Замок Альбедо

Стелла Фракта

В разгар гоночного сезона на механика чемпионской команды совершено нападение, впереди – Гран-при на японской трассе. Механик – агент британской разведки под прикрытием, его заклятый враг – русский шпион, вернувшийся с того света, чтобы отомстить. Сила мечты, технологии будущего автомобильных корпораций, алхимики, Поэты и лжецы встретятся вновь, чтобы сыграть в опасную тайную Игру – на виду у всего мира.Второй этап великого делания, альбедо, продолжение романа «Невероятный шпионский детектив».

11. Влюбленные

[Япония, Токио, Тюо][Япония, Токио, Тиёда]

На тридцать шестом этаже башни Мицуи в Адама Брэдшоу чуть не влетел молодой мужчина в красной толстовке. Адам отпрянул от яркого пятна, летящего навстречу, выскочившего из лифта, тот со смехом поднял руки в извиняющемся жесте. Они тут же разминулись, парень пружинистым шагом направился дальше по коридору, Адам вошел в кабину.

Он только что разговаривал с Александрой — и направлялся вниз, но не в свой номер, а на прогулку — потому что сидеть в комнате было скучно. Он догадывался, что она его попросту выпроводила.

Эти агенты, все-таки, такие странные…

Когда створки лифта захлопнулись, Адаму показалось, что кто-то кричал — от радости, как обычно вопят люди, когда неожиданно встречают знакомого. Парень в красной толстовке явно кого-то приятно удивил своим появлением.

Доктор Брэдшоу перепробовал блюда из всех лапшичных в округе, Александра, с первого дня составлявшая ему компанию, пока Ричард оставался в номере, жаловалась, что соба и удон ей уже осточертели. Адам пытался найти себе занятие — и будто бы расстроился, что его помощь уже была не нужна, как только Ричарду стало лучше.

Уезжать он пока не собирался, у него было предчувствие, что все это — незапланированное путешествие в Японию и встреча с британской разведкой — зачем-то нужно.

Впрочем, это могла быть просто прокрастинация — и нежелание возвращаться в Балтимор.

Александра уже захлопнула дверь за отправившимся ужинать в одиночестве доктором Брэдшоу, но не спешила отходить от порога — потому что к номеру вверх по коридору приближались шаги.

Она открыла не дожидаясь — и тут же завопила, повторяя за мужчиной в красной толстовке, бросившимся к ней с объятиями. Кристофер орал без стеснения — и она тоже орала, не заботясь о том, что подумают постояльцы из соседних номеров. Вскоре они уже отпустили друг друга, оценивающе разглядывая, гость прищурился.

— Сколько мы не виделись — полтора месяца?

— Около того, — отозвалась Александра.

— Как Ричард?

— Живой.

Кристофер и так знал, как Ричард — потому что партроны связаны между собой даже без звонков и мессенджеров. С Александрой он общался наяву в последний раз, когда она приезжала в Лондон — на свое очередное мероприятие для читателей, организованное издательством Трегер. Им тоже не обязательно видеться, чтобы быть в курсе происходящего — но каждая встреча превращалась в событие.

Их объединяла уникальная способность находить себе приключения на задницу, где бы они ни оказывались. У такой совместимости даже было название, вовсе не шпионское и не алхимическое — «дружба».

Кристофер отступил назад, оглядывая помещение, всем видом показывая, что не собирается проводить время в номере.

— Предлагаю пойти в музей современного искусства в Императорских садах, там наверняка выставлена какая-нибудь дичь, — сказал он. — Вы же еще там не были?

Александра покачала головой: они с Ричардом выбирались на улицу только в воскресенье, а одна она — или в компании доктора — не уходила от отеля дальше нескольких миль. Телевизионная башня Токийского небесного дерева из окна уже мозолила глаза.

— Вечером пойдем в изакаю, я давно не нажирался в хлам по-японски, — добавил Кристофер. — Я не дам вам умереть от скуки.

— Мы быстрее умрем от чего-нибудь другого.

— Мы найдем засранца — и сделаем из него якитори. Ты всерьез считаешь, что он может быть опасен?

