. Она хорошо запомнила урок и больше не боялась повторить ошибку. В дверь позвонили.

— Иду, иду! — она в припрыжку добежала до прихожей и распахнула входную дверь, — Дядя Коля?.. — Женя радостно бросилась на шею старинному товарищу отца, которого много лет не видела, — Проходи скорей! Как ты меня нашёл?

— Нашёл вот… — отставной военный хмуро вошёл за ней в квартиру.

Они сидели на кухне, и Женя рассказывала обо всём, что произошло, опуская личные подробности.

— Мда… — пожилой мужчина отодвинул от себя чашку, — Не в мать ты пошла… и не в отца… Не знал я, когда ехал навестить своего старого друга генерала Сергеева, что девочка женщины, которую он так любил, вырастет такой бесхребетной. Ленка бы этого не оценила…

— Мою маму звали Надеждой… — робко поправила его Женя.

— Твою маму звали Еленой Курчаковой, а отца Максимом Курчаковым. Это в их квартире ты сейчас живёшь. — он бросил мрачный взгляд на застывшую Женьку, — Такая бесстрашная оторва была… красивая, весёлая, но лучше неё снайпера в нашем отряде не было. Это от Ленки у тебя глаза такие…

— Дядь Коль… Вы что такое говорите?.. — прошептала Женя.

— Твой отец был влюблён в неё по уши, они даже встречались какое-то время. — мужчина достал из внутреннего кармана пиджака толстый кожаный кошелёк, и извлёк из него небольшую помятую местами фотографию, — А потом Ленка предпочла твоему отцу его лучшего друга, Максима. У них родилась ты…

Он протянул Жене фото. Несколько полуодетых мужчин-военных, среди которых сидела красивая брюнетка, радостно что-то отмечали за длинным деревянным столом под тентом, спасаясь от яркого солнца.

— Это было снято незадолго до того дня… Мы были контрактниками в Африке, попали под артобстрел, Сергеева тогда тяжело ранили, а Ленка и её муж погибли. Ты была маленькая совсем, бабушке Максима было сложно за тобой следить, а потом она совсем слегла, и тебя отдали в детский дом. Вот тогда генерал и принял решение забрать тебя к себе, своих-то детей у них с женой не было… Даже имя тебе своё дал… А ты, значит, так вот… распорядилась его наследством…

Мужчина, крякнув, тяжело поднялся и молча направился в прихожую. Громко хлопнула закрывшаяся за ним входная дверь. Женька вздрогнула, как от удара. Она не сводила глаз с молодой смеющейся женщины на фото. Всё встало на свои места. Она не была похожа ни внешне, ни характером — ни на генерала, ни на его хрупкую блондинку-жену. И незнакомые люди, когда встречали маленькую Женю рядом с родителями, часто удивлённо спрашивали:

— А в кого у вас девочка пошла?

— В бабушку. — смущённо отвечала Надежда Николаевна и уводила Женю подальше.

И вот теперь…. «А что — теперь?» — девушка тряхнула чёрными кудрями, — «Теперь у меня всё равно никого больше нет! Но у меня есть я — молодая и свободная!» Однако, ехать с друзьями отмечать Новый год, настроение пропало. Сославшись на плохое самочувствие, Женька отказалась от приглашения и теперь сидела дома одна с открытой бутылкой шампанского в руке.

За окнами, медленно кружась, падал снег. Во дворе вовсю гулял и веселился народ. И в этот момент Женя вдруг ощутила своё одиночество! Глядя на целующиеся под окнами влюблённые парочки, она до слёз захотела быть на их месте! Да, она нарвалась на афериста, но ведь не все же такие!

Женька вытерла пьяные слёзы, быстро открыла ноутбук и нашла популярный сайт знакомств.

— Одинокая, хорошо образованная девушка, без вредных привычек, без жилья, без денег… а также без детей, друзей… и без родственников… — написала она про себя. Женя прикрепила к страничке одну из последних своих фотографий, сделанных недавно в салоне, и, в отчаянии захлопнув крышку ноутбука, разревелась.

