Как я встретила вашего папу

Стелла Грей, 2019

Бывает так, что даже хорошим девочкам сносит крышу. Так произошло и со мной. Я – Эмма, и мне стыдно. Вчера – лучшая на курсе, гордость отца, сегодня я проснулась в постели с незнакомцем, с обручальным кольцом на пальце. Как это случилось?! И почему он отказывается развестись, предлагая некую "сделку века"? Я решительно против! Но он умеет убеждать… В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 4

Это был страшный сон. Кошмар, напоминавший сюрреалистичное кино.

Папа всю дорогу обсуждал с Хьюго расходы на будущую торжественную церемонию, намереваясь внести свою лепту, чтобы дочь не считали голодранкой. Ведь он — уважаемый хирург, и у него отложены средства на этот случай…

Я молчала. Смотрела в окно, обдумывая, как лучше прекратить все это, но чтобы отец не слег с инсультом. И не находила нужных слов.

Он видел смятую постель и кровь на ней.

Что мне теперь сказать? Я и правда приехала с Генри, но он не смог даже в день свадьбы удержать мозг в штанах и трахнул в общественном туалете Мелани. Я их видела, напилась с горя и проснулась с этим…

Посмотрев на предмет своих мыслей, наткнулась на задумчивый взгляд и поигрывание бровями.

Идиот.

Я не отчаивалась. Продолжала подбирать нужные слова. Но как только открыла рот, папа вынул из нагрудного кармана таблетки и, извинившись, принял сразу две.

— Перенервничал все-таки, — проговорил он, ласково сжимая мои холодные пальцы. — Ох уж твоя Мелани, дочь, она странная. Наговорила такого! Ничего-ничего, теперь вижу, ты в надежных руках.

В аэропорту Хьюго удалось купить билеты на рейс “вотпрямщас”, потому, быстро попрощавшись с отцом и пообещав держать его в курсе, я прошла под бдительным взглядом за мужем.

У трапа чуть не повернула назад, но Хьюго сказал тихо:

— Твой папа отличный врач, жаль, что так болен. Надеюсь, он никогда не умрет от разрыва сердца, будучи разочарованным единственной дочерью.

— Я объясню ему это недоразумение, — заявила упрямо.

— Имеешь в виду, свое рождение? Объяснишь ему, что вклад в тебя денег, заботы и чего там он еще вложил — зря? Подумаешь, вышла замуж под виски.

— Ненавижу тебя, — зашипела я. — Зачем ты так?

— Детка, я не зверь. И ты поймешь, что со мной будет намного лучше, чем с тем субтильным недомужиком, как его? Генри. Только перестань ныть.

— Но я не хочу замуж. За тебя.

— А я не хочу идти на день рождения к Мег. И что? Все мы должны делать что-то вопреки своим желаниям, чтобы было хорошо потом.

— Кто такая Мег?

— Бабуля, — ответил Хьюго, чуть морщась. — Очень милая леди. Вот увидишь.

— Но…

— Вперед, детка, нас ждут.

Он долго говорил, когда мы оказались на своих местах. О будущей жизни, о роскоши, о платиновых картах и брюликах, которыми меня осыплет, если я буду больше молчать и улыбаться.

Потом у меня скрутило живот и выяснилось, что от пережитого стресса тампоны пригодились раньше времени. Но мужу говорить об этом я не собиралась. Бледная, злая и взъерошенная, вернулась к нему из туалета, села на свое сиденье и, как только он снова открыл рот, демонстративно попросила у стюардессы беруши.

Мне предложили альтернативу — наушники и фильм. Я радостно согласилась, зыркнула бешеным взглядом на недовольного Хьюго и ушла в просмотр кино минут на двадцать.

Пока самолет не тряхнуло.

Я резко выключила фильм и посмотрела на мужчину рядом. Хотела спросить, что произошло, но…

Он просматривал в телефоне какие-то графики и схемы. Листал их, изучая один за другим, хмурился, шевелил губами. Почувствовав мой взгляд, резко все свернул и уставился на меня с нескрываемой иронией:

— Детка, не напрягай глазки. Там страшные картинки, а от тебя нужно только умение гордо нести грудь вперед и быть мне достойной супругой. Может, подкачаем тебе губы?

И меня затошнило.

