12 часов

Таня Лаева

«Я смотрел на плачущую испуганную девушку, и сердце мое обливалось кровью. Эрик все же отошел, и моя голубка, не колеблясь ни минуты, рванула ко мне, прячась за мою спину, прижимаясь к ней и содрогаясь всем телом.– ****, Джеймс! И ТЫ туда же?! Уже надо диагноз твоим именем называть, ****, синдром Кларк!»Добро пожаловать в продолжение истории «Отель „Нега“». Мили предстоит превратиться из наивной девочки в безжалостного прокурора, встретить свою судьбу и бороться за нее до последнего вздоха. Книга содержит нецензурную брань.

© Таня Лаева, 2023

ISBN 978-5-0060-9834-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1. 12 Часов

Глава 1. Контракт

Чикаго. Мелиса.

Прохладный ветерок играл в моих слегка вьющихся уложенных волосах, и я медленно прогуливалась по нашей вымощенной мелкой плиткой набережной, освещенной круглыми плафонами невысоких тусклых фонарей, вдоль черных кованных перил после долгого напряженного дня, рассматривая низкое звездное небо, думая об Эрике.

«Я так и не решилась ему позвонить.»

Вдруг одна звезда сорвалась для меня, и я загадала…

«Хочу, чтобы Эрик был счастлив…»

Засмотревшись в небеса, я врезалась в кого-то твердого, знакомого и абсолютно неожиданного.

— Ну, привет, Кларк! Так и не научилась смотреть перед собой.

— Эрик, ты что здесь делаешь?

Поражаясь, как быстро стали исполняться мои желания, я даже немного испугалась. А взгляд взволнованного мужчины упал на мою руку, которую украшало обручальное кольцо.

— Соскучился…

Его ладони обхватили мою талию и дернули на себя. Меня окутал запах такого до боли знакомого дорогого парфюма. Я все еще прекрасно помнила его жесткие пальцы и грубые ласки, от которых сходила с ума.

— Мили…

Я отряхнулась от нахлынувшей слабости из-за еще неостывших чувств и оттолкнула притягательного тирана в его любимого угольно черного цвета строгом костюме.

— Эрик, прошу тебя, не надо. Мы же уже все решили… не заставляй меня…

Я сделала шаг назад, а он шаг ко мне. Настойчивый деспот молча взял меня за руку и провел пальцем по кольцу.

«Вот же упрямый!» — мысленно проклиная свою беспечность и, как на зло, безлюдность чикагской ночи, я попыталась быть максимально вежливой.

— Эрик, я замужем. Как раньше уже быть не может.

— Это мой палец! Моя рука! Мое тело! Ты моя! — Эрик угрожающе надвигался, припечатывая все мои потуги отстраниться от него.

— Я не твоя собственность! Зачем ты здесь?

Он сжал мою дрожащую ладонь до боли и злорадно ухмыльнулся.

— Я приехал забрать тебя… пока по-хорошему.

— Да ты что, совсем не слышишь меня?

— Нет, Кларк! Компромиссы окончены! Ты так или иначе окажешься вновь подо мной! А я в тебе…

Он продолжал истязать мои пальцы, решительно и бесповоротно заявляя свои намерения.

— Ты мне угрожаешь?

— Предупреждаю… пока… — он закусил губу, бесцеремонно разглядывая меня с ног до головы, заглядывая в блузку.

— Я никуда с вами не поеду, мистер Мур! И МНЕ БОЛЬНО!

Я вырвала руку и стремительно сбежала от жестокого разъяренного собеседника, провожаемая очередной его угрозой.

— Значит по-плохому.

*********************************

Нью-Йорк. Неделю спустя.

Джеймс.

Я вошел в кабинет к своему давнишнему клиенту. Впервые мы встречались у него в его пафосном офисном убранстве, лично с ним, еще и поздним вечером. В общем, я был заинтригован, и одновременно раздражен этой его пацанской показушностью.

— Добрый вечер, Джеймс. Рад видеть тебя.

— Взаимно, Эрик.

Не поднимаясь со своего уж слишком внушительного размера стола, он достал бутылку с янтарной жидкостью. Эрик налил два стакана виски и протянул мне один.

— Не пью.

Коротко отрезал я, а он ухмыльнулся.

«Мудак! Как будто все должны бухать.»

— Может уже скажешь, к чему такая конфиденциальность?

— Мне нужен телохранитель для моей жены, — отпил клиент и констатировал известные вводные.

— Я понял. Зачем Я здесь?

— Затем, что ее надо привезти из Чикаго сюда, прямо ко мне.

— Я не курьер, Эрик. Мы не занимаемся перевозками пассажиров.

— Я дам три миллиона за привоз и по одному ежемесячно за ее неприкосновенность до нашей свадьбы и минимум год после, а там посмотрим.

— Ты же сказал, она твоя жена.

— Невеста, жена… какая разница.

Я не любил с ним работать. Слишком уж он был заносчивый, так и хотелось разбить его злобную харю. Но этот псих всегда щедро платил и был постоянным клиентом. Снижая обороты, Эрик продолжал.

— В общем, ее надо забрать, если придется даже силой, и привезти. Задача простая.

— Ну если силой, тогда пять, — покупаясь на эту сомнительную авантюру, я словил его ехидное изречение с нотками необоснованной ревности.

— Не вопрос. Только с ней нельзя говорить, смотреть на нее как можно реже, и вообще не прикасаться.

«Да что там за фифа такая?» — завораживаясь драгоценностью перевозимого объекта, я с издевкой усмехнулся.

— Ты же сказал силком ее тащить. Как это сделать, не смотря и не трогая?

— Значит только в экстренном случае. И найди кого-то поуродливее и постарше.

— Я сам поеду.

Эрик смерил мою внешность презрительным взглядом и довольно кивнул. Еще бы. Двухметровый почти сорокалетний, волосатый, бородатый мужик с огромным шрамом через всю рожу кирпичом.

— Ты — идеальный вариант.

«Сука!» — подумал я, но ответил.

— Значит, договорились. Жду информацию от тебя.

Приехав домой, буквально залетев в гостиную, падая на излюбленный темно-коричневой обивки промятый кожаный диван, я сразу залез в ноут. На почте висела наводка на необычный груз. Открыв анкету и изучив данные объекта, я кликнул на фото. Через минут пять детального изучения я поймал себя на мысли, что улыбаюсь. На меня смотрела совсем юная красивая напомаженная девушка.

«Карие глаза, темные прямые густые волосы, ослепительная улыбка, смуглая гладкая кожа. Типичная гламурная сучка. Женушка богатенького мальчика, его игрушка.»

Но что-то не давало мне отвести от нее взгляд, я смотрел и вглядывался еще минут десять в милое личико.

«Да что с тобой?!»

Я снова взглянул в анкету.

«Двадцать два года, сто шестьдесят четыре сантиметра… мелкая коротышка. С такой проблем не возникнет. В чем проблема, Джей?»

Но мне было дико интересно, почему нельзя «не трогать, не смотреть, не говорить». Я набрал поисковике «Эрик Мур свадьба». Мне вылетело немереное количество статей и интервью, даже записи передач.

«Даже так…» — снова ухмыльнулся я. СМИ трубили о предстоящей свадьбе самого неприступного босса в Нью-Йорке с молодой адвокатшей. Я нажал на плэй. В интервью ЭРИК МУР сидел, не отпуская ее руки, и смотрел на нее, как на божество. В то время как ОНА поджимала пухлые губки и прятала полные стеснения светящиеся глаза, но все же наполненные тоской. Открывая фото с помолвки, я вновь это увидел в ее омуте… тоска…

«Омуте?! Джей, давай-ка полегче.»

Чем больше я читал и снова возвращался к уже изученной наизусть картинке, тем больше я не хотел туда ехать, предчувствуя что-то неладное.

«Хорош! Всего лишь 12 часов, и у тебя будет пять лямов! 12 часов наедине с обычной шкуркой богача.»

Не то, чтобы я не уважал женщин… нет, скорее наоборот, но вот только они меня боялись и сторонились из-за внешности, из-за характера, из-за моей работы… но больше конечно из-за внешности. И я делал все для того, чтобы никто не влез в мою зону комфорта и не маячил в моей прекрасно организованной жизни. И у меня были на то ВЕСОМЫЕ причины… и снова знакомое чувство непомерной вины и утраты резануло мне по сердцу и по лицу, отдаваясь фантомной болью в огромной отметине от скулы до линии роста волос.

«Твою мать, Джеймс! 12 часов! Всего 12 часов! Да что может случиться?!»

Я хлопнул крышкой ноутбука и пошел собираться в дорогу.

*********************************

Мелиса.

После неприятной встречи с бывшим боссом я вошла домой прямиком на наше просторную светлую кухню, и меня встретила ежедневная грязная засохшая тарелка в каменной раковине.

«Любовь кончается, там, где начинается бытовуха.» — я взревела на весь дом.

— Адам!

Из темноты гостиной ко мне выполз мой сонный ленивый тигр и потянул меня к себе, поглядывая на часы, грозно рыча.

— Мили! Первый час! Почему так поздно?!

«Любовь кончается там, где начинается тупая ревность.»

Я больно дала ему по рукам и указала пальцем на каждодневное бельмо на моем глазу.

— Не уходи от темы!!! Почему опять эта дурацкая тарелка в раковине? Так сложно помыть за собой?

А еще я увидела на мраморной поверхности островка царапины от ножа, крошки еды и хлеба и меня затрясло, заколотило словно отбойный молоток.

— Какой же ты засранец!

— В отличие от тебя я не шляюсь до ночи по клиентам! — досадно выпалил он на мой истерический выпад.

Я знала, конечно, что в нем говорила обида и страх меня потерять, да и лютая ревность подливала масла в огонь, но все же он сравнил меня с проституткой. Я достала из раковины грязную тарелку с остатками пищи, наполняя ее оскорблениями, и с остервенением запустила ему в голову.

— Козел!

Адам увернулся, и посуда звонко разбилась о светло-серую стену, оставляя на ней жирные брызги. В два шага он оказался рядом и закинул меня на ближайшую поверхность, молниеносно скидывая с меня пиджак и срывая рукава белоснежной блузки. Я поймала его взбешенные губы и погрузилась в них своим злостным языком. Пожирающими движениями мой разъяренный муж покрывал рваными покусываниями мою шею и грудь, заставляя меня стонать от вожделения и бешенства. Я опустила руку на его ширинку и крепко сжала его каменный поршень сквозь жесткую джинсовую ткань. На это движение Адам зарычал мне в шею, впиваясь в нее зубами.

— Несносная девчонка!

Он оттолкнул меня и, резко спустив со столешницы, развернул на сто восемьдесят градусов. Прижав мою голую грудь к холодному мрамору, он сорвал с меня брюки и смачно шлепнул по ягодице.

— Ах…

Еще удар! И снова сильней! Адам накрутил мои волосы на кулак и заставил прогнуться, обрушивая серию ударов на мягкий бархат. Я заскулила и повернула на него свой манящий зазывающий взгляд.

— Невыносимая!

Я услышала знакомый звук брякающего металла и расстегивающейся молнии… затем последовал шелест одежды и стремительный вход, от которого я пронзительно взвизгнула. Впечатываясь в кухонный гарнитур с каждым толчком и новым ударом, я доходила до края блаженства, по которому меня водил мой дикий ментор, то сбавляя темп и подразнивая меня, то ускоряясь.

— Что-то слабовато, мистер Найт! — съязвила я, искусывая до боли то свои губы, то плечи.

— Ах ты!

Адам изо всей своей силы ударил мой изнывающий зад, вырывая отчаянный вой из моих связок, и, разворачивая к себе, снова усадил меня лицом к себе. Оценив ситуацию, я заметила, что он даже не разделся и не выпутался из штанов.

«Неужели так сильно захотелось?»

Мой властный лев, прочитав мой ехидный взгляд и порочные мысли, просто озверел, рванул за волосы вниз, впиваясь в шею, неистово врываясь в мое стонущее нутро, сжимая клитор в тиски жестокими пальцами, и начал истязать меня, надавливая сверху всем телом. Кухня наполнилась страстными криками и жаркими высказываниями двух горячо злящихся друг на друга людей.

Некоторое время спустя мы мирно пили кофе и глупо улыбались. И так каждый раз мы скандалили и бурно мирились в месте схватки за территорию и притирания друг к другу. Я не могла на него долго злиться…

— Мили, ну прости… ну давай я найму дом работницу?

— Из-за одной тарелки? Ну уж нет! Я буду каждый раз разбивать ее тебе об голову, пока ты не научишься порядку в нашем доме! — смеялась я, встречаясь с его удовлетворенным заискивающим оскалом.

— А кто-то говорил, что будет полностью мне подчиняться.

— Неужели ты поверил?

— Заноза! — обозвал меня крадущийся тигр своим излюбленным словцом.

Он подхватил меня на руки и понес в спальню, бережно укладывая на холодные шелковые подушки и маняще протягивающе целуя приоткрытые губы.

— Люблю тебя! — прошептал Адам.

Глава 2. Знакомство

Мелиса.

Оставшаяся неделя проходила достаточно спокойно, пока не наступил четверг, и я не пришла в два часа ночи. Я пыталась максимально тихо прокрасться в кровать… и вот я только легла, закутываясь в невесомое пуховое одеялко, и выдохнула, как…

— Какого черта, Мили?!

Надо мной поднялся разъяренный зверь, и я поняла, что примирительный секс больше не поможет. Его яростный взгляд полный обиды и отчаяния давил на мою совесть и говорил, что Адам дошел до точки кипения.

