Толераниум

Т. А. Огородникова, 2023

Главный герой, ничем не примечательный, заурядный, не совсем уверенный в себе молодой человек по имени Миша, как будто случайно знакомится с преуспевающим и загадочным Виктором, который в корне меняет его жизнь, умело манипулируя тайными страстями героя через подмену понятий… Все ситуации, описанные в книге, очень узнаваемы, это калька современного общества, главный герой – это каждый из нас. Тем не менее любые совпадения и сходства с реальными персонажами случайны и непреднамерены. Есть мнение, что преодолеть зло можно только смехом. Давайте посмеемся, пока не поздно.

Картина, которую ты видишь в своем разуме, со временем станет твоей жизнью.

А. Шопенгауэр

Пролог

Огромные изумрудные листья магнолий мерно колыхались от легких порывов свежего ветра, доносящего аромат океана и утреннюю прохладу. Бесконечное бирюзовое небо сливалось с водой в одно целое, стирая линию горизонта. Невесомые бабочки порхали с цветка на цветок, соревнуясь в красоте и яркости. Воздух, трава и даже песок были насыщены безмятежным покоем и совершенной гармонией.

В тени гигантского фикуса на белоснежных подушках полулежал темноволосый мужчина средних лет. Рукава длинной черной рубахи, подпоясанной крученой веревкой, приоткрывали изящные руки. Тонкие пальцы неторопливо перебирали четки из сверкающего синего камня. Убранные в хвост темные вьющиеся волосы, аккуратно подстриженная борода, усы и густые черные брови подчеркивали белизну кожи и сияние больших серых глаз. Мужчина внимательно смотрел на своего компаньона, который расположился напротив. Смуглый, выбритый наголо, одетый в такую же рубаху, но без пояса, компаньон держал в руках перламутровые четки, на которых сосредоточился взгляд прищуренных темных глаз. Собеседники были давно и хорошо знакомы. Казалось, даже в молчании они понимают друг друга. На мраморном столе, разделявшем компаньонов, стояли пара ажурных серебряных бокалов и расчерченная полями шкатулка из бирюзы, предназначенная для игры в кости.

Смуглая рука потянулась за фишкой и сделала ход.

— Ну вот, Манифестор, я прошел последнее поле и вернулся в ДОМ. Ты проиграл.

— Да, вижу, — кивнул Манифестор, сложив руки на коленях. — Теперь споры бесполезны. Посмотрим, Мистификатор, как сработает твой план.

Довольно улыбаясь, Мистификатор пригубил из бокала.

— Наши споры далеко не бесполезны. Просто на этом отрезке времени я выигрывал чаще. Возможно, с появлением новой «любимой игрушки» Творца тебе повезет больше и мое влияние ослабеет…

Манифестор нахмурился.

Мистификатор лениво потянулся и как бы нехотя произнес:

— По большому счету у нас с тобой равные возможности. Все события, которые случаются, не имеют цвета. Они совершенно нейтральны. Люди сами решают, в какой цвет окрасить то, что с ними происходит… Или произошло… Или…

–…Или находится кто-то, кто заботливо подсовывает кисти и краски, предлагая свой цвет тому, кто не в состоянии принять решения… — продолжил мысль собеседника Манифестор.

— Возможно, — согласился Мистификатор. — Но истиной всегда становится мнение сильнейших.

— Истина всегда остается самой собой. Она не зависит ни от силы, ни от слабости, — твердо возразил Манифестор. — Именно этим истина отличается от правды. Правда может быть всякой и у каждого — своей, а истина никогда не меняет своего цвета.

Мистификатор снова ухмыльнулся и спросил:

— А какая она, твоя истина, не меняющая цвет? Сильный убьет слабого, но не всегда будет неправ. Ведь слабый может оказаться больным и смертельно опасным для других, или маньяком — отравителем, или коварным трусом, или растлителем… В этом случае злодей превратится в благодетеля, потому что освободил мир от опасности и спас потенциальных жертв от смерти…

— В этой ситуации истина в слове «убил». Как только ты начинаешь искать оправдания или объяснения, истина превращается в чью-то правду, а кривее правды на свете нет ничего. Именно кривая правда, наряженная в добрые слова, одурманивает, лишает способности сопротивляться и становится главным орудием истребления.

Мистификатор скептически ухмыльнулся.