Этот засранец — Бер, Медведев — нанял неизвестного, чтобы причинить вред Ричарду, сейчас Ричард отправился в штаб-квартиру Ноноды и вновь выступает в роли приманки… То, что его узнают, Александра не сомневалась — однако она не знала, к чему это приведет.

Своим визитом в вотчину Кумы — который по какой-то причине цитировал определенный текст — Ричард совершает ответный ход — и начинает играть в шахматную партию Бера. Он понимает, что делает, с ним напарник Дарио… Он по-прежнему на миссии с Быками, и за ним — содействующий Цирк.

Александра вздохнула.

Ричард был как говядина вагю — которого кормят отборным зерном, поят пивом или саке, делают вибромассаж, чтобы мясо было мраморным и нежным — но все равно в итоге отправляют на стол.

— Да, — ответила она. — Бер — ученик Грандмастера, у Бера с Ричардом личные счеты, и на счастье Ричарда, Бер счел его недостаточно интересным, чтобы убить — и лишь припугнул.

— Но он не знает, что Ричард в Ротештире.

Александра кивнула.

— Да, я считаю так. Иначе он бы назвал его не Ричард Норт, а Ричард Бейтман.

— Бер знает тебя.

— Не больше, чем писателя, максимум — как часть прикрытия Ричарда. Не думаю, что он знает, что у нас общий учитель, или связал меня и Поэтов — он никогда не воспринимал алхимию всерьез.

— Ты можешь ошибаться.

— По словам Ричарда — и Рублева — Бер прагматик. Он не верил в алхимию, потому что не находил объяснения тому, как она работает — и никогда публично не демонстрировал своей причастности к Поэтам.

— Это значит, что он когда-нибудь совершит ошибку — и мы сделаем из него якитори.

— Ты просто хочешь есть, — усмехнулась Александра. — Пошли ужинать. Хочешь, познакомлю тебя с нашим новым доктором, которого Дарио похитил из Сингапура?

Кристофер покачал головой.

— Докторы и шпионы — вечером. Лучше расскажи про серийных убийц, о которых ты пишешь новую книгу.

Они отправились пешком до парка Китаномару, части Кокио Гайен — внешнего сада Императорского дворца, — но так и не посетили музей современного искусства. Они просто гуляли, задержавшись там надолго, даже не попав на территорию замка Эдо и не увидев двойной мост Нидзюбаси и белую сторожевую башню Фусими-ягура.

Александра уже допила кофе и держала в руках пустой стаканчик, Кристофер жевал онигири, взятый на вынос из кафе у концертного зала, за их спинами позади лавки на японском наречии перекрикивались птицы. Закатное солнце садилось за горизонт небоскребов, окружавших оазис парков в центре столицы.

— Тебя правда не смущало то, что он общался со мной больше, чем с тобой?

Кристофер облизал пальцы, взял следующую порцию, дожидаясь ответа.

— Нет. Он хотел разделять работу и… меня, — Александра пожала плечами. — Это помогало сосредоточиться.

— Меня и работу он не разделял.

— Ты же, как-никак, бывший агент.

— Это предлог. Со мной проще. А с тобой… Ему важно, что ты о нем думаешь.

Александра перевела взгляд с пестрых красно-желто-зеленых кустов на собеседника.

— Ты сейчас серьезно? — скривилась она. — Он не общался со мной, потому что ему не хотелось, чтобы я видела, когда у него что-то не получается?

— Ага.

— И он сам тебе это сказал?

Она надеялась, что это всего лишь выдумки Кристофера… Но тот, будто нехотя, кивнул.

— Он прилетел к тебе сразу, как только нашелся повод… Как только понял, что ему на самом деле важно.

— И что же ему важно?

— Ты.

— Ну замечательно, — фыркнула Александра. — То, что ты описываешь — какая-то любовная зависимость и идеализация. У Ричарда свои дела, у меня свои, он знает, что я всегда рядом, даже если мы не вместе — и уж тем более ему не нужно, чтобы я лезла в его работу.

— Сейчас ты влезла в его работу.