— Адам… ну ты же знаешь. У меня серьезное дело о подозрении в убийстве…

— Об убийстве наших отношений?! — закипал все сильней неудержимый ревнивец.

— Да в чем дело, Адам?! Это моя работа! Я же не в клубе тусуюсь… — не выдержала такого напора я, оскорбленная его уж чересчур бурной реакцией.

— Да к черту такую работу! Я могу обеспечить нас полностью!

Тема работы была номером один в наших ссорах. На втором бардак, который наводил Адам, но с этим я готова была мириться. А вот работа… и меня понесло.

— Я что, по-твоему, зря вкалывала и корпела над учебниками и получала образование?! Я не собираюсь жертвовать своими достижениями и самодостаточностью ради твоей нелепой ревности?!

— Ты говорила, что будешь хранить наши уют и тепло, домашний очаг и прочее… как это делать, если ты домой приходишь только поспать?!

— Я не буду домохозяйкой и кивающей собачкой на торпеде, Адам! Надо было выбрать тебе ДРУГУЮ! — прокричав последнее слово, я получила в ответ оглушающий обезумевший рев.

— ВАЛИЛА БЫ ТОГДА К СВОИМ СРАНЫМ БЫВШИМ АДВОКАТАМ! Там на работе можно и потрахаться было сразу!

Я влепила ему звонкую пощечину, переполненная чувством глубокой оскорбленности. А он просто психанул и вылетел вон, хлопнув дверью.

«Как он может так говорить после всего, что было…»

*********************************

— Повтори!

Адам провел ночь и день в своем баре, а ближе к вечеру следующего сидел за барной стойкой и пил горькую текилу, плохо соображая и теряясь во времени суток, года и смысле жизни в целом.

— Что, плохой день?

Адам смерил подошедшую расплывчатую, но явно тупую голубоглазую блондинку в супер мини золотом платье равнодушным взглядом и ничего не ответил.

— Мне то же, что и ему, — обратилась она к молодому бармену, протирающему бокалы, который перевел взгляд на хозяина, кивающего в знак одобрения.

Девушка лихо запрокинула в себя стопку текилы, поморщилась и снова обратилась к молодому владельцу заведения.

— Я — Алекс.

*********************************

Мелиса.

Пятничным поздним вечером я еле передвигала уставшие ноги, засыпая на ходу. Я посмотрела на наши окна… свет в спальне не горел… последнее дело изматывало меня, и я ждала от Адама поддержки…

«Но он ушел посреди ночи и даже ни разу не позвонил…»

Умоляя ехать лифт быстрее, я добралась до нужного этажа и вошла домой с надеждой, что все-таки мой любимый дома, и мы все спокойно обсудим и сможем прийти к компромиссу. Я скинула туфли, разминая уставшие слегка припухшие ножки, поднимая глаза, встречаясь с душераздирающим представлением. По нашему коридору разгуливала незнакомая девушка в моем полотенце и оставляла на паркете свои корявые мокрые следы. Моментально смекая, что происходит я заорала на нее свирепым ревом.

— ТЫ КТО НАХРЕН ТАКАЯ?!!!

— Я… я… — запинаясь, запятилась изумленная гостья, а из нашей спальни вылетел голый Адам с огромными испуганными глазами.

— Мили, что случилось?! Ты в порядке? Кто это?

— Ты что женат?! — взвизгнула полуголая мадам, подлетела к ошалевшему предателю и влепила ему пощечину. А слезы уже застилали мои глаза, когда она поспешно натягивала свои вульгарные шмотки и покидала наш дом.

— Как ты мог? — тихо бросила я и понеслась прочь из квартиры, останавливаемая им за руки, захватываемая в объятия. Я вырывалась, а он падал на колени и обнимал мои ноги. Мои глаза заполонила влажная пелена и размывала изображение.

— Мили… Мили… я не знаю, как это получилось… я ее не знаю… я не помню… Мили… постой… умоляю… я не мог!!! МИ-ЛИ!!! Да, послушай же… прости!!! Мили… не уходи… давай поговорим…

— Убери свои грязные руки и никогда больше не прикасайся ко мне. Ты клялся мне в верности!!! ТЫ КЛЯЛСЯ!!! МАТЬ ТВОЮ!!! Отпусти!

Я с остервенением оттолкнула его и ураганом унеслась прочь, оставляя за собой обнаженного плачущего чужого теперь мужчину, стоящего на коленях и опускающего голову в пол, накрывая ее руками.

Я шла по ночному Чикаго, не чувствуя ничего, лишь пустоту. Слезы бесконтрольно лились и уже насквозь промочили мою одежду на груди. В моем организме взорвали гранату, и остатки органов парили в невесомости, сталкиваясь друг с другом в кромешной тьме. Моя любовь и все, что мы пережили, было похоронено заживо…

«Грязный предатель! Ненавижу! Ну я тебе устрою!»

Я набрала в смартфоне в поисковике «Ближайший ночной клуб».

«Я тебе устрою! Я тебе отомщу!.. Ох, какая удача!»

Я наткнулась на ночной магазин с не очень приличной одеждой, мягко говоря, и злорадно рассмеялась, немного сходя с ума в тот самый момент.

«Ну, Адам, ты крупно пожалеешь о своем поступке…»

*********************************

Джеймс.

Вечером пятницы я уже стоял у нужной парадной высотного дома в элитном районе города Ветров и разминал затекшие мышцы шеи от долгой дороги без остановки. Я гнал тачку с раннего утра, мой размером под стать мне черный внедорожник.

«Надо поспать. Утром поедем.»

В ночь я ехать не хотел. Слишком опасно. Дорога долгая, останавливаться было нельзя, поэтому я приехал заранее, чтобы выспаться в тачке. Было поздно. Я почти уже заснул, как улицу осветило солнце. Медленно передвигая стройными идеально ровными ногами с наброшенным на плечи пиджаком, шла юная девушка в желтом.

«Кажется она…»

Я ее узнал по тоске на красивом лице. Только волосы ее были завиты и мягкими волнами падали на острую грудь.

— Кудряшка… — тихо произнес я себе и едва улыбнулся, обсматривая полуночное солнце со всех доступных мне ракурсов.

Я любил блондинок, желательно высоких. Когда ты двухметровый амбал, так удобнее. Но я не встречался с женщинами и не имел отношений очень много лет. Свои потребности я удовлетворял платно со специально подготовленными особами, без обязательств, без чувств, только физика.

«А тут идет мелкая кудрявая шатенка — абсолютный антипод моим критериям. Но я не могу оторвать от нее глаз… И почему она так поздно ходит по улицам одна? Прямо красная шапочка в желтом.»

Пока я любовался идеальной осанкой и осиной талией девушки, она уже заплыла внутрь. Сколько я не старался, но сон бежал от меня… перед глазами маячил маленький грустный цыпленочек.

«Джей, ты охренел?! Ты же не доедешь! Спи!»

Спустя время из того же подъезда вышла высокая блондинка с прямыми идеально ровными волосами, длинными бледными ногами в золотом платье, едва прикрывающим ее прелести.

«Фу! Мой типаж!»

Я засмеялся сам с собой, насколько эта идеальная для меня кукла вообще меня не вштырила.

«Это может кончиться плохо для тебя, парень.»

Я думал о мелком желтом маленьком пятнышке с нелепыми кудрями и грустными карими донцами. Я провел усталыми ладонями по лицу и скрестил пальцы на затылке. Я решил посчитать овец, чтобы уснуть, но вместо них в моей голове были цыплята.

«Раз кудрявый цыпленок, два кудрявый цыпленок… а-ха-ха-ха…»

Я засмеялся в голос. А подъездная дверь снова распахнулась, и желтая тень унеслась вниз по пустынной узкой улице, заливаясь слезами.

«Вот это поворот…»

Я медленно поехал за объектом. Коротышка забежала в неприличный магазин. Через двадцать минут на улицу вышел мой контингент. Это было не просто откровенно… это было похотливо, развратно…

«Просто Доктор Джекил и Мистер Хайд… у девочки раздвоение личности или она подрабатывает? Как можно так беспечно расхаживать в таком виде по ночному Чикаго?! Бесстрашная, просто безбашенная.»

Слез на девушке я больше не наблюдал, лишь ехидную ухмылку, которая мне ой как не понравилась. Она уверенно двинулась вперед, а я все следовал за ней, держась на безопасном расстоянии. Но на достаточном, чтобы любоваться ее круглой задницей. По отдельности достаточно быстро мы добрались до трехэтажного ночного клуба с кричащей вывеской, и девушка беспрепятственно, естественно, скользнула внутрь задымленного помещения.

«Мне там делать нечего. Дождусь пока выйдет. Не мое дело, что она там будет делать и с кем.»

Это «с кем» в моей голове стало решающим, и я, проклиная себя, вошел вслед за ней, пытаясь оправдаться перед самим собой.

«Ты же телохранитель. Иди охраняй едва прикрытое тело.»

Войдя в самое первое не очень большое помещение заведения, я моментально ее нашел у переливающейся длиннющей барной стойки. Маяком были слетевшиеся навозные мухи в виде похотливых самцов, которые ее угощали, осыпали комплиментами, заигрывали, в общем жутко бесили меня. Одного за одним я их ликвидировал, шепча по паре слов на ухо. Девушка кокетничала с пунцовым барменом, когда я подошел и убил его взглядом, помечая свое.

«Своего клиента, в смысле.»

Она подняла на меня одурманенные манящие, но такие печальные глаза, и я снова был зачарован такой милой грустью и застывшими льдинками в ее взгляде.

«Ну вот и все, друг, сейчас будет побег.»

Вопреки моим стереотипам малая зазывающе вскинула бровь, развернула ко мне свои гладкие ноги, закидывая их друг на друга, и поманила меня пальчиком нагнуться. Я завороженно склонился, а она, проведя коготком от груди к животу, перебирая черную хлопковую ткань, заплетающимся языком, видимо считая, что эротично, молвила.

— Привет, волосатенький… ты один здесь? Можно тебя угостить?

«Волосатенький?! Джей, она тебя клеит! А-ха-ха-ха! Угощает!»

Девушка была вообще не в адеквате, и я решил воспользоваться ситуацией в свою пользу.

— Я — один. Поедем…

— Дай угадаю, ты прибыл из будущего, и тебе нужна моя одежда? — малышка пыталась казаться максимально доступной, но лишь смешила меня своей неловкостью.

«Забавная… странная… а-ха-ха-ха…»

— Поехали, — строго отрезал я, хотя для кого я старался, было не понятно ни мне, ни, тем более, ей.

Я все еще помнил, что должен сохранять нейтральность и как можно меньше с ней говорить. Но она была такая смешная и милая, и вместе с тем контрастировала с нарядом шлюхи, который явно был не про нее.

«Ключевая фраза"все еще помнил"…»

— Поехали… — повторил я, и она встала рядом. Я ощутил себя Гуливером. Даже на каблуках, она едва доставала мне до груди.

«Мелкая, кудрявая, пьяная цыпа.»

Она шла впереди, а ее не трогал, как и обещал. Мы почти дошли до выхода, где толпился народ, и я уже дотронулся до металлической длинной ручки стеклянных дверей, когда в меня врезался бухой ушлепок. На секунду я упустил малую из виду, и она исчезла.

«Да твою ж мать! Неуловимая курица.»

Я вернулся в зал и замер. Эта мадам уже извивалась в другой его части на танцполе, окруженная стояками и слюнями имбецилов вокруг.

«Ммм…» — раздалось в моей голове слишком сладостное мычание от открывающегося вида. Девушка вскинула руки вверх и эротично виляла бедрами в такт музыке, выгибая спину и закрывая глаза, полностью отдаваясь музыке и первобытным движениям. Когда ее ладони начали ласкать волосы, грудь и живот, плавно опускаясь на и без того оголенные до нельзя бедра, я понял, что пахнет жареным, потому что мужики вокруг уже начали хвататься за ширинки. В переливании светомузыки и под отдающиеся в груди басы она распахнула томный взгляд и нашла мои глаза в толпе, прожигая дотла и заманивая меня словно сирена Одиссея. Надо было с этим заканчивать.

— Достала!

Я ворвался в толпу, расталкивая озабоченных утырков по стенам, и загрузил безжизненное тело на плечо и утащил в машину. Пока нес, она уснула, чем облегчила мне работу. Я вырулил на шоссе, а затем плавно на трассу. Двенадцать часов начали отсчет.

Глава 3. Остановка

Мелиса.

Я медленно открыла глаза и даже не сразу поняла, где я. Легкое похмелье раздавалось в моей голове, но я попробовала осмотреться.

«Я в машине…»

Солнце только вставало, а значит было уже шесть утра… я боялась посмотреть, кто водитель, поэтому взглянула в окно. Мы ехали по незнакомому только просыпающемуся, судя по размеру зданий, совсем небольшому городку. И это был не Чикаго. Я скользнула взглядом налево и чуть не вскрикнула. Там сидел огромный просто необъятный верзила в кожаной куртке. Я быстро отвернулась, пока он не заметил мое внимание.

«О. Мой. Бог. Мили, во что ты опять вляпалась?!»

Я стала воссоздавать события прошлой ночи…

«Адам…»

Я вспомнила о предательстве Адама и захотелось выть волком. Воспоминания острым ножом резали мне по горлу, заставляя захлебываться подступающей раздирающей болью.

«Не прощу! Пошел куда подальше!!! Ни одной слезинки он больше не получит от меня! Мили, прокрути пленку вперед… кто нас и куда везет?»