За окном раздались радостные крики, захлопали выстрелы, и небо окрасили вспышки салютов.

— Как же я ненавижу Новый год!! — рыдала Женька, сидя в тёмной квартире в обнимку с подушкой.

Глава 7. О пользе необдуманных поступков

Первого января салон не работал. Хозяйка дала возможность своим сотрудницам отоспаться после бурной встречи Нового года. Женя стояла у окна с чашкой горячего кофе и тупо смотрела на заснеженный город. Людей не было, только редкие собачники пару раз промелькнули со своими питомцами. Вздохнув, она оделась, прошлась по просыпающимся улицам, потолкалась среди радостной публики в магазинах, посидела в кафе и вернулась домой, когда уже стемнело. Ей полегчало. Информация о её настоящих родителях никак не повлияла на её теперешнюю жизнь. Ничего не изменилось: она всё так же одинока, всё так же живёт в этой ненавистной квартире, всё так же пойдёт завтра на работу, а потом вернётся домой. Чтобы завтра — всё повторилось сначала. Женя открыла ноутбук и ошалело уставилась на свою страницу: ей пришло огромное количество сообщений, из разных городов и даже стран. Девушка воодушевилась и села читать. Однако, через некоторое время её радость постепенно сошла на нет. Большинство мужчин были обычными фейками, другая часть открыто предлагала секс, третьи — перечисляли список требований и пожеланий к своей спутнице жизни, были и извращенцы, неудачники и просто откровенные психи.

— Понятно… Простите, погорячилась, пьяная была… — Женя нажала кнопку «удалить страницу» и отправилась в душ. Стоя под тёплыми струями воды и смывая с себя пену душистого геля, она улыбнулась, вспомнив строгие, почти казарменные правила, царившие в доме родителей. Ей раньше даже не приходило в голову, что можно покупать себе столько разных средств для душа, пользоваться парфюмом, да и просто получать удовольствие, гуляя по магазинам или сидя в кафе. За эти полгода её жизнь полностью перевернулась, но трагедия не сломила её, а сделала сильней. А за последние месяцы, работая простым парикмахером, она узнала о жизни и о себе больше, чем за все свои предыдущие двадцать четыре года жизни.

Женя вышла из ванной и услышала звук входящего сообщения на открытом ноутбуке.

— «Ле Рош и сыновья»… старейшая адвокатская контора во Франции… Это что ещё за такое? — она удивлённо открыла письмо и прочитала: — «… мы бы хотели встретиться с Вами лично…. Наш человек прибудет в Москву на этой неделе, чтобы обсудить детали.»

— Боже! Что ещё-то у меня можно отобрать? Почку? Ногу? Да идите вы! — воскликнула в сердцах Женька и удалила письмо с чистой совестью. Но осадок в душе остался. На всякий случай, она не отвечала на звонки с неизвестных номеров и не подходила к домофону.

В один из дней, в салон зашёл импозантный мужчина средних лет. Ухоженный брюнет, с внимательным цепким взглядом светлых глаз, в дорогом чёрном пальто и кашне. «Иностранец.» — сразу подумала Женька, глядя на него через отражение в зеркале. Сказав пару слов одной из подошедших к нему девчонок, он кивнул головой в сторону Жени. И тут она похолодела: «Чёрт… Француз! Не иначе, за моей почкой припёрся!» Девчонки с завистью бросали на неё недвусмысленные взгляды. Женька отпустила клиента и на деревянных ногах подошла к иностранцу, вопросительно глядя на него.

— Меня зовут Клод Ле Рош. — представился он по-русски, но с сильным акцентом, — Вы — госпожа Сергеева?

Женька изобразила на лице бесстрашие и, приготовившись к драке за свою почку, ответила довольно хамским тоном:

— Допустим. Чего надо?

Француз, вежливо улыбнувшись, пропустил её хамство мимо ушей:

— Моя семья сотни лет представляет интересы самых состоятельных людей в Европе. От имени одного из наших клиентов, мы хотим сделать Вам весьма выгодное предложение, от которого Вам будет невозможно отказаться.