То ли укачало, то ли от вида мужа.

Пока желудок выворачивало наизнанку в туалете в тысячах метров над землей, Хьюго стоял под дверью и объяснял обеспокоенной стюардессе элементарное:

— Кажется, мы ждем наследника. Мило, да?

Мило…

Меня снова скрутило пополам.

Мне было так плохо всю оставшуюся дорогу, что даже говорить сил не нашлось. Я просто шла за Хьюго, куда он вел. Через терминалы, в машину, в дом.

Опомнилась, лишь когда он, остановившись у массивной белой двери, заявил, играя бровями:

— Теперь заживешь как сыр в масле. Тебе все будут завидовать, восторгаться, преклоняться. Готова жить как королева?

Я не успела ответить.

Дверь открылась, и оттуда, из квартиры, донеслась громкая музыка, сразу за которой последовал радостный визг. На шее у Хьюго повисла красивая брюнетка в одном купальнике.

— За-ай! — верещала она. — Ты вернулся.

Я смерила взглядом девушку и тут же испытала комплекс неполноценности.

Ее фигура была идеальна: полные груди третьего размера, бедра — хоть орехи коли, ноги от ушей и ангельское личико, огромные голубые глаза и никаких очков на пол-лица…

Девица на меня тоже смотрела, правда, с таким презрением, что захотелось провалиться под землю.

— Хьюго, это кто? — проворковала она моему “мужу” на ухо. — Новая домработница?

— Мм-м, нет, Тереза, — с удивительной сдержанностью и холодностью в голосе ответил Хьюго, снял с себя повисшую девицу, поставил ее на ноги, будто статуэтку какую-то, и даже руки отряхнул. — Это моя жена.

— Что-о-о? — Глаза девицы округлились, лицо вытянулось, отчего красотка стала напоминать лошадь. — Это шутка?

— Не-а, никаких шуток. — Хьюго продемонстрировал ей кольцо на своем пальце, в мою руку девица вперилась взглядом сама.

Тяжелый мыслительный процесс отобразился на ее холеном лице, и пока она соображала, Хьюго провел меня вглубь квартиры до дивана.

— Присаживайся, милая, это теперь и твой дом тоже, — с удивительной заботой в голосе произнес он. — Может, тебе принести воды? Кстати, как ты себя чувствуешь?

Я с подозрением покосилась на девицу, потом на Хьюго. Что за очередной спектакль?

— Мне ничего не нужно! — прошипела я.

— Тебя тошнило два часа назад, солнышко. — Хьюго добрался до холодильника на кухне, достал оттуда бутылку воды и все же принес мне. — Не теряю надежды, что ты все же беременна. И твои капризы — это смена настроения, воробушек!

Захотелось запустить бутылкой в голову Хьюго, собственно говоря, почему нет. Я отбросила воду обратно и приготовилась прочесть этому идиоту лекцию о женской физиологии, а заодно сказать, что меня всю жизнь тошнило в самолетах и быстро движущемся транспорте…

— Так ты женился по залету? — взвизгнула опомнившаяся Тереза и, подлетев к Хьюго, принялась колотить того кулаками в грудь. — Променял меня на вот это очкастое чудовище!

В одно мгновение мужчина очень аккуратно схватил Терезу за руки, не давая ей наносить новые удары, но та продолжала брыкаться.

— Ты… — На одно мгновение красавица приобрела сходство с гремучей змеей.

— Спокойно! — глядя ей в глаза, заявил Хьюго. — Тереза, дорогая. Вспомни-ка, о чем мы с тобой договаривались?

— Что ты женишься на мне!

— Нет, не так, — покачал головой мужчина. — Мы говорили о сотрудничестве. Я как твой работодатель собирался принять тебя на должность своей жены сроком на два года, с обязательным условием родить мне ребенка и хранить верность. Взамен ты получала заработную плату, страховку и прочие бла-бла-бла плюшки. Было такое?

Скривившись, Тереза кивнула.

— Вот, — одобрительно продолжил Хьюго. — Теперь вспоминаем дальше: мы контракт с тобой подписали уже?

— Не-ет. — Голос Терезы сквозил обидой.

— Именно, так какие претензии? Еще скажи, что была в меня влюблена.

Девица фыркнула.

