Не могу ненавидеть тебя

Стейси Савицки, 2020

Что может быть больнее телесных ран? Только душевные. Она пережила насилие и потерю любимого человека. Все ее мечты были разрушены, и она закрылась от окружающего мира. Но с того момента прошло уже много времени и пора бы начать возвращаться к нормальной жизни. Но как это сделать, когда твой самый главный кошмар вновь появляется в ней? Он выполнил свое обещание, но потерял ее. Все планы на жизнь были перечеркнуты, и ему пришлось начать все сначала. Другая страна, другое окружение, другие мечты. Но он так и не забыл предательство близкого человека. Сможет ли он принять верное решение или то, что случилось ранее, сломило его? Содержит нецензурную брань.

Глава 8

Я: «Извини, опоздаю»

«Уже выхожу из дома)»

Мария меня убьет. Я обещала ей, что в четыре буду у нее. На часах уже 4:18, а я только выхожу из дома. При этом до дома Марии мне добираться минут 10 в неспешном темпе. Сейчас же, я должна включить турбо режим, мне нужно как можно быстрее оказаться там. Другого варианта у меня нет.

МАРИЯ: «Я убью тебя!»

Я: «Я тоже люблю тебя!»

Я на всех парах несусь к своей цели, но что-то не дает мне покоя.

Знаете такое чувство, когда ты что-то забываешь? Так вот, сейчас я чувствую себя именно так, но стараюсь подавить это в себе, потому что у меня нет на это времени.

Как можно быстрее добравшись до дома Марии, я уже готова постучать в дверь, но телефонный звонок прерывает меня.

— Добрый вечер, — произносит неизвестный мне голос.

— Здравствуйте.

— Вас беспокоит администратор Sweet Dreams. Вы просили позвонить если мы найдем ваш кулон. Так вот… не хочу вас расстраивать, но мы его не нашли.

— Вы точно в этом уверенны? Может он закатился куда-то?

— Мы осмотрели все, но вашего кулона нигде нет.

— Хорошо, спасибо.

Я думала, хуже уже не будет.

— Мне сказали, что он очень важен для вас. И я надеюсь вы найдете его.

— Спасибо, до свидания.

— Приятно вам дня.

Приятным он точно уже не будет.

Сегодняшний день принес слишком много боли и страданий, но сколько принесет еще, неизвестно. И прямо сейчас мы об этом узнаем. Только я собираюсь позвонить в дверь, как она распахивается, и Мария смотрит на меня убийственным взглядом. Если им действительно можно было бы убить, то сейчас от меня остался бы только пепел.

— Прости меня, пожалуйста.

— Ты опоздала на 25 минут! И не надо тут кривить гримасы, на меня они не действуют, — сердито говорит подруга.

— Я принесла тебе твой любимый шоколад, — улыбаюсь я.

— Он тебе тоже не поможет! — направляется она на кухню.

Я следую за ней.

— Неужели, — достаю я его и хитро улыбаюсь.

— Ох, ладно, — вздыхает она. — Но, если бы не шоколад, я бы не простила тебя.

— Ты всегда меня прощаешь.

Подруга отламывает дольку плитки шоколада и садится напротив меня.

— Давай, рассказывай, что сегодня произошло.

Я знала, что одной из тем нашего разговора будет именно эта. Но сколько бы времени ни прошло мне всегда будет тяжело на нее говорить. Мне сложно осознавать то, что все снова вернулось. Как бы я ни старалась убежать от прошлого, оно настигает меня и при этом с новой силой. Черт, может все бросить и уехать как Дэвид? Во Франции меня точно никто не найдет.

— Анаис, ты где пропала? Алло, Земля вызывает Анаис! — трясет ложкой перед глазами Мария.

— Да, извини, задумалась. Что ты спрашивала?

— Что произошло сегодня?

Черт, точно.

— Я и Дженни увидели Рика… и после, я чуть не убила нас, — шепчу я, опустив глаза.

— Что именно произошло?

— После встречи с ним, у меня что-то щелкнуло. Будто переключатель, который все это время был выключен, вновь зажегся. И у меня случился приступ.

— Что? — шепчет она.

Все мои близкие знают, что для меня это значит.

— Да, это случилось впервые за последние 4 года. И я думаю, что все снова вернулось, — мой голос дрожит.