Я стала вспоминать: ночной клуб… крепкий алкоголь… много алкоголя… убивающая перепонки музыка…

«ЭТО ЖЕ ТОТ ОГРОМНЫЙ ВОЛОСАТЫЙ БАЙКЕР! Мили, ну ты ду-у-ура!!! Но где мы едем?»

Надо было начать разговор.

— Привет.

В ответ тишина. Вторая попытка.

— Куда мы едем?

Он молчал и смотрел только вперед прямо перед собой. Он не казался мне пугающим, даже наоборот, мне было с ним безумно спокойно, уверенно… но выглядел он опасно и очень таинственно.

«То же мне терминатор, да что за игры такие?!»

Я поежилась, легкий холодок обдал плечи, и я оглядела себя…

«Твою мать! Я стала слишком много ругаться!»

Я была одета, как проститутка, грудь без нижнего белья просвечивала сквозь блестящие пайетки, юбка едва прикрывала мой зад… я попыталась растянуть ткань на себе, чтобы закрыться… но ничего не вышло. Молча мой водитель протянул руку на заднее сидение и достал оттуда плед, протягивая мне. Он повернулся в пол оборота, и я смогла разглядеть в лучах восходящего солнца мужественное грубое лицо, которое было обезображено тонким глубоким шрамом от самой скулы.

«Просто вервольф какой-то…»

Я благодарно укуталась в плед и продолжила допрос.

— Почему ты молчишь?

А в ответ перекати-поле.

«Кретин…»

Мы заехали на полупустую парковку пошарпанного дешевого одноэтажного мини мотеля в забытой Богом глуши.

«Теперь понятно, куда мы ехали… но что за город?»

Попутчик вышел из машины, достал черную спортивную сумку из огромного, как он сам, багажника черного внедорожника и открыл мне дверь.

— На выход.

Его брутальный грубый низкий голос с легкой хрипотой проник мне под кожу, обдавая желанием рассмотреть его. Но страх боролся с этим нелепым порывом, и я замотала головой.

— Значит, ты будешь ждать в закрытой машине, пока я высплюсь.

«Так себе перспективка.»

— Мы здесь для того, чтобы ты поспал? — попыталась я выйти на диалог.

— Да.

— А потом мы снова поедем?

— Да.

— Куда?

Молчание.

«Козел! Долбанный чат-бот!»

— Э-э-эй! Переведите меня на оператора. Я хочу поговорить с человеком!

Я набралась смелости и взглянула ему в лицо. Красивый мужчина в зрелом возрасте с длинными вороными волосами и аккуратно оформленной бородой с ярко-зелеными глазами пытался сдержать улыбку. Его шрам проходил по всему лицу до самого лба, захватывая и его. Очень глубокий, но не слишком широкий, он словно делил его лик пополам.

Я смотрела на него снизу вверх из машины и понимала, что выбора у меня не так много. Июльское солнце просто бы испепелило меня, если бы я осталась, и ко всему прочему мне жутко хотелось в туалет.

— Ладно… идем…

Мы вошли внутрь убогого дурно пахнущего сырым деревом холла и подошли к очень не молодой администратору в рюшах и оборках, которая недовольно откровенно пялилась на меня, принимая за ночную бабочку в одеяле.

— Один номер с отдельными кроватями.

Я рассматривала своего похитителя с ужасом представляя, сколько он замучил бедных и несчастных девушек своими ручищами… В нем было метра два, не меньше.

«Просто Кинг-Конг!»

— Идем, — приказал бугай, и я послушно засеменила за ним.

Нас заселили в скромный номер, самый обычный, какой только может быть, с нелепыми абстрактными картинами на стенах. Верзила бросил сумку, открыл ее и, достав свою серую, как и наш интерьер, футболку, кинул ее мне, заставляя мое укрытие сползти вниз.

— Ну скажи хотя бы, как тебя зовут? — невпопад спросила я.

— Джеймс.

— Мелиса.

— Я в курсе. Переоденься.

Он просто убийственно холодно смерил мой откровенный костюм, а я раскраснелась и убежала в ванную.

*********************************

Джеймс.

Тело безумно хотело спать. Мой режим был нарушен и надо было вновь входить в его расписание. Я открыл бутылку с водой и отпил почти половину, чувствуя немыслимую усталость. Пока девушка занималась собой я прошел по номеру, исключая возможности ее побега, и на всякий случай убрал наручники под подушку. Я скинул куртку, связал волосы и еще раз посмотрел на окно.

«Надеюсь, она его не станет разбивать.»

Я лег на кровать, почувствовав мгновенное облегчение в пульсирующих висках, когда из ванной вышла коротышка в моей футболке, которая ей была почти по колено.

«Ммм…» — снова прозвучало внутри, и чувство не испытываемой ранее чесотки защекотало мне между ребер. Я незаметно выдохнул, пытаясь выплюнуть его наружу, а злючка прожигала меня взглядом, при этом рассматривая меня с ног до головы. Для меня было дико, что девушка рядом со мной не испытывает страха и бросает мне вызов.

— Слушай, терминатор, отвечай мне сейчас же, что ты сделаешь со мной?

«Знала бы ты, что я мог бы сделать с тобой… но ты не в моем вкусе…»

Я молчал, а ее маленькие кулачки сжимались все сильнее, впиваясь коготками в нежные ладошки.

— Я буду спать. Не пытайся сбежать. И не вздумай мне мешать, или я пристегну тебя.

Я отвернулся от нее в сторону и, уже засыпая, проговорил.

— Спи.

*********************************

Мелиса.

Похититель безучастно отвернулся от меня и засопел.

«Сейчас, разбежался, лягу и усну, еще с тобой рядышком.»

Я осторожно двинулась к окну. Этаж был второй, и я вполне могла ускользнуть. Раздвинув шторы, я матюгнулась.

— Ах, ты…

Ручки с окон были сняты… дверь номера закрыта.

«Что же мне делать?»

Из-под застиранной подушки выглядывал нелепо огромный брелок от спасительного ключа, и я осторожно подкралась к спящему великану. Максимально тихо и аккуратно моя легкая ручка дотронулась до предмета из слоновой кости. Подняв взгляд, я поняла, что поймана с поличным. Меня сверлили наполненные сном и изнеможенностью зеленые глаза. Я завороженно смотрела на его полностью открытое лицо и темно-красную тонкую отметину.

«Ему лучше было бы с короткими волосами. Надо его подстричь, пока он спит.»

Словно прочитав мои мысли, громила сгреб меня гигантскими руками, приближая к себе, застегивая на запястье металлический браслет.

— Я тебя предупреждал… будешь дергаться, браслет затянется туже, будет синяк. А если слишком перетянешь, могут и кисть ампутировать.

Он профессионально приковал меня к изголовью кровати, снова отвернулся и моментально заснул.

«Теперь точно некуда бежать…»

*********************************

Джеймс.

Я проснулся полон сил терпеть это чудо в перьях.

«Кстати, о"чуде".»

Рядом со мной посапывал маленький клубочек, свернувшись калачиком словно котенок. Я залюбовался ее безмятежностью.

«Такое спокойное и смиренное лицо. Ни грамма косметики. Красивое и естественное.»

Лишь только несколько прядей выбилось из ее хвоста, и я еле сдержался, чтобы не убрать их за ухо. Ее веки распахнулись, и я увидел медовый оттенок в ее радужках, который появился лишь при свете дня.

«Очень красивая…»

Но смиренность прошла через мгновение, и на меня запыхтел разъяренный колючий ежик.

— Мне больно.

Я расстегнул наручник, а она начала растирать слегка покрасневшее запястье.

«Значит, не дергалась… хорошая девочка.»

Я молча встал и вышел, оставляя девушку одну. Я забрал из машины положенную одежду для нее, закидывая на плечо большущий чехол. Захватив завтрак, я вернулся в номер.

— Ешь.

Девушка в растерянности сидела на краешке кровати. Не обращая внимания на ее реакцию, я ушел в ванную. Приняв душ, я вернулся и увидел нетронутый поднос.

«Какая упрямая! Маленькая бунтарка!»

Я указал ей на одежду.

— Одевай.

— Да пошел ты! — выплюнула она бесстрашно, чем привела меня в полнейший восторг.

«Фурия! Ух ты, какая храбрая!»

— Ты в моей футболке. Будь добра вернуть и надеть ЭТО.

Я снова указал на чехол на кровати. То, что произошло потом, никак не входило в мои планы и даже предположения. Злобно сверкая глазами, она сорвала с себя мой предмет одежды и, подойдя ближе, швырнула в меня им.

— Подавись!

Сглотнув, я рассматривал полностью обнаженное хрупкое тело. Острые плечи заканчивались тонкими изящными пальчиками, стоячая грудь с нежно-розовыми ореолами и маленькими сосочками… Плоский живот, глубокий изгиб тонкой талии и округлые сжатые бедра, потрясающие колени и умопомрачительные ноги. Она отважно без тени смущения смотрела мне в лицо и пыхтела от лютой ненависти.

«Твою ж мать!» — я сорвался с места и впечатал девушку в стену за талию. Ее манящие пухлые губки приоткрылись, и она закрыла глаза, тяжело дыша, высоко вздымая шикарный бюст.

«Такая чувственная малышка… такая женственная…»

Передо мной стояла голая юная прекрасная незнакомка, едва ли не стонущая и громко дышащая, словно мы занимались любовью, а не стояли посреди комнаты отеля.

«Джеймс! Приди в себя!!!»

Меня обдало горячей волной желания к ней прикоснуться, любоваться каждым вздрагиванием ее тела медового оттенка и ее настырными глазами цвета солнца. Но я не хотел, чтобы это происходило со мной…

«Но черт возьми, дружище… ты пропадаешь… соберись!»

Я собрал всю свою волю в кулак и максимально равнодушно ответил.

— Одевай или поедешь голой.

Когда я отстранился, она была готова ударить меня, это четко читалось в танцующих чертиках в ее коварном взгляде. Малявка толкнула меня в ребра и, схватив платье унеслась в душевую.

«Еще восемь часов, Джей… потерпи всего восемь часов.»

Глава 4. Пари

Джеймс.

Прошел час…

«Как же женщины долго собираются.»

Но я уже слышал звук выключающегося фена, а значит она почти готова. Еще тридцать минут и ко мне вышел мой самый страшный ночной кошмар, и я даже воскликнул от удивления.

— Ты кудрявая?!

Передо мной предстала сногсшибательная шатенка в вечернем шикарном платье. Ее каштановые густющие пружинки ниспадали на глубокий вырез. Это был словно гром, среди ясного неба.

«Из гламурной телки в мечту поэта… точнее художника… Черт! Ну зачем я поехал?!»

*********************************

Мелиса.

«Что за тупой вопрос?»

Громила рассматривал меня, хоть он и пытался быть равнодушным и отстраненным, я чувствовала, что ему нравится то, что видит… Платье было излишне откровенным… сразу было видно, что выбирал его мужчина.

«Не тешь себя надеждами Мили, он тебя голую не тронул, а ты в платье. Еще и кудрявая, как баран.»

Я одернула себя за внезапно нарисовавшиеся летящие бесконтрольные мысли.

«Какими еще надеждами?! Я хочу избавиться от него, а не привлекать внимание… выкинь эту идею из своей головы.»

Но я не могла. Было что-то в этом бездушном роботе, что притягивало меня словно магнитом, что-то, что заставляло мое сердце ускоряться. Рядом с ним рвущий внутренности удар от предательства совсем не причинял боль.

— Да! Представь себе! В этой дыре нет ни утюжка, ни фена для укладки. Только допотопная ветродуйка! — раздраженно бросила я, получая в ответ его неуместно строгий ответ.

— Так тебе гораздо лучше.

*********************************

И снова мы были в пути. Было так дико, ехать куда-то с незнакомым человеком, это как идти за кем-то с закрытыми глазами. В окно я увидела зачеркнутую табличку Ангола и указатель «Нью-Йорк. 1015 км».

«Мы едем в Нью-Йорк.»

Прикинув все факты и особенно внешность и поведение моего спутника, до меня сразу дошло, кто он такой, и куда, и к кому меня везет этот гигант… и, скорее всего, я его еще буду видеть долго-долго.

— Ты везешь меня к Эрику Муру?! ОН нанял тебя? Ты мой охранник?

— Да, — коротко отрезал водитель, даже не поворачиваясь в мою сторону.

— Нет-нет. Прошу тебя, умоляю! Не надо!

Он молчал… а на мои глаза накатились слезы отчаяния и беспомощности. От предателя к тирану меня вез бездушный шкаф.

«Как мне надоело быть предметом мебели… желанной куклой… красивой птичкой в золотой клетке…»

Я решила действовать, ну или хотя бы сделать очередную попытку спастись.

— Я в туалет хочу.

— Заправка через полчала. Терпи.

Деревья мелькали за окном, сменяясь лугами и холмистыми местностями, покрытыми сочно зелеными лесами. От безысходности на душе скребли кошки, точнее раздирали ее в лохмотья. Мы подъехали.

— Быстро. И без фокусов, — отчеканил великан, и я поспешила внутрь. Я вошла в зал магазина при заправочной станции и проскользнула в дамскую комнату.

— Ой, окошечко.

Моему счастью не было предела. Я видела небольшое окно, как раз моего размера. Оставалось только выбраться и бежать… неважно куда, лишь бы не к Эрику. Без труда я преодолела препятствие и, осмотревшись, двинулась в сторону трассы к густому лесу, в котором я могла бы спрятаться от терминатора. Досчитав до десяти, я понеслась спасаться. Выскочив на дорогу, я увидела, как из-за крутого поворота на меня несется грузовик на огромной скорости, и уже попрощалась с жизнью, когда огромные руки обхватили и утащили из-под колес.