— Но я уже начала подготовку. Заказала приглашения, платье, — опять принялась закипать девица. — Все журналисты знают о том, что через месяц я выхожу замуж.

— Так я тебе и не мешаю, выходи. — Хьюго наконец отпустил девицу из захвата. — Только жениха придется найти другого.

Тереза побагровела и обернулась на меня, посмотрев так, что я себя мгновенно почувствовала самым что ни на есть ужасным человеком во вселенной. Разрушительница чужого счастья. Почти как Мелани… моего с Генри.

От сравнения опять стало противно.

— Хитрая шлюшка, — процедила в мою сторону Тереза, начиная хаотично носиться по квартире и подбирать вещи, явно принадлежащие ей… — Грамотно подсуетилась!

— Слова подбирай, Тереза! Эмма, а ты не слушай ее и не обращай внимания, — уже гораздо ласковее в мою сторону произнес Хьюго. — Ты моя жена!

— Такая же наемная шлюха, как и я, — рявкнула Тереза, находясь уже на пороге и надевая туфли.

— Опечален твоей самооценкой. — Он покачал головой. — Сам я выбрал бы выражение помягче.

Эти двое еще продолжали переговариваться, пока я, массируя виски, встала с дивана и подошла к окну. Это здесь-то меня ждала королевская жизнь? Тут все меня полюбят?

Я словно оказалась в другом, чуждом мне мире.

Была рыбкой на дне океана, и вдруг меня выдернули сетью и бросили на сушу.

— Я подам на тебя в суд, Мальбони, — вклинился в осознание голос Терезы. — Это даже хорошо, что я ничего не подписывала. Подниму скандал в прессе, мои адвокаты докажут, что эта твоя свадьба нанесла вред моей репутации и карьере. Ты тысячу раз пожалеешь, что променял меня на эту ущербную.

— Подбирайте выражения, Тереза, — не выдержала я, решив, что не позволю о себя ноги вытирать. — Что же касается суда — то я юрист и могу подать встречный иск об оскорблении чести и достоинства на основании слов, которые вы сейчас высказали в мой адрес.

— Это мы еще посмотрим! — плюнула в мою сторону Тереза и исчезла за дверью, хлопнув ею.

Повисла тишина.

— Не переживай, — первым заговорил Хьюго. — Тереза оттает, уже завтра прибежит и будет просить извинения. Я, конечно, рассчитывал, что разговор с ней будет тяжелым, но вышло как вышло.

— Серьезно? — не поверила я его словам. — Ты считаешь, что брошенная женщина все простит и приползет сама с прошениями?

— Конечно. — Хьюго сел на диван, тут же откидываясь на его спинку и закидывая руки за голову. — Хотя нормальная женщина просто разбила бы мне о голову вазу, но Тереза модель, ей нужны протекции, а значит, придет. Так что забей.

Свое мнение в этот раз я оставила при себе, хотя частично все же его озвучила:

— Какой же ты все же козел, Хьюго! — Кажется, впервые в жизни я выругалась.

— Эй! Воробушек, — оскорбившись, отозвался муж. — Это, между прочим, все ради нас. Ты же не хочешь, чтобы в нашей с тобой жизни была третья женщина?

— Пока что я не хочу, чтобы в моей жизни был ты! — в тон ему отозвалась я. — Что ты там обещал? Буду жить по-королевски? Брюлики, подарки… Знаешь, я хочу домой.

— Да ладно тебе, воробушек. Это теперь твой новый дом. Не нравится квартира, купим другую. — Хьюго простер руки вокруг себя, показывая, что жилплощадь купить вообще не проблема. — Воспринимай Терезу досадным инцидентом. Как сломанный каблук или ноготь. Ерунда, в общем. Сейчас главное — отдохнуть, а завтра мы пойдем знакомиться с моей семьей. Уверен, ты им понравишься. Особенно Мег! Она самая милая старушка на свете. Обожает маленьких собачек и розы — уверен, вы подружитесь.

Он говорил, говорил, говорил. А мне казалось, что мои уши заполняются какой-то чушью, за которой я упустила самое главное.

— О каком контракте говорила Тереза? Что еще за должность жены на два года? — спросила, подсаживаясь рядом на диван.

