По ту сторону – 3. Возвращение

Тамара Габриель

История Неи и Кости продолжается. Обстоятельства изменились, и Костя сам отправился в Серединные земли, чтобы спасти друга. Нея подверглась нападению и волею судеб тоже оказалась по ту сторону Завесы. Близится новая Великая битва. Избранная начала свой путь.

© Тамара Габриель, 2021

ISBN 978-5-0055-8757-2 (т. 3)

ISBN 978-5-0055-8758-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

По ту сторону-3. Возвращение

Вступление

Иеремия пребывал в забытьи. Предательство семьи постоянно возникало перед его глазами. Он злился, так злился, но скоро злость прошла. Он стал забывать. Иеремия перестал двигаться, его, словно приковало к бесплодной земле. Времени здесь не было, или оно стояло на месте, и обитатели Лимба ощущали вечность в самой мучительной форме. Здесь никогда не было солнца. И день не отличался от ночи. Здесь невозможно было спать, да и бодрствовать тоже.

Он чувствовал себя уже не совсем человеком, а просто тенью, которую отбрасывают люди. Он не слышал звуков и тишина оглушала. Когда он это понимал, ему хотелось кричать, но он не мог. Словно он был лишен голоса. И тогда ему хотелось плакать, но слёзы не капали.

Вскоре мальчик понял, что здесь не чувствуешь времени. Иеремия не знал, как давно он здесь, но уже стал забывать кто он, и почему он здесь. Тишина всё меньше оглушала, плакать уже не хотелось. Временами в нём вспыхивала ненависть, и перед глазами проносились лица его врагов: Костя, Нея, Кабрис, Левент, его мать. Его семья молчала, когда его утаскивало «нечто» в зияющую пустоту другого мира. Его вновь охватывала злость, и ненависть. И, когда эта ненависть охватывала его полностью, ему удавалось крикнуть, но его лёгкие разрывались от боли. Потом он терял силы и впадал в забытьё. Так продолжалось долго, очень долго. И вскоре Иеремия стал понемногу исчезать, превращаясь в безымянную Тень.

Однажды луч света пробудил Тень, которая почти забыла своё имя. Перед ним возник странный цветной образ мужчины. Он разрезал пространство Лимба и смотрел на скрючившуюся тень.

— Иеремия… — сказал он.

— Иеремия? — прошептала Тень. — Кто это?

— Это ты.

— Я? Я… Иеремия… — прошептала Тень. — Я Иеремия.

Он несколько раз повторил своё имя, и память стала возвращаться к нему. И каждый раз, повторяя имя, голос Тени креп.

— Да, ты Иеремия, — сказал мужчина. — Готов ли ты покинуть мир Лимба?

— Да-да, я готов, — с надеждой в голосе сказал Иеремия. Он и не чаял, что однажды сможет выбраться отсюда.

— Тогда пойдём, — сказал незнакомец и взял его почти бесплотную руку, которая сразу потеряла плоскость, и стала обычной рукой. Мужчина потянул его в портал и, как только тень полностью «вылилась» в портал, он закрылся и исчез.

Глава I. Проклятье семьи Милован

С той памятной новогодней ночи прошло почти 6 месяцев. Дед Левент находился в больнице, и Кабрис никак не мог с ним поговорить. Он занимался поисками пострадавших от действий Иеремии. Дар эльфов он не использовал, решил оставить его на последок. Однако Иеремия научился так хорошо заметать следы, что спустя 6 месяцев Кабрис понял, без магии здесь не обойтись. Но, едва он хотел отправиться в долгое путешествие, как его вызвал к себе дедушка. Кабрис надеялся, что дедушка вернётся из больницы и всё ему объяснит, но он всё время был в тяжёлом состоянии, и говорить не мог. И вот он позвал внука. Значит ли это, что ему стало лучше?

Кабрис отложил своё путешествие по ту сторону и отправился к деду в сельскую больницу в Спирино. Дед Левент выглядел очень слабым и тяжело дышал. Когда вошёл Кабрис, он его обнял, но силы у дедушки не было. Левент похлопал по стулу рядом с больничной кроватью и сказал:

— Садись, внучек. Я хочу с тобой поговорить и всё рассказать. Я надеялся, что проклятье семьи Милован остановится на твоём отце, но я ошибался.

— Что за проклятие, дедушка?

— Проклятие Милован! У меня и твоей бабушки родились близнецы: Оздемир и Вилан. Я думал, что только твой отец получил силу Стражей, а Вилан нет. А они были близнецы и сила была у обоих, но это парадокс, который приводит к тому, что у одного светлая сила, а у другого тёмная. Я видел, что твой отец меняется, но я не знал причину его злости. Позже он женился и у него родился ты, а затем и Иеремия.

Однажды твой отец пропал, вы считали, что он погиб. Но это ложь. Я солгал, чтобы защитить вас. Оздемир жив. Он пал. Стал Тёмным Стражем. Он уже давно шпионил в пользу Тёмного ордена. И это он убил брата, чтобы вступить в Тёмный Орден. Когда я узнал об этом было у же поздно, он стал навеки Тёмным. Я много лет изучал этот парадокс. Я надеялся спасти Оздемира. Но спасения для него уже не было. Тогда я вышел на бой с ним. И я дрался с ним много раз. Я хотел его убить, но не смог. Он мой сын, а я уже был стар. Я солгал Ордену Стражей. Я сказал, что Оздемир мёртв. Но это не так, Кабрис. Я ждал, что мой сын сам придёт ко мне, чтобы убить меня, но этого не произошло.

— Дедушка, я понимаю, для чего был создан наш Орден. Но для какой цели служит Тёмный Орден?

— Для чего нужен Тёмный Орден? — сурово переспросил дед Левент. — Разве не понятно? У любой монеты есть обратная сторона. Поэтому существует Орден Стражей и Тёмный Орден. Суть светлых Стражей, охранять Завесу, помогать путникам пересекать миры, ловить беглецов и случайных пострадавших, и возвращать их домой. У нас намного больше обязанностей, которые все указаны в Кодексе, но мы не вмешиваемся в дела миров. Мы не должны влиять на ход событий. А Тёмные не боятся менять миры и вмешиваться в дела людей. Они созданы, чтобы сломить Завесу. Их цель объединить 2 совершенно не похожих друг на друга мира, чтобы запустить цепную реакцию апокалипсиса и вернуть своего Мастера из царства Смерти, где он находится в заточении много веков. Его Орден был создан без его участия, но с помощью его знаний. Его последователи не гнушаться некромантией и чёрной магией, они живут в угоду своим желаниям, которые низменны и преступны. Они всё делают ради власти, денег и Тёмного Мастера. Тёмный Мастер это глава Тёмного Ордена, он соткан из того же божественного света, что и наш Грандмагистр. Он тоже не человек, но его свет тёмный, извращённый, а его цель — объединить все миры в один и воссесть там на троне, как всемогущий бог. Он не понимает, что уничтожение Завесы уничтожит оба мира, и людей в них. Ты спросишь, почему последователи так глупы и жаждут уничтожения? О, они не жаждут смерти. Они верят, что Тёмный Мастер сильнее Грандмагистра, и потому, он может остановить последствия исчезнувшей Завесы.

Кабрис, теперь тебе придётся принять на себя ответственность за мои грехи. Тебе придётся убить отца своего, потому, как ты для него злейший враг. Ты тот, кто может помешать возращению Тёмного Мастера. Даже, если ты не захочешь, твой отец сам найдёт тебя. И тебе будет сложнее всех, потому что у тебя будет два кровных врага.

— Кто второй?

— Брат твой!

— Иеремия в Лимбе!

— Лимб не удержит мальца. Уверен, что он уже в Чёрной цитадели. Если проверишь Лимб, увидишь, что Иеремии там нет. Его забрал отец. Не знаю, какое у него звание сейчас, но уж точно, он дослужился до начальства.

— Но неужели нельзя спасти Иеремию от них? — воскликнул Кабрис.

— Нет, — уверенно ответил дед Левент.

— Откуда ты знаешь, что нельзя? Ты же не пробовал! — заупрямился внук.

— Пробовал, — сердито ответил дед Левент. — Много лет назад.

— Ты пытался спасти Иеремию до его рождения?

— Не Иеремию, нет, — тяжело ответил дедушка. — Я пытался спасти твоего отца. Я никогда не рассказывал, почему пропал твой отец, а ты вдруг занял его место в столь юном возрасте, — медленно начал говорить Левент. — Я не знаю как, но Оздемир перешёл на Тёмную сторону ещё до того, как его приняли в Орден Стражей.

Такого никогда не было в истории ордена Стражей. Я думал, что твой отец первый известный ренегат в истории нашего ордена, но я ошибался. Он был предателем ещё до вступления в Орден, только я об этом не знал. Я пытался его спасти, я прочитал сотни книг, я добыл тысячи рукописей, но нет средства вернуть ушедшего во тьму. Став Тёмным Стражем, обратной дороги нет. Потому что Тёмный Страж, для вступления в Орден должен убить другого Стража и невинного человека для жертвы в ужасном ритуале инициации. Думаю, что Оздемир стал тёмным навечно в тот момент, когда убил брата. А тебе, Кабрис, придётся убить не только брата, но и отца… Раз я не смог завершить начатое.

— Что? Дедушка! — воскликнул расстроенный Кабрис. — Как я могу пойти против отца? Как я могу убить его, если до сих пор скучаю? Как я могу убить своего брата, если до сих пор люблю его?

— Убить Тёмного Стража твоя обязанность! Потому что у них не Дар, как у нас, а проклятие! Тьма использует нашу любовь против нас же. Ты, используя силу, ограничен в действиях, а Тёмный — нет. У тебя нет выбора, Кабрис, ведь Иеремия придёт убить тебя… Однажды. Сейчас я уверен, что Оздемир был рождён Тёмным Стражем, также, как Вилан был рождён Светлым.

— Дед, а от кого проклятие передалось отцу?

— От его матери, твоей бабушки. Она была Тёмной от рождения. Я слишком поздно об этом узнал. Тьма, она в генах. Твой отец много лет скрывал свою связь с тёмными и шпионил для них. Предательство Оздемира привело к смерти очень важных людей. Это изменило судьбу мира и судьбу обитателей этих миров.

— Порой мне кажется, что моя ноша слишком тяжела, — сказал печально Кабрис. — Как это всё сохранить в тайне от мамы?

— Пусть она считает, что Ерёма отбывает срок в Лимбе. Если она узнает, что сейчас её сын учится тёмным искусствам, чтобы отнимать чужие жизни, она просто не переживёт. А о том, что Оздемир жив, она не должна узнать! Только неведение помогает защитить нашу семью от твоего отца. Ни Иеремия, ни твой отец не могут проникнуть в наш дом, потому что больше не являются частью этой семьи. Выбор, который они делают, разрезает семейную нить. Вот почему мы всё ещё в безопасности. Вот почему Оздемир так и не напал на вас. Мы под защитой особой родовой защиты Стражей, до тех пор, пока хотя бы один член семьи пребывает в неведении.

— Дедушка, но как Иеремия сможет стать Тёмным Стражем, ведь у него не было ни грамма магии?

— Он был рождён с тёмным началом, которое пребывало в покое. Но оно проснулась после первого Злодеяния, когда он толкнул другого ребёнка в завесу. Помнишь, пропал у нас один из сирот, что приезжают на лето в детский лагерь, выше по реке? Возможно, этот мальчик или другой ребёнок погиб, никто не знал, что он пропал за Завесой и потому его тело всё ещё там. Я думаю, что Иеремия стал причиной гибели ребёнка в параллельном мире. Только это могло дать тёмную силу твоему брату Кабрис.

— Но почему я никогда не слышал о Тёмном Ордене?

— Многие считают сказкой Тёмный Орден, потому что он много лет не давал о себе знать. Более полувека о нём не было слышно, но он всегда был, просто он прятался в тени. А руководители Ордена скрыли причины предательства Оздемира. Никто, кроме нас не знал о Тёмном Ордене. Видимо грядёт разрушение Завесы и они вышли в открытую.

— Дедушка, как же мне горько! Мне предстоит совершить страшные вещи…

— Помни, Кабрис, твой отец и брат никогда не покинут тьму, они уже её часть. Они никогда не изменятся, потому что не могут. Поэтому не верь им, внучек, их слова ложь! Они заманят тебя в ловушку и убьют. Я это уже проходил. Не совершай мою ошибку, не будь милосердным! И прости меня!

— Дедушка, ну ты что?! Ты ни в чём не виноват! Я тебя очень люблю!

— Всё, внучек. Время моё пришло. Я отхожу. Похорони меня, как подобает хоронить Стража, павшего в битве… — прошептал старик и судорожно вздохнув, замер. Из него медленно выходи воздух, но он сам уже не дышал. Кабрис закричал, позвал врачей, но помочь деду Левенту они уже не могли.

Кабрис вызвал мать, они оплакали деда и забрали его домой, чтобы совершить обряд погребения Стражей. Для всего села, они провели похороны для отвода глаз. Никто не знал, что гроб похоронили пустым. Тело деда Левента принесли на Громовище, которое находится в 30 километрах от Чингиссов. Тайное место, о котором люди не знают. Там на голых камнях постелили Погребальное полотно и уложили тело Левента.

— Сынок, а откуда это Погребальное полотно-то, взялось? — недоумевала Екатерина.

— Мама, это тот самый плащ Стража, который всегда висел у деда в комнате.

— Но он же был бордовым, толстым и очень тяжёлым! Я помню, что на нём и золотые украшения были, — удивилась она.

— Плащ Стража — волшебный, — ответил Кабрис. — Плащ получают Стражи во время посвящения из рук самого Архимага. Он создаётся из таинственной материи, с добавлением крови Стража, для которого он предназначен. Таким образом, Плащ может принадлежать только одному Стражу. В течении жизни плащ меняется в зависимости от нужд Стража, а когда Страж умирает, то и плащ умирает вместе с ним, и теряет все свои свойства. Дедушка умер и его Плащ тоже. Теперь его плащ стал белым и тонким, словно смертельный саван.

— У тебя тоже есть такой плащ?

— Да, я одену его на обряд погребения, — сказал Кабрис, показывая на свой рюкзак.

— Будем мы с тобой вдвоём деда хоронить.

— Нет, мама. В последний путь Стража провожают его сослуживцы и Стражи, которых обучал дед. Также обычно приходит действующий Первый Страж ордена и Маг Ордена. Мы не будем одни.

— Ой, а ничего, что я здесь? — испугалась Екатерина.

— Ничего мам, ты увидишь только его однополчан, остальное останется сокрытым от тебя. Похороны будут сразу в двух измерениях. Одно из них для тебя незримо, — ответил Кабрис.

Тут подошёл Костя, который только приехал на лето в деревню. Кабрис ему утром рассказал, что произошло, и позвал проводить деда в путь. Костя был одним из немногих людей этого мира, которому были видимы другие измерения. Костя подошёл и обнял друга, у него на руке был красивый зелёный браслет — дар эльфов Тиррэна.

Они находились в безлюдном месте, на каменистом возвышении, где почти не росла трава. Левент лежал на погребальном полотне белого цвета. Полотно окутывало всё его тело, только лицо оставалось отрытым. Его черты лица заострились, и он перестал быть похожим на себя. Он был похож на каменное изваяние с острыми углами, а вовсе не на человека, которого Кабрис знал всю жизнь.

Костя пожал руку своему другу, и выразил соболезнование. Они общались с Кабрисом каждый день в интернете, или в бесплатном чате. За полгода они стали настоящими друзьями. Кабрис сразу рассказал другу о том, что сказал дед. Костя предложил помощь в выяснении того, что сделал Иеремия. Мальчик нормально общался с деревенскими ребятами, а Кабрис слишком взрослый для них.

Когда время стало доходить до полудня, Кабрис переоделся в парадную форму Стражей. Кожаные штаны и тонкие доспехи из стали, с добавлением белояра, волшебного металла. Сверху Кабрис надел Плащ, который сменил цвет на траурный серый.

Вдруг воздух зарябил и открылся портал, откуда строем выходили старики. Они уже не носили форму Стражей, лишь плащ был на них. Ветераны шли вереницей, все как один похожи на вечных пилигримов, что странствуют по миру. Все были седовласы, кто-то немного сгорбился, кто-то опирался на трость, но все они пришли проститься с Левентом. Ветераны встали вокруг Кабриса и Екатерины. А затем Костя увидел, как воздух словно уплотнился, раздался звенящий звук и воздух превратился в стекло, в котором возникло окно другой мир. А затем стекло словно оплавилось и другой мир стал на время частью нашего. В этом окне была видна площадь Цитадели Проктур. Уже выстроился строй Стражей в парадной форме, тех, кто знал Левента. Также с ним пришли простится и Ба-Пеф в теле Берсерка. Кабрис заметил это по его глазам, которые в момент одержимости становились молочного цвета, без зрачков. Но перед тем, как церемония началась, вдруг открылись врата Цитадели и вышли доспехи из белояра, которыми управлял сам Грандмагистр, рядом с ним шёл не кто иной, как Архимаг Мавен, которого Кабрис видел впервые.

Костя наблюдал за странными людьми и видел волнение друга.

— Кабрис, что случилось?

— В цитадели я вижу тех, кто не должен был приходить.

— Это который? Поди, этот гигант в доспехах?

— Ты видишь их, да?

— Конечно! А разве могло быть иначе?

— Да. Моя мама не видит их. У тебя есть дар.

— Это потому что я путешествовал в параллельный мир. Наверное, после такого ты начинаешь видеть всё сокрытое. Так кто это?

— Это Грандмагистр, Божественная сущность. Он основатель Ордена Стражей. А рядом с ним седобородый старик — Архимаг Мавен, он сооснователь. Его никто не видел вживую уже сотню лет. А сейчас они оба здесь. Не к добру это, — сказал Кабрис.

— Ну, я рядом. Если нужно будет, помогу тебе, не переживай, — сказал Костя.

— Кажется уже полдень, — сказал Кабрис. — Сейчас начнётся.

Перед церемонией, все встали в полукруг подальше от Левента.

Второй полукруг, незримый для обычных людей нашего мира, составили действующие Стражи. Кабрис, один сел у изголовья дедушки. Вдруг небо заволокло тучами, и появились сотни молний. Они трещали электричеством и пуляли свои заряды на землю, приближаясь к покойному. Вдруг молнии стали бить в павшего Стража. От его тела отделилась золотая дымка, и вошла Кабриса, который от неожиданности выгнулся в дугу и упал. Тем временем, в тело Левента ударила молния и превратила его в электрический кокон. Секунду кокон парил над землей, а затем тело рассыпалось зарядами шаровых молний, которые немедленно взмыли вверх и исчезли в небесах. В ту же секунду небо очистилось и выглянуло солнце. Кабрис кое-как встал, ему помогал Костя, Екатерина испугалась и держала сына за руку.

— Сынок, что произошло?

— Я не знаю…

Тут позади появился Архимаг и Доспехи Грандмагистра, которые смогла увидеть и Екатерина.

— Левент отдал силу Стража тебе, чтобы ты мог победить… в своей борьбе, — сказал Старик. — Я Архимаг Ордена Стражей — Мавен. Это Грандмагистр Ордена Стражей, который любит, чтобы его называли по должности Грандмагистр.

Все старики в плащах, тут же встали на одно колено и положили кулак нас сердце, склонив голову. Основатели кивнули им, и дали знак подняться.

— Кабрис, — прошептал Грандмагистр и у Кости по коже мурашки пошли от такого оглушающего шёпота. — Мы пришли за тобой.