Нет, нельзя плакать! Держи себя в руках, Анаис!

— А что насчет кошмаров?

Черт. Как же не хочется понимать, что все действительно вернулось назад. Годы работы с психологом прошли напрасно.

— Нечего хорошего. Сегодня Дженни разбудила меня, потому что я кричала во сне.

Я вспоминаю, что мне приснилось и меня передергивает. Я не смогу долго это терпеть, в один момент я сорвусь. И я не знаю какими будут последствия.

— Они были ужасными Мария. Эти сны были отвратительными. Мне давно не было так больно.

— Ты уверена, что хочешь открыть со мной письмо? — в ее голосе заметно волнение.

— Да, я должна быть с тобой, — пытаюсь улыбнуться, но взглянув на Марию понимаю, что у меня не получилось.

Она смотрит на меня ожидая моего конечного решения, но я непоколебима. Я обещала ей, и я сдержу данное мной обещание.

— Ну тогда сейчас я принесу его.

Подруга уходит, а мне становится не по себе. Мне нужен свежий воздух, иначе я не выдержу этого. Мне просто нужно подышать и все будет хорошо.

Спокойно Анаис, ты сильная, ты со всем справишься. Я готова повторять себе это каждую секунду.

Подойдя к двери заднего двора, я сразу обращаю внимание на небольшую баскетбольную площадку. За пять лет ее никто так и не убрал, возможно она дарит им надежду на его возвращение.

— Вы точно готовы? — спрашивает Дэвид.

Перекинувшись взглядами с Марией, мы кивнули. Мы должны обыграть его, он один, а нас двое. Но проблема в том, что он выше нас почти на две головы, и занимается баскетболом с первого класса.

— Ну тогда… начали! — неожиданно кричит он.

Мы сразу же кинулись на него, но он одним резким движением оставил нас позади себя и с легкостью закинул мяч в кольцо.

— Так не честно, — топает Мария.

— Что именно не честно? — усмехается он.

— Ты выше, больше и старше нас! — перечисляю я.

— И что тогда вы предлагаете?

— Ты будешь поддаваться нам, — улыбается подруга.

— Нет, так не интересно, — смеется Дэвид.

— А как интересно?

— Давайте я позову Джоша? Так у нас будет две равные команды, — предлагает он.

— Давай, мы согласны, — улыбаюсь я.

— Окей, тогда ждите нас здесь, — перепрыгивает он через забор и скрывается в кустах.

Через 10 минут, Дэвид с Джошем уже стояли напротив нас.

— Так как делимся? — спрашивает Джош.

— Я с Иси, ты с Мари, — предлагает Дэвид.

— Сойдет.

Заняв наши позиции, мы начали играть. Больше конечно же играли мальчики, но мы с Марией тоже старались. Спустя минут 15, я уже устала и хотела просто посидеть. Но Дэвид не сбавлял обороты и продолжал отдавал мне передачи. Однако я так ни разу и не закинула мяч в кольцо. Меня это очень злило, потому что даже у Марии получилось один раз.

И вот снова мяч прилетает мне в руки, и я готовлюсь к броску.

— Давай Иси, у тебя получится, — улыбается Дэвид.

У меня получится, он верит в меня. Бросок… и мяч в кольце!

— Да-а-а! — визжу я и прыгаю на Дэвида, — У меня получилось!

— У тебя получилось, — кружит он меня.

— Может сделаем перерыв? — падает подруга на траву. — Я безумно устала.

— Думаю, это хорошая идея, — соглашаюсь я.

— Кто-то может принести мне воды? Иначе я сейчас умру от обезвоживания.

— Мари, подними свою задницу и сходи сама, — закатывает глаза Дэвид.

— Ну спасибо, если я умру, мне кажется, никто даже и не заметит. Ребенком больше, ребенком меньше.

— Держи, — смеюсь я.

— Ты видимо единственный человек, которому я важна, — жадно делает она глотки.

Слеза скатывается по моей щеке, но я быстро стираю ее следы.

Почему любые воспоминания, связанные с ним, приносят столько боли? Я устала от этого. В моей жизни и так много дерьма, которая приносит мне не менее сильную боль.

— Анаис, с тобой все в порядке? — спрашивает Мария, подходя ко мне.

Я не заметила, когда она вернулась.