— ЖИТЬ НАДОЕЛО?! — тряханул меня за плечи, как мне показалось, излишне перепуганный верзила.

— Я лучше умру, чем вернусь к нему!

— Едем.

Он затащил меня в машину, не грубо, но настойчиво, и мы вновь ехали по шоссе. Не знаю, почему, но мой телохранитель оттаял и первым нарушил тишину.

— Ты хотела скрыться в лесу в вечернем платье и на шпильках? Или ты думала, что сможешь убежать от меня по кустам?

Наполняемая злостью и обидой, я посмотрела на него и увидела его белоснежную улыбку, которая кольнула меня где-то за ребрами слева, и я съязвила.

— Ты улыбаешься? Так тебе гораздо лучше.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты словно заноза в заднице?

В груди резануло ножом на живую… и я с трудом сдержала подступающие слезы.

— Так… понял… запретное слово.

— Помоги мне…

Внезапно сорвалось с моих губ.

— Послушай, коротышка, твой МУЖ платит мне, и я помогаю ему.

«Коротышка?! Муж?!»

Я наморщила нос от услышанного, а вдруг оживший водитель снова улыбнулся моей мимике.

— Эрик не мой муж!

— Ну жених, какая разница?

Я подняла руку и показала на кольцо на безымянном пальце.

— У меня другой муж! Эрик хочет заставить меня быть с ним!

Он нахмурил брови и стал выглядел опасно.

— Слушай, малая, я не хочу копаться в вашем грязном белье. Муж, любовник, мне насрать, ты — лишь объект.

— А кто меня впечатал в стену в номере и чуть не поцеловал? Мистер «бойтесь меня, я весь такой брутальный серый волк»!

Он засмеялся в голос на мою откровенную дерзость и почесал затылок, по всей видимости, загоняемый в тупик моей реакцией. А во мне снова начался внутренний диалог и борьба со внезапно вспыхивающими чувствами к этому двухметровому изваянию.

— «У него чудесный смех…»

— «Мили! Ты опять начинаешь?!»

— «Ну чудесный же…»

Он был таким неприступным и твердым, таким большим и могучим атлантом… но такой зрелый и притягательный он крушил мои зарождающиеся чувства своим смешком с очередной колкой издевкой.

— А-ха-ха-ха! Девочка, ты не в моем вкусе, и я тебя никогда не поцелую. Я тебя не поцеловать хотел, а придушить. Не ищи то, чего нет. Я — не мальчик, и твои фокусы со мной не прокатят.

— Поспорим?

— На что? — не задумываясь, хитро протянул Джеймс, поворачиваясь ко мне на долю секунды.

— На твою косичку.

— Легко! Только без обнаженки и откровенного совращения.

— Я же не в твоем вкусе, так чего бояться? Голую или нет, ты меня не поцелуешь значит?

— Нет! — он начинал злиться, чем заводил меня еще больше, и я ехидно промурлыкала.

— И не притронешься?

— НИ ЗА ЧТО!

Он повысил голос и осекся. Вот и первые искры полетели из его изумрудных дерзких глаз. Поездка стала веселей.

— Сколько нам ехать?

— Семь часов.

Не задумываясь ответил Джеймс, словно эта цифра вертелась у него на языке.

*********************************

Джеймс.

Мы въехали в небольшой проездной городок с серыми малоэтажками и небольшими частными домиками, и маленькая бунтарка опомнилась.

— Я есть хочу, — заклянчила малышка.

— Надо было есть, когда тебе предлагалось.

— Ну, пожалуйста, Джеймс…

Когда мое имя сорвалось с ее теперь точно запретных губ, я растаял и свернул к тротуару, увидев ближайшую вывеску. Нам попалось придорожное небольшое кафе, достаточно людное. В его аккуратно оформленной, чистой обстановке я любовался плавными изгибами впереди идущей кудряшки, наряд которой жестко контрастировал с интерьером этой забегаловки, в которой все присутствующие сворачивали бошки вслед жгучей брюнетке, что меня необъяснимо раздражало.

Мы сидели друг напротив друга в неловком молчании после нашего достаточно откровенного разговора в машине для едва знающих друг друга людей, и, все же, я решил уточнить.

— Что будет, если выиграю я?

— А? — малая вернулась ко мне из своих мыслей, которые были мне не доступны.

— Ну ты по каким-то своим причинам хочешь отрезать мне волосы. Кстати зачем?

— Так будет красивее.

— Считаешь меня красивым?

— Да… — тихо и сразу произнесла она.

«Очень интересно…»

Я смотрел на наливающуюся краской крошку и безумно хотел залезть в эту кудрявую голову, чтобы прочитать, о чем она думает сейчас.

— Так что я получу, если выиграю?

— Отвезешь меня к заказчику, — и вот снова ее манящая ухмылочка, и я рассмеялся от невыгодности такой хитро выверенной сделки.

— То есть ничего? Тогда давай так, если поцелую, то не повезу, и оставим в покое мои волосы.

— Ну хорошо, что ты хочешь?

— Хочу нарисовать тебя… или на тебе… — зачем-то выпалил я, проклиная свой неудержимый язык, а Мелиса взглянула на меня по-другому.

— Ты художник?

Я кивнул. Она хотела еще что-то сказать, но принесли наш завтрак, и малышка сменила тему.

— Овсянка? Ты ешь кашу по утрам? Какой хороший мальчик, — слово"мальчик"отозвалось во мне внутренним протестом, который я выразил слишком заигрывающе даже для себя.

— Я строго слежу за питанием, и ты даже не представляешь, на сколько хороший.

Кудряшка уплетала свои вафли с джемом вкусно причмокивая. Капля клубничного лакомства упала ей на открытый бархатный бугорок, и она томно, опять-таки забавно неумело произнесла.

— Ой… какая я неловкая. Не хочешь убрать или может слизать языком прямо при всех этих людях.

«Твою ж мать…» — я закашлялся и засмеялся.

— Серьезно?! Ты думала это сработает?

— Попытаться стоило.

Она провела указательным пальцем по липкому пятну и погрузила его глубоко в рот, эротично посасывая.

«Это будет весело.» — я покачал головой, ухмыльнулся и поднял чашку с чаем, отпивая горячий напиток и закрывая роскошный вид.

Мы вернулись к машине, я открыл девушке дверь и взглянул на нее. Она смотрела на меня, задрав голову, ее глаза смеялись.

— Ты просто кремень. Но если что, я все еще липкая.

— Садись уже.

— Джеймс, не надо, пожалуйста…

Мелиса подняла руку и погладила меня по щеке. Я нагнулся к ней ближе, потому что не мог разобрать ее шепот.

— Умоляю тебя… ты же хочешь помочь мне, я же чувствую…

Она вставала на носочки будучи на каблуках, и я был уже очень близок к провалу, ибо грусть в ее глазах меня пленила. Хотелось укрыть ее от всех обидчиков и проблем, сгрести в охапку и успокоить.

— Едем, — холодно бросил я, отключая эмоции, погружаясь в холодный здравый рассудок.

«Мы же оба знаем, Джей, что нам нельзя. И это всего лишь минутная слабость. Наши причины слишком вески, чтобы пускать все на самотек… тем более ради нее и для ее же блага.»

И снова в пути. Меня одолевали легкая усталость и странное любопытство.

— И все-таки почему?

— Что почему?

— Почему ты так противишься вернуться?

— Потому что мы расстались, — очень просто и откровенно отвечала грустнеющая крошка, а я продолжал нагло копаться в ней, хотя обещал себе и ей этого не делать, высказывая свое негодование, опрометчиво обозначивая границы и свое равнодушие в начале поездки.

— И ты вышла замуж за другого?

— Да… и с ним мы тоже расстались.

Она сняла кольцо, опустила стекло и вышвырнула его словно фантик. И снова та самая печаль украсила ее красивое лицо.

— Тогда почему не хочешь вернуться, не понимаю? Чего ты хочешь? — я хотел понять, хотел открыть ее всю для себя шаг за шагом. Мне было нельзя, и от этого чесалось еще больше.

— Все очень сложно, Джеймс… я не знаю… но точно я хочу быть свободной от них, от всех… я задыхаюсь…

Ее тоска разрывала мне сердце, хотелось взять ее за руку и притянуть в объятия, но все же полная картина не могла сложиться в моей голове. Я продолжил допрос.

— Мелиса… но у вас с Эриком такая красивая история любви, и ты была с ним счастлива, я же видел…

— Где?!

— Я давно слежу за тобой.

Я натянул свою любимую угрожающую каменную маску безумца, а мелкая открыла свой изумительный ротик. Я не выдержал и улыбнулся. Снова. И я не помнил, чтобы так много смеялся и улыбался хоть с кем-то в своей жизни.

— Да шучу я, в интернете, конечно. Он кричал о своей любви на весь мир. Насколько я его знаю, а знаю давно и хорошо его дела, он не из тех, кто в принципе способен на такие чувства.

— А ты способен?

— Ты меняешь тему.

Девушка закинула ноги на торпеду, и платье скатилось до ее обалденных бедер, что не могло не отвлечь меня от дороги, ибо эта особенная, такая нахальная красота пленила мой разум и едва не затуманила рассудок.

— Мы же договорились без обнаженки. Какие-то у тебя одинаковые подкаты, коротышка! Меня этим не прошибешь. Я видел слишком много шикарных женщин и еще больше обнаженных тел.

— Но мое отличается от них… верно?

Она закусила свой ноготок на большом пальце, чем насмешила меня еще больше.

«Интересно, а на что повелся Эрик?»

— Нет. Такое же. Это бесполезно, малышка.

На очередном холодной вбросе она положила руку мне на бедро, слегка сжимая его, и я шлепнул по ней, обалдев от такого наглого жеста, приходя в негодование.

— Еще раз так сделаешь, и я с тобой больше не заговорю.

— Прости… я просто… я на все готова, чтобы не возвращаться к нему?

— Даже отдаться первому встречному?! — мое зарождающееся бешенство разбилось о ее следующую фразу.

— Нет, просто поцеловать… — мягко улыбнулась лисичка, убивая во мне моих жестоких, безжалостных демонов, заставляя обнажить перед ней свои мысли и ощущения.

— Ты такая странная и смешная, я таких еще не встречал.

— А целуюсь я просто умопомрачительно. Попробуешь?

— А-ха-ха-ха-ха!

Я рассмеялся, и она вслед за мной. Мы хохотали еще пару минут. Она очень ловко ускользнула от темы. Девушка вытерла выступившие слезы от смеха, а я засмотрелся на свет, который исходит от нее. Свет, который не только пленил и наполнял меня, но и безудержно манил, и о который я мог не просто обжечься, а сгореть… заживо.

«Шесть часов, Джеймс…»

Глава 5. Доставка

Мелиса.

Как же я не хотела снова окунаться в отношения с Эриком. С ним мне было прекрасно, не спорю, и я могла понять недопонимание Джеймса… но это же как бег на одном месте…

— Какой твой любимый фильм? — неожиданно спросил мой необъятный попутчик.

— Что? О кино поговорим?

— Это странно? О чем ты обычно говоришь?

— Я обычно слушаю, какая я восхитительная, — пыталась я быть кокетливой, чем вызывала в нем очередную порцию издевательских, но таких соблазнительных усмешек.

— Не спорю, но, чтобы я захотел тебя поцеловать, этого очень мало. И я не целуюсь с малознакомыми девушками, даже с такими восхитительными.

«Он все время смеется надо мной. Неужели я ему совсем не интересна.»

Возмутилась моя внутренняя Мили и уверенно добавила.

«Да и какая разница вообще? Подумаешь…»

Я взглянула с обидой на своего гигантского спутника, он расплылся в доброй искренней улыбке.

— Мне кажется это простой вопрос, разве нет?

— Ладно… я люблю старые комедии.

— Типа"Огни большого города"?

— Не настолько старые. Типа"Полицейская академия".

Он ехидно довольно улыбнулся.

— Что? — спросила я, приподнимая бровку.

— Удивлен, что ты знаешь о таком кино.

— Я что, по-твоему, глупая?

— Не обижайся, мелкая, но девушка, которая слизывает джем с груди, не кажется знакомой с творчеством Чарли Чаплина. Почему ты не хочешь просто быть собой?

Он был таким искренним и неподдельно добродушным, что я глубоко вздохнула и сдалась.

«Не видать мне его поцелуя… да и не очень-то и хотелось.»

А хотелось очень… Чем больше он меня отталкивал, тем чаще мой взгляд падал на его мягкие губы.

— А твой какой?

— О, нет! Обо мне мы говорить не будем. ТЫ же хочешь меня поцеловать, а не я тебя.

«Вот гад…»

— Ты издеваешься?! — я аж подпрыгнула на сидении, а водитель вспыхнул, осаживая меня на место.

— Слушай, девочка, я не Эрик, мне твои закидоны не уперлись от слова совсем. Я не знаю, с какими мужчинами ты общалась до, что ты такая самоуверенная фифа. Так вот! Я не твой бойфренд! Я твой телохранитель и везу тебя к клиенту. Не нравится мое общение, поедем молча. Все!

Когда он это выпалил мне в лицо, мне захотелось набросится на него, но только не с кулаками, а со страстными поцелуями. Смотря на его сдержанное негодование, я просто растекалась по сидению. И, кажется, Джеймс прочитал мои мысли…

— Блин, ты точно ненормальная! Я с тобой с ума сойду пока доеду.