— Что? Почему?

— Об этом мы погорим в моём кабинете. Попрощайся с родными, какое-то время ты не сможешь быть с ними.

— А как же задание о преступлениях Иеремии?

— Кажется, вот этот молодой человек рвётся тебе помочь, Кабрис, — прошептал Грандмагистр и от его шёпота раскрошился камень. — Я вижу на нём печать Избранного.

— Я в любом случае помогу, Кабрису, — сказал Костя. — Но с моим другом всё будет хорошо? Вы же не накажете его за, преступления брата?

— Он уже наказан, Константин, — сказал Архимаг. — Не волнуйся, он будет проходить обучение и получит новую ступень в Ордене.

Кабрис и Костя вздохнули с облегчением.

— Ладно, я здесь всё устрою. Когда ты вернёшься, всё будет уже известно.

— Спасибо, Костя. Пойду с мамой попрощаюсь.

Кабрис ушёл к матери, крепко обнял, и вкратце рассказал о неожиданном повышении. Он вошёл в портал со Стражами, махнул на прощание и исчез, а старики в плащах вернулись в свой портал стройными рядами. На каменистом Громовище остались только Екатерина и Костя.

— Тётя Катя, может, пойдём, по-нашему помянем деда Левента? — предложил Костя.

— И правда! Пойдём Константин, — встрепенулась Екатерина, которой сегодня предстояло впервые за много лет остаться одной.

Тем временем, Кабрис стоял в кабинете Архимага, помимо него присутствовал ещё Грандмагистр, Берсерк и Первый Страж.

— Кабрис, сейчас по правилам, ты обязан пройти обучение и попасть на третью ступень Иерархии Стражей. Твой дед отдал тебе свою силу Стража, и сейчас в твоей радужке появилась золотинка, которая говорит, что ты сильный Страж, сильнее большинства.

— Теперь тебе будут доступны новые виды магии Стражей, — прошептал Грандмагистр.

— Очень редко Стражам удаётся добровольно отдать свою силу, — сказал Ба-Пеф в образе Берсерка. — Для этого нужно совершить специальный ритуал, в котором Страж жертвует жизнью, ради того, чтобы отдать силу Стража другому человеку. Ты знал об этом?

— Я даже не знал, что это вообще возможно, — и Кабрису стало плохо. Его дедушка убил себя, чтобы дать внуку больше силы.

— А Левент откуда об этом знал? — удивился Первый Страж.

— Он изучал библиотеку Стражей много лет, — ответил Кабрис. — Дед пытался найти средство изгнать Тьму из сердца Тёмного Стража.

— Зачем? — удивился Первый Страж.

— Оздемир, — прошептал Грнадмагистр. — Оздемир жив?

— Да, дед перед смертью мне признался, что отец жив, но он Тёмный Страж. Ещё он сказал, что Иеремии в Лимбе нет. Он сказал, что мой брат тоже станет Тёмным Стражем.

— Верно, — ответил Мавен. — Иеремии уже нет в Лимбе. За ним послали. Теперь твой брат Тёмный падаван. Поэтому мы пришли на похороны. Хотели тебя предупредить.

— Теперь понятно, почему Левент пожертвовал собой, без его силы тебе не справится с отцом и братом, — прошептал Грандмагистр.

— Ты ведь знаешь, Кабрис, что они будут тебя преследовать всю жизнь? Им нужна твоя жизнь, чтобы жертва твоего брата была принята ужасной сущностью Чёрной цитадели, — сказал Архимаг.

— Да, дед мне рассказал о Тёмном Ордене. Рассказал об их цели разрушить Завесу между мирами.

— Тогда тебе предстоит пройти обучение быстро и получить новую ступень, пройдя испытание. Первый Страж расскажет тебе.

— Пойдём со мной, Кабрис, обучение начинается прямо сейчас, — сказал Первый Страж и направился к двери.

Цитадель Проктур представляла собой настоящий лабиринт. Здесь была масса потайных ходов, ступенек, дверей, порталов. Невозможно было узнать все тайны цитадели Стражей. Первый Страж, которого звали Нэпрер, привёл Кабриса в оружейную и достал пращу.

— Теперь ты можешь пользоваться метательным оружием, — сказал он. — Ты должен быть очень осторожен, ведь теперь ты можешь влиять на ход событий в мирах, но не должен. Всегда выбирай жизнь и не вмешательство, даже, если это очень сложно сделать. Но, если у тебя не будет выбора, ты наделяешься правом защитить себя в любом из миров, и убить нападающего. Однако сам ты напасть не сможешь. Помни об этом.

Также ты будешь ходить на занятия в Магическую башню. Тебе нужно будет овладеть знаниями магии стихий. Для этого у тебя теперь достаточно сил.

Кабрис кивнул и спросил.

— Какие испытания мне нужно будет пройти?

— Всего три испытания. Как всегда, одно на верность ордену, одно на владение оружием, третье на владение магией.

— Сколько будет длиться обучение?

— Здесь время почти не движется. В твоём мире пройдёт пара дней не больше. Ну, что? Приступим?

— Да, — согласился Кабрис, и уважительно сделал приветственный знак Стражей: кулак прижал к сердцу.

Следующие дни Кабрис неустанно работал. Он просыпался на рассвете и засыпал в полночь. Каждую секунду он неустанно работал. Больше всего он боялся подвести Орден. Он был центром его жизни, быть Стражем у него в крови, и Кабрис просто не мог отказаться от самого себя. Учёба с пращей была закончена в самые короткие сроки. Он успел не только освоить стандартные приёмы, но и разработать собственные.

Праща представляла собой ремни из кожи, которые накладывались друг на друга в несколько слоёв, и сшивались между собой, это позволяет кидать снаряд очень метко на расстояние более 30 метров. Старшим Стражам выдавались 2 вида снарядов. Первые были металлические шарики из тогула, размером с крупный грецкий орех, они применялись против служителей Тьмы. А вторые назывались «Гланды», это были стеклянные шары, размером с мандарин, начинённые самовозгорающейся смесью. При попадании в цель «Гланды» разбивались, и смесь воспламенялась, сжигая всё на своём пути.

На испытании Кабрису предстояло в Подлунном мире выиграть бой у, живущих там существ. В Подлунном мире обитают только скелетообразные существа, прозванные Стражами — скелетонами. Скелетоны бывают разные. Например, скелетоны-бака — вампиры по своей природе, они питаются кровью живых существ, попадающих в Подлунный мир. Они похожи на скелет птеродактиля с острым носом и острыми клыками. Живая кровь, позволяет скелетонам-бака обрастать плотью на несколько часов. Через какое-то время, плоть сгнивает и вновь отваливается от костей. Потому скелетонам-бака требуется постоянно новая подпитка.

Победить скелетонов-бака, очень сложно, они нападают стаями. Поэтому Кабрису предстоит разработать тактику и одержать победу с помощью пращи. Верное решение найти укрытие, которое защищало бы со спины и боков, и пращой расстреливать скелетонов, не позволяя им близко подходить к укрытию. Кабрис кидал идеально метко, скелетоны-бака рассыпались, и рушили свой строй. Он не позволил ни одному скелету подобраться к себе ближе, чем на 15 метров.

Сдав один экзамен, Кабрис приступил к изучению Стихийной магии. Эта магия была не очень сильна, но действенна, практически во всех мирах. Везде есть хотя бы одна из 5-ти стихий. В магии стихий Стражи используют многоуровневые заклинания. Кабрису предстоит освоить новую магию. Первый уровень заклинаний позволяет управлять огнём, водой, ветром, землёй или эфиром. Заклинания очень просты. Из магии Огня Кабрис должен научится освещать себе путь, разводить костёр и наколдовать проводника Огонька, который по природе своей является Духом Огня. Далее Кабрису предстоит выучить простые заклинания воды: вызвать дождь, заклинание, чтобы расступилась вода, и вызов Духа Воды — Капельки. Освоив магию ветра, Кабрис сможет, призывать ветер, отправлять сообщения по воздуху и вызывать дух Ветра — Дуновение. Магия Земли позволит поднимать пыльное облако, вызывать обвал камней и управлять Духом Земли — Комочком.

Самое сложное это работа с эфиром. Эфир — это особая субстанция духов и душ. На первом уровне учатся создавать мысленные щиты, чтобы защитить своё сознание, учатся искать живое сознание, сканируя мысленно пространство и вызывать дух Эфира — Элементаля.

Все заклинания первого уровня не сложные, и используют минимум вспомогательных предметов и слов. Магия должна позволить Cтражу защитить себя и тех, кого Страж сопровождает. В основном заклинания первого уровня направлены на то, чтобы сдержать противника, а не убить его. Поэтому любое использование этого вида магии, требовала от Стража быстро и правильно оценивать ситуацию. Итоговым испытанием для Кабриса стало путешествие в безлюдный мир Гипентауэр, который населяют различные опасные существа. Испытуемым нужно пройти до портала телепортации, при этом, не убив ни одного жителя Гипентауэра.

Кабрис начертал руну и был заброшен в горный район Гипентауэра, который населяли Дитоки. Маленькие существа, меняющие цвет, как хамелеоны, что позволяло им подобраться незаметно к жертве. У них было круглое тело, как у паука и лохматые лапы, как у обезьяны. Укус Дитоки может парализовать на 6 часов, в течении которого Дитоки упакуют «еду» в кокон, и утащат в подгорную нору. Обычно Дитоки выпивают человека за 1 месяц. Высушенное тело Дитоки сбрасывают в реку, чтобы приманить крупною дичь и заменить выпитое тело. Но Дитоки совершенно не переносят дождь. Поэтому Кабрис вызвал дождь и шёл мокрым до реки, которую населяли водные млекопитающие Елбу. Они напоминали земных аллигаторов. Эти существа имели хвост и тело аллигатора, а голову и конечности человека. Существо могло выбраться из воды и напасть на других животных. Чтобы пройти реку, Кабрис приказал воде расступиться, а чтобы Елбу не смог на него напасть, он вызвал пыльную бурю, которая не позволяла ничего вокруг видеть.

После чего Кабрис оказался у бездонной пропасти, которую невозможно было пересечь самостоятельно. Он вызвал Дуновение, дух Ветра и с его помощью овладел Железным Орлом. Это существо носило железную броню, которая является частью его организма. Он перенёс Кабриса на другую сторону пропасти, где ему предстояло войти в гору и пройти её насквозь.

Кабрис осветил себе путь огнём, но в горе обитает много нечисти. Ему встретилась прекрасная рыжеволосая девушка, которая предлагала показать ему короткий путь. Это Зазывалки — мыслеформы огромного древнего чудища — Иара, обитающего в мире Гипентауэра. Он телепатически сканирует мозг жертвы на расстоянии, выясняет самые приятные и соблазнительные воспоминания и создаёт живые миражи, которые приятны глазу жертвы, и именно они заманивают человека прямо в пасть Иары.

Кабрис применил щиты на своём сознании и Зазывалки исчезли. Затем Кабрис просканировал пространство и обнаружил Иару за углом. Чтобы пройти мимо него, он окружил его бегающим ярким пламенем. Иара боится яркого света и тепла. Он сожмётся и уменьшится в несколько раз. А чтобы защитить себя, покроется каменной скорлупой. В таком состоянии он может пребывать сколько угодно, пока не пройдёт опасность.

Портал находится недалеко от выхода, на рыбе-острове. Нужно лишь призвать его с помощью Духа Воды. Как только Кабрис оказался на живом острове, пробудился дремлющий портал, куда Кабрис, не раздумывая, вошёл. Остался последний экзамен — Испытание верности Ордену.

Глава II. Грехи Иеремии

Костя проснулся на рассвете. В доме стояла тишина. С тех пор как не стало дедушки, в доме всегда было тихо. Его бабушка безумно тосковала по мужу, он ей снился молодым и счастливым. Он успокаивал её во снах. А она рассказывала соседкам, что не чувствует, что он мёртв. Ей всё кажется, что он жив, и где-то рядом.

Костя опускал глаза, всякий раз, когда бабушка заговаривала о дедушке. Ему было очень тяжело лгать и видеть слёзы любимой бабушки.

Он проснулся рано утром, сделал зарядку, умылся и оделся в джинсы и футболку с «Лиловым кубом», рисунком из его нового любимого фантастического рассказа. Он собрал рюкзак с вещами, которые ему могут пригодиться в его поисках на той стороне: компас, верёвка, фонарик, блокнот, швейцарский нож, с множеством лезвий и насадок, и туго скрученный спальный мешок. Рюкзак Костя приготовил заранее, чтобы схватить его, когда он потребуется. Бабушка уже тоже проснулась и сновала на кухне, готовя внуку завтрак. За полгода Божена Игоревна сильно сдала, осунулась и похудела. По её признанию, после потери любимого мужа, свет ей не мил. Она стала очень редко готовить, и мало кушать. Лишь приезд любимого внука, заставил Божену Игоревну взять себя в руки и попытаться вернуться к прежней, размеренной жизни. Поэтому, пока Костя умывался и одевался, Божена Игоревна сварила ему манную кашу с малиновым вареньем (как он любил) и собрала ему бутерброды на день.

Костя уплетал любимую кашу за обе щеки, а бабушка спросила:

— Костя, я тебе на день в прикуску собрала пару бутербродов с колбасой. Ты придёшь на обед?

— Скорее всего, да, бабуль, — ласково ответил Костя. — Я сегодня Кабрису помогаю и тёте Кате… Ну, ты знаешь… Почему…

— Конечно, — ответила бабушка, — Кабрис потерял любимого деда, а Екатерина потеряла свёкра, который ей был как отец.

Бабушка покачала головой и прищурила глаза, что-то вспоминая.

— А ты знаешь, Костик, историю самой Екатерины-то?

— Тёти Кати? Нет… Какая история? — удивился Костя.

— Подкидыш она, — сказала бабушка. — Её нашли в капусте Левент и его жена Мария. У них уже росли пятилетние близнецы Оздемир и Вилан. Они приютили девочку, да так и оставили у себя. Государство было не против, у него на иждивении и так было много сирот. Одним ртом меньше. Девочке дали имя Екатерина, а фамилию она получила такую, какую дают всем приютским детям — Иванова. Левент и Мария, вроде как опекунами девочки стали. И всё было хорошо, дети росли, Катенька, так в девках вообще расцвела на загляденье. Да вот беда, влюбились в неё оба брата. И тут уж начались скандалы у них. А потом вдруг Вилан умер. Его смерть была очень странной, вроде как, кто-то его в колодец столкнул, ну в наш, Золотой колодец. Его оттуда выловили. Ох, Левент горевал, Мария была темней тучи. А потом Мария и сама погибла. Говорят, её машина сбила. Она — умом что ли повредилась, и вроде как сама под машину кинулась. Но брехня это всё!

Видела я, как накануне Левент и Мария ссорились. Ох, что они друг другу говорили! Он обозвал её даже Чёрной ведьмой! А потом она вдруг изменилась, такая величественная стала, будто королева. И сказала, что Левент уже ничего не сможет изменить, победа за ней. Да и сам Левент, вдруг в плаще каком-то оказался, и сказал, что она может бежать куда угодно, но он найдёт её и убьёт. А через пару дней Марию машина и сбила. Её и хоронили-то в закрытом гробу.

А потом спустя полгода Оздемир и Катя поженились. И жили они неплохо, и двое сыновей родилось, а потом Оздемир пропал. По деревне ходили разные слухи, но почему-то все считали, что Оздемир бросил семью и сбежал к другой женщине. Некоторые говорили, что он бросил семью, потому что узнал, что жена всё ещё любит погибшего брата. А кое-кто утверждал, что Катерина вообще беременной от Вилана вышла замуж. Свадьбы-то в деревне не было, молодые в район поехали и тихо зарегистрировали брак в ЗАГСе. Потому по деревне слухи-то и пошли.

— Бабушка, а ты уверена, что всё это правда? — спросил Костя.

— Да, ну нет, конечно, — ответила Божена Игоревна. — На то они и деревенские слухи! Вот, например, взять Катеньку. Мы можем только гадать, откуда она ребёнком появилась, ведь это ж деревня! Никого здесь в положении и не было в тот момент. Может, конечно, и цыгане подкинули, да тока разве Катя похожа на цыганку? Нет! Она светлокожая, светловолосая и глаза светло-карие. Нет. Тогда-ж, и по соседним деревням искали мать, но нигде не было на сносях женщины, так откуда взялась Катя? И почему именно на огород Левента она была подброшена? Шоб к ним в огород залести, надо других соседей пройти, ведь у них с трёх сторон соседи по огороду. Значит она, или он пронёс ребёнка через другие огороды и подложили Катерину именно в огород Левента и Марии. Вот, что странно!

— Ну… в общем… да… — согласился Костя. И вдруг Костю осенило. Он понял одну истину. Может Екатерина, и правда сильно любила Вилана? Может это причина того, что произошло в семье Милован? Но как рассказать об этом другу? Хотя сначала, нужно поговорить с тётей Катей. Проверить догадки свои. Но он постарался скрыть своё волнение от бабушки, ему не хотелось втягивать ещё одного члена семьи в эту войну Тьмы и Света. Он уже потерял дедушку, в каком-то смысле, не хочет ещё и потерять бабушку.

Костя быстро проглотил свою кашу и отправился на едину (т.е. берег), чтобы застать деревенских ребят на их обычном месте. Они собирались на заброшенной детской площадке, где сохранилась только деревянная змейка. Всё остальное повалилось набок и поросло травой или было «реквизировано» местными жителями, чья личность не установлена, потому как, устанавливать было некому. Костя прошёл по высокой траве, и джинсы моментально намокли, от росы. Деревенские уже собирались на своём обычном месте.

— Привет, — поздоровался Костя.

— Привет, — сказали ребята настороженно. — А ты сегодня один?

— А где твой дружок? — насмешливо спросил другой парень.

— Не друг он мне, — сказал Костя. — Вы были правы насчёт его. Мне жаль, что я вас не послушал.

— А мы глядим, его уж нет сколько дней. Где это жук?

— Сбежал, — соврал Костя — Украл у матери деньги и сбежал. Испугался, когда понял, что семья узнает обо всех его делишках. Ни Кабрис, ни его мама не знали, что он творил.

— Ну, так, они взрослые и как все взрослые ничего вокруг не замечают, — ответил худенький светлый мальчуган.

— Ну, да. Вот только теперь заметили. Кабрис хочет знать обо всём, что натворил его брат. Все украденное он компенсирует, если не найдёт в вещах Иеремии. Я вызвался помочь. Слышал я, что его обвиняли в пропаже пары ребят из деревни и может быть даже из детского лагеря для сирот. Слышали об этом?

— А тебе-то, что до этого? — спросил один из деревенских ребят.

— Вы слышали, что к бабе Паве внучка стала ездить? Вот ей Иеремия пытался вред причинить. Так раскрылась его тайна. Случайно мы узнали, что это был не первый раз, когда он причинял зло. Нужно попробовать исправить всё. Расскажите, мне кто-нибудь из ребят пропадал, после ссоры с Иеремией?

— Да, сказала белобрысая девочка, лет 11. — Мой брат пропал. Рома. Он поругался с Саранчой, так мы прозвали твоего друга, и на следующий вечер, он пропал.

— Когда это было?

— 3 года назад.

— Ого, прилично. Кто-нибудь ещё?