— Потому что он позволил мне это сделать.

— И сейчас ты видишь, что он плохо справляется.

— Почему плохо справляется?

Кристофер делал вид, что занят пережевыванием пищи, затем потянулся за бутылкой ядовитого цвета газировки, Александра смотрела на него выжидающе.

— Я сомневаюсь, что Ричард будет рад, что мы обсуждаем наши с ним отношения у него за спиной, — добавила она. — Он тебя не просил это обсуждать.

Кристофер улыбнулся, бутылка зашипела от поворота крышки.

— Сам он точно тебе это не скажет, — наконец произнес он.

— Скажет, если понадобится. Странный разговор… Представь, что Уильям говорит с Ричардом обо мне — то, что я ему сама сказать не решаюсь.

Она иронично поморщилась, Кристофер усмехнулся.

— Представил. «Ричард, Ричард, перестань думать о ее бывших — она же о твоих не думает», — изобразил он мягкий и вкрадчивый голос. — «Ричард, Ричард, прекрати расспрашивать о ней Кристофера — она же о тебе его не расспрашивает».

Александра рассмеялась, поставила картонный стаканчик на лавку рядом с собой.

— Похоже. Нет, даже если ты не преувеличиваешь, он зря беспокоится.

— Ты никогда не говорила ему, что любишь его.

— Конечно говорила! — возразила она. — Конечно гово… Нет, Кристофер, ты точно издеваешься, — она пнула его по ботинку, он расхохотался, чуть не пролив на себя содержимое бутылки, поднесенной ко рту. — Он знает, что я люблю его — и все эти сентиментальные глупости ему ни к чему.

— Глупости, значит…

— Ты-то сам как считаешь?

— А я чего?

— Нужны Ричарду эти сентиментальные глупости?

— Это не я сказал, это он сказал!

— Врешь!

— Да нет! Вот ты за него сама решила, что ему нужно, а что нет.

— Не переиначивай мои слова, — возмутилась Александра. — В любом случае, это мы с ним обсудим без тебя.

— Он все равно мне потом все расскажет.

— Сюжеты для мелодрамы будешь искать в другом месте!

— Просто прими к сведению то, что я сказал, — Кристофер отклонился на спинку лавки и сделал глоток. — Он не пуленепробиваемый.

Александра никогда не считала Ричарда пуленепробиваемым — даже когда он профессионально лгал и притворялся.

— Хорошо, — согласилась она.

Кристофер поджал губы.

— Я иногда вам завидую.

— Чему именно?

— Влюбленность, любовь, страсть, романтика, — протянул он. — Геройство не ради работы…

— Опять издеваешься.

— Я серьезно. Ты ни черта не ценишь то, что у тебя есть. Тебе достался такой мужик, а ты будто этого не замечаешь.

Александра ахнула.

— Вот так, значит!

— Вот так!

Она сперва хотела ответить, что его мир давно стал ее миром — и наоборот; что она любого за Ричарда порвет в лоскуты — и потому будет носом рыть землю не хуже агентов Цирка. Она сперва хотела спросить: не этим ли измеряется сила любви и вовлеченности… Но потом поняла, что Ричард сам прекрасно справится — и потому ее помощь, единственный язык любви, на который она была способна, иногда был неуместен.

Он хотел, чтобы она была рядом, чтобы она помогла — и в то же время не хотел казаться беспомощным.

Но она всегда говорила ему, что он все может — и уже знает — сам. Он просто, в силу неопытности, чего-то не замечает…

Она тоже не замечает — что в отношения забыла добавить алхимию. Инструкция всегда одна, а рецепт индивидуален.

Кристофер наблюдал, как меняется выражение лица Александры — от задумчиво-печального до загадочно-лукавого. Он вопросительно поднял бровь, когда она на него посмотрела.

— Для тебя пророчество, Кристофер, — улыбнулась она. — Карта Влюбленные.

— Для меня?

— Я знаю, как это работает. Это заразно.

— Не понимаю, — Кристофер нахмурился, настала его очередь менять выражение лица, перебирая в уме догадки.

— Поймешь. Просто начни замечать.