Дальнейшая поездка потекла в другом ключе. Мы просто мило болтали, шутили, посмеивались друг над другом. У Джеймса было отличное колкое чувство юмора, я ухохатывалась над его шутками, и он расцветал от моего заливистого смеха.

Через некоторое время мы въехали уже в ненавистный для меня город, в котором я пережила столько событий. Я взглянула на молчавшего уже минут двадцать телохранителя.

— Джеймс, ну что мне сделать, чтобы ты меня отпустил? — взмолилась я, а непробиваемая скала отчеканила.

— Мелиса, ты должна разобраться во всем и расставить все точки, если ты решила. А если ты мне тут просто истеришь от волнения из-за предстоящей встречи, то мы скоро снова увидимся.

— И ты меня поцелуешь при встрече?

— Возможно. Теперь я знаю о тебе больше, — я не могла налюбоваться его ослепительной улыбкой, но реальность и жестокая правда возвращала меня на землю.

— Эрик не даст мне расставить точки, неужели ты не понимаешь? Он так и будет силой держать меня в своей золотой клетке любой ценой… помоги мне, Джеймс. Пожалуйста…

— Нет, — вернулся ко мне чат-бот.

Ровно в полночь мы припарковались у знакомого мне бизнес-центра.

«Встреча в офисе?»

— Идем. Он ждет тебя, — вынес мне приговор Джеймс.

Мы вошли в здание и поднялись на тот самый этаж и вошли в тот самый кабинет, в котором я провела большую часть времени, работая на Эрика. В этот раз он был украшен лепестками алых роз.

— Ну здравствуй, любовь моя! — промурлыкал властный тиран.

Я в последний раз с мольбой посмотрела на Джеймса, но столкнулась лишь с каменной миной терминатора, которую увидела при первой встрече. А Эрик все пел дифирамбы.

— Как ты прекрасна… Джеймс, ты свободен. Завтра наберу. А может послезавтра… все зависит от ненасытности моей тигрицы… да, Мили?

Я не отрывала глаз от своего последнего шанса на спасение. Мне показалось, что он пышел яростью, но он лишь ответил, не посмотрев на меня.

— До связи, Эрик.

Терминатор удалился, и мы остались наедине. Эрик неспеша двинулся в мою сторону, доставая из-под стола огромный букет роз.

«Ну почему всегда розы? Я же их даже не люблю… хотя кому какое дело, что люблю я.»

— Любимая, я так скучал…

Я резко вырвала букет из его рук и швырнула его на диван, а так хотелось в его наглую властную рожу.

— Эрик, да что ты возомнил о себе? Силой меня сюда приволок, и я сразу тут должна до потолка подпрыгнуть? Я же не вещь! — негодовала я, активно жестикулируя, а бывший босс упорно стоял на своем.

— А кто говорит, что ты вещь?! Ты моя любимая женщина. Что такого в том, что я борюсь за свое счастье?

— Это не борьба, Эрик, а принуждение… я не хочу и не буду с тобой!

— Будешь, будешь.

Настойчивее проговорил он, отошел к шкафу и налил себе стакан виски, опять поворачиваясь ко мне и продолжая.

— Я только одного не пойму, почему ты такая неблагодарная, Кларк? Я тебя вытащил из дерьма, сделал своей невестой, окружил сказкой и исполнял все твои мечты и прихоти. А сейчас ты выбираешь проститутку?

Я раскрыла рот, просто глубоко пораженная его осведомленностью, но он перебил все мои возможные возражения.

— Не делай такое невинное личико, Фишер мне рассказал вашу историю о неземной любви в борделе.

— Молчи о том, чего не знаешь… — злобно прошипела я, а он все ходил вокруг на одном месте, расширяя круги и сокращая расстояние между нами.

— Да мне даже на это наплевать. Да хоть ты была бы любовницей Сатаны, мне все равно! И если мне придется запереть тебя для того, чтобы быть с тобой, я готов и на это!

— Ты безумен!

Он усмехнулся и вальяжно поболтал стакан в воздухе, снова прикладываясь к нему губами.

— Я покажу тебе настоящее безумие. Помнишь, Кларк, все тут началось… ох… как я теперь понимаю Фишера, когда он нагибал тебя лицом в стол. Помнишь, как ты сходила с ума подо мной здесь в ту ночь?

— Эрик, перестань… прошу…

Коварный дьявол уже подошел ко мне вплотную и с размаху запульнул стаканом в стену, пугая меня до чертиков, процеживая сквозь стиснутые зубы.

— Теперь ты просишь меня перестать, оставляя меня жить и работать в своих фантомных стонах и криках?

Он поднял меня на плечо и отнес к своему столу, заваливая прямо на все, что там было… что-то впилось мне в бедро, и я взвыла.

— Ммм… услада для моих ушей.

Его бесстыжие грубые ладони уже беспринципно разгуливали по моему телу, забираясь под платье, сжимая кожу до боли.

«Это омерзительно, я словно домашний питомец.»

Я начала вырываться, пытаясь ударить его… и получила за это такую мощную пощечину, что искры полетели из глаз и голова затрещала, как хвост гремучей змеи.

— ТЫ СОВСЕМ ОЗВЕРЕЛ?!!! — наш неприятный разговор перерос в оглушительный ор.

— ЗАТКНИСЬ, СУКА!!! Я ДЛЯ ТЕБЯ СДЕЛАЛ ВСЕ!!! ВСЕ ОТДАЛ!!! ТЕПЕРЬ РАСПЛАТА ЗА ТОБОЙ!!!

— ПУСТИ-И-И-И-И!!!!!!!!

Я билась изо всех сил со свирепым мастером спорта по рукопашному бою. Я его царапала, кусала, брыкалась и верещала, как резаная. Но все равно я оказалась вжата в стол горящей от удара щекой.

— Ненавижу! Ублюдок!

— Взаимно! Тварь!

И раздался он… металлический звук безвыходности положения…

*********************************

Джеймс.

«Какого хрена я тут делаю?»

Единичные прохожие маячили по влажной после недавнего дождя ярко освещенной улице Манхэттена. Кто и куда шел мимо меня мне было глубоко наплевать, мне было абсолютно ровно на все и всех, кроме одного кудрявого объекта, умоляющий затравленный взгляд которого просто не дал мне сейчас уйти. Усталость валила меня с ног, надо было ехать домой… но я не мог… что-то держало меня, и нехорошее предчувствие и профессиональная интуиция не давали мне просто взять и свалить.

«Да, ты просто мечтаешь спасти ее из беды, Джей…»

Выругавшись на себя, я вошел обратно в здание. И уже поднявшись на этаж понял, что надо ускорить темп, ибо за закрытыми дверями творилась вакханалия. Я ворвался внутрь, выбивая дверь с ноги, разбивая ее в щепки. Увиденное зрелище всколыхнуло во мне лютый гнев и словно отбросило на двадцать лет назад.

— Джеймс… помоги мне…

Малышка подняла на меня умоляющее блестящее от слез лицо, и я увидел алеющий след от ладони на ее нежной щеке. Меня заколотило от переполняющего меня гнева, который медленно меня убивал.

— Еще одно движение, и ты труп, Мур! — не задумываясь выпалил я приказным тоном.

— А ты ничего не попутал, Уайлд? Забыл на кого работаешь? Это моя шлюха! Твое какое дело?

Я смотрел на плачущую испуганную девушку, и сердце мое обливалось кровью. Эрик все же отошел, и моя голубка, не колеблясь ни минуты рванула ко мне, прячась за мою спину, прижимаясь к ней и содрогаясь всем телом.

— Твою мать, Джеймс! И ТЫ туда же?! Черт бы тебя побрал! Уже надо диагноз твоим именем называть, сука, синдром Кларк!

Он заржал в голос и двинулся мне навстречу.

— Не понимаю, о чем ты! — резко отрезал я.

— Еще как понимаешь, урод! Ты влюбился в нее, гребаный ты козел! Иначе хер бы ты вернулся! ОТОЙДИ ОТ НЕЕ! ОНА МОЯ!!!

Я чувствовал, как маленькая мышка вцепилась в мою футболку, сжала изо всех своих девичьих сил и шепотом повторяла вновь и вновь.

— Не отдавай… не отдавай… пожалуйста…

— Бл@дь! Всего двенадцать часов! ДВЕНАДЦАТЬ! Серьезно?! Я тебя на цепь посажу, подстилка! УАЙЛД, ОТОЙДИ Я СКАЗАЛ!!! — одержимый маньяк затрясся от ненависти и злости.

Я мягко повернулся и аккуратно разжал трясущиеся маленькие кулачки, освобождая свою одежду. Я нагнулся к ней, и прошептал, обнимая ее за плечи.

— Подожди меня у лифта.

И она выскользнула в пустой дверной проем. После того как мы остались с ублюдком наедине, я размял шею и рявкнул.

— Я разрываю контракт!

Бам! Бам! И наш супергерой на полу сладко спит.

«Сейчас рухну рядом с ним, надо домой.»

Я забрал сумочку девушки и вышел к лифту, где сидела на полу еле живая малышка. Я молча поднял ее на руки и отнес в автомобиль, прижимая как можно крепче шмыгающий едва не униженный комочек. Переживая вторую бессонную ночь, я из последних сил жал на газ, посматривая на вздрагивающую и покашливающую во сне пассажирку, иногда проверяя дыхание.

«Мне нужно на свежий воздух…» — подумал я, и повернул в сторону шоссе на развязку.

Глава 6. День первый

Мелиса.

Я проснулась в мягкой теплой постели гигантской неохватной взглядом кровати. Огромные скрещенные деревянные балки высоченных потолков заставили почувствовать меня лилипутом в доме великана. Смолистый запах хвои навязчиво пощипывал нос, заставляя его сморщиться. Сев и оглядев просторную светлейшую комнату с панорамными окнами с видом на густой еловый лес, я поняла, что снова не имею ни малейшего понятия, где я и с кем. Мышцы немного побаливали от вчерашней потасовки. Я дотронулась до щеки и поморщилась.

«Я не могу поверить, что он ударил меня.»

Я посмотрела на свои ноги, они были все в синяках и мелких ссадинах. На бедре красовался обработанный глубокий порез.

«Ты сама во всем виновата, Мили! Доигралась! Ты пожинаешь плоды своих желаний…»

Я взглянула на свою одежду и непроизвольно улыбнулась, забывая и смахивая с себя ужас сегодняшней ночи.

«Судя по тому, что на мне знакомая серая футболка, мое местонахождение связано с Джеймсом.»

Одновременно с моей мыслью в дверном проеме нарисовался мой отважный спаситель.

— Доброе утро… поцелуемся? — промурлыкала я, и он ослепительно улыбнулся.

— Привет, мелкая! Идем завтракать!

Я шла за"злым и страшным"серым волком, наслаждаясь натуральной обстановкой и вдыхая теплый аромат его прекрасного такого естественного дома. По деревянной лестнице с резными поручнями мы дошли до уютной гостиной, где на журнальном столике стояли горячий кофе, тосты с сыром и ягодный джем.

— Это все, что я нашел. Наш приезд оказался незапланированным.

— А как же ты без каши? — съязвила я. Мне почему-то хотелось все время уколоть его и снова увидеть его потрясающую улыбку. Но Джеймс с лихвой отвечал мне, каждый раз переигрывая.

— Незапланированным для тебя.

Снова напомнил мне он о том, что я всего лишь назойливая муха в его жизни, от которой никак не получается отмахнуться.

«Он от меня так просто не избавится.»

— У тебя в Нью-Йорке есть куда пойти?

От неожиданного вопроса я поперхнулась горячим кофе, обжигая небо.

— Есть друг, а почему ты спрашиваешь? Уже выгоняешь? Кофе можно допить?

— Нет, не выгоняю, но у меня тебе оставаться нельзя от слова совсем, — он стал серьезным, и я накинула на себя равнодушную маску.

— Пф… да больно надо.

— Ты бы лучше спасибо сказала бы для начала, малая!

— За что? За завтрак?

Он начинал злиться, а мне было так весело снова и снова его раздраконивать. Джеймс был такой сдержанный и обладал удивительным самоконтролем и самодисциплинированностью.

«Такой правильный и порядочный мальчик, что хочется его испортить и подлить ложечку дегтя в его медовый характер.» — на этой мысли меня понесло…

— Ты меня лишил потрясного грубого секса с бывшим женихом, и я должна тебя благодарить? Или может быть тебя поблагодарить за то, что ты меня САМ привез и отдал в руки этому психопату?

Ничего не говоря, он поднялся и вышел. Если бы взглядом можно было бы сжигать, от меня осталась бы серая кучка.

«Мили, ты перегнула палку…»

Понурив голову, я пошла вслед за ним. Он стоял своей исполинской спиной ко мне на большой открытой террасе и вдыхал свежий утренний еще не нагретый лесной воздух.

— Прости, Джеймс. Я не знаю, что на меня нашло.

— Нет, ты права. Звони другу, я тебя отвезу, куда нужно.

Он наконец обернулся и протянул мне телефон, и я послушно набрала номер Роджера, но тот оказался в отъезде на неделю и должен был вернуться только через пять дней. От этой информации Джеймс становился мрачнее тучи, негромко спрашивая.

— А к маме?

— Только не к маме! У нее слабое сердце. Оно не выдержит, что я развожусь через месяц после свадьбы!

— Через месяц?! — громче, чем это было нужно воскликнул изумленный хозяин дома, — То есть ТЫ должна была выйти замуж за Эрика, но бросила его ради парня, с которым прожила всего месяц после этого?! Боюсь спросить, сколько ты его знала…

— Неделю…

— Ты ненормальная! — ошеломленно произнес Джеймс.

