Быть мамой. Как успокоиться, найти поддержку и обрести счастье в материнстве

Сюзанна Мирау, 2019

После рождения ребенка каждая женщина неизбежно сталкивается с завышенными требованиями, которые предъявляет ей общество через рекламу, соцсети, непрошеные советы от родственников и знакомых. Стремление стать «идеальной мамой» приводит к стрессу, выгоранию и даже депрессии. Сюзанна Мирау, известный немецкий педагог, консультант по воспитанию и мама троих детей, изучила, как менялся образ матери на протяжении веков, и поговорила со множеством женщин об их опыте материнства. Ее советы помогут вам разобраться в собственных потребностях и желаниях и стать такой мамой, какой вы можете и хотите быть. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

1. В поисках собственного образа матери

Я хорошо помню момент десятилетней давности, когда была беременна своим первым ребенком. Я и мой муж сидели друг напротив друга и вели разговор на тему декретного отпуска. Он криво улыбнулся мне и, зная, что моя работа была совсем неблагоприятной для семьи, спросил: «Спустя год ты вернешься на свою прежнюю работу?» Для меня ключевым моментом в этой фразе была не «прежняя работа», а срок, который он назвал, — «один год». В полном недоумении мы смотрели друг на друга. Если я выросла в Западном Берлине в 1980-х с мамой, которая первые 15 лет моей жизни оставалась дома, помогая с уборкой в других семьях, то муж был по другую сторону стены, в Восточном Берлине, с работавшей полный день матерью, яслями и ключом от квартиры, который он получил на шестом году жизни. Это был момент, когда наши два разных образа мамы столкнулись. Мы не знали, какой путь правильный, какому количеству матерей нужны дети и как этот процесс должен проходить у нас.

Но это еще была только первая часть длинного списка ожиданий, сомнений на тему материнства и вопросов о том, как оно должно проживаться и как бы я хотела провести эти дни. Это было начало сравнения того, как «поступают другие», и того, как «хочу поступать я». Появилось ощущение, что делаю что-то не так. Кроме того, мне было не совсем ясно, что ожидают от матерей другие и чего я сама от себя жду. Вскоре я заметила, что список ожиданий был большим и нередко противоречащим: мне хотелось долго оставаться дома в декрете, а окружающим — чтобы я не забрасывала свою начавшуюся карьеру. «Не будь зависимой от детей и брака!» — говорил отец. «Перед тобой открываются перспективы на поприще ученого, ты не можешь слишком долго сидеть в декрете!» — разъяснял мне шеф. Были даны директивы, сколько я могу набрать в весе, чтобы «не выйти из строя», и советы, как мне нужно питаться. Все знали лучше, какие анализы я должна сделать, какие курсы надо посетить и какая музыка предпочтительна для лучшего развития моего ребенка. Помимо этого, было внутреннее собственное давление: я не хотела делать так, как это было у родителей. С педагогической точки зрения мы знаем, какие методы воспитания прошлых поколений вредили детям, но не представляем точно, как этот процесс должен происходить без примеров, что мы наблюдали. Над всеми этими вопросами, указаниями и предложениями висит дамокловым мечом понятие «хорошая мама». Если ты будешь выполнять то-то и то-то, то ты хорошая мать. Если ты не делаешь то-то и то-то, тогда ты плохая. Оценка «хорошо» интерпретируется различными людьми и их группами по-разному. Я натолкнулась на дебри мифов и сказок о матерях, через которые нужно прорваться. Чувствовала существование в глубине души призывов и вопросов. Что же я должна сделать, чтобы быть хорошей? Что это значит — быть хорошей? Отчего ответственность за детское развитие висит в большей степени на мне как на маме? Почему мой муж больше расслаблен, чем я? Кажется, он не страдает от такого давления, как я? Откуда появляются все эти советы и указания? Являются ли они обоснованными? Со всем этим багажом вопросов, которые в течение этих 10 лет и трех беременностей постоянно всплывали, я отправилась на поиски истоков мифов о материнстве, того, что действительно необходимо семье и детям. Для того чтобы найти наконец свой собственный путь, а затем побудить других идти своим собственным путем.