— Да, все хорошо.

— Мне так не кажется, — хмурится она.

— Все в порядке.

Она недоверчиво смотрит на меня.

— Правда.

Она просто вздыхает понимая, что в этой мини игре потерпела поражение.

— Ну если ты так считаешь, тогда пойдем в гостиную.

Я так не считаю. Я не готова к этому, но я никогда не скажу ей этого в слух. Она хотела открыть его сегодня, значит она откроет его сегодня. Мое состояние не должно ничего испортить.

Уже сидя на диване, Мария еще раз кидает на меня настороженный взгляд.

— Мне кажется, что будет лучше, если мы откроем его в другой день.

— Мария, я в порядке, — настаиваю я.

— Если ты уверена на 100 процентов…

— Я уверена на 200, — прерываю ее я.

Молча кивнув, она трясущимися руками берет конверт. Почему я раньше не заметила, как она волнуется и как трясутся ее руки? Я сегодня слишком зациклена на своих мыслях.

Подруга открывает конверт и достает несколько листов бумаги. Но она не раскрывает их, а кладет на стол в том виде, в котором и достала.

— У тебя получится, — посылаю ей самую искрению улыбку.

Глубоко вздохнув и выдохнув, она берет первый лист и разворачивает его. Я вижу, как она волнуется и по привычке начинает жевать нижнюю губу.

— Готова? — спрашиваю я.

Она все это время переживала за меня, теперь пришло мое время переживать за нее, ведь это ее письмо.

— Готова.

Привет Мари,

Я надеюсь, что сейчас именно ты читаешь это письмо, а не какой-нибудь бомж на городской помойке. Я знаю, что дается тебе это тяжело, потому что мне было также, когда я писал его. В этом письме я хочу попросить прощения за все, что я сделал.

Ты знаешь, как трудно все вспоминать… но мы должны это сделать! Ну, что ж, начнем с самого начала.

В тот день, когда ты попросила пойти с тобой на вечеринку к Рику, у меня уже была запланирована встреча с одним человеком. Я должен был помочь решить ему некоторые дела. Это было очень важно, но я не мог и подумать, что твоя просьба будет не менее важна. Я хочу извиниться за то, что нахамил тебе и послал решать свои дела самостоятельно. Я знал, как этот ублюдок относится к тебе, но я думал, что в окружение огромного толпы он ничего не сделает. Как я ошибался! Помню, ты ушла, хлопнув дверью, и на протяжение всего вечера что-то не давало мне покоя. Помню, как я ехал со встречи и по радио говорили о том, что в районе, где живет Рик, горит один из домов. Я тогда и подумать не мог, что это его дом. Я решил позвонить тебе и извинится за то, что наговорил утром, но ты не отвечала. А затем все как в тумане… звонит Клэй и говорит, что ты и Иси не выбрались из горящего дома. Я вжимаю педаль газа в пол и несусь к вам. По дороге обещаю себе, что, если не спасу вас, никогда себя этого не прощу. И вот я перед домом, второй этаж полностью полыхает, кто-то плачет, кто-то кричит. Но ни на что, не обращая внимание я врываюсь туда и начинаю поиски. Я звал вас, кричал, что было силы… но в ответ всегда была тишина. Я поднялся на второй этаж и сразу же направился в дальнюю комнату. Что-то тянуло меня туда. И не зря! Открыв дверь, я был в ужасе! Ты лежала без сознания на кровати на тебе не было живого места, а Иси в таком же состоянии на полу. Я не мог оставить одну из вас там, поэтому постарался вынести сразу двоих. И у меня это получилось. К тому моменту как я вышел с вам на руках, прибыла скорая помощь. Никто не понимал, что случилось с вами… никто! Кроме меня! Отдав вас врачам, я позвонил нашим родителям и родителям Анаис, сказал куда вас повезли, а сам запрыгнул в машину и отправился искать этого ублюдка. И нашел его! Он получил по заслугам. Я ни капли не жалею о том, что сделал.

Приехав в больницу, я не узнал нашу маму, видела бы ты ее лицо… папа старался успокоить ее, хотя сам еле как сдерживался чтобы не потерять контроль. Напротив, сидели родители Иси в точно таком же состояние. Я не знал, что с вами, и решил спросить у врача, потому что родители были не в состоянии что-либо говорить. Когда я услышал то количество переломов и ушибов, которое он вам нанес, я хотел вернуться и убить этого урода на хрен! Но я был нужнее здесь… рядом с вами.