«Это он еще не в курсе о моем горячем адвокате…»

*********************************

Джеймс.

Сказать, что я был в шоке, ничего не сказать. Надо было избавляться от нее как можно скорее, потому что лед, по которому я шел, становился все тоньше. Это коротышка сносила мои мозги своим внутренним коктейлем Молотова. Абсолютно безбашенная сумасбродная молодая девчонка, чересчур уверенная в себе, наглая и инфантильная… но при этом образованная, умная, с потрясающим чувством юмора… А еще удивительно красивая и обольстительная, такая безумно манящая и притягательная, но такая запретная для меня. Я не мог себе даже позволить мысль о малейшем сближении с этой кудрявой овечкой.

«Как там Эрик говорил,"синдром Кларк"? Джей, гони ее в шею, не порти девочке жизнь.»

— Я поживу в каком-нибудь отеле, пока Роджер не вернется или пока не решу, что мне делать дальше. Вернуться в Чикаго я не могу, да и не хочу, работу я пока искать тоже не буду, — девушка лепетала что-то невнятное, а я просто выпалил.

— Ты останешься здесь.

— Что? — с ее глубочайшим удивлением до меня дошло, что я натворил.

«Ты че несешь, дебил?! Какой здесь?! Пять дней наедине с ней?! А работа?! А все твои принципы и образ жизни?! А она?! О ней подумай!!! Нельзя!!! НЕЛЬЗЯ!!!»

Но я уже сказал то, что не должен был ни при каких обстоятельствах, эгоистично думая лишь о том, что не могу и не хочу прямо сейчас с ней расстаться, поэтому я объяснился перед ней, но больше, конечно, перед самим собой.

— Эрик найдет тебя, как только ты заселишься или куда-то сунешься уехать. Тебе надо затаиться ненадолго, чтобы понять, что он будет делать дальше. Ты права, я от части виноват в том, что вчера произошло. Ты останешься с одним условием.

— И каким же?

— Ровно через пять дней мы разъедемся каждый в свою сторону и забудем о существовании друг друга.

И снова этот печальный хрустальный взгляд, от которого прошибает в холодный пот, но я понимал, что иначе нельзя, и добавил.

— И еще, мы будем минимально общаться, и ты перестанешь меня соблазнять.

— Это три условия, а ты сказал, что с одним, — опять она заигрывала со мной, и я не мог оставаться равнодушным перед ее горящими глазками и появившимися острыми зубками, поэтому подыграл хитрой лисичке.

— А какое условие из этих трех выбрала бы ты?

— Я бы выбрала разъехаться, но эти пять дней общаться с тобой, потому что ты очень интересен мне… и соблазнять тебя, потому что ты нравишься мне.

Я чуть не завыл на солнце от ее раскрасневшихся щечек и поджатых пухлых губок.

— Я чувствую, что еще тысячу раз пожалею о своем решении. Я могу тебе предложить только общение, крошка. И на этом все.

— Посмотрим… — не сдавалась крошка, а я рассмеялся.

— Тогда наше пари еще в силе, Мелиса. Я поеду в магазин, потому что мое питание тебе не понравится. Тут недалеко. Что ты любишь есть?

— Я люблю мексиканскую кухню, моя мама — мексиканка. Купи просто обычных продуктов, каких-нибудь приправ, я что-нибудь приготовлю.

«И даже это мне тоже все нельзя… острое, жирное, сладкое. Это просто одно сплошное искушение.»

— А ты чем займешься? Можешь телек посмотреть.

— У тебя есть книги? Я пока почитаю.

«Ау-у-у-у-у!!! Она еще и читать любит?!!! Читающая развратница!!!»

— Пойдем, я тебе кое-что покажу, — поманил я заинтригованную малышку в мое одно из самых излюбленных мест в моем новом доме.

*********************************

Мелиса.

— О. Мой. Бог! У тебя столько книг? Ты ботаник покруче меня! Неужели ты все это прочитал? — восклицала я, зачарованно разглядывая множественные стеллажи, ломящиеся от книг самых разных мастей.

— Ну не все… здесь ты можешь найти книгу себе по душе. В конце зала есть удобное кресло. Я скоро вернусь.

Джеймс удалился, а я начала бродить по книжным полкам, шоркая огромными тапочками по холодному полу, пробегая пальцами по корешкам, за каждым из которых таился удивительный мир и увлекательная история. Запах бумаги и дерева обволакивал и успокаивал. В помещении было очень тепло и комфортно, и мне хотелось почитать о любви. Мой пытливый взгляд упал на название"Собор Парижской Богоматери"Виктора Гюго. Устроившись в мягком уютнейшем кресле с высокой спинкой рядом с узким решетчатым окном, я закинула ноги на кожаный пуф, и погрузилась в ужасную трагедию прекрасной цыганки Эсмеральды, прекрасные виды на готический Нотр-Дам рядом с царством нищих и воров.

Зачитавшись в запой потрясающими речевыми оборотами и захватывающими поворотами сюжета, я не услышала скрипучего открывание двери, тяжелых медленных шагов и тактичного покашливания.

*********************************

Джеймс.

Я вошел в библиотеку уже вечером, все-таки избегая девушку максимально долго. Но, к моему величайшему сожалению, это никак мне не помогало не думать о ней каждую свободную от других мыслей минуту.

Пройдя в зал, я обнаружил загипнотизированную малышку, быстро бегающую карими глазками по строкам и переворачивающую страничку за страничкой. Прочитав название, я кивнул сам себе, одобряя ее выбор. Она поджала свои босые ножки и натянула мою футболку себе на колени. Ее алые губки иногда приоткрывались, прочитывая немым шепотом отдельные фразы.

«Ммм…» — снова засмотрелся я, опять не в силах оторваться от этой гипнотизирующей, необъяснимо манящей меня красоты.

«Хватит пялиться!» — я одернул себя и тактично кашлянул, но крохотуля настолько была увлечена чтением, что не заметила моего присутствия от слова совсем, поэтому я заговорил.

— Знаешь французский? — девочка подняла на меня немного уставшие карие глазенки и слабо улыбнулась.

— Нет, буквы знакомые ищу!

— А-ха-ха-ха, я так и понял., — усмехнулся я ее шутке и приказал максимально строго, — Иди готовь, я все привез.

— А я думала, ты мне что-нибудь приготовишь.

— Ага! Разбежалась! Я не готовлю, малая, тем более, если в доме есть женщина.

— И часто в твоем доме готовят посторонние женщины? — ревностно, как мне показалось, уточнила Мелиса, и я зачем-то поспешил успокоить просыпающуюся фурию, которая буравила меня убийственным взглядом.

— Ну вообще-то ты будешь первой. Так что вперед. Только сначала я тебе покажу твою комнату.

Мы вошли в совершенно девичью спальню, и девушка не смогла скрыть своего восторга от обилия женских безделушек и элементов декора.

— Какая красота! Это ты для меня обустроил за несколько часов?

— Не обольщайся, крошка. Я совсем недавно купил этот дом у семейной пары, у них были дочь и сын. Они выросли, отучились и свалили от предков. А комнаты оставались в том же виде все последующие годы. Я еще не успел все перестроить под себя. Здесь даже осталась какая-то одежда, можешь порыскать в шкафу. В общем, устраивайся, переодевайся и вперед. Кухня рядом с гостиной, найдешь без труда.

Девушка с интересом и восторгом осматривала помещение, но ее взгляд приковал старенький фортепиано. И снова тоска сжала ее сердце и поселилась в глазах, и мне стало больно.

— Хочешь, я уберу его отсюда?

— Нет, оставь…

Я поставил для нее пакет со всем необходимым к кровати и вышел, оставляя печальную девушку наедине со своими воспоминаниями, связанными с этим музыкальным инструментом.

*********************************

Мелиса.

Джеймс вышел, а я смотрела на мой когда-то горячо любимый инструмент, и сердце мое сжалось до макового зернышка.

«Мили, забудь…»

Но как можно забыть о таком… я же даже сейчас любила его… я бы все бы отдала, чтобы вернуть все назад, но обратного пути не было, и от этого становилось еще паршивей.

Я собралась с мыслями и встряхнула копной кудрявых волос.

«Пора собираться к волку-одиночке… сегодня я заполучу его поцелуй.»

Глава 7. Смертный приговор

Мелиса.

Я перерывала шкаф с огромным количеством девичьих вещей, которые были мне на размер, а то и два меньше. Одежда была явно для девочки, лет шестнадцати. Короткие платьица, сарафанчики, шортики, топики. Так что выбора у меня особо не было. Тем хуже для моего неприступного соседа. Перемерив тучу нарядов, я выбрала белые обтягивающие мои бедра до треска жесткой ткани джинсы и едва прикрывающий мою грудь такого же цвета топ и направилась готовить ужин.

Закончив, очень довольная собой, я вошла в жаркое помещение большой, как и все помещения этого чудесного дома, гостиной, в которой был зажжен потрескивающий камин. Обстановка была такой романтичной и легкой… но видимо пока не вошла я. Я так решила, потому как с моим появлением Джеймс нахмурился и чуть ли не рычал от раздражения.

«Эх… Мили… забудь…» — снова взгрустнулось мне.

Не подавая виду, я поставила две тарелки с только что приготовленным дымящемся ароматным блюдом.

— Что это? — неприятно безэмоционально бросил мой сосед, а я максимально невозмутимо улыбнулась.

— Фахитос с говядиной.

— Пахнет очень вкусно, но я сыт, спасибо, и мне пора спать. Приятного аппетита и хорошего вечера.

— Ты не останешься?

Молча отвечая на мой вопрос, сразу же сматываясь наверх, Джеймс равнодушно и даже с пренебрежением бросил на меня мимолетный взгляд. Он отдалялся от меня, намеренно отталкивал, а мы так не договаривались, и я взорвалась, налетая на него с истеричными претензиями.

— Да что с тобой такое?! Сухарь ты бесчувственный!

— Не понимаю, о чем ты, — холодно бросил черствый хлеб.

— Я что, настолько тебе противна, что ты поужинать со мной не хочешь? И даже не попробуешь то, что я сготовила? Или же ты просто боишься что-то почувствовать! Да?

— Слышь, девочка! — огрызнулся он, — Ты меня с кем-то путаешь! Я тебе что-то обещал? Я тебе что-то должен? Я тебе сказал, живи здесь и потом забудь, кто я такой!

— А ты то сам забудешь?!

— Легко.

Его тон был настолько безэмоционален, что я не выдержала и, вскочив, яростно бросила в него тарелкой вместе с горячим кулинарным шедевром. А он даже не моргнул, лишь продолжил идти, выплюнув мне напоследок.

— Прибери.

Запихав в себя остатки ужина, я пошла в свою комнату.

«Утром я уеду и плевать, найдет меня Эрик или нет.»

Решив добить себя окончательно. я села за фортепиано и заиграла Шопена, этюд № 1, опус 10, одно из самых сложных произведений для этого инструмента, но оно было моим любимым. Мои пальцы нависли над клавиатурой, и я закрыла глаза, острое воспоминание пронзило насквозь мое сердце и разбило на части…

Отель «Нега», мой номер, наш номер… Адам… и наш первый раз: «Мили… я не сделаю тебе больно. Никогда… слышишь…»

Мои губы задрожали, веки вздрогнули, и по клавишам забили соленые капли.

— Лжец!

Я ударила по черно-белой дорожке пальцами и начала играть, пробегаясь по всей ее длине снова и снова, истерически нажимая и вкладывая всю свою боль. Этюд длился две минуты, но в них я вложила всю трагедию исхода наших с Адамом отношений. Последним аккордом я рухнула на клавиатуру и издала выдох облегчения, слегка подрагивая от эмоций.

Моего плеча коснулась горячая ладонь и слегка его сжала, вытаскивая меня из беспросветной тьмы, я зарычала.

— Чего приперся?!

Я открыла глаза, надо мной стоял ухмыляющийся великан и протягивал мне ножницы.

*********************************

Джеймс.

— Стерва!

Будильник полетел в стену.

— Кудрявая бестия!

Я метался по своей спальне переполняемый бешенством из-за этой настырной девчонки. Я так долго пытался сохранять самообладание, что меня просто взорвало. У меня даже закружилась голова от этой ярости. Я сел на кровать и попытался дышать глубже, но ничего не получалось. В глазах становилось все темней, а в висках нарастала разрывающая пульсация.

Я плюхнулся на подушки, погружаясь в беспокойный сон. Я толком не спал все эти дни, а для меня это не допустимо. Этот овечий ураган взбаламутил все мое унылое болото. В доме раздался звук фортепиано, и мои глаза распахнулись. Этот пятиминутный сон привел меня в норму… Я сел на кровати и провел ладонями по лицу, оттягивая вниз кожу.

«Ну что за наказание такое?!» — сказал я себе, тут же отвечая то, что не должен. «А может это дар, Джей?»

Даже не видя ее, я чувствовал в этой музыке глубокую боль и тоску, от которой я не мог скрыться или сбежать. За минуту я оказался в проеме ее комнаты, дослушивая отчаянное произведение. На столе в органайзере для различных канцелярских принадлежностей я увидел ножницы, и решительная улыбка озарила мое зачарованное лицо.

«Джеймс, ты подошел к краю, Джеймс!»

Девушка безжизненно упала на клавиши и выпустила из себя копившиеся чувства, отпуская свою печаль.