Когда женщина становится мамой

Когда мы становимся мамами, мы сразу начинаем осознавать, что в нашем обществе царит довольно конкретное понимание о том, что такое материнство и как оно должно проходить. Кроме этого, замечаем, что наше собственное представление, возможно, совсем не совпадает с ним или мы от него страдаем, потому что как будто оказываемся в тугом корсете и не в состоянии нормально дышать. Разбирать образ матери в нашем обществе — это нелегкая задача. Проще говоря, всё — быть женщиной, мамой, испытывать материнскую любовь, ухаживать за детьми и вести хозяйство — тесно связано друг с другом. Кажется само собой разумеющимся, что я как женщина становлюсь мамой, затем, естественно, люблю своих детей (всех одинаково) и выстраиваю свою жизнь, делая упор на материнстве. Это накладывает отпечаток на мои отношения и мир чувств. Натали описывает свое материнство так:

«Конечно, я читала, какой тяжелый период — материнство, как оно все меняет в жизни. Думала, моя дочь появится на свет и я буду знать, как все пойдет дальше. О, как отрезвляюще подействовали факты. Сколько было слез, отчаянных звонков моей акушерке, тревог и страхов, а прошло всего три месяца моего материнства. Что сделало для меня первые месяцы невыносимыми, так это незнание того, как все будет по-другому, как будет плохо и тяжело. Говоря “по-другому”, я имею в виду не изменения в семейной жизни, а изменения во мне. Появились неуверенность в себе, страхи и тревоги. Получает ли мое чадо столько любви, сколько нужно? Достаточно ли я внимательна? У меня хорошая и здоровая связь с моим ребенком? Сыт ли он? Хорошо ли себя чувствует? Достаточно ли меня в его жизни? Вот список того, чего я должна была придерживаться. К сожалению, только пройдя путем, полным слез, я осознала, что это все далеко не просто. Поэтому я создаю себе сама перечень того, что нужно делать, создаю свой собственный рецепт».

Эти мысли знакомы многим матерям. Неуверенность в себе, страх и чувство, что все на самом деле не так просто, как предполагалось. «Но это же все в нас заложено природой, — думаем мы. — Мы должны уметь все делать правильно, потому что это задача по нашим силам. Отчего теперь так тяжело быть мамой?»

Позволим себе мыслительный эксперимент. Что, если материнство не простой заложенный в нас процесс? Откуда появляется материнское чувство, если оно не дано нам природой? На протяжении десятилетий мы росли с представлением о том, что рождение и воспитание детей, любовь к ним — суть сущности женщины, ставшей матерью. Исходя из этого мы должны выстраивать свою жизнь. В 1904 году так описывал врач Йозеф Герард роль матери: «Когда курица высиживает яйцо, она не мнит себя матерью. Высиживание не означает ничего… О заслугах птицы можно говорить с того момента, когда она начинает осознанно выводить птенцов, сидя на яйцах, когда курица прощается со своей драгоценной свободой… Короче говоря, когда пернатая наседка начинает исполнять свои обязанности как мать, тогда лишь заслуживает по праву носить это имя». Или в речи журналиста газеты Bild Франца Йозефа Вагнера есть фраза по случаю празднования Женского дня — 2019: «Для меня женщина — это мать». Сущность женщины в нашем обществе в мыслях многих людей тесно связана с материнством и воспитанием детей. Но если «материнская любовь» далеко не естественная данность, что тогда определяет нашу ценность как женщины и как мамы? Что может произойти, если это суждение исчезнет? Если материнство не так уж и обусловлено природой, то как мы можем стать хорошей матерью? Существует ли вообще это «абсолютно хорошее»?

Болезненным это разбирательство с вопросом об образе матери может быть тогда, когда оно приводит нас не только к нам и к нашему материнству, а также взывает к нашим детским воспоминаниям. Мы все хотим быть любимы своими родителями, чтобы они нас воспринимали такими, какие мы есть. Но вопрос об образе матери и о материнском чувстве приводит нас к размышлениям о том, любили ли нас, когда мы были маленькими. Если любовь к ребенку заложена не во всех матерях, то необязательно, чтобы это чувство было в вашей семье. Как выражали любовь в вашем собственном детстве? Была ли она вообще? Любили ли вас, если да, то как?