— Спасибо. — усмехнулась Женька, — С меня довольно предложений. Я уже однажды сходила замуж, было очень выгодно.

— Да, я в курсе, мы проверили Ваше досье. — француз учтиво кивнул головой, — Но речь идёт не о браке, а о переезде во Францию.

— И что я там буду делать? — подозрительно уставилась на него девушка, ища скрытый подвох. А он точно здесь был! Иначе, с чего это французу тащиться в далёкую Россию? Правильно, чтобы найти тут… «На мой век дур хватит!» вспомнила она слова бывшего мужа и набычилась.

— Предлагаю обсудить это в более… — француз пытался подобрать слова, — … в приватной обстановке.

— Чего? — взбесилась Женька, — А ну иди отсюда, пока я тебя с лестницы не спустила!

— Госпожа Сергеева, Вы не так меня поняли! — начал оправдываться адвокат, пятясь к выходу, — Речь идёт не только о переезде в родовой замок, но и о пожизненном Вашем обеспечении…

— Ах ты, паскудный сводник!.. — Женька сдёрнула с кресла полотенце и, скрутив его в жгут, двинулась на француза, — Я ща покажу тебе и приватное, и обеспечение, и всё остальное разом!

— Простите великодушно, я не хотел Вас оскорбить! — мужчина, оказавшись у двери, вынул из-за пазухи небольшой кусок картона и положил его на столик, — Моя визитка. Я буду ждать Вашего звонка до завтрашнего утра.

Женька подошла к окну и проводила свирепым взглядом француза, севшего в заказной мерседес с тонированными стёклами, который ожидал его возле тротуара. Все в салоне, и девчонки, и клиенты с интересом наблюдали за этой сценой.

— «Ле Рош», это серьёзная контора. Я сам адвокат. — сказал, вдруг один из клиентов, сидевший в одном из кресел, — Я больше скажу, они вообще с простыми смертными не работают, занимаются исключительно исторической недвижимостью. И к ним попасть невозможно даже с большими деньгами. Жень, будешь последней дурой, если откажешься хотя бы узнать, о чём речь. Хочешь, я с тобой пойду? Тридцать процентов от сделки мои.

— Очень смешно… — Женька бросила в стирку полотенце.

— Ладно, двадцать пять. Но это только ради твоих прекрасных глаз!

Озадаченная, Женя весь день не находила себе места, поэтому, придя домой, сразу полезла в интернет. Информации об адвокатской конторе «Ле Рош и сыновья» было крайне мало, и вся она была на французском. Женька неплохо знала английский, но сейчас ей это никак не помогло. Пришлось воспользоваться автоматическим переводчиком.

–…основана в шестнадцатом веке… Ого!.. маркизы… бароны… графы…Великий князь Нарышкин… — читала она корявый перевод. Заинтригованная, она достала из сумки визитку и, покрутив её пару минут в руках, набрала номер. Знакомый голос с акцентом ответил сразу же:

— Я готов встретится в любом удобном для Вас месте. — вежливо сказал француз, опасаясь снова попасть впросак, — Но Вы должны понимать, что речь пойдёт о сугубо конфиденциальной информации.

— Хорошо. Встретимся через час в кафе «Витраж». — миролюбиво согласилась Женя, — Там есть специальные столики для таких… конфиденциальных встреч.

Женька приехала в кафе заранее, но француз уже был там. Несмотря на поздний час, все столики были заняты, но каким-то чудом (или деньгами) адвокату удалось один забронировать. Он поднялся девушке навстречу и учтиво подвинул к ней стул:

— Прошу…Перейдём сразу к делу… — он открыл небольшой альбом с фотографиями, — Госпожа Сергеева, я очень занятой человек, и моё время очень дорого стоит…

— Так я пошла, что ли?.. — ухмыльнулась Женька, делая вид, что собирается встать. Француз понял юмор, но это его не развеселило. Он жестом остановил её и, глядя пристально в глаза, начал говорить:

— Я сейчас представляю интересы крайне важного для нас клиента. По условиям договора, заключенного несколько столетий назад, мы подбираем управляющую для его родового замка. Есть всего несколько условий: она должна быть молодой, здоровой, хорошо образованной, быть равнодушной к политике, незамужней, не иметь друзей, детей и ближайших родственников, и русской. Обычно, мы проводим более тщательный отбор, но сейчас у нас сложились экстренные обстоятельства — действующая управляющая замка готовится к переходу в мир иной, а ей необходимо успеть передать кому-то свои полномочия. Я достаточно искренен с Вами?

