Амаркорд смерти

Тайлер Мерсер, 2022

«НЕБО» – инновационный проект, готовый совершить революцию. Виртуальный мир, к которому можно подключить свое сознание. Место, где нет ни болезней, ни страданий. Настоящий рай. Но на финальном этапе тестирования произошел сбой. Люди, погруженные в установку, начали умирать один за другим. Пропала обратная связь. В «НЕБО» можно попасть, но выбраться из него есть шанс лишь у единиц. Для того чтобы разобраться, что же там произошло, нужен человек, обладающий определенной психикой – эгоцентрист с психопатической патологией. Именно такая личность, находясь внутри «НЕБА», будет наименее подвержена влиянию компьютера на свой разум. Нужный кандидат нашелся. Но есть одна проблема: он серийный убийца, приговоренный к смертной казни… И приговор вот-вот осуществится.

Глава 3

— Парни, вы какие-то слишком серьезные. Словно это вас везут на смертную казнь, а не меня, — сказал Сайлент.

Морган Тодес работал в службе маршалов уже давно. Ему было не впервой транспортировать заключенного до места свершения приговора. Некоторые смертники замыкались в себе, другие плакали. Бывали случаи, когда они пытались устроить побег. Покончить с собой. Но настолько веселых ребят, как Грэм Сайлент, Морган еще не встречал.

Они ехали в бронированном фургоне: Тодес, его коллега Билли Коул и Гарри Питерс. Последний находился за рулем, в то время как Морган и Билл охраняли Сайлента в задней части транспорта.

Грэм был закован в наручники и пристегнут к стене. Он сидел на небольшой лавочке напротив двух вооруженных маршалов. От свободы его отделяли бронированный кузов фургона толщиной в семь миллиметров и двое опытных сотрудников, с которыми шутки плохи. Морган и Билл свою работу знали.

— Заряжен? — Сайлент кивнул на кобуру Тодеса.

— Хочешь проверить? — спросил Билл.

— Всегда мечтал пострелять…

— Да? — усмехнулся Морган. — Что же ты тогда всех своих жертв резал?

Внутри фургона светила лишь тусклая продолговатая лампа на потолке. Через небольшие бронированные окна едва ли проникал солнечный свет. Грэм наклонился чуть вперед, озарив свое улыбающееся лицо.

— Незаконное ношение оружия запрещено, — ответил он. — Или я чего-то не знаю? Как я, добросовестный гражданин, мог взять с собой незарегистрированное огнестрельное оружие и выйти с ним на улицу? За кого вы меня принимаете, парни?

Билл Коул рассмеялся. На лице Тодеса тоже появилась улыбка.

— Морган, он нас стебет? — спросил Билл.

— Нет, малыш Билли, просто мы впервые везем в газовую камеру настоящего законопослушного гражданина, — Тодес зажал рацию, прикрепленную к левому плечу. — Гарри, — обратился он к водителю, — знаешь, почему наш друг убивал своих жертв руками, не из пистолета как все нормальные люди?

— Почему? — отозвался шипящий голос в рации.

— Не хотел нарушать закон. Незаконное ношение оружия и все такое.

Прозвучал прерывистый смех.

— Да, Грэм, — сказал Морган, убрав руку с рации. — Таких клоунов, как ты, еще поискать.

Мужчина окинул коротким взглядом одежду Грэма. Белая неказистая рубаха и черные штаны.

— Сайлент, а ты знаешь, почему тебя нарядили в это тряпье? — спросил Тодес. — Это чтобы среди зеленого газа, постепенно заполняющего камеру, тебя можно было хорошо разглядеть. Но, пожалуй, я зайду из далека.

— Да, Морган, — улыбаясь, сказал Билл Коул. — Расскажи нашему другу, что его ждет. Уверен, это поубавит его пыл.

— Газовая камера представляет собой стальную восьмиугольную кабину с куполом и герметично закрывающейся овальной дверью, — начал Морган. — Внутри находится сиденье с ремнями. В боковых стенках этой будки смерти, как мы ее мило называем с малышом Билли, — Морган улыбнулся коллеге, — имеются широкие застекленные проемы. Через них семьи твоих жертв, официальные лица и, возможно, даже журналисты будут наблюдать за происходящим. Газовую камеру не зря прозвали «аквариумом»! Во время казни она ярко освещается изнутри.