Если мы попытаемся разобраться в исторически сложившемся и личном образе матери, то найдем несостыковки. Они, а также неприятие должны быть, потому что перед тем, как мы откроем для себя новые пути, отслеживание истории любви к детям и материнства может пошатнуть наше мировоззрение и представления обо всем этом, заложенные в нас.

Хорошая ли я мама?

Этот вопрос не пройдет вас стороной, если у вас есть дети. Это видно особенно ясно в наше время, когда мы уделяем все больше внимания воспитанию наших чад. Мы взвешиваем, планируем, осознанно принимаем решения по поводу беременности и родов, для того чтобы обеспечить малышам счастливый и успешный старт в жизнь. Мы ответственные мамы и родители, потому что знаем о влиянии ранних лет жизни на детское развитие и на взрослую жизнь. Ни один возрастной промежуток не должен быть пропущен, нужно пользоваться каждым шансом для развития ребенка. Несмотря на то что мы не хотим оценивать себя (или других), мы делаем это постоянно. По крайней мере, в наших головах время от времени всплывает вопрос (особенно в тяжелые моменты семейной жизни): «А хорошая ли я мать для своего ребенка (своих детей)?»

Как и чем это измерить? Какой результат мы хотим увидеть в конце? Сделал ли наш ребенок головокружительную карьеру? Выросли ли наши дети здоровыми? Создали ли они свою семью? Или счастливы ли они? И что означает понятие «индивидуальное счастье» сегодня и в будущем? При обсуждении возможных прогнозов для наших чад в голову приходит мысль, что на осуществление всех этих достижений влияем не только мы. Какое у нас будет чувство, если, несмотря на все личные усилия, рынок труда не сможет обеспечить карьеру нашему ребенку? Какие эмоции нам придется испытать, если чадо не захочет иметь семью или просто не сможет? Как мы отнесемся к тому, что дети будут в течение жизни подвержены влиянию извне, которое сильно подействует на их психическое здоровье, что они, может быть, окажутся не так счастливы, как нам бы этого хотелось? Получается ли в этом случае, что мы не состоялись как матери? Нет, я думаю, это не так. Если цель хорошего материнства — сосредоточенность на будущем детей, то это бессмысленная затея. Мы не сможем определить, что является правильным для нашего ребенка и какую цель он должен будет преследовать во взрослой жизни.

Но что даст нам чувство, что мы растим чадо «хорошо» и «правильно»? Удовлетворение потребностей ребенка непосредственно в настоящем времени. Как и у всех людей, у детей тоже есть основные нужды, которые должны быть удовлетворены: безопасное существование, утоление голода, сон, забота, эмоциональная близость и привязанность, признание и самореализация. Удовлетворение этих потребностей считается обязательным для физического, умственного и эмоционального развития малыша. Мы делаем свое дело хорошо, если способствуем тому, чтобы у наших детей был хороший старт в жизнь. Если мы для этого делаем слишком мало (хотя бы в глазах других людей), то на нас навешивают ярлык безучастной матери. Если же делаем очень много, то становимся «мамой-наседкой», чрезмерно опекающей своих чад.

Утоление нужд детей — звучит достаточно просто, но в конкретных ситуациях бывает это сложно реализовать. Существует много причин для этого. Иногда оказывается сложно удовлетворить определенные потребности, потому что общественные условия могут быть недостаточно хорошими или может отсутствовать поддержка и информация. Если ребенок голоден, нам стыдно кормить его грудью в общественных местах. А мамы, не кормящие грудью, стыдятся дать малышу бутылочку, потому что по этой же причине на них будут критически смотреть. Из-за этого же встаем со стула в кафе и уносим прочь плачущее чадо в надежде успокоить и покормить его в туалете или еще где-либо. Мы стараемся сделать нас невидимыми. В худшем случае избегаем общественных мест, чтобы нам не пришлось кормить грудью или давать бутылочку на людях. Удовлетворение потребностей ребенка можно описать как угодно, но только не словами «это просто».