— Детка! — Хьюго чуть закатил глаза, будто рядом с ним сидела не я, а малыш в памперсе, который вдруг начал говорить о бизнесе. — Зачем тебе это? Давай лучше разберемся с тем, в каком платье ты хочешь повторно выйти за меня? У тебя есть предпочтения в дизайнерах?

— Хьюго! — Я сладко улыбнулась, и он подался вперед. — Давай договоримся об одной важной вещи. Прежде всего.

— Конечно, малыш.

Теперь я чуть приблизилась, схватила его за ворот рубашки и, вцепившись мертвой хваткой, медленно и с удовольствием произнесла: — Никогда!!! Слышишь? Больше никогда ты не назовешь меня деткой, малышом или воробушком! Иначе я — клянусь — возьму ножницы и…

— Спокойно, дет… кхм… Как тебя там? — Он вырвался, вскочил с дивана, поправил воротник и хмуро уставился на меня: — Эмма.

— Да, Хьюго?

— Ты не должна повышать на меня голос.

— Потому что ты звереешь от этого и можешь сорваться? — Я сказала все с насмешкой, но в душу закрался страх.

— Потому что я тебя боюсь, женщина. Это ненормально — так шипеть в лицо мужу. Тебя же всю перекосило, а в глазах появились красные огоньки! Я буду видеть кошмары из-за тебя.

Я расслабилась, повела плечами:

— В следующий раз буду кричать, — пообещала, задумчиво обводя комнату взглядом.

— Ножниц нет, — подтвердил мои предположения Хью. — Они в специальном месте. Не покажу, где именно.

— Так что с контрактом? — Я снова уставилась на мужа. — Чего ты от меня хочешь? Говори, мне надоели игры.

Мальбони поморщился, как от зубной боли.

— Я расскажу, — сказал он, убирая руки в карманы брюк и тяжело вздыхая, — но только после того, как пообещаешь дослушать до конца и не оглушать меня визгом. Потом, когда закончу, можешь покричать. Я в это время отойду заварить нам чай.

— Та-ак…

— Начинаю. Эмма, солнышко… Не солнышко? Ладно, просто лучик. Одним словом, у меня есть для тебя чудеснейшее предложение. Так как руку и сердце мои ты уже получила, то давай дам еще и денег?

— Не увиливай!

— Даже в мыслях не было.

— Тогда говори прямо, за что это ты готов заплатить?

— За твое присутствие в моей жизни. И постели. Стоп! Мы договорились не кричать. Постель можно посещать не часто, только пока не появятся внуки.

— Внуки? У нас?!

— У Мег. Это моя бабуля.

Я откинулась на спинку дивана, совершенно не понимая, что он там только что наговорил.

— Эмма?

— Хьюго, милый. — Я оскалилась, поднялась. — Скажи мне, ты хочешь заплатить, чтобы я родила твоей бабушке малыша?

Он хотел ответить сразу, но всмотрелся в мое лицо, и что-то в нем заставило мужа покачать головой:

— Нет, конечно.

— Тогда?..

— Я хочу два года брака с тобой! — выдохнул он. — И если сама решишься — заведем детей.

Мне по-прежнему было многое неясно. Я смотрела на новоиспеченного мужа и гадала про себя, что он хочет на самом деле.

— Слушай. — Он взмахнул рукой, замер. Мотнул головой и продолжил: — Хочешь правду? Вот она: у нашей семьи огромная корпорация. Каждый из нас въебывает там, как проклятый. Каждый, кто может хоть немного понять в экономике или юриспруденции. Семья огромна, а вот контрольный пакет акций у…

Он умолк. Коснулся шеи, начал растирать ее с остервенением, его ноздри раздулись, как у быка.

— Мег? — подсказала я. — Бабуля владеет всеми вами?

— Акциями! Контрольным пакетом.

— Угу. — Я усмехнулась. — И она потребовала от тебя женитьбы?

— Срочно, — кивнул он. — Ей привиделось, что я веду слишком развязный образ жизни.

Хьюго совсем взбесился. Кажется, он забыл, с кем говорит, решив исповедоваться мне, как священнику. Он разводил руками, шумно дышал и бегал взад-вперед, вываливая на меня подробности их семейных дел:

— Ненормальная старуха, понимаешь?! Ходит всюду со своей псиной, смотрит на нас, как на вассалов, требует вечно что-то: поди сюда, да не ты, а он. Сама меняет любовников как перчатки, а мне сказала, чтоб…

— Кто меняет любовников? — перебила я.