— В прошлом году, весной пропал наш друг — Олег. Взрослые думают, что он в лес пошёл и заблудился, но этого не может быть. Зачем ему без нас в лес идти? А незадолго до этого он подрался с Иеремией из-за пропажи отцовских часов. Олег застукал Саранчу у себя под окном. То ли он шпионил, то ли что, но в тот день у Олега пропали часы, которые отец ему подарил, перед тем, как его отправили служить в Чечню, откуда он не вернулся. Никто не мог взять, кроме Саранчи.

А Костя вдруг припомнил, что Ерёма встречал его на пристани в часах, и хвастался, что дед подарил. Похоже, что не дарил ему те часы дед Левент.

— А про сироту кто-нибудь знает?

— Не. Слышали мы, что пропал ребёнок 3 года назад, за месяц до нашего Ромки. Но подробностей не знаем. Ты спроси у бабы Глаши. Она кухаркой в том лагере работает. Всё знает.

— Это та, которая на Ленина живёт?

— Ну, да, — сказал светлый мальчуган. — Это она.

— Спасибо, ребят, — сказал Костя, — если что вспомните, скажите мне.

— Лады, — сказал самый взрослый из ребят.

Костя махнул им на прощание и отправился к бабе Глаше. Но её дома не оказалось, соседка сказала Косте, что баба Глаша приходит с работы в 10 вчера. Так что расследование можно отложить. Но зато есть время попить чай с тётей Катей. Возможно, кое-что удастся прояснить. Костя пришёл в дом семьи Милован, и постучался в дверь. Екатерина вздрогнула, она сидела одна на кухне и не знала, чем себя занять. Женщина обрадовалась приходу Константина. Она поставила чай и достала вкусные конфетки «Плутонианка» с коксом и белым шоколадом. Костя всё раздумывал, как ему начать разговор, но тётя Катя сама ему помогла.

— Не знаю, чем мы так провинились перед Господом, что он такие испытаниям нам шлёт? — тихо сказала тётя Катя. — Столько горестей, столько горестей…. Вся семья разбита и уничтожена. Не знаю, как дальше жить.

— Ну… Здесь я не сильно вам помогу, но… разве всё это не итог того, что взрослые не всегда говорят правду? — сказал тактично Костя.

— Ты о чём? — нахмурилась Екатерина.

— Дедушка говорил, что счастье и несчастье это результат правильного и неправильного выбора в жизни, — ответил Костя. — Когда мы решаем скрыть правду, потому что так удобней и проще, а не потому, что это правильно, то результатом обязательно в итоге будет несчастье.

Екатерина посмотрела, молча на Костю.

— Тётя Катя, вы на меня не обижайтесь, но ложь никогда не приносит добра. Я о Кабрисе и Иеремии. Они слишком разные. Вы понимаете, о чём я? — сказал Костя.

— Константин, — сказала строго тётя Катя.

— Я понимаю, дела взрослых и всё такое… но Кабрис уже взрослый! Не хорошо ему считать отцом, того, кто им не является. Это принесёт беду, если вы не скажете ему правду.

— Как ты смеешь! — воскликнула Екатерина.

— Я подам пример и расскажу вам правду, которую скрыл Кабрис. И объясню, почему важно открыть и ваш секрет, — ответил Костя.

— О чём ты тут говоришь? — спросила Екатерина.

— Оздемир не погиб и не пропал, он стал ренегатом. Он предал Стражей и перешёл на тёмную сторону. Дед Левент об этом знал, он признался Кабрису перед смертью. Но дело в том, что Тёмные Стражи ненавидят Светлых. Они дерутся насмерть, потому что у них прямо противоположные цели. Сила кровных родственников даёт много власти. Поэтому Оздемир будет охотиться на Кабриса. Тем более, если он ему племянник, то и жалости Кабрис не дождётся, хотя сам не сможет поднять руку на того, кого считает отцом. Но если Кабрис будет знать, что Оздемир не отец ему, а дядя, тогда у него есть шанс выжить!

— Что… ты такое говоришь? Оздемир погиб! Ты несёшь какую-то чушь! Кабрис… Оздемир его отец!

— Я не буду настаивать, это ваш выбор, — сказа Костя. — В любом случае, подумайте.

Екатерина была оскорблена до глубины души, а Костя, молча, побежал к бабушке. До возвращения с работы бабы Глаши, ещё уйма времени. Чем бы заняться?

Костя пошёл в дедушкин сарай и достал тот самый ящичек, который показал ему дед, перед тем, как они оказались в зале Суда. Костя достал камедь, благо дедушка накопил её достаточно, и всыпал щепотку жерло волшебного куба. Вскоре всплыла знакомая картинка, в виде помех. Затем связь наладилась, и Костя увидел Авернас. Дедушка Неи принял бой с дряхлами. Костя переживал за него, но в этот раз победа была за Подпольем. Затем канал замельтешил и показал Ельсеневых человечков, которые дрались за какой-то предмет с гномами. Костя с восторгом узнал Феня и Йоля. Больше всех ельсеневых человечков, буянил Йоль. Он гневно что-то кричал и колошматил трухлявой палкой гнома. При каждом ударе от палки отлетали сотни мелких щепок, а гном закрывался рукой и что-то гневно кричал в ответ. К сожалению, волшебный куб звука не передавал. Дедушку он тоже ни разу не показывал. То ли это магия Тиррэна, то ли потому что дед всё-таки чужестранец, а вернее чужемирец.

Костя отправился к бабушке и набрал себе дел на весь день. Подмёл ограду, натаскал воду в баню, прополол огурцы, полил помидоры в теплице, навозил чернозёма на новую грядку, которую делала бабушка. В 7 вечера Костя полил огород и намылся в бане. Мальчик посмотрел на часы. Ещё три часа до возвращения бабы Глаши. Костя лёг на свою кровать и продолжил читать любимую фантастическую серию рассказов «Лиловый куб». Так время пролетело незаметно.

В половине десятого, Константин оделся и на велосипеде отправился к бабе Глаше. Он приехал раньше, и остался ждать её у ворот на лавочке, её собака надрывалась во дворе, но выбраться за ограду не могла, поэтому Костя просто не обращала на неё внимания. Баба Глаша появилась в одиннадцатом часу, она вышла из автобуса и направилась домой с тяжёлыми сумками, и кончено, не ожидала гостей.

— Баба Глаша, здравствуйте. Меня зовут Константин Ламберт, я внук Божены Игоревны Петуховой.

— Ага, и чего хотел?

— Поговорить, — уверенно ответил Костя.

— О чём это?

— Ну, я пишу рассказ, для школы о таинственных событиях в жизни. Это такое задание на лето. Каждый должен рассказать о каком-нибудь мистическом или таинственном событии. Вот и я прослышал, про пропажу мальчика-сироты года 3 назад или 2. Ребята сказали, что вы подробности знаете. Я про Ромку-то написал, а про этого мальчугана ничего не знаю.

— А-а-а-а… Ну, пошли чаи гонять, и расскажу тебе о том мальчонке, — сказала Баба Глаша.

Они вошли во двор, и собака бабы Глаши, вместо того, чтобы зарычать, завиляла хвостом и радостно заскулила, прыгая на Костю, будто она всегда его знала и скучала. Костя был сражён до глубины души, радушием милой собачки, он её в ответ обнял и погладил.

— От ведь, — сказала баба Глаша, — видать, ты парень хороший. Моя Найда никого к себе не подпускает. Только меня любит. А ты глянь-ка, будто друга встретила.

Они вошли в дом, и хозяйка усадила Костю за стол, и поставила чайник кипятиться. Пока грелся чайник, баба Глаша поставила два стакана с подстаканниками и два блюдца. На середину стола она выложила сушки и булочки с маком. Как чайник закипел, баба Глаша разлила заварку по стаканам, и залила её кипятком. Чтобы выпить чай, нужно было налить чуть-чуть в блюдце, подуть и пить маленькими глотками, прикусывая чем-то сладким.

Баба Глаша расположилась за столом, откусила сушку, отпила чай из блюдца, и начала свой рассказ.

— Мальчонку звали Борис Иванов. Они все там Ивановы, если родители неизвестны. Детишки приезжают к нам из Новосибирска, где остался, может последний в стране приют. Сейчас ведь государство предпочитает платить опекунам, а не приюту. Может это и правильно. Будет с кого спрашивать, если ребёнок ходит голодный и неухоженный.

Так вот, три года назад приехал к нам отдыхать этот приют для сирот. И был там бойкий мальчонка — Боря. Он быстро завоевал сердца всех нянечек, воспитателей, да и вообще всех взрослых в лагере. Он был солнечным мальчиком. Постоянно улыбался и на щёчках его появлялись ямочки. А глаза, словно два сапфира. Он был добрым и ответственным. Никогда не позволял обижать малышей, часто успокаивал их, когда ночью им снились кошмары. Малышня в нём души не чаяла. Он всегда готов был с ними поиграть, выслушать их, помочь, успокоить.

Его уважали и сверстники, которые во всём ему подражали. Борис словно родился взрослым. Он был умён не по годам и очень ясно мыслил. Много читал. Я постоянно приносила ему книги. В последний раз принесла ему Дюма «Три мушкетёра». Ему так понравилась эта книга, что вскоре в лагере не было человека, который-бы не знал историю мушкетёров. Боря вслух прочитал эту историю даже малышам.

Я-то уж, прикипела душой к Боречке и хотела взять над ним опекунство. Да вот, стара я сильно. Не понравился государству мой возраст и что я работаю кухаркой. «Не подходите по параметрам» — от как они мне ответили. Так разве ж дело в том, сколько лет опекуну и его социальное положение? Главное, чтобы человек души не чаял в детях. Когда Боречка пропал, я им так и написала. Мол, это они виноваты в том, что Боречки больше нет. Если бы дали мне опекунство, он был бы с нами.

Костя опустил глаза, он подумал, что это вряд ли. Иеремии здесь было бы даже проще добраться до Бориса. Судя по всему, Борис был хорошим парнем. Костя наверняка бы с ним подружился. Тут баба Глаша вспомнила и достала из тумбочки, на кухне фотографию.

— Вот, смотри. Эта фотография была сделана в то лето. Дня за 2 до его исчезновения.

Костя взял в руки фотографию и вдруг его, как молнией поразило! Он знал Бориса! Просто имя забыл. Но он с ним встречался! Однажды они с Ерёмой ехали на великах вдоль реки, рядом с лагерем. Ерёма в тот день сильно опоздал, но был в отличном настроении, даже что-то напевал себе под нос. Костя уже не помнил мотив, но помнил, что его мычание вызвало у него не очень приятные ощущения, поэтому он поднажал, и оторвался от друга на значительное расстояние. Вдруг он услышал жалобный скулёж. Костя повернул голову и увидел, что деревянная лодка медленно наполняется водой, а в ней живой мешок, который скулит. Лодка уже почти вся в воде. Берег был очень крутой, чтобы спуститься, нужно обойти обрыв, а времени нет — лодка почти утонула! Костя бросил велосипед, не раздеваясь, прыгнул в реку с обрыва, и поплыл к лодке. На место он доплыл одновременно со светловолосым мальчуганом его возраста. Они, не сговариваясь, схватили мешок и, держа его над водой, поплыли обратно. Это было очень сложно сделать, но они друг другу помогали. Слава богу, что было недалеко от берега, они быстро нащупали дно ногами, и выбрались на берег. Мальчишки развязали мешок, а там… мёртвая собака и пятеро полуживых щенков. Трое уже не двигались. Костя и второй мальчик стали делать искусственное дыхание щенкам, так, как их учили на уроках ОБЖ. И, о чудо! Они ожили. Ребята обрадовались, но вот их мама была мертва. Видно, что над собакой долго издевались, прежде чем убить. Костя и второй мальчик, решили её похоронить на холме.

— Тебя, как зовут? — спросил светловолосый парнишка.

— Костя, а тебя?

— Боря, — ребята пожали друг другу руки.

— Надо найти щенкам новый дом. Ты возьмёшь себе одного?

— Я не могу. У бабушки и дедушки уже есть собака, а дома мама не соглашается собаку заводить.

— Тогда я раздам в лагере. Там точно найдётся для них дом. Летом они порадуют сиротских детей. Ну, а как сезон закончится, щенки отправятся в новый дом.

— Отличная идея!

И, тут появился Ерёма.

— О, Ерёма, наконец-то догнал, — со смехом сказал Костя.

— Костя, я видел, что ты прыгнул с обрыва! Я думал, ты пострадал! — сказал он, запыхавшись.

— Да что со мной может случиться? К тому же, времени раздумывать не было!

— Зачем ты прыгнул?

— Вот смотри, мы с Борей щенков спасли! Какой-то урод бросил их умирать в тонущей лодке, да ещё и их маму убил.

— Ради каких-то собак ты рискнул жизнью? Ты ведь мог сломать себе шею! — удивился Иеремия.

— Но не сломал же. Всё, не нуди! — отмахнулся Костя.

— А, если ты видел, что мы делаем, почему не помог? — вдруг спросил Боря.

— Я не умею плавать, — ощетинился Ерёма.

— Это, правда, он боится глубины. Только на мелководье может находиться, — сказал Костя.

— А-а-а-а! Ну-ну, — сказал Боря и очень странно, с какой-то насмешкой посмотрел на Ерёму.

Костя вспомнил эту сцену неожиданно, даже не понятно, почему он об этом забыл? Боря тогда забрал щенков, и больше они не встречались. Костя много раз за лето порывался поехать в приют, и проверить щенков, но Иеремия всегда находил предлог не ехать. Просто Костя тогда не понял причин, а теперь вся правда ему открылась.

— И вот, приволакивает, он значит, этих щенков в лагерь, — продолжала баба Глаша. — Счастья у детей было! Ты не представляешь! Весь лагерь сбежался. В общем, собрали мы совет лагеря и решили на совете, что у щенят сразу должны быть хозяева, а пока идёт сезон дети будут учиться заботится о щенках. Вот и 5 взрослых выбрали себе по щенку, среди них была и я… Моя Найда, во дворе — это есть вот этот щенок, что на фотографии на руках у Боречки сидит. Сам Боря предложил мне её взять. И я так обрадовалась. Прежняя собака от старости сдохла, а другую животину я так и не завела. И вот подарок на старости лет — Найдочка.

Баба Глаша утёрла слёзы и продолжила.

— А тут, к нам повадился какой-то неприятный мальчишка из деревни ходить, и детей обижать. Я не видала, кто это был, иначе бы устроила ему… банный день. Борькины друзья сказали, что он пошёл разбираться с деревенским мальчишкой. Мол, он даже малышей обижает: то толкнёт, то обзовёт, то заберёт игрушку или сладости. Вот и пошёл Боря выяснять отношения с ним, но так и не вернулся. Никто не знает, что с ним произошло. Милиция не больно долго искала. Объявили, что он утоп, и тело его унесло течением. Больше искать и не стали. Исчез он, будто никогда и не было, баба Глаша заплакала и сквозь слёзы продолжила. — Только я и помню о нём…, и скучаю каждый день…, и надеюсь, что найдётся он живым… А если нет, так хоть похоронить его по-человечески.

Баба Глаша заплакала, а Костя положил свою руку поверх её и сказал:

— Баба Глаша, мне очень жаль. Судя по всему, Боря был классным другом, и очень хорошим человеком. Мы бы с ним точно стали друзьями.

— Ты уж напиши о нём, Костя. Пусть помнят о светлом мальчике. Может, кто описание его узнает, а может и он сам прочтёт и вернётся, а? — попросила бабушка сквозь слёзы.

— Конечно, баба Глаша, — ответил Костя.

— Вот фотографию возьми…

— Нет-нет, я её просто сфотографирую на смартфон и всё. Так и у вас будет память и у меня будет фото Бори.

— И то верно. Спасибо, Константин, — сказала баба Глаша. — Приятно поговорить с кем-то о людях, о ком очень скучаешь, и которых никто не помнит, кроме меня.

Когда Костя уходил, он подошёл к Найде и прошептал, крепко обняв:

— Ты прости, Найда, я тебя сразу не узнал! — он гладил её, ласкал, хвалил. — Ты такая большая стала и красивая. Я так рад! Тебе у бабы Глаши хорошо. Она добрая, она любит тебя. Хорошо Борька хозяйку выбрал.

Найда ласково лизнула его в лицо, Костя засмеялся, выпрямился, помахал ей на прощание и пошёл на остров.

Костя пришёл домой уже поздно и поднялся к себе на мансарду. Не включая свет, он разделся и лёг в кровать. Он ещё долго рассматривал фотографию сирот, среди которых был Борис. Он помнил, что дед Левент считал его мёртвым. Но может всё же? Разве может человек потерять надежду, когда она есть? Его тела никто не видел. Может он смог выжить там… за Завесой? Но это значит, что погиб другой ребёнок. Тьма не раздаёт силы просто так. Только смерть невинного могла её побудить наделить Иеремию частью себя. Он знал Ромку, он тоже был очень хорошим парнем. И сестра по нему до сих пор скучает… и родители. А Олег пропал в прошлом году, до приезда Кости в деревню. Он его плохо знал, но вся деревня его искала. Многие говорили о нём только хорошее. Скорее всего, Тьму привлекают только добрые дети, со светлой душой. И кто бы из них не погиб, будет одинаково больно, людям, которые его любили. С этими тяжкими мыслями Костя уснул и всю ночь ему снился Иеремия с головой саранчи, золотистый туман, крики детей и жалобный скулёж тех щенков.

Глава III. Новые напасти

Костя проснулся утром с тяжёлой головой. Он без аппетита позавтракал и отправился помогать бабушке на огороде. Помог посадить капусту, прополол малину, пока, не заросла, поправил сломанные ограждения на смородине, которые поддерживают ветки кустарника. Когда смородина спеет, ветви под тяжестью низко опускаются, так что вся ягода на земле лежит и быстро портится. Ограждения позволяют сохранить почти всю ягоду, да и собирать удобнее. И тут неожиданно приехал его отец.

— Папа! — удивлённо воскликнул Костя. — Что ты тут делаешь?

— Ну, твоя мама уехала на 2 недели, на какой врачебный симпозиум в Хельсинки. А мне скучно. Я взял отпуск на полторы недели и к вам. Божена Игоревна, как вы? Есть для меня работка?

— А то, зятёк! — улыбнулась она, — я нагружу тебя работой так, что спина затрещит!

— Вот и хорошо! Чаю?

— Конечно, папа, мы с удовольствием, — и семья Ламберт-Петуховых собралась на кухне, чтобы попить чай с тортиком, что привёз отец Кости.

— Ты видел? — спроси папа. — Твоя подружка тоже уже здесь.

— Нет, не видел, — нахмурился Костя, вот ещё не хватало, опять с ней нянчиться.

— Всё ещё НЕ друзья? — спросил папа.

— Не то, чтобы, — ответил неопределённо сын. — Сейчас не хочу об этом думать.

— А придётся, — сказал отец. — Они приехали с прахом Павлины Саввовны. Она тяжело болела последние полгода. Рак, как-никак, тем более в её возрасте. Химию не перенесла. Оксана и Нея кремировали её три дня назад, а сюда прах привезли.

— Что за мода такая — сжигать человека? — возмутилась Божена Игоревна.

— Ну, как я понял, это было желание самой Павлины Саввовны, — осторожно сказал зять. — Она, вроде как, увлекалась славянскими обрядами и очень хотела, быть кремированной.

— Павка всегда была не от мира сего, — сказала Божена Игоревна. — Блажь какая, сжечь себя. Не по-христиански это.

— Ну, это, как сказать, — ответил Кристофер, который был католиком. — В христианстве очень даже любили сжигать. У католиков это тоже нормально. К тому, же не нам осуждать волю покойной.