— Золотая рыбка Сайлент, — пошутил Коул.

— Так вот, — продолжил Морган. — Человек, ответственный за твою смерть — назовем его палач, так будет проще — тщательно взвешивает цианистый калий, выданный тюремной службой. Раскладывает его по двум специальным пакетам, которые прикрепляются под сиденьем в тридцати сантиметрах над встроенной в пол емкостью. Примерно за десять минут до входа твоей трясущейся задницы в газовую камеру палач готовит раствор: немного серной кислоты на литр дистиллированной воды.

Грэм Сайлент слушал рассказ маршала, попутно пытаясь почесать кончик носа. Пальцы не доставали до лица каких-то пару миллиметров. Увидев абсолютное безразличие заключенного, Морган шлепнул Грэма ладонью по щеке, дабы привлечь его внимание. Сайлент удивился подобному жесту, но не обиделся. По крайней мере, Тодес этого не заметил. Мужчина продолжил:

— После последней проверки герметичности блока охранники отправятся за тобой в «прихожую смерти». Так называется маленькая каморка, в которой ты будешь доживать свои крайние секунды жизни… Краткий визит тюремного доктора, так, для галочки, и на тебя наденут наручники, а затем мило сопроводят до твоей финальной остановки. Двое крепких мужчин заведут тебя внутрь газовой камеры. Это займет одну-две минуты. Охранники усадят твою жопу на сиденье. Ремнями зафиксируют ноги, руки, поясницу, грудную клетку и голову. Ты будешь полностью обездвижен.

— Слушай, он до сих пор улыбается, — сказал Билл.

— Это не на долго…

Фургон внезапно тряхануло на кочке. Растрепанные волосы Сайлента на секунду взлетели вверх. В этот момент Грэм плотно зажмурил глаза. Лицо мужчины перекосило, словно от сильной боли.

— Врач определит местоположение твоего сердца и прикрепит на грудь стетоскоп, подсоединенный к усилителю и наушникам, находящимся в соседнем помещении. Так он сможет следить за ходом казни. Именно он должен будет официально объявить о твоей смерти. Тебя уведомят, чтобы ты глубоко дышал, когда все вокруг окутают токсичные испарения, — Морган провел рукой по лицу. На секунду задумался. Улыбнулся: — Знаешь, Грэм… Умерщвление газом считают единственным видом высшей меры наказания, в котором осужденный заинтересован принимать самое активное участие.

— Активное участие, — засмеялся Билл.

— Если приговоренный вдыхает смертельный газ глубоко, он теряет сознание через десять-пятнадцать секунд. В противном случае это наступает гораздо позже. Если ты пытаешься продлить себе жизнь, задерживая дыхание, процесс умерщвления лишь затянется. Ты можешь очень долго оставаться в сознании и все это время испытывать сильнейшую головную боль. Тебе будет нечем дышать, начнется головокружение, появятся судороги. Свидетели казни обычно не замечают большинства этих симптомов: они видят только то, как у смертника сжимаются пальцы, изо рта идет пена и вздрагивает зафиксированное ремнями тело. Но на самом деле ты будешь испытывать адские муки.

— Слышал, Грэм! — громко сказал Коул. — Так что не дури! Дыши поглубже…

— Как только закроется стальная дверь, — продолжил Морган, — и все члены, присутствующие на этом веселом мероприятии, сядут на свои места, палач согласно приказу начнет процедуру умерщвления. Если ты не будешь выпендриваться и решишь спокойно сдохнуть, то займет это не более двух минут. Прежде всего, включат систему, поддерживающую постоянное атмосферное давление в самой камере. Это важно, так как эффективность интоксикации основывается на количестве и качестве вдыхаемого воздуха. Потом палач откроет задвижку, и смесь воды с серной кислотой поступит во встроенную под сиденьем емкость, в которую вслед за этим из пакетов высыплется цианистый калий. Произойдет химическая реакция, начнет выделяться газ. Смертоносное облако поднимется, смешиваясь с воздухом, попадающим в легкие. Когда врач объявит, что твое сердце перестало биться, приговор будет считаться приведенным в исполнение. Однако для уверенности в смерти тебя продержат в газовой камере еще полчаса.