Хьюго умолк, посмотрел на меня и наконец вспомнил, кому изливает душу.

— О! — Миг, и он заулыбался, будто позируя в рекламе зубной пасты. — Эмма, будешь чай?

— На самом деле… — Я собиралась сказать ему, что не собираюсь задерживаться в этом гнезде разврата. Даже с презрением посмотрела на диван — мало ли чем тут Хьюго со своими подружками занимался?

— Или сходим в ресторан? — спросил он.

И… я кивнула.

Поругаться и послать его всегда успею, а есть и правда хотелось, ведь за время перелета мой желудок стал абсолютно пустым.

— Что предпочитаешь? — обрадовался Мальбони. — Итальянскую кухню? Китайскую? Местную?

— Что поближе.

— Ресторан через дорогу. — Он осмотрел меня и добавил: — Только туда в этом не пустят.

— Что надеть? — Если он обещал накормить меня, я могла пойти на уступки: за еду — легко.

— Платье. Туфли. Только не то, в чем ты была вчера. Оно слишком… ошеломляющее.

— У меня с собой кроме него только эти джинсы и шорты — если бы стало жарко.

Хьюго посмотрел на мой чемодан.

— А там что?

— Две книги — я читала в пути, туфли, то самое платье, смена белья, шорты и пара ночных сорочек.

— Книги? В смысле бумажные? — Мальбони что-то изобразил руками, будто гоняет кем-то испорченный воздух. — Которые листают?

Я усмехнулась, прошла к чемодану и открыла его, явив на свет два томика любовных романов от Стеллы Грей и помахав перед его носом:

— Самое то, чтобы прекрасно провести много часов в пути. Она пишет идеально.

Он отнял одну из книг, рассмотрел обложку, и на лице появилось глумливое выражение:

— “Чудовищное предложение”? Что за бредовое название. “Смирись, — шептал голос разума при первой встрече с Ним…” Что это такое?!

— История с глубоким смыслом! — Обиженно поджав губы, забрала свое сокровище и вернула на место. — Переодеться мне по-прежнему не во что. Так что выбери место попроще, Хьюго, или отвези в аэропорт: я поем перед вылетом домой.

— Еда на вынос решает! — моментально созрел муженек. — Сейчас организую. Развлекайся пока.

Он отошел в сторону кухонного уголка, зарылся в глянцевых листиках. А я, обдумав предложение, поняла, что мне и правда есть чем заняться. Вынув из чемодана шорты и женскую штучку для гигиены, отправилась на поиски душа. И нашла его в огромной комнате, отделанной черной глянцевой плиткой. Там же обнаружился шкаф со множеством чистых, пахнущих свежестью полотенец. И даже пара пушистых синих халатов — тоже чистых, сложенных на полках.

— Неужели сам убирает? — подумала я и тут же засмеялась. Нет, такие не умеют даже режим стирки в прачечной настроить.

Спустя пятнадцать минут я вышла обновленная, счастливая и в чужом халате. Хьюго как раз расплачивался за заказ, чем несказанно порадовал. Есть хотелось даже больше, чем ругаться и звонить Генри. Про последнего я думала все больше, внезапно расчувствовавшись и поняв, что расстались мы ужасно. Спустя столько лет хоть и платонических, но отношений, вот так…

Я ведь тоже хороша — напилась и вышла замуж за первого встречного собутыльника. Хорошо, что он оказался миллионером со строгой бабушкой, а не сутенером с далеко идущими планами по поводу сдачи в аренду моего тела.

— Детка! — обрадовался Хьюго. — Эмма, конечно. Эй, не смотри так, мне нужно время привыкнуть.

— Еще бы, раньше все были детками, а тут приходится идентифицировать объект. — Я фыркнула. — Ты ужасен.

— Зато ты прекрасна в моем халате. Так и просишься на грех. Может?..

— Нет.

— Тогда поедим, хоть один голод удовлетворю…

Я постояла какое-то время, глядя на Мальбони с опаской, но тут запахло хорошо прожаренным стейком, и страх отступил.