«Какой же это контраст, видеть молоденькую девочку в топе, обнажающем ее идеальный плоский смуглый живот, играющей Шопена. Как можно устоять перед таким зрелищем?!»

Когда она сегодня вошла в гостиную, да еще с таким ароматизирующим соблазном, я сбежал… сбежал, как последний трус… и мне было, чего бояться. Спустя двадцать лет я впервые терял контроль.

В этот момент я мягко коснулся ее плеча и чуть не застонал от осознания чудовищной потери самообладания. Я вспомнил, как принес ее еле живую в свою спальню, как обрабатывал ее раны, как одевал ее, боясь сделать ей больно или просто сломать такое хрупкое создание… и сейчас я боялся того же. Но этот страх перебарывало желание коснуться этой маленькой строптивой коротышки и не отпускать.

— Чего приперся?!

Она подняла на меня свои сверкающие злостью глаза.

«Сколько же страсти может вмещать ее маленькое сердечко?!»

Я протянул ей ножницы и решительно проговорил.

— Режь.

Не раздумывая, она встала и взялась за острый предмет с такой яростью, что я думал, она сейчас вонзит его в мое трепещущее перед ней сердце. Я положил ладони ей на талию и, увлекая за собой, сел на край кровати.

— Только больше не беги от меня… — прошептала она с легкой улыбкой.

— Режь.

Она обхватила мой хвост и, слегка потянув назад, обкорнала мои чудесные волосы. Держа черный густой пучок в руке, она заливалась заразительным смехом.

— Что?

Я выглянул в зеркало вдоль двери платяного шкафа и разразился гоготом в ответ.

— Это что такое?! Как мне на люди показаться?! А-ха-ха-ха-ха!!! Малая, не быть тебе парикмахером.

Давясь смехом и вытирая проступившие слезы, счастливая девушка запустила в мою голову свои тонкие пальчики и плавными движениями наводила мне прическу.

— Я же говорила, что так будет лучше. Посмотри. Вполне приличный человек.

Я снова посмотрел в зеркало, предвкушая свой новый имидж. Из отражения вместе со мной ухмылялся взлохмаченный незнакомец с бардаком на голове и внутри нее.

«Неплохо.» — и мне нравился этот непривычный образ, а Мелиса ехидно добавила.

— Только тебе надо сбрить эту бороду, а то ты теперь похож на порноактера из старого кино для взрослых.

— А я смотрю кто-то любит не только старые КОМЕДИИ.

Девушка залилась краской, все еще держа пальцы в моих волосах, нежно поглаживая и играя с ними. Я обнял ее бедра, притянул к себе и поцеловал в солнечное сплетение. Малышка сладостно застонала. Медовый вкус ее кожи вскружил мне голову и больше у меня не было сил сопротивляться этому"синдрому". Я бережно посадил ее к себе на колени и заглянул в хитрые темные глаза.

— Ты победила, лиса-Мелиса, можешь поцеловать меня.

— Не дождешься, волчара!

«Волчара?!» — я едва сдержал смех, бегая затуманивающимся взглядом от ее сияющих глаз до таких желанных алых губ, забывая дышать.

— Серьезно?! Зачем тогда постригла меня?

— Чтобы ты теперь молил меня о поцелуе.

«Вот же дрянная девчонка! Кудрявая стерва! Не дождешься!»

Но мое тело не слушалось мой мозг, потому что я уже уронил ее на покрывало и навис над ухмыляющейся крошкой.

— Нравится дразнить меня, лисичка?

Девушка ловко выруливала из всех моих капканов и ставила меня в патовые ситуации. Она маняще облизала пухлые губки и повернула разговор в другую сторону.

— Эрик сказал, что ты влюбился в меня, волчонок, и ты это не опроверг.

И сейчас ни на мгновение не отрываясь от ее прекрасных глаз, я провел ладонью от ее шеи, между рвано поднимающейся груди на голый подрагивающий от волнения, несмотря на всю ее внешнюю уверенность, живот. Я глубоко вдохнул ее сладостный аромат и, медленно выдыхая, ответил осипшими связками.

— Но я и не согласился.

Мелкая чертовка закусила нижнюю губу и ее голос дрогнул, когда моя рука скользнула к ее ребрам и остановилась.

— Но я готова поспорить на все, что угодно, что прямо сейчас ты изнемогаешь от желания поцеловать меня, — ее голос дрожал, как и не мой.

— Возможно. И что же нам делать?

Я не мог думать ни о чем, кроме как о ее черном омуте, который поглощал мою волю и затягивал на дно в свою пучину, заставляя меня оступиться.

«Я просто НЕ МОГУ оторваться от нее. Я вот-вот сорвусь в эту бездну.»

— Давай вместе. На счет три? — предложила малая.

— Давай… — не задумываясь согласился я, и она начала отсчет.

— Раз…

И я накрыл ее горячую улыбку, забираясь под ее спину, прижимая крепко к себе. Она тихо застонала мне в губы и подалась навстречу, приоткрывая их. Я поймал этот момент и отстранился, ловя ее ярость. Строптивица снова проникла в мою новую прическу и, сжав маленькие кулачки, рванула меня к себе, врываясь в мой рот и больно кусая за нижнюю губу, снова оттягивая наш первый поцелуй.

«Ммм… дикая…» — мои легкие схлопнулись, когда раскрасневшаяся девушка прошептала.

— Джеймс, я в тебе теряю душу…

— Иди ко мне ближе, малышка… я сберегу ее… для себя…

И мы жадно впились друг в друга на этот раз без остановки и без игр. Она разгоралась в моих объятиях и вспыхивала словно спичка, сгорая дотла… а я растворялся в ней, забыв обо всем на свете. Этот поцелуй навсегда запечатал мою связь с ней, и я больше ни дня не хотел существовать, я хотел жить и дышать ею одной.

«Ты подписал себе смертный приговор, Джеймс…»

Глава 8. Джентльмен

Джеймс.

Наступил понедельник, и, оставив сладко спящей красавице записку, рано утром я отправился на работу. Все присутствующие в небольшом оупенспейсе таращились на меня, словно я — призрак. А я шел мимо, никого не замечая, и не мог скрыть улыбки. Я любил свою работу, особенно свой огромный кабинет с кирпичными декоративными стенами, где был готов обитать едва ли не 24/7 своей жизни, засыпая на своем гигантском стеганом кожаном диване. Ко мне заскочил мой лучший друг, который тут же помчался за мной, чувствуя неладное. Он выглядел озадаченным и даже обеспокоенным, и я понимал почему, но совершенно невозмутимо спросил.

— Сэм? Я тебя слушаю.

— Здорово, Гриф. Новая прическа?

— Ты по делу? Говори быстрее, я скоро уеду.

— Ты же только что приехал…

Друг вытаращился на меня в изумлении, и у него был на это повод, ведь я проводил на работе по двенадцать часов, шесть дней в неделю.

— У меня дела, — коротко отрезал я, получая в ответ то, что совершенно не ожидал сегодня услышать.

— А твои дела не связаны с пятью миллионами, которые мы получили сегодня утром от Мура?

«Вот же сучий сын! Все-таки перевел.»

— Отправь их обратно.

Челюсть Сэма отвалилась, и ему потребовалось огромное усилие вернуть ее на место и продолжить разговор.

— Гриф, я же вижу, что что-то происходит?!

— Не понимаю, о чем ты, — я сохранял хладнокровие, а Сэм взмолился.

— Джеймс, мы же лучшие друзья… ты опоздал на работу, улыбаешься, как идиот. Все выходные от тебя ни ответа, ни привета. Рапорта тоже нет о доставке объекта, ровно, как и подписанного контракта. Рассказывай… ты поехал за этой девчонкой, и что, черт возьми, случилось, что ты сидишь и до сих пор лыбишься, и не слушаешь меня. Еще и деньги просишь отдать обратно, ты ее не привез?

«Вот докопался…»

— Да привез. Привез…

Пришлось рассказать другу обо всем случившимся, не охватывая деталями вчерашний вечер. О невольных воспоминаниях в груди зачесалось давно мертвое сердце и забилось быстрее.

— Этот Мур — очень опасный враг, Гриф. Но меня больше пугает не это, а то, что ты ставишь под угрозу всех нас из-за какой-то девчонки, — в его словах была правда, но Сэм говорил очевидные вещи, на которые я шел осознанно и без оглядки.

— У нас и без него было и есть опасных врагов валом. В частности, у меня. И мне кажется, я никогда не подвергал опасности кого-то из вас. Боишься? Можешь валить! Я пойму, — я повысил тон. — Но ведь только ты знаешь, почему я не мог поступить иначе! И наша цель не бабки, а сохранение человеческой жизни любой ценой.

— Вот именно! Тогда почему она до сих пор с тобой, угрожая твоей?! — не отставал от громкости мой самый верный товарищ, и я подытожил резко и четко.

— Я так решил!

Друг опустил голову и тяжело вздохнул.

— Я хочу с ней познакомиться, приведи ее на нашу свадьбу.

«СВАДЬБА! Чуть не забыл.»

— И какой кретин надоумил вас отмечать свадьбу в понедельник? — мы рассмеялись, и обстановка утратила свой белый накал.

— Свободных дат не было, сейчас самый сезон… да и билеты у нас куплены на завтра.

— Ладно, дружище, я поработаю пока из дома. Где я буду, я даже тебе не скажу.

— Что ж… тогда до вечера.

Я быстро закончил дела в офисе и просто быстрее пули рванул к самой удивительной девушке на свете.

*********************************

Мелиса.

Я открыла глаза в своей мягкучей постели и сладко потянулась. Ночного гостя не было рядом. Вместо него лежала короткая записка.

«Доброе утро, лисичка. Скоро буду»

— Краткость — сестра таланта.

Улыбнулась я и зарылась лицом в подушку, которая все еще хранила сладковатый терпкий аромат Джеймса.

«Он поцеловал меня…»

Я пару раз подпрыгнула в кровати и глупо захихикала, все еще ощущая его тепло на своих губах, которые горели от желания продолжить и не останавливаться. Вчера неприступный волчонок уснул со мной в объятиях, даже не раздевшись… он просто отключился во время какого-то тихого разговора, ослабляя руки, скатывающиеся по моим плечам.

«Такой милый и скромный… интересно, что скрывается за его неторопливостью.»

Надо было вставать. Не хотя я вылезла из-под одеяла и разобрала накупленный пакет для меня. Очень заботливый мужчина набрал для меня абсолютно все, что могло бы понадобиться и даже больше.

«Какой умничка! Надо бы его поблагодарить.»

И я решила сготовить ему мои любимые лепешки с сыром по маминому рецепту. Надев настолько короткое легкое нежно-розовое платьице, что страшно было нагибаться, я порхала по огромной кухне своей мечты, оборудованной самой современной техникой и выполненной в том же стиле, что и весь загородный дом, наполняя ее ароматом сдобного теста и запеченного сыра. Я включила музыкальный канал, пританцовывая и пачкаясь мукой.

— Привет, коротышка, — раздалось позади.

Я ждала, что владелец хрипловатого голоса накинется на меня со страстными поцелуями и объятиями, закинет меня на стол и, поднимая облако из белой пыли, будет яростно овладевать мной. Я почувствовала жар, поднимающийся к груди, а он стоял, принагнувшись, в дверном проеме, облокотившись о его косяк, пристально наблюдая за моими действиями. Я сбросила с себя напрасные надежды и максимально равнодушно спросила.

— Где ты был?

— На работу ездил.

Он душил в себе смех, я чувствовала, это по его ехидной улыбке. И она, его самоуверенность, начинала меня жутко раздражать.

«Что за игра в кошки-мышки?»

Его темно-синяя рубашка обтягивала его крепкое мускулистое тело, слегка расходясь на его напряженной груди, на которой он скрестил руки, и я смогла разглядеть кусочек рисунка на его теле. Джеймс все наблюдал, и улыбка его становилась все шире.

— Ты что смеешься надо мной?

— Как же я хочу залезть в твою маленькую голову и понять, как эмоции на твоем лице могут так переливаться из крайности в крайность.

«Ах так?! Ну держись!»

Я глубоко нагнулась перед ним, доставая из духовки готовую румяную выпечку, ставя ее на стол.

— Ммм…

Джеймс застонал и, наконец, двинулся мне навстречу, глухо приговаривая.

— Какие у тебя горячие, красивые и аппетитные…

Я вжалась в столешницу, ожидая долгожданного прикосновения, но коварный серый волк, прошел очень близко, но все же мимо, вдыхая аромат пышащей сдобы и кипящего сыра.

— Получились булочки…

— Это лепешки!

Я со злостью толкнула его в плечо, а он наконец разразился смехом на весь дом.

— Ну какая же ты страстная, лиса!

— Почему же ты тогда не прикасаешься ко мне?

— Мы, кажется, говорили об одном поцелуе, Мили.

Мое имя сорвалось с его губ, а я растеклась по полу кухни, в которой и без того было горячо от работающей духовки в июльский жаркий день.

«Назвал меня Мили…»

— Почему ты так назвал меня?

Он замешкался, словно я загнала его в тупик.

— Я слышал, как тебя так назвал Эрик, и мне понравилось… тебе очень подходит.

Пока он растерялся, я подошла к нему вплотную, проводя по верхней застегнутой пуговице, освобождая стянутую грудь на два сантиметра.

— И что же ты делаешь?

— Мне кажется здесь жарко…

Он стал серьезным и опустил мои руки.

— Меня не заводят школьницы, Мелиса. А выглядишь ты и ведешь себя, как ребенок. У нас слишком большая разница в возрасте, чтобы я повелся на это.