— Захватывающе, правда, Грэм? — вновь съязвил Билл.

— И все, друг мой, — констатировал Морган. — Ты труп.

— Вы закончили? — спросил Сайлент.

— Ага…

— Наконец-то, — зевая, сказал Грэм.

Такой длинный, детальный рассказ о процедуре, казалось, совершенно не произвел на заключенного никакого эффекта.

— Вот скажи мне, — пробубнил Билл. — Как тебе удавалось столько времени оставлять полицию с носом?

Сайлент облизнул губы кончиком языка. Улыбнулся. Расправил плечи, словно он важная птица.

— Если бы не моя машина, которая не завелась в самый неподходящий момент, я бы до сих пор пил коктейли из крови ваших жен и детей, — гордо ответил убийца.

Мужчины почти синхронно наклонились немного вперед и оскалились. В эту самую секунду Морган Тодес хотел повыбивать Сайленту все его чертовы зубы. Грэм же безмятежно откинулся назад, расправил ноги и с ехидной улыбкой глянул на своих конвоиров.

— Хватит лыбиться, сволочь! — рявкнул Морган. — Через час ты сдохнешь.

— Ты в этом уверен? — спросил Сайлент.

Тодес услышал знакомый звук. Посмотрел вниз. Наручники, что еще мгновение назад сковывали заключенного, сейчас позвякивали на полу. Вот почему лицо Грэма исказила гримаса боли, когда они наехали на кочку. Мерзавец вывихнул себе большой палец на руке, чтобы избавиться от оков.

Морган потянулся к кобуре, но Грэм Сайлент сделал это на долю секунды быстрее.

***

Сара Пэйн чуть ли не пинком открыла двери своей лаборатории. Огромное помещение с кучей самой различной аппаратуры начало загораться светом. Замигали крупные мониторы, развешанные на стенах. Поползли строчки кода. Сотни яйцеобразных капсул погружения, наполненные голубой жидкостью, питающей организм пользователей всеми нужными веществами, вспыхнули яркими огнями.

— Доброе утро, доктор Пэйн, — прозвучал электронный голос нейросети.

— Аркадия! — крикнула Сара. — Отчет. Быстро!

Сара в панике подбегала к каждой капсуле, протирала небольшие окошки, всматриваясь в лица людей, подключенных к «НЕБУ». Все испытуемые внутри установок смахивали на младенцев в утробе матери. Такая же безмятежная скрюченная поза эмбриона. Спокойное умиротворенное лицо.

На голове каждого человека ярким неоном подсвечивалось закрепленное устройство, отдаленно напоминающее венок Иисуса Христа. «НКИ» — нейрокомпьютерный интерфейс: система, созданная специально для передачи данных между нейронами мозга пользователя и ядром «НЕБА». Через этот гаджет компьютер получал обратную связь.

Именно над стабильностью ядра Сара работала последние несколько месяцев. Каждый раз, когда в «НЕБО» попадал человек с определенным отклонением в психике, системе приходилось перестраивать свои алгоритмы взаимодействия. Подстраиваться под поведение нового юзера.

Именно поэтому о прохождении тестов Саре нужно было договариваться со всевозможными людьми из всех слоев общества. От божьих одуванчиков, которые за всю свою жизнь и мухи не обидели, до преступников рецидивистов. Доктор Пэйн уже и со счета сбилась, скольких судебных чиновников, врачей различных психиатрических клиник и других малоприятных личностей им пришлось подкупить, чтобы добраться к тем или иным картотекам с картами психического поведения. Или как их еще сокращенно называли «КПП».