— Тебе салатик, — сказал Хьюго, стоило мне оказаться у столешницы. — Вот.

Я посмотрела на кучку листиков с парой половинок помидор черри и плевком соуса посередине. Покачала головой и поменяла тарелки местами.

Теперь у меня оказались отбивная, картофель фри и немного жареных креветок. Аж желудок свело от предвкушения.

— Это охренелион калорий, — возмутился Мальбони. — Ты разве не сидишь на диете?

— С ума сошел? — Я хохотнула и сунула в рот первый кусок мяса, начав разжевывать его, прикрыв глаза от удовольствия.

— Твоя жопа скоро станет огромной, и ты не войдешь в эту дверь, — не сдавался муженек.

Я открыла глаза, забрала тарелку и пошла к столу у дивана, объясняя на ходу:

— Расширим дверь. Разве это проблема? Главное, чтоб ты оставался таким же красавчиком, ешь свою траву.

Судя по шумному и недовольному дыханию, есть траву Хьюго не собирался. За спиной хлопнула дверь холодильника. Обернувшись, я убедилась, что “муженек” достал нарезку сыра и теперь с грустными глазами поедает ломтики.

Я же напрочь отключила совесть.

В конце концов, в этой ситуации я себя ощущала жертвой: нахожусь на другом конце страны от своего дома, отец, можно сказать, благословил на счастливый брак, любимый парень изменил, а своего “мужа” я знаю второй день…

Определенно, нормальной ситуацию назвать было нельзя. И если Хьюго не очень адекватно ее воспринимал и, похоже, на полном серьезе решил, что я останусь на два года в качестве его жены, то я всегда себя считала образцом здравомыслия. По крайней мере, до вчерашнего дня, пока не напилась и не отдала честь и достоинство этому ненормальному.

Я была лучшей на курсе, получила диплом с отличием и прекрасно понимала, что к чему. Любой суд разведет меня и Хьюго если не по первому требованию, то по второму уж точно.

Отцу я как-нибудь все объясню. Вначале подготовлю, потом сядем, поговорим… Уверена, он встанет на мою сторону. Со временем. Через лет пять точно снова станет отвечать на звонки.

Пока я думала над всем этим и ела мясо, Хьюго перетащил к себе на кухонную стойку ноутбук и какие-то документы. Видимо, решил сделать вид, что работает.

— Что ж, — громко произнесла я, поднимаясь с дивана и отставляя тарелку на журнальный стол, — дорогой муж, было приятно с тобой пообщаться, но я все же хочу домой. Спасибо за гостеприимство, но Нью-Йорк ждет свою блудную дочь.

Хьюго поднял на меня голову.

— Мы, кажется, уже говорили об этом, — проговорил он со странными, не замечаемыми мной раньше нотками в голосе. — И все решили.

— Нет, — замотала я головой, понимая, что придется еще немного поунижаться, потому что денег с собой у меня нет. — Ничего мы не решили. Мне нужен билет, желательно на поезд.

Лицо Хьюго помрачнело. Выпрямившись в полный рост, он еще раз смерил меня взглядом, а после захлопнул крышку ноута и вышел из-за стойки.

— Эмма, — произнес он тем самым холодным тоном, которым до этого говорил с Терезой. — Ты, кажется, не поняла.

— Я все прекрасно поняла и твое предложение услышала. Оно меня не устраивает, поэтому я подам на развод, чтобы прекратить этот цирк.

— Нет, ничего ты не услышала. — Хьюго начал подходить ближе, а я невольно начала пятиться назад, пока не уткнулась в диван и не упала на него же.

Хьюго навис сверху.

— Эмма, раз пошел такой разговор, тогда давай поговорим серьезно. Я — взрослый, состоятельный, самодостаточный мужик — проснулся женатым на тебе. И будь в моей жизни другие обстоятельства, ты уже была бы десять раз разведена. Но ситуация складывается таким образом, что развод тебе я дать не могу и не собираюсь. По крайней мере, сделаю все, чтобы ты осталась. Любыми путями.

— Ты мне угрожаешь? — охнула я, округляя глаза от ужаса, потому что в одно мгновение стало страшно.