Я два дня не отходил от вашей палаты. Во всем случившимся я винил только себя… я и до сих пор это делаю! В тот день я должен был пойти с тобой, а не Иси! Медсестры и врачи пытались отправить меня домой, но я не мог бросить вас… снова. Прошло пять дней, а вы так и не пришли в себя. Шесть… Семь… На восьмой день я решил покинуть стены больницы и поехал домой, но там меня ждал сюрприз. Отец сказал, что я улетаю в Испанию прямой сейчас. Вещи уже были собраны, так что выбора у меня не было. Не вини отца в том, что отправил меня в Испанию, на то были свои причины. И да, знать о них тебе не нужно. Я попросил у родителей дать мне пару часов, чтобы побыть с вами и попросить у вас прощения. В больнице меня не хотели пускать к вам, но медсестра все же сжалилась надо мной. В тот момент я понимал, что увижу вас не скоро.

Я провел оставшееся время до вылета с вами. Оставил вам кулоны, которые хотел подарить вам еще перед школьным балом! Я хотел остаться рядом с вами! Хотел быть первым кого вы увидите, когда придете в себя. Я хотел быть тем, кто постоянно бы дарил вам улыбку и отвлекал бы вас от ужасных болей! И мне жаль, что у меня этого так и не получилось.

Сейчас я хочу лишь попросить у тебя прощения! Больше мне ничего не нужно! Просите меня, пожалуйста!

Всегда твой,

Дэвид.

P.S. Я решил что таким образом мне будет легче рассказать о случившемся. При встрече я вряд ли смог завести эту тему, так что я надеюсь до нашей встречи, когда бы она не случится, ты прочитаешь это письмо.

Я знала, что мне будет больно, но я и представить не могла насколько. Если письмо Марии приносит мне такую боль, что будет когда я буду читать свое? В письме Дэвид не ответил на самый главный вопрос, но он ответил на другие. И видимо именно он был тем самым человеком, которого я увидела перед тем, как отключится.

Подняв взгляд на Марию, я увидела девушку с разбитым сердцем. Подруга всегда умело скрывала свои чувства, но эти откровения сильно ударили по ней и раскрылось все то, что она старалась прятать.

В мгновение Мария срывается с места и бежит в свою комнату, но уже через минуту, возвращается в руках с тем самым кулоном. Я и Мария всегда знали, что кулон именно от Дэвида, это можно было легко понять открыв его.

Сев рядом со мной, она дрожащими руками открывает его. Я вижу, как ее нижняя губа трясется. Она пытается держать себя в руках, но не сдерживается и начинает рыдать.

— Я хочу, чтобы он вернулся, — плачет она. — Я уже простила его! Давно простила!

Я не замечаю, как сама уже плачу.

— Я тоже хочу, чтобы он вернулся. Мне его так не хватает. Я хочу снова оказаться в его объятьях, хочу снова смеяться до боли в животе над его глупыми шутками.

— Где твой?

— Что?

— Где твой кулон?

Ее вопрос застает меня врасплох. Как мне сказать о том, что я потеряла его? Как сказать о том, что я потеряла самое важное напоминание о нем!

— Я потеряла его.

— Когда?

— В тот день в кафе, — шмыгаю я носом. — Когда я попросила тебя прийти и помочь мне. Тот парень уронил мою сумку, и кулон вылетел. Он всегда лежал там! Я всегда хранила его там, на протяжение 5 лет! В кулоне были наши последние совместные снимки.

— Я знаю где можно их найти.

Неожиданно для меня говорит Мария. Я не понимаю, на что она намекает, поэтому тупо смотрю на нее.

— У Дэвида в комнате, — вытирает она слезы. — Мама запрещает туда ходить, но она ничего не узнает.

Она поднимается и больше ничего не сказав направляется туда. Я следую за ней и чувствую некую нервозность.

— Ты уверенна, что твоя мама не заметит, что кто-то заходил в его комнату? — нервничаю я.

— Да, мы просто найдем нужные нам вещи и все.