— Да уж, самоуничтожение — дорога, которую человечество постигает с невиданной скоростью. Что с ними не так… — Мистификатор пожал плечами. — Посмотри, за всю историю сотворения миров только один вид планомерно изводит сам себя. Как ни прискорбно — это тот самый, который был создан для того, чтобы быть венцом творения!!!

— Согласен, они пошли не тем курсом, но ведь мы и нужны для того, чтобы подсказать им дорогу. Они вечно путают «зачем» и «за что». Извержения, наводнения, цунами — это предупреждения. А они воздевают руки к небу и вместо того, чтобы сменить место жительства, вопрошают, за что их так наказали.

— Глупость, обыкновенная глупость. Наказание, к несчастью, эти бедолаги придумывают себе сами. А так как они вообразили себя повелителями мироустройства, то никак не могут додуматься, отчего же так несправедливо устроен этот самый мир. — Мистификатор пожал плечами. — Знаешь, Манифестор, ты напрасно так опасаешься моих командировок. Творцу давно наплевать, что будет с его подопечными. Мне кажется, он просто устал от них и тихо наблюдает, как они сами себя прикончат. Может быть, я — их последняя надежда, единственный проводник, который желает им добра и пытается раскрыть им глаза.

— Но твои способы…

— А какие способы? Я делаю так, как умею. Это ты должен их утешать и вытирать сопли. Я объясняю по-другому. Вот и вся разница… Разве я разделил единого Создателя на тысячу разных идолов и заставил людей уничтожать друг друга? Разве я заставил их отказаться от манны небесной и испоганить всю воду? Разве я придумал, что землю нужно разделить границами и не пускать людей туда, где они хотели бы жить…

— Да, они ошибаются. Но у них ведь есть разум. Им нужно просто помочь разобраться, показать правильную дорогу.

— Им уже показали!!! Напомнить тебе, что написано в заповедях? Они делают все ровно наоборот! Разум!!! Вот что стало бесценным даром и одновременно — трагической причиной, ведущей к гибели. Кто контролирует разум — тот и есть повелитель человека. Не высшая сила, не Творец и не Мессия — именно тот, кто может убедить людей поступать по-своему, и есть закон! — Мистификатор сделал паузу, чтобы воздеть сложенные ладони к небу и обратить взор наверх. — Разум!!! Это высшее благо оборачивается против них! Они, бедняжки, вообразили себя властителями Вселенной, при том, что их мозг не работает и на десятую часть своих возможностей.

На сей раз усмехнулся Манифестор:

— Так, может, подкинуть им еще десятую, тогда они поумнеют и станут теми самыми созданиями, которых имел в виду Творец? — Он отложил четки и сложил руки на груди.

— Нет! — Почти выкрикнул соперник. — Нет, нет и нет!!! У них уже было сто процентов. Куда-то растеряли по дороге… Их эволюция — на самом деле — деградация! Еще десять процентов разума уничтожат человеческий вид за миг. Пора изменить их мизерное сознание, иначе они сожрут сами себя!

— Ты не понимаешь, Мистификатор! Они еще не научились жить, они просто нащупывают путь. Творец распределил все очень справедливо: раздели людей на мужчин женщин хоть сейчас — их всегда было поровну. При желании люди могут жить в гармонии и благополучии долгие годы. Им даны все условия, чтобы жить и выживать в пустыне, на льдинах, в оазисах, в морях и горах… Каждому достаточно пропитания и энергии для обогрева, каждому есть пара для размножения… Более мудрое распределение трудно предоставить… Они все поймут…

Мистификатор перебил товарища:

— Давно ли ты смотрел на них? Давно ли ты выходил в люди? Ты, Манифестор, сильно обольщаешься. Они удобряют ядами посевы, уничтожают и оскверняют источники воды и тепла. Огромные территории остаются пустыми и неродящими. А мелкие уютные и выгодные участки заселяют настолько густо, что они решили контролировать количество и даже пол детей, которых произведут на свет!!! Своими ничтожными мозгами они нарушают порядок. Создают беспредельный хаос. В нем исчезает первоначальная гармония и погибают законы мироздания. Они сделали свою жизнь неудобной и непредсказуемой… Они хотят, чтобы земля служила им, а не они — земле. Они хотят управлять своим воспроизводством. Они хотят одновременно уничтожать друг друга и открывать дорогу в другие миры.

Манифестор замер и нахмурил брови, взгляд его наполнился холодом:

— Эй, Мистификатор, ты только что перечислил функции Создателя. Ты хочешь сказать, что он отдал людям свои полномочия?