Вдруг он маньяк? Или просто обожает делать больно? Как это там называют? Садо-мазо. Типа того мистера Грея, с его комнатой боли. Я недавно перечитывала пятьдесят оттенков…

— Нет, милая, не угрожаю. Я пытаюсь с тобой договориться. Сотрудничать и желательно плодотворно, — все так же холодно отозвался мужчина, чуть склоняясь ко мне, и заставляя вжаться в обивку дивана. — Давай я опишу тебе, что будет, если ты сейчас действительно уедешь? Поверь, приковывать тебя наручниками не стану, даже такси до аэропорта вызову, но… представь, ты приезжаешь в родной город и там встречаешь своего Генри и подругу Мелани. Ты будешь выглядеть побитой собакой, которая, поджав хвостик, вернулась в родную норку. Для них ты вышла хрен пойми за кого, и этот хрен пойми кто тебя выгнал. Никто не поверит, что такая, как ты, ушла от такого, как я… Наследник корпорации и… кто ты, Эмма? Простая девушка, пусть и неглупая, но не из моего мира. Им будет достаточно узнать мое имя, чтобы сделать такие выводы. Я. Выкинул. Тебя. Так они станут думать. Так они станут говорить остальным.

Я нервно сглотнула, потому что в горле пересохло.

— Они тебя унизили, — продолжал Хьюго. Теперь он уперся руками в спинку дивана за мной, и его лицо находилось столь близко, что я ощущала горячее дыхание на своих щеках. — Неужели тебе не хочется доказать, что ты достойна лучшего, чем какой-то там Генри? Утереть им носы. Поставить на место.

— А лучший — это, значит, ты? — нашла в себе силы ответить я.

— А разве не видно? — Совершенно неожиданно Хьюго вновь изменился в лице: оно стало прежним, беспечным и немного озорным. — Вот подгляди.

Он выпрямился в полный рост и принялся играть мышцами на руках, которые прям выпирали из-под футболки.

— И это ты еще кубиков на прессе не видела, — загадочно выдал он и тут же, почесав затылок, добавил: — А нет, видела… Но так даже лучше, теперь точно знаешь, кого можешь потерять!

Я была озадачена, сбита с толку.

Хотелось назвать Хьюго идиотом, но нет, им он точно не был. Хотел им казаться, умело мимикрировал под шланг, но на деле — я видела эти горящие глаза человека, который способен быть жестким.

— Так что я предлагаю тебе не рубить сгоряча, Эмма. — Муж сел рядом со мной на диван и закинул руку на спинку за моими плечами. — Серьезно, осмотрись. Поживи несколько дней моей жизнью, пойми, что можешь приобрести. Дело ведь не только в деньгах. Я вижу, ты девочка толковая, наверняка училась хорошо, мечтала о карьере. Фамилия Мальбони откроет для тебя много дверей. Тебе главное сейчас просто подождать и взвесить все как следует. Ну так что, договорились? Дай мне хотя бы неделю убедить тебя остаться.

Я призадумалась. Здравое зерно в словах “мужа” было. И дело даже не в том, что я могла передумать и действительно остаться на правах жены этого “богатенького и с кубиками”. Через неделю должны были изготовить оригинал свидетельства о браке, без него на развод подать будет сложнее.

— Хорошо, я остаюсь, — согласилась я, поджимая губы.

— Отлично, — тут же вскочил с места Хьюго. — И раз такое дело, предлагаю закрепить нашу с тобой сделку небольшой прогулкой по городу.

— Никуда не хочу, — воспротивилась я.

— Да ладно тебе, — удивительно мирно и ласково произнес он. — Опять же, я прекрасно отдаю себе отчет, что веду себя козел козлом. У тебя тут даже вещей нет, так что предлагаю загладить свою вину и купить тебе обновку в гардероб. Все за мой счет и в качестве извинений. Не будешь же ты ходить в одних джинсах всю неделю. Ну же, воробушек, соглашайся!

— Эмма! — рявкнула я.

— Чтоб тебя. — Он отошел и демонстративно прикрыл ухо. — Оглохну же. Хотя один мой друг убежден, что девушки обожают любить из жалости. А сейчас во мне ни одного дефекта, так, может, в этом суть? Хочешь найти мой недостаток и присмотреться заново?

— Недостаток? Один? — Я улыбнулась. — У меня пальцев не хватит их пересчитать, и это мы едва знакомы!