Может случиться так, что у нас не хватит знаний или наш негативный опыт помешает нам адекватно реагировать на желания наших детей. Благополучие нашего малыша связано с нашим собственным. Если ребенок, например, спит на руке, то это повлияет на длительность вашего сна. Недостаток сна, в свою очередь, определяет реакцию на потребности чад. Мы уставшие, перезагруженные, вялые, нам хочется отдохнуть. Нужды детей нельзя рассматривать в отрыве от потребностей родителей. Мы уже достигли предела наших возможностей, если рассматривать наше желание быть хорошей мамой с этой точки зрения.

Когда женщина понимает, что не может от звонка до звонка удовлетворять потребности ребенка или не хочет это делать постоянно, она временами передает эти обязанности другому человеку. Разве мама в этот момент не хорошая? Она позаботилась о выполнении своих обязанностей, даже если не сама их выполняет. Разве не такие же хорошие матери те, кто сознательно отдает своих детей под присмотр других, потому что признали нужды ребенка и ищут подходящее решение? А как насчет женщин, которые не могут любить, но ищут тех, кто сможет подарить это чувство их малышам? Если взять за основу удовлетворение потребностей детей, тогда этих матерей можно назвать ответственными. Но если происходит ситуация, когда чадо начинает ощущать, что лучше бы его любила и приняла собственная мама, и размышления об этой утрате приносят боль, тогда таких матерей нельзя назвать хорошими. Что мы видим? Даже если мы постоянно будем задавать себе вопрос, делаем ли мы это «хорошо», для этого «хорошо» не будет точного и правильного определения.

Принадлежит ли ребенок матери?

Чтобы понять, почему таким матерям, как Натали или я, тяжело дается эта ответственная роль, необходимо не только рассматривать вопрос «Хорошая ли я?» с точки зрения ребенка, но и сравнивать ожидания общества с тем, что мы делаем и что чувствуем. Мысли: «Достаточно ли я внимательна?», «Крепкая и здоровая ли у меня связь с моим ребенком?», «Сыт ли мой малыш?», «Достаточно ли меня в жизни моего чада?» — не приходят из неоткуда. Они взращены на представлениях о материнстве, которые есть у нас.

Рассмотрим более конкретно. «Мама» и «ребенок» — эти слова связаны своими определениями. Согласно немецкому словарю Duden, мама — это женщина, которая родила одного или нескольких детей или воспитывает одного или нескольких чад и ухаживает за ними, так что понятие «мама» не содержит в себе обязательный процесс рождения ребенка, но при этом имеет непосредственное отношение к малышу, к уходу за ним и к его воспитанию. Чтобы дети могли хорошо расти и развиваться, о них в течение долгого времени заботятся. В конце концов, наши дочери и сыновья — это не птенцы выводковых птиц или гнездари, они долго висят на маме, постоянно требуя близости и заботы. Чадам нужны люди, которые могли бы удовлетворить их потребности. В нашем обществе эта забота приписывается тем, кто является ребенку мамой или отцом. Но особенно это действует в отношении матерей, потому что кажется, что они для этого созданы: их образ часто ассоциируется с тем, что «дано природой», «естественно» и «предопределено». Материнство — это то, что заложено природой, во всяком случае, так нам внушается. Женское тело, согласно своим функциям, создано для рождения и кормления детей. Следовательно, нам, мамам, суждено гармонично и с помощью так называемых женских качеств личности заботиться о малышах и поддерживать в их взрослении. Эта концепция «материнской любви» особенно популярна и распространена, согласно Федеральному институту демографических исследований, в старых федеративных землях.

Но мама может быть не только биологической, она может быть социальной, не рожавшей и не вскармливающей ребенка. Существует множество возможных типов материнства: биологические матери, социальные матери (мачехи), приемные матери или усыновительницы, мамы-трансгендеры и мамы-интерсексуалы. Есть также традиционные семьи, сводные семьи, в которых есть дети от нескольких браков, или полиаморные союзы с несколькими матерями. Мама — это тот, кто чувствует себя мамой и/или кто родил ребенка. Материнство не является чисто физическим фактом, но это своего рода функция, межличностное отношение с особым проявлением заботы.