— Ну, нет! Я хочу сказать, что их пора отрезвить. Если не поймут — уничтожат себя как вид. Но останется много других видов, пока они еще не решили навести порядок и у них.

— Дай им жить, как они хотят. Не вижу ничего страшного в том, что люди развиваются как могут. В конце концов, это же интересно. Мы знаем, как живут черепахи, дельфины и пчелы. Пусть люди тоже живут своей жизнью. Они все равно не вырвутся из-под высшего контроля. — Манифестор чуть задумался. — А если вырвутся, появятся совсем другие главные обитатели Земли. И достаточно быстро.

— К сожалению, Манифестор, ты радуешься только их достижениям. Но не видишь, как они их используют. Они придумали, как быстро передвигаться на механических машинах, как передавать сигналы речи через океаны, как показывать свой воображаемый идеальный мир с помощью картинок. Они гордятся, что изобрели ресурс для моментальной передачи информации и воздействия друг на друга. Чем больше информации валится на глупые головы, тем более глупыми и управляемыми они становятся! Бедняжки, не умея контролировать инстинкты, не могут размеренно потреблять. Они убьют себя сами, получив доступ к неограниченным удовольствиям. Семью они променяли на плотские утехи, власть перепутали с контролем количества населения, развитие мозга направили на создание собственных проблем… Ну зачем им разум, если они не пользуются им… Нужно бы их встряхнуть… — В голосе Мистификатора послышалось искреннее сочувствие, он прерывисто вздохнул.

— Как? Как ты хочешь их встряхнуть? Отнять то, что задумал Создатель? Как можно исправить количество женских и мужских клеток, способных к воспроизводству? Оно заложено у них в огромном запасе. Наверное, следовало бы ограничить это количество у тех и у других, чтобы точно было понятно: у пары есть десять попыток, и с каждой следующей шанс родить ребенка убывает. Может, тогда особи относились бы к семье более трепетно? Или как у черепах — пускай вылупится несколько десятков потомков, кто выживет — тот и имеет право на жизнь! Можно еще сократить людскую жизнь до конца родительского периода. Следующий этап совершенно бесполезен, потому что опыт зрелых поколений презирается младшими. Зато сама ценность жизни возрастет, когда она станет короче.

— Ну да, — согласился Мистификатор. — Они ходят по кругу. Сначала сделали культ из любви, воспели ее высоким слогом, а потом низвергли до обыкновенного сношения и показывают всему миру сокровенные картинки, чтобы отвратить их от романтики любви. Но при этом пользуются упраздненным величием, когда им выгодно. Плотская похоть любого рода оправдывается этой самой любовью.

— Они одумаются, увидят последствия своих решений и вернутся, — неуверенно сказал Манифестор.

Мистификатор сочувственно улыбнулся:

— Созидание наступает после завершения фазы разрушения. Остановить разруху, которую сами себе устроили люди, невозможно. Зато можно повернуть ее в любое русло.

— Какое еще русло?

— Тебе не понравится. Но так уже происходит. К примеру, женщины больше не хотят спариваться с мужчинами, но спариваются с женщинами. И мужчины спариваются с подобными себе.

— Подожди, Мистификатор! Ты потерял разум? А зачем? Зачем им так спариваться? И главное — как?

Мистификатор проигнорировал возмущение собеседника.

— Это еще не все. Когда обыкновенное спаривание принесло потомство, родители не отвечают за него. Сторонние люди решают, как воспитать детей, и забирают их для правильного воспитания в приюты и чужие семьи.

— Ты одержим, Мистификатор. Тебе нужно отдохнуть.

Мистификатор не унимался.

— Я тебе рассказываю то, что уже принято у идейных лидеров как норма. Что ты скажешь, когда узнаешь, что люди считают неумеренное питание высшей радостью, добавляют к этому химические таблетки радости, от которых, по сути, теряют разум и становятся дегенератами?

— Подожди, ты говоришь, что они по собственному желанию сходят с ума?

— Пока не все… — загадочно улыбнулся Мистификатор. — Пока не все. Но все больше.

— Ты лукавишь. Конечно, лукавишь. Но если этот абсурд и впрямь существует, то, наверное, рожающий мужчина в него вписывается.

Мистификатор расхохотался.

— Пора. Пора научить мужчин рожать. Или даже не мужчин. Если процесс потерял свою значимость, им лучше придумать инкубаторы.