— Если была она… воля эта, — проворчала Божена Игоревна.

После обеда к ним пожаловали сами Купины. Нея за зиму ещё больше похорошела. Её волосы украшали золотистые заколки, которые делали причёску действительно королевской. Нея надела платье, чуть выше колена, лавандного цвета, которое придавало особый блеск её ярко-голубым глазам. В руках у неё был маленький рюкзачок от Ланы дель Тио. «Вероятно, Нея за это время стала поклонницей творчества этой певицы», подумалось Косте.

— Привет, — сказал он без улыбки.

— Привет, — сказала холодно Нея, не глядя на него.

«Это, что ещё за новости? С чего это Нея ведёт себя будто это я её обидел, а не наоборот?» — возмущённо подумал Кося, и в душе вновь появилась на неё злость. За эти 6 месяцев Нея трижды предлагала ему дружбу в социальной сети, и много писала сообщений в чате, но Костя отклонил все предложения, и игнорировал её извинения. И видимо, не зря. Она нисколько не изменилась! Теперь делает вид, что это она не хочет с ним общаться.

— Мы договорились о церемонии погребения урны, с местным батюшкой, — сказала Оксана. — Завтра в 10 на кладбище встретимся. Мы пригласили уже всех соседей, селян, что знали бабу Паву. После погребения, приглашаем вас на поминальный обед, в дом Павлины Саввовны.

— Решили, что будете с домом делать? — спросила Божена Игоревна.

— Нет, Божена Игоревна, я пока не думала об этом, — ответила Оксана. — Наверное, продадим и уедем навсегда. Или возможно будем сдавать дом до лета. А летом сами будем приезжать и отдыхать. Других вариантов нет.

— Ну, да, — согласилась Божена. — Ты сообщи мне, какое решение примешь. Может, помогу клиентов найти… на продажу.

— Хорошо, Божена Игоревна, спасибо, — ответила Оксана. На том все и попрощались, но отец Кости, как всегда, со своей наблюдательностью влез.

— Нея, а ты не хочешь остаться? Вас же с Костиком прошлым летом водой было не разлить?

— Значит, разлили чем-то другим, — сухо ответила Нея.

— Как-то странно, может, помиритесь? Всё легче будет! Вы же, друзья. Легче будет пережить смерть дедушки Вадима, пропажу дедушки Гаара и смерть бабы Павы, — не унимался отец Кости.

— Мы все переживаем боль от потери по-разному, — холодно и резковато сказала Нея. — Мне не нужна ничья помощь. У меня есть мама и этого мне вполне достаточно.

С этими словами Нея развернулась и вышла.

— Вы простите её, — сказала Оксана. — У неё был очень сложный год. Она смирилась с тем, что возможно, никогда не увидит деда. А тут ещё баба Пава тяжело заболела. К тому же она пошла в новую школу и не успела завести новых друзей. В общем, вы не обижайтесь на неё. Она боль привыкла прятать за грубостью и холодностью. Такая она у меня.

Гости ушли, а у Кости кошки скребли на сердце.

«Потеряла она деда, как же! Вот я точно потерял!» — подумал Костя, но краска стыда залила его щёки. Он прекрасно знал, что не потерял деда, так же как и Нея. Их дедушки были живые и здоровые, но находились в параллельном мире. Дедушка Неи попал под заклятие Авернаса, и теперь стал пленником собственного королевства. А дедушка Кости, вдруг обрёл вторую молодость, и не мог вернуться домой 20-летним пареньком. Его приютили эльфы Тиррэна. Может быть, он был слишком строг с Неей? Может горе его захлестнуло и он, не подумав, разозлился по привычке? Кто знает? Но, похоже, Нея больше не хотела с ним дружить. Ему должно было быть от этого легче… но не было.

На следующее утро, Костя нехотя пошёл закапывать пустую урну. Народу собралось совсем немного, человек 10, потому что баба Пава мало с кем водила дружбу. Для всех она так и осталась странной чудачкой. Константин один из немногих, кто знал, что баба Пава, тоже обрела вторую молодость в своём родном мире, теперь она принцесса Пава. К тому же она тоже не могла вернуться назад, вот и пришлось Оксане придумать, как объяснить исчезновение бабы Павы.

На Нее было чёрное красивое чёрное платье, с атласной юбкой и шифоновым подъюбником. Она распустила свои платиновые волосы, и стала похожа на готическую принцессу с гравюр. Девочка не обращала внимания на Костю, будто и не было его вовсе. После церемонии погребения все отправились в дом бабы Павы, где уже был накрыт стол с поминальным обедом. Когда все кушали, Оксана сказала:

— Наливайте, пожалуйста, компот, который приготовила сама Павлина Саввовна. Она очень любила этот ягодный компот-ассорти и даже назвала его «Слединковый», уж не знаю почему.

На слове «Слединоковый» Оксана посмотрела на Костю и подмигнула ему. Костя улыбнулся, он мечтал попробовать слединку, так же как и Нея. Обе их руки потянулись к графину с компотом, но руки Неи первыми обхватили графин. Она властно взяла компот и налила себе в стакан, после вернула графин на место, а не в руки Кости, который всё ещё их тянул.

— Да, я бы налил тебе, — сказал он.

— Я сама себе налью, у меня руки для этого есть, — грубо ответила она. Больше на Костю она не обращала внимания. Зато её вниманием завладела сестра пропавшего мальчика, по имени Роман — Дина. Сейчас ей было 11 лет. Она уплетала вкусности, и о чём-то разговаривал с Неей, которая ей улыбалась и отвечала. Вскоре Костя услышал:

— Ну, так, как? Пойдёшь с нами на лошадях кататься? За нами наш папа присмотрит, — сказала Герта, как её все в деревне называли.

— Конечно! Это круто!

— Мы узнали, что тебя пытался обидеть Иеремия. Что он сделал?

— Ну… — замялась Нея, она вовсе не была зла на Ерёму. — Он вытолкнул меня в Гибельный туман, а Костя спас. Правда, при этом уронил нас обоих в колодец с ледяной водой. Но герою в зубы не смотришь. Так? — с иронией сказала Нея.

Костя густо покраснел. Значит вот какого мнения о нём его лучшая подруга… Ну, тогда была лучшей подругой. Костя понял, что нет смысла обманывать самого себя. Ну, да, они совсем не друзья, какого она ещё может быть мнения о нём?

Как и предполагал Костя, Нея быстро понравилась деревенским ребятам и девчонкам. Он стал замечать её вместе с ними везде. Они вместе ходили купаться, кататься на лошадях, играли на пустыре в футбол, гоняли на велосипедах. Нея проводила прекрасное лето, и Косте стало казаться, что они никогда и не были знакомы. Будто Костя для неё перестал существовать. Мальчик не хотел ничего по этому поводу чувствовать, но чувствовал. Ему было обидно. Казалось бы, что совместные приключения должны были сделать их лучшими друзьями, но на деле всё вышло не так. Похоже, что именно эти события их отдалили. В такие минуты Костя тосковал по Кабрису.

А Кабрис, тем временем, проходил последнее и самое сложное испытание — Испытание Верности Ордену. В этот раз он выполнял вполне реальное задание, которое могло закончиться чем угодно.

— Разведчики сообщили о странной активности Тёмных Стражей в одном из миров Вселенной — Алкратер, — сказал Первый Страж. — Этот мир на стадии начального развития, и местные жители не могут проследить за чужаками в своём мире. Иногда они считают их богами, иногда демонами. Поэтому Тёмные часто там прячутся или что-то прячут. Мы выставили там Разведчиков. Сегодня они сообщили, что появились Тёмные Стражи, они направились в район, который находится в горах Аризтай. Мы когда-то исследовали тот район. Гора Онкрат более пологая, по ней можно взойти на вершину Эррбарр. Оттуда открывается прекрасный вид на Заветную Долину.

— Заветную долину? — переспросил Кабрис.

— Да, она так называется, потому что окружена непреступными горами. В Долину можно попасть только через Снежный перевал на горе Онкрат. В долине есть большое озеро Инджер. С местного языка название переводится, как «Озеро Бессмертия». Свойства озера нами не изучены. Я не знаю, на что ты там наткнёшься. В любом случае, даже нулевой результат, будет результатом. Старайся не вступать в прямой бой с Тёмными. Их трое, а ты один. Разведчики не смогут вмешаться, они всего лишь бестелесные наблюдатели. Ты будешь там совершено один.

— Понятно.

— Тебе нужно выяснить, зачем Тёмные Стражи пришли в Алкратер. Это всё. Найти их, проследить за ними и выяснить причины их появления в том мире. Понятно?

— Да. А почему Разведчики не могут?

— Потому что им противостоят Бестелесные соглядатаи Тёмных. Тёмный Орден зеркальное отражение нашего Ордена. Следить за Тёмными Стражами можно лишь другим Стражам.

— Портал откроют в Магической башне, в Защитном зале.

— Когда?

— Сейчас. Тебя уже ждут.

Кабрис кивнул, поприветствовал знаком Стражей и отправился в Магическую башню.

Спустя 15 минут Кабрис стоял в безлюдном месте, у подножья Онкрат. Сильный северный ветер трепал его красный Плащ и тёмные волосы. Он моментально продрог. Но вдруг его плащ ожил и оброс густым, тёмно-коричневым мехом, у него появился капюшон и серебряные застёжки. Кабрис улыбнулся, накинул капюшон и отправился в гору. Чем выше он поднимался, тем сильнее был ветер. Вскоре повалил сильный снег и начался буран. Кабрис впервые решил попробовать изменить заклинание призыва ветра и наоборот не допускать его до себя. Зная природу заклинания можно было менять его по своему усмотрению, но не всегда получается удачно. Чтобы призвать ветер, Страж держит руку ладонью вверх, вытянув её горизонтально, и произносит заклинание на древнем забытом языке «Джим Ка Онь Ка». «Ка» — слово призыва. Значит если заменить его на «Дья» — что значит «Остановись», и поднять ладонь запретительным жестом, ветер должен утихнуть. Кабрис провёл эксперимент, но результат был не совсем такой, какого он добивался. Ветер не утих, однако, он плавно обтекал Стража и больше не дул против него. Молодой человек стал для ветра невидимкой, и смог без препятствий продвигаться вперёд.

Через какое-то время Кабрис шёл уже по глубокому снегу, и его количество только увеличивалось. Он вспомнил заклинание для того, чтобы вода расступилась, и решил его слегка переделать, чтобы снег делал то же самое. Ведь, по сути, снег — это застывшая вода. В результате несложных манипуляций, итог превзошёл все ожидания. Снег стал самостоятельно перед Стражем расступаться, будто невидимая лопата разгребала снег перед ним.

Почти на самой вершине горы, его заклинание раздвинуло снег, и открыло ему страшное зрелище. Два мёртвых мужчины, которые вмёрзли в землю под глубоким снегом. Один из них замер, пытаясь уползти и ему пронзили сердце мечом. Но вот второй…. На него было страшно смотреть. Жуткие останки, в которых трудно разглядеть человека. Такого ужаса парень никогда не видел. Он тут же освободил руку из-под плаща, нащупал браслет Стражей и сдавил, самую маленькую чёрную бусинку. Сразу перед Кабрисом открылось изображение, мутное, почти бесцветное. Парень вызвал Первого Стража, но его вызов перехватил сам Мавен, Архимаг.

— Кабрис, пока ты на этом задании твои вызовы буду принимать я сам. Что случилось?

— Я нашёл два тела. Одно ужасно изувечено, — и молодой Страж не сдержался, его вырвало. Он просто не мог спокойно смотреть на мертвеца.

— Передай мне их мысленные образы, — попросил маг и Кабрис с отвращением передал образ изуродованного тела и второго убитого человека.

— О-о-о-о-о, это не хорошо! — сказал с беспокойством маг. — Я знаю их, они столь же древние, как и я. Это Чернокнижники! Их практически невозможно убить. Однако-ж, вот они! Мёртвые! Аркиль и Ортака их имена. И в своё время они наводили ужас на всех. Но однажды они исчезли. Говорят, что их искали Тёмные Стражи. Но это были лишь слухи. Нам не удалось ничего узнать. Хотя…

— Хотя?

— Этим делом занимался Оздемир. Твой отец. Он мог и не сообщить нам факты. Много позже мы узнали, что Оздемир уже тогда служил Тёмному Мастеру. Поэтому, возможно и, правда, что Аркиль и Ортака предали своего хозяина. Судя по состоянию тела Аркиля, я могу сделать вывод, что он что-то украл в Чёрной Цитадели. Вероятно, он проглотил этот предмет, надеясь его спрятать. Но очень сильный Тёмный Страж, в звании не ниже Лорда Тьмы, убил двух Чернокнижников. И он забрал украденное. Вот почему он в таком состоянии. Теперь нужно выяснить, что это был за предмет и есть ли ещё что-то. Ты с этим не справишься. Я отправлю тебе на помощь Мага! Вольрена подойдёт. Она прочтёт прошлые события, и мы поймём, что украл Аркиль.

— Хорошо, — Кабрис прижал правый кулак к сердцу, но тут он резко обернулся.

— Что там происходит? — спросил Архимаг, увидев, что парень испугался чего-то.

— На меня напали, — успел крикнуть Кабрис, прежде, чем связь с ним прервалась.

Страж приготовился обороняться, перед ним возникли три Тёмных Стража.

Это были обычные мужчины, разного возраста, но на их лицах была запечатлена вечная злоба и недовольство. Они набросились на шпиона с трёх сторон, но не пытались его убить. Они стремились захватить его живым. Новый Страж ещё не узнал всю полноту своей силы. Он не смог оказать сопротивление сразу трём противникам. Кабрис успел кинуть «гланды» против одного из Стражей, и, хотя это его не убило, но надолго вывело из строя. Однако, один из них накинул на него сеть из тонкой тромоглоровой проволоки, которая лишает Стражей сил, как Светлых, так и Тёмных. Теперь он был беспомощен как младенец.

Прибывшие Светлые Стражи, на выручку товарищу, увидели, как его втащили в портал Тёмные и исчезли в неизвестном направлении. На поле битвы остался раненый враг, два замёрзших тела и порванный браслет Стража, с рассыпанными бусинами по камням. Мавен лично пришёл спасать Кабриса, но не успел. Он магией собрал бусины и починил его браслет.

— Этого на допрос, — сказал Маг. — А эта вещь ещё понадобиться владельцу. Нужно сообщить его матери о похищении. Левента больше нет и связаться с ней будет не просто. Нужно отправить к ней Добровольца по смышлёней, чтобы связь с ней держать.

Капитан Стражей решил послать молоденького добровольца 18-ти лет. Его звали Пежел Гедосия. Мальчишка был самоуверенным и доброжелательным. Чёрные волосы были беспорядочно взъерошены, он прибыл в мятом костюме, пуговицы его рубашки кое-где оторваны, пиджак ему был большой, зато тёмные очки придавали ему вид нелепого шпиона. Поскольку Пежел был Добровольцем, Плащ для него ещё не был создан и формы Стража он не имел. Пежел сообщил, что при прохождении последнего экзамена, возникли непредвиденные обстоятельства и связь с Кабрисом потеряна. Его прислали сюда, что бы держать связь с Екатериной, если сын появится.

— Так, как же он появится, если проблемы возникли у вас, а не у меня? Или вы думаете, что мой сын предал Орден? — испугалась Екатерина.

Пежел ничего не ответил, и Катя поняла, что именно так все Стражи и думают из-за поступка его отца и брата.

Екатерина вышла во двор и заплакала. Когда она подняла глаза, то не поверила им — перед ней стоял собственной персоной… Оздемир.

— Оздемир? — удивилась она. — Ты же… Ты же… Боже! Так, это все, правда! Ты предатель!

Оздемир засмеялся.

— Ещё минуту назад ты так не думала! — жестокая усмешка исказила его черты лица. Перед Екатериной стоял совершенно чужой человек.

— Скажи мне, дорогая жёнушка! Как ты посмела нашего сына заточить в Лимб? А? Нашего единственного сына?

— Не единственного…

— Мы оба знаем, что Кабрис сын моего брата, а не мой!

— Что ж, вероятно это так! Раз твой единственный сын — зло во плоти! Весь в тебя пошёл, а в чём-то даже обогнал! Ему самое место в Лимбе!

— Самое место в Лимбе тебе! — зло сказал Оздемир и схватил Катю. — Ты всю нашу жизнь любила и вспомнила моего братца! Думаешь, я не видел твоих слёз? Не слышал твоих скорбных вздохов? Не чувствовал, что так и остался для тебя чужим? Ты даже не смогла защитить нашего единственного сына! Зато Кабриса ты хорошо укрыла, но это ненадолго!

— Что? Не приближайся к нему, изверг!

— О, я не буду! Я прикоснусь к тебе! Твоя кровь даст не меньше удовольствия и появится связь с твоим отпрыском! — засмеялся Оздемир и схватил Екатерину, намереваясь толкнуть в открывшийся портал. — А затем убью твоего сына!

Екатерина стала кричать, и вырываться.

— Раньше я не мог до вас добраться, — сказал Оздемир. — Твоё незнание, что я не умер, а стал служить своему истинному Господину, защищало тебя. Но теперь твоя семья разбита, а в твоей голове поселилось знание того, что я жив. И это вернуло нам прежнюю связь, и я смог найти твой дом.

— Мой дом? Но это твой дом! Ты здесь родился и вырос!

— И мой братец тоже! Вечно корчил из себя праведника, а сам на сеновал к тебе бегал! Думала, что я не знаю, да? А я знал! И ненавидел вас обоих! Что в нём было, чего не было во мне? А?

Екатерина заплакала.

— Искренность…

— Искренность? Я был искренним, когда первый признался тебе в любви! Но ты отвергла меня! Ты выбрала сначала его! А я был всего лишь утешительным призом, чтобы скрыть позор! Ах, если бы ты тогда выбрала меня, всё было бы по-другому!

— Ну, нет! От перемены мест слагаемых итог не меняется. Возможно, что сейчас всё было бы намного хуже! — хмуро сказала Екатерина. — Вилан во всём превосходил тебя!

— Конечно, ведь это ему изначально досталась сила Стражей, только я украл её, а он даже и не понял! И ты не поняла. Ты не поняла, что это я его убил… Из-за тебя! Не мог позволить стать ему счастливым с тобой, и тебе не мог позволить стать счастливой! Ты выбрала не меня и, за это будешь всю жизнь платить!

Вдруг из дома вышел обеспокоенный Пежел, он не ожидал увидеть Тёмного Стража. Он даже не знал, что он враг. И Оздемир воспользовался его заминкой, и убил его ударом страшного меча, который передал силу Стража своему хозяину.

Тем временем, Нея и её мама решили навестить Екатерину. Они узнали от Божены Игоревны о недавних похоронах Левента. Поэтому Купины решили, что нужно выразить соболезнования, даже если Екатерина не будет рада их визиту. В 10 утра они обе сели в машину Оксаны и по дамбе добрались до берега, где находился дом семьи Милован. Едва выйдя из машины Купины услышали странные звуки. Нея повернулась и увидела следы магии.

— Мама! — воскликнула она. — Что-то не ладно! Я вижу следы странной магии. Какие-то пузыри.