— Сколько? Лет десять?

— Почти. Шестнадцать.

«Воу… это много… Я, наверное, совсем свихнулась, если стала хотеть его еще больше…»

И, кажется, Джеймс считал мои мысли, потому как он выпалил от неожиданности.

— Ты! Не-нор-маль-на-я! Просто сумасшедшая!

Я плюнула на все и запрыгнула на него, обвивая его талию ногами, впиваясь в его ухмылку. И через секунду неприступная крепость рухнула, рассыпаясь в руины у моих ног. Сбросив свой строгий ошейник, волкодав обнял мою спину, вдавливая в себя мое тело, а второй рукой скользнул в мои волосы, стремительно врываясь в мои губы обжигающим поцелуем. Его пальцы скатились по моей шее к плечам, но горячая ладонь вновь застыла на ребрах, не позволяя себе подняться выше, словно там была колючая проволока под напряжением.

Джеймс оттянул мои губы и не без труда оторвался от них, яростно дыша, снимая меня с себя и опуская на пол за талию.

— Ты… ты… ты…

Он задыхался от гнева, сталкиваясь с моим вызывающим взглядом. Я ждала, что он сейчас снова уйдет, но он вновь притянул меня к себе, нагибаясь со своей высоты, и запечатал еще один жаркий поцелуй.

— Ты меня убиваешь…

Он пристально смотрел мне в лицо, прожигая мою кожу своими пылающими изумрудами. Неожиданно он выдал.

— Мы приглашены на свадьбу, надо что-то придумать с нарядами. Ты в таком виде точно не пойдешь, а у меня здесь нет костюма. И мне все же надо попасть к парикмахеру, я не могу оставаться таким лохматым.

— У меня есть прекрасная идея.

Всего один звонок, и мы уже через два часа были в моем любимом магазине с моим любимым стилистом. Я вошла в помещение и сразу была заключена в теплые худощавые уже ставшие родными объятия.

— Мелиса, la belle!!! Как я рад, что ты меня не забыть! Я так скучать, chéri!

— Я тоже очень и очень скучала. Мне нужна твоя помощь, Николя. И я привезла тебе вкуснейшие лепешки.

— Оу, ma belle, ты хочешь откормить Николя? Я всегда радый, тебе помогать, la belle. Что за повод? Куда ты идти сегодня?

— На свадьбу, — хитро улыбнулась я, а синеволосый мальчик воскликнул.

— Опять невеста?!

— Нет-нет, мы только гости.

— Мы? — уточняюще изогнул бровь собеседник.

— Да, я не одна, Николя. Умоляю, только не говори ничего.

— Ты прийти с Адам, la belle?

В зал вошел мой двухметровый спутник, и Николя открыл рот, словно Щелкунчик.

— Добрый день.

— Mon Dieu!

— Ему тоже нужен костюм, — как бы виновато произнесла я.

Тощенький француз только пожал плечами и, широко улыбнувшись, звонко произнес.

— Allons y!

Николя увел меня в свою студию, красить, укладывать, одевать, обувать… девочки носились ураганом, предлагая платья одно за одним.

Говорят по-французски.

— Мили, что произошло с Адамом? — несмело спросил стилист.

Смотря на себя в огромное зеркало с подсветкой в черной широкой раме, я обрисовала ему всю ситуацию, удивляясь своему спокойствию.

— Красотка, это не может быть правдой. Я не верю в это… ты видела, как он ее целовал или трогал?

— Нет.

— Тогда, что же ты видела?

— Эту девку в моем полотенце и голого Адама, выбегающего из спальни.

— Красавица моя… а вдруг все не так? — не унимался он, а я замолчала и задумалась. Он посеял сомнения в моей голове.

«Ну уж нет! Ему нет прощенья!»

— Кто этот гигант с тобой?! — все же сменил тему Николя.

— Мой телохранитель. И я хочу, чтобы ты сделал из него настоящего джентльмена, а не рок-звезду.

— Я бы сказал, не порно-звезду, красотка.

Мы смеялись. А через полчаса мой самый близкий друг расплылся в своей фирменной улыбке.

— Моя ты красавица! Ну почему ты замужем не за мной! Зови своего терминатора.

Я вышла к скучающему волчонку, который поднялся, увидя меня, и подошел широко улыбаясь, не сводя с меня глаз. Он поцеловал мою руку и тихонечко прошептал.

— Вот сейчас ты меня очень волнуешь, малая!

А потом подумал и добавил, кажется, краснея.

— Ты такая красивая, Мили.

Николя забрал моего кавалера, а я отправилась бродить по бесконечным стеллажам, набитым самой разнообразной, модной, просто потрясающей одеждой, и начала набирать вместе с девочками новый гардероб для новой жизни, для новой меня рядом с этим смиренным и спокойным, стабильным мужчиной. Я расплачивалась за свои обновки, когда из студии вышел ОН… прекрасный… сильный… красивый… брутальный… просто идеальный… в лоснящемся светло-сером строгом костюме в сочетании с кипельно-белой рубашкой.

— Тебе нравится? — негромко произнес Джеймс.

— Очень, — боясь вспугнуть его, также тихо ответила я.

Высоко поднимая руку, я нежно погладила его идеально гладко выбритое лицо и легонько коснулась тонкой алой отметки большим пальцем.

— Ты прекрасен…

Но колдовство нашей встречи было разрушено восторженными возгласами владельца заведения.

— Вы оба parfait, magnifique. И я дарить вам эти наряды. Николя очень уставать и идти есть лепешка.

— Спасибо, Николя!

Джеймс подставил мне локоть, а я, обхватив его незамедлительно, прильнула к его плечу.

— Идем, красавица. Нас ждут.

Глава 9. Свадьба

Мелиса.

Свадебная церемония и все празднество проходило на загородной двухэтажной очень нескромной вилле не далеко от дома Джеймса. Мы приехали уже в разгар праздника, который проходил на заднем дворе, у которого не было видно границ и который благоухал белоснежными цветами. Когда мы вошли, мой кавалер взял меня за руку и уверенно повел к жениху и невесте, которые принимали поздравления у огромного вычурного фонтана в виде двух целующихся пар.

— Прими мои поздравления, дружище! — торжественно произнес мой прекрасный спутник, а лицо его друга вытянулось вслед за отпадающей челюстью.

— Гриф?! Это ты? Что с тобой сделала эта юная леди рядом с тобой? Меня, кстати, зовут Сэм.

Я смогла только кивнуть темно-русому, сероглазому ровеснику «Грифа», думая невпопад, что цвет его костюма слишком светлый и совершенно ему не подходит.

«Скажи уже что-нибудь! Он кажется милым…»

Но я застыла словно истукан. Джеймс рассмеялся и вручил другу конверт, а подоспевшей уже глубоко беременной блондинке, в потрясающей красоты свадебном пышном платье для принцессы, букет цветов. А она, вместо благодарности, всплеснула наманикюренными пальчиками.

— Джей! Мама Мия! Обалдеть!

— Джеймс, ну познакомь уже нас со своей прекрасной спутницей, — не унимался Сэм, сканируя меня оценивающим взглядом.

— Познакомьтесь, друзья, это Мелиса. Моя… моя… — наконец оттаял Джеймс, но запнулся на моем статусе в его жизни, а я замерла в ожидании.

«Ну же… кто твоя?»

— Да мы поняли, что она твоя, судя по тому, как ты вцепился в нее, — добродушно рассмеялся жених, а невеста округлила свои слегка раскосые желто-зеленые глаза.

— Ты Мелиса?! Мелиса Кларк?! Та самая невеста Эрика Мура?! Я тебя узнала… ты же знаменитость!

Джеймс с силой сжал мою руку, а я погладила его по спине и спокойно ответила, наконец, подав голос.

— Вы меня с кем-то перепутали. Я — девушка Джеймса, а не ничья не невеста.

Хват ослабился. Я чувствовала, как он успокаивается, а вервольф приобретает вновь человеческий облик. Девушка рассмеялась, подкручивая свой висок.

— Ох, простите! Я беременная и туплю слегка. Ну веселитесь. Меня зовут Люси.

— Очень рада познакомиться.

— Приятного вечера, голубки, — подмигнул мне Сэм, уводя свою жену к другим вновь прибывшим гостям, которые все продолжали прибывать и, как я прикинула, уже насчитывали не менее сотни человек.

Мы прошли в гущу событий, к украшенной белыми лилиями беседке, ближе к танцующим парам, и мой спутник остановился, разворачиваясь ко мне и заглядывая в меня своими зелеными искрящимися радужками.

— Я на минутку.

Он отошел за пульт, где был ведущий, и что-то шепнул ему. Через мгновение заиграла песня Даррена Хейза Insatiable (Неутолимая).

«О. Мой. Бог. Это самая слащавая песня о любви, которую когда-либо пели в истории… и поет ее такой сладкоголосый мальчик…»

Когда Джеймс пошел мне навстречу, под стенания исполнителя, я расплылась в широкой улыбке и закрыла лицо ладонями, мотая головой.

«Сочетание несочетаемого…»

И вот он уже увлек меня на танцпол, заглядывая мне в глаза, произнося одними губами вслед за певцом.

— Моя любовь к тебе неутолима…

Я смотрела на его сияющее красивое лицо, и в тот момент был лишь он, и ничего и никого вокруг. Он прижал меня крепче и опустился на мои губы, мягко касаясь, медленно раскрывая и невесомо целуя. Я обвила его шею, привставая на шпильках, притягивая его за затылок самозабвенно отдаваясь нежному проникновенному поцелую. Я почувствовала, как его язык слегка коснулся моего, и вздрогнула…

«Это волшебно… это лучший поцелуй в моей жизни…»

Мой кавалер обнял меня за талию обеими руками и приподнял, останавливаясь, углубляясь в мои уста рывками, покусывая и оттягивая горящие губы. На последних нотах он прильнул к ним, как можно дольше, а затем отстранился, сияя ярче звезд на небе, ослепляя меня своими кошачьими глазами. Я оглянулась и прошептала.

— Все смотрят на нас…

— И пусть…

Начался второй медленный танец, и кольцо из людей вокруг нас постепенно включилось в движение. Джеймс опустил меня на землю, и мы продолжили медленно скользить по каменному полу.

— Значит решила, что ты моя девушка? — хитро произнес джентльмен, и я подхватила его настрой, заигрывающе мурлыкая в ответ.

— Ты против?

— Но я же не опроверг.

— Ну ты и не согласился.

Он молчал, лишь хитро улыбаясь своей безупречной улыбкой.

— Значит ты все-таки влюблен в меня? — снова я попыталась вывести на чистую воду эту непробиваемую скалу.

— Я этого не говорил.

— Только что…

— Не понимаю, о чем ты. Я песню пел.

Мы рассмеялись одновременно. И Джеймс легко поцеловал мою улыбку, задавая такой нужный вопрос, который для меня расставил на свои места, и я поняла, что предназначена для этого мужчины, а он для меня.

— Обязательно надо все говорить? Это ведь всего лишь слова.

— Мне не нужны слова… — тихо ответила я, заглядывая в его такую чистую и открытую сейчас для меня душу, — мне нужен ты… и мне плевать, что было до нас…

— Плевать на то, что будет потом…

Он резко остановился.

— Поехали домой.

*********************************

Джеймс.

Я осыпал поцелуями лицо раскрасневшейся девушки, укладывая ее в свою постель на мягкие холодные подушки. Ее ледяные от волнения пальчики пробегались от моего пресса к груди, под расстегнутую рубашку…

— Я думал, что ты как дикая кошка налетишь на меня, раздирая мою спину в кровь. Значит ты на словах только развратница? Стоит оказаться без одежды, и ты уже невинная овечка? — ощущая, как эта девушка мне покоряется безоговорочно и бесповоротно с каждым моим движением и шагом, я подумал:

«Волк влюбился в овечку.» — и эта мысль была грубо прервана здравым умом.

«Какой же ты эгоист, Джей. Ты погубишь себя и эту девочку.»

Она молчала… все больше краснея и убегая от меня, вдавливаясь в перину. Обнаженная малышка выгибалась и постанывала на каждый мой жест, снова подводя меня к пропасти. Когда я едва коснулся ее груди, она жалобно заскулила, закусывая губу и вздрагивая всем телом. Я любовался и не мог оторваться от того, как она закатывала глаза и, практически, их уже не открывала.

— Мили, тебе больно? — простывшим голосом негромко спросил я.

— Нет…

— Тебе страшно?

— Да…

Я отстранился, а она поднялась ко мне с горящими глазами. Стаскивая с меня рубашку, крошка залезла на мои колени, и, захватывая мой пояс бедрами, запуская пальцы в мои волосы, произнесла.

— Мне страшно от того, как ты сжигаешь меня заживо… но я боюсь, что если ты остановишься, то я сгорю дотла.

— Мили…

— Я хочу быть твоей, Джеймс… полностью без остатка… и я просто не могу избавиться от этого желания… и не хочу.

И я овладел ей, не просто физически… я чувствовал, как связываю себя с ней невидимой нитью, при каждом толчке и проникновении. В моей памяти навсегда останутся ее алые щечки и закрытые дрожащие веки, и как она открывала свои пухлые губки в немом крике, как выгибалась до самой макушки, сжимая мои простыни в кулачках. Она подставляла мне свою тонкую гусиную шею, и я осыпал ее горячими поцелуями, наслаждаясь медовым бархатным вкусом и оставляя вереницу мурашек на ее шелковистой коже.

— Джеймс, прошу не останавливайся… ммм…

Конец ознакомительного фрагмента.