— Ты собираешься ЭТО сделать? — с недоверием спросил Манифестор. — Ты же сам говорил, что все устроено правильно, так может, просто надо показать, ЧТО есть правильно?

— Так вот я и покажу… — многозначительно произнес Мистификатор и замолчал. Порывы шквального ветра раздували подол черной мантии.

— Ты понимаешь, что это ненормально? Ты идешь против Создателя!

— Манифестор, это не я иду против. И про какие нормы ты говоришь? Они давно сами определяют нормы. Причем далеко не большинством голосов. Если ты не заметил, я расскажу, какие у них теперь нормы. Убивать своих детей, ненавидеть ближних, осеменять собственных детей и даже матерей, воевать с ближайшими друзьями, истреблять себе подобных — это и есть нормальная жизнь… Но я не зайду так далеко! Я просто предоставлю им возможность увидеть результат собственных деяний, своего ложного господства над миром.

Манифестор тихо сказал:

— Почему же они сами не видят, во что превратили свою жизнь? Если бы они знали, что так будет, они бы не стали…

— Стали бы. Потому что это и есть план. Коварство его в том, что изменения происходят постепенно для них. Скажи им десять лет назад, что они будут так жить, засмеяли бы. А сейчас они не понимают, как можно жить по-другому. Потому что их вожак уже женился на козе…

— Ты бредишь? — осторожно спросил Манифестор.

— Вовсе нет. Это лишь метафора. Попробуй, будучи обыкновенным членом стада, выйти голым в разряженную толпу, или взять в жены козу, или просто повернуться и пойти вспять… В тот же миг станешь изгоем, прокаженным, безумцем или преступником. Сделай то же самое, имея титул, — станешь примером для подражания, великим реформатором или кумиром миллионов. Это — еще один из нехитрых способов влияния. Оно тем сильнее, чем быстрее распространяется информация. Через некоторое время голыми, или женатыми на козах, или идущими против толпы станут все близкие друзья короля. Еще чуть позже одетых станут забивать камнями; тех, у кого рядом нет козы, сочтут предателями нового кодекса чести, а идущих в правильную сторону затопчут до смерти. Вот так твоя норма берет начало из отвратительной, неприемлемой ненормы.

— Мистификатор, есть методы убеждения, поощрения, негативного опыта…

— Да. Есть. И всегда были. Но это — твои методы. Они не работают, как видишь. Я выбрал другой: я буду демонстрировать наглядно, к чему приведет самонадеянное нарушение законов Вселенной. Поверь, это — лучший способ!

— Не забывай, Мистификатор, что для тебя одно поколение людей — жалкий миг, а для разумного существа — целая жизнь! За это поколение ты погубишь миллионы. Пока вырастут следующие миллионы, пройдет другая жизнь и так далее… А как же основная цель?

— Какая? — удивленно спросил Мистификатор.

— Они должны быть счастливы. Не в этом ли наша миссия?

Мистификатор застыл на мгновение, пытаясь осознать смысл сказанного, и продолжил:

— Они уже были счастливы, но всеми силами отвергли предложенное им счастье. Я попробую им помочь. Для начала я просто умножу их усилия извести себя. Я помогу женщинам сойти с пьедестала, раз уж они так стремятся к этому. Рождение ребенка — давно не чудо. Раз так — функцию можно удалить. Возвышенные чувства стали уделом дураков. Да и сама жизнь не представляет никакой ценности, если поганые вирусы они взращивают своими руками. Вчера они верили в то, что нужно делать добро и созидать города. Сегодня у них другая идея: перестроить неправильно устроенный мир, вознести себя над остальными, уничтожить всех, кто слаб или неугоден, а тех, кого оставили в живых, — использовать в своих целях… Впрочем, я всегда знал, что так все и закончится…

— Подожди, — перебил Манифестор. — Еще ничего не закончилось!

Мистификатор помолчал и добавил:

— Итог эксперимента все равно ясен. Я хочу просто немного подсказать им, что нужно сделать, чтобы избежать глобальной боли, жертв и страданий. Я знаю более гуманный способ уничтожить основу основ.