И тут они услышали крики Екатерины и неприятный, чавкающий звук. Нея первая ворвалась во двор, и увидела Тёмного Стража, который только что убил молодого парня, и пытался утащить Екатерину через портал. Нея видела ужасные следы меча, который насильно отнимал силу, это были бело-синие полосы. А пузыри исходили из портала, который крутился, как водоворот в воздухе. Оздемир уже вошёл в портал и втаскивал туда жену. Оксана схватила Екатерину за руку, и потащила на себя, но Оздемир был сильней. Однако, Оксана имела тайную защиту, когда враг её втащил в портал на половину вместе с Екатериной, сработал запрет. На запястьях Оксаны загорелись запретные руны перехода, и её вытолкнуло из портала вместе с Катей, которую всё ещё удерживала рука Оздемира.

И вдруг Нея среди этого хаоса увидела светлую фигуру молодого красивого парня. У него были голубые глаза и длинные вьющиеся волосы золотистого цвета. Он мерцал словно отражение на воде. А затем Нея увидела, что он показывает на пояс поверженного стража. Девочка немедля схватила стилус, с пояса мертвеца, который даже и Стражем стать не успел, и воткнула тромоглоровый стилус в руку Тёмного Стража. Раздался страшный крик, рука отпустила Екатерину, а портал с громким хлопком исчез. А также исчез странный парень, и теперь Нея уже не была уверена, что он в действительности был. Женщины тяжело дышали и с ужасом смотрели на то место, где находился портал. Екатерина зарыдала.

— Боже, Оздемир и правда, жив! Только это не совсем он. Будто в нём умерла добрая половинка и осталась только злая… Очень злая. Он мне такое наговорил! Такое сказал… — Екатерина зарыдала в голос.

— Катя, как ты? — спросила Оксана.

— Плохо! — крикнула она. — Во всём виновата только я! Это всё из-за меня! Кабрис погибнет из-за меня! Он не сын моего мужа, мой старший мальчик — сын его брата Вилана. Левент уговорил меня обмануть Оздемира и я согласилась. А теперь этот обман выходит нам всем боком.

— Тётя Катя, Кабрис — Страж Миров, — сказала Нея. — У него есть сила и он может о себе позаботиться. Нам нужно спрятать вас, чтобы этот злой дядька вас больше не нашёл.

Тут калитка отворилась, и в вдоре вошёл Константин. Он остолбенел, увидел Купиных и тётю Катю, которая сидела прямо на земле и рыдала.

— Что здесь происходит? Что вы здесь делаете? — строго начал Костя, не разобравшись в ситуации. — Тёте Кате сейчас не до ваших разборок!

— Нет, Константин, — остановила Екатерина. — Девочки меня спасли.

Тут Костя увидел мёртвого молодого человека.

— Кто это? Что случилось?

— О! Ну, наконец-то! Теперь и ты будешь хоть в чём-то виноватым! Наш идеальный Константин, не такой уж и идеальный, — сказала с ехидством Нея, увидев следы магии. — Во всём этом ты виноват!

— Нет, Нея, — возразила Катя. — Костя не причём. Это Оздемир меня нашёл.

— А я вижу, что следы магии ведут к нему. Вернее, к его языку, — ответила Нея. — Он рассказал что-то, о чём должен был молчать. И поэтому Оздемир вас нашёл. Что ты натворил Костя?

— А-а-а-а, — Костя сразу всё понял и вспомнил слова Грнадмагистра, но тогда он не придал им значения. Слова словно проскользнули мимо его уха. — Точно. Похоже, что я не должен был рассказывать тёте Кате про её мужа.

— Почему? — спросила Екатерина.

— Ну, вроде как, пока вы не в курсе, Оздемир не видит вас. Незнание вас защищает… То есть, пока вы не считаете Оздемира частью своей семьи, он ею не может быть. А я нарушил этот запрет, — виновато ответил Костя.

— Очень хорошо, Константин, — язвительно сказала Нея. — Теперь ты будешь жить и знать, что этот юный Доброволец, который даже Стражем не успел стать, умер по твоей вине.

— Нея, успокойся, — одёрнула её мать. — Сделанного, не вернёшь. Катя узнала, что муж жив, он её нашёл и попытался выкрасть. А парнишка, зачем был прислан?

— Для связи с Орденом, — устало ответила Катя, наконец, поднимаясь на ноги. — С Кабрисом беда. Выполняя задание Ордена, что-то случилось. Этот мальчик не вдавался в подробности, но его прислали держать со мной связь, вдруг бы Кабрис объявился. Похоже, они думают, что мой старший сын предатель, как его отец.

— Вовсе, нет, — ответила Нея.

Все повернулись и посмотрели на неё.

— Ну, кажется, мы выяснили, что отец Кабриса не Оздемир, а значит, он и не сможет последовать его примеру.

— Да, Нея, но об этом ни Кабрис, ни Орден не знает, — возразил Костя.

— Я понимаю. Но всё же, если бы они думали, что Кабрис предатель, разве послали бы они сюда юнца, который даже драться-то не умеет? Куда ему против Кабриса!

— Ну, если так, то — да, — нехотя согласился Костя, с доводами Неи.

— Я думаю, что в Ордене прислали мальчика, чтобы рассказывать вам, как идут поиски. Надо связаться с Орденом.

— Да, — сказал Костя. — Но мы не сможем. Мы ведь не Стражи.

— Ты не сможешь, — ответила Нея. — А я смогу. Все чужемирцы могут связаться со Стражами и попросить помощи.

— Верно, — ответила её мама. — Я брошу сигнал о помощи, но дома у Павы. Её дом защищён магически, Тёмные Стражи туда не пройдут. Катя погостит у нас. Как светлые Стражи получат сигнал о помощи и придут, тогда и решим, что дальше делать. Екатерина, ты согласна?

— Конечно, я ни за что не останусь в этом доме одна, — сказала она.

Пока Катя, Оксана, Нея и Костя залечивали раны после неожиданного боя, младший сын Екатерины лежал, словно мёртвый где-то очень далеко.

Глава IV. Иеремия

Иеремия лежал в забытьи, какое-то время он не понимал, кто он и где находится. Он не знал, сколько времени прошло, но однажды, он глубоко вздохнул и открыл глаза. Перед собой он увидел седовласого старика, который возился с пробирками. На нём был длинный, красный балахон, и герб. Герб представлял собой образ чёрной крепости, над ней нарисована красная капля, а под ней были книга и колба. Иеремия с интересом наблюдал за стариком, который это почувствовал и обернулся.

— А-а-а, я вижу, ты уже проснулся! — сказал он приятным голосом. — Меня зовут Космо. Я местный целитель-маг. Сейчас я вызову твоего спасителя. Он очень ждал твоего пробуждения.

Космо посмотрел на своё запястье, вдруг там возникли какие-то письмена, прямо из глубины кожи. Они будто всплыли на поверхность и, осветившись неярким огнём, исчезли. Не прошло и двух минут, как в палату вошёл быстрым шагом высокий, статный мужчина. На нём было длинное чёрное пальто с меховой оторочкой, белая рубашка и бежевый жилет, и бинт на кисти левой руки. Он носил удобные кожаные брюки, а на ногах — мощные ботинки со множеством железных заклёпок и шипов. Внешность Оздемира была весьма впечатляющей. Он походил на тигра, после множества боёв. Красивые тёмно-карие глаза, густые светло-русые волосы, ужасный шрам спускается от уха к шее. Плечистый, сильный и внушительный мужчина внимательно его рассматривал.

Иеремия смотрел на вошедшего, но не сразу понял кто перед ним, в конце концов, он никогда не видел отца живым.

— Итак, — сказал Космо, обращая Иеремии. — Ты помнишь, как тебя зовут?

— Иеремия… — после некоторой заминки продолжил. — Милован.

— Ты помнишь, сколько тебе лет?

Иеремия молчал, пытался что-то вспомнить.

— Нет… — ответил он.

— Ты помнишь, как тебя спасли?

— Н…, — но тут, как вспышка пришла картинка из страшного места, вернее момент, когда он покидал Лимб. — Да.

— Помнишь, сколько там пробыл?

— Нет.

— Помнишь, за что оказался в Лимбе?

— За.. что-то плохое… — Иеремия силился вспомнить, но воспоминания, словно кто-то стёр.

— А ты помнишь, где ты родился?

— Я… Дома…

— А где твой дом?

Иеремия снова попытался вспомнить, ему привиделся какой-то знакомый дом, но чувства он вызывал не радостные. Перед ним появился образ матери, и он заплакал.

— Мама… я помню маму. Екатерина её зовут.

— Иеремия, — обратился к нему мужчина. — Очень важно, чтобы ты всё вспомнил. Это очень важно! С тобой поступили очень плохо! Жестоко! И ты должен это вспомнить!

Иеремия кивнул.

— Когда, ты всё вспомнишь, сможешь вспомнить и меня.

— Я вас знаю?

— Надеюсь, — сказал он, а когда отвернулся, шёпотом добавил. — Иначе месть моя будет крайне жестока!

Целитель и мужчина о чём-то поговорили тихо, целитель наложил новую повязку на руку и мужчина вышел.

Космо развернулся к мальчику и сказал:

— Я дам тебе специальную микстуру памяти. Ты выпьешь и уснёшь. Все воспоминания придут к тебе во сне, и ты не будешь так мучиться. Когда завтра утром ты проснёшься, Иеремия, ты будешь всё помнить! — затем он поджал губы и под нос себе прошептал. — Всё, что не успел забрать себе Лимб.

Иеремия спал весь день и всю ночь. Ему снились разные вещи, места и люди. Некоторые люди были без лица. Он вспомнил свои чувства, к тем или иным событиям, и к утру проснулся со страшной обидой в душе и страхом. Он вспомнил почти всё. Все последние события года за три. Он вспомнил приезд Неи, предательство Кости. Он вспомнил страшный суд, и как Левент отвернулся от него, сказав, что нет у него младшего внука. Он вспомнил, как мама, опустила глаза, чтобы не смотреть на него, и она даже не попыталась его спасти. Он вспомнил Кабриса. Вечно идеального Кабриса! Лучшего сына! И лучшего человека!

Однако Иеремия не помнил всего. Он не помнил своих первых дней рождений и праздников, не помнил, как Кабрис с ним нянчился, как защищал его от нападок сверстников. Иеремия не помнил, как мама ухаживала за ним, когда он болел. Он вообще не помнил, что было 5 лет назад. Словно он уже родился подростком. Но сейчас его это мало заботило. Его поглощали обида и страх. А, когда утром мужчина-тигр вернулся, Иеремия без труда узнал в нём красивого мужчину с фотографии из семейного альбома. Карие глаза, точная копия Кабриса, и светло-русые волосы, густые в точности, как у старшего брата. Казалось, что мужчина был более поздней версией Кабриса, настолько сильно они были похожи.

Иеремия понял, что видит человека, которого здесь быть не должно. Он смотрел на мужчину и ждал.

— Ну? — спросил требовательно мужчина в плаще. — Ты всё вспомнил?

— Да. — осторожно, сказал Иеремия.

— Ты меня знаешь?

— Не уверен.

— Почему? — удивился мужчина.

— Ну… Вы похожи на фотографии моего отца, но этого не может быть. Мой отец давно умер.

— Это не так, — сказал мужчина. — Я действительно твой отец. Твой дед всех обманул и выдал меня за мёртвого. Но я всегда был здесь, всегда хотел вернуть свою семью! И только сейчас мне это удалось!

Оздемир с чувством сжал кулак и посмотрел на сына.

— Я мечтал с тобой познакомиться, сынок, — сказал он. — И вот ты здесь. Я едва спас тебя. Если бы я знал раньше о твоей беде, то пришёл бы за тобой сразу, но духи Лимба долго не желали говорить о своём новом пленнике. И ты пострадал. Что-то ты потерял безвозвратно, что-то нам удалось спасти. Надеюсь, твоя личность не сильно пострадала?

— Вроде бы, я это я. Но иногда в моей голове звучит… звучит такое… страшное… чей-то голос похожий звук чего-то не живого, что может мыслить и говорить, — Иеремию передернуло о страха. Он даже вспотел.

— Тебе нужно забыть об этом. Теперь ты в безопасности и я позабочусь о тебе, — сказал ласково Оздемир. — Ты хотел бы остаться со мной?

— Я с вами? — удивился Иеремия, он и представить не мог, что кто-то захочет остаться с ним… после того, что он сделал. Он ведь знает, за что его отправили в Лимб? Или нет? — Я…

— Если ты не хочешь, не переживай…

— Хочу! — быстро перебил Иеремия. — Просто… Никто раньше не выбирал меня. И я такого натворил… Думал, может вы сами не захотите быть со мной, когда узнаете.

— Я всё знаю, — сказал мягко Оздемир. — Как я могу винить тебя? Ты всего лишь защищался! Эти жители деревенские, совсем страх потеряли! Никакого уважения к семейству Милован! А ведь мы древняя семья, они должны нам кланяться!

Иеремия лежал с открытым ртом.

— Но… по кодексу Стражей…

— Мы не Стражи Иеремия, мы Пилигримы! Мы делаем то, на что у Стражей миров духу не хватает! Мы живём, как хотим, и двигаемся к своей цели — к созданию идеального мира для нас всех. Но сделать это невероятно трудно, ведь мы все разные, а мир нам нужен один, да такой, чтобы объединял желания всех пилигримов! Поэтому мы хотим объединить сразу несколько миров. Для этого нужно убрать между ними Завесу.

— И вы этим занимаетесь, да?

— Да. Очень много пилигримов положили свою жизнь ради общей цели. Но до конца ещё далеко. И Стражи миров постоянно под ногами путаются. Но… всему своё время, Иеремия, — вновь обратил взор на сына Оздемир. — Сейчас тебе нужно поправляться, а завтра я познакомлю тебя с нашей Цитаделью. Стражи зовут нашу крепость Чёрная цитадель, но на самом деле она называется — Бама Кит, что означает «Кровь врагов». Это и в самом деле верно. Цитадель построена на крови врагов наших, а чёрная она лишь потому, что кровь на воздухе свёртывается и чернеет. Но в ночь полной Красной луны Бама Кит преображается, и цитадель можно увидеть в её истинном величии.

— Не уходи, пожалуйста, — испугался Ерема. — Расскажи мне ещё, что-нибудь…

— Расскажу тебе одну историю, — согласился Оздемир и сел на постель сына. — Мы не просто так враждуем со Стражами, которые, к слову сказать, называют нас Тёмные Стражи, хотя это в корне не верно. Мы Пилигримы, которые могут ходить меж мирами. Мы используем другую систему верований, и она отличается от того, во, что верят Стражи Миров. Из-за различий в вере, Стражи Миров сразу восприняли нас в штыки. Они даже не пытались понять нашего учителя. Хотя его философия наиболее близка к истине. Стражи Миров предпочитают, как монахи, прятаться за Кодексом, как за стенами монастыря. Кодекс — это не философия и не вера, это всего лишь свод запретов, которые придумали обычные люди. Смысла этих запретов нет. Никто не мог, да и сейчас не может, объяснить смысла этих запретов. Ни одного ответа на вопрос: «Почему?». Почему нельзя вмешиваться в события посещаемого мира, если там царит явное зло? Почему я должен смотреть, как убивают ребёнка, если я могу его спасти? Если я могу победить колдуна, почему я не имею права спасти людей от него?

Оздемир помолчал и продолжил спокойным голосом:

— Когда-то давно, на заре времён, мы были вместе. Мы и Стражи. Мы были едины. Мы делали одно дело. Но не все мы могли смотреть спокойно на несправедливость. Не все мы могли не вмешиваться, когда ты видишь убийство невинных людей. Я не смог. Я решил защищать всех, раз мне дана такая сила. И многие неравнодушные Стражи тоже приняли решение быть Человеком. Они стали помогать людям, когда те нуждались в этом. Так возникла новая философия, новая система жизненных ценностей, которая даёт нам больше свободы и больше силы. Но другие Стражи восприняли в штыки новую философию. Они назвали это ересью и стали бороться с нами. Даже начались казни! Особенно ненавидел нас один из Мастеров Ордена — Баадж. Он возненавидел нашу строптивость, возненавидел новые истины. И решил он огнём выжигать новую веру. Тогда нашу веру проповедовал Аалона. Он объяснял нам, что такое сила и почему она дана именно нам. Он объяснял запреты страхами, страхами пред неимоверной мощью Силы. Но отказываться от силы из-за страха перед ней — глупость. Всему надо знать меру и Аалона, который дольше всех нас изучал и экспериментировал, уже знал, где это мера, и мог нас всему научить. Баадж арестовал Аалона и устроил ему суд, но право голоса имели лишь те, кто был против новой философии, которую Баадж назвал «Тёмной». И суд был лишь галочкой, Баадж не позволил никому защищать обвиняемого, и его казнили. Но Ааалона открыто объявил, что не причинит вреда Стражам ради спасения своей жизни, и пожертвует собой ради новой веры. Тогда маг Ордена — Ваагн был потрясён до глубины души таким судом и варварством Бааджа. «Как смеете вы наказывать за мысли и мудрость? Как можно принадлежать Ордену, который лишь имитирует суд, а не вершит его?» — спросил он, но никто его не услышал. Аалона приговорили к смерти, он должен был выпить яд. Ему дали 20 дней на то, чтобы он отрёкся от новой веры. Но Аалона, которому тогда уже было 175 лет, готовился к смерти спокойно, и оставил после себя ценное наследие — знания, которые помогли основать Орден Пилигримов. Эти знания сохранили его последователи, которые тайно создали новый Орден, в недрах старого. Так родился наш Орден Пилигримов.

Оздемир посмотрел на сына, который мирно спал в постели. Он встал, погладил сына по руке, и вышел быстрым шагом.

В течении следующих дней Иеремия быстро шёл на поправку. О Лимбе он больше не говорил. Но впервые ему было хорошо, хоть в чём-то он был лучше Кабриса! Он был рядом с отцом, а Кабрис даже не знал, что отец жив! И впервые кто-то выбрал его — Иеремию! Впервые он бы кому-то важен больше, чем старший брат. И это наполняло его сердце счастьем. Он с воодушевлением стал изучать новую жизнь, и новые возможности. Через 2 недели Иеремия уже свободно ориентировался в Чёрной цитадели, и активно постигал новую философию. С большим воодушевлением он ждал церемонию вступления в Орден Пилигримов в качестве Падавана.

Церемония проходила в полночь, на горной вершине, что находилась рядом с Цитаделью. На небе сияла полная луна, неестественного ярко-красного цвета. Иеремия был приведён в белом балахоне на снежную вершину. Там в окружении Пилигримов его раздели до нага, и окунули в колодец с ледяной водой. Первый раз окунули, и Иеремия задрожал от холода и хотел кричать, ведь ледяная вода обжигала. Второй раз окунули его, и Иеремии показалось, что его лишили воздуха. В третий раз окунули, и ему показалось, что мир потерял все звуки. Он словно ослеп и оглох, а затем стал медленно опускаться на дно глубокого колодца, а остальные Пилигримы закрыли колодец крышкой и ушли.

Иеремия не понимал, почему его бросили на погибель, и почему он не умирал от холода. Он сначала жалел себя, плакал. Потом стал громко просить о помощи, а затем его обуяла такая злость, что он по наитию применил магию огня, растопив лёд. Его сила была столь сильна, что он растопил снег на всей горной вершине. После чего, он расколол надвое гранитную крышку колодца, и выбрался из своей тюрьмы. А там его уже ждали, улыбающийся отец, и другие члены Тёмного Ордена. Оказывается, это было испытание силы Духа, и Ерема его с отличием прошёл.