Думала, теперь он снова вступит в полемику, но… Хьюго лишь засмеялся:

— Девочка моя, ты прекрасна в гневе. И я готов любоваться на эти пассажи вечность. Решено! Останемся дома и будем… Что мы будем, Эмма? Ты и я. Вдвоем. В этой квартире с мягкими-мягкими диванами, удобными креслами, большим широким столом…

— Хорошо! Купи мне уже что-нибудь! — Я пошла к двери, прихватив свою сумочку. — Моральная компенсация — это на самом деле не так уж и плохо. Но предупреждаю: я не люблю быстрый шопинг.

У меня был коварный план — задолбать его походом по магазинам до смерти. Чтоб он больше не мог открывать рот! И говорить все эти гнусности…

Через три с половиной часа я уговорила Хьюго вернуться домой.

Я была вымотана, убита!

Никогда еще шопинг ТАК меня не выматывал: “муж”, кажется, протащил меня по всем возможным бутикам! Везде представлял как свою супругу, приобнимал за плечи, просил помочь с выбором и тут же начинал сам диктовать, что померить сначала. Самое ужасное, что его вкусы совпадали с моими. Я хотела из чистого упрямства выбрать что-то ему в пику, отказавшись от предложенного им. Но… то платье цвета чайной розы удивительно мне шло, а кремовая юбка и блузка в тон были такими элегантными… И туфли! Кто вообще может отказаться от туфелек?!

Но на нижнем белье я вспомнила, что мы друг другу никто, и что по задумке хотела его взбесить и утомить, а не выбирать вместе чулочки.

— Вот мы и дома, воробушек.

Он толкнул дверь, пропуская меня вперед, и радостно осклабился.

Я едва вползла внутрь. Хотелось упасть на пол и целовать его, прижимаясь грудью и обещая больше никогда не ходить с Мальбони по магазинам.

— Ненавижу тебя, — прошипела с дивана, упав на него и прикрыв глаза. — Понимаешь?

— От ненависти до любви, детка, не так много. Так что смею надеяться.

— А-а-ар-р…

— Слышу твое рычание и боюсь оставлять тебя голодной с утра. Что закажешь на завтрак?

— На завтрак? — обрадовалась я. — Заранее?

— Чтобы принесли к назначенному времени, не заставляя наши растущие организмы голодать, — кивнул Хьюго, пиная один из принесенных пакетов в сторону. — Итак? Чем изволишь перекусить, моя прожорливая жена?

Я не обиделась на прожорливую. Он уже был наказан салатом недавно, так что теперь имел право немного ехидничать. Хотя губы для порядка надула — пусть видит, что я его слышала. Просмотрев меню, отметила пару пунктов и вернула Хьюго, задавая вопрос:

— Ты всегда заказываешь еду на вынос?

— Иногда сам хожу в ресторан, — пожал плечами он.

— А готовить?

— Кому? Мне?! — У него аж глаза на лоб полезли. — Эмма, если ты видишь на этой кухне плиту, то она просто была внесена сюда дизайнерским решением. Смотри какая, глянцевая, как зеркало.

— Угу, твоим одноразовым подружкам было куда посмотреться.

— Язвительная моя, хозяйственная. — Он снова заулыбался. Потом вдруг вздернул бровь и уточнил: — Ты что?.. В смысле — ты готовишь?

— Конечно. Но для тебя этого делать не собираюсь.

— Жаль. Я бы посмотрел на тебя здесь в одном переднике, перепачканную мукой…

Закатив глаза, вильнула хвостом и ушла, не слушая больше этого озабоченного типа. И тут мне на глаза попался его макбук.

— Хьюго? — Я добавила в голос лести, не сводя глаз с компа. — Мне бы папе написать.

— Он весь твой, детка, — понял меня без лишних слов этот тип. — Пароль “страпон”. Если не сможешь ввести его сама, зови.

На последнем предложении, прозвучавшем в высшей степени двусмысленно, я собралась было отчитать Мальбони, но он спешно хлопнул дверью — вышел из комнаты на террасу. То ли проявил такт, то ли тоже надоело препираться.

В любом случае, оставшись наедине с маком, я потерла ладошки и отправилась проверять социальные сети.