Давайте поговорим с (будущими) родителями о планах на декретный отпуск. С одной стороны, абсолютно нормально, что большинство матерей остаются дома, это ожидаемо и не вызывает никаких возгласов удивления. С другой стороны, если мужчины берут отпуск по уходу за ребенком, то это вызывает изумление, даже аплодисменты, тем более если они уходят с работы на большее количество месяцев, чем это принято (более чем на два «отцовских месяца»). Может быть, вы сами обращали внимание на то, сколько положительных отзывов порождает участие отца в уходе за малышом и как такое поведение высоко оценивается. Вот папа несет младенца по улице в слинге — это волшебно. Папа пеленает своего ребенка в общественном месте — как он вовлечен в процесс. Роль женщины же в аналогичной ситуации воспринимается как само собой разумеющееся, как естественное. На маму за тем же занятием вряд ли хоть кто-то обратит внимание, потому что это нормально. Даниэль Айх, муж женщины-астронавта, доктора Инсы Тиле-Айх, получил приз в размере 5000 евро в 2019 году как «Лучший отец года», потому что взял себе один год отпуска по уходу за ребенком, чтобы воспитывать троих детей, в то время как его жена продолжала свою работу. Но почему не существует наград женщинам за нахождение в декретном отпуске?

Понятие «материнство» тесно связано с понятиями «защищенность», «семейная жизнь», «любовь» и «забота» — так в наших головах, но так же воспринимается материнство и в повседневной жизни. Эти представления поддерживает и дополняет существующий внутренний образ матери (это мы с вами еще увидим ниже в нашей книге): счастливая, расслабленная и в то же время красивая мама с жидкостью для мытья посуды в руках улыбается нам с рекламных щитов, обнимает свежевымытого малыша, запечатлевает семейные моменты на сотовый телефон и заказывает через приложение фотоальбомы, чтобы надолго сохранить в памяти эти счастливые моменты. Образ мамы как домохозяйки и «семейного менеджера» поселился в головах людей не в последнюю очередь благодаря известному рекламному ролику производителя бытовой техники Vorwerk 2014 года: он начинается с вопроса менеджера по персоналу: «Ваша профессия, или вы только?..» Вопрос касается прежней деятельности кандидата на работу. Менеджер не успевает задать вопрос до конца, как женщина начинает перечислять различные виды деятельности, которые она выполняет как мама в своей повседневной жизни и которые приводят ее к навыкам в различных сферах. Таким образом, женщину представляют как единственного человека, ответственного за домашние дела и «подготовку новой смены» (воспитание детей). При этом она имеет вполне ухоженный внешний вид и соответствует существующему идеалу красоты. Рекламный ролик смог за 21 секунду собрать воедино актуальный образ матери.

Именно он глубоко укоренен в нас. В 2012 году проводилось исследование семейных моделей. Представления о матери в ролике Vorwerk, заботящейся об образовании и воспитании подрастающего поколения, совпали с результатами исследования: 77 % опрошенных считают, что мамы должны после обеда уделить время ребенку и помочь ему в учебе, 87 % верят, что это общепринятое социальное восприятие женщины. Die Mutter — «мама», bemuttern — «заботиться о ком-либо». Как можно заметить, у данных слов одинаковый корень — mutter. Аналогичного глагола, образованного от слова, называющего другого члена семьи, в немецком языке не существует. Если же взять еще глагол beglucken («осчастливить») и употребить его в переносном смысле (ср.: glucken — «кудахтать»), то получится, что мы кудахчем над нашими детьми (делаем их счастливыми). Возможно, именно поэтому у телевизионной компании Sixx с основной целевой аудиторией женщин в возрасте от 20 до 39 лет курица используется в качестве символа или талисмана. Еще один результат исследования показывает, что женский пол в принципе быстрее овладевает родительскими компетенциями. Международная социальная программа показала результаты опроса: по сравнению с семьями, где мама и папа гетеросексуалы, в однополых парах скорее две женщины, чем двое мужчин, будут считаться «хорошими» родителями. Кроме того, Гражданский кодекс (BGB) рассматривает мать в качестве близкого человека первой очереди, то есть перед отцом, а в незарегистрированных браках женщина является единственным опекуном ребенка с его рождения. Последнее подчеркивает, что мама в большей мере отвечает за воспитание детей, чем отец.