Иеремия с облегчение воздохнул, и обернулся, чтобы посмотреть на свой будущий дом. А там не было чёрных башен, Чёрная цитадель в Ночь Полной Красной Луны приобретала свой истинный облик. Цитадель была создана из свежей крови, которая сочилась вверх, нарушая все законы физики. В строении Цитадели Бама Кит не было ни одного кирпича, лишь плавкая кровь, неустанно струившаяся вверх, и каким-то чудом сохранявшая квадратные и круглые формы зданий. Ограждена Цитадель была высокой стеной со странным узором. Иеремия пригляделся и понял, что это плотно подогнанные друг к другу белёсые тела людей, без грамма крови. Они были сложены, как паззл, без единого зазора, и создавали странный узор. «Из крови и плоти врагов наших…» — вспомнилось Иеремии слова отца и он успокоился, так и надо этим врагам!

Итак, он стал падаваном, и его облачили в новенькую форму: серый балахон с капюшоном и красной подкладкой. Балахон был двусторонним, и его можно было носить по-разному. Балахон был волшебным, как и плащ у Стражей: серая сторона охраняла впитывала магию Падавана, училась у него, и могла быть, как щитом, так и оружием против врагов, а красная сторона делала его невидимым. На ноги Ерёма надел меховые сапоги. Также ему полагались удобные кожные брюки и белая рубаха.

Иеремия так гордился своей новой одеждой, что поминутно посматривал на себя в зеркало. На него смотрел не тот Иеремия, что злился одиноко в своей комнате в Чингиссах. Теперь из зеркала на него смотрел незнакомый молодой человек с прищуром. Его глаза, серые, и такие не похожие на отца, смотрели с превосходством на самого себя. Его форма черепа была, как и раньше сильно большой для его телосложения, и круглой, что придавало ему неприятный образ головы насекомого. Нос слишком большой, и такой же большой рот. Казалось, даже, что им не хватало места на маленьком лице, большой круглой головы. Иеремия провёл своими длинными пальцами по волосам, выгоревшим на солнце, до почти белого цвета. Ему подравняли чёлку и длину волос, и теперь они стали выглядеть опрятными и ухоженными. Его форма была сшита строго по его фигуре, и идеально на нём сидела. Пожалуй, сейчас он был совсем не похож на того мальчика-саранчу, что встречал своего единственного друга в прошлом году на пристани. Сейчас это был Тёмный падаван, который начинал новую жизнь и получил потрясающие возможности.

К нему тихо подошёл отец, любуясь на сына.

— Иеремия, ты отлично смотришься в новой форме.

— Спасибо, папа! — просиял Ерёма.

— Итак, ты стал падаваном. Это лишь начало. Падаван это просто ученик, и ты должен учиться. Не только тем дисциплинам, что тебе будут преподавать наставники, но и самостоятельно. Пока ты просто кандидат в Пилигримы, но не сам Пилигрим. Это значит, тебе пока не доступны некоторые области знаний, источники силы и некоторые привилегии, которыми пользуется действительные члены ордена.

— Конечно, папа! — воскликнул Иеремия с обожанием. — Я стану лучшим!

— Не сомневаюсь, ты ведь мой сын, — сказал Оздемир. — Но я хотел бы поговорить о твоём задании. О твоём испытании. Чтобы в итоге стать Пилигримом, нужно доказать верность нашему Ордену.

— Да, я согласен!

— Это будет очень сложным заданием. Ты ведь, уже мысленно вспомнил всех, кто обидел тебя и обрёк на гибель?

— Да. — Иеремию передёрнуло.

— Выбери одного из них и принеси в жертву цитадели. Каждый Падаван делает вклад в строительство. Чёрная Цитадель всегда строится и ей нужен материал. Чтобы стать Пилигримом, тебе нужно отдать дань Цитадели — строительный материал. Как только ты внесёшь свой вклад, станешь полноценным членом Ордена — Пилигримом. Ну, как? Справишься?

— Да, — Иеремия серьёзно смотрел на отца, а сам уже вспоминал обидчиков. Кого первым принести в жертву? Кто обидело его так, что сможет стать ценным материалом для крепости? Конечно, ответ известен. Это может только один человек! Тот, кто его предал! Константин — его Бывший Лучший Друг.

— Но, как мне принести эту жертву? Что я должен сделать? — жадно спросил он у отца.

— Ты должен заманить врагов ловушку! — сказал Оздемир. — Ты не должен оставить им и шанса! Тебе нужно незаметно приколоть им фибулу с волшебным камнем башола. Она незаметно лишит сил врага и их собственной воли. Как только башола подчинит себе волю жертвы, ты сможешь привести его сюда, в центр нашей крепости. Посмотри в окно сын мой, что ты там видишь?

Иеремия подошёл к окну своей комнаты, там ему открылся вид на Главную площадь Цитадели. Вся площадь была вымощена обсидиановыми плитками, лишь в центре рос огромный пульсирующий цветок. Сейчас он был ещё в бутоне, но сквозь лепестки просвечивали кровеносные сосуды и внутри словно пламя пылало.

— Этот прекрасный цветок называется Джиринай! Он сердце нашей крепости! Сюда ты должен привести жертву и, если она ему понравится, он откроет своё лоно и заберёт твой подарок, одарив тебя в ответ силой врага твоего. Ты станешь вдвое сильнее, и сможешь выполнять более сложные магические манипуляции и заклинания.

Иеремия молча кивнул и взял из рук отца таинственную фибулу. На ощупь, фибула была ледяной с извивающейся иглой, словно игла имела жизнь. Сама фибула была выполнена из какого-то серебристого метала, и обрамляла круглый чёрный камень без блеска.

— Найдёшь врага своего, незаметно приколешь фибулу на одежду, а она сама всё сделает.

— Хорошо, отец. Я это сделаю. Я сделаю это быстрей чем Кабрис!

— Кабрис? — переспросил Оздемир.

— Ну, твой старший сын, — с обидой в голосе сказал Ерёма. — Его все всегда превозносят. «Идеальный Кабрис». Дома за столом всегда обслуживали сначала драгоценного Кабриса, а потом уже меня. Мне никогда не доставалось лакомого кусочка, лишь объедки с «их» стола.

У Иеремии от желчи даже голос изменился, он не упустил возможности наябедничать на всех, считая свою кривду истиной.

— Всю жизнь я донашивал обноски за братом и доедал его объедки!

— Как они посмели?! Как она, твоя мать посмела? — грозно сказал Оздемир. — Ну, я с ней и Кабрисом сам разберусь!

— А что, если старший сын тебе понравится больше? — спросил Иеремия. — Он ведь сильнее меня и он Страж…

— Такого не может быть, Иеремия. Он не может быть лучше тебя и сильнее.

— Но ведь он тоже твой сын…

— Ты ошибаешься, Иеремия. Кабрис мне не сын! Твоя мать изменяла мне и вышла за меня замуж, будучи беременной от другого. Только один у меня сын — ты! И ты не можешь быть хуже или слабее этого подкидыша! — зло сказал Оздемир. — Но ты сейчас думай лишь об учёбе и своём задании. В своё время они все заплатят за издевательство над тобой.

У Иеремии потеплело на сердце, отец его защитит, и они все пожалеют, что не ценили его — Иеремию! И как же хорошо, что только у Ерёмы был отец. Кабрис лишь жалкое подобие Стража. И вообще, сила ему досталась незаконно, а может он обманом её уворовал у самого Ерёмы? Да, наверняка, так и есть! Ведь Стражем может быть только член семьи Милован, а раз Кабрис не сын Оздемира, значит, он и прав не имеет на эту силу. Но как забрать у него то, что ему не принадлежит? Ерёма был безумно счастлив, что он тоже не является обычным человеком, что он, как и Кабрис имеет волшебную силу, и может статься, что станет даже сильнее брата. Его воображение тут же нарисовало картину будущего, где он в ярких доспехах, с огненным мечом стоит над плачущим, Кабрисом, стоящим на коленях, и умоляющим его о пощаде. О, как же он страстно желал унижения страшего брата! Но может это всё он ещё увидит, а сейчас…

— Сынок, тебе стоит обдумать свой план. Пока ты ещё не умеешь перемещаться меж мирами, в этом тебе поможет твой наставник — Габа, — сказал отец. — Габа, зайди!

В комнату вошёл мужчина в тёмно-синем балахоне с красными узорами и золотистой полосой. У него были кожаные доспехи, меч и разные магические принадлежности на поясе, о значении которых Иеремия мог только гадать.

— Познакомься со своим наставником на следующие 3 недели. Он тебя всему научит и будет перемещать тебя меж мирами, если потребуется, но не сможет давать подсказки. Ты должен сам придумать и осуществить план по поимке жертвы для Джиринай. Ты можешь ему доверять полностью.

Отец вышел, а Габа остался. Они осторожно посмотрели друг на друга и Габа сказал:

— Ты уже выбрал, кого хотел бы принести в дар Джиринай? — спросил он.

— Ну… в общем, да, — сказал Иеремия.

— Итак, сначала ты должен постигнуть все тайны перехода, но силы у тебя не будет, пока Джиринай не получит свой дар. Кончено, у тебя и сейчас есть сила на простейшие магические заклинания, но пока ты не станешь Пилигримом, ты не сможешь сам перемещаться между мирами. Однако, твой плащ Падавана защитит тебя и станет твоим оружием, а если ты вывернешь его наизнанку, то станешь невидимкой, что поможет тебе осуществить свой план. Самое важное, чтобы никто не видел, как ты захватываешь жертву. Более того, сама жертва тоже не должна догадаться. Вот в чём сложность.

— И какой план мне придумать?

— Это уже твоё дело! Я не могу тебе в этом помогать. Могу перемесить тебя в твой мир и назад, но не больше. Сам придумай.

— А, если я расскажу тебе план, ты можешь сказать осуществим он или нет?

— Нет, это только твоё дело. Ты никого не должен в него посвящать. Когда придумаешь план, скажешь мне, чтобы я переместил тебя в нужный мир.

— Понятно. А сколько у меня есть времени?

— Столько, сколько нужно, — спокойно ответил Габа. — Пошли на занятия. Сегодня ты должен узнать нашу историю.

Они вышли во двор, но пошли не в класс, а на задний двор Цитадели Бама Кит. В дальнем углу за крепостью, находилось древнее кладбище. Каждая могила была уникальным памятником, каждая рассказывала свою историю.

Габа подвёл Иеремию к могиле мужчины склоненного в скорби над 10 могилами с ровными плитками и именами.

— Это — Даамодарийцы и их предводитель Даамодар. Они жили в раннюю эпоху, когда наш Орден тайно зародился в недрах Цитадели Проктур. Магистр ордена в тот момент скончался и на его место претендовали сразу двое достойных Стражей Даамодар и Евагрий, он яростно ненавидел всё, что не согласовывалось с его системой ценностей. Особенно люто он возненавидел Даамодара, потому что он был его единственным соперником на место Магистра. Евагрий был нечист на руку, он стал использовать грязные приёмы, чтобы оболгать Даамодара, чью кандидатуру поддерживало очень много членов Ордена. Сначала Евагрий поссорил Даамодара с его родным братом и они сошлись в великом поединке, где Даамодар одержал победу. Его брат был убит, а сам Даамодар был тяжело ранен. Но Евагрий обвинил Даамодара в убийстве брата, и в заговоре с целью уничтожить Орден. Даамодар был арестован, но на суде не нашлось доказательств против него, и потому был вынесен оправдательный приговор. Евагрий был в бешенстве, он стал неустанно следить за Даамодаром и его последователями, чтобы уличить их в заговоре. Однако заговора не было, и Евагрий не мог никак свергнуть соперника. Тогда он решил подставить его. Он обвинил Даамадара в краже ценных документов Ордена, и принадлежности к запрещённой секте, которую они именуют «Тёмные Стражи». Евагрий заранее подложил документы в келью Даамодара и, когда документы были найдены, его арестовали, а вместе с ним были арестованы 10 его самых верных последователей. Их казнили ранним утром, на заре. Все 10 человек были повешены. Даамодар в последнюю минуту освободился от оков и пытался защитить своих сторонников, но был пронзён мечом Евагрия. Их выбросили за стену Цитадели Проктур, но мы, Пилигримы, не могли позволить воронам склевать тела невинно убиенных стражей. Даамодар и его даамодарийцы никогда не были членами Ордена Пилигримов, но мы похоронили их в своей крепости с большими почестями, и внесли их имена в свою историю, для того, что бы показать всю ошибочность взглядов Стражей миров.

Иеремия молча смотрел на странное кладбище, которое больше напоминало музей. От некоторых могил веяло страшным холодом, и это вызывало у него дрожь.

— Твоё первое задание, пойти в нашу библиотеку и подготовить доклад об одном из лежащих здесь людей. Выбери сейчас любое имя.

Иеремия просто посмотрел на могилу, рядом с которой стоял. На могиле стоял крест, а под крестом была лежащая скульптура человека, жестоко убитого. Надпись на плите он прочёл вслух:

— Жаб из Картерной бухты.

Габа улыбнулся:

— Это интересная история. Посмотрим, что ты можешь сам узнать об этом. На сегодня всё. Не забудь пойти и подумать над своим основным заданием — даром Джиринай.

Иеремия вернулся к себе в комнату, и стал ходить в зад и вперёд. Он очень нервничал, потому что понятия не имел, с какой стороны подойти к проблеме этого дара. Как заманить Костю? Как усыпить его бдительность? Иеремия очень сильно боялся разочаровать отца, ведь впервые он хоть в чём-то обошёл Кабриса.

Немного успокоившись, Иеремия вдруг понял, как всё провернуть незаметно. Он вдруг понял, что можно использовать, чтобы обмануть Костю. Он ведь такой «честный» и «благородный»… «Что-ж, значит именно это и поможет принести жуткий дар, который даст мне силу, власть и уважение, а ведь именно это самое важное в жизни!» — подумал Иеремия.

Пока Иеремия готовил свой план мести, в Чингиссах Костя провожал тётю Катю в дом Купиных.

Глава V. Катонмар

Костя проводил женщин в дом бабы Паввы. Нея игнорировала его и делала вид, что не имеет даже желания с ним говорить. Костя вернулся обиженный домой. Он считал себя пострадавшей стороной, а Нея всё вывернула наизнанку. Он зашёл в сарай и со злости пнул стол, на котором всё ещё стоял тот ящичек, о котором говорил дедушка перед исчезновением. Он немного загудел и Костя испугался, что сломал хрупкий волшебный аппарат. На всякий случай он решил проверить его и вновь насыпал в него камеди. Древесная смола задымилась, и из углубления всплыло изображение, которое помельтешило и настроилось. В этот раз аппарат показал неведомые земли, и людей, которых Костя не знал. В самый последний миг всплыло изображение Кабриса. Он был пленён в неизвестном месте, закован в кандалы в железной клетке. Изображение мелькнуло и пропало. Костя встрепенулся, но не успел точно рассмотреть место, в котором держали пленника. Но одно Костя знал, Кабрис в беде. Его где-то держат в плену. И это «где-то» похоже на Серединные земли.

Костя подскочил и стал нервно ходить по сараю. Никто не знал, что Кабрис в беде. Никто не поможет ему. Никто не знает, где его искать, а Костя приблизительно знал. Но кому об этом сказать? Как помочь другу? Если пойти за помощью к тёте Оксане, то Нея от самодовольства взорвётся. Он просто не мог видеть её лицо, когда она узнает, что Костя хочет попасть в Авернас, чтобы спасти друга. Ведь то же самое пыталась сделать она, когда хотела спасти деда. Однако разница в том, что Кабрис нуждался в помощи, а дедушка Неи — нет.

Костя вышел на улицу и направился к дому. Вдруг во дворе наступила звенящая тишина. Костя обернулся, и его осветило красное солнце, а в округе завыли все собаки в деревне. Неведомо откуда на деревню стал наползать туман. Костя немедля ни секунды бросился в туман в поисках портала, забыв о сумке, которую он собирал для путешествия. Он не услышал, как хлопнула дверь избы, также как не услышал и оклик отца, который звал его по имени, устремившись за ним в молочной дымке.

Костя разгребал руками туман и пытался нащупать тот единственный портал, который проведёт его сквозь Завесу. Портал нашёлся неожиданно, Костя споткнулся о камень и полетел головой вперёд. Он ожидал жёсткое падение, но вместо этого почувствовал странную невесомость, его словно дым, втянуло в прореху другой реальности. Мимо Кости пропалывал знакомый золотой туман, и привычно сдавило грудь от нехватки воздуха. Но неприятные ощущения быстро прошли, и он влетел головой вперёд по ту сторону Завесы, прямо на голые камни, со скудной растительностью. Костя больно ударился, и долго сидел и потирал ушибленную макушку.

Он осмотрелся, и увидел, что находится в незнакомом месте. Это были голые скалы, хотя сквозь трещины и росла какая-то трава, но ни кустарников, ни деревьев не было. Над голыми камнями что-то парило. Костя подумал, может это облака такие? Он подошёл ближе и увидел какие-то маслянистые круги, которые свободно парили над поверхностью камней и не двигались. Эти пятна были незаметны, то, что он принял за облака, оказалось тенью этих пятен на поверхности скал. Костя подошёл и тыкнул пальцем в пятно, и от пальца пошли круги, как на воде, хотя палец остался сухим. Словно маленькие лужицы, эти пятна парили в 1 метре над поверхностью скал, они не двигались и не проявили признаков жизни. Только та лужица, в которую Костю ткнул пальцем из любопытства, всё ещё производила круги на поверхности.

Костя оглянулся, куда ни кинь взгляд, везде скалы и ни одной живой души, даже зверья нет. Мальчик стал осматриваться и искать путь вниз. Иногда он задевал ногами парящие лужицы, и они начинали колыхаться и покрываться рябью или кругами. Поскольку они не причиняли никакого вреда, Костя перестал обращать на них внимания. Он начал искать тропку вниз, и обнаружил её за большим валуном. Она незаметно огибала плато, на котором он приземлился. Он стал спускать вниз, и за ним вслед летели сорванные камешки и пыль. Вокруг стояла тишина, поэтому звуки, которые он производил своим спуском, эхом разлеталось над скалами. Костя постоянно оборачивался и пытался обнаружить хоть какие-то признаки жизни, хотя бы следы зверья какого-нибудь, но на голых камнях следов быть не могло.

Вдруг впереди себя он услышал щелчок, странный звук, который рассёк воздух как хлыст! Костя узнал его! Это щёлкающий звук он никогда не забудет, ведь именно источник звука в прошлый раз оставил в нём отравленное жало! Впереди были бабаи! Нея что-то говорила о них, но он как на грех слушал её невнимательно. Она говорила, что этих бабаев Камаровичи посылают. Значит, там внизу были не только бабаи, но люди… Враги…

Костя остановился, он уже понял, что портал его забросил в неизвестную часть Серединных земель. И судя по описанию Неи, он оказался в Игирмахе, но не там, где она приземлилась. Нея говорила, что там был снег и гигантские сосны, а здесь вообще нет растительности. Ну, а снега может, здесь нет, потому что в Игирмахе тоже наступило лето? Костя пятился назад, боясь повернуться спиной. Только сейчас он понял, что действовал импульсивно, и даже не захватил с собой никакого оружия! На нём был только браслет, который подарили ему эльфы Тиррэна. Костя решил воспользоваться его помощью, но когда задирал рукав, случайно браслет повернулся на его руке обратной стороной, и словно растаял в воздухе. Костя всё ещё чувствовал, что он был там, но не видел. Мальчик хотел было снова вернуть его в прежнее положение, но не успел, на него сверху упала сеть и, он упав от неожиданности и испуга, покатился вниз, всё больше путаясь в ней. Он скатился кубарем по тропе и врезался прямо в толпу странных мужчин, неприятной наружности. Они все были войнами, у многих были страшные шрамы и неприятного цвета глаза: зелёные, мутные, болотистые. Костя понял, что это отряд Камаровичей, судя по тому описанию, что ему дала Нея и Зила, одна из участниц Подполья в Авернасе.

