У всякой охоты свои заботы

Степан Сивцев-Хамалга

В сборник вошли рассказы об охоте на северных просторах Якутии. Автор увлекательно раскрывает тонкости охоты, при чем иногда процесс добычи зверя, птицы как бы отступает на второй план. Вовсе не удачный выстрел является для охотника главным в охоте, а главное – переживания человека, находящегося на природе. В центре внимания – описание целой гаммы чувств, которые обуревают охотника: радость, грусть, отчаяние, надежда, восторг…

Беглые

Подъезжая к поселку, Илья увидел толпу, сгрудившуюся на высоком яру. «Что-то случилось», — встревожился Илья и прибавил оборотов. Пристав к берегу, он спросил у копошащегося в лодке Алешу Ляха:

— Алеша, что там стряслось?

— Илья Ефимыч, там собаки разрыли скелет человека, — продолжая вычерпывать воду из лодки, ответил мальчик.

Вокруг скелета, наполовину разрытого собаками, сгрудились жители села. Учитель истории Юра Бушмаков с помощью участкового осторожно раскапывал череп с раздробленным затылком. Судя по остаткам рыжих волос, перед ними лежал труп славянина.

— Товарищи, расходитесь. Ничего интересного в этом нет, — увещевала зевак председатель сельского Совета Татьяна Пильная.

«Скелетированный труп лежит лицом вниз. Предположительно принадлежит славянину. Одет был, судя по остаткам одежды, в ватную фуфайку, на ногах остатки якутских торбазов. Отсутствуют кисти обеих рук», — участковый аккуратно записывал бесстрастные комментарии Бушмакова.

«Видать, беглый каторжник», — шептались старики.

В это время прибежала секретарь сельсовета:

— Из прокуратуры позвонили, чтобы ничего не трогали! Следователь уже выехал.

Участковый деловито захлопнул планшетку, прищурившись, посмотрел на зевак, вытащил сигарету и, прикурив, глубоко затянулся:

— Илья Ефимыч и дядя Спиридон, вы часок посторожите тут. Не подпускайте мальчишек, отгоняйте собак. Лады?

— Спиридон, почему вы решили, что это труп беглого? Может быть, это геолог или заплутавший охотник?! — спросил Илья у старика.

Спиридон долго сидел молча, уставившись в стремнину реки:

— Видно, что его закопали. А так бы кости зверье растащило, разбросало, раскидало. Кисти рук отрезали, чтобы предъявить энкаведешникам и получить премию за поимку беглого каторжанина. Я так думаю, что он вышел на охотников. Присел к костру, и его того… Сзади в затылок выстрелили или топором ударили. По-моему, я догадываюсь, чьих это рук дело. Был у нас один такой. Жил на отшибе, одинокий как бирюк. Недавно умер в страшных муках. Даже имени его не хочу упоминать. Немало душ он сгубил. А ведь среди беглых были и совершенно безвинно осужденные. Вон, у талакельских якутов два года подряд тайно жил парнишка из Ленинграда. Прячась в коряге, приплыл из Известкового. Там был один из самых страшных, «расстрельных», лагерей Дальстроя. Его, чуть живого, нашли якуты-сенокосчики. Это какой же тягой к жизни надо обладать, чтобы не замерзнуть в холодной, почти ледяной воде. Отогрели, накормили и решили на время сенокоса оставить у себя помощником. Парнишка был вежливый такой, исполнительный. Со временем с грехом пополам научился говорить по-якутски и рассказал, что он никакой не убийца или предатель. Ввиду юношеского озорства повесил у себя в коммуналке портрет великого вождя на дверь отхожего места, вот и получил 25 лет каторги.

Настала осень, парнишку приютил в своем зимовье старик Охонон. Так и остался парнишка у старика. Полюбился ленинградец Охонону, даже дочку за него собирался выдать. Надо сказать, что к дочери Охонона сватался сын председателя колхоза, но девчушка сказала ему, что полюбила голубоглазого парнишку-нюча. Отвергнутый жених взял да и сообщил куда следует. Поздней осенью, когда весь род рыбачил на реке, нагрянули солдаты. Парнишка решил не сдаваться, знал, что ему так и так не жить. Ввязался в неравную схватку с вооруженными до зубов вертухаями. Охонон все норовил защитить юношу от обезумевших от запаха крови солдат, хватал их за руки, пока ударом кованого приклада его не оглушили. Избитых в кровь, полуживых парнишку и старика расстреляли прямо на глазах всей многочисленной родни. Девушку забрали с собой как бы для дальнейшего допроса, по дороге скопом изнасиловали и под довольный гогот самцов, раздев догола, отпустили на все четыре стороны. Девчушка от позора удавилась, а стукача, молодого якута, нашли на следующий день с распоротым животом. Кто его убил, так и не выяснили. Были среди зэков и настоящие звери.

Старик вытащил из кармана измятую пачку папирос, выщелкнул «беломорину». Размял, защипнул гильзу папиросы и, сжав в крепких желтоватых зубах, прикурил.

Конец ознакомительного фрагмента.