— Бойся, Мистификатор! Люди были сотворены по замыслу Создателя. Он не простит…

— Люди — это просто эксперимент! Это бывшая любимая игрушка Создателя. Иначе зачем он дал им так много и не дал возможности распоряжаться этим полностью? Ответ прост: с нашей помощью он наблюдает за метаморфозами собственных фантазий. Было бы не интересно включить их разум на всю полноту: тогда был бы создан идеальный, совершенный мир. Люди не маялись бы в поисках истины, не умирали от голода, не уничтожали себе подобных, дети рождались бы здоровыми и счастливыми, женщины были бы в благости только от осознания материнства и защищенности, не хоронили бы детей и не теряли мужей, мужчины вели бы себя как добытчики и хранители… Когда царили законы «быстрее, выше, сильнее», все было слишком предсказуемо. Люди поменяли эти законы на «хитрее, подлее, изворотливее». Намного интересней наблюдать, как становятся злейшими врагами кровные братья, как убивают матерей подросшие сыновья, как сходят с ума красивые молодые люди, как женщины превращаются в мужчин, как мальчики и мужчины без всякой пользы осеменяют себе подобных, как достижения человеческого разума несут смерть, как прогресс влечет отупение, как в мире людей вопреки всему воцаряется хаос…

Мистификатор добавил почти шепотом:

— Венец эксперимента в том, чтобы они сами придумали, как единовременно уничтожить сразу всех. Возможно, им этот процесс покажется долгим, потому что они существуют в своих временных рамках. Но мы увидим это за время чаепития. Единственный серьезный вопрос — куда деть души, для которых тело было всего лишь одеждой.

Манифестор с сомнением покачал головой:

— Выходит, только мы с тобой отвечаем за то, какой путь они выберут: долговременное невыносимое страдание, мгновенное физическое уничтожение или разворот в сторону духовных ценностей и соотнесения потребностей с желаниями…

— Ты говоришь о духовных ценностях, Манифестор! Копание в грязи давно заменило их духовные ценности. И они делают все возможное, чтобы это копание в грязи было наиболее эффективным: создают мировые информационные сети, поливают друг друга помоями, выискивают все самое плохое, что только может случиться, и делают из этого достояние общественного мнения! Люди только и ждут, когда кто-то заболеет, поссорится, разведется, изнасилует ребенка, оплодотворит секретаршу, убьет родственника, выгонит из дома немощного родителя… Тогда жизнь становится насыщенной и интересной. Есть о чем поговорить, кого пропесочить и заодно подумать: у меня-то все не так!!! Люди живут в негативном поле. Им не интересно, когда у кого-то все хорошо и правильно. Это скучно, потому что не повышает градуса привычного негатива. Их можно научить чему-то хорошему, только доведя до точки невозврата.

— Ты жесток и циничен. Все, созданное высшим разумом, создано для счастья и гармонии. Если какие-то создания заблудились, им просто нужно указать дорогу, не доводя их до грани самоуничтожения.

— Да не нужны им счастье и гармония, разве тебе не понятно? Они сами довели себя до тупика. Только шоковая терапия может как-то повлиять на ход событий. Как ты не понял до сих пор, что моя миссия — помочь несчастным реализовать последний шанс!!! Если мы не вмешаемся сейчас, они уничтожат себя гораздо быстрее. Бедняжки сломали голову не на том, чтобы найти способ быть счастливыми, — они достигли определенных успехов в науке уничтожения друг друга и в науке искусственного рождения особей. Их подопытные мышки уже научились самооплодотворяться! Их дети зачинаются в пробирках! Их органы печатает копировальная машина! Они морозят тела своих родственников, чтобы со временем оживить и воскресить их!!!.. В секретных хранилищах лежат изощренные средства массового уничтожения самих себя. Глупые жалкие создания идут в одном направлении несколькими дорогами. Но цель-то одна: сделать управляемый бесполый улей, превратить человечество в огромную пасеку, которую можно контролировать дистанционно. — Мистификатор замолк.

— Я правильно понял? — Голос Манифестора стал еле слышен. — Их сделали людьми, а они превращают себя в червей, пытаясь постигнуть тайны партеногенеза… Но как уберечь их от катастрофы, от быстрого и неэффективного пребывания во Вселенной, от скорой гибели? Надо сделать так, чтобы они ведали, что творят! Чтобы увидели воочию последствия своих экспериментов, мнимых достижений и ужасных деяний!

— Наверное, я и выиграл эту партию потому, что ты, Манифестор, не сможешь сделать того, что нужно. Твои методы, основанные на добре и благочестии, не смогут убедить никого. Я, в принципе, тоже собираюсь их убедить, только своим способом. Так чем же мой метод хуже твоего? Какая разница, от чего погибнет часть человечества? От слишком доброго тебя или слишком злого меня…