Они грубо засмеялись, ткнули его ногами под рёбра, поняли что он жив, и закинули его в телегу с клеткой. Там больше никого не было, только он. Костя лежал тихо и прислушивался. Камаровичи говорил на общем языке — русском, на котором говорили и все другие потомки братьев. Поэтому большей частью Костя понимал, о чём они говорят, трудности были лишь с названиями мест или вещей, или обычаев, о которых он никогда не слышал. Костя понял, что те водянистые пятна, — это своеобразные ловушки, которые фиксируют движения и передают сообщения вниз, на Караульный пруд. Дело в том, что эти пятна это вода из этого пруда, которая имеет незримую связь между собой, на любом расстоянии. Поэтому, когда Костя в первый раз и последующие разы дотрагивался до парящей воды, о нём сразу предавалась информация на поверхность Караульного пруда. А там у Камаровичей выставлен пост охраны. Они приняли сигнал о нарушителе и подготовили ему ловушку.

Костя чувствовал браслет, но боялся им воспользоваться. Его тщательно обыскали, и если бы нашли браслет, то точно бы забрали. Помощи ждать неоткуда, ведь о том, что он ушёл никто не знал. Сейчас Костя себя очень корил за гордость и за то, что не обратился к тёте Оксане. Он поступил опрометчиво, точь-в-точь как Нея.

Дорога была жаркой и скучной, поэтому Костя стал притворяться спящим и подслушивать разговоры Камаровичей. Так, Костя узнал, что переместился он и правда, в Игирмах, в Караульные скалы, которые уже много лет заняты врагами. Пленника везут в Крепость Катонмар, которую большими усилиями отбили у хозяев — Эдигаровичей. Крепость находилась за рекой Палагрияр, на которой был установлен паром, поскольку во время войны Эдигаровичи уничтожили все мосты и переправы. Река находилась недалеко, в шести километрах от Караульных скал и их процессия неспешным шагом достигла её за полтора часа. Паром представлял собой огромный деревянный плот, с поворотным колесом, которое приводилось в движение паромщиком, и загребало воду, заставляя плот двигаться. Рядом с колесом находился рычаг, который управлял поворотами парома, чтобы их не отнесло в сторону. Вот на этом плавсредстве отряд пересёк реку, и продолжил двигаться по дороге, на которой появилась буйная растительность: травы и цветы, а кое-где стал попадаться даже чахлый кустарник. Природа становилась богаче и разнообразней, и дорога уже не была безлюдной. Постоянно им попадались гонцы или другие Разведотряды, которые в момент встречи вдруг превращались в петухов. На дороге происходила жуткая свалка и ругань, отряды путали провиант, воровали друг у друга, склоки солдат, а иногда бабаи начинали драку с бабаями из других отрядов. Это очень затрудняло движение и утомляло.

Крепость Катонмар находилась на берегу Кузнечного озера, которое было настолько большим, что его все путали с морем. Берег озера был живописен: полностью усыпан густой растительностью и яркими цветками. Само озеро было столь студёным, что купаться в нём нельзя. Оно никогда не меняло температуру, и сохраняло ледяную воду даже в самые жаркие летние дни. Но в летнюю жару с озера часто наползал прохладный туман, и вся округа покрывалась словно ватой. Крепость Катонмар строилась для защиты от врагов и много лет она выполняла свою функцию. Но однажды наступили отряды Камаровичей, а Эдигаровичи размякли за века мирной жизни. Они не ожидали такого неожиданного и стремительного нападения, защитники крепости погибли, и северную крепость занял враг.

Крепость строилась из местных материалов и идеально гармонировала с окружающей природой. Её защитные стены из серого камня с Караульных скал, невозможно было пробить никаким оружием. Улицы крепости были замощены базальтовыми кирпичиками, и так плотно подогнаны друг к другу, что даже стыков не было видно. В крепости жили обычные люди и военный гарнизон. Жители обслуживали воинов, вокруг крепости были засеяны пашни и огороды, Кузнечное озеро давало рыбы в изобилии, а местные леса были богаты дичью, грибами и ягодами. Все тихо, мирно жили в Катонмар. Никто не ожидал нападения ранним летним утром. Теперь дома превращены тюрьмы, гарнизон стал домом для врагов, а главная площадь стала местом экзекуций и массовых казней пленников.

Тюремная повозка выехала на ровные обсидиановые плиты, и поехала ровно и быстро, как по асфальту. С Кости сняли сеть, связали его по рукам и ногам, и кинули в общую камеру, где уже сидел пленник. Костя перевернулся на спину и отполз к стене, облокотившись на холодную серую стену. Его посадили в подвал какого-то дома, высокие, полуподвальные окна с решётками выходили на Главную площадь. Из окна иногда доносились стоны и крики, на площади постоянно кого-то пытали или казнили. У Кости от страха засосало под ложечкой. Он осмотрел свою камеру и заметил паренька чуть младше его по возрасту. У него были невообразимо рыжие волосы, которые торчали в разные стороны. Его ярко-зелёные глаза, горели драгоценными изумрудами на белоснежной веснушчатой коже. Было видно, что мальчик из аристократической семьи: его одежда выглядела дорогой, хоть и неухоженной, на плаще и сапогах выбит семейный герб, что тоже наводило на мысли о высоком положении узника. Мальчик не был связан, он накрылся плащом и грустно смотрел в небо, которое проглядывало сквозь решётки полуподвальных окон темницы. Он никак не реагировал на крики боли, а просто смотрел в небо.

— Эй, парень, — окликнул Константин мальчика. — Ты можешь освободить меня от верёвок?

— Нет, — сказал парень, не поворачивая головы. — Если освобожу тебя, то тебя же и накажут. Может, пытать будут сильнее или убивать дольше. Терпи уже, недолго осталось.

— Слишком радостные речи ты ведёшь, — сказал Костя. — Может ещё не всё потеряно. Тебя как зовут?

— А ты разве не знаешь? — удивился мальчик. — Я Ламп Эвернасский, сын Чёрного Эмиссара. Уж Чёрного Эмиссара ты-то знаешь…

— Да, про Эмиссара слышал. А он главнее Тёмной королевы?

— Главнее Тёмой королевы? — удивлённо переспросил Ламп, и впервые оторвал свой взгляд от окна, чтобы посмотреть на Костю. — Я встречал только одного человека, который не знал, что Чёрный Эмиссар правая рука Королевы. Он не главнее, но и подчиняется не ей. Только девчонка одна, что спасла мне жизнь не знала о том, кто есть кто.

— Ты про Нею? — догадался Костя. — Ты знаешь Нею?

— Да. Мы познакомились с ней, когда она случайно попала в Игирмах.

— А, — догадался Костя. — Так ты есть тот таинственный друг, который её спас?

— Она обо мне рассказывала? — обрадовался Ламп.

— Ага, рассказывала, — скептически сказал Константин. — Рассказала, что ты погиб на переправе! Вот врушка!

— И правильно сделала, — серьёзно ответил Ламп. — Как бы она объяснила дружбу с сыном врага? Мой отец самый тёмный нефилим нашего времени. Он отвергнут даже своим народом! Он проклят сотнями тысяч людей! Он проклят даже мной! И как же Нее вам объяснить, что я друг? Я тоже солгал, что она мертва, но мне не поверили. Теперь я пленник, как и все. Так ты её знаешь?

— Да, знаю…

— Её здесь нет? — с тревогой спросил Ламп.

— Нет. Точно. Пришёл я один друга выручать, да вот сам угодил в ловушку.

— Это хорошо, нельзя ей быть сейчас здесь, — сказал Ламп. — Как тебя зовут?

— Константин, а по-простому — Костя.

— Привет, Костя, — сказал мальчик. — А я Ламп, которому не повезло родиться в семье самого чёрного человека нашего мира. Моя мать была принцессой из Королевства Берёз, из колена Ибралимовичей. Мне достались все наследственные признаки матери, потому что отец экспериментировал с кровью братьев, и смог добиться того, чтобы камаровичи скрывали наследственные родовые признаки. Не знаю, как это всё работает, но я наполовину камарович, а наполовину ибралимович, однако во внешности у меня присутствуют только признаки материнского рода. Может поэтому никто не ассоциирует меня с захватчиками? Не знаю… Не знаю зачем я отцу, ведь я против зла и против него. Я так много раз сбегал, что просто сбился со счёта. Я так хочу избавиться от его тирании. Но боюсь, мне это не под силу.

— Не унывай! — сказал Костя. — Как говорил мой дедушка: «Утро вчера мудренее». Завтра всё может измениться, главное пережить сегодня.

— Пережить сегодня… — повторил Ламп. — Может и так… Может для тебя это и главное. Меня не убьют — я сын Эмиссара. Меня могли убить сотни раз, но так и не сделали этого. Так, наказывают потихоньку. Тебя, где поймали?

— Я так понял, что оказался посреди Караульных скал, а там какие-то лужи-охранницы меня выдали.

— А-а-а-а. Вода из Караульного пруда, — сразу сообразил Ламп. — Тебе лучше солгать, что ты лазутчик из Авернаса. Тогда может и дадут тебе пару дней жизни, правда пытать будут, чтобы секреты Подпольщиков выведать, но ты ведь ничего не знаешь, тебе нечего бояться.

— Ну… Это не совсем так. Знаю. Я был у них однажды. Они спасли мне жизнь. Так что, боюсь, могу выдать их секреты. Я ведь видел их секретное место. Думаешь пытки не выдержу?

— Не выдержишь. Никто не выдерживает.

Тут лязгнул замок и дверь камеры отворилась. На пороге возник стражник, с ног до головы закованный в латах. Он грубо схватил Лампа и выволок его из камеры. Когда дверь темницы захлопнулась, Костя ухитрился встать, опираясь на стену. Он встал на цыпочки, и выглянул в окно. Лампа вытащили на центральную площадь и поставили перед странным и довольно страшным человеком. Он стоял левой стороной к Косте и мальчик увидел его платиновые волосы и голубые глаза… но, когда он повернулся лицом к Косте полностью, его передёрнуло. Мужчина словно был расколот надвое. Правая половина волос была каштановая, а правый глаз был мутного, болотного цвета. За спиной у человека бросались в глаза огромные крылья. Левое крыло белоснежное с перьями, а правое крыло летучей мыши.

Мужчина смотрел хмуро и с презрением на Лампа, Костя прислушался и услышал, как мужчина заговорил голосом с хрипцой:

— Ты разочаровал меня уже в который раз! Ты не достоин носить греб своего рода! — и мужчина оторвал герб с плаща Лампа и также вырезал ножом с его сапог.

— Отныне, не сын ты мне и будешь нести те же лишения, что и простой люд! — мужчина сорвал с мальчика рубаху и стал хлестать его плетью. Но плеть эта была страшна, она пела в полёте, а когда прикасалась к коже человека, словно вгрызалась в плоть. После каждого удара на спине Лампа остались глубокие кровавые борозды. Ламп не произнёс ни слова, он терпел каждый удар, но ни единой слезинки не упало из его глаз. И в этот момент Костя понял, что уважает парня. Сможет ли Костя вынести пытки, если его, конечно, будут пытать.

Лампа внесли в тюрьму и бросили на жидкое сено. Но вместо него, стражники схватили Костю, и потащили его в другое помещение. Напротив эшафота было помещение сломанной дубовой дверью. Внутри стоял сумрак и пахло туалетом и рвотой. Помещение было грязным, там стояли лишь несколько предметов непонятного назначения, а также стол и стул, где сидел мужчина и что-то писал. В помещении также присутствовал и другой грязный мужик с гнилыми зубами и болотистыми глазами. Он глухо посмеивался, когда в помещение втащили связанного Костю.

Его посадили на старый, грязный стул, сделанный из необработанного дерева. В кожу Кости впились сразу несколько крупных заноз. Костя вскрикнул от боли. Мужик с гнилыми зубами грубо засмеялся.

— Это ещё не боль, мальчишка! Это ласка!

Косте разрезали путы на ногах и руках, и он аккуратно потёр запястья, которые затекли от тугой верёвки. Мужик сел за свой стол, достал жёлтый свиток и длинное коричневое перо, очень жёсткое и прямое. Он помакал перо в густые чернила и вывел неказистым, корявым почерком какие-то символы.

— Имя?

— Игнатиус.

— Ага, имя-то какое странное. Поди не твоё? Но ничего, проверим. Каждое слово проверим. Откуда ты?

— А… — вот тут Костя растерялся. Он совсем не знал местности и потому сказал то, что посетовал Ламп.

— Родители говорили, что наши предки бежали из Авернаса и с тех пор мы скитаемся.

— Больно холёный ты, для скитальца-то, — хмыкнул мужик. — А что в Караульных скалах делал?

— Хотел переночевать. Не знал даже, что эти места так называются.

— А родители где?

— Так померли… давно уже.

— А как ты кормишься?

— Когда как… В городах попрошайничаю, а меж ними охочусь.

— А оружие где?

— Так, в скалах этих ваших и осталось.

— Ну-ну…. Сдаётся мне, что ты партизанский шпион. А может и вообще из-за Завесы к нам пожаловал. Конечно, кое-что ты знаешь, но не всё. Не всё…

Тут в мрачную комнату зашёл тот самый мужчина, которого все называют Чёрный Эмиссар

— Ну как, Забибру? Кого поймали наши разведчики? Партизана?

— Возможно, сир, — уважительно поклонился он в ответ. — Имя назвал он не здешнее — Игнатиус. Странно одет, не по-нашему. Да и жизни здесь не знает. Думаю он не местный. Хотя, кое-какими фактами он располагает.

— Уверен, что этими фактами его успел снабдить мой недостойный отпрыск! Допроси по полной форме. Касательно той девчонки выспроси, может из одного они мира, а может даже знакомы они давно и он её шпион, а не партизан. Выясни, всё, что он может знать о партизанах, вдруг он всё-таки их за засланец. И желательно, чтобы ты сделал это быстро! Мне не даёт покоя та девчонка… если она из Пророчества… Я должен знать! — сказал Чёрный Эмиссар. — Жду с отчётом через 2 часа.

Эмиссар развернулся и вышел. А человек по имени Забибру повернулся к Косте, с неприятным смешком схватил его, и подтащил к странной круглой конструкции посередине комнаты. Это было огромное деревянное колесо, покрытое какой-то засохшей жёлтой лианой. Забибру привязал его руки и ноги к рейкам, а затем отошёл. Вдруг лиана ожила, она зашевелилась, зашелестела, развернула сухие листочки. Листочки словно осмотрелись, и лиана стала проворно обвивать Костю, заползая прямо под футболку и джинсы. И вдруг что-то острое стало впиваться в кожу мальчика. Костя вздрогнул от неожиданности, а потом началась страшная боль. По всему телу что-то больно кололо, кусало и резало его. На лиане расцвели неприятные золотые цветы, в которых была чёрная сердцевина как брюшко паука. Чёрная сердцевина набухала от выпитой крови и становилась всё больше и больше, блестя и лоснясь в сумраке помещения. Костя стал кричать, боль была просто невыносима. Когда ему уже стало казаться, что мир разбился на осколки, боль слегка утихла и вкрадчивый голос откуда-то издалека спросил:

— Так, как тебя зовут?

— Иг… Иг… — Костя пытался выговорить имя «Игнотус», но не смог, язык не слушался. Боль вернулась, и была намного сильнее, чем раньше. Костя снова стал кричать, он пытался с опозданием вырваться, но уже не мог двигать ни руками, ни ногами. Его словно парализовало. Затем боль вновь ослабла, но до конца не ушла.

— Откуда ты?

— От… Оттуда… — сказал Костя и вдруг засмеялся безумным смехом. Его словно поглотила красная пелена безумия, и он не мог прекратить смеяться, даже тогда, когда по новой боль впилась в него своими невидимыми зубами. Он смеялся, и из его рта полилась кровь, и новая лиана тут же кинула новый росток к источнику крови. Однако раздался щелчок, лиана словно обожглась, обижено отползла от горла мальчика, а вскоре совсем его отпустила. Невидимые сильные руки его отвязали и попытались посадить на стул, но он сидеть не мог. Его мышцы были парализованы, из горла сочилась кровь, а сам он был похож на марионетку с безумной улыбкой и конвульсиями смеха.

Вдруг на улице что-то хлопнуло и взорвалось, пол в пыточной задрожал и заходил ходуном. Раздались крики и беготня. Все стали бегать по крепости и тушить многочисленные очаги пожаров. Про Костю все забыли. А к нему стала возвращаться способность двигаться, хотя он по-прежнему был невменяем. Он встал и шатающейся походкой пошел, куда глаза глядят. Его никто не остановил, и через минуту он одиноко брёл по пустой улице затянутой дымкой, заглянул за сломанную дверь и увидел странную комнату, полную удивительных предметов. Какие-то из них были просто красивыми, другие вызывали страх, от третьих исходило тепло, но совершенно очевидно было то, что от каждой вещи шла магия. Это комната была полна магических предметов непонятного назначения.

Костя стоял с открытым ртом, и вдруг к нему стало возвращаться ясное сознание. Безумная улыбка, наконец, сошла с его лица, и он понял, в каком положении сейчас находится. Мальчик прошёл внутрь помещения плотно прикрыл за собой дверь, надеясь, что суматоха на улице продлится ещё немного и позволит ему окончательно прийти в себя. Магические артефакты и вещи лежали в сундуках, а также на полу грудами, или валялись беспорядочно на полках. Костя потряс головой, глубоко вздохнул и стал осматриваться по сторонам. В углу валялась сумка, кожаная с металлическими уголками. Костя схватил её и открыл, сумка была пуста.

Мальчик обернулся и стал смотреть на вещи, не зная их предназначения, но скорее всего это всё когда-нибудь пригодится. Поэтому Костя брал те вещи, которые могли поместиться в сумке, и вызывали у него приятные ощущения. Так копаясь в горе магического хлама, Костя с ужасом обнаружил, что по коже ползёт какая-то странная золотая булавка, с головой в виде кулака. Он попытался смахнуть эту булавку, но она уже проколола кожу и залезла внутрь его. Костя стал танцевать и трясти рукой, но иголка спряталась, не оставив даже дырочки на коже. Вдруг рука в которой поселилась неизвестная золотая иголка увеличилась в размерах, и приобрела нечеловеческую силу. Костя с непривычки разрушил ею пару полок и один стол. В итоге он произвёл такого шуму, что испугался и просто покидал в сумку маленькие вещи из разных кучек и дал дёру, пока его не застукали, а рука висела как гиря и мешала двигаться.

Костя выскочил через сломанную дверь и прокрался к главной площади, где находилась его темница. Мальчик заглянул в полуподвальное окно с решётками, и увидел, мучающегося, Лампа. Его раны не затягивались и кровоточили.

— Ламп! — шёпотом позвал Костя.

Ламп повернул голову и увидел Костю.

— Ты свободен? — удивлённо спросил Ламп.

— Здесь что-то происходит. Какая-то заварушка, и я под шумок сбежал, — сказал Костя. — Сейчас я попробую отворить дверь, а ты вставай, давай.

Костя подошёл к двери и увеличенной рукой полной огромной силы, просто выбил дверь темницы. Ламп встал, качаясь подошёл к Косте.