Женька ошалело смотрела на адвоката:

— А кто живёт в этом замке?

— Никто. Только управляющая.

— Что, одна?.. — девушка недоверчиво смотрела на француза.

— Вам будет выплачиваться солидное ежемесячное вознаграждение. — он написал на своём телефоне пятизначную сумму в евро, — Плюс, будут полностью оплачиваться расходы на текущий ремонт замка, если потребуется. Это достаточная сумма, компенсирующая Ваше уединение и молчание.

— Уединение и молчание? — переспросила Женька испуганно.

— Ээмм… возможно, мой русский недостаточно хорош… — француз задумался и подвинул девушке открытый альбом, — Рядом есть небольшой городок, скорее даже деревня. Там есть автозаправка, мастерские, магазины, и Вы, конечно же, сможете там бывать и общаться с местными жителями. На машине всего пять часов езды до средиземноморского или до атлантического побережья, Вы сможете в любое время года ездить на море. Но с Вами будет подписан договор, по которому Вы не будете иметь права рассказывать ни о себе, ни о том, где Вы живёте и чем занимаетесь. Замок не должен оставаться надолго без Вашего присмотра, гостей в него Вы тоже приглашать не сможете. За исключением непредвиденных аварий или ремонта. Однако, в этом случае, Вы должны будете вначале уведомить нашу адвокатскую контору об этом. Мы пришлём людей, и все ремонтные работы будут проходить в замке под нашим контролем. Вы должны понимать — стоимость исторической недвижимости сейчас крайне высока.

Женька с широко распахнутыми глазами листала фотографии: замок был небольшой, двухэтажный; с мансардными окнами в островерхой крыше и башнями по углам здания; с эркерами и балконами; с историческими интерьерами внутри, но при этом с электричеством, водопроводом и вполне современной кухней. Однако, самое большое впечатление на Женю произвела возможность ездить на море в любое время года. Живя всю жизнь с родителями, она никогда не была на море, но всегда страстно мечтала об этом.

— Десять спален, двенадцать санузлов, столовая, бальный зал, три гостиных, кухня, кабинет, зимний сад… — комментировал француз фотографии.

— А где комната управляющей?

— Вы можете занять любую из четырёх комнат мансарды. — улыбнулся одними губами адвокат, — В замке кроме управляющих, уже несколько лет никто не живёт. Несколько сотен лет. — поправился он, — Но иногда, я бы даже сказал, крайне редко, бывают постояльцы. Поэтому в замке и необходимо поддерживать порядок.

— И когда… надо ехать? — Женька с интересом разглядывала живописные виды в окрестностях замка, старинный парк, большое озеро, поросшие лесами горы с реками и водопадами; французскую деревню с узкими улочками и двухэтажными домами, покрытыми настоящими черепичными крышами, с цветочными ящиками на окнах и палисадниками.

— Завтра. — коротко сказал француз, забирая фотоальбом.

— Но… это невозможно. Нужна виза, загранпаспорт…

— Уже всё готово, от Вас потребуется только подпись. Времени почти нет. Вы согласны?

Женька колебалась. Всё это было похоже не то на сон, не то на бред. Адвокат, заметив её состояние, добавил:

— Поверьте, жить одной в роскошном замке во Франции и получать за это большие деньги — гораздо лучше, чем Ваше нынешнее положение. Вам будет разрешено содержать домашних животных, при условии, что они не будут портить исторические интерьеры.

— Собаку? — замерла девушка, это была совершенно несбыточная её мечта.

— Даже двух. — холодно улыбнулся француз, — Я пришлю за вами машину завтра, в девять утра.