Так являются ли матери лучшими воспитателями? Как мы могли выше пронаблюдать, многие предполагают, что женщины заботятся о детях лучше, что они это делают на интуитивном уровне. Однако если бы мы исследовали этот факт со всех сторон и начали наблюдать за этим процессом с раннего возраста ребенка, то мы бы поняли, что это не так. Конечно, мы, мамы, можем заботиться о своих детях при надлежащих условиях, ухаживать за ними, любить их и быть рядом с ними. Но это не является доказательством того, что мы лучшие воспитатели и что это наша единственная, данная нам природой задача. Сабрине тоже пришлось столкнуться с представлениями других о том, как должно проходить материнство. Она священник. Женщина не планировала брать декретный отпуск, а решила разделить рабочий процесс и обязанности по уходу за ребенком со своим мужем соответственно.

«Однажды я сказала одной маме, что мне трудно так работать, потому что у меня внутри все еще зиждется мысль, что ребенок принадлежит своей матери. “Так оно и есть”, — ответила она. Мне кажется, это самое сложное. Вечно чувствовать угрызения совести, что я мало уделяю внимания своему ребенку, как если бы “бросила его”. Эти мысли посещают меня, когда я оставляю малыша с его отцом. Чего только стоит одна формулировка! Я же на самом деле не оставляю его где попало. Просто с отцом. И точка. Но эти мысли сидят все равно очень глубоко. Ребенок принадлежит своей матери. Отличная домохозяйка раз в неделю пылесосит. Хорошая мама гуляет со своими детьми каждый день. И прежде всего она всегда рядом с детьми, а не выходит на работу, как эгоистка».

Профессор Лизелотта Анерт, международный эксперт по связям и отношениям, в своей книге «Какое количество мамы необходимо ребенку» нашла весьма конкретный ответ на вопрос «Лучшие ли мамы воспитатели для своих детей?»: «За исключением грудного вскармливания едва ли есть еще доказательства того, что мамы по сравнению с папами более способные родители». «Если ребенок плачет, то и у женщин, и у мужчин поднимается давление, усиливается сердцебиение, повышается температура тела, — продолжает Анерт. — У матерей и у отцов примерно одинаковые интуитивные (неосознанные) знания о том, как обращаться с младенцами».

В дополнение к сказанному антрополог Сара Блаффер-Хрди установила: «Ученым необходимо определить гормональные изменения у обоих полов с помощью различных опорных критериев. В отличие от женщин мужчины могут не реагировать на внутренние раздражители, связанные с беременностью и с процессом родов, они скорее будут обращать внимание на сенсорные сигналы матери или ребенка, не обнаруженные до этого. Из-за этого порог реакции на хныканье малыша у новоявленных матерей ниже, чем у отцов. Тем не менее становится все более очевидным, что биологическое приложение заботливого поведения уже встроено в некоторых, а может быть, и во всех мужчин».

Дети извлекают выгоду из различных видов родительской заботы: кто-то из взрослых больше влияет на внутренний эмоциональный мир, кто-то регулирует исследовательское поведение. Один из них часто берет ребенка на руки, утешает, ласкает, находится рядом во время приступов ярости, другой подталкивает ребенка к открытиям, к развитию и прививает любопытство. При исследовании поведения отцов и матерей было выявлено следующее: гормон окситоцин, ответственный за социальное взаимодействие, вырабатывается в равной степени в организме обоих родителей, но он проявляется при различном взаимодействии. В отношениях мама — ребенок в большей степени посредством материнского языка, при зрительном контакте и с позитивными прикосновениями, в паре отец — ребенок, например, посредством физической игры. Но действительно ли все эти особенности закреплены за определенным полом, а не зависят в большей степени от культурного бэкграунда, который оказывает влияние на нас на протяжении всей жизни? Над этими вопросами необходимо дискутировать. «Отцы не являются ни худшими, ни лучшими мамами. Они просто по-другому общаются со своими детьми», — говорит Анерт. Это подтверждается тем, что Сабрина — и многие другие матери, чьи партнеры разделили вместе с ними задачи по уходу за ребенком, — узнала на собственном примере: папы выполняют действия иначе, но это никак не означает, что они хуже это делают.