Зайдя в его комнату, я сразу же почувствовала себя некомфортно. Я давно не была здесь. Книжные полки были пусты, на них хорошо виднелся небольшой слой пыли. Скорее всего Пилар недавно прибиралась здесь. А вот полки с кубками и медалями все еще хранили в себе его частичку. Шкаф был полностью пуст, там не было ни единой вещички. Фотографии, которые раньше висели на стене, исчезли. Либо он забрал их с собой, либо миссис Геррера спрятала их, чтобы они не отцвели. Рамка на прикроватной тумбочке, где стояла наша совместная фотография, также была пуста.

— Он мог забрать их с собой, — говорю я, садясь на кровать.

— Возможно, но точно не все, — осматривает она шкафы и тумбочки.

Если Дэвид об этом узнает, он убьет нас. Он никогда не любил, когда рылись в его личных вещах. Да в принципе кто вообще это любит.

— Так все, заканчиваем. Мне это не нравится.

Я подымаюсь и направляюсь к выходу. Нужно признать, что это было отвратительной идеей.

— Нашла, — кричит Мария, когда я почти выхожу из комнаты. — Только тут еще какие-то бумаги. Ну да ладно нам нужны только фотографии.

Достав коробку из-под обуви, странно почему именно здесь он хранит все личные вещи, Мария начинает перебирать все ее содержимое.

— Не знала, что он хранит так много всего, — удивляется она.

В коробке лежат фотографии, диски, непонятные предметы и много каких-то документов.

— Это все фотографии, которые есть. Какая была в кулоне?

Я начала рассматривать каждую, но нужной не было. Все эти фотографии были и у меня за исключением нескольких.

— Здесь нет нужной.

— Вот еще парочка, они были завернуты в эти бумаги, — протягивает она их мне.

— Да, это они, — улыбаюсь я. — Но, если они лежали отдельно с какими-то бумагами, может не стоит их брать?

— Он не забрал их, а значит забрать их можешь ты, — говорит она, рассматривая документы.

Пока Мария зачем-то изучает какие-то бумаги, я рассматриваю каждую деталь фотографии.

Мы стоим в обнимку на школьном заднем дворе, одетые в официальные костюмы. На мне платье цвета морской волны, сверху простенькое, а низ платья был с глубоким разрезом. На Дэвиде обычный черный костюм с галстуком под цвет моего платья. Как сейчас помню тот день. Это была наша последняя совместная фотография, потому что через пару дней случилось то, что случилось. Переведя взгляд с фотографии на подругу, я вижу ее бледное лицо, которое выражает панику и страх.

— Мария…

— Это не просто бумаги, — сглатывает она. — Это документы, в которых говорится об обвинениях и судебном приговоре.

Какие обвинения? Какой приговор? Я ничего не понимаю. И как это все связано с Дэвидом?

— Он обвиняется в нанесение тяжких телесных, — со слезами на глазах произносит Мария. — Тут что-то написано, но я уже ничего не понимаю.

Я вырываю бумаги из ее рук, и сама пробегаю глазами по строкам.

По статье 211 части 1 уголовного кодекса… Нанесение тяжких телесных… Арест… Три года… Лишение свободы…

— Какой арест? Какие три года? Что это вообще такое?

Я не верю в это.

— Тюрьма… три года тюрьмы. — шепчет подруга.

Нет. Этого не может быть. Он не мог. Дэвид не мог этого сделать.

— Анаис? Анаис, что с тобой?

Он не мог. Я знаю, что он не мог этого сделать. Это не он. Это все какой-то бред. Его подставили, потому что он не способен на такое.

–…Прости меня. Я не мог поступить по-другому. Я обязан был так сделать. Не забывай, что я очень сильно тебя люблю, — слышу отдаленно его голос.

Я ничего не понимаю, ничего не вижу. Он целует меня в лоб, что-то шепчет и отпускает.

— Нет, не уходи, пожалуйста! — кричу я, но меня слышно.

Это Дэвид. Я узнаю его голос, его прикосновения из тысячи. Я не хочу, чтобы он уходил. Я слышу, как он ругается и затем снова прикасается ко мне. Его прикосновения дарят мне спокойствие. Он также не хочет уходить, не хочет оставлять меня. Но он это делает… потому что я слышу, как хлопает дверь.

И в этот самый момент наступает тишина… тишина, которая разбивает мое сердце. Мне больно, но я еще не понимаю почему.