Двадцать лет назад эти карты ввели повсеместно. Тест занимал не более десяти минут. Если человек совершал любое даже самое незначительное правонарушение, он попадал под зоркий глаз системы, проходил процедуру и его «КПП» заносилась в базу.

Для полного сбора данных о всевозможных психотипах людей Саре требовалось погружать в систему «НЕБА» самых разных индивидов. И не всегда нужные люди были согласны на сотрудничество.

Вот тогда-то в дело и вступал ее помощник Уильям Доусон.

Сара познакомилась с ним много лет назад на одном из саммитов ученых. В то время Сара и еще живой, но уже сильно в возрасте Гарольд Милтон впервые представили концепцию своего многообещающего проекта «НЕБО». Уильям загорелся идеей Сары и Гарольда. Предложил финансирование и всевозможную помощь. Доктор Пэйн с первого взгляда поняла, с кем имеет дело: скользкий изворотливый сукин сын, который пойдет на все, лишь бы добиться своих целей. Но именно такой человек и был нужен, если она хотела достичь успеха.

Сара получала требуемые для системы «КПП» из различных учреждений. От тюрем, до психиатрических клиник. Тыкала пальцем в нужных кандидатов, Уильям же делал все возможное, чтобы эти люди оказывались внутри капсулы погружения. Какими методами для этого пользовался Уильям Доусон, доктор Пэйн не интересовалась. Все свое внимание женщина сфокусировала на работе по стабилизации ядра.

Яичницу не пожарить, не разбив яйца, думала она.

Да, на пресс-конференции Сара рассказывала про новый мир. Идеальное место, в котором все будут счастливы. Но во главе ее одержимости проектом «НЕБО» стояли отнюдь не альтруистические намерения. Все эти бесконечные бессонные ночи за изучением данных ядра доктор Пэйн провела из-за дочери.

Дженнифер… Ее любимая девочка.

Малышка Дженни родилась с детским церебральным параличом. На протяжении семнадцати лет жизни своего ребенка Сара пыталась создать мир, в котором Дженнифер, наконец-то, смогла бы быть счастлива. Смогла бы делать все, что захочет. Совершать пробежки, плавать в океанах, наслаждаясь прохладной водой. Не будет чувствовать себя ущемленной. Несчастной…

Глядя на дочь, прикованную к инвалидному креслу, Сара работала не покладая рук. И если для достижения цели ей нужно переходить черту дозволенного, окружать себя людьми вроде Уильяма Доусона, то она готова на это пойти. Цель оправдывает средства. Да, не всегда все гладко. Не всегда законно. Но в конце пути их ждут врата рая. И первыми эти врата должна была открыть Дженнифер.

Но только не сейчас…

Аркадия вывела отчеты на главный монитор. Действительно, в одной из строк кода Сара увидела имя дочери:

Пользователь под номером 134: Дженнифер Пэйн.

В этот же момент Сара наткнулась на капсулу, в которой находилась девочка. Протерев слегка запотевшее окошко ладонью, доктор Пэйн разглядела яркие мерцающие огни «НКИ», на голове своего ребенка.

***

Кара Хилл припарковала машину рядом с воротами окружной тюрьмы Глум-Сити. Именно сюда служба маршалов должна доставить Грэма Сайлента для исполнения смертного приговора. В этой тюрьме имелось специально оборудованное помещение с газовой камерой.

Красные заплаканные глаза Кара спрятала под солнцезащитными очками. Достав из бардачка спрей для свежего дыхания, Хилл несколько раз брызнула себе в рот. Растрепанные волосы связала в короткую шишку на макушке. Выдохнула. Встряхнула руки.

Нужно собраться…

— Давай, — сказала Кара сама себе, крепко вцепившись в руль. — Ты гонялась за этим уродом два года. Эта сука испоганила тебе жизнь. Посмотреть, как он будет подыхать… ты имеешь на это полное право.

Выйдя из машины, Хилл пошла в сторону пикетчиков. Сегодня утром возле тюрьмы собралось приличное количество народу. Люди с плакатами кричали всякие гадости в адрес Сайлента. Все хотели увидеть, как ублюдок отправится на тот свет. Увы, посетить само «мероприятие» позволили лишь семьям жертв маньяка.

