Обеты молчания

Сьюзен Хилл, 2006

В соборном городке Лаффертон неизвестный стрелок охотится на молодых женщин. Первой жертвой становится счастливая новобрачная, второй – девушка из клуба, третьей – молодая мать. Что связывает эти на первый взгляд случайные убийства? Киллер с винтовкой и киллер с пистолетом – это один и тот же человек? Или полиция столкнулась с двумя смертоносными снайперами? За дело берется детектив Саймон Серрэйлер, однако его отвлекает трагедия в семье. Напряжение нарастает, и каждая упущенная возможность влечет за собой новые жертвы…

Одиннадцать

Он был взволнован. Он лег спать в том же лихорадочном возбуждении, что и в детстве накануне Рождества. Он проснулся с тем же огромным комом в груди, вспомнив, какой сегодня день.

Идеальная погода и не думала прекращаться. Огромные луны. Туманные рассветы. Жаркие дни. Прохлада, устанавливающаяся после шести вечера.

Они выйдут на угодья в Кландайне, в пятнадцати милях к западу от Лаффертона. Они всегда выходили туда на последнее соревнование сезона. Лесистая местность, холм позади, спуск к озеру, все было идеально. О радушии организаторов нечего было и говорить. Спонсоры были очень щедры. Но в этом было и что-то большее. В финальном туре соревнований сходилось все. Для него это было не просто приятное времяпрепровождение на природе и хороший обед. Он настраивался на победу. Он всегда настраивался на победу. Он был настроен на победу с тех пор, как впервые начал стрелять по глиняным голубям.

Он приехал рано. Еще шла подготовка. Это была площадка для английской спортивно-охотничьей стрельбы с восемью стендами на десять птиц и недавно установленной высокой будкой с машинкой, выпускающей по сто птиц. Лучшее, на что можно было надеяться. Мишени будут симулировать высоко летящих фазанов, очень высоко летящих фазанов, несущихся в разные стороны голубей, мелькающих куропаток и еще множество других, по-разному взлетающих и двигающихся, птиц. Другого такого испытания просто не было.

Люди, работающие на спонсоров, натягивали баннер между двух столбов. Возводился шатер, где будут подаваться угощения. Один за одним по полю подъезжали «Лэнд Роверы», полные девушек и ящиков со столовыми приборами.

Он пошел обратно к машине. Облокотился на капот и смотрел, смотрел, впитывал в себя атмосферу, выбирал точку обзора, изучал фон, смотрел, смотрел. Адаптировал все под свой глаз.

Рядом с ним возникли еще два участника. Он кивнул им. И продолжил смотреть, смотреть. Через минуту он отойдет от будки на сотню ярдов, взглянет издалека, вернется. Продолжая смотреть. Он повращал руками. Покрутил головой из стороны в сторону. Оставаться легким. Оставаться гибким. Оставаться расслабленным.

Он использовал 32-дюймовую двустволку. Ту же, что он использовал последние три года. Три года, в которые он выигрывал.

Он отошел от машины. Спокойно зашагал в сторону будки, не переставая смотреть и смотреть. Вращая руками.

Но потом он предусмотрительно зашел в шатер, взял на завтрак булочку, горячий бекон и грибов у улыбающейся блондинки, пошел к общему столу, поговорил, посмеялся, социализировался. Он не хотел, чтобы его называли одиночкой. Одиночек не любят. Им не доверяют.

Не одиночкам с оружием.

Он откусил свежую белую булку, и от вкуса соленого горячего бекона его рот наполнился слюной.

— Значит, в этом году снова чемпион, да? — сказал Роджер Барратт, похлопывая его по плечу.

Он проглотил еду. Покачал головой.

— Очередь кого-нибудь другого. Кажется, я уже свое получил.

Все рассмеялись. Но он никого не пригласил составить ему компанию.

Они уже начали разбредаться по углам шатра. Днем будет жара. И ясно. Голубое небо. Стрелять — в сторону северо-востока. Идеально.

Он вышел — легкий, спокойный, расслабленный, свободный. Уверенный.