Если мы рассмотрим определение слова отец, то увидим, что оно тоже несет в себе смысл «заботливое отношение к ребенку», — «мужчина, который в роли отца воспитывает и обеспечивает одного или нескольких детей». Отчего тогда мы не воспринимаем симбиоз отца и ребенка таким же образом, как думаем о маме с ребенком? Потому что мужчины не беременеют, не могут родить и не кормят грудью?

Но, возможно, каждый знаком со следующим сценарием: малыш разразился слезами, так как поранился, и желает, чтобы его утешила мама. Или чадо хочет, чтобы вечером именно мама пошла укладывать его в кровать, и он не принимает отца в этой роли. В этот момент мы думаем: «Да, мама незаменима» или «У мамы заложенные природой способности успокаивать детей». Эти мысли заставляют многих родителей впадать в отчаяние и думать, что лишь мама может справиться. Причиной такого поведения является не соответствующая роль отца или матери, а то, что со временем в ребенке развивается привязанность и предпочтение к тому человеку, кто удовлетворяет его потребности быстро и чаще всего. Этот родитель особенно необходим в трудных ситуациях, успокоить малыша другому бывает нелегко.

Мы можем рассмотреть предпочтения детей на примере «пирамиды привязанностей»: вверху фигуры находится человек, который утешает и заботится постоянно. В Германии это в основном мать, но может быть и кто-то иной, если он был вовлечен в процесс с самого начала. Если ребенок боится или испытывает стресс, он хочет, чтобы рядом был главный для него человек. Но и другие люди «низшего ранга» из этой пирамиды привязанностей смогут его утешить и успокоить, если до этого выстроили отношения с ребенком, а «главный герой» отсутствует.

Это означает, что важно, чтобы отец (или другой родитель) строил близкие отношения с ребенком с самого начала, он должен присутствовать в жизни малыша и заботиться о нем. Чадо может потребовать мать в том случае, когда она его в основном успокаивает, но и папа в состоянии его утешить, даже если он делает это по-другому или этот процесс занимает у него больше времени. Это норма, когда мы поддерживаем другого родителя, доверяем ему, чтобы он мог развить в себе навыки и умение утешать. В конечном счете его умение дарит нам свободное время.

Как уже было сказано ранее, удовлетворение основных потребностей детей является предпосылкой для их полноценного физического, умственного и эмоционального развития. Но нет необходимости именно в материнской защите, в материнском питании, в сне, сопровождаемом именно матерью. Удовлетворение основных потребностей имеет большое значение, но оно не зависит только лишь от пола или роли окружающих ребенка людей. Кажется, что мы, мамы, являемся не от природы лучшими воспитателями наших чад. Это не означает, что мы не хороши или не важны для них или что можем с радостью о них заботиться. Наоборот, миф, что мы должны заботиться о них только потому, что мы матери, или потому, что это соответствует сути нашего существования. Именно его мы хотим развеять в этой книге.

Образ матери внутри нас

«Не только мать рожает ребенка, но и ребенок рождает мать» — так романтично писала немецкая писательница Гертруд фон Лефорт о периоде начала материнства. Эту цитату мы часто видим на поздравительных открытках по случаю рождения ребенка, делимся ею в социальных сетях. Утверждение верно, потому что только с появлением на свет малыша мы узнаем, что такое ответственность, переживаем переход наших будней на новый уровень. Но мать прячется внутри нас еще до зачатия ребенка: образ возникает в нас из нашего детства, в беседах с окружающими нас матерями и под влиянием общественных примеров. Он живет в нашей голове, даже если у нас еще нет ребенка или мы не находимся рядом с ним постоянно. Этот внутренний образ материнства не связан ни с полом, ни с определенным семейным положением. Он соответствует тому, какой мы представляем себе маму, формирует наше собственное поведение как матери. Также он может усилить или ослабить наше желание стать матерью, порождает ожидания и требования, которые мы предъявляем самим себе или другим матерям.

Чтобы вопроизвести свой собственный образ матери и при необходимости его переработать, прежде всего важно понять, каким образом он вообще сформировался. Внутренние представления о том, каким должно быть материнство, могут различаться между собой, но сходства присутствуют несомненно.