Кара была рада тому, что матери, отцы, мужья, жены и братья с сестрами — все те, кто потерял своих близких из-за Грэма Сайлента — смогут воочию посмотреть на его смерть. Они это заслужили. Сайлент привнес в мир столько зла. Поломал столько жизней. За свои злодеяния он должен вечно гореть в аду.

Яркое утреннее солнце вышло из-за высокой крыши одной из тюремных построек. Хилл стало жарко. Она сняла кожаную куртку и закинула ее себе за плечо. Подойдя ближе к собравшимся, Кара увидела Мэри Пикот. Женщину, которая потеряла дочь. Сайлент похитил двадцатилетнюю Стейси Пикот и на протяжении нескольких дней издевался над ней, тщательно фотографируя процесс. Снимки он отправлял матери жертвы. После пятой фотографии у Мэри Пикот случился сердечный приступ.

Как она пережила все это? — для Кары оставалось загадкой. Да и пережила ли? Редкие седые волосы, скрюченная спина, трясущиеся руки, совершенно пустой взгляд на сером лице: Мэри не исполнилось и пятидесяти, но со стороны она выглядела на все восемьдесят.

Заметив Кару, женщина презренно отвернулась. Хилл ее в этом не винила. Если бы в тот момент, когда Мэри впервые подала заявление о пропаже дочери, полиция сразу же включилась в работу, возможно, им бы удалось остановить Сайлента по горячим следам и спасти Стейси. Увы, коп, принимавший обращение Мэри, спустил дело на тормозах, думая, что ее дочь просто решила несколько дней поразвлечься с новым бойфрендом, и выключила телефон. Обычно так и бывало. Но только не в тот раз.

По полученной информации Стейси Пикот была первой жертвой Сайлента, но далеко не последней. Беда заключалась в том, что Грэм постоянно менял почерк. Он убивал как женщин, так и мужчин. Образ действий трансформировался до неузнаваемости с каждым новым случаем. Именно поэтому первые полгода полиция никак не могла свести все эти убийства в одну серию, пока отец Кары, Гидеон Хилл, в то время уже ушедший на пенсию, по чистой случайности, не заметил очень важную деталь.

Все эти зверские преступления обсуждались по различным телеканалам. Про каждый эпизод был сделан отдельный документальный фильм. А благодаря продажным полицейским в руки журналистов попали еще и фотографии.

Кара помнила, как ее отец занимался делом одного серийного убийцы по прозвищу «Черные руки». Как бы ни старался Гидеон, поймать маньяка он так и не сумел. Возможно, именно поэтому он дослужился до пенсионного возраста и сразу же ушел из полиции. Безуспешная охота на Черные руки оставила на Гидеоне отпечатки. Он стал больше пить, меньше смеяться, но благодаря работе над тем делом, Гидеон научился подмечать детали. Даже самые незначительные.

На каждом месте преступления, показанном в том или ином документальном фильме, присутствовал небольшой черный мазок. Маленькое пятнышко. Сперва оно было на теле жертвы. Потом на потолке: именно в ту точку смотрели безжизненные глаза убитой. Следом, пятно появилось на одном из рассыпанных лепестках роз рядом с головой мужчины.

Гидеон поделился мыслями с дочерью. Кара сравнила образцы. И действительно, в каждом случае подтвердилось совпадение: аморфный углерод. Продукт неполного сгорания или термического разложения углеводородов в неконтролируемых условиях. Проще говоря, сажа.

Как только об этом узнал Гидеон Хилл, его чуть удар не хватил. Ведь именно такой же состав всегда оставался на шеях задушенных жертв Черных рук. Но разве это возможно, что спустя пятнадцать лет серийный убийца вновь выходит на свой кровавый путь?

Кара откинула эту идею. Вместе с коллегами они объединили все эпизоды в одно дело и приступили к полномасштабной операции по поимки нового маньяка. Охота заняла долгие два года круглосуточной работы, разрушенные семьи коллег, депрессии и все остальное. Грэм Сайлент основательно сумел залезть в голову каждому. В особенности к Каре Хилл.