— Знаешь, у меня нет сил, — сказал он. — Меня избили плетью тёмной феи Дагды.

— Поэтому ты слаб?

— Я слаб, потому что удары плетью Дагды никогда не заживают. Через какое-то время я умру от потери крови и заражения ран, — простонал он, — и силы уходят с каждой каплей крови. Такова магия артефакта.

— Я тут захватил пару тройку артефактов, может, там найдём противоядие?

— Ничего себе! — воскликнул Ламп. — Так ты удачливый парень!

— Как нам выбраться из города? Пока суматоха не кончилась, нужно бежать.

— Пошли налево, там внизу конюшни, — сказал Ламп. — Сбежать мы сможем только на лошади. Иначе нас быстро догонят.

— Пока тут суета и пожар, удача будет на нашей стороне, — сказал Костя, подхватил Лампа и потащил его вниз. Они тайком пробирались, вокруг всё грохотало, дымилось и горело. Они, прячась за кучами хлама, без приключений добрались до конюшен, где испуганные лошади ржали, и пытались выбить копытами стойла. Ламп и Костя распустили всех лошадей на волю, а себе выбрали лошадь пегой масти.

— Это Тычинка, — сказал с нежностью. Ламп. — Она была моей лошадью. Её я сам вырастил, жеребёнком взял и ухаживал всю жизнь. Она будет нам служить с большей охотой, чем грубым солдатам отца. Возьми на стене уздечку и седло, я сам оседлаю Тычинку.

— Ладно, главное скорей убраться из города. Но я, между прочим, тоже умею седлать лошадь. Меня дедушка научил, у нас раньше были лошади для работы в поле.

Ламп быстренько оседлал лошадь, едва держась на ногах, Костя помог ему залезть на лошадь, а сам запрыгнул сзади, используя калитку стойла, как лестницу. Ламп пришпорил лошадь, и мальчишки понеслись стремя голову сквозь дым и огонь, за стены крепости. В общей суматохе беглецов не заметили, и они быстро исчезли из виду, теряясь в холмистой местности, и мчась по бездорожью во весь опор.

Глава VI. Нононьери

Нея проснулась ранним летним утром. На улице ещё было прохладно, от реки дул ветер, а солнце не набрало свою силу. Нея лежала на кровати с открытым окном и читала дедушкину книгу сказок из Авернаса. Особенно ей понравилось сказка об удачливой крестьянке Нононьери.

Нея очень любила читать дедушкины сказки, тем более, когда побывала в Авернасе. Сейчас она читала сказку более внимательно и вдумчиво. Ей понравилась доверчивая крестьянка, и то, что она постоянно попадала в опасные ситуации, но всегда избегала опасностей с помощью других людей, пока однажды, она не спасла себя сама. Нее это очень напоминало её саму. Она сама искала опасности, и ей помогали их преодолеть друзья. Возможно она научится выживать самостоятельно. Вот эта сказка:

«Жили-были в одной семье мама, папа и дочка. Мама работала весь день уборщицей в городе, а папа проводил все дни в поле, чтобы вырастить урожай, который можно хорошо продать. Дочку звали Нононьери, она рано повзрослела и тоже решила семье помогать. Стала дочка работу пастуха выполнять, потому что слушалась её любая животина. Так и посла девочка чужой скот, а вечером за это от хозяев денежку получала. Однажды Нононьери пасла коров и вдруг появилась старушка. И говорит:

— Добрая девочка, я третий день в пути, давно не кушала и совсем силы потеряла. Помоги мне, залезь на Няриновое дерево, скинь мне пару гроздьев спелых ягод.

Няриновое дерево очень высокое, а его ветки невероятно хрупкие, поэтому на него лазить очень опасно. Нононьери пожалела бабушку и согласилась слазить за ягодами. Как только девочка залезла на дерево, старушка вдруг достала мешок и разложила его под деревом. А тут и ветка обломилась, Нононьери полетела вниз. Старушка проворно её поймала в мешок и давай бежать. Только тогда девочка поняла, что её поймала людоедка из Тёмной чащобы, которой её пугали родители, и сейчас она тащит девочку к себе домой на ужин.

Тяжела была Нононьери, устала людоедка, бросила она мешок на дороге, а сама спустилась к реке попить. А в ту пору по дороге добрый человек ехал, увидел он мешок, любопытно ему стало и развязал он его, а там девочка оказалась. Рассказала девочка, как её людоедка заманила и похитила, а потом придумали они, как проучить её. Достала Нононьери подземный улей с осами-жалицами и подложила вместо себя в мешок.

Не заметила подмены людоедка, вернулась она отдохнувшая, схватила мешок и припустила в Тёмную чащобу. Прибежала голодная людоедка домой и крикнула дочери:

— Дочь моя верная, я мясца нам свеженького принесла. Давай, разжигай очаг, да смотри, чтоб девка не сбежала, развязывай мешок в избе!

Послушалась дочка-людоедка мать свою, затащила мешок в избушку и развязала его, а оттуда вместо девочки разгневанный рой ос-жалиц вылетел. Так уж они искусали дочку людоедки, что места живого на ней не было. Поняла людоедка, что девчонка обманула её.

На следующий день людоедка вновь отправилась в ту деревню, в надежде всё-таки выкрасть Нононьери, и съесть её. Переоделась людоедка и внешность сменила, чтобы девочка её не узнала и заранее ловушку подготовила. Вот пришла девочка на сей раз пасти козочек, и подошла к ней старушка.

— Дочка, помоги мне. У меня внучка маленькая сильно болеет, ей нужны редкие лекарственные травы. Вот тут на скале, на самом краешке растёт лечебная травка — Телериана. Я слишком грузная, не смогу подобраться за травкой, а ты лёгкая, сможешь к краю подползти и сорвать её.

— А вы не людоедка случайно? — подозрительно спросила Нононьери.

— Да ты что, девочка! У людоедки грязные жёлтые зубы, а у меня — золотые! Сама посмотри! Какая же я людоедка?

Поверила ей девочка и поползла к самому обрыву за травкой лечебной, а людоедка радостная вниз побежала. Как обвалился обрыв, так и полетела Нононьери в пропасть, да поймала её на лету людоедка в свой мешок, и бегом побежала домой. Наконец-то, вкусным мясцом полакомится.

Побежала ведьма, да вот по пути зашла за ароматной приправой, а чтобы никто в деревне не узнал в ней людоедку, спрятала она мешок с девочкой в чистом поле. Пока она ходила, в поле вышел отец Нононьери работать и услышал он жалобные крики дочери. Спас он дочку, а она в мешок вместо себя угля каменного насыпала.

Вернулась людоедка, взвалила мешок на спину, и не поняла, что там уже нет девочки. Бежала она, что есть мочи, а каменные угли больно били ей по спине.

— Вот же, вредная девчонка, всю спину мне испинала! Ну, ничего, в котле-то моём, пинаться перестанешь.

Прибежала людоедка домой, велела дочери немедленно котёл в пещере ставить, как закипела вода, она не глядя мешок и высыпала, приправив его приправами. Думали людоедки, что мясцо готово, да накинулись на угощенье, а там одни каменья! Обе ведьмы зубы себе переломали.

Выругалась людоедка, когда поняла, что девчонка опять её обманула.

— Ну, уж, завтра-то, я тебя обязательно съем! — пообещала она.

На следующий день людоедка опять переоделась, внешность сменила и пришла к Нононьери, которая в тот день пасла овечек.

— Здравствуй, Нононьери, — сказала людоедка.

— Кто вы? — спросила девочка.

— Я сестра твоей матери, — обманула людоедка.

— Откуда я знаю, что это правда? Вдруг ты переодетая людоедка?

— У людоедки глаза жёлтые, а у меня карие, как у матери твоей. Смотри!

Поверила ей девочка.

— Меня мать твоя прислал к тебе, — сказала людоедка. — Говорит, что ей срочно грибы нужны. Те, что у колодца сказок растут. Но говорит, чтобы ты была осторожна и в колодец не упала. Давай я сеть натяну и подстрахую тебя?

Не узнала людоедку Нононьери, пошла она за грибами, да угодила в ловушку людоедки, та запутала её сетью и кинула в мешок. Обрадовалась людоедка, и тут же завязала мешок с девочкой. В этот раз нигде людоедка не останавливалась, прямиком в Тёмную Чащобу утащила пленницу.

Приказала людоедка дочери обед готовить, а сама по делам отлучилась.

— Меня зовут Нононьери, а тебя? — обратилась к дочери людоедки девочка.

— Я — Рага.

— Рага, а давай я тебе помогу? Чего ты одна готовить-то будешь? Поди, уже устала весь день одна с хозяйством управляться.

— Давай, — обрадовалась Рага и выпустила Ноньери из мешка.

— Давай ты будешь воду в колодце во дворе набирать, а я буду в котёл таскать?

Согласилась Рага, но как только нагнулась она над колодцем, Нононьери её вниз и столкнула. Бросилась бежать девочка наутёк, так, что только пятки её по дороге сверкали. Вернулась людоедка, а дочка в колодце сидит и плачет. Разозлилась людоедка на дочку, за то, что добычу упустила и кинулась она вслед за девочкой. Вот бежит людоедка, и вот-вот догонит беглянку. Нононьери спряталась за деревом, и давай петь, как птичка-всезнайка. Все знают, что птички всезнайки всё видят и тайну хранить не могут. Вот и спросила ведьма птичку-всезнайку:

— Птичка, птичка, ты всё видишь, а ну скажи, куда девчонка побежала?

— Видела, видела, — подражая птичке сказала Нононьери. — Прямо-прямо побежала, вон за тем камнем спряталась.

Кинулась людоедка за камень, а там пропасть. Земля из-под ног ушла, упала людоедка в бездну и её не стало. А Нононьери целая и невредимая вернулась домой, на радость маме и папе.»

***

Помимо самообразования, Нея решила научиться этим летом хоть какому-то способу защищать себя. И тут, пока взрослые спали, Нея обнаружила в сундуках Павлины Саввовны рогатку и мелкие шарики, похожие на дробь. Шарики были разделены на несколько мешочков. В одном мешочке были чёрно-серебристые металлические шарики, во втором были серебряные шарики, в третьем были какие-то золотые шарики. Нея потренировалась на серебряных шариках, чтобы точно попадать в мишень, и постаралась не потерять ни одного шарика. Вскоре Нея заменила шарики мелкими камешками. Через час тренировки у Неи стало прилично получаться. Девочка была уверена, что к вечеру она полностью овладеет искусством стрелять из рогатки, и очень воодушевилась этим фактом. Она положила дедушкину книгу в рюкзак, достала удобный ремень с дырочками. Вот к этому поясу она и привязала все три мешочка, а рогатку заткнула за пояс. Нея решила, проверить, как она сможет двигаться с такой ношей.

Мама разрешила Нее подобрать цветные линзы, и они лежали в кармашке, в её рюкзачке, вдруг бы они понадобились. Ещё Нея захотела попробовать покраситься хной. Она помнила, что в первый раз по ту сторону Завесы её спасло то, что цвет волос был случайно изменён. Она положила хну в свой рюкзачок, решив дождаться разрешения мамы. Этим летом Нея вела себя безупречно, ей стало стыдно за своё поведение, когда пропал дедушка. После разговора с ним, она поняла, что вела себя эгоистично, и совершенно не думала о том, что чувствует мама. Теперь Нея старалась маму во всём слушаться. После жутких приключений этой зимой, Нея больше не горела желанием попасть за Завесу. Однако внутреннее чутьё говорило, что нужно быть готовой ко всему.

Когда солнце стало выше, Нея вышла во двор и расположилась на гамаке с балдахином, где было прохладно и хорошо. Вдруг она увидела в отражении окна веранды того самого парня, что вчера в портале ей привиделся. Блондин хмурился и качал головой, показывая пальцем на что-то. Нея подскочила и забежала в веранду, но блондина там не было, только её рюкзачок с полезными вещами лежал на столе. Что-то не хорошее ей почудилось, потому она взяла рюкзачок и рогатку прихватила с собой в надежде ещё потренироваться. Девочка вернулась во двор и легла в гамак. Книгу легенд она положила в рюкзак.

Вскоре проснулись тётя Катя и мама, они вынесли обеденный стол на прохладную веранду, и весело накрывали на стол. Женщины шутили и смеялись, после страшных приключений они быстро подружились. А вот Стражи Миров хранили молчание, что заставляло маму хмуриться.

И вот этим мирным утром и произошло новое ужасное событие. Когда семья тихо-мирно собиралась завтракать, а Нея примеряла рюкзак, чтобы узнать сколько весит дедушкина книга легенд, вдруг раздался звук разбитого стекла, и окна на веранде разлетелись вдребезги. Прямо посреди двора открылся штормовой водоворот, который стал втягивать в себя всё подряд. Нея, Катя и Оксана схватились за заборы и стены, боясь, что их затянет в портал, но ветер был не столь силён, чтобы поднять человека.

— Мама! — закричала Нея.

— Нея! Я иду! — и Оксана противостоя ветру, кинулась к дочери. Вдруг из штормового портала появился Оздемир. Его новая атака была молчаливой, опасной и жестокой. У него было только одно намерение — убить Екатерину. На всех других присутствующих он не обращал внимания. Тёмный Страж схватил за руку Екатерину и стал тащить в портал, попутно отбиваясь от Оксаны. Однако Нея начала в него стрелять, сначала щебнем, а затем схватила странные чёрно-серебристые дробинки. Нея видела, что они обладают каким-то уникальным магическим эффектом, но не знала каким. Однако девочка решила попробовать их в качестве пуль для рогатки. Нея выстрелила этой дробью прямо в рот Оздемира, тот закашлялся и подавился, его глаза расширились от ужаса. Он отпустил перепуганную Екатерину, и его стало всасывать в портал, пока он пытался похлопать сам себя по спине. Вскоре он скрылся в портале, но водоворот не исчез. Из него полезли щупальца, они хватались за мебель, траву, ржавую лейку, а одно обхватило Нею и стало затягивать в портал. Оксана закричала, и кинула дочери нож. Девочка поймала его на лету, и рубанула им со всей силы по щупальцу, которое молчаливо задёргалось и отпустило её, но было слишком поздно — Нея пересекла незримую черту, и её мигом втянуло в портал. Девочка пыталась вернуться назад, но портал в её измерении сразу закрылся. Нея медленно плыла в тёмном междумирье, словно в космосе. Она оттолкнулась ногами в поисках золотого тумана.

Вскоре девочка в ужасе поняла, что она находится где-то, где нет золотого тумана, и переместиться она не могла. Она парила в тёмном дыму, и её лёгкие стали наполняться каким-то тяжёлым дымом и копотью. Тут Нея почувствовала, какой-то жар у бедра. Один из мешочков нагрелся и словно зазвенел в тишине, Нея открыла его и достала горсть золотых шариков. Золотистая россыпь вмиг взмыла в пространстве вокруг Неи, и затем дробинки растворились мелкими вспышками, образуя настоящий золотой туман, который с лёгкостью поглотил тьму. Нею словно подхватило золотое течение и она подчинилась его потоку. Ещё через секунду она упала на пустынный берег моря параллельного мира.

Нея огляделась, вокруг не было ни души, желудок скрутило от ужаса. Она совсем не хотела попадать в этот мир, но ничего поделать было уже нельзя. Сейчас нужно срочно придумать, как изменить свою внешность, ведь она даже представления не имела, в какой части Серединных земель находится. Нея осмотрела себя, за плечами так и остался болтаться рюкзак, на поясе висели три полных мешочка дроби, рогатка и нож были всё ещё в её руках. Девочка втиснула рогатку за пояс, а мамин нож, с резной рукояткой, в которую был инкрустирован рубин и вырезан герб Авернаса, она спрятала в рюкзак, и пошла по берегу странного моря или океана. Девочка шла вдоль каменистого берега и оглядывалась по сторонам. Никого не было видно. Так Нея шла ещё минут 20, пока на берегу не показалась маленькая хижина, среди огромных, голых камней и песка. Девочка осторожно подошла к домику, и заметила, что хижина неухоженная. Похоже, что она была совершенно пуста. Нея пару раз окликнула хозяев, а когда никто не вышел, смело вошла внутрь.

Хижина была сбита из простого тонкого дерева, и в ней всего одна комната. Соломенная крыша местами прохудилась, и было видно сквозь дыры небо. В хижине стоял грубый стол, валялся один табурет, а в углу висел прохудившийся гамак. Под окном стоял старый пыльный сундук. На правой стене висел шкаф, с покосившимися дверками. В шкафу оказалась пыльная посуда, грубо сделанная из дерева, а в сундуке пылились одеяла, подушки, да пара платьев с дырками. Нея решила, что именно здесь она и поселится на какое-то время. Может потом мама придумает, как её забрать или сама Нея придумает, как послать ей весточку, но сейчас намного важнее было слиться с местными.

Нея навела порядок в доме, нашла дырявое ведро, заткнула дырку старой, винной пробкой. Затем она натаскала воды из бочки, что стояла у стока для дождевой воды, и перемыла хижину сверху донизу. Выбила и подшила гамак, даже выбила одеяла. Затем она растопила огромный очаг, у которого лежала большая стопка сухих поленьев. Нея нагрела воды и, прочитав инструкцию на пакете, покрасила себе волосы хной. Весь день девочка обустраивала свой быт. Вечером она сидела в старом кресле у очага и отдыхала. Во время уборки она нашла сухие листья в баночке и заварила их кипятком. Запах и вкус был очень похож на какой-то травяной чай. Волосы высохли и стали невообразимо рыжими. Линзы девочка решила пока хранить на более важный случай, а здесь постоянно носить круглые очки с цветными стёклами, которые ей купила мама. Это были круглые очки, где одно стекло было красным, а другое изумрудным. Стёкла очков достаточно тёмные, чтобы скрыть истинный цвет глаз. А цветные линзы Нея стала носить в потайной сумочке, скрытой под одеждой, чтобы в самый нужный момент тут же ими воспользоваться.

Также Нея переоделась в то платье, что нашла в сундуке. Платьев было два, но Нея выбрала то, что попроще: коричневое платье, с зелёными манжетами и красивой, узорной вышивкой простой белой ниткой. Платье было длинным, и к нему шёл плетёный, чёрный кожаный пояс, который также отлично подошёл для ношения рогатки и мешочков с пульками. На ногах девочка решила оставить свои сандалии, которых не было видно из-под длинного платья. Сандалии были очень удобны, и в них не было жарко, да и другой обуви девочка в доме не нашла.

Домик стал уютным, когда очаг нагрел единственную комнату. Нея обшарила почти всё вокруг и нашла под крыльцом старую пыльную деревянную куклу. Девочка глянула на неё и увидела, что кукла необычная. Вот только понять в чём магия куклы Нея не смогла. От куклы шло странное розовое свечение, похожее на след ауры, но на вид это была просто кукла. Она не оказывала на окружающих никакого магического влияния. Нея посадила куклу в комнате на сундук, потому что почувствовала, что там ей самое место. Позже она обязательно докопается до сути вещей. С такими мыслями, сильно уставшая, Нея легла спать.

Ночью с моря поднялся холодный ветер, и Нея сильно продрогла, очаг успел потухнуть и остыть, а шерстяного одеяла было недостаточно. Нея встала и закрыла ставни на окнах, которые находились внутри. Ставни были нужны, потому что стекол в окнах не было, а затем снова растопила камин. Когда тепло приятно защекотало щёки, Нея зевнула и легла в гамак, укутавшись одеялом.

Конец ознакомительного фрагмента.