Серийный убийца, чьи преступления никогда не покидали первые полосы газет. Тот маньяк, которого вот-вот должны были привезти в окружную тюрьму, для совершения смертного приговора, но машина маршалов почему-то задерживалась.

***

— Аркадия, выведи на главный экран видеозапись лаборатории за последние шесть часов!

Сара с ужасом на лице смотрела на свою дочь в капсуле погружения через небольшой стеклянный отсек. Зачем Дженнифер это сделала? Оставалось подождать всего-ничего…

— Доктор Пэйн, — раздался электронный голос. — Все записи за последние двенадцать часов удалены.

— Удалены? — ахнула Сара.

Подбежав к главному компьютеру, она самолично попыталась воспроизвести видео с камер, но папка с нужными файлами действительно оказалась пуста.

— Что за черт? Как это возможно?

Сара вбила параметры пользователей «НЕБА». На экране появились данные всех подключенных: частота сердцебиения, давление, температура тела… Показатели Дженнифер были выше нормы. Но когда Сара взглянула на показатели других юзеров, ее охватил страх. У определенных людей они зашкаливали настолько, что еще чуть-чуть и они умрут от разрыва сердца. Чтобы сейчас ни творилось в «НЕБЕ», некоторые из погруженных испытывали ужас, находясь внутри установки.

Спустя пару секунд подскочил пульс и у Дженнифер. На главном мониторе всплыло окно с коротким видеороликом. До смерти испуганная дочка Сары сидела в каком-то мрачном углу с облезлыми стенами и снимала себя на экран смартфона. Растрепанные волосы, бледное лицо с темными мешками под глазами: Дженнифер обливалась слезами, пытаясь собраться с мыслями.

— Успокойся, Дженни, — прошептала Сара.

— Доктор Пэйн, — сказала Аркадия. — К сожалению, это всего лишь запись. Последний обрывок информации, который удалось получить.

Глядя на испуганного ребенка, Сара протянула дрожащие руки вперед. Она не знала, что делать и как быть. Не знала, как помочь своей девочке.

— Мама, — тихо прошептала Дженнифер, осматриваясь по сторонам. — Забери меня отсюда. Пожалуйста…

Свет от экрана подчеркивал крупные капли слез, скользящие по лицу Дженнифер. Внезапно за спиной дочери появилась странная фигура в черной мантии. Она возникла всего на мгновение, но Сара могла поклясться, что это был мужчина. Она успела разглядеть острую колючую проволоку, пронзающую его продолговатое белое лицо. Человек в черном пробыл в кадре лишь секунду — он возник прямо за спиной Дженнифер, — мужчина схватил девочку за лицо, прикрыв ей рот рукой и видеоролик оборвался. Вместе с ним замерло сердце Сары. Она так и осталась стоять, вытянув руки перед собой, не понимая, что случилось…

— Аркадия! — наконец, крикнула доктор Пэйн. — Включи запись еще раз!

— Запись автоматически удалилась, — ответил электронный голос.

— Твою мать! — выругалась Сара.

Она быстро пробежала пальцами по клавиатуре, выбрала блок с Дженнифер и ввела в него протокол вывода пользователя из системы.

В ДОСТУПЕ ОТКАЗАНО…

— Что происходит? — прошептала она.

Сара повторила попытку: ничего не изменилось. Один из блоков с подключенными замигал красным. Войдя в его данные, Сара с замиранием сердца обнаружила, что Джек Смит, сорокалетний мужчина, один из первых добровольцев, кто решился погрузить свое сознание в «НЕБО», только что умер от сердечного приступа.

Подбежав к его капсуле, Сара услышала тихий протяжный писк, а после увидела прямую линию на сенсорном кардиографе.

— Господи, — прошептала доктор.

— Все плохо? — раздался голос Уильяма у входных дверей.

Сара вернулась к главному компьютеру. Проверила данные ядра. Внимательно изучила строчки кода… Общая картина начала складываться. До Сары, наконец-то, дошел весь